CC BY
7
ГИАБ. Горный информационно-аналитический бюллетень / MIAB. Mining Informational and Analytical Bulletin, 2023;(9-1):231-247 ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ / ORIGINAL PAPER
УДК 504.052:504.064.36 DOI: 10.25018/0236_1493_2023_91_0_231
МОНИТОРИНГ И ОЦЕНКА НЕГАТИВНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ ТЕХНОГЕННЫХ МАССИВОВ МИНЕРАЛЬНО-СЫРЬЕВОГО КОМПЛЕКСА
М.А. Пашкевич1, Ю.А. Куликова1
1 Санкт-Петербургский горный университет, Санкт-Петербург, Россия, e-mail: [email protected]
Аннотация: Представлены результаты мониторинговых исследований трансформации техногенного массива минерально-сырьевого комплекса. В ходе работы были проведены такие полевые исследования, как тепловизионная съемка хранилищ с применением беспилотного летательного аппарата для установления мест бурения скважин и отбора проб, измерение температуры грунтов, а также анализ состава отходящей газовой смеси. Было установлено, что температура грунтов в скважинах по истечении трех месяцев с последней эксплуатации местами превышала 200 °С, что свидетельствует о протекании процессов самонагревания в слоях техногенного массива. Проведенные оценки газовой смеси указали на присутствие в составе газов горения, а именно NO, NO2, CH4, SO2, CO и CO2, а также H2O в виде пара. В научном центре «Экосистема» Санкт-Петербургского горного университета были проведены лабораторные исследования отобранных проб. Был установлен компонентный состав техногенного грунта, а именно содержание таких оксидов, как SiO2, CaO, Fe2O3, MgO, Al2O3 и MnO. Результаты исследований свидетельствуют о большой неоднородности материала и указывают на возможность протекания в массиве силикатного, известкового и сульфидного распадов. Далее были определены потери массы при прокаливании материала, а также установлено содержание углерода и водорода. Полученные значения свидетельствуют о присутствии остатков угольной шихты. Тем самым объясняется длительное поддержание высоких температур в слоях массива, так как в процессе распадов произошло разуплотнение грунтов и обеспечился приток кислорода к углеродсодержащим материалам.
Ключевые слова: техногенные массивы, деформации, доменный шлак, трансформация, силикатный распад, известковый распад, сульфидный распад, эндогенные возгорания, пиролиз, устойчивость шлака к распадам.
Для цитирования: Пашкевич М. А., Куликова Ю. А. Мониторинг и оценка негативного воздействия техногенных массивов минерально-сырьевого комплекса // Горный информационно-аналитический бюллетень. - 2023. - № 9-1. - С. 231-247. DOI: 10.25018/0236_1493_2023_91_0_231.
Monitoring and assessment of the negative impact of technogenic massives of the mineral and raw complex
M.A. Pashkevich1, Yu.A. Kulikova1
1 Saint-Petersburg Mining University, Saint-Petersburg, Russia, e-mail: [email protected]
© М.А. Пашкевич, Ю.А. Куликова. 2023.
Abstract: The article presents the results of studies of the transformation of the technogenic massif of the mineral resource complex. A thermal imaging survey of storage facilities was carried out to determine drilling sites, take samples, measure soil temperature and analyze the composition of the gas mixture. It was found that the temperature of the soils in some places exceeded 200 °C, which indicates the occurrence of self-heating processes in the layers of the massif. Evaluation of the gas mixture showed the presence of combustion products in the composition. Laboratory studies of the selected samples were carried out at the St. Petersburg Mining University. The presence in the composition of such oxides as SiO2, CaO, Fe2O3, MgO, Al2O3 and MnO has been established. The research results testify to the great heterogeneity of the material and indicate the possibility of silicate, calcareous and sulfide decomposition. The mass loss during the calcination of the material, the content of carbon and hydrogen were determined. The obtained values indicate the presence of residues of the coal charge. This explains the long-term maintenance of the temperature in the layers, since decompaction occurred during the decomposition process, and oxygen was supplied to the carbon-containing materials. Key words: technogenic massifs, deformations, blast-furnace slag, transformation, silicate decay, calcareous decay, sulfide decay, endogenous fires, pyrolysis, slag resistance to decay. For citation: Pashkevich M. A., Kulikova Yu. A. Monitoring and assessment of the negative impact of technogenic massives of the mineral and raw complex. MIAB. Mining Inf. Anal. Bull. 2023;(9-1):231-247. [In Russ]. DOI: 10.25018/0236_1493_2023_91_0_231.
Введение
Одним из обязательных условий нормального функционирования современного общества является стремительное развитие промышленного производства, сопряженного с ростом добычи и переработки минерального сырья. В процессе разработки месторождений, переработки и обогащения полезных ископаемых происходит накопление твердых отходов добычи, хвостов, отходов металлургического производства, а также шламов. Это обуславливает рост количества отходов в значительно более высоких темпах, чем выход продукции, так как происходит уменьшение содержаний полезных компонентов в рудах и снижение качества добываемого и перерабатываемого сырья. Так, за последние 5 лет количество отходов добычи и переработки полезных ископаемых в РФ практически удвоилось и в настоящий момент превысило 20 млрд т [1, 2].
До настоящего времени доминирующим методом обращения с отходами горного производства, содержащими значительные количества загрязняющих компонентов, в частности тяжелых металлов, является наземное складирование, что обуславливает формирование на территориях хранения отходов техногенных ореолов — скопления минерального сырья в форме отходов, созданные в результате промышленной деятельности [3]. Примером образования техногенной нагрузки на компоненты природной среды являются шлаковые отходы, складируемые на территориях предприятий минерально-сырьевого комплекса.
На сегодняшний день РФ занимает пятое место в международном рейтинге по выплавке чугуна и стали [4]. Так, по приведенным на официальном интернет-сайте данным Росстата, в 2020 г. в России было произведено 52,0 млн т чугуна и 73,8 млн т стали [5].
Основной экологической проблемой доменного и сталелитейного производств остается образование сопутствующих побочных продуктов — шлаков [6, 7]. При выплавке 1 т чугуна образуется 0,6 т доменного шлака, а на каждую тонну стали приходится 0,2 т сталеплавильного шлака [8, 9]. Так, по данным Рос-природнадзора за 2020 г. только выход доменного шлака составил 8,6 млн т.
Хранилища отходов негативно воздействуют на все компоненты природной среды, в частности на атмосферный воздух. Так, при складировании горячих шлаковых масс при взаимодействии расплава с водой происходит выделение сероводорода — газа, относящегося ко второму классу опасности и негативно влияющего на здоровье и качество жизни не только работников комбината, но и населения близлежащих территорий [10, 11].
Помимо влияния на воздушное пространство шлакохранилища также оказывают негативное воздействие и на земельные ресурсы. Ежегодно под хранение шлаковых масс изымаются тысячи гектаров земель, что обуславливает необходимость утилизации ранее накопленного и вновь образующегося шлака [12, 13].
Постановка проблемы
Рассматриваемый производственный объект, представляющий собой хранилище шлаков доменного производства, располагается в Центрально-Черноземном районе РФ, в бассейне р. Воронеж.
Для снижения техногенного воздействия горячих шлаковых масс на атмосферный воздух, заключающего в выбросах сероводорода, вместо водяного способа охлаждения шлакового расплава на рассматриваемом объекте исследований был внедрен способ естественного охлаждения [14, 15]. Данный способ предполагает устройство траншей
для складирования в них раскаленного до 1400 °С шлакового расплава, охлаждающегося без применения воды.
В связи с ограниченностью площадей промышленной зоны предприятия реализация проекта производилась на территории ранее существовавшего техногенного массива, представленного шлаками доменного и сталеплавильного производств, накопленных с 1951 по 1974 гг., а также отходами коксохимического производства, металлоломом, боем огнеупоров, промасленной ветошью и строительным мусором. Для подготовки участка была предусмотрена выемка и вывоз техногенного грунта с последующей обратной засыпкой площадки строительства щебнем.
В связи с нехваткой щебня нужной фракции для обратной засыпки было принято решение о его частичном замещении изъятыми из техногенного массива доменным и сталеплавильным шлаками. Шлаки предварительно проходили сортировку по фракциям и очистку от металлолома и строительного мусора. Для слива шлака вдоль траншей была построена эстакада с железнодорожными путями.
После десятимесячной эксплуатации рассматриваемого производственного объекта произошло выпучивание железнодорожных путей в местах слива раскаленного жидкого доменного шлака. На территориях, расположенных на идентичных насыпных грунтах, на которые ранее не производился слив раскаленного шлака, данные деформации не наблюдались.
Методы
Для оценки экологической опасности рассматриваемого техногенного массива, в частности определения природы его пучения, в летний период 2021 г. авторами в составе экспедиции научного центра «Экосистема» Санкт-Петер-
© - скважнны отбора проб
Рис. 1. Схема расположения скважин отбора проб по результатам тепловизионной съемки с применением беспилотного летательного аппарата [составлено авторами]
Fig. 1. Scheme of sampling wells based on the results of thermal imaging survey using a drone [compiled by the authors]
бургского горного университета проводились инженерно-экологические опробования. Рекогносцировочными исследованиями на рассматриваемой территории были установлены неравномерные вертикальные деформации грунтов вдоль железнодорожной эстакады, местами достигающие свыше 50 см.
В рамках полевых исследований был произведен отбор проб для дальнейших лабораторных исследований в Санкт-Петербургском горном университете. Отбор проб производился в скважинах шнекового бурения по горизонтам залегания на глубину 12 м. Для корректного установления скважин пробоотбора (рис. 1) была проведена ночная тепло-визионная съемка с применением беспилотного летательного аппарата [16]. На момент проведения съемки слив раскаленного жидкого шлака не проводился в течение трех месяцев.
Анализ съемки подтвердил неравномерность остывания техногенных грунтов, слагающих дно траншеи, а также насыпь железнодорожной эстакады.
В ходе бурения помимо пробоотбора дополнительно производились измерение температуры техногенных отложений по глубине залегания с использованием пирометра (рис. 2), а также анализ сопутствующих отходящих газов с использованием газоанализатора «ЭКОЛАБ» и метеометра МЭС-200А с щупом Щ-1.
Температура слагающих участок насыпных грунтов в близлежащих к железнодорожной эстакаде скважинах местами была более 200 °С, что существенно превышает фоновые значения, зарегистрированные в скважине № 6 и траншее № 2, где слив шлака ранее не производился. Температура отложений в фоновых скважинах колебалась в районе температуры окружающего воздуха, а именно в пределах 20—30 °С. Данные исследования свидетельствуют о протекании процессов самонагревания в слоях техногенного массива. Проведенные оценки состава отходящей газовой смеси указали на присутствие таких компонентов, как N0, N02, СН4, SO2, СО и С02. Также при отборе проб грунта на
Глинистый грунт
Рис. 2. Температура техногенного массива по горизонтам залегания [составлено авторами]
Fig. 2. The temperature of the technogenic massif according to the horizons of occurrence [compiled by the authors]
глубине 1 — 2 м происходило интенсивное кипение воды с образованием пара, находящегося под давлением, что сопровождалось выносом тонкодисперсных частиц [17].
Для дальнейшего анализа пробы были доставлены в лабораторию Санкт-Петербургского горного университета.
Целью лабораторных исследований было изучение процессов трансформации рассматриваемого техногенного массива с установлением причин его самонагревания и пучения. Лабораторные исследования, проводимые в аккредитованной лаборатории НЦ «Экосистема», заключались в определении потери массы при прокаливании материала (ППП) термогравиметрическим методом на абсолютно сухое состояние образца, массовой доли углерода и водорода общего методом ИК-спектрометрии, а также
установлении его компонентного состава рентгенофлуоресцентным (РФА) методом.
Результаты и обсуждение
В исследуемых образцах техногенного материала было установлено содержание высоких концентраций углерода (С). При сопоставлении концентраций водорода (Нобщ) в образце с концентрациями углерода можно сделать вывод о том, что в образце присутствуют углеродсодержащие материалы [18, 19]. Усредненные показатели по каждой скважине представлены в табл. 1.
Полученные результаты исследования (табл. 1) свидетельствуют о высоких значениях потерь при прокаливании в отобранных пробах — более 10%.
Согласно литературным источникам, при наличии в материале содержаний
Таблица 1
Результаты лабораторного анализа проб [составлено авторами] Results of laboratory analysis of samples [compiled by the authors]
Показатель Скважина
1 2 3 5 6 7 Тр. 2
ППП, % 13,5 12,9 17,8 15,6 11,1 10,4 12,4
Сб , % общ' 8,1 9,4 8,6 4,3 10,4 7,3 8,9
Н , % общ 0,5 0,5 0,8 0,2 0,6 0,8 0,6
воспламеняющихся компонентов свыше 5 — 10% происходит его самонагревание в случае наблюдающейся неуплотненной засыпки грунта, благодаря которой обеспечивается приток кислорода к включениям, способным к окислению [20—22].
Проведенные исследования позволили установить, что в теле изучаемого массива наблюдаются склонные к окислению и дальнейшему самонагреванию углесодержащие материалы — кокс, который используется в качестве топлива при производстве сырья в доменной печи, а также промасленная ветошь [23].
Другой возможной причиной разогрева массива является способность к самонагреванию ряда компонентов, содержащихся в массиве, при их взаимодействии с достаточным количеством воды [24]. К группе таких веществ можно отнести щелочные металлы, негашеную известь, карбид кальция, гидриды щелочных и щелочноземельных металлов [25]. Их взаимодействие с водой сопровождается экзотермическим эффектом. Недостаточный отвод во внешнюю среду выделяющегося при прохождении этой
реакции тепла вызывает перегрев материала и способствует возникновению самовозгорания в слоях массива и его дальнейшему тлению.
Далее проводились исследования по определению причин выпучивания железнодорожных путей. Для этого был проанализирован компонентный состав техногенного грунта для установления процентного содержания таких компонентов, как SiO2, СаО, Fe2O3, МдО, А1203 и МпО [26]. Результаты исследований свидетельствуют о большой неоднородности материала по сравнению с референтными значениями, которые также варьируются в зависимости от состава самой руды, режимов плавки и применяемого материала в качестве топлива и флюсов (табл. 2) [27, 28].
Главными компонентами химического состава доменных шлаков являются оксиды кальция СаО, кремния (IV) SiO2, алюминия А12О3 и магния МдО. По соотношению суммы оксидов кальция и магния к сумме оксидов кремния (IV) и алюминия определяется модуль основности шлаков (Мо), по которому они классифицируются на основные (М > 1),
Таблица 2
Сравнение содержания компонентов в пробах техногенного грунта
по глубине залегания с референтными значениями
и расчет показателя модуля основности [составлено авторами]
Comparison of the content of components in technogenic soil samples by depth
with reference values and calculation of the basicity modulus index [compiled by the authors]
Компонент Скважина Нормативное содержание компонентов в шлаке
1 2 3 5 6 7 Тр.2 доменный сталеплавильный
SiO2, % 23,0 28,3 17,0 34,7 27,3 25,2 23,8 33,0-44,0 30,0-44,0
CaO, % 17,7 21,3 28,7 24,2 26,2 19,7 27,1 30,0-49,0 30,0-50,0
Fe2O3, % 14,4 16,6 13,7 9,2 19,4 22,8 23,6 0,3-0,8 0,4-2,5
MgO, % 20,8 11,9 15,7 15,7 9,1 15,0 8,4 1,5-15 3,0-10,0
al2o3, % 7,4 6,7 4,0 8,5 6,1 5,4 5,7 4,5-20,0 4,0-20,0
MnO, % 0,8 1,3 1,1 0,5 1,0 1,3 1,2 0,3-3,0 0,5-2,0
М о 1,3 1,0 2,1 1,0 1,1 1,2 1,2 -
нейтральные (М = 1) и кислые (М < 1) [29].
В зависимости от внешних условий шлак может существовать в нескольких кристаллических формах, для каждой из которых характерна своя область температуры и давления для получения стабильного состояния. Наличие двухкаль-циевого силиката 2СаО^Ю2 в шлаке и его переход при длительном остывании из р-формы в у-форму обуславливает протекание процесса силикатного рас-пада[30, 31]. Процесс распада сопровождается растрескиванием материала и его увеличением в объеме на 10 — 12% (рис. 3). Длительность процесса зависит от скорости охлаждения расплавленного шлака, количества и вида примесей в нем и может протекать от 2—3 дней до пары месяцев.
Силикатный распад характерен для основных шлаков с высоким содержанием в нем оксида СаО. При этом следует учитывать содержание таких оксидов, какА12О3, МдО и SiO2 [32]. Устойчивость шлака к силикатному распаду возможно определить следующей зависимостью, где в формуле фигурируют процентные содержания ранее названных оксидов:
СаО < 1^Ю2 + 0,4А12О3 --0,8МдО +
(1)
vV" '•■кШ ■
Рис. 3. Силикатный распад шлака [составлено авторами]
Fig. 3. Silicate decay of slag [compiled by the authors]
Согласно представленной зависимости, выражение справа представляет собой критическое значение содержания оксида СаО в шлаке, превышение которого свидетельствует о протекании распада. Проведя соответствующие расчеты критических значений для техногенных грунтов, расположенных на различной глубине массива (см. табл. 3), было установлено, что силикатный распад происходит на глубине 4—5 м (рис. 4).
Предотвратить силикатный распад шлака возможно только его быстрым охлаждением способом мокрой грануляции.
Рис. 4. Истинные и критические значения СаО на глубине 4 — 5 м [составлено авторами] Fig. 4. Veritable and critical values of CaO at a depth of 4 — 5 meters [compiled by the authors]
Таблица 3
Расчет критического значения CaOкр и определение устойчивости шлака к силикатному распаду на примере скважины № 3 [составлено авторами] Calculation of the critical value of CaOcr and determination of the resistance of slag to silicate decomposition using the example of well no. 3 [compiled by the authors]
Глубина залегания Компонентный состав шлака по глубине залегания в скважине № 3
SiO2 СаО Fe O 2 3 MgO Al2O3 MnO SO3 S СаО Распад
1 29,2 14,5 19,6 16,1 9,3 0,7 1,2 0,5 28,0 нет
2 25,3 21,4 19,2 13,5 7,9 1,0 1,1 0,4 24,7 нет
3 28,0 20,3 18,7 13,0 8,3 0,9 1,0 0,4 28,2 нет
4 17,0 28,7 13,7 15,7 4,0 1,1 0,6 0,2 10,5 да
5 27,1 18,8 15,7 13,3 6,6 0,6 0,9 0,4 26,1 нет
6 27,0 19,2 15,1 15,0 7,3 0,6 0,9 0,4 24,9 нет
9 27,3 19,7 17,1 14,0 7,2 0,9 1,1 0,4 26,3 нет
12 36,0 10,2 13,1 6,5 8,8 0,4 1,3 0,5 43,7 нет
Помимо силикатного распада шлаки склонны к таким видам распадов, как известковый и магнезиальный [33]. Они обусловлены увлажнением свободных включений оксидов кальция и магния, что приводит к увеличению в объеме данных включений и, как следствие, к набуханию шлака на 20% и его растрескиванию или разрушению. Данная реакция также является экзотермической, что сопровождается разогревом материала вплоть до 100 °С. Продолжительность процесса и его интенсивность зависят от количества включений и условий гидратации и может проявиться через десятки лет.
Основным источником свободного оксида кальция в шлаке является непро-
реагировавшая известь, добавляемая в качестве флюса. Образовавшийся двух-кальциевый силикат присоединяет к себе молекулу извести с получением трех-кальциевого силиката [34]. На практике зачастую в ходе реакции остается избыточная свободная известь. Содержание свободного оксида кальция свыше 1% является причиной известкового распада шлака.
Для определения содержания свободного СаО, согласно ГОСТ 25818, проводилось титрование вытяжки из шлака соляной кислотой в присутствии 10%-го раствора сахарозы и индикатора фенолфталеина (рис. 5). По данному методу в объединенной пробе по горизонтам залегания 1 — 5 м скважины № 3 установ-
Рис. 5. Определение содержания свободного СаО [составлено авторами] Fig. 5. Determination of free CaO content [compiled by the authors]
20-40
ю
g- 10-20
я
s
re
о, ©
5-10
5,66
н о о __________
ю
3,87 о
>> се
ИИш я 1 _я 1
3,42 Он 1-1
0 1 2 3 4 5 6
Потеря массы при испытании, %
Рис. 6. Потери массы при испытании шлака на устойчивость к силикатному и известковому распадам в зависимости от фракции пробы [составлено авторами]
Fig. 6. Weight loss during testing of slag for resistance to silicate and lime decays depending on the sample fraction [compiled by the authors]
лена массовая доля свободной извести 3,1%, что свидетельствует о возможности протекания известкового распада.
Основным способом определения степени устойчивости шлака к силикатному и известковому распадам, согласно ГОСТ 8269.0-97, является выдержка его различных фракций в течение 30 сут в дистиллированной воде с последующим испытанием в автоклаве. По ГОСТ 3344-83, устойчивость структуры шлаков характеризуется потерей массы при проведении испытаний. При потере массы до 3% структура считается устойчивой, от 3 до 5% — среднеустойчивой, свыше 5% — слабоустойчивой. Для определения устойчивости шлака, который складировался на техногенный массив при эксплуатации площадки, было проведено его испытание (рис. 6). Испытания по определению устойчивости шлака, используемого для обратной засыпки площадки, перед началом строительства не проводились.
Испытания устойчивости шлаков показали, что наиболее мелкие фракции 5 — 10 и 10—20 мм в меньшей степени подвержены распадам и имеют средне-устойчивую структуру, в то время как
шлак фракции 20 — 40 мм имеет слабоустойчивую структуру и склонен к распаду.
Шлакам также присущи марганцовистый и железистый распады [35]. Они связаны с реакцией соединений марганца и железа, соответственно, с сульфидной серой во влажной среде. Эти виды распадов называются сульфидными. Вследствие реакции происходит образование сульфидов этих металлов и их дальнейший переход в гидраты, что сопровождается увеличением объема на 24 и 38%, соответственно [36].
Шлаки, содержание оксидов FeO или МnO в которых превышает 3%, а также присутствует сульфидная сера, также подвержены и сульфидному распаду [33]. С помощью рентгенофазового анализа, выполненного на рентгеновском порошковом дифрактометре XRD-6000 фирмы Shimadzu, был определен минеральный состав кристаллической компоненты шлака.
В результате интерпретации полученной дифрактограммы (см. рис. 7) в кристаллической составляющей шлаков выделены 14 фаз, в том числе и вюстит FeO.
Рис. 7. Дифрактограмма пробы шлака [составлено авторами] Fig. 7. Slag sample diffractogram [compiled by the authors]
Отношение FеО и Fе2О3 в шлаке обычно колеблется в пределах 1,5 — 3,0 в зависимости от режимов плавки и основности материала [37]. Исходя из процентного содержания оксидов железа в пересчете на Fе2О3 было рассчитано содержание FeO. По результатам расчета, представленного на рис. 8, можно сделать вывод о возможности протекания железистого распада.
Оценка склонности шлаков к сульфидному распаду должна производиться в соответствии с ГОСТ 8269.0-97 путем
определения потери массы образца после выдерживания в течение 30 сут в дистиллированной воде. Были проанализированы пробы шлака, складируемого в настоящий момент на техногенный массив, и установлены превышения границы устойчивости фракциями 10 — 20 и 20 — 40 (см. рис. 9).
Для использования шлака в качестве вторичного ресурса он должен быть нераспадающимся, или процессы распада в нем должны быть завершены естественным или искусственным путем. В дан-
Скв. 1 Скв. 2 Скв. 3 Скв. 5 Скв. 6 Скв. 7 Тр.2
Рис. 8. Содержание FeO в пробах техногенного массива [составлено авторами] Fig. 8. The content of FeO in samples of the technogenic massif [compiled by the authors]
Потеря массы i
Рис. 9. Потери массы при испытании шлака на устойчивость к сульфидному распаду в зависимости от фракции пробы [составлено авторами]
Fig. 9. Mass loss during testing of slag for resistance to sulfide decay depending on the fraction of the sample [compiled by the authors]
ном случае негативным опыт его применения обусловлен наличием шлаков неустойчивой модификации, что было подтверждено при анализе материала техногенного массива.
В результате проведенных исследований были даны рекомендации о невозможности дальнейшего использования техногенного массива. В настоящий момент остро стоит вопрос о ликвидации последствий эксплуатации отвала и рекультивации нарушенных при складировании отходов земельных ресурсов [38, 39].
Заключение
Полученные результаты исследований позволяют сделать вывод о происходящих процессах трансформации в массиве.
Во-первых, в результате внешнего нагрева массива посредством слива раскаленного доменного шлака произошло закипание замкнутой воды в порах ранее накопленного и используемого в строительстве промышленной площадки шлака. Наличие воды в шлаке обусловлено технологическими причинами, так как ранее он остужался способом
мокрой грануляции. Данный процесс привел к разуплотненному состоянию материала, а также к выпору грунта и деформации железнодорожных путей.
Во-вторых, массив сложен склонными к различным видам распадов шлаками, что подтверждено компонентным составом и результатами исследований на его устойчивость. В теле массива происходили силикатный, известковый и сульфидный распады, характерные для доменных шлаков. Это в свою очередь обеспечивало нарушение уплотненного состояния материала, а также его увеличение в объеме, что и способствовало образованию деформаций грунтов у железнодорожной эстакады.
Вследствие нарушения целостности грунта был обеспечен доступ кислорода к материалу, склонному к окислению. По результатам лабораторных исследований можно сделать вывод, что это остатки угольной шихты, применяемой в качестве топлива при изготовлении сырья. Создалась среда, в которой протекает процесс пиролиза с образованием газов горения и дальнейшим тлением материала. Именно пиролизом объясняется затяжной характер поддержания
высоких температур в теле насыпных грунтов.
Также причиной самонагревания массива является наличие в шлаке щелочных металлов и негашеной извести, которые при взаимодействии с водой способны к самонагреванию. Недостаточный теплоотвод во внешнюю среду
вызывает перегрев материала. На сегодняшний день рассматриваемое хранилище отходов не используется по назначению. Остро стоит вопрос об утилизации вновь образующегося шлака и возвращении в оборот отчужденных под площадку для складирования отходов земельных территорий.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Скобелев Д. О., Марьев В. А., Шубов Л. Я., Иванков С. И., Доронкина И. Г. Отходы горно-металлургической отрасли: систематизация технологических решений экологических задач. Часть I // Экологические системы и приборы. - 2018. - № 12. - С. 29-37. DOI: 10.2579Vesip.12.2018.305.
2. Новоселов А. Л., Петров И. В. Моделирование использование вторичных минеральных ресурсов // Горный журнал. - 2019. - № 7. - С. 80-84. DOI: 10.17580/gzh. 2019.07.06.
3. Сахапова Т. С., Баранова К. О., Хуснутдинов М. И., Тихонов В. А. Методы обращения с отходами на предприятии: внедрение системы управления по обращению с отходами // Горная промышленность. - 2021. - № 5. - С. 94-98. DOI: 10.30686/1609-91922021-5-94-98.
4. Катунин В. В., Зиновьева Н. Г., Иванова И. М., Петракова Т. М. Основные показатели работы черной металлургии России в 2019 г. // Черная металлургия. Бюллетень научно-технической и экономической информации. - 2020. - Т. 76. - № 4. - С. 309-334. DOI: 10.32339/0135-5910-2020-4-309-334.
5. Гильмундинов В. М., Тагаева Т. О., Бокслер А. И. Анализ и прогнозирование процессов обращения с отходами в РФ // Проблемы прогнозирования. - 2020. - № 1 (178). -С. 126-134.
6. Oge M, Ozkan D., Celik M. B., Sabri G. M., Cahit K. A. An overview of utilization of blast furnace and steelmaking slag in various applications // Materials Today: Proceedings. 2019, vol. 11, pp. 516-525. DOI: 10.1016/j.matpr.2019.01.023.
7. Riley A. L., MacDonald J. M., Burke I. T., Renforth P., Jarvis A. P., Hudson-Edwards K. A., McKie J., Mayes W. M. Legacy iron and steel wastes in the UK: Extent, resource potential, and management futures // Journal of Geochemical Exploration. 2020, vol. 219, pp. 1-11. DOI: 10.1016/j.gexplo.2020.106630.
8. Синицын Н. Н., Запатрина Н. В., Донцова Ю. В. Математическая модель прогнозирования теплообмена одиночной капли доменного шлака при неустановившемся движении во встречном потоке газа // Вестник Воронежского государственного технического университета. - 2022. - Т. 18. - № 3. - С. 30-38. DOI: 10.36622/VSTU.2022.18.3.003.
9. Бельский С. С., Зайцева А. А., Тютрин А. А., Исмоилов З. З., Баранов А. Н., Сокольникова Ю. В. Современное состояние переработки шлаков сталеплавильного производства // Вестник ИрГТУ. - 2021. - № 6 (161). - С. 782-794. DOI: 10.21285/1814-35202021-6-782-794.
10. Филоненко А. В. Анализ современных технологий переработки шлаков доменного производства // Экология и промышленность. - 2018. - № 3-4. - С. 91-104.
11. Парпиев Д. Б., Тургунбоев О. С., Скляр В. А. Решение проблемы выбросов сероводорода при охлаждении водой шлака доменного производства путем добавления гидрокарбоната натрия // Аллея науки. - 2019. - Т. 3. - № 1. - С. 826-831.
12. Нуреев Р. Р., Пашкевич М. А., Харько П. А. Оценка воздействия отходов обогащения медных руд на поверхностные и подземные воды // Геология и геофизика Юга России. - 2022. - Т. 12. - № 4. - С. 169-179. DOI: 10.46698/VNC.2022.37.95.013.
13. Сарапулова Г. И. Геохимический подход в оценке воздействия техногенных объектов на почвы // Записки Горного института. - 2020. - Т. 243. - С. 388-392. DOI: 10.31897/PMI.2020.3.388.
14. Воронин С. С., Роева Н. Н., Зайцев Д. А., Рябинкина В. Д., Хлопаев А. Г., Хусаи-нов И. Р. Организация наблюдений за качеством атмосферного воздуха с учетом требований законодательства РФ // Проблемы региональной экологии. - 2022. - № 2. - С. 3842. DOI: 10.24412/1728-323X-2022-2-38-42.
15. Лебедев А. Б., Утков В. А., Бажин В. Ю. Применение красного шлама в качестве модификатора при грануляции металлургических шлаков // Вестник Иркутского государственного технического университета. - 2019. - Т. 23. - № 1 (144). - С. 158-168. DOI: 10.21285/1814-3520-2019-1-158-168.
16. Корриган Ф. Десять тепловизоров для дронов и как работает тепловизионная съемка // Автоматизация и IT в энергетике. - 2020. - № 1. - С. 14-24.
17. Duryagin V., Nguyen Van T, Onegov N., Shamsutdinova G. Investigation of the selectivity of the water shutoff technology // Energies. 2023, vol. 16, no. 1, pp. 1-16. DOI: 10.3390/ en16010366.
18. Бажин В. Ю., Кусков В. Б., Кускова Я. В. Проблемы использования невостребованных угольных и других углеродсодержащих материалов в качестве энергетических брикетов // Уголь. - 2019. - № 4 (1117). - С. 50-54. DOI: 10.18796/0041-5790-2019-4-50-54.
19. Чукаева М. А., Матвеева В. А., Сверчков И. П. Комплексная переработка высокоуглеродистых золошлаковых отходов // Записки Горного института. - 2022. - Т. 253. -С. 97-104. DOI: 10.31897/PMI.2022.5.
20. ZhaiX., Ge H., Shu C., Obracaj D., Wang K., Bin L. Effect of the heating rate on the spontaneous combustion characteristics and exothermic phenomena of weakly caking coal at the low temperature oxidation stage // Fuel. 2020, vol. 268, pp. 1-8. DOI: 10.1016/j.fuel.2020.117327.
21. Song Y., Yang S., Hu X., Song W, Sang N., Cai J., Xu Q. Prediction of gas and coal spontaneous combustion coexisting disaster through the chaotic characteristic analysis of gas indexes in goaf gas extraction // Process Safety and Environmental Protection. 2019, vol. 129, pp. 8-16. DOI: 10.1016/j.psep.2019.06.013.
22. Родионов В. А., Турсенев С. А., Скрипник И. Л., Ксенофонтов Ю. Г. Результаты исследования кинетических параметров самовозгорания каменноугольной пыли // Записки Горного института. - 2020. - Т. 246. - С. 617-622. DOI: 10.31897/PMI.2020.6.3.
23. Gabdulkhakov R. R., Rudko V. A., Povarov V. G., Ugolkov V. L., Pyagay I. N., Smysh-lyaeva K. I. Technology of petroleum needle coke production in processing of decantoil with the use of polystyrene as a polymeric mesogen additive // ACS omega. 2021, vol. 6, no. 30, pp. 19995-20005. DOI: 10.1021/acsomega.1c02985.
24. Daeid N. N. Chemistry of fire // Encyclopedia of Forensic Sciences, 3rd edition. 2023, vol. 1, pp. 530-534. DOI: 10.1016/B978-0-12-823677-2.00042-8.
25. Филатова Ю. А., Мочалова Т. А. Исследование процесса химического самовозгорания как причины пожара // Пожарная и аварийная безопасность. - 2019. - № 1(12). -С. 123-127.
26. Sverchkov I. P., Gembitskaya I. M., Povarov V. G., Chukaeva M. A. Method of reference samples preparation for X-ray fluorescence analysis // Talanta. 2023, vol. 252, pp. 1-8. DOI: 10.1016/j.talanta.2022.123820.
27. Talapaneni T., Chaturvedi V. Proposing a suitable slag composition by estimating the fusion behavior, viscosity and desulphurization ability for blast furnaces running with high alumina // Materials Today: Proceedings. 2022, vol. 67, no. 4, pp. 558-565. DOI: 10.1016/j. matpr.2022.07.452.
28. Хоботова Э. Б., Игнатенко М. И., Сторчак О. Г, Калюжная Ю. С., Грайворон-ская И. В. Минеральный состав отвальных доменных шлаков // Известия высших учебных заведений. Черная Металлургия. - 2019. - Т. 62. - № 10. - С. 774-781. DOI: 10.17073/0368-0797-2019-10-774-781.
29. Атрощенко Ю. М., Никишина М. Б., Симонов Р. В. Исследование прочностных характеристик строительных композитов с использованием конверторных шлаков // Endless light in science. - 2022. - № 5(5). - С. 161-165.
30. Козлов В. В., Шевчик А. П., Суворов С. А., Иванов А. В., Арбузова Н. В., Погодина К. С. Расчетное и экспериментальное определение фазового состава шлаков внепечной обработки стали // Новые огнеупоры. - 2019. - № 9. - С. 46-49. DOI: 10.17073/16834518-2019-9-46-49.
31. Бабенко А. А., Смирнов Л. А., Протопопов Е. В., Уполовникова А. Г., Сметанников А. Н. Фундаментальные исследования физико-химических свойств экологически чистых бесфтористых шлаков и их использование в ковшевой металлургии стали // Известия высших учебных заведений. Черная Металлургия. - 2022. - Т. 65. - № 6. - С. 406412. DOI: 10.17073/0368-0797-2022-6-406-412.
32. Савченко Е. А., Бусел А. В. Методика определения силикатного распада шлака текущего производства Белорусского металлургического завода для применения в асфальтобетоне / Строительство и архитектура: материалы XI Международного научно-методического межвузовского семинара «Перспективы развития новых технологий в строительстве и подготовке инженерных кадров Республики Беларусь». - Брест, 2004. - С. 256-258.
33. Панова В. Ф., Панов С. А., Камбалина И. В. Заполнитель и цемент на основе вторичных минеральных ресурсов // Вестник Приамурского государственного университета им. Шолом-Алейхема. - 2016. - № 1(22). - С. 72-77.
34. Подольский В. П., Кукина О. Б., Слепцова О. В. Анализ химико-минералогического состава отвальных сталеплавильных конвертерных шлаков // Научный вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета. Серия: Физико-химические проблемы и высокие технологии строительного материаловедения. - 2014. -№ 1. - С. 126-130.
35. Бодяков А. Н., Бугряшов Д. В. Актуальные проблемы металлургических шлаков // Образование. Наука. Производство. - 2021. - С. 1016-1020.
36. Уразбаева С. Е., Жабаева М. У., Убишев Р. С., Краус Т. В. Выпуск опытно-промышленной партии строительных материалов и изделий на основе отходов промышленности // Актуальные научные исследования в современном мире. - 2020. - № 2-2. - С. 102-106.
37. Чубаров В. М., Финкельштейн А. Л., Амиржанов А. А. Определение отношения FeO/Fe2O3tot в железных рудах по эмиссионным линиям K-серии рентгеновского флуоресцентного спектра // Аналитика и контроль. - 2009. - № 3. - С. 141-146.
38. Петрова Т. А., Рудзиш Э. Рекультивация техногенно-нарушенных земель с применением осадков сточных вод в качестве мелиорантов // Записки Горного института. -2021. - Т. 251. - С. 767-776. DOI: 10.31897/PMI.2021.5.16.
39. Коршунов Г. И., Спицын А. А., Баженова В. А. Разработка способа снижения выделения респирабельной фракции пыли в атмосферу разреза за счет рекультивации пылящих источников // Безопасность труда в промышленности. - 2022. - № 6. - С. 27-32. DOI: 10.24000/0409-2961-2022-6-27-32. ЕИЗ
REFERENCES
1. Skobelev D. O., Marev V. A., Shubov L. Y., Ivankov S. I., Doronkina I. G. Wastes of the mining and metallurgy industry: the systematization of the technological decision of the ecological tasks, Part I. Ecological Systems and Devices. 2018, no. 12, pp. 29-37. [In Russ]. DOI: 10.25791/esip.12.2018.305.
2. Novoselov A. L., Petrov I. V. Modelling utilization of secondary mineral resources. Gornyi Zhurnal. 2019, no. 7, pp. 80-84. [In Russ]. DOI: 10.17580/gzh.2019.07.06.
3. Sakhapova T. S., Baranova K. O., Khusnutdinov M. I., Tikhonov V. A. Enterprise waste management practices: implementing a waste management system. Russian Mining Industry Journal. 2021, no. 5, pp. 94-98. [In Russ]. DOI: 10.30686/1609-9192-2021-5-94-98.
4. Katunin V. V., Zinov'eva N. G., Ivanova I. M., Petrakova T. M. Basic indices of russian steel industry operation in 2019. Ferrous metallurgy. Bulletin of scientific, technical and economic information. 2020, vol. 76, no. 4, pp. 309-334. [In Russ]. DOI: 10.32339/0135-59102020-4-309-334.
5. Gilmundinov V. M., Tagaeva T. O., Boxler A. I. Analysis and forecasting of waste management processes in the Russian Federation. Problemy prognozirovaniya. 2020, no. 1 (178), pp. 126-134. [In Russ].
6. Oge M., Ozkan D., Celik M. B., Sabri G. M., Cahit K. A. An overview of utilization of blast furnace and steelmaking slag in various applications. Materials Today: Proceedings. 2019, vol. 11, pp. 516-525. DOI: 10.1016/j.matpr.2019.01.023.
7. Riley A. L., MacDonald J. M., Burke I. T., Renforth P., Jarvis A. P., Hudson-Edwards K. A., McKie J., Mayes W. M. Legacy iron and steel wastes in the UK: Extent, resource potential, and management futures. Journal of Geochemical Exploration. 2020, vol. 219, pp. 1-11. DOI: 10.1016/j.gexplo.2020.106630.
8. Sinitsyn N. N., Zapatrina N. V., Dontsova Yu. V. Mathematical model for predicting heat exchange of a single blast of furnace slag droplet in unsteady motion in a counter gas flow. Bulletin of Voronezh state technical university. 2022, vol. 18, no. 3, pp. 30-38. [In Russ]. DOI: 10.36622/VSTU.2022.18.3.003.
9. Belskii S. S., Zaitseva A. A., Tyutrin A. A., Ismoilov Z. Z., Baranov A. N., Sokolnikova Yu. V. Current state of steelmaking slag processing. Proceedings of Irkutsk State Technical University. 2021, no. 6 (161), pp. 782-794. [In Russ]. DOI: 10.21285/1814-3520-2021-6-782-794.
10. Filonenko A. V. Analysis of modern technologies for processing blast-furnace slag. Ekologiya i promyshlennost'. 2018, no. 3-4, pp. 91-104. [In Russ].
11. Parpiev D. B., Turgunboev O. S., Sklyar V. A. Solution of the problem of hydrogen sulfide emissions when cooling blast production slag with water by adding sodium hydrocarbonate. Al-leya nauki. 2019, vol. 3, no. 1, pp. 826-831. [In Russ].
12. Nureev R. R., Pashkevich M. A., Kharko P. A. Assessment of the impact of copper ore enrichment waste on surface and groundwater. Geology and geophysics of Russian South. 2022, vol. 12, no. 4, pp. 169-179. [In Russ]. DOI: 10.46698/VNC.2022.37.95.013.
13. Sarapulova G. I. Geochemical approach in assessing the technogenic impact on soils. Journal of Mining Institute. 2020, vol. 243, pp. 388-392. [In Russ]. DOI: 10.31897/PMI.2020.3.388.
14. Voronich S. S., Roeva N. N., Zajcev D. A., Ryabinkina V. D., Khlopaev A. G., Khusain-ov I. R. Organization of observations of atmospheric air quality taking into account the requirements of the legislation of the Russian Federation. Regional environmental issues. 2022, no. 2, pp. 38-42. [In Russ]. DOI: 10.24412/1728-323X-2022-2-38-42.
15. Lebedev A. B., Utkov V. A., Bazhin V. Yu. Use of red mud as a modifier in granulation of metallurgical slags. Proceedings of Irkutsk State Technical University. 2019, vol. 23, no. 1 (144), pp. 158-168. [In Russ]. DOI: 10.21285/1814-3520-2019-1-158-168.
16. Corrigan F. Ten thermal imagers for drons and how thermal vision shoot works. Avtoma-tizatsiya i IT v energetike. 2020, no. 1, pp. 14-24. [In Russ].
17. Duryagin V., Nguyen Van T., Onegov N., Shamsutdinova G. Investigation of the selectivity of the water shutoff technology. Energies. 2023, vol. 16, no. 1, pp. 1-16. DOI: 10.3390/ en16010366.
18. Bazhin V. Yu., Kuskov V. B., Kuskova Ya. V. Problems of using unclaimed coal and other carbon-containing materials as energy briquettes. Ugol'. 2019, no. 4 (1117), pp. 50-54. [In Russ]. DOI: 10.18796/0041-5790-2019-4-50-54.
19. Chukaeva M. A., Matveeva V. A., Sverchkov I. P. Complex processing of high-carbon ash and slag waste. Journal of Mining Institute. 2022, vol. 253, pp. 97-104. [In Russ]. DOI: 10.31897/PMI.2022.5.
20. Zhai X., Ge H., Shu C., Obracaj D., Wang K., Bin L. Effect of the heating rate on the spontaneous combustion characteristics and exothermic phenomena of weakly caking coal at the low temperature oxidation stage. Fuel. 2020, vol. 268, pp. 1-8. DOI: 10.1016/j.fuel.2020.117327.
21. Song Y., Yang S., Hu X., Song W., Sang N., Cai J., Xu Q. Prediction of gas and coal spontaneous combustion coexisting disaster through the chaotic characteristic analysis of gas indexes in goaf gas extraction. Process Safety and Environmental Protection. 2019, vol. 129, pp. 8-16. DOI: 10.1016/j.psep.2019.06.013.
22. Rodionov V. A., Tursenev S. A., Skripnik I. L., Ksenofontov Y. G. Results of the study of kinetic parameters of spontaneous combustion of coal dust. Journal of Mining Institute. 2020, vol. 246, pp. 617-622. [In Russ]. DOI: 10.31897/PMI.2020.6.3.
23. Gabdulkhakov R. R., Rudko V. A., Povarov V. G., Ugolkov V. L., Pyagay I. N., Smysh-lyaeva K. I. Technology of petroleum needle coke production in processing of decantoil with the use of polystyrene as a polymeric mesogen additive. ACS omega. 2021, vol. 6, no. 30, pp. 19995-20005. DOI: 10.1021/acsomega.1c02985.
24. Daeid N. N. Chemistry of fire. Encyclopedia of Forensic Sciences, 3rd edition. 2023, vol. 1, pp. 530-534. DOI: 10.1016/B978-0-12-823677-2.00042-8.
25. Filatova Yu. A., Mochalova T. A. Research on chemical self-ignition process as causes of fire. Fire and emergency safety. 2019, no. 1(12), pp. 123-127. [In Russ].
26. Sverchkov I. P., Gembitskaya I. M., Povarov V. G., Chukaeva M. A. Method of reference samples preparation for X-ray fluorescence analysis. Talanta. 2023, vol. 252, pp. 1-8. DOI: 10.1016/j.talanta.2022.123820.
27. Talapaneni T., Chaturvedi V. Proposing a suitable slag composition by estimating the fusion behavior, viscosity and desulphurization ability for blast furnaces running with high alumina. Materials Today: Proceedings. 2022, vol. 67, no. 4, pp. 558-565. DOI: 10.1016/j.matpr. 2022.07.452.
28. Khobotova E. B., Ignatenko M. I., Storchak O. G., Kalyuzhnaya Yu. S., Graivorons-kaya I. V. Mineral composition of dump blast furnace slag. Izvestiya. Ferrous Metallurgy. 2019, vol. 62, no. 10, pp. 774-781. [In Russ]. DOI: 10.17073/0368-0797-2019-10-774-781.
29. Atroshchenko Yu. M., Nikishina M. B., Simonov R. V. Study of the strength characteristics of building composites using converter slags. Endless light in science. 2022, no. 5(5), pp. 161-165. [In Russ].
30. Kozlov V. V., Shevchik A. P., Suvorov S. A., Ivanov A. V., Arbuzova N. V., Pogodina K. S. Estimated and experimental determination of the phase composition of out-of-furnace steel processing slags. Novye ogneupory. 2019, no. 9, pp. 46-49. [In Russ]. DOI: 10.17073/1683-45182019-9-46-49.
31. Babenko A. A., Smirnov L. A., Protopopov E. V., Upolovnikova A. G., Smetannikov A. N. Fundamental studies of physicochemical properties of environmentally friendly fluorine-free slags and their use in ladle steel industry. Izvestiya. Ferrous Metallurgy. 2022, vol. 65, no. 6, pp. 406-412. [In Russ]. DOI: 10.17073/0368-0797-2022-6-406-412.
32. Savchenko E. A., Busel A. V. Method for determining the silicate decomposition of slag of the current production of the Belarusian Metallurgical Plant for use in asphalt concrete. Stroitel'stvo i arkhitektura: materialy XI Mezhdunarodnogo nauchno-metodicheskogo mezhvu-zovskogo seminara «Perspektivy razvitiya novykh tekhnologiy v stroitelstve i podgotovke inz-henernykh kadrov Respubliki Belarus'» [Construction and architecture: materials of the XI International Scientific and Methodological interuniversity seminar «Prospects for the development of new technologies in construction and training of engineering personnel of the Republic of Belarus»], Brest, 2004, pp. 256-258. [In Russ].
33. Panova V. F., Panov S. A., Kambalina I. V. Aggregates and cements on the basis of secondary mineral resources. Sholom-Aleichem Priamursky State University Bulletin. 2016, no. 1(22), pp. 72-77. [In Russ].
34. Podolsky V. P., Kukina O. B., Sleptsova O. V. The analysis of chemical and mineral-ogical composition of steelmaking converter slag dump. Scientific Herald of the Voronezh State University of Architecture and Civil Engineering. Series: Physico-chemical problems and high technologies of building materials science. 2014, no. 1, pp. 126-130. [In Russ].
35. Bodyakov A. N., Bugryashov D. V. Actual problems of metallurgical slags. Obrazovanie. Nauka. Proizvodstvo. 2021, pp. 1016-1020. [In Russ].
36. Urazbaeva S. E. Zhabaeva M. U., Abishev R. S., Kraus T. V. Production of a pilot batch of construction materials and products based on industrial waste. Actual scientific research in the modern world. 2020, no. 2-2, pp. 102-106. [In Russ].
37. Chubarov V. М., Finkelshtein А. L., Amirzhanov A. A. X-ray fluorescence determination of FeO/Fe2O3tot ratio in iron ores using K-series emission lines of X-ray fluorescence spectrum. Analitika i kontrol. 2009, no. 3, pp. 141-146. [In Russ].
38. Petrova T. A., Rudzisha E. Utilization of sewage sludge as an ameliorant for reclamation of technogenically disturbed lands. Journal of Mining Institute. 2021, vol. 251, pp. 767-776. [In Russ]. DOI: 10.31897/PMI.2021.5.16.
39. Korshunov G. I., Spitsyn A. A., Bazhenova V. A. Development of the method for reducing the release of respirable dust fraction into the mine environment due to the reclamation of dusty sources. Occupational Safety in Industry. 2022, no. 6, pp. 27-32. [In Russ]. DOI: 10.24000/0409-2961-2022-6-27-32.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ
Пашкевич Мария Анатольевна1 - д-р техн. наук, профессор, зав. кафедрой, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0001-7020-8219, Куликова Юлия Алексеевна1 - аспирант, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0002-6205-5328, 1 Санкт-Петербургский горный университет.
Для контактов: Куликова Ю.А., e-mail: [email protected].
INFORMATION ABOUT THE AUTHORS
M.A. Pashkevich1, Dr. Sci. (Eng.), Professor, Head of Chair, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0001-7020-8219, Yu.A. Kulikova1, Graduate Student, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0002-6205-5328, 1 Saint-Petersburg Mining University, 199106, Saint-Petersburg, Russia.
Corresponding author: Yu.A. Kulikova, e-mail: [email protected].
Получена редакцией 02.05.2023; получена после рецензии 02.06.2023; принята к печати 10.08.2023.
Received by the editors 02.05.2023; received after the review 02.06.2023; accepted for printing 10.08.2023.
^_
