CC BY
80
УДК 551.4/551.34
DOI: 10.24411/1728-323X-2019-16059
МОНИТОРИНГ ДИНАМИКИ БЕРЕГОВ ЗАПАДНОГО ЯМАЛА В РАЙОНЕ ПЕРЕХОДА ГАЗОПРОВОДА «БОВАНЕНКОВО-УХТА» ЧЕРЕЗ БАЙДАРАЦКУЮ ГУБУ КАРСКОГО МОРЯ
Н. Г. Белова, к. г. н., н. с., географический ф-т
МГУ имени М. В. Ломоносова,
[email protected], Москва, Россия,
С. А. Огородов, профессор РАН, д. г. н., в. н. с.,
географический ф-т
МГУ имени М. В. Ломоносова,
[email protected], Москва, Россия,
О. С. Шилова, к. г. н., н. с., географический
ф-т МГУ имени М. В. Ломоносова,
[email protected], Москва, Россия,
А. В. Новикова, аспирант, географический ф-т
МГУ имени М. В. Ломоносова,
[email protected], Москва, Россия,
Д. М. Алексютина, к. г.-м. н., н. с.,
географический ф-т МГУ
имени М. В. Ломоносова,
[email protected], Москва, Россия
Берега Байдарацкой губы Карского моря сложены преимущественно дисперсными многолетнемерзлыми отложениями. По данным многолетнего полевого мониторинга Ямальского побережья губы, ведущегося сотрудниками Лаборатории геоэкологии Севера МГУ с конца 1980-х гг. на участке берегового примыкания подводного перехода газопровода, а также по результатам анализа спутниковых снимков, средняя многолетняя скорость отступания бровки термоабразионных уступов составляет 0,4 м/год. При прочих равных геокриологических и литолого-геоморфологических условиях скорости отступания береговой линии меняются год от года в зависимости от таких гидрометеорологических факторов, как частота и сила штормов, продолжительность безледного периода, сумма годовых положительных температур воздуха. После начала строительства перехода газопроводов через Байдарацкую губу в 2007 г. имевшие место техногенные нарушения значительно изменили температурный и литодинамический режимы береговой зоны. На суше деградация растительного покрова в результате проезда тяжелой техники вызвала активизацию термоэрозионных процессов и дефляции. Изъятие песчаного материала с пляжей и берегового барьера привело к изменению поперечного профиля береговой зоны, к снижению устойчивости берегов к размыву. Эти изменения происходили на фоне потепления климата и снижения ледовитости, проявившихся в росте термического и волно-энергетического воздействия на береговые системы.
The coasts of the Baydaratskaya Bay are composed of frozen sediments. At the Yamal Peninsula, coastal dynamics monitoring is carried out by the laboratory of geoecology of the North of Moscow State University at the offshore gas pipeline crossing the site since the late 1980s. The average long-term retreat rate of the coastal bluffs is 0.4 m/year, according to the results of field monitoring combined with remote sensing methods. The erosion rate at the sites with similar topography and permafrost conditions varies from year to year, depending on hydro-meteorological parameters such as frequency and intensity of storms, the duration of the ice-free period, the sum of annual positive air temperatures. After the start of the construction of the offshore gas pipelines across the Baydaratskaya Bay in 2007, technogenic disturbances significantly changed temperature and lithodynamic regimes of the coastal zone. On land, the degradation ofvegetation cover as a result of the passage of heavy vehicles caused the activation of thermoerosion processes and deflation. The excavation of sandy material at beaches and barriers has led to a change of the cross profile of the coastal zone, the stability of the coasts to erosion has decreased. These changes took place under the conditions of climate warming and decrease of ice cover, which led to the growth of thermal and wave impact on coastal systems.
Ключевые слова: берега, сложенные многолетнемерзлыми породами, динамика арктических берегов, мониторинг.
Keywords: permafrost coasts, arctic coastal dynamics, monitoring.
Введение. Дисперсные многолетнемерз-лые породы слагают 65 % берегов Северного Ледовитого океана [1]. Среднемноголетние скорости отступания этих берегов обычно составляют 0,5—2 м в год [2]. Изменчивость темпов разрушения вдоль арктического побережья (от 0,1 до 5 м в год и более) обусловлена различиями в геологическом и геоморфологическом строении берега (составом и льдистостью отложений, экспозицией и высотой склонов, формой поперечного профиля береговой зоны и др.) и гидрометеорологических условиях (параметрами ветра и волн, температурой воздуха и воды, площадью и длительностью периода распространения морских льдов).
Частота и сила штормов играют определяющую роль в межгодовой изменчивости скоростей отступания берегов [2, 3]. Современные климатические изменения, особенно ярко проявляющиеся в Арктике, способствуют росту темпов разрушения берегов [1, 2, 4—7]. Основными факторами, влияющими на скорость разрушения берегов при потеплении, являются увеличение продолжительности безледного периода и обусловленные им изменения волнового климата [3]. Взятые отдельно летние температуры в большинстве случаев плохо коррелируют со скоростями термоабразии [3—5]. Однако температурный фактор влияет на локальный рост скоростей отступания сильнольдистых сегментов берега [8].
Район работ. Байдарацкая губа представляет собой мелководный (с глубинами
1 .-,- .-у, 2 // iUU 3
Рис. 1. Район исследования. Участок мониторинга динамики берегов выделен прямоугольником. Двойной пунктирной линией показана трасса подводного перехода Байдарацкой губы Карского моря магистральными газопроводами Ямал-Ухта. Условные обозначения: 1 — профили сети мониторинга, 2 — аккумулятивные берега, 3 — термоабразионные берега, 4 — коффердамы
до 30 м) залив в юго-западной части Карского моря (рис. 1), в прошлом — дельта пра-Оби [9]. К концу позднего неоплейстоцена уровень моря был ниже современных отметок дна губы; залив сформировался в нынешних очертаниях в результате голоценовой трансгрессии моря. Поднятие уровня моря активизировало процессы разрушения берегов. Темпы изменения уровня моря и колебания ледовитости обусловили современный рельеф дна Байдарацкой губы. Быстрая трансгрессия моря при значительной ледовитости приводила к слабой волновой переработке затапливаемых береговых форм. Напротив, при медленной трансгрессии и малой ледовитости рельеф мелководья был значительно переработан, изобаты в целом повторяют очертания современной береговой линии [9]. Байдарацкая губа образует самостоятельный литодинамический Байдарац-кий район, один из четырех литодинамических районов в юго-западном секторе Карского моря. Вдоль современной береговой линии губы чередуются термоабразионные (высотой до 40 м) и аккумулятивные берега. Отложения береговых уступов сложены дисперсными породами, сформированными преимущественно в среднем и позднем неоплейстоцене и голоцене [10, 11]. Исследуемая территория расположена в зоне сплошного распространения многолетнемерзлых пород. С поверхности развиты сквозные и несквозные подозерные и подрусловые талики, а по разрезу мерзлые породы чередуются с линзами и массивами охлажденных пород и криопэгов [12].
Глубина слоя годовых колебаний температуры составляет 10—12 м. Наиболее высокие температуры пород на глубине нулевых годовых колебаний (—4,7 °С) наблюдаются на периодически затапливаемых участках (поймах и лайдах), тогда как среднегодовая температура пород на высоких поверхностях составляет —6...—7 °С [13].
История исследований. Систематические исследования природных условий вдоль трассы трубопровода «Ямал-Центр» начались в 1988 г. работами арктической морской инженерно-геологической экспедиции (АМИГЭ), НИЛ геоэкологии Севера (НИЛГЭС) географического ф-та МГУ и других организаций. По результатам комплексных работ 1990—1996 гг., проведенных ИПО «Эко-Система», была составлена монография [12], характеризующая различные аспекты природных условий побережья и акватории Байдарацкой губы. Мониторинг динамики берегов в районе береговых примыканий трубопровода был начат сотрудниками НИЛГЭС еще в 1988 гг. [9, 14].
Методы мониторинга динамики берегов. В конце 1980-х гг. на обоих берегах губы в районе планируемого створа примыкания трубопроводов была установлена сеть реперов (КС-1 Байдарац-кая на рис. 1). В створах реперов в разные периоды времени методом тригонометрического нивелирования отрисовывался профиль береговой зоны от бровки уступа на суше и примерно до внешнего края приливной зоны в море. Сопоставление профилей разных лет позволило количественно охарактеризовать динамику различных типов берегов. На ямальском берегу прямые измерения проводились в 1990, 1991, 1993, 1997, 2005, 2006, 2007, 2009, 2012 и 2013 гг. (17 профилей), параллельно восстанавливались утраченные и закладывались новые профили сети мониторинга. Полевые работы проводились совместно сотрудниками НИЛГЭС и Государственного океанографического института имени Н. Н. Зубова (ГОИН). Помимо прямых наблюдений, скорости отступания берегов определялись с использованием материалов разновременных космоснимков высокого разрешения (рис. 2): Corona CH4, разрешение 2,2 м, 1968 г., QuickBird-2, разрешение 0,5 м, 2005 г. и WorldView-3, разрешение 0,3 м, 2016 г. (снимок предоставлен ©Digital Globe Foundation). Это позволило с высокой точностью установить пространственную и временную изменчивость динамики берегов не по отдельным профилям, а по побережью в целом. Использование дистанционных методов делает результаты независимыми от ошибки, возникающей от дискретности расположения профилей полевого мониторинга. В то же время результаты многолетних по-
Рис. 2. Изменение границы лайды к северу от устья р. Яра-Яхи на Западном Ямале. Линиями показано положение границы лайды, определенное по снимкам 1968 (Corona CH4, разрешение 2,2 м), 2005 (QuickBird-2, разрешение 0,5 м) и 2016 гг. (WorldView-3, разрешение 0,3 м)
левых наблюдений нужны как для характеристики строения береговых уступов, так и для проверки результатов дешифрирования космоснимков.
Строение береговой зоны. Мониторинг динамики берегов проводился на участке от м. Мутный на севере до устья р. Лыяха на юге (16 км, см. рис. 1). Вершинные поверхности выходят к берегу моря на севере и юге участка, образуя аб-разионно-термоденудационные уступы высотой 8—12 м к югу от м. Мутный и 22—28 м к югу от устья р. Яра-Яхи. Они сложены достаточно однородной по составу толщей малольдистых песчаных отложений [10]. В центральной части исследуемого участка, в пределах которой проложена система трубопроводов, берег представлен голо-ценовым береговым барьером высотой 1,6—2,1 м (до начала строительства), который плавно снижается в сторону суши и переходит в лайду и лагуну. Береговой барьер с поверхности сложен песками с массивной криогенной текстурой, которые подстилаются переслаивающейся толщей суглинков и супесей с льдистостью в верхних частях 25—30 % и уменьшающейся вниз по разрезу, мощность супесчано-суглинистой толщи до 25 м [13]. Геофизические исследования [15] в пределах берегового барьера, заверенные буровыми работами [12, 13], показали наличие мерзлого ядра мощностью до 5—7 м. На лайде и в пределах лагуны засоленность мерзлых и охлажденных грунтов чрезвычайно изменчива от 0,1 до 3,3 % [13]). На участках с сильной засоленностью породы находятся в охлажденном состоянии [12, 13].
Берег рассматриваемого участка защищен от воздействия северных и отчасти северо-западных ветров островами Марресальские Кошки. Вдольбереговой поток наносов направлен от устья р. Яра-Яхи к северу до м. Мутный, где происходит их разгрузка и формируется широкая осушка. В дельте р. Яха-Яха миграция наносов двусторонняя, при этом большая часть аккумулируется с северной стороны дельты, также формируя широкие осушки.
Результаты и обсуждение
Динамика термоабразионных берегов. Песчаные уступы с высотами 10—25 м имеют в районе исследований небольшую объемную льдистость, в среднем 20—40 % [12]. За период 1988—2009 гг. средние скорости отступания термоабразионных участков по данным полевых наблюдений составили 0,4 м/год для северного участка и 0,5 м/год для южного участка (см. рис. 1). В 2009—2012 гг. после начала активной фазы строительства ситуация несколько изменилась. Ускорилось отступание северного абразионного сегмента на протяжении 2 км, прилегающих к береговому барьеру, скорости за 2009—2012 гг. составили 1,3—5 м/год при темпах 0,1—0,3 м/год за 1988—2009 гг. Усилилась и абразия берега на протяжении 1 км к югу от устья р. Яра-Яхи, чему, вероятно, способствовали дноуглубительные работы в устье. Здесь скорости составили до 2,3—7,9 м/год за 2009—2012 гг. при значениях 0,3—1,2 м/год за 1988—2009 гг. За 2012—2013 гг. на обоих рас-
сматриваемых участках берег стабилизировался за счет прекращения активной фазы строительства и искусственной «подпитки» наносами пляжа вдоль берегового барьера.
Сходные результаты получены при анализе разновременных космоснимков (таблица). В северной части на протяжении 2,9 км к югу от м. Мутный термоабразионные уступы высотой
7—11 м с полигонально-жильными льдами (ПЖЛ) разрушались неравномерно со средневзвешенной скоростью 0,2 м/год в 1968—2005 гг. и 0,9 м/год в 2005—2016 гг. В южной части на протяжении 1,4 км к югу от устья р. Яра-Яхи берега высотой
8—12 м в те же периоды отступали со средней скоростью 0,4 и 0,5 м/год соответственно. Южнее более высокие (17—25 м) песчаные уступы с ПЖЛ в указанные периоды разрушались со скоростями 0,3 и 0,6 м/год (длина берегового сегмента 3,3 км). Таким образом, на обоих участках термоабразионного берега в 2005—2016 гг. произошел рост скоростей отступания (в ~ 2 раза в южной части и в 4,5 раза в северной). Различие в темпах отступания береговых уступов может быть связано с положением северного сегмента на мысу. Кроме того, вероятно, что в более теплый период значительный рост скоростей отступания северного сегмента обусловлен тем, что в его низких уступах ПЖЛ встречаются чаще, чем в южной части. Однако при общих низких скоростях отступания (средневзвешенная скорость вдоль побережья 0,4 м в год за 48 лет) сложно выделить влияние отдельных факторов динамики берегов.
Динамика аккумулятивного берега. До начала строительства берегового примыкания системы трубопроводов в 2008 г. аккумулятивный берег на
протяжении 3,5 км к северу от устья р. Яра-Яхи постепенно отступал — граница берегового барьера смещалась в сторону лайды (см. рис. 2). Для защиты от воздействия морских льдов и волн над нитками трубопровода был возведен коффердам. С южной стороны он образовал входящий угол, активно заполняющийся наносами. В результате к 2012 г. осушка расширилась на 40 м к югу от коффердама и сузилась на 50 м к северу от него. Дефицит наносов, активизировавший отступание абразионных уступов к северу от берегового барьера, обусловлен перехватом вдольберегового потока наносов коффердамом и изъятием песчаного материала с пляжа и осушки на участке от района строительства до устья р. Яра-Яхи. Сам береговой барьер за период 2007—2012 гг. значительно деградировал, прежде всего за счет изъятия наносов с пляжа и мелководья. В 2012 г. его максимальные абсолютные отметки не превышали 1,2 м (БС-77) против 1,6—2,1 м до начала строительства. Вероятно, мерзлое ядро берегового барьера подверглось частичному протаиванию. В результате многократных проездов тяжелой техники в плотных торфяно-песчаных отложениях барьера начал формироваться береговой уступ. В 2011—2012 гг. берег в районе коффердама был укреплен гибкими бетонными матами, что несколько замедлило размыв, однако уже в 2012 г. наблюдались значительные деформации этих берегозащитных сооружений. Значительных изменений рельефа берегового барьера за 2012—2013 гг. не произошло. В 2013 г. на отдельных участках к югу от берегового примыкания подводного перехода газопровода отмечено увеличение высоты берегового барьера на 0,2—0,6 м по сравнению с 2012 г. Возможно, в условиях снижения техно-
Среднемноголетние скорости отступания бровки берегового уступа, полученные по результатам дешифрирования спутниковых снимков
Профили Высота уступа, м Отложения, преобладающие в береговом уступе Протяженность сегмента вдоль берега, км Скорость отступания, м/год Рост скоростей отступания в 2005-2016 по сравнению с 1968-2005, д.е.
1968-2005 2005-2016 1968-2016
Северный термоабразионный участок (к югу от мыса Мутный) У2-У5 I 7—11 I пески с ПЖЛ 1 2,9 1 0,2 1 0,9 1 0,4 1 4,7
У11-У14 У15-У19 8—12 17—25 Южный термоабраз пески, в основании уступа — валунные суглинки пески, местами с ПЖЛ ионный учас 1,4 3,3 ток (к югу о 0,4 0,3 г устья р. Яр 0,5 0,6 а-Яха) 0,4 0,4 1,3 2,0
В сред 0,3 нем по побе 0,7 эежью: 0,4 2,5
генного воздействия и постоянной искусственной подпитки пляжа наносами береговой барьер начал постепенно восстанавливаться. Однако при сопоставлении космоснимков 2005 и 2016 гг. установлено, что за этот период граница берегового барьера и лайды продвинулась на 100 м в сторону суши.
Заключение
1. Аккумулятивный берег в пределах исследованного участка до начала строительства перехода системы магистральных трубопроводов был относительно стабилен — его динамика соответствовала скоростям отступания двух обрамляющих его термоэрозионных участков. В период строительства продвижение бровки берегового барьера в сторону лайды ускорилось в результате техногенных воздействий, составив 100 м за 11 лет (2005—2016 гг.).
2. Термоабразионные берега указанного участка отступают со среднемноголетней скоростью 0,4 м в год за 48 лет (средневзвешенная величина для 7,6 км побережья). В 2005—2016 г. скорости отступания возросли по сравнению с периодом 1968—2005 гг. в 4,5 раза для северной части района работ и в 2 раза для южной. Причина может быть как в достаточно теплых годах с суммами годовых положительных температур выше среднемноголетних, так и в техногенном воздействии. При столь низких величинах скоростей отступания береговых уступов сложно достоверно выделить влияние отдельных факторов динамики берегов.
Работа выполнена при поддержке РФФИ, проект 16-35-60099 мол_а_дк.
Авторы благодарны фонду ©Digital Globe Foundation за предоставленные данные дистанционного зондирования.
Библиографический список
1. Lantuit H., Overduin P. P., Couture N. et al. The Arctic Coastal Dynamics database: a new classification scheme and statistics on Arctic permafrost coastlines, Estuaries and Coasts, 2012, 35: 383—400.
2. Forbes D. L. (editor), State of the Arctic Coast 2010 — Scientific Review and Outlook. IASC, LOICZ, AMAP, IPA. Helmholtz-Zentrum, Geesthacht, Germany, 2011, 178 p.
3. Арэ Ф. Э. Разрушение берегов арктических приморских низменностей. — Новосиб.: Акад. изд-во «Гео», 2012. — 291 с.
4. Огородов С. А. Роль морских льдов в динамике берегов. Москва: Издательство Московского ун-та, 2011, 173 стр.
5. Ogorodov S., Baranskaya A., Belova N. et al. Coastal dynamics of the Pechora and Kara Seas under changing climatic conditions and human disturbances // Geography, Environment, Sustainability. 2016. Vol. 9, no. 3. P. 53—73.
6. Васильев А. А., Стрелецкая И. Д., Черкашев Г. А., Ванштейн Б. Г. Динамика берегов Карского моря // Криосфера Земли, 2006, т. Х, № 2, C. 56—67.
7. Васильев А. А., Широков Р. С., Облогов Г. Е., Стрелецкая И. Д. Динамика морских берегов Западного Ямала // Криосфера Земли, 2011, 15 (4): 72—75.
8. Белова Н. Г., Шабанова Н. Н., Огородов С. А., Камалов А. М., Кузнецов Д. Е., Баранская А. В., Новикова А. В. Динамика термоабразионных берегов Карского моря в районе мыса Харасавэй (Западный Ямал) // Криосфера Земли, 2017, Т. 21, № 6, стр. 85—96.
9. Камалов А. М., Огородов С. А., Бирюков В. Ю. и др. Морфолитодинамика берегов и дна Байдарацкой губы на трассе перехода магистральными газопроводами // Криосфера Земли, 2006, Т. Х, № 3, с. 3—14.
10. Романенко Ф. А., Гаранкина Е. В., Олюнина О. С. Формирование рельефа Западного Ямала в позднем плейстоцене и голоцене // Криогенные ресурсы полярных регионов: Мат-лы международной конф. — Тюмень: Ин-т криосферы Земли, 2008. C. 327—330.
11. Белова Н. Г. Пластовые льды юго-западного побережья Карского моря. — М.: МАКС Пресс, 2014, 180 с.
12. Природные условия Байдарацкой губы. Основные результаты исследований для строительства подводного перехода системы магистральных газопроводов Ямал-Центр. — М.: ГЕОС, 1997. 432 с.
13. Мельников В. П., Спесивцев В. И. Инженерно-геологические и геокриологические условия шельфа Баренцева и Карского морей. — Новосибирск: Наука, 1995, 195 с.
14. Копа-Овдиенко Н. В., Огородов С. А. Особенности динамики термоабразионных берегов Байдарацкой губы Карского моря на современном этапе // Геоморфология. 2016. № 3. С. 12—21.
15. Зыков Ю. Д., Кошурников А. В., Пушкарев П. Ю. Применение частотного электромагнитного зондирования при проектировании газопроводов // Инженерные изыскания, 2008, № 3, С. 70—74.
COASTAL EROSION MONITORING AT THE BOVANENKOVO-UKHTA GAS PIPELINE LANDFALL, THE WESTERN YAMAL, THE KARA SEA COAST
N. G. Belova, Ph. D. (Geography), Faculty of Geography, Lomonosov Moscow State University, [email protected], S. A. Ogorodov, Ph. D. (Geography), Dr. Habil, professor RAS, Faculty of Geography, Lomonosov Moscow State University, [email protected],
O. S. Shilova, Ph. D. (Geography), Faculty of Geography, Lomonosov Moscow State University, [email protected],
A. V. Novikova, Faculty of Geography, Lomonosov Moscow State University, [email protected],
D. M. Aleksyutina, Ph. D. (Geology), Faculty of Geography, Lomonosov Moscow State University, [email protected]
References
1. Lantuit H., Overduin P. P., Couture N. et al. The Arctic Coastal Dynamics database: a new classification scheme and statistics on Arctic permafrost coastlines. Estuaries and Coasts, 2012, 35, P. 383—400.
2. Forbes D. L. (editor), State of the Arctic Coast 2010 — Scientific Review and Outlook. International Arctic Science Committee, Land-Ocean Interactions in the Coastal Zone, Arctic Monitoring and Assessment Programme, International Permafrost Association. Helmholtz-Zentrum, Geesthacht, Germany, 2011, 178 p.
3. Are F. E. Razrushenie beregov arkticheskixprimorskix nizmennostej [Coastal erosion of the Arctic lowlands]. Editor-in-chief V. P. Melnikov. Novosibirsk, Academic publishing house "GEO", 2012, 291 p. [in Russian].
4. Ogorodov S. A. Rol morskix Idov v dinamike beregov [The role of sea ice in coastal dynamics]. Moscow: MSU Publishing, 2011, 173 p. [in Russian].
5. Ogorodov S., Baranskaya A., Belova N. et al. Coastal dynamics of the Pechora and Kara Seas under changing climatic conditions and human disturbances. Geography, Environment, Sustainability. 2016. Vol. 9, No. 3. P. 53—73.
6. Vasiliev A. A., Streletskaya I. D., Cherkashev G. A. and Vanshtein B. G. Dinamika beregov Karskogo morya [Coastal dynamics of the Kara Sea]. Earth's Cryosphere. Vol. 10. No. 2, 2006. P. 56—67 [in Russian].
7. Vasiliev A. A., Shirokov R. S., Oblogov G. E., Streletskaya I. D. Dinamika morskix beregov Zapadnogo Yamala [Coastal dynamics of the western Yamal]. Earth's Cryosphere, Vol. 15. No. 4, 2011. P. 72—75 [in Russian].
8. Belova N. G., Shabanova N. N., Ogorodov S. A., Kamalov A. M., Kuznetsov D. E., Baranskaya A. V., Novikova A. V. Erosion of permafrost coasts of the Kara Sea near the Kharasavey Cape, the Western Yamal. Earth's Cryosphere, 2017, Vol. 21. No. 6. P. 73—83, available at: http://www.izdatgeo.ru/pdf/earth_cryo/2017-6/73_eng.pdf, date of access 07.12.2018.
9. Kamalov, A. M., Ogorodov, S. A., Biryukov, V. Yu. et al., 2006. Morfolitodinamika beregov i dna Bajdaraczkojguby na trasse perexoda magistralnymi gazoprovodami [Morpholithodynamics of the Baidaratskaya Bay coasts and bottom at the route the main gas pipelines]. Earth's Cryosphere, Vol. 10, No. 3. P. 3—14 [in Russian].
10. Romanenko F. A., Garankina E. V., Olyunina O. S. Kriogennye resursy polyarnyx regionov: Mat-ly mezhdunarodnoj konf [Cryogenic resources of the Polar regions: Proceedings of the international conference]. Tyumen, Earth Cryosphere institute, 2008. P. 327—330 [in Russian].
11. Belova N. G. Plastovye ldy yugo-zapadnogo poberezhya Karskogo morya [Massive ice beds of the south-western coast of the Kara Sea]. Moscow, MAKS Press, 2014, 180 p. [in Russian].
12. Prirodnye usloviya Bajdaraczkoj guby. Osnovnye rezultaty issledovanij dlya stroitelstva podvodnogo perexoda sistemy magis-tralnyx gazoprovodov Yamal-Centr [Natural conditions of the Baidaratskaya Bay. The main research results for the construction of an underwater crossing of the Yamal-Tsentr gas pipeline system]. Moscow, GEOS. 1997. 432 p. [in Russian].
13. Melnikov V. P., Spesivtsev V. I. Inzhenerno-geologicheskie i geokriologicheskie usloviya shelf Barenceva i Karskogo morej [Engineering, geological and geocryological conditions of the Barents and Kara seas shelf]. Novosibirsk: Nauka. 1995. 195 p. [in Russian]
14. Kopa-Ovdienko N. V., Ogorodov S. A. Osobennosti dinamiki termoabrazionnyx beregov Bajdaraczkoj guby Karskogo morya na sovremennom etape [Peculiarities of the dynamics of thermoabrasive coasts of the Baydaratskaya Bay of the Kara Sea at the present stage]. Geomorphology. 2016. No. 3. P. 12—21 [in Russian].
15. Zykov Yu. D., Koshurnikov A. V., Pushkarev P. Yu. Primenenie chastotnogo e'lektromagnitnogo zondirovaniya pri proekti-rovanii gazoprovodov [Application of frequency electromagnetic soundings for engineering design of gas pipelines]. Inzhen-ernye Izyskaniya, 2008, No. 3. P. 70—74 [in Russian].
