CC BY
77
Многолетняя динамика численности охотничье-промысловых животных заказника «Верхне-Кондинский» (Ханты-Мансийский автономный округ — Югра)
В. Н. Воробьёв
(=3 Воробьев Валерий Николаевич, Государственный природный заповедник «Малая Сосьва», М- ул. Ленина, 46, г. Советский, Ханты-Мансийский автономный округ — Югра, 628240; [email protected]
Поступила в редакцию 5 октября 2015 г.
МЛЕКОПИТАЮЩИЕ
УДК 574.34:639.11/.16(571.122-751.2)
Приведен анализ многолетних изменений численности охотничье-промысловых животных на территории заказника «Верхне-Кондинский» за период с 1971 г. по 2010 г. В ходе авиа- и наземных учетов на постоянных маршрутах и наблюдений в природе собраны данные по 10 видам млекопитающих и 4 видам птиц, проанализированы причины колебаний их численности.
Ключевые слова: охотничье-промысловые животные, природный заказник Верхне-Кондинский.
На численность животных в природе оказывают регулирующее действие абиотические, биотические и антропогенные факторы, поэтому численность каждого вида по годам непостоянна и подвержена значительным колебаниям. Резкое сокращение численности диких копытных в конце XX в. и скудность их ресурсов в настоящее время, а также усилившийся в последние десятилетия антропогенный пресс на животный мир и упадок охотничьего хозяйства привели к снижению численности охотничье-промысловых животных в России (Данилкин, 2007).
Основными ресурсными видами охотничьих животных в Ханты-Мансийском автономном округе — Югре — являются белка, заяц-беляк, волк, обыкновенная лисица, соболь, горностай, росомаха, выдра, лось и дикий северный олень, рябчик, тетерев, глухарь и белая куропатка.
Особое место в охотничьем хозяйстве округа занимает бурый медведь.
В настоящее время в ХМАО — Югре возрастает степень техногенного изменения местообитаний охотничьих животных, что в большинстве случаев приводит снижению их численности, особенно в местах нефте-газоразработок и интенсивного освоения лесных ресурсов. Спад численности некоторых видов охотничье-промысло-вых животных наблюдается также и на особо охраняемых природных территориях (ООПТ). В связи с этим возрастает актуальность и роль работ по мониторингу динамики численности охотничье-промы-словых животных на ООПТ.
Государственный природный заказник федерального значения «Верхне-Кондинский» организован в 1971 г. на территории Советского и Кондинского р-нов, в бассейне верхнего течения р. Конда, на
© Воробьёв В. Н., 2015
площади 241.6 тыс. га (рис. 1) для сохранения, воспроизводства и восстановления нуждающихся в охране диких животных вместе со средой их обитания, а также для поддержания общего экологического баланса Кондо-Сось-винской провинции Обь-Иртышской физико-географической области.
Территория заказника находится в подзоне средней тайги, где преобладают хвойные леса, главным образом сосновые. Темнохвойные леса занимают незначительный процент от площади заказника и расположены узкой полосой вдоль рек и ручьев, часто прерываясь и на переувлажненных участках уступая место березнякам. Из лиственных пород основной является береза, она входит в состав приречных смешанных лесов, первой появляется на гарях и вырубках. Животный мир в заказнике представлен типичным комплексом обитателей западно-сибирской тайги.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ
В работе использованы материалы «Летописи природы» заказника, данные о численности охотничье-промысловых животных за 1971-2010 гг., полученные в процессе авиаучетов, наземных учетов на постоянных маршрутах и наблюдений в природе. Авиаучеты проводили по ме-
Рис 1. Карта-схема заказника «Верхне-Кондинский».
Fig. 1. Schematic map of the Verkhnyaya Konda Nature Reserve.
тодикам С. Г. Приклонского и К. Ф. Зыкова (1963), О. В. Егорова и М. В. Попова (1970), зимние маршрутные учеты — по С. Г. Приклонскому (1973). Протяженность авиаучетных маршрутов составила 11.6 тыс. км, наземных — 10 631 км. Видовые названия зверей и птиц приведены по В. П. Старикову (2002).
РЕЗУЛЬТАТЫ
Лось Alces alces. На территории заказника, с начала его функционирования (1971 г.), распределение лося было неравномерным и существенно изменялось по
годам (рис. 2А). Это обусловлено интенсивностью трансформации местообитаний вида, прежде всего в результате рубки леса. Рубки главного пользования велись на ООПТ с 1971 г. по 2010 г. Именно зарастание вырубленных площадей лиственными и смешанными молодняками, а также установленный режим охраны на территории заказника способствовали росту численности лося в 1970-1980 гг. Помимо этого, рост поголовья лося определяется ландшафт-но-климатическими особенностями в бассейне р. Конда, где находятся его зимние стации (Новиков, Котов, 1990).
Размах сезонных кочевок лосей в Кон-до-Сосьвинском Приобье достигал 70100 км (Насимович, 1955). В 1980-е гг. осенние кочевки лосей наблюдались постоянно, иногда их передвижения становились интенсивными. В декабре 1987 г. железную дорогу Ивдель — Обь, по которой проходит северная граница заказника, только на участке от ст. Нюрих до ст. Мансийская в южном направлении пересекли более 200 лосей. Численность вида в заказнике в тот год достигла самого высокого уровня — 850 особей.
На территории ХМАО группировки лося — кондинская и сосьвинская — находились в районах интенсивного лесопромышленного освоения, и средняя плотность населения в 1980-х гг. составляла 0.8 ос/тыс. га (Новиков, Котов, 1990). В то же время в заказнике средняя плотность лосей составляла 4.6 ос/тыс. га (Воробьев, 2005). Далее, в конце 1980-х гг., в заказнике произошло снижение поголовья лосей до 500-600 особей, а в конце 1990-х гг. — до 300-400.
Высокая численность лося в бассейне верховий р. Конда отмечалась в период деятельности Кондо-Сосвинского заповедника (Васильев, Раевский, 1941). Несмотря на произошедшие большие изменения в этом районе, здесь по сравнению с сопредельными территориями сохранялась высокая плотность населения. На зимних
стойбищах в заказнике в 1990-х гг. средняя плотность лося составляла: в спелых сосновых насаждениях — 2.4, в светлох-войных молодняках с примесью березы и осины — 2.4 и в пойменных угодьях — 4.9 ос/тыс. га (Воробьев, 2005).
За 2001-2010 гг. произошел рост поголовья лося в заказнике: средняя плотность составила 2.1 ос/тыс. га, в то время как в охотничьих угодьях Советского р-на она составляет 0.4 ос/тыс. га. В последнее время учеты в охотничьих угодьях проводятся некачественно — идет завышение численности лося для получения большей квоты на добычу копытных.
Рост численности лося в ХМАО сдерживают антропогенная трансформация природной среды, разрушение естественных ландшафтов, отсутствие должного контроля за отстрелом лосей по разрешениям, повсеместное преследование и отстрел их с применением вездеходного транспорта, изъятие из популяций преимущественно взрослых особей, увеличение количества подранков, недобор их при отстреле из нарезного оружия, обладающего недостаточным поражающим действием, и повсеместное браконьерство (Воробьев, 2012).
Дикий северный олень Rangifer Шт^ш. Анализ динамики численности вида на территории заказника в 19712010 гг. свидетельствует о сокращении его поголовья (рис. 2А). Причиной резкого снижения численности послужило начало интенсивного освоения лесных ресурсов в бассейне р. Конда в 19601970 гг.: площадь вырубок здесь составила 81% от площади всех вырубок в ХМАО (в Советском р-не было вырублено 36%, в Кондинском — 25%). В первую очередь вырубались водораздельные лишайниковые сосняки, представляющие особую ценность как зимние пастбища северных оленей (Волков, Ларин, 2007).
Территория заказника включает оленьи угодья по правобережью Конды, но не охватывает основные угодья по левобережью. Поэтому под охрану заказ-
Рис. 2. Динамика численности охотничье-промысловых животных заказника «Верхне-Кондинский». Fig. 2. Dynamics of the number of game and commercial animals of the Verkhnyaya Konda Nature Reserve.
ника попадает лишь небольшая часть арантурской группировки кондинской популяции. Арантурское стадо находится в весьма невыгодном положении из-за не-
посредственной близости крупных населенных пунктов, железной дороги Ивдель — Обь, лесоразработок, нефтепромыслов и прочих промышленных объектов.
На территории ХМАО в 1970-е гг. кон-динская популяция лесных северных оленей была самой многочисленной — общая ее численность составляла около 12 тыс. особей (Штильмарк, Азаров, 1975). Однако с трудом восстановленное поголовье стало убывать из-за промышленного освоения и недостаточно налаженной охраны. В 1971 г. началась промысловая эксплуатация оленей кондинской популяции в ограниченном объеме.
В 1980-е гг. снова наметилась опасная тенденция сокращения поголовья оленей. Численность кондинской популяции, насчитывавшей около 4.5 тыс. особей и объединявшей несколько мелких локальных групп и стад, к концу 1980-х гг. сократилась почти в 2 раза (Азаров, Деков, 1990). Площадь ее зимовочных угодий сократилась из-за промышленных рубок леса, усилился пресс охоты и браконьерства. По данным Государственной охотничьей инспекции ХМАО, только путем организованного промысла за 5 лет (1976-1980 гг.) было добыто более 2 тыс. оленей. После запрета в 1984 г. промыслового отстрела оленей с вертолета, охота на оленей и их отстрел по разрешениям продолжались до 1999 г., за исключением 1997 г. и 1998 г.
В итоге поголовье дикого северного оленя кондинской популяции в ХМАО в настоящее время составляет, по официальным данным, около сотни голов. Основной причиной катастрофического сокращения численности стало прямое истребление оленей человеком в результате бесконтрольной охоты, браконьерства, ухудшения мест обитания животных из-за интенсивного хозяйственного освоения территорий, а также увеличения численности волков в бассейне Конды. Особенно резкое падение численности произошло в период официального разрешенного его промыслового и любительского отстрела (1971-1999 гг.). Продолжающееся истребление мелких групп оленей может привести к полному исчезновению лесного подвида. Даже занесение его в Красную книгу ХМАО —
Югры не даст позитивных результатов, если не будет организована действенная охрана оленей и среды их обитания.
Соболь Martes zibellina. По-прежнему остается ценным видом пушного промысла в ХМАО. Колебания численности соболя в заказнике в 1970-е гг. были незначительными, средняя плотность населения зверька составляла 0.7, в 1980-1990 гг. — 0.5, в 2000-2010 гг. — 1.12 ос/тыс. га (рис. 2Б).
Основным негативным фактором, влияющим на численность соболя в заказнике, были интенсивные сплошные рубки леса, в результате которых поголовье соболя с начала организации заказника (1971 г.) находилось на стабильно низком уровне. Большой спрос на пушнину в 1970-1990 гг. и интенсивный промысел соболя на сопредельной с заказником территории и в отдаленных угодьях, а также браконьерство существенно сдерживали рост его численности (Стариков, 2002).
За 2001-2010 гг. численность соболя в заказнике увеличилась в 2 раза. Это связано с заселением зверьком разновозрастных вырубов и гарей, где произошло возобновление лиственных и хвойных древесных пород с хорошими защитными условиями, наличием ягодников и стабильной численностью мышевидных грызунов (Монахов, 1990). Но основная причина роста численности соболя — снижение спроса на его шкурки, низкая цена на пушнину и соответственно отсутствие интереса к нему у охотников.
Горностай Mustela erminea. Для вида характерны большие колебания численности, тесно связанные с обилием основных кормов (мышевидные грызуны), погодными условиями, наличием врагов и конкурентов. Многолетние наблюдения за численностью горностая в заказнике (рис. 2Б) показали, что за 40 лет было 6 пиков численности. Максимальная численность горностая (1380 особей) зарегистрирована в 1996 г., с 2001 по 2010 гг. она была низкой. На численность зверь-
ка влияют не только абиотические, но и биотические факторы. Возможно, численность горностая уменьшилась в результате увеличения поголовья соболя и американской норки — его врагов и конкурентов (Синицын, 1984).
Росомаха Gulo ди1о. На территории заказника росомаха — сравнительно широко распространенный, но немногочисленный вид. Годовые колебания ее численности незначительны. Редкие в сравнении со средней многолетней пики численности происходят за счет мигрантов, приходящих в заказник зимой с сопредельных территорий (рис. 2В).
Главное негативное влияние на численность росомахи в природе оказывает браконьерство, в т.ч. неконтролируемый охотничий промысел по лицензиям (На-симович, 1948).
Речная выдра Lutra 1ига. В заказнике выдра — немногочисленный вид. На ее численность негативно влияют природные и антропогенные факторы. В результате интенсивного освоения лесных ресурсов и промысла нефти в бассейне р. Конда произошло обмеление рек, ручьев и загрязнение воды бытовыми и промышленными стоками, что привело к снижению рыбных запасов — основного корма выдр, а следовательно, и ее численности (см. рис. 2В). На обмеление рек и сокращение в них рыбных запасов особенно сильно повлияли многолетние концентрированные рубки лесов на больших площадях. На численность выдры также влияют охотничий промысел и браконьерство (Вайсфельд, 1977). За 2001-2010 гг. колебания численности выдры в заказнике были незначительны и наблюдается тенденция ее стабилизации.
Заяц-беляк Lepus timidus. Многочисленный вид, встречается повсеместно. Численность сильно меняется по годам. В 1970-х гг. она росла и в начале 1980-х гг. достигла уровня 1250 особей (см. рис. 2Г). Росту поголовья беляка, помимо
благоприятных погодных условий, способствовали интенсивные рубки спелых лесонасаждений на больших площадях. Зарастание вырубок лиственными и смешанными молодняками вело к увеличению кормовой базы вида. Периодичность изменения поголовья зайца-беляка варьировала в пределах 3-9 лет (в среднем 4-5 лет). Максимальная за годы наблюдений в заказнике численность составила 4 тыс. особей в 2006 г., средняя многолетняя — 906 особей, а плотность населения
— 3.7 ос/тыс. га.
Основными факторами, лимитирующими численность вида, являются погодные условия, хищники и эпизоотии (Стариков, 2006).
Обыкновенная белка Sciurus vulgarus. Вид многочислен. В заказнике циклы изменения численности белки длятся 4-8 лет (см. рис. 2Г), что обусловлено причинами природного характера (урожайность семян хвойных пород). Также на численность вида значительно влияют вспышки эпизоотий.
Сплошные рубки хвойных древесных пород на территории заказника существенно повлияли на численность белки, т.к. в течение многих десятилетий вырубались спелые хвойные лесонасаждения различных пород, дающих урожай семян
— основной корм вида (Раевский, 1982). Средняя многолетняя численность белки за период 1971-2010 гг. составила 980 особей, а плотность населения — 4 ос/тыс. га.
Волк Canis lupus. Обычный вид на территории заказника. За период наблюдений (1971-2010 гг.) высокая численность волка зарегистрирована в 1975, 1994, 2009 гг. (рис. 2Д). Максимальная численность хищника доходила до 30 особей, средняя многолетняя составила 12 особей при плотности населения 0.05 ос/тыс. га. Периоды между пиками (циклы) составляли 4-15 лет.
Всплеск численности волка в 1970-е гг. был вызван улучшением его кормовой
базы. Трансформация лесных угодий и увеличение площади вырубок, зарастающих лиственными молодняками, улучшили кормность угодий для лося и зайца-беляка, что способствовало росту их численности. Сеть появившихся лесовозных дорог также сделала жертву более доступной для волка, особенно в периоды глубокого и рыхлого снега (Формозов, 1935; Раевский, 1982).
Рост численности волка не всегда связан с увеличением численности его жертвы. Многолетние наблюдения за численностью хищника показали, что средняя плотность его населения в 1980-е гг. составила 0.02 ос/тыс. га, а плотность лося — 4.6 ос/тыс. га. В 1990-е гг. средняя плотность населения волка составила 0.07 ос/тыс. га, а лося — 3.2 ос/тыс. га.
Спад поголовья копытных в 1990-е гг. в охотничьих угодьях региона произошел в связи с усилившимся браконьерством, в т.ч. неконтролируемым отстрелом по лицензиям. В это время плотность населения лося на сопредельных территориях с ООПТ упала в разы, что, вероятно, заставило волка переместиться в угодья с высоким обилием копытных. Немаловажным фактором, ограничивающим численность и распределение волка в бассейне р. Конды, является глубокоснежье.
В 2001-2010 гг. средняя плотность населения волка в заказнике составила 0.05 ос/тыс. га.
Обыкновенная лисица Vulpes vulpes. Обычный вид в заказнике. Излюбленные места обитания — поймы рек и ручьев, болота, вырубки. Зарастающие вырубки, занимающие в настоящее время почти всю территорию заказника, благоприятнее для лисицы, чем старые, захламленные буреломом леса; также она сильно тяготеет к антропогенному ланд-шафту.
Численность лисиц резко меняется по годам (см. рис. 2Д). Средняя многолетняя (1971-2010 гг.) плотность населения составила 0.34 ос/тыс. га. Хорошо просматривается связь интенсивных рубок леса
с численностью вида. В 1970-х гг. средняя плотность населения лисицы составила 0.21, в 1980-х — 0.3, в 1990-х — 0.58 и в 2000-2010 гг., когда значительные площади вырубок заросли лесами и объем лесозаготовок сократился, упала до 0.26 ос/тыс. га. Большие подъемы численности наблюдались в 1983, 1989, 1992, 1996, 1998 гг. Периодичность между пиками численности составила от 2 до 5 лет.
Известно, что численность лисицы зависит от численности мелких грызунов. Основу кормового рациона хищника в заказнике составляет также заяц-беляк, поэтому с подъемом его численности росло и поголовье лисицы. На динамику численности вида отрицательно влияет глубина снежного покрова (Стариков, 2006).
Рябчик Tetrastes bonasia. Наиболее многочисленный вид охотничье-промы-словых животных в заказнике. Численность рябчика по годам подвержена большим колебаниям (рис. 2Е). Среди факторов, определяющих численность, в первую очередь следует выделить погодные, влияние хищников и болезней.
Рябчик наименее чувствителен из тетеревиных к антропогенному воздействию. Ухудшение местообитаний и беспокойство оказывают на популяции птиц наибольшее негативное влияние. Рубки леса зачастую способствуют улучшению мест обитания рябчика в результате смены хвойных пород на лиственные и повышения мозаичности стаций, что приводит к увеличению количества кормов в этих местах, особенно в период выведения птенцов (Потапов, 1985, 1990).
Средняя многолетняя (1971-2010 гг.) плотность населения рябчика в заказнике составила 27.5 ос/тыс. га, в 1970-х гг. она составляла 10, в 1980-х — 36.5, в 1990-х — 23.2, в 2000-2010 гг. — 37.6 ос/тыс. га.
Тетерев Lyrurus tetrix. Обычный вид в заказнике. Численность тетерева существенно меняется по годам (см. рис. 2Е), и амплитуда ее колебаний выражена сильнее, чем у других тетеревиных птиц.
Основными факторами, определяющими динамику численности тетерева, являются погодные условия, воздействие хищников и особенно — человека. Интенсивные сплошные рубки леса на территории заказника способствовали росту численности тетерева, но большой охотничий пресс на сопредельной территории с ООПТ и браконьерство, особенно в весенний период, с использованием технических средств передвижения по разветвленной сети дорог, проложенных в процессе трансформации лесных угодий, негативно влияли на динамику численности тетерева (Потапов, 1985; 1990).
Средняя многолетняя (1971-2010 гг.) плотность населения тетерева в заказнике составила 12.8 ос/1 тыс. га. Анализ динамики численности за этот период времени показал, что в 1970-х гг. средняя плотность населения вида составляла 6.8, в 1980-х — 14.4, в 1990-х — 16.9 и в последние годы (2000-2010 гг.) — 12.7 ос/тыс. га.
Глухарь Tetrao urogallus. Обычный вид в заказнике. Численность может существенно изменяться по годам (рис. 2Ж), что зависит главным образом от успешности размножения. Причины, определяющие динамику численности, — это погодные условия, воздействие хищников, влияние человеческой деятельности. Трансформация среды обитания (в первую очередь сплошные рубки леса), интенсивный промысел птиц вокруг ООПТ и браконьерство приводят к сокращению численности глухаря (Потапов, 1985; 1990). Средняя плотность населения в заказнике в 1970-х гг. составила 3.4, в 1980-х — 19.1, в 1990-х — 7.6, а за последнее годы (2000-2010 гг.) — 13.8
ос/тыс. га. За многолетний период (19712010 гг.) средняя плотность населения глухаря составила 11.2 ос/тыс. га.
Белая куропатка Lagopus 1адорш. Обычный вид в заказнике. Сильно подвержен миграционным процессам, поэтому численность может меняться в десятки раз (см. рис. 2Ж). К числу главных факторов, влияющих на численность вида, следует отнести погодные (особенно в период размножения птиц), влияние хищников и различные виды антропогенного воздействия. Единовременное негативное действие нескольких факторов приводит к наиболее сильной депрессии численности.
Белая куропатка предпочитает открытые пространства. Интенсивные сплошные рубки леса в 1970-1980 гг., возможно, создали новые места обитания и способствовали росту численности вида, но на этот рост негативно влияют интенсивное промышленное освоение территорий и трансформация местообитаний. Белая куропатка часто кочует, перемещаясь на большие расстояния. Улетая за пределы ООПТ, птицы попадают под пресс интенсивной охоты и браконьерства с автотранспорта (Потапов, 1985; 1990). Охота может существенно отразиться на численности птиц через нарушение половой структуры воспроизводственного поголовья (Пиминов, 1989).
Средняя многолетняя (1971-2010 гг.) плотность населения белой куропатки в заказнике составила 22.9 ос/тыс. га, в 1970-х гг. она составляла 10.4, в 1980-х — 35.5, в 1990-х — 17.8, а в 2000-2010 гг. — 26.2 ос/тыс. га.
ЛИТЕРАТУРА
Азаров В. И., Деков В. М. Дикие копытные Тюменской области и задачи их рациональной эксплуатации // Ресурсы животного мира Сибири. Новосибирск, 1990. С. 181-184.
Борноволоков В. А., Колычев В. Б., Чесноков А. Д. О сохранении лося в Северном Зауралье // Вестн. Рос. акад. с.-х. наук. 2000. № 1. С. 54-55.
Вайсфельд М. А. Выдра // Колонок, горностай, выдра. М., 1977. С. 175-204.
Васильев В. В., Раевский В. В., Георгиевская З. И. Речные бобры и соболи в Кондо-Сосвинском государственном заповеднике // Тр. Кондо-Сосвин. гос. заповедника. 1941. Вып. 1. С. 3-97.
Волков М. А., Ларин Е. Г. Факторы, влияющие на состояние кондинской популяции дикого сев ерного оленя на территории ХМАО — Югры // Соврем. проблемы природопользования, охотоведения и звероводства. 2007. № 1. С. 73-74.
Воробьев В. Н. О состоянии ресурсов лося в Кондо-Сосьвинском Приобье // Биологические ресурсы: состояние, использование и охрана: материалы. Всерос. науч.-практ. конф. Киров, 2005. С. 56-59.
Воробьев В. Н. Современное состояние ресурсов лося в Кондо-Сосьвинском Приобье // Соврем. проблемы природопользования, охотоведения и звероводства. 2012. №. 1. С. 436-437.
Данилкин А. А. О причинах депрессии населения диких копытных животных в России // Соврем. проблемы природопользования, охотоведения и звероводства. 2007. №. 1. С. 102-103.
Егоров О. В., Попов М. В. Возможности и перспективы учета численности лосей в Якутии с самолета // Методы учета численности промысловых животных Якутии. Якутск, 1970. С. 11-24.
Монахов В. Г. Соболиные угодья Тюменской области и их производительность // Ресурсы животного мира Сибири: охотничье-промысловые звери и птицы. Новосибирск, 1990. С. 167-170.
Насимович А. А. Новые данные по экологии росомахи в Лапландском заповеднике // Тр. Лапланд. гос. заповедника. 1948. Вып. 3. С. 107-124.
Насимович А. А. Роль режима снежного покрова в жизни копытных животных на территории СССР. М., 1955. 402 с.
Новиков В. П., Котов Г. Н. О состоянии ресурсов лося в тайге Нижнего Приобья // Бюл. МОИП, отд. биол. 1990. Т. 95, вып. 3. С. 34-37.
Пиминов В. Н. Пространственная дифференциация полов у белых куропаток // Экология и ресурсы охотничье-промысловых птиц. Киров, 1989. С. 60-69.
Потапов Р. Л. Отряд курообразные (Gallifor-mes). Семейство тетеревиные (Tetraonidae). Л., 1985. 638 с.
Потапов Р. Л. Тетеревиные птицы. Л., 1990. 240 с. (Жизнь наших птиц и зверей; вып. 11).
Приклонский С. Г., Зыков К. Ф. Краткие указания по учету лосей с самолета. Спасск, 1963. 13 с.
Приклонский С. Г. Зимний маршрутный учет охотничьих животных // Тр. Окского заповедника. 1973. Вып. 9. С. 35-49.
Раевский В. В. Позвоночные животные Северного зауралья. м., 1982. 146 с.
Синицын А. А. Изменения в таежном фауни-стическом комплексе Среднего Приобья // VIII Всесоюзная зоогеографическая конференция: тез. докл. М., 1984. С. 131-132.
Стариков В. П. Экология животных Ханты-Мансийского автономного округа. Томск, 2002. 94 с.
Стариков В. П. Млекопитающие Ханты-Мансийского автономного округа (распространение, экология, практическое значение). Сургут, 2003. 127 с.
Формозов А. Н. Колебания численности промысловых животных. М.; Л., 1935. 107 с.
Штильмарк Ф. Р., Азаров В. И. Дикий северный олень в бассейне р. Конды // дикий северный олень в СССР. М., 1975. С. 186-189.
Long-term dynamics of the number of game and commercial animals in the Verkhnyaya Konda Nature Reserve (the Khanty-Mansiysk autonomous district — Yugra)
V. N. Vorobyev
JSi Valeriy N. Vorobyev, Malaya Sosva State Nature Reserve
R- 46, Lenina st., Sovetskiy, Khanty-Mansiysk — Yugra, Russia, 628240; [email protected]
The author analyzes the dynamics of the number of game and commercial animals in the Verkhnyaya Konda Nature Reserve in the period from 1971 to 2010. Aerial surveys, land surveys on fixed routes, and general observations of nature gave data on the long-term population dynamics of 10 mammal species (the Elk Alces alces, Reindeer Rangifer tarandus, Sable Martes zibellina, Ermine Mustela erminea, Wolverine Gulo gulo, Otter Lutra lutra, Hare Lepus timidus, Squirrel Sciurus vulgarus, Wolf Canis lupus, and Common Fox Vulpes vulpes) and 4 bird species (the Hazel Grouse Tetrastes bonasia, Black Grouse Lyrurus tetrix, Capercaillie Tetrao urogallus, and Willow Ptarmigan Lagopus lagopus). Numerous species among all of them are the Squirrel and the Hare, common species — the Wolf, Fox, Sable, and Ermine. The population limiting factors include unfavourable weather conditions, fluctuations of basic feed amount, increased logging, the presence of enemies and competitors, an epizootic outbreak, poaching, as well as dependence on migration.
Key words: game and commercial animals, Verkhnyaya Konda Nature Reserve.
REFERENCES
Azarov V. I., Dekov V. M. Wild ungulates of the Tyumen region and the tasks of their rational exploitation, in Resursy zhivotnogo mira Sibiri (Siberia Wildlife Resources), Novosibirsk, 1990, pp. 181-184.
Bornovolokov V A., Kolychev V B., Chesnokov A. D. On elk preservation in the Northern Trans-Urals, in Vestn. Ros. akad. selskokhozyaystvennykh nauk (Bull. of the Rus. Acad. of Agricultural Scie.), 2000, no. 1, pp. 54-55.
Danilkin A. A. on the causes of the depression of the wild ungulate population in Russia, in Sovremennye problemy prirodopolzovaniya, okho-tovedeniya i zverovodstva (Current Problems of Natural Resource Management, Game Keeping, and Farming), 2007, no. 1, pp. 102-103.
© Vorobyev V. N., 2015
Egorov O. V., Popov M. V. Opportunities and prospects of carrying out an elk census in Yakutia by air, in Metody ucheta chislennosti promyslovykh zhivotnykh Yakutii (Methods for Commercial Animal Census in Yakutia), Yakutsk, 1970, pp. 11-24.
Formozov A. N. Kolebaniya chislennosti promyslovykh zhivotnykh (Fluctuations in the Number of Commercial Animals), Moscow, Leningrad, 1935.
Monakhov V. G. Sable acreage of the Tyumen region and its productivity, in Resursy zhivotnogo mira Sibiri. Okhotniche-promyslovye zveri i ptitsy (Siberia Wildlife Resources. Game and Commercial Beasts and Birds), Novosibirsk, 1990, pp. 167-170.
Nasimovich A. A. New data on the Wolverine ecology in the Laplandia Nature Reserve, in Trudy Laplandskogo gosudarstvennogo zapovednika (Writings of the Laplandia State Nature Reserve), 1948, no. 3, pp. 107-124.
Nasimovich A. A. Rol rezhima snezhnogo pokrova v zhizni kopytnykh zhivotnykh na territorii SSSR (Role of the Snow Cover State in the Life of Hoofed Animals in the USSR), Moscow, 1955.
Novikov V P., Kotov G. N. On the state of elk resources in the Lower Ob taiga, in Byul. Moskov. obshchestva ispytateley prirody, otdelenie biologii (Bull. of the Moscow Nature Investigator Soc., Biology Department), 1990, v. 95, no. 3, pp. 34-37.
Piminov V. N. Spatial differentiation of the sexes for the Willow Ptarmigan, in Ekologiya i resursy okhotniche-promyslovykh ptits (Ecology and Resources of Game and Commercial Birds), Kirov, 1989, pp. 60-69.
Potapov R. L. Otryad kuroobraznye (Galliformes). Semeystvo teterevinye (Tetraonidae) (The Galliformes Order. The Tetraonidae Family), Leningrad, 1985.
Potapov R. L. Ptarmigans, in Zhizn nashikh ptits i zverey (Life of Our Birds and Beasts), v. 11, Leningrad, 1990.
Priklonskiy S. G. Winter route accounting of game animals, in Trudy Okskogo zapovednika (Writings of the Oka Nature Reserve), 1973, no. 9, pp. 35-49.
Priklonskiy S. G., Zykov K. F. Kratkie ukazaniya po uchetu losey s samoleta (Brief Instructions on Accounting of Elks from an Airplane), Spassk, 1963.
Raevskiy V. V. Pozvonochnye zhivotnye Severnogo Zauralya (Vertebrates of the Northern TransUrals), Moscow, 1982.
Shtilmark F. R., Azarov V. I. Wild Reindeer in the Konda River basin, in Dikiy severniy olen v SSSR (Wild Reindeer in the USSR), Moscow, 1975, pp. 186-189.
Sinitsyn A. A. Changes of the taiga faunistic complex of the Middle Ob territory, in VIII Vsesoyuznaya zoogeograficheskaya konferentsiya: tez. dokl. (VIII
All-Union Zoogeographic Conference: Rep. Abstr.), Moscow, 1984, pp. 131-132.
Starikov V. P. Ekologiya zhivotnykh Khanty-Mansiyskogo avtonomnogo okruga (Ecology of the Animals of the Khanty-Mansiysk Autonomous District), Tomsk, 2002.
Starikov V. P. Mlekopitayushchie Khanty-Mansiyskogo avtonomnogo okruga (raspro-stranenie, ekologiya, prakticheskoe znachenie) (Mammals of the Khanty-Mansiysk Autonomous District (Distribution, Ecology, Practical Importance), Surgut, 2003.
Vasilyev V. V., Raevskiy V. V., Georgievskaya Z. I. Beavers and sables in the Konda and Sosva State Nature Reserve, in Trudy Kondo-Sosvinskogo gosudarstvennogo zapovednika (Writings of the Konda and Sosva State Nature Reserve), 1941, no. 1, pp. 3-97.
Vaysfeld M. A. The Otter, in Kolonok, gornostay, vydra (The Weasel, Ermine, Otter), Moscow, 1977, pp. 175-204.
Volkov M. A., Larin E. G. Factors affecting the state of the Konda River wild Reindeer population in the Khanty-Mansiysk autonomous district-Yugra, in Sovremennye prob-lemy prirodopolzovaniya, okhotovedeniya i zverovodstva (Current Problems of Natural Resource Management, Game Keeping, and Farming), 2007, no. 1, pp. 73-74.
Vorobyev V. N. On the state of elk resources in the territory of the Konda, Sosva, and Ob rivers, in Biologicheskie resursy: sostoyanie, ispolzovanie i okhrana: Materialy Vseros. nauchno-prakticheskoy konf. (Biological Resources: State, use, and Protection: Proc. of the All-Russia Conf.), Kirov, 2005, pp. 56-59.
Vorobyev V. N. Current state of elk resources in the territory of the Konda, Sosva, and Ob rivers, in Sovremennye problemy prirodopolzovaniya, okhotovedeniya i zverovodstva (Current Problems of Natural Resource Management, Game Keeping, and Farming), 2012, no. 1, pp. 436-437.
