CC BY
115
Борисенко Александр Игоревич,
старший научный сотрудник сектора проблем гармонизации российского и международного права в области науки и инноваций РИЭПП,
МИРОВОЙ ОПЫТ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С НАУЧНЫМИ ДИАСПОРАМИ*
Широко осознан тот факт, что человеческий капитал является сегодня важнейшим фактором, определяющим развитие всех отраслей экономики. Этот капитал имеет стоимостное выражение, в котором учитываются затраты на обучение специалиста, приобретение и повышение квалификации и т. д. Неудивительно, что страны, озабоченные собственным технологическим развитием и конкурентоспособностью на глобальных рынках, стремятся активно привлекать исследователей со всего мира к работе в своих научно-образовательных учреждениях.
Интеллектуальная миграция - сложное явление, связанное с функционированием нескольких социальных систем: научно-профессиональной, государственно-страновой и системой социальных сетей, включающих, в числе прочих, взаимодействие и отношения со страной, откуда они уехали, с оставшимися там близкими и коллегами. Около 150 млн человек имеют постоянный статус трудовых мигрантов. Из них примерно 3 млн -высококвалифицированные мигранты. В странах Организации экономического сотрудничества и развития интеллектуальная миграция с 2000 года за пять лет увеличилась не менее чем на 40%. Таким образом, исследования по выявлению складывающихся закономерностей и прогнозированию динамики интеллектуальных кадров, а также по оценке мер взаимодействия с ними в различных странах в настоящий момент крайне актуальны.
В области изучения миграционных процессов, их причин и динамики, а также прогнозов их дальнейшего развития уже накоплен немалый опыт. Анализ публикаций российских и зарубежных исследователей по данной теме показывает, что в современных исследованиях миграционных процессов и практики их государственного регулирования доминирует региональный аспект. Основное внимание, как правило, концентрируется на причинах оттока высококвалифицированных кадров и их оседания в принимающих странах. В российских исследованиях последних лет активно разрабатывается тема государственных программ по взаимодействию с российской научной диаспорой, в том числе с тем, чтобы избежать тех ошибок, которые нередко допускаются при реализации подобных программ.
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, проект № 12-03-00397 «Механизмы взаимодействия и регулирования научной диаспоры: российский и зарубежный опыт».
Мировой опыт взаимодействия с научными диаспорами
271
Следует все же признать, что мировой опыт взаимодействия с научными диаспорами пока не получил достаточного обобщения. Работы в этом направлении имеют обзорный характер и посвящены отдельным странам или регионам. Вместе с тем, попытки оказать какое-то влияние на процессы миграции высококвалифицированных специалистов, предпринимаемые правительствами большинства стран, во многом идентичны. Тем не менее, концентрация внимания лишь на какой-то конкретной группе стран или на отдельном регионе неизбежно оставляет в стороне часть интересных мировых практик, что не дает провести необходимые параллели и сравнения и не позволяет увидеть картину в целом.
Главный интерес здесь представляют наиболее знаковые меры, применяемые самыми разными странами мира в отношении высококвалифицированных специалистов, вовлеченных в миграционные процессы. В статье сделана попытка на основании соответствующего опыта ряда государств Европы, Азии, Африки и Латинской Америки сопоставить подходы разных стран к решению одних и тех же задач и, с одной стороны, выявить удачные решения, а с другой - проанализировать важнейшие ошибки.
* * *
Первоочередным этапом формирования государственной политики в области регулирования миграции высококвалифицированных специалистов является выработка концепции взаимодействия, постановка соответствующих целей и задач. В мировой практике в этом отношении можно выделить несколько подходов и их сочетаний. Для ряда стран характерна также эволюция государственной политики, выражающаяся в ряде случаев в радикальном изменении приоритетов.
Весьма показателен пример взаимодействия континентального Китая с хорошо всем известными крупными китайскими диаспорами, особенно с интеллектуально развитой диаспорой, дислоцирующейся в США. В конце 1980-х годов правительство Китая постепенно приняло для себя концепцию, в которой высококвалифицированная диаспора рассматривается как своего рода «накопление интеллектуального потенциала за рубежом». В начале 2000-х годов лозунг «Возвращайтесь и служите Родине», являвшийся ранее основой правительственной парадигмы взаимодействия с диаспорой, был официально заменен на «Служите Родине», подразумевая тем самым, что для этого не обязательно возвращаться. Этот символический шаг стал началом действительно решительных изменений в государственной политике. Возвращение в континентальный Китай перестало позиционироваться как единственный способ контактов с отечественной наукой со стороны ученых китайского происхождения [1, с. 53].
Стала пропагандироваться модель «гибкой мобильности», предоставляющая ученым и принимающим китайским институтам полную свободу в выборе времени и длительности контактов и даже позволяющая сторонам право не оформлять подобные отношения через официальное трудоустройство.
272
Борисенко А. И.
Правительство КНР стремится в своем взаимодействии с интеллектуальной диаспорой к трем основным целям: во-первых, способствовать развитию инновационного потенциала китайской науки с помощью зарубежных соотечественников; во-вторых, использовать диаспоральные сети в качестве возможных защитников китайских интересов за рубежом, и в третьих - поддерживать интеграцию китайской науки в международное научное сообщество.
Похожая ситуация характерна и для Индии. Конечно, сказывается ее долгое пребывание в составе Британской империи, принявшей теперь форму Британского содружества наций. Тем не менее, до конца 1990-х годов отток специалистов из страны воспринимался очень болезненно. Предпринимались даже попытки физического ограничения выезда определенных категорий специалистов за рубеж. Однако позже в правительственной риторике начинают появляться упоминания о «мозговом банке», как концепции использовании научной диаспоры в качестве ресурса для развития страны [2, с. 25].
У официальной политики Индии в отношении диаспоры есть две интересных особенности. Во-первых, к представителям диаспоры относят всех этнических индийцев, родившихся в других странах или получивших там гражданство. Эти люди могли даже ни разу не побывать на исторической родине. Существуют такие юридические категории, как «индийцы-нерезиденты» и «лица индийского происхождения». Для обладателей таких статусов значительно облегчен режим въезда на территорию Индии, а в случае их причастности к научному миру - доступ к академическим ресурсам.
Во-вторых, правительством прямо декларируется позиционирование диаспоры как инструмента индийского влияния в других странах. Формы этого влияния могут варьироваться - от установления выгодных деловых и научных связей с другими странами до прямого лоббирования интересов Индии в тех или иных структурах, что особенно актуально в случае с США.
К настоящему времени индийская высококвалифицированная диаспора за рубежом действительно становится ресурсом для развития национальной науки и исследовательского сектора. Так, представители диаспоры помогли привлечь в Индию западные технологические компании, которые постепенно переходят от простого аутсорсинга к созданию в Индии полноценных исследовательских комплексов [3].
Например, Индийский Технологический Институт - Kharagpur - проводит исследования совместно с такими компаниями как Motorola, Compaq, Oracle и GE Caps. Раджат Гупта, бывший глава McKinsey and Co., сыграл ключевую роль в создании Индийской Школы Бизнеса - ведущей бизнес-школы в стране. Вслед за развитием в стране высокотехнологичных отраслей наблюдается также возвращение в Индию представителей диаспоры: в 2002-2003 годах число индийцев - специалистов по информационным технологиям, возвратившихся из-за рубежа, достигло 20 тысяч человек. Они являются важным источником технологических и управленческих ноу-хау.
Мировой опыт взаимодействия с научными диаспорами
273
Для значительно меньшей по размерам (и ресурсам) Греции отток молодых специалистов также является значительной проблемой. Поскольку удержать большую часть из них не удалось, правительство также сменило курс на налаживание циркуляции сохраняющего какие-то связи со страной высококвалифицированного человеческого капитала. Так, греческой стороной были инициированы краткосрочные и среднесрочные программы обучения и работы в странах Европы и ОЭСР. В 2005 году число греческих аспирантов в других государствах-членах ЕС составило 4000 человек (17,8% от общего числа аспирантов в Греции). В США обучается еще 8% от общего числа греческих аспирантов [4].
Особенно четко циркуляция специалистов (и развитие самого процесса циркуляции) сказалась на процентном соотношении выпускников греческих вузов, получивших научную степень, и специалистов (работающих в Греции), получивших образование и научную степень за границей. Около 33% греческих PhD в 2005 году и 50% в 2006 году получили свою степень в зарубежном вузе. Правда, следует оговориться, что студентов и аспирантов, получающих образование за рубежом, не совсем корректно называть научной диаспорой, но эти группы представляют в данном случае интерес в связи с тем, что вероятность их «оседания» в стране обучения весьма высока. Поэтому взаимодействие с ними тоже можно рассматривать как часть государственной политики в отношении научной миграции.
Столкнувшись с оттоком исследователей из собственной страны, правительство Греции сосредоточило усилия, в том числе, на том, чтобы обеспечить приток высококвалифицированных кадров из соседних государств (прежде всего из балканских стран). Тем не менее, внешние связи Греции в сфере науки и образования развиты довольно слабо. Языком науки в стране остается греческий, а работа ученых из других стран ЕС и третьих стран преимущественно сводится к выполнению краткосрочных проектов. Возможность работы в Греции для иностранных ученых ограничена рядом нормативных актов и необходимостью получения научной визы.
На примере этих трех государств ясно видна проявляющаяся и во многих других странах явная тенденция к постепенному отказу от восприятия интеллектуальной миграции в однозначно негативном ключе. Даже с учетом страновой специфики направленность очевидна. Это позволяет говорить, что для стран, страдающих от «утечки умов», неизбежен такого же рода путь адаптации к реалиям современного глобализированного рынка высококвалифицированного труда.
* * *
Заслуживает отдельного внимания организация государственных и частных структур, занимающихся в разных странах проблемами взаимодействия с интеллектуальной диаспорой. В Китае для этой задачи созданы специальные государственные организации, которые в основном относятся к сфере экономики, науки и государственной безопасности. Среди наиболее важных институтов, взаимодействующих с
274
Борисенко А. И.
диаспорой - Министерство внешней торговли и экономической кооперации (контролирует работу с зарубежными трудовыми ресурсами, в особенности в странах Юго-Восточной Азии, где имеется значительное количество китайской рабочей силы); Бюро контроля въезда-выезда при Министерстве общественной безопасности (оценивает квалификацию и анализирует личные данные выезжающих и въезжающих в страну китайцев, работает с их документами, но не имеет прав на статистический анализ данных); Министерство образования (работает со студентами и молодыми исследователями, выезжающими за рубеж на стажировки, как долгосрочные, так и краткосрочные) [5].
Из политических органов можно выделить Комиссию по зарубежным отношениям, действующую при Государственном Совете КНР: именно в этой организации разрабатывается роль «зарубежных китайцев» в качестве возможных агентов влияния [6]. Одним из главных центров диаспорального мониторинга служит Китайская Академия Социальных Наук, расположенная в Пекине. Академия регулярно публикует статьи с анализом диаспоральной политики, включая аналитические справки и статистические сборники. Статистика по мигрантам и стажерам-долгосрочникам собирается также Министерством образования, после чего собранная информация суммируется в сборнике China's Statistical Yearbook, отражающем официальные данные по проблематике.
Существуют многочисленные ассоциации представителей диаспоры. По некоторым оценкам, создано до 10 тысяч таких организаций, в том числе около 100 глобальных. В 1992 году в США основана Китайская Научно-Техническая Ассоциация, которая включает более десятка региональных или отраслевых отделений и 1500 членов в 27 штатах США. В Японии в 1993 году создана Ассоциация Китайских Ученых и Инженеров, в которой состоит 1150 членов, распределенных по 9 отраслевым отделениям. Их деятельность в значительной степени заключается в организации визитов делегаций своих членов в Китай.
Представляют интерес структуры, занимающиеся взаимодействием с соотечественниками, в Чили. Проблемы научной диаспоры находятся в компетенции Комитета по науке и технологиям, при Министерстве иностранных дел создан отдельный департамент по работе с соотечественниками, участвует в этой работе и ряд государственных агентств [7]. Действует Fundacion Chile [8] - частно-государственное агентство инновационного развития, призванное налаживать взаимодействие между крупным бизнесом и руководством страны. Наиболее заметный источник финансирования связанных с наукой программ - Фонд инновационного развития [9].
Необходимо отметить и деятельность Фонда научно-технического развития Чили [10] при Комитете по науке и технологиям, занимающегося финансированием проектов создания научно-производственных консорциумов. В начале 2000-х годов фонд переориентировался с выдачи традиционных грантов на конкурсы, проводимые совместно с бизнесом, по заранее определенным лотам. Эти лоты формировались по приоритетным направлениям, связанным с установившейся структурой чилийской экономики: добычей полезных ископаемых, рыболовством и
Мировой опыт взаимодействия с научными диаспорами
275
рыбным хозяйством, лесозаготовками, сельским хозяйством (на такие лоты пришлось более 75% профинансированных проектов). Кроме них в списке приоритетов - общезначимые: образование, инфраструктура, производство и информационные технологии.
Благодаря такой тематической направленности все лоты получают около 50% софинансирования от бизнеса. Работа ведется в рамках консорциумов, из которых наиболее известны получающие финансирование на геномные исследования и на решение проблем развития возобновляемых природных ресурсов. Так в Чили действует центр превосходства Instituto Milenio de Biologia Fundamental y Aplicada (Институт современной фундаментальной и прикладной биологии) [11], в котором более сотни ученых ведут биологические исследования международного уровня. Особое внимание уделяется коммерциализации результатов. Во главе института стоят бывшие представители диаспоры, свыше 90% старших научных сотрудников имеют значительный опыт работы в зарубежных исследовательских организациях. Центр является ключевым институтом, активно вовлекающим диаспору в исследования в области биологических наук на территории Чили.
В настоящее время правительство Чили профинансировало создание еще 7 подобных «центров превосходства» в таких областях, как материаловедение, астрофизика, математическое моделирование, океанография и др. Как правило, организаторы таких структур - ученые, вернувшиеся в страну за 5-10 лет до их создания.
В Бразилии пока нет четко сформулированной политики по работе и взаимодействию с диаспорой, однако существует множество предпосылок к формированию системы привлечения ученых, проживающих за рубежом. Для этого может быть использован потенциал существующих за рубежом организаций по работе с соотечественниками, которые связывают людей с живущими в Бразилии родственниками.
Бразильские общины за пределами страны, как правило, обладают развитой сетью общественных организаций, которые выполняют две основных функции: помогают новоприбывшим мигрантам в новой стране проживания и поддерживают связи с Бразилией. В частности, канадское сообщество бразильских мигрантов (общее их число оценивается в пределах от 20 до 30 тысяч человек) сосредоточено в основном в крупных городах, таких как Торонто и Ванкувер, и имеет в своем распоряжении разветвленную сеть некоммерческих организаций, которые поддерживают культурные связи внутри самой общины и за ее пределами. Например, Ассоциация бразильского сообщества в Ванкувере заведует рядом общественных проектов помощи новоприбывшим мигрантам (от организации трудоустройства до проведения культурных мероприятий), имеет собственную библиотеку на португальском языке, организует деловые встречи канадских и бразильских бизнесменов.
В бразильском сообществе в Японии (общее число около 300 тысяч человек, из которых 25 тысяч имеют японское гражданство) действует разветвленная система школ с преподаванием на португальском языке, при этом японского языка ученики могут и не знать.
276
Борисенко А. И.
В США, где проживает, по разным оценкам, от 350 до 800 тысяч бразильцев, существует несколько крупных мигрантских организаций, из которых стоит выделить Фонд бразильских американцев и Бразильскоамериканский культурный институт, расположенный в Вашингтоне. Эти специализированные организации занимаются не только мониторингом развития бразильской диаспоры в США, но также межкультурными исследованиями.
Несмотря на отсутствие масштабной программы по регулированию миграции, большинство бразильцев, проживающих в других странах, не только сохраняют существенные элементы бразильской идентичности и привязанность к культуре родной страны, но и посещают ее, пусть даже и не на долгий срок. Связи мигрантов часто принимают двусторонний характер: страна пребывания остается местом получения работы и «социальным лифтом», в то время как родная страна остается точкой культурного притяжения, что обычно дополняется наличием широкой сети родственников.
Вместе с тем, заметного оттока из Бразилии уже состоявшихся бразильских ученых не наблюдается, что не в последнюю очередь связано с их неплохим социально-экономическим положением. Например, заработная плата в академическом секторе Бразилии вполне сопоставима с европейской. Некоторые исследователи также полагают, что бразильское научно-техническое и образовательное сообщества подвергаются риску «интеллектуальной изоляции», в том числе из-за лингвистического барьера как с испаноговорящими соседями, так и с англоязычными государствами Северной Америки. Общее количество бразильских студентов, обучающихся за рубежом, не превышает 5 тысяч1.
Число бразильских аспирантов, готовящих свои диссертации за рубежом, также продолжает сокращаться, хотя опыт научной работы в других странах приветствуется, и выпускники могут сравнительно легко получить грант на стажировку за границей [2, с. 39].
Таким образом, Бразилия представляет собой редкий пример развивающейся страны с существенным научным потенциалом, которая не столкнулась с проблемой большой утечки за рубеж высококвалифицированных кадров. Но это для Бразилии не только плюс, но и минус: успешно сохраняя свои кадровые ресурсы, Бразилия, тем не менее, лишается ряда возможностей развития науки, связанных с вовлеченностью в глобальные процессы циркуляции кадров.
* * *
При всем разнообразии экономических, культурных, географических и социально-политических условий, характерных для стран, вставших перед проблемой неконтролируемой интеллектуальной миграции, разнообразие конкретных ответных правительственных мер сравнительно не-
1 Подробнее о ситуации с «утечкой мозгов» в латиноамериканском регионе вообще и Бразилии в частности, см.: [12].
Мировой опыт взаимодействия с научными диаспорами
277
велико. Страновая специфика в этом вопросе в основном определяется до некоторой степени случайными предпочтениями, а также объемами ресурсов, выделяемых государством на соответствующие цели. Типичными формами взаимодействия являются: привлечение представителей диаспоры к участию в научных проектах, конференциях и семинарах, к чтению лекций в университетах в период визитов на родину, а также стимулирование создания диаспоральных сетей и активного участия в их работе.
Краткосрочные визиты - самый простой и распространенный способ налаживания контактов с интеллектуальной диаспорой. В Китае наиболее значимой программой этого типа является «План Весенний свет», реализуемый специальным фондом Министерства образования. Поддерживаются краткосрочные визиты с целью обмена академическим опытом, проведения тренингов, передачи ноу-хау, участия в совместных курсах для аспирантов и т. д.
Силами Программы развития ООН (ПРООН) для развивающихся стран на протяжении долгого времени проводился проект «Передача знаний через соотечественников за рубежом» (TOKTEN) [14], нацеленный на кратковременную работу представителей диаспоры на родине в качестве добровольных консультантов. Особенно активным участником проекта была Индия.
Те или иные программы краткосрочных визитов проживающих за границей соотечественников, в том числе высококвалифицированных специалистов, существуют практически во всех странах, сталкивавшихся с проблемой миграции и эмиграции. Однако их эффективность в контексте налаживания сколь бы то ни было устойчивого взаимодействия, как правило, невелика.
Совместные исследования, проводимые с представителями интеллектуальной диаспоры, также являются весьма распространенной формой сотрудничества. В Индии существует Программа проектов сотрудничества с учеными и технологами индийского происхождения за рубежом (CP-STIO), реализуемая Министерством науки и технологий. Индийские ученые подают заявку на проведение исследований совместно со своими коллегами - представителями диаспоры. Официальными целями программы являются: усиление кадрового и организационного потенциала индийских научных организаций; проведение исследований национальной важности; развитие предпринимательства в сфере высоких технологий; развитие связей между представителями научной диаспоры и университетами, которые они закончили в Индии. Однако в рамках программы оплачиваются только билеты в Индию и командировочные, возможностей программы обычно хватает только на поддержание уже существующих инициатив - реального расширения не происходит.
Наибольшее признание получила модель привлечения проживающих за рубежом соотечественников для проведения совместных исследований, действующая в КНР. Приглашаемые к участию в национальных
278
Борисенко А. И.
проектах проходят строгий отбор по целому набору требований, среди которых наиболее существенным является наличие минимум одного патента и опыт совместной работы с представителями национальной науки [14, с. 165-166].
Кроме мер на общегосударственном, региональном и локальном уровнях, китайское правительство обращается и к институциональному уровню - государственным учреждениям и академическим институтам - с призывом прилагать больше усилий к привлечению ведущих китайских ученых, успешно работающих за рубежом, к сотрудничеству с КНР для усиления конкурентоспособности страны. Власти обращают особое внимание на тех специалистов, которые имеют достижения в ключевых современных технологиях, в высокотехнологичных секторах индустрии и возглавляют новые направления научного поиска.
В Польше действует программа WELCOME [15], цель которой, согласно сделанным заявлениям - «привлечение выдающихся исследователей из-за рубежа к созданию исследовательских команд и интенсификации международного сотрудничества польских институтов и университетов». Заявки на участие в программе подают не сами представители диаспоры, а те учреждения, с которыми у них есть договоренность о сотрудничестве. В проект на конкурсной основе отбираются местные студенты, аспиранты и ученые со степенью PhD, общее число молодых исследователей должно быть не меньше шести. Тематика проекта должна относиться к одной из заявленных приоритетных областей.
Руководитель проекта на время его реализации подписывает договор с подававшей заявку организацией, которая, в свою очередь, обязуется выплачивать ему вознаграждение. Помимо зарплаты лидер получает также персональную стипендию, цель которой - «снять все потенциальные диспропорции, которые могут возникнуть из-за разницы в оплате труда в зарубежных организациях и принимающем польском НИИ или университете»
Другая программа, имеющая меньший размах, но тоже заслуживающая внимания, называется HOMING [16]. Ее цель - «поддержка исследователей после их работы за рубежом и поощрение кооперации с принимавшими их учреждениями». Финансовые параметры программы меняются каждый год в зависимости от имеющихся возможностей. Общее финансирование идет через механизм трансфера европейских грантов, направленный на уменьшение диспропорций в финансировании науки внутри ЕС.
Еще одним видом взаимодействия с научной диаспорой является учреждение специальных профессорских должностей. Эти программы призваны стимулировать выдающихся представителей академической диаспоры - специалистов в стратегически важных для страны областях к возвращению и научно-педагогической работе на родине.
Наиболее крупная и влиятельная программа такого рода была запущена в Китае Министерством образования. Ученые получают назначение специальным профессором на срок в один год или в три года (плюс
Мировой опыт взаимодействия с научными диаспорами
279
возможность продления еще на два). Принимающие университеты при этом отбираются в ходе конкурса. Поданные заявки рассматриваются специальным комитетом в составе членов Китайской Академии Наук и Китайской Инженерной Академии.
Индия также имеет богатый и длительный опыт реализации подобного рода программ. Еще с середины ХХ века высококвалифицированные индийские специалисты, возвращающиеся из-за рубежа, могли стать научными сотрудниками участвующих в программе вузов и научных институтов. Назначение в рамках этой схемы было, как правило, временным: оно призвано было поддержать ученых до тех пор, пока они не найдут постоянное место работы. Схема действует до сих пор и упоминается как эпизод в биографиях многих успешных индийских ученых.
В 1980-х годах была запущена еще одна программа, призванная привлечь индийских ученых из-за рубежа. В рамках программы им предлагались позиции в вузах и существенные исследовательские гранты в дополнение к преподавательской зарплате. Изначально данная схема предполагала временные контракты с возможностью их продления по итогам оценки научной деятельности преподавателя, однако позже была добавлена возможность постоянного трудоустройства.
Тем не менее, проект не позволил добиться желаемой интеграции репатриируемых специалистов в преподавательскую среду принимающих университетов. Приглашаемые специалисты не смогли стать ядром для формирования новой корпоративной культуры в индийских университетах. Не удалось избежать неудачных решений при отборе приглашаемых ученых, что привело к серьезному размыванию стандартов качества.
Среди программ по созданию специальных профессорских должностей стоит отметить и инициативу по созданию исследовательских кафедр в Южно-Африканской Республике [17]. Она построена по принципу выделения пятилетних грантов для создания научных групп под руководством ученых мирового уровня. Руководители групп не обязательно должны быть членами диаспоры, но в списке целей программы значится «возвращение покинувших страну талантов».
Распространенной практикой является осуществление программ, основной целью которых является установление контактов между диаспорой и учеными на родине и пропаганда самой идеи сотрудничества. Так в Китае проводятся ежегодные мероприятия, заключающиеся в визите на родину 100 ученых, проживающих за рубежом и представляющих какую-то область науки.
В ЮАР была создана Южноафриканская сеть профессионалов за рубежом [18], финансируемая Национальным исследовательским фондом и Министерством науки и технологий. Проект представляет собой своеобразную «социальную сеть» для представителей научной диаспоры из различных стран. Изначально проект был довольно успешным. Спустя 9 месяцев после начала его реализации в базе данных зарегистрировалось около 1800 исследователей из 57 стран. Однако позже мониторинг
280
Борисенко А. И.
показал, что большинство зарегистрированных ученых так и не воспользовались предоставленными им возможностями.
Новый южноафриканский проект по взаимодействию с диаспорой носит название Global South Africans [19]. Проект направлен на максимально активное вовлечение талантливых ученых и менеджеров, проживающих за рубежом, для оказания консультативной, коммерческой и/или научной помощи оставшимся на родине коллегам.
Среди интересных инициатив, осуществляемых в рамках проекта, можно выделить, в частности, дистанционные стажировки. Наиболее влиятельные члены GSA занимаются привлечением спонсорских средств (фандрайзингом) для тех южноафриканских университетов, которые они закончили. Ко всему прочему, члены программы в ходе своих визитов на родину, когда есть желание, читают лекции в университетах и бизнес-школах.
Такого рода программы, призванные развивать контакты между диаспорой и учеными на родине, реализуются и в целом ряде других стран, среди которых следует упомянуть чилийскую программу Chile Global, предоставляющую предпринимателям и высококвалифицированным специалистам чилийского происхождения, имеющим намерение участвовать в экономическом развитии Чили, платформу для кооперации. Немалую роль играет взаимный обмен опытом с аналогичными программами Global Scot в Шотландии и Global South Africans в ЮАР. Гибкая структура формируемой сети позволяет использовать любые имеющиеся в наличии у членов диаспоры ресурсы - инвестиционные, консалтинговые, трудовые, образовательные, исследовательские.
Богатый опыт стимулирования диаспорального взаимодействия находит определенное воплощение в политике Европейского союза, в частности, в документах, касающихся создания и развития в рамках Лиссабонской стратегии Европейского научного пространства. В частности, разрабатываются меры, способствующие повышению мобильности исследователей и общему развитию европейских исследований.
Ряд мер осуществляется в ходе реализации проекта ERA-Link, задачей которого является налаживание взаимодействия с европейской научной диаспорой за пределами Европейского Союза и Европы в целом. Главный подход состоит в создании и использовании информационной инфраструктуры для распространения среди заинтересованных лиц сведений об открывающихся в Европе возможностях получения финансирования на проведение исследований, а также о появляющихся вакансиях в научноисследовательских организациях. Проект способствует как возвращению ученых в Европу, так и развитию сотрудничества между европейскими научными центрами и членами зарубежной научной диаспоры.
Подобная информационная работа, осуществляемая и рядом других структур, является немаловажным общим условием успешного выстраивания системы взаимодействий между метрополиями и представителями диаспор, призванной донести до покинувших когда-то родину ученых информацию о возможностях, открывающихся для них там в настоящее
Мировой опыт взаимодействия с научными диаспорами
281
время, и о перспективах сотрудничества с коллегами и организациями в стране, где они выросли и сформировались. В той или иной форме эта работа ведется при поддержке правительств всех тех стран, которые столкнулись с проблемой оттока высококвалифицированных специалистов.
Однако в отношении этого вида мер уместно иметь в виду одну общую закономерность: сама по себе информационная работа может лишь придать исследователям-соотечественникам определенный импульс к возобновлению контактов с родиной. Но для того, чтобы эти контакты привели к серьезным результатам, необходимо обеспечить фундаментальные предпосылки успеха: прежде всего, необходима научная инфраструктура, достаточно развитая для того, чтобы представитель диаспоры мог заниматься научной деятельностью на таком же высоком уровне, что и за рубежом.
Именно поэтому при сопоставлении работы с научной диаспорой в разных странах, нет особого смысла сравнивать, главным образом, применяемые информационные средства. Скажем, в Китае информационная работа окажется заведомо эффективнее уже по той причине, что предметом ее освещения является много более развитая система.
* * *
Общий итог всему сказанному заключается в том, что процессы трудовой миграции высококвалифицированных специалистов в современном мире постепенно меняют свой характер. С одной стороны, новые информационные технологии расширяют возможности дистанционного взаимодействия ученых и, вследствие этого, открывают новые горизонты для международной кооперации в научно-исследовательской сфере. С другой стороны, многие проблемы фундаментальной и экспериментальной науки требуют финансовых и трудовых затрат, практически неподъемных для любой отдельной страны, и работать над решением таких проблем способны лишь наднациональные исследовательские объединения.
Однако, хотя для мира науки границы стран становятся все более размытыми, эти границы остаются политической и экономической реальностью. Достижения научного прогресса в конечном итоге призваны идти во благо всему человечеству, но развитие собственной науки является залогом конкурентоспособности каждого конкретного государства на международной арене.
Как теперь всем очевидно, глобализация рынка труда высококвалифицированных специалистов - это объективный и необратимый процесс, сопротивляться которому можно лишь путем полного закрытия страны по примеру наиболее одиозных авторитарных режимов, что еще и полностью бесперспективно. Перед государствами встает общая задача научиться извлекать из этого процесса максимальную выгоду.
Следует также добавить, что политика взаимодействия с научной диаспорой напрямую связана с законодательством в сфере миграции, налогообложения, защиты авторских прав и пр. Поэтому ее успех во многом связан со своевременным и эффективным реформированием соответствующей законодательной базы.
282
Борисенко А. И.
Литература
1. Попов Д. С., Творогова С. В., Федюкин И. И., Фрумин И. Д. Российская диаспора в области социальных и экономических наук: проблемы и перспективы сотрудничества // Мир России. 2011. № 1.
2. Семёнов Е. В., Чечёнкина Т. В. Страны БРИК в глобальной циркуляции научных кадров // Альманах «Наука, инновации, образование». Вып. 9.
3. Internationalization of R&D and Global Nature of Innovation: Emerging Trends in India // Asia Research Institute Working Paper Series No. 123. [Электронный ресурс]: http://www.ari.nus.edu.sg/docs/wps/ wps09_123.pdf.
4. Maroulis N. ERAWATCH Country Report 2008, An assessment of research system and policies: Greece, JRC Scientific and Technical Reports. [Электронный ресурс]: http://cordis.europa.eu/erawatch/index. cfm?fuseaction=home.downloadFile&fileID=890.
5. Guochu Zhang. Migration Of Highly Skilled Chinese To Europe: Trends & Perspectives // International Migration. 2003. Vol. 41 (3).
6. Zweig D., Rosen S. How China trained a new generation aboard. [Электронный ресурс] 22 May 2003: http://www.scidev.net/en/features/how-china-trained-a-new-generation-abroad.html.
7. Иванец С. В. Ученые-соотечественники и мобильность научных ка-
дров. Федеральный справочник «Образование». Т. 7. [Электронный ресурс]: http://federalbook.ru/files/FSO/soderganie/Tom%207/XI/O7_
Ivanec.pdf.
8. [Электронный ресурс]: www.fundacionchile.com.
9. [Электронный ресурс]: www.corfo.cl.
10. [Электронный ресурс]: www.conicyt.cl/fondef.
11. [Электронный ресурс]: www.mifab.cl.
12. de Moura Castro C. Brain drain in Latin America: myth and reality. [Электронный ресурс]: http://www.claudiomouracastro.com.br/upload/ Brain%20drain%20in%20Latin%20America%20myth%20and%20real-ity.pdf.
13. [Электронный ресурс]: www.sd.undp.org/projects/tokten.htm.
14. Zhiyue Bo. China’s Elite Politics: Transition and Power Balancing. World Scientific Publishing. 2007.
15. [Электронный ресурс]: http://www.fnp.org.pl/ang/programy/WEL-
COME_more.html.
16. [Электронный ресурс]: http://www.fnp.org.pl/ang/programy/homing_ more.html.
17. [Электронный ресурс]: http://www.nrf.ac.za/sarchi/index.stm.
18. [Электронный ресурс]: http://sansa.nrf.ac.za.
19. [Электронный ресурс]: http://globalsouthafricans.org.
