CC BY
135
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ
А.И. ДОБРЫНИН
доктор экономических наук, профессор Санкт-Петербургской академии управления и экономики адрес: 190103, Санкт-Петербург, Лермонтовский пр., д. 44
Г.П. ЖУРАВЛЕВА
зав. кафедрой экономической теории Российской государственной экономической академии, доктор экономических наук, профессор, г. Москва
е-таИ: [email protected]
МИРОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС И ТРАНСФОРМАЦИЯ РЫНОЧНОЙ МОДЕЛИ ХОЗЯЙСТВА
Излагаются вопросы методологического поиска путей трансформации системы хозяйствования, а также становления неорыночной (неолиберальной) модели экономики, охватывающей сферу реального производства, финансовую систему и сферу подготовки квалифицированных кадров. Сформулированы прикладные рекомендации по выводу российской экономики из глобального финансово-экономического кризиса.
Ключевые слова: циклы развития цивилизации, кризис системный и глобальный, неолиберальная (неорыночная) экономика, государственное регулирование экономики предпринимательства, государственное вмешательство в экономику предпринимательства.
A.I. DOBRYNIN
Doctor of Economics, professor of St.Petersburg Academy of Management and Economics address: 44, Lermontov pr., St.Petersburg, 190103
G.P. ZHURAVLEVA
Chair of Economic Theory Department, Russian State Economic Academy,
Doctor of Economics, professor, Moscow e-mail: [email protected]
WORLD ECONOMIC CRISIS AND ECONOMY MARKET MODEL TRANSFORMATION
The authors deal with some issues of methodological search for the ways of transformation of economy system and with some issues of forming neo-liberal (neomarket) economy that covers actual production sphere, financial system and sphere of skilled personnel training. The article gives applied recommendations on how to help the Russian economy to overcome the global financial and economic crisis.
Ключевые слова: cycles of civilization development, system and global crisis, neo-liberal (neo-market) economy, government regulation of entrepreneurial economy, state interference into entrepreneurial economy.
Современный мир характеризуется посткризисной экономики. Резко замедли-сложным периодом развития глобальной лись темпы роста мировой и большинства экономики и формирования новой модели национальных экономик, на всех рынках
УДК 330.33.01 ББК 65.01-971
© А.И. Добрынин, Г.П. Журавлева, 2010
проявилась нестабильность. Свидетельством этому явился современный кризис, начавшийся в августе 2008 г. как кризис финансовой системы США и переросший в экономический кризис современного глобального хозяйства. На вопрос: «Случайность это или неизбежность?» экономическая теория отвечает: закономерность, присущая рыночной системе хозяйствования и обусловленная цикличностью (периодичностью) общественного развития.
Кризис современного глобального хозяйства. Известно, что экономический кризис (гр. krisis — поворотный пункт) — резкое ухудшение экономической ситуации в стране (мире), проявляющееся в значительном спаде производства, нарушении сложившихся хозяйственных связей, банкротстве предприятий, росте безработицы и в итоге — в снижении жизненного уровня, благосостояния населения. Однако это не только спад, но и возможность обновления. В китайском языке кризис описывается двумя иероглифами, которые в переводе означают: один — шанс, а другой — угрозу.
Кризисы как экономическая рецессия известны давно. В истории первым кризисом считается кризис в Древнем Риме в 88 г. до н.э. С начала XIX столетия, т.е. со времени, когда рыночные отношения становятся относительно зрелыми, экономика промышленно развитых стран с удивительной регулярностью (периодичностью) испытывает «кризисы перепроизводства».
Эта периодичность в экономической теории рассматривается как периодические циклы Н. Кондратьева (50-60 лет), С. Кузнеца (18-25 лет), К. Жуглара (7-12 лет), К. Маркса (10 лет), Дж. Китчина (2-4 года), Дж. Форрестера (200 лет), Э. Тоффлера (1 000-2 000 лет). Последние характеризуют циклы развития цивилизации. В реальной жизни циклы могут накладываться друг на друга. Например, на повышательной волне кондратьевского цикла могут быть циклы Кузнеца, Маркса, Китчина и т.д.
В XIX в. первые серьезные кризисы возникали в отдельных странах: в 1825 г. — в Великобритании, 1836 г. — в США. Но далее они распространяются и на другие страны: 1847 г. — всеобщий европейский кризис, 1857 г. — первый мировой кризис, 1997-1998 гг. — азиатский кризис и с авгус-
та 2008 г. — первый кризис современного глобального хозяйства.
В мировой экономической литературе имеется очень много самых разных мнений о причинах возникновения кризисов. Многие исследователи и политики ранее придерживались мнения о том, что кризисы вызываются внешними по отношению к экономике потрясениями (шоками), среди которых называется, например, возникновение природных катаклизмов, ведущих к неурожаю и общему экономическому спаду (У. Дже-вонс, В. Вернадский); войнами, революциями и другими политическими потрясениями и т.д. Именно поэтому кризисы не считались родовой чертой рыночной системы хозяйствования, внутренне ей присущей.
Для современных теорий характерна меньшая категоричность и однозначность. Признавая наличие внешних факторов, их возрастающее значение в условиях глобализации, влияние на экономическую динамику, цикличность экономического, финансового, общественного и цивилизационного развития, ученые объясняют существование кризисов и внутренними причинами. К ним относят наличие оптимизма и пессимизма в экономической деятельности людей (В. Парето, А. Пигу), избыток сбережений и недостаток инвестиций (Дж. Кейнс), противоречие между общественным характером производства и частным присвоением (К. Маркс), нарушение баланса в области денежного спроса и предложения (И. Фишер, Р. Хоутри), перенакопление капитала (М. Туган-Барановский, Г. Кассель, А. Шпитхоф), недопотребление и бедность населения (Г. Мальтус), существование определенных диспропорций, среди которых Г. Попов выделяет диспропорции: между работниками в мире по уровню производительности их труда, в уровне потребления на душу населения, существующий ныне перекос в сторону потребительства (как главной черты современной цивилизации), в темпах роста населения (более быстрое увеличение бедного населения), в структуре населения (рост количества больных и пожилых людей), в наличии природных богатств и границ государства, идеологических и мировоззренческих.
Помимо этого среди причин кризиса современного глобального хозяйства называются монополизация и перепроизводство, но
не обычной, а специфической продукции — информационной и управленческой (М. Делягин), перепроизводство основной мировой валюты — доллара США, недостаток ликвидности в банках (Р. Игнатьев), кризис доверия между финансовыми институтами (Н. Стариков), уровень корпоративного управления, породивший серьезные диспропорции на низовом уровне (когда права собственников колоссальны, а ответственность минимальна, в то же время права работников ничтожны, а ответственность высока, менеджеры мечутся между этими двумя огнями (Г. Клейнер)), разрыв в результатах развития виртуальной (финансовой) и реальной экономики и множество других.
Такое обилие взглядов на причины появления кризисов объясняется сложностью данного экономического процесса, что обусловливает необходимость более глубокого изучения сущности и содержания современного кризиса.
Настоящий кризис не просто является кризисом современного глобального хозяйства, а одновременно выступает как финансовый, экономический, экологический, демографический, социально-культурный, идеологический и этико-нравственный кризис. Объясняется это тем, что данный кризис совпал с современным цивилизационным кризисом, более масштабным и более глубоким. Именно в этом его особенность, что позволяет нам характеризовать его как системный и цивилизационный.
Современный мир находится на стыке двух цивилизаций: старой, основой которой является развитая либеральная рыночная система хозяйствования, и новой, фундаментом которой будет новая экономика будущего. Последняя только формируется, но о ней достаточно активно стали говорить в научном мире.
Нельзя не заметить, что миропорядок, необратимо складывающийся на основе либеральной рыночной модели хозяйствования, при которой процветает только одна страна или группа стран (пусть «золотого миллиарда» или восьмерка и даже двадцатка стран), противоречит развитию человеческой цивилизации.
Вот почему сегодня все чаще ученые пишут о необходимости «диалога цивилизаций», о нецелесообразности сложив-
шейся модели глобализации (Дж. Стиглиц, Дж. Перкинс). Об этом пишут и российские экономисты [4].
Недавно в столице Австрии прошел первый саммит Мирового общественного форума «Диалог цивилизаций», где был отмечен рост агрессии в мире. Определенную напряженность вызывает тот факт, что экономика развитых стран несамодостаточна с точки зрения ресурсной составляющей (Япония ввозит 95% необходимого ей сырья, страны Европы — 80%, США — 20%). Мировой уровень добычи нефти достиг своего максимума (хотя в мире используется лишь треть мировых запасов) и начал падать. По подсчетам западноевропейских аналитиков, уже к 2030 г. объемы добываемой нефти сократятся наполовину. Несомненно, отмечает британский журнал «Гардиан», в будущем это приведет к войнам и социальным беспорядкам, разгару войн между теми, у кого есть энергия, и теми, у кого ее не хватает. Вот почему «горячие головы» среди отдельных политиков пишут о переделе мировых ресурсов.
Но война — это не единственный путь решения имеющихся проблем и противоречий в условиях глобализации. Существует еще возможность достижения разумных договоренностей.
Формирование новой цивилизации и неоэкономики остро нуждается в создании коллективного разума планеты, который сможет решить кардинально по-новому ряд жизненно необходимых проблем.
Руководители некоторых стран Европы, обращая на это внимание, заговорили языком реформаторов капитализма. Так, канцлер ФРГ А. Меркель утверждает, что назрела необходимость создания социального мира с использованием рыночных механизмов, но не таких, как сегодня. Она считает, что важно разработать новые правила, ибо никто в одиночку не сможет выйти из кризиса, даже США. О необходимости строительства нового капитализма без спекуляции и эксплуатации говорит французский президент Н. Саркози, подчеркивая важность создания новой архитектуры под контролем Запада. Таким образом, они предлагают не уничтожать капитализм, а переделать его, сделать более моральным. Жаль, что при этом забывается одна истина:
капитализм с моральным лицом — это, по словам Гегеля, иллюзия.
Понимание необходимости изменения бизнес-идеологии получает все большее распространение. Сегодня стали говорить о том, что оценивать результаты бизнес-деятельности следует не столько по количеству получаемых денег, сколько по качеству сделанного (полезности для общества, производства, общественной значимости продукции, работы, услуги и т.д.), что соответствует классической теории. Ведь, согласно учению А. Смита, простая справедливость требует, чтобы те, кто кормит, одевает и дает кров народу, получали такую долю продуктов своего труда, чтобы сами смогли иметь сносную пищу, одежду и кров. Все больше становится очевидным, что экономика — это не некая денежная среда, где делаются деньги из денег, а среда, где господствуют гуманистические начала. Только в этом случае она становится средством решения проблем общественного, экономического, социального и культурного развития. Сегодня многие видят причину существующего кризиса именно в извращении этики субъектов рынка [5].
По мнению М. Делягина, мировой кризис — это изменение устройства человеческого общества. Он включает кризис капитализма как экономической системы, составляющей основу текущей цивилизации. Кризис капитализма основан не только на глобальных спекуляциях финансовой системы, но и на кризисе управления. Последний связан с тремя проблемами: информационным взрывом, что не позволяет управляющим справиться с колоссальным ростом объема информации и порождает ряд ошибок; массовым распространением компьютеров, «взявших на себя» функции формальной логики, оставивших человечеству возможность развиваться лишь на основе способностей к творчеству (при этом не создано способа управления творческими инициативными людьми в массовых масштабах, их гармонизации); превращением в условиях глобализации в общедоступный и массовый вид бизнеса технологий формирования сознания, требующих переориентации сознания на трансформацию самого себя. Уже не так важно знать, как устроен окружающий мир, возникает резкое снижение потребностей в
знании как таковом. Результат этого — кризис знания, кризис науки, который идет во всех странах.
Кризис управления, невозможность перестроить мировую финансовую систему, потому что она изначально выстроена под интересы США, свидетельствуют об ограничении возможности сознательного развития человечества.
Итак, нынешний кризис — это кризис всей системы современного общества, включая его мировоззрение, общественную жизнь, ценностные установки, а не только ее основу — экономику, это кризис более глубокого порядка, кризис цивилизационный.
Анализ последствий кризиса позволяет сделать вывод о необходимости изменения модели развития экономики. Ведь кризис — это не только сугубо отрицательное явление в жизни общества. В кризисе не все плохо, есть и свои плюсы — он помогает избавиться от неэффективных, устаревших производств, дает возможность выдвинуться энергичным, предприимчивым людям.
При выходе из кризиса России важно, признавая значение использования мирового опыта, четко обозначить свои особенности развития и на этой базе вырабатывать соответствующие антикризисные меры. К таким особенностям следует отнести недостатки рыночной экономики, о которых можно судить по тому, что у нас во время кризиса цены не снижаются, процентные ставки за кредит непомерно велики, обновление продукции не наблюдается. Все рыночные механизмы и экономические категории искажены высочайшим уровнем монополизации, коррупции и бюрократизации.
Для выхода из кризиса России необходимо решить две взаимосвязанные задачи — развитие подлинно рыночных отношений и совершенствование рыночных механизмов с целью обеспечения эффективного функционирования постиндустриального общества.
К особенностям российской антикризисной политики следует отнести необходимость учета большой территории страны; резких региональных различий в социально-экономическом развитии; низкой доли инновационной продукции; преобладания в общественном сознании доставшихся в наследство от прошлого иждивенческих настроений, завышенных надежд на поддержку государства;
усиления потребительства в развитии общества, гламуризации хозяйственной жизни. Правда, последнее можно отнести не только к России, но и к большинству стран мира. Эксперты ООН подсчитали, что если уровень потребления США (которые потребляют 30-40% мировых ресурсов) перенести только на одну страну — Китай, планета этого не выдержит. Стандарты жизни США, на которые принято ориентироваться, таковы, что существующие производственные ресурсы создадут непомерную экологическую нагрузку на нашу планету.
Российская антикризисная политика не может основываться на высоких ценах на нефть и газ, доступности дешевых денег для российских банков и корпораций за рубежом. Опора на внешние факторы экономического роста в РФ с неизбежностью и далее будет обусловливать неустойчивость развития, зависимость от экспорта и неразвитость собственного финансового рынка.
Позитивное влияние кризиса проявляется в изменении экономической политики и развитии инфраструктурного комплекса на новой технологической основе, ускорении внедрения инноваций, повышении качества образования и расширении подготовки квалифицированных кадров, усилении социальной направленности экономической стратегии.
В этом направлении и осуществляются предложенные российским правительством антикризисные меры, позволяющие минимизировать потери. Действия правительства направлены на стимулирование кредитного, государственного и экспортного спроса, что предполагает как прямую передачу денежных ресурсов в промышленный, строительный и аграрный комплексы, так и применение налоговых и экспортных рычагов (метод встроенных стабилизаторов) [2].
По данным Счетной палаты РФ, только в 2009 г. на ликвидацию последствий финансового кризиса правительство потратило 2 трлн 700 млрд р. Большая часть этой суммы — 1,5 трлн р. — ушла на поддержку банковской системы, и 25 млрд — на реструктуризацию ВАЗа. Всего в пересчете на каждого жителя страны потрачено почти 8 тыс. р. Надо заметить, что в начале кризиса деньги тратились и на бесполезные мероприятия фондового рынка (175 млрд р.).
Подготовленный Министерством экономического развития РФ прогноз социальноэкономического посткризисного развития страны на трехлетний период предусматривает осуществление ряда масштабных мер в сфере налогообложения, в частности снижение ставки налога на прибыль с 24 до 20%. При этом уплата налога будет производиться с фактической прибыли. В интересах предпринимательских структур амортизационная премия повышается с 10 до 30%. Предприятия получат возможность увеличения объема инвестиций и оперативного обновления используемого оборудования, что приведет к повышению капитализации бизнеса. Такое распределение инвестиций более эффективно, чем выделяемые из стабилизационного фонда государственные субсидии.
Предполагается и ряд конструктивных мер по развитию малого бизнеса, благодаря которым в преддверии возможных кризисных проявлений на рынке труда можно быстро создать новые рабочие места и обеспечить работой бывших сотрудников крупных предприятий. Для малого бизнеса установлены дифференцированная ставка и упрощенная система налогообложения, применение которых позволит снизить налоговую нагрузку в среднем на 10%.
Конечно, все эти меры уже привели к снижению доходов бюджета. Несмотря на объективно возникающие кризисные потери, государство выполняет все принятые ранее социальные обязательства по повышению пенсий и пособий по безработице. Значительные инвестиции направляются в реорганизацию здравоохранения и образования. Именно эти отрасли формируют интеллектуально развитый человеческий капитал инновационной экономики. С декабря 2008 г. повысилась заработная плата бюджетников федеральных учреждений. Вопросы обеспечения социального благополучия являются главным стратегическим направлением при формировании плана и бюджета России на 2010-2011 гг. [1]. Отмечая эти позитивные моменты, подчеркнем, что кризис имеет две стороны: возможность пересмотреть и оптимизировать хозяйственную деятельность каждого предприятия, каждой организации и сформировать новую модель экономического развития мира и государства. В этих условиях роль экономической теории необы-
чайно возрастает, особенно в обосновании возможностей регулирующего воздействия на экономику и формирования новой модели хозяйствования.
Неорыночная модель современной экономики. Модель развития рыночной экономики, сложившаяся в последние годы, исчерпала себя. Ее хозяйственная система строилась на высоких ценах, затратах и виртуальных деньгах финансового сектора. Длительное время экономика развивалась как бы по инерции 1990-х гг., используя устаревший механизм и сохраняя монополии.
Формирование новой экономики и мировой экономический кризис обусловили становление обновленной, неорыночной модели экономических связей и отношений.
Неорыночная экономика предполагает трансформацию модели хозяйственной системы, адаптирующейся к условиям выживания отдельных государств в рамках глобализирующегося сотрудничества. Эта трансформация осуществляется под влиянием двух тенденций: с одной стороны, обеспечения сохранности сложившейся модели хозяйствования в рамках отдельного национального государства, воздействия сложившейся системы затрат труда на формирование стоимости и цены товаров и услуг, а с другой стороны, учета среднемировых затрат труда, определяющего уровень мировых цен. Взаимодействие, взаимовлияние и взаимообусловленность этих тенденций начинают оказывать доминирующее влияние на национальные экономики и на развитие глобальной экономической системы в целом.
«Невидимая рука» А. Смита уже не может оказывать регулирующее воздействие на формирование равновесного спроса и предложения и равновесное ценообразование в рамках глобальной модели хозяйствования. Процесс этот объективен. Он находится под влиянием динамично развивающегося НТП, инновационности и преобладания пятого и шестого технологических укладов.
Ныне уже не «невидимая рука» определяет темпы, динамику экономического роста и макроэкономические пропорции, а появляются новые объективно-субъективные регуляторы, к которым следует отнести:
- новую архитектуру финансовых институтов как в мировом масштабе, так и в рамках отдельных государств, формирующих
пропорции в развитии реального и финансового секторов;
- правовое обеспечение управления финансовыми рынками, их планирования и регулирования в целях поддержки развития реальной экономики, восстановления ее преимуществ в соревновании с виртуальной;
- смещение общественного спроса с безудержного потребительства материальных благ в сторону общего качества жизни, к насыщению спроса постматериальными ценностями. По данным статистического опроса населения США, количество приверженцев накопительства материальных потребительских ценностей за последние десять лет снизилось более чем в 2 раза — с 35 до 16%.
Аналогичная тенденция прослеживается в большинстве стран Западной Европы, где широко распространяется добровольное самоограничение от предметов роскоши, дорогих дворцов, яхт, частных самолетов, футбольных клубов и т.д.
К сожалению, в докризисной России среди представителей крупного капитала и чиновников, обеспеченных высокими заработками, господствовало стремление к расточительству. Все еще сохраняются рвачество и стремление к тщеславной роскоши. Этому способствует вмешательство государства в экономику, ведущее к росту коррупции, с одной стороны, и консервации бедности — с другой. В стране насчитывается около 30% населения, проживающего за чертой нормального уровня жизни. Происходит как бы консервация отсталости с доминированием спекулятивного и криминального капитала.
Становлению неорыночных связей и отношений способствует диверсификация бизнеса в направлении перехода от однопродуктового производства к многопродуктовому. Расширяются ассортимент, сортаментность и многообразие технически схожих изделий, имеющих общие технологические и технические принципы производства. Такое разнообразие снижает риски функционирования структур предпринимательства, риски развития фирм в условиях нестабильности и изменения потребностей населения, что, во-первых, позволяет регулировать доходность бизнеса в связи с меняющимися потребностями потребителей, изменением их вкусов и предпочтений, во-вторых, ведет к изменению форм организации предпри-
нимательства, адекватных новым условиям хозяйствования: во всех развитых странах формируются частные и государственночастные корпорации, кластеры, производственные кооперативы, сотрудничающие не только в национальных рамках, но и в международном масштабе. Также меняется и унифицируется система подготовки трудового потенциала, работников сквозных профессий, в которых нуждается глобальное предпринимательство.
В известной мере это усиливает тенденции мировой миграции, унифицирует условия труда и усредняет трудозатраты, формирующие стоимость товаров и услуг на глобальном рынке. Все это существенные факторы позитивной деформации модели хозяйствования новой экономики в послекри-зисный период.
Однако главное изменение связано с тем, что всепобеждающей силе и иллюзии либерального рынка приходит конец.
Надо заметить, что радикально-либеральные взгляды на рыночную экономику в прошлом столетии получили невиданное распространение и длительное время не подвергались критическому переосмыслению, а идеи использования государственного регулирования отвергались и игнорировались.
В нынешних условиях социальная коррекция, охватившая экономику развитых стран, особенно в кризисный период, связана с неизбежным усилением роли государства. Несомненно, что выход из депрессии и рецессии может быть обеспечен главным образом за счет использования жестких механизмов государственного регулирования экономики.
Государство становится активным субъектом рынка и все больше моделирует экономические связи через систему государственно-частных корпораций, государственных банков, через расширение государственночастного партнерства.
По канонам либеральной модели рыночной экономики государство как институт власти брало на себя производство тех благ, от которых напрямую зависят национальная безопасность и целостность государства, единое экономическое пространство. А. Смит, сторонник невмешательства государства в экономику, отводил ему три важные обязанности финансирования издержек: на общественные работы («создавать и содержать
определенные общественные сооружения и общественные учреждения»), на обеспечение военной безопасности, на отправление правосудия, включая охрану прав собственности [3, с. 57].
П. Самуэльсон в «Экономикс» утверждает, что «правительство производит незаменимые общественные блага, без которых совместная жизнь была бы невозможной и производство которых в силу их природы нельзя предоставить частным предприятиям» [6].
Положение и роль государства в новой экономике меняются. Особенно активно формирование его рыночных институтов происходит в период глобального экономического кризиса, начавшегося в 2008 г.
Эти процессы получили распространение не только в России, где сформированы такие крупные системообразующие финансово-банковские институты, как «Сбербанк», «Внешэкономбанк», ВТБ, а также частно-государственные структуры в виде госкорпораций в судо- и авиастроении, в сфере нанотехнологий и многих других отраслях инновационной экономики. Правительство США в период кризиса национализировало три крупнейших супербанка страны, осуществило выкуп акций проблемных банковских и корпоративных структур, оказывающих прямое влияние на формирование экономических рыночных связей и отношений. Во многих странах Запада и Востока также проведены подобные мероприятия.
Государственное регулирование становится определяюще адекватным элементом рыночного регулирования. Оно не исключает либеральные начала рыночной системы, а дополняет рыночные механизмы и встраивается в них. Регулирование предполагает разработку планово-прогнозных моделей развития экономики с использованием методов планово-математического инструментария и встроенных стабилизаторов для достижения целевых программных установок в повышении уровня жизни населения.
Надо заметить, что регулятивные системы должны соответствовать требованиям глобальной экономики в развитии конструктивной конкуренции, но на основе сотрудничества, а не диктата. Это не исключает использования контроля деятельности крупнейших корпораций и выполнения требований законодательства.
Регулирующая функция государства предполагает оказание помощи в ускоренной разработке и внедрении инновационных технологий в процесс рационального использования ресурсов при оптимальных затратах труда и капитала. Следствием этого становится поддержка государством всех видов бизнеса, создание новых рабочих мест, усиление роли человеческого фактора и интеллекта в экономике. Особое место в деятельности правительств и их регулирующего воздействия занимает создание эффективных социальных «подушек безопасности», способных устранить острый дисбаланс в уровне благосостояния групп населения как страны в целом, так и ее регионов и обеспечить вовлечение трудового потенциала в производственно-социальные процессы. Приоритет при этом должен заключаться в развитии способностей к творческому труду и в создании политических и социальных условий, позволяющих реализовать эту способность.
Как и в прежней модели рыночной экономики, государство как важнейший институт принимает на себя разработку и финансирование стратегических проектов, неприбыльных финансово даже в среднесрочной перспективе, но целесообразных и выгодных социально.
Однако государство не должно использоваться в качестве принципиального инструмента передела собственности и финансовых потоков по типу коррумпированных моделей в отдельных странах, когда государственные институты бюрократически «кошмарят» бизнес, ограничивая его либеральные экономические тенденции роста. Такой бюрократизм часто применяется по отношению к малому и среднему бизнесу при одновременной поддержке крупных монополий.
Государственное регулирующее воздействие предполагает жесткий валютный контроль в стране, мониторинг функционирования частных банков со стороны центрального (национального) банка, применение встроенных стабилизаторов, использование налоговой политики, налоговых каникул и акцизов, установление национальной (резервной) ставки центрального банка, контроль за лимитами кредитования реального сектора экономики для обеспечения его технической и продовольственной независимости, а так-
же применение заградительных импортноэкспортных пошлин.
Развитие национального регулирования со стороны национальных образований не исключает создание международных финансовых институтов, оказывающих влияние на оптимизацию экономических связей в рамках глобальной экономики. Эти институты широко известны как в рамках отдельных регионов (Европа, Арабские Эмираты, Азия), так и в рамках мировой системы.
Развивающееся государственное регулирование не исключает использование либеральных рыночных связей. Более того, на этапе формирования новой экономики они взаимодействуют и дополняют друг друга.
Государству в рамках экономической динамики следует концентрироваться на решении только тех задач, где его роль окажется эффективной, и исключать вмешательство в решение задач менеджмента предпринимательских структур. Избыток государства так же опасен, как и его недостаток.
В этом контексте надо различать и законодательно разграничить понятия государственного регулирования и государственного вмешательства. Первое соответствует объективному развитию бизнеса и требованиям либеральной экономической политики. Государственное же вмешательство связано с введением централизованного директивного планирования, с применением законов, ограничивающих конкуренцию, системы различных запретов, с бюрократизацией выдачи разрешений и проведения проверок различными государственными организациями. Такое вмешательство — рецидив экономического диктата. Как правило, оно приводит к росту численности представителей чинов-ничье-бюрократического аппарата, правовому нигилизму и экономическому эгоизму, коррупции и произволу. К сожалению, такое вмешательство получило широкое распространение в России в 1990-х гг., а отголоски его сохраняются и поныне, проявляясь в усилении тенденций госкапитализма, превращении парламента в собрание чиновничьей элиты, в спешке принимающее законы. В результате они не всегда отражают интересы общества в целом и препятствуют либеральной конкуренции. По количеству государственных чиновников Российская Федерация занимает первое место в Европе. По данным
официальной статистики, на конец 2008 г. в стране насчитывалось 1,75 млн чиновников всех видов властных структур — значительно больше, чем в бывшем СССР. Это огромный круг людей, обязанность которых сводится к дележу бюджетных средств и тотальному контролю негосударственной сферы деятельности, в том числе и экономической. Содержание гигантской государственной машины стоило трети бюджетных расходов, или 10% ВВП. В стране пока не создано эффективной системы контроля над процессами распределения государственных ресурсов. Это влечет большие потери, создает поле для коррупции и отмывания денег. К сожалению, количество различных структур по обслуживанию бюджета в последние годы росло в геометрической прогрессии. В результате увеличивались издержки производства, снижалась конкурентоспособность российских товаров не только на мировом, но и на внутренних рынках.
Неэффективность банковского регулирования в отсутствие достаточного экономического контроля проявилась и при оказании кредитной помощи коммерческим банкам в начале глобального экономического кризиса. Административная «раздача» средств стабилизационного фонда банковским структурам без достаточно разработанных условий и требований была использована многими из них для погашения внешних займов и покупки валюты. Такое государственное «регулирование» в августе-сентябре 2008 г. увеличило отток капитала из России на сумму более 140 млрд дол. Многие спекулятивные инвесторы скупали доллары и подешевевшие американские ценные бумаги, несмотря на падение их курса. За этот период в самой кризисной стране — США — приток капитала, по данным Всемирного банка, достиг 280 млрд дол. Отток капитала из России в тот период ускорил перерастание финансового кризиса в структурно-экономический, поскольку банковская система не выполнила свою общественную функцию — обеспечение краткосрочными ликвидными средствами реального сектора экономики.
Удорожание кредитов под оборотные средства привело к увеличению себестоимости продукции, снижению рентабельности и конкурентоспособности структур экономики. Это удорожание охватило и главные
экспортные отрасли — нефтяную, газовую, металлургическую, что привело по цепочке к повышению тарифов на оплату жилья, электроэнергии, услуг. Самое главное в том, что произошла декапитализация всего реального сектора в силу роста платы за банковские кредиты до 15-20% годовых при средней рентабельности экономики в 12,9%.
Результаты анализа кризисной ситуации, а также снижение темпов роста свидетельствуют о необходимости законодательной отработки методов государственного регулирования. Несмотря на огромную работу Правительства Российской Федерации и его региональных подсистем, не удалось избежать негативных последствий кризисных сдвигов в структуре экономики.
В посткризисный период государственное регулирование может осуществляться с использованием институциональных инструментов, как это было в США в 30-х гг. прошлого столетия с принятием антимонопольного законодательства.
В стране Госдумой принят закон «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в РФ», вступивший в силу с февраля 2010 г. Он предусматривает регулирование цен в розничных сетях посредством законодательно допустимой наценки не более 25% на мясо, рыбу и рыбопродукты, хлеб, молоко, крупы, муку и другие значимые продукты потребления. Для сдерживания роста цен на продовольствие предлагается также использовать установление максимальных цен, предоставление производителям социально значимых товаров налоговых преференций и т.д. При разработке этого закона использован опыт Бельгии и Германии в регулировании поведенческих мотивов потребителей и продавцов.
Ближайшими задачами государственного регулирования должны стать введение налогов на сверхприбыль и роскошь, установление экономических барьеров, препятствующих переводу сверхприбыли российскими предпринимателями на зарубежные счета и в оффшоры, ликвидация значительного разрыва в доходах представителей крупного монополистического капитала и беднейшего населения. Надо заметить, что в России население, занятое в сфере материального производства и трудящееся в бюджетных учреждениях, получает зарплату значитель-
но ниже, чем те же категории населения в развитых странах.
Требует государственного регулирования использование природных ресурсов в аграрной сфере. В стране почти 40 млн черноземных сельхозугодий зарастает бурьяном и кустарником. В Европе на лесных и подзолистых почвах аграрии собирают больше зерна, чем у нас на черноземах при урожае в 20-25 центнеров с гектара.
К сожалению, в стране отсталая дорожно-транспортная инфраструктура, велика доля устаревшего оборудования даже в энергодобывающих отраслях, которые приносят огромные рентные доходы.
Слабая система экономических стимулов приводит к тому, что российские предприниматели превращаются в самых неэффективных собственников по сравнению с собственниками, действующими в развитых рыночных системах стран Европы и США. Нужна научно разработанная стратегия государственного участия и регулирования в экономике.
Становится все более очевидным, что идея либерального фундаментализма свободного рынка с регулирующей «невидимой рукой» и концепцией экономического человека-потребителя не соответствует реалиям времени, в котором функционирует современный капитализм. Сегодня природу экономического человека нельзя сводить исключительно к инстинкту потребления. Это важное положение экономической теории открывает дорогу качественно иной предпринимательской практике и переустройству государственных общественных институтов. В странах — лидерах мирового развития в посткризисный период делается ставка на человека, неравнодушного к общественному благу и нравственным ценностям: гражданина, патриота, труженика, хорошего семьянина и т.д.
Однако в нашей стране пока действует другая тенденция, ударными темпами воспроизводящая «человека потребляющего» и надеющегося только на опеку государства. Становится очевидным, что если государственные институты не сумеют ликвидировать эту тенденцию целенаправленного потребления, то российская нация может исчезнуть как нация культурных людей XXI в. Отсюда следует, что использование государственных возможностей регулирования хозяйственных
связей — это не только экономическая, но и идеологическая задача, которая адекватно встраивается в модель неорыночной (неолиберальной) системы хозяйства.
Все эти меры соответствуют тенденциям деформации модели либерального рынка и формирования неорыночной модели, в которой государство выступает в качестве системообразующего фактора общего роста экономики.
Тектонические сдвиги в структуре глобальной экономики обусловливают неизбежность реформирования и регулирования международной валютно-финансовой системы, политической реконструкции межгосударственных отношений, что значительно повысит эффективность демократии, снизит влияние монополизма и экономического эгоизма на глобальную архитектуру мировой цивилизации. Глобальная система экономических, финансовых и торговых связей нуждается в новых соглашениях стран по регулированию финансовых институтов.
Сложившаяся либеральная модель рыночной экономики не только противоречила внутринациональному развитию, но главным образом сдерживала развитие межнациональных глобальных связей и отношений.
Одним из шагов в направлении ее перестройки можно считать образование межгосударственной системы контроля за фондовым рынком под эгидой МВФ. В поддержку такого контроля, разработанного в США (Илон Полсона), выступили Арабские Эмираты, Сингапур, страны, входящие в ОЭСР, Южная Корея, Чили и Китай. В глобальной системе происходит послекризисное формирование новых мировых финансовых центров развития.
Российское правительство выступило с инициативой формирования системы национальных и международных институтов регулирования, международных институтов управления рисками для смягчения последствий мирового экономического кризиса и обмена информацией для обеспечения равноправия в получении выгоды от снятия барьеров в международной торговле.
Определяющим фактором и механизмом динамики рыночных процессов по-прежнему является конкуренция. Она обеспечивает не только количественный рост объемов, но и качество производимых благ и услуг.
Список использованной литературы
1. Аганбегян А. Перспективы социально-экономического развития России в условиях кризиса // Экономика и управление. 2009. № 2. С. 2—7.
2. Добрынин А., Журавлева Г. Мировой экономический кризис // Экономика и управление. 2009. № 1. С. 22-28.
3. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М., 1962.
4. Трансформация рыночной модели хозяйства новой экономики / под ред. В.А. Гневко, А.И. Добрынина, Е.С. Ивлевой. СПб., 2009. [Гл.] 1, 8.
5. Reinhart C.M., Rogoff K.S. Banking crises: an equal opportunity menace, NBER working paper No. 14587. 2008. P. 46-47 [Электронный ресурс]. URL: http://www.nber.org/papers/w14587.
6. Samue^n Р.А. E^nomks: an introducto^ anаlуsis. 6th еd. N.Y., 1964.
Bibliography (transliterated)
1. Aganbegyan A. Perspektivy sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya Rossii v usloviyakh krizisa // Ekonomika i upravlenie. 2009. № 2. S. 2-7.
2. Dobrynin A., Zhuravleva G. Mirovoi ekonomicheskii krizis / / Ekonomika i upravlenie. 2009. № 1. S. 22-28.
3. Smit A. Issledovanie o prirode i prichinakh bogatstva narodov. M., 1962.
4. Transformatsiya rynochnoi modeli khozyaistva novoi ekonomiki / pod red. V.A. Gnevko, A.I. Dobrynina, E.S. Ivlevoi. SPb., 2009. [Gl.] 1, 8.
5. Reinhart C.M., Rogoff K.S. Banking crises: an equal opportunity menace, NBER working paper No. 14587. 2008. P. 46-47 [Elektronnyi resurs]. URL: http://www.nber.org/papers/w14587.
6. Samue^n Р.А. E^nomks: an introducto^ anаlуsis. 6th еd. N.Y., 1964.
