CC BY
14ОБЗОРЫ
https://doi.org/10.17116/terarkh201789689-96 © Е.С. Камышова, И.Н. Бобкова, 2017
МикроРНК при хроническом гломерулонефрите: перспективные биомаркеры для диагностики и оценки прогноза
Е.С. КАМЫШОВА, И.Н. БОБКОВА
ГБОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» Минздрава России, Москва, Россия Аннотация
В обзоре представлены результаты последних экспериментальных и клинических исследований, посвященных изучению характера экспрессии ряда микроРНК — недавно описанного нового класса некодирующих РНК, которые способны регулировать посттранскрипционную экспрессию генов и, следовательно, модулировать ряд физиологических и патологических процессов при разных морфологических вариантах хронического гломерулонефрита. Рассматриваются возможности использования микроРНК в качестве новых биомаркеров для диагностики заболевания, прогнозирования течения и ответа на проводимую терапию
Ключевые слова: хронический гломерулонефрит, биомаркер, микроРНК, IgA-нефропатия, фокально-сегментарный гло-мерулосклероз.
MicroRNAs in chronic glomerulonephritis: Promising biomarkers for diagnosis and prognosis estimation
E.S. KAMYSHOVA, I.N. BOBKOVA
I.M. Sechenov First Moscow State Medical University, Ministry of Health of Russia, Moscow, Russia
The review presents the results of recent experimental and clinical studies of the expression pattern of a number of miRNAs, a recently described new class of noncoding RNAS that are able to regulate the posttranscriptional expression of genes and thus to modulate several physiological and pathological processes in different morphological types of chronic glomerulonephritis. It considers the possibilities of using miRNAs as new biomarkers to diagnose the disease, to predict its course and a response to therapy.
Keywords: chronic glomerulonephritis, biomarker, microRNA, IgA nephropathy, focal segmental glomerulosclerosis.
БМИ — болезнь минимальных изменений ГКС — глюкокортикостероиды ГН — гломерулонефрит ГС — гломерулосклероз
МКПК — мононуклеарные клетки периферической крови
МК — мезангиальные клетки
МКч — МК человека
МН — мембранозная нефропатия
мРНК — матричная РНК
ПУ — протеинурия
ПЦ — подоцит
ПЭК — париетальные эпителиальные клетки
рIgA — полимерный ^А
СКФ — скорость клубочковой фильтрации
ТИФ — тубулоинтерстициальный фиброз ФСГС — фокально-сегментарный ГС ХБП — хроническая болезнь почек ХГН — хронический ГН ПЭКч — ПЭК человека ЭК — эндотелиальные клетки
ЭМТ — эпителиально-мезенхимальная трансдифференциация
IL — интерлейкины
LPS — липополисахарид
PAN — пуромицина аминонуклеозид
TGF-|3— трансформирующий p-фактор роста
TNF-a — a-фактор некроза опухоли
Одной из актуальных задач современной нефрологии является поиск новых информативных биомаркеров для более точной диагностики и дифференциальной диагностики заболеваний почек, прогнозирования их течения и исходов, а также оценки эффективности проводимой терапии, что создаст основу для персонифицированного выбора лечения и позволит продлить додиа-лизный этап хронической болезни почек (ХБП) и предупредить развитие ее тяжелых осложнений.
В последние годы активно изучается возможность использования микроРНК в качестве таких биомаркеров. МикроРНК представляют собой эндогенные короткие (21—25 нуклеотидов) некодирующие молекулы РНК, которые, блокируя трансляцию белков и/или индуцируя деградацию матричной РНК (мРНК),
Сведения об авторах:
Бобкова Ирина Николаевна — д.м.н., зав. научно-исследовательским отд. нефрологии Научно-исследовательского центра
способны регулировать посттранскрипционную экспрессию генов и, следовательно, могут модулировать ряд физиологических и патологических процессов, участвуя таким образом в патогенезе целого ряда заболеваний человека [1].
МикроРНК образуются в результате многоступенчатого регулируемого несколькими ферментами процесса, в ходе которого они транспортируются из ядра в цитоплазму, где, связываясь с мРНК-мишенью, вызывают ее деградацию или подавление трансляции белка [2, 3]. МикроРНК и мРНК образуют сложную регуляторную сеть, в которой одна микроРНК может регулировать экспрессию нескольких мРНК, а экспрессия отдельной
Контактная информация:
Камышова Елена Сергеевна — к.м.н., с.н.с. научно-исследовательского отд. нефрологии Научно-исследовательского центра; 199991 Москва, ул. Россолимо, 11, стр. 4; e-mail: kamyshova-es@ yandex.ru
мРНК регулируется несколькими микроРНК. К настоящему времени в организме человека обнаружено более 2200 микроРНК [4], которые экспрессируются в тканях, находятся в различных жидкостях организма в виде циркулирующей формы [5], а также секретируются в кровь и мочу в составе микровезикул/экзосом [6]. Значительный прогресс в идентификации и количественном определении микроРНК позволил получить более полное представление о механизмах их действия в норме и при патологии, в том числе при заболеваниях почек.
Важная роль микроРНК в регуляции структуры и функции клубочков и канальцев продемонстрирована в ряде исследований на моделях мышей, нокаутных по гену Dicer [7—9]. Кодируемый этим геном фермент отвечает за превращение предшественника микроРНК в зрелую микроРНК. Инактивация белка Dicer в по-доцитах (ПЦ) приводила к слиянию их ножковых отростков с быстрым развитием массивной протеинурии (ПУ), тубулоинтер-стициального фиброза (ТИФ) и гломерулосклероза (ГС) [8, 9], свидетельствуя об участии микроРНК в поддержании функции ПЦ и селективной проницаемости клубочкового фильтра. В отсутствие белка Dicer в клетках почечных канальцев и собирательных трубочек развивались характерные изменения в виде гидронефроза, гидроуретера и кист, обусловленные нарушением экспрессии miR-200 и miR-17 [10]. Однако поскольку при таком воздействии ингибируется образование нескольких микроРНК, роль отдельных из них в физиологии и патофизиологии почек нуждается в дальнейшем изучении.
Установлено, что экспрессия микроРНК носит органо- и тканеспецифический характер; в частности, обнаружены кластеры микроРНК, которые экспрессируются преимущественно в почках (например, miR-192, miR-194, miR-204, miR-215 и miR-216а) [11], причем уровень экспрессии в корковом и мозговом веществе может различаться в несколько раз [12].
Таким образом, накопленные в последние годы данные о важной роли микроРНК в физиологии и патофизиологии почек, различие профилей экспрессии микроРНК в разных тканях и органах позволяют обсуждать возможность их использования в качестве биомаркеров при хроническом гломерулонефрите — ХГН (см. таблицу).
IgA-нефропатия — наиболее распространенная форма первичного гломерулонефрита (ГН) в мире, характеризующаяся разнообразными клиническими проявлениями и различной скоростью прогрессирования [13]. Поскольку прогноз IgA-нефропатии во многом определяется временем, прошедшим с начала заболевания до момента диагностики, поиск неинвазивных маркеров для ранней диагностики IgA-нефропатии, оценки активности заболевания и эффективности терапии, прогнозирования течения заболевания представляется чрезвычайно актуальным.
Согласно результатам клинических и экспериментальных исследований ведущую роль в патогенезе IgA-нефропатии играет нарушение О-гликозилирования молекулы IgA1 [13, 14]. Недостаточное О-гликозилирование IgA1 приводит к самоагрегации молекул за счет нековалентных связей и значительному увеличению адгезии IgAj к белкам внеклеточного вещества (ВКВ) [15]. В норме процесс гликозилирования регулируют два фермента: гликопротеин-М-ацетилгалактозамин-3|3-галактозил-трансфераза 1-го типа (C1GalT1) и N-ацетилагалактозаминилтра нсфераза 2-го типа (GALNT2). Снижение их экспрессии, обусловливающее синтез дефицитного по галактозе IgAj (гд-IgAj) [16, 17], может быть результатом изменения экспрессии микроРНК. Так, G. Serino и соавт. [18] показали, что активность C1GalT1 регулируется miR-148b: у больных IgA-нефропатией экспрессия C1GalT1 в мононуклеарных клетках периферической крови (МКПК) статистически значимо ниже, чем у здоровых добровольцев, и отрицательно коррелировала с экспрессией miR-148b. Модулирующее влияние miR-148b на экспрессию C1GalT1 подтверждено в ряде дополнительных исследований: трансфек-ция МКПК здоровых добровольцев miR-148b-мимиками вызывала значительное снижение экспрессии эндогенной мРНК гена C1GalT1, тогда как ингибирование miR-148b в МКПК больных IgA-нефропатией приводило к троекратному увеличению экспрессии эндогенной мРНК гена C1GalT1. Более того, активация экспрессии miR-148b прямо коррелировала с уровнем гд-IgAj в
сыворотке крови у пациентов с IgA- нефропатией; непосредственное влияние miR-148b на О-гликозилирование IgAj и уровни гд-IgAj подтвердилось в эксперименте in vitro: трансфекция линии лимфобластических клеток DAKIKI (линия клеток, продуцирующих IgA1) miR-148b-мимиками приводила к значительному увеличению секреции гд-IgAj, тогда как при трансфекции этих клеток ингибитором miR-148b наблюдался противоположный эффект [18].
Другое исследование подтвердило участие в регуляции процесса гликозилирования еще одной микроРНК — let-7b, мишенью которой является фермент N-ацетилгалак-тозаминилтранс-фераза 2-го типа (GALNT2) [19]. Экспрессия let-7b в МКПК больных IgA- нефропатией существенно выше, чем у здоровых лиц, а в эксперименте ex vivo введение let-7b снижало уровни GALNT2 в МКПК больных IgA-нефропатией, тогда как ингибирование let-7b в МКПК здоровых добровольцев приводило к увеличению экспрессии мРНК гена GALNT2 и его белкового продукта.
Значение let-7b и miR-148b как сывороточных биомаркеров для неинвазивной диагностики IgA-нефропатии продемонстрировано в международном исследовании, включавшем две когорты больных ИГАН (европеоидного и азиатского происхождения), из которых у всех наблюдалось повышение уровней let-7b и miR-148b в сыворотке крови [20]. Сочетание биомаркеров let-7b и miR-148b позволяло отличать больных IgA-нефропатией от пациентов с другими формами первичного ГН и здоровых добровольцев.
Недавно S. Hu и соавт. [21] идентифицировали еще одну микроРНК, вовлеченную в процесс гликозилирования IgAr У больных IgA-нефропатией наблюдалось статистически значимое увеличение экспрессии miR-374b как в изолированных, так и в находящихся в крови В-лим-фоцитах. Кроме того, уровни miR-374b в лимфоцитах положительно коррелировали с величиной ПУ и оценкой по шкале MEST. При биоинформационном анализе в качестве одной из мишеней miR-374b идентифицирован белок Cosmc — молекулярный шаперон, необходимый для функционирования фермента C1GalT1, который участвуют в процессе О-гликозилирования. В эксперименте in vitro авторы доказали, что уровень Cosmc регулируется miR-374b, подтвердив, что гиперэкспрессия miR-374b в В-лимфоцитах, полученных от здоровых лиц, приводит к снижению экспрессии Cosmc и синтезу гд-IgAj, в то время как трансфекция В-лимфоцитов, полученных от больных IgA-нефропатией, miR-374b антисмысловыми олигонуклео-тидами существенно увеличивает продукцию Cosmc и снижает количество гд-IgAj.
Таким образом, представленные работы убедительно демонстрируют участие miR-374b, miR-148b и let-7b в одном из важнейших звеньев патогенеза IgA-нефропатии, а также позволяют обсуждать возможность использования двух их них (miR-148b и let-7b) в качестве диагностических маркеров при проведении дифференциального диагноза IgA- нефропатии.
К настоящему времени в многочисленных экспериментальных и клинических исследованиях установлено, что независимо от первичного заболевания в основе развития ГС и ТИФ лежит нарушение процесса эпителиально-мезенхимальной трансдифференциации (ЭМТ) ПЦ и тубулоцитов [22, 23]. Появление работ, свидетельствующих о роли микроРНК в регуляции ЭМТ в разных клет-ках [24], послужило стимулом для изучения экспрессии этих микроРНК в почках больных IgA-нефропатией. Так, G. Wang и соавт. [25] исследовали экспрессию в почеч-ной ткани miR-192, miR-205 и представителей семейства miR-200 (miR-141 и miR-200b), которые в экспериментах in vitro регулировали ЭМТ, ингибируя экспрессию Zeb1 и Zeb2 (основных ре-прессоров транскрипции Е-кадгерина — маркера ЭМТ) и увеличивая продукцию коллагена I типа а1 в мезангиальных клетках. В биоптатах почки больных IgA-нефропатией экспрессия miR-192, miR-205 и miR-141 оказалась повышена, а miR-200с — снижена по сравнению с биоптатами пациентов с «невоспалительным» ГС (обусловленным артериальной гипертонией и фокально-сегментарным гломерулосклерозом — ФСГС) и нормальной тканью почки. Авторы обнаружили ряд корреляций между экспрессией в почках микроРНК и молекул, связанных с ЭМТ, а также особенностями клинической картины IgA-нефропатии. Так, уровень miR-200с прямо коррелировал с экспрессией Е-кадгерина и об-
Мишени микроРНК и эффекты их измененной экспрессии при ХГН (начало)
МикроРНК,
Автор Источник микроРНК экспрессия которой отличается от Экспрессия ми-кроРНК Мишень микроРНК/ сигнальный путь Процесс Клинико-морфологи-ческие корреляции
группы срав-
нения
IgA-нефропатия
G. Serino [18] МКПК miR-148b Т СЮат О-гликозилирование IgA1 Уровень гд-IgA1 в крови
G. Serino [19] МКПК М-7Ь т GALNT2 О-гликозилирование IgA1 Уровень гд-IgA1 в крови
S. Hu [21] В-лимфоциты miR-374b т Cosmc О-гликозилирование IgA1 Уровень гд-IgA1 в крови ПУ Оценка по шкале MEST
G. Wang [25] Ткань почки miR-192, т 2еЬ1, Zeb2/TGF-|31, ЭМТ СКФ (miR-205,
miR-205, АКТ Экспрессия генов кол- miR-192)
miR-141, лагенов ПУ (miR-200с)
miR-200с 1 Мезангиальная пролиферация ГС (miR-192) ТИФ (miR-205) Экспрессия Е-кадгерина (miR-200с)
G. Wang [27] Ткань почки miR-146а, miR-155 Т ЭМТ СКФ (miR-146а, miR-155) ПУ (miR-146а, miR-155) ТИФ (miR-155)
Моча miR-146а, miR-155 т ПУ (miR-146а, miR-155) Экспрессия в моче: т-1|3 (miR-146а, miR-155) IL-6 (miR-146а) TNF-а (miR-146а, miR-155) RANTES (miR-146а, miR-155) FOXP3 (miR-155)
Y. Fang [34] Ткань почки miR-29с 1 Гены коллагена типа II а1 (COL2A1) и тро-помиозина 1а (ТРМ1)/TGF-|31 Экспрессия генов белков ЭЦМ ТИФ Экспрессия коллагена II типа а1 Экспрессия тропомио-зина 1а
L.-N. Xing Ткань почки miR-29-3p 1 CDK6/NF-xB Регулирование воспа- Увеличение экспрес-
[35] лительного ответа сии CDK6
Н. Bao [38] Ткань почки (ПЦ, тубуло- циты) Культура клеток (ПЦ и НК2-клетки) miR-21 т PTEN/PTEN/Akt Фиброгенез Экспрессия подоцина и CD2AP (в ПЦ), Е-кадгерина и мегали-на (в НК2-клетках) и фибронектина и коллагена I (в обоих типах клеток) Экспрессия PTEN (в обоих типах клеток)
Н. Bao [39] Клубочки miR-223 1 Импортины 4а и 5а/ Регулирование актива- Пролиферация
почки ОТ-хВ и STAT3 ции ЭК клубочка клеток
Культура ЭК Экспрессии ICAM-1
капилляров Адгезия моноцитов
клубочка к ЭК капилляров клубочка
Продолжение таблицы см. на след. стр.
Мишени микроРНК и эффекты их измененной экспрессии при ХГН (окончание)
Автор Источник микроРНК МикроРНК, экспрессия которой отличается от группы сравнения Экспрессия микроРНК Мишень микроРНК/ сигнальный путь Процесс Клинико-морфологи-ческие корреляции
G. Wang [43] Моча ш1Я-29Ь, 1 ?/TGF-ß1/SMAD Фиброз почек ПУ (ш1Я-29Ь, ш1Я-29с)
ш1Я-29с, СКФ (ш1Я-21, ш1Я-
ш1Я-21, 29Ь, ш1Я-29с)
ш1Я-93 t Концентрация в моче
мРНК SMAD3 (ш1Я-
21, ш1Я-29Ь, ш1Я-29с,
ш1Я-93)
Степень ГС (ш1Я-93)
К. Tan [44] Ткань почки ш1Я-10Ь-5р, t Фиброз почек
ш1Я-133а,
ш1Я-133Ь,
ш1Я-486-5р
ш1Я-424-5р, 1
ш1Я-143-5р,
ш1Я-200с-3р,
ш1Я-148Ь
ФСГС
Х. Cai [46] Сыворотка ш1Я-192, t ЭМТ ПУ (ш1Я-192, ш1Я-205)
крови ш1Я-205 Степень интерстици-
ального фиброза
(ш1Я-192)
C. Zhang [47] Плазма крови ш1Я-125Ь, t
ш1Я-186,
ш1Я-193а-3р
W. Zhang [48] Моча ш1Я-155, t
ш1Я-196а,
ш1К-30а-5р,
ш1Я-490
J. Wu [49] Ткань клубоч- ш1Я-30 1 Защита ПЦ от повреж-
ков почек дения цитоскелета
Культура ПЦ и апоптоза
N. Wang [50] Моча ш1Я-10а, t
ш1Я-30а
С. Gebeshu- t Регулирование ста- Уплощение ПЦ,
ber [51] Ткань почки тЯ-193а бильности ножковых потеря ножковых
отростков ПЦ_отростков ПУ
ратно с уровнем ПУ, свидетельствуя о роли ш1К-200с в развитии ЭМТ и прогрессировал™ ТИФ. Экспрессия ш1Я-192 была повышена, прямо коррелировала со снижением скорости клубочко-вой фильтрации (СКФ) и обратно со степенью ГС. Это согласуется с результатами предшествующих исследований, свидетельствующих о роли ш1Я-192 в регуляции генов профиброгенных факторов [26], тогда как экспрессия ш1Я-205 прямо коррелировала с выраженностью ТИФ и обратно с СКФ.
Позднее те же авторы выявили статистически значимое увеличение уровней ш1Я-146а и ш1Я-155 в ткани почек и в моче больных 1^А-нефропатией по сравнению со здоровым контролем [27]. Экспрессия данных микроРНК в почках коррелировала как с клиническими показателями (обратная зависимость для расчетной СКФ и прямая для ПУ), так и со степенью ТИФ (ш1Я-155), в то время как уровни ш1Я-146а и ш1Я-155 в моче коррелировали только с ПУ. Наблюдалась ассоциация между ш1Я-146а и ш1Я-155 и концентрацией в моче провоспалительных цитокинов (интерлейкины — 1Ь-1|3, 6, а-фактор некроза опухоли — ЮТ-а), хемокинов (КАШ^) и маркера регуляторных Т-лимфоцитов БОХР3. Так, уровни ш1Я-146а и ш1Я-155 в моче отрицательно коррелировали с экспрессией 1Ь-1|3, 1Ь-6, ЮТ-а, что согласуется с более ранними данными о регуляторной активности этих микроРНК в отношении ограничения продукции провоспали-
тельных цитокинов [28, 29]. Обнаружение положительной ассоциации между уровнем в моче miR-155 и FOXP3 имеет большое значение, поскольку регуляторные Т-лимфоциты, в развитие которых вносит вклад индуцированная miR-155 продукция FOXP3 [30, 31], играют важную роль в патогенезе IgA-нефропатии. Считается, что изменение числа или нарушение функции этих клеток служит пусковым фактором заболевания [32].
Процессы фиброгенеза также регулируют представители семейства miR-29, непосредственно влияя на гены, которые кодируют белки ВКВ, в том числе коллагены I и IV типов [33]. Показано, что утрата miR-29b ускоряет, а избыток предупреждает опосредованные трансформирующим ßj-фактором роста (TGF-ß1) процессы формирования фиброза почечной ткани [33]. Y. Fang и соавт. [34] обнаружили, что при IgA-нефропатии снижение экспрессии в почках miR-29 ассоциировано с более выраженным ин-терстициальным фиброзом, а также подтвердили, что мишенями miR-29 являются идентифицированные ранее с помощью биоинформационного анализа гены колла-гена-aj II типа (COL2A1) и тропомиозина-1а (ТРМ1); экспрессия кодируемых этими генами белков обратно коррелировала с экспрессией miR-29.
В работе L.-N. Xing и соавт. [35] экспрессия представителей семейства miR-29 (miR-29а, miR-29b и miR-29^ в ткани почек больных IgA-нефропатией также оказалось снижена по сравне-
нию с контрольной группой. Кроме того, авторы установили роль снижения miR-29-3p в патогенезе IgA-нефропатии. С помощью биоинформационного анализа они определили, что одним из генов—мишеней данной микроРНК является ген циклинзави-симой киназы б-го типа (CD^), продукт которого играет важную роль в воспалении [3б, 37], и что в 3'-нетранслируемой области мРНК гена CDK6 имеются 3 сайта связывания с miR-29-3p. С помощью люциферазного анализа и иммуноблоттинга авторы продемонстрировали, что miR-29-3p непосредственно подавляет экспрессию CD^. Кроме того, оказалось, что индуцированное снижением экспрессии miR-29-3p увеличение экспрессии CD^ за счет фосфорилирования рб5 может активировать сигнальный путь NF-kB, в результате чего возможно увеличение выраженности воспаления при IgA-нефропатии.
В последние годы интенсивно изучается miR-21, уровень экспрессии которой регулируется сигнальными путями, опосредуемыми TGF-ß/Smad. Н. Bao и соавт. [38] продемонстрировали увеличение экспрессии miR-21 в клубочках (ПЦ) и интерстици-альной ткани (тубулоцитах) больных IgA-нефропатией. В условиях in vitro увеличению экспрессии miR-21 в ПЦ и НК2-клетках способствовали продуцируемые мезангиальными клетками (МК) цитокины (TGF-ß и TNF-a). В культуре МК человека (МКч), обработанных полимерными IgA ^IgA), полученными от больных IgA-нефропатией, наблюдалась активация фиброгенеза, о чем свидетельствовало снижение экспрессии подоцина и CD2AP (в ПЦ), Е-кадгерина и мегалина (в НК2-клетках) и увеличение фи-бронектина и коллагена I (в клетках обоих типов). Мишенью miR-21 в этих клетках служил ген PTEN (Phosphatase and tensin homolog — гомолог фосфатазы и тензина), экспрессия которого в клубочках и интерстициальной ткани почек у больных IgA-нефропатией статистически значимо снижалась. Ингибирование miR-21 в условиях in vitro предотвращало фиброгенную активность ПЦ и тубулоцитов за счет предупреждения активации сигнального пути PTEN/Akt.
В другой работе те же исследователи изучали роль эндотели-альных клеток (ЭК) капилляров клубочка в патогенезе IgA-нефропатии [39]. Авторы обнаружили снижение экспрессии miR-223 как в клубочках почки больных IgA-нефропатией с пролиферацией эндотелия, так и в культуре в ЭК капилляров клубочка, инкубированных in vitro в среде МКч, обработанных рIgA, полученными из сыворотки крови больных IgA-нефропатией с пролиферацией эндотелия капилляров клубочка. Кроме того, оказалось, что снижению miR-223 также способствовал продуцируемый мезангиоцитами Il-б, обусловливая пролиферацию клеток, увеличение экспрессии ICAM-1 и адгезии моноцитов к ЭК капилляров клубочка. В эксперименте на культуре ЭК авторы продемонстрировали, что пролиферация ЭК и моноцитарно-эн-дотелиальная адгезия регулируется совместно сигнальными путям NF-кВ и STAT3. Кроме того, подтвердилось, что при IgA-нефропатии эффекты miR-223 опосредуются импортинами 4a и 5a, отвечающими за транслокацию в ядро NF-кВ и STAT3 соответственно [4G, 41]. miR-223-мимики ингибировали синтез им-портинов 4a и 5a и затрудняли транслокацию NF-кВ и STAT3 в ядро, что подавляло пролиферацию клеток и адгезию моноцитов в культуре клеток. Таким образом, снижение экспрессии miR-223 при IgA-нефропатии индуцировало активацию ЭК капилляров клубочка за счет увеличения экспрессии импортинов 4a и 5a. Мониторинг уровня miR-223 в циркулирующих ЭК может служить неинвазивным методом оценки тяжести IgA-нефропатии.
Из всех биологических жидкостей наибольшее внимание исследователей, безусловно, привлекает возможность определения профиля микроРНК в моче, поскольку этот биологический материал легко собрать и для этого не требуется инвазивных вмешательств. Кроме того, микроРНК в моче относительно стабильны при разных условиях хранения и устойчивы к повторному замораживанию и оттаиванию [42], благодаря чему могут оказаться ценными биомаркерами для неинвазивной диагностики заболеваний почек вообще и ХГН в частности.
Помимо упомянутых работ G. Wang и соавт. [25, 27], мочевые профили микроРНК, патогенетически связанных с IgA-нефропатией, изучались еще в нескольких исследованиях. Так, при оценке экспрессии в моче miR-21, микроРНК семейства miR-
29, miR-93, miR-377 и miR-216a у больных IgA-нефропатией по сравнению с контрольной группой оказалось, что уровни miR-296, miR-29c, miR-21 статистически значимо снижены и коррелировали с ПУ (отрицательная ассоциация) и СКФ (положительная ассоциация), а уровень miR-93 повышен и отрицательно коррелировал со степенью ГС [43]. Кроме того, авторы продемонстрировали, что miR-21, miR-29b, miR-29с и miR-93 в моче статистически значимо коррелировали с концентрацией в моче мРНК SMAD3, что подтверждает участие данных микроРНК в сигнальном пути TGF-|31/ SMAD и возможную роль в прогрессировали ТИФ при IgA-нефро-патии.
Как метод поиска микроРНК, вовлеченных в патогенез IgA-нефропатии, представляет интерес работа К. Tan и соавт. [44], в которой из 401 микроРНК, идентифицированных в биоптатах почек 6 больных IgA-нефропатией и неизмененного коркового вещества почки 6 пациентов, которым была выполнена нефрэк-томия по поводу рака, обнаружены различия по экспрессии 85 микроРНК между группами. Экспрессия 11 микроРНК была повышена, а 74 — снижена. Ряд изменений профиля экспрессии микроРНК при IgA-нефропатии (увеличение экспрессии miR-133a, miR-133b и miR-486-5p и снижение let-7a-5p, miR-628-5p, miR-195-5p и miR-125b-5p) согласовывался с полученными ранее данными [45], несмотря на применение разных методик анализа.
ФСГС. При других формах ХГН роль микроРНК изу-чена в меньшей степени. Так, экспрессия микроРНК в крови, ткани почек и моче у пациентов с ФСГС проанализирована в относительно небольшом числе исследований, причем авторы ставили перед собой задачу не только определить характер изменения экспрессии микроРНК, но и установить возможность их использования для дифференциальной диагностики ФСГС, определения активности заболевания и ответа на иммуносупрессив-ную терапию.
Впервые экспрессию микроРНК при ФСГС изучили Х. Cai и соавт. [46]. По сравнению с пациентами с болезнью минимальных изменений (БМИ) и здоровым контролем у больных ФСГС концентрации в сыворотке крови miR-192 и miR-205 статистически значимо выше, тогда как различия между БМИ и контролем отсутствовали. Применение ингибиторов кальцинейрина не влияло на уровни микроРНК в группе ФСГС. Уровни miR-192 и miR-205 положительно коррелировали с ПУ в группе ФСГС и БМИ (miR-192). Пролиферация мезангия в группе ФСГС была выше, чем в БМИ, но корреляция между микроРНК в крови и степенью пролиферации мезангия при ФСГС и БМИ отсутствовала. Степень интерстициального фиброза коррелировала с miR-192, но не с miR-205. Результаты свидетельствуют, что miR-192 и miR-205 могут служить потенциальными маркерами, которые позволят дифференцировать ФСГС от БМИ.
В другой работе изучалась возможность использования микроРНК для оценки активности ФСГС [47]. Уровни miR-125b, miR-186 и miR-193a-3p в плазме крови у больных ФСГС оказались выше, чем у здоровых лиц. Площадь под ROC-кривой для miR-125b, miR-186, miR-193a-3p и сочетания этих 3 микроРНК составила 0,882, 0,789, 0,910 и 0,963 соответственно, т.е. все 3 микроРНК (вместе и по отдельности) позволяли отличать больных ФСГС от здорового контроля. Однако при изучении этих микроРНК как маркеров, позволяющих отличать больных с активным и неактивным ФСГС, оказалось, что только концентрации miR-125b и miR-186 статистически значимо ниже при полной ремиссии ФСГС по сравнению с пациентами, у которых ПУ сохранялась. Обращало внимание, что в группах больных мембранозной нефропатией и диабетической нефро-патией (независимо от степени ПУ) уровни miR-125b и miR-186 в плазме крови были сопоставимы с контрольной группой и намного ниже, чем в группе ФСГС. Это позволяет обсуждать вопрос о специфичности данных микроРНК для ФСГС. В проспективной части исследования на фоне терапии глюкокорти-костероидами (ГКС) наблюдалось существенное снижение уровней miR-125b и miR-186 у больных, достигших ремиссии, но не в отсутствие ответа на терапию.
Те же авторы [48] изучили взаимосвязь между активностью ФСГС и концентрацией микроРНК в моче. Из 54 исследованных микроРНК отличать больных с активным и неактивным
ФСГС позволяли только 4 (miR-155, miR-196a, miR-30a-5p и miR-490), для которых площадь под ROC-кривой составила >0,80. Уровень miR-30a-5p позволял прогнозировать ответ на терапию ГКС у больных с активным ФСГС (площадь под ROC-кривой 0,63; р=0,03).
В свете современных представлений о роли ПЦ в патогенезе первичного ФСГС особое внимание исследователи уделяют изучению микроРНК, экспрессируемых преимущественно в ПЦ, в частности представителям семейства микроРНК-30. J. Wu и соавт. [49] исследовали роль и механизмы действия miR-30 в повреждении ПЦ при ФСГС. Авторы обнаружили статистически значимое снижение экспрессии 5 представителей miR-30 в клубочках больных ФСГС и в культуре ПЦ, обработанных такими известными факторами повреждения ПЦ, как TGF-p, липополи-сахарид (LPS) и пуромицина аминонуклеозид (PAN). В то же время ПЦ, стабильно экспрессирующие экзогенную miR-30, защищены от повреждения цитоскелета и апоптоза, индуцированных TGF-p или PAN. Более того, обнаружено, что защитный эффект miR-30 обусловлен прямым ингибированием Notchl и p53, опосредующих повреждение ПЦ. Терапия ГКС способствовала сохранению экспрессии miR-30 в культуре ПЦ, обработанных TGF-p, LPS и PAN, и в ПЦ крыс, леченых PAN, что сопровождалось снижением активации Notchl и уменьшением повреждения ПЦ. Эти результаты свидетельствуют, что miR-30 защищает ПЦ, взаимодействуя с Notch1 и p53, и что потеря miR-30 способствует повреждению ПЦ. В то же время поддержание экспрессии miR-30 может быть новым механизмом, обусловливающем эффективность ГКС при гломерулопатиях.
N. Wang и соавт. [50] продемонстрировали 13- и 10-кратное увеличение концентраций в моче miR-Юа и miR-30d (в большом количестве экспрессируемых в почках) у больных ФСГС по сравнению со здоровым контролем. По мнению авторов, это позволяет рассматривать данные микроРНК как мочевые маркеры повреждения почечной ткани.
Большой интерес вызывают и результаты, свидетельствующие о важной роли miR-193а в дестабилизации ножковых отростков ПЦ. По данным С. Gebeshuber и соавт. [51], экспрессия miR-193а в биоптатах почек, полученных от больных ФСГС, оказалась выше, чем в биоптатах пациентов с другими гломеруляр-ными заболеваниями и в ткани здоровой почки. Кроме того, авторы доказали, что повышение экспрессии miR-193а инициирует каскад молекулярных изменений, приводящих к ПУ, уплощению ПЦ и потере ножковых отростков ПЦ. Обнаружено, что мишенью miR-193а является транскрипционный фактор WT1 — основной регулятор дифференцировки и гомеостаза ПЦ [52]. Связываясь со специфическим сайтом, miR-193а подавляет репрессию гена WT1, что приводит к снижению экспрессии генов подо-каликсина (PODXL) и нефрина (NPHS1), а также ряда других генов, определяющих структуру ПЦ: подоцина (NPHS2), а-актинина-4 (ACTN4) и синаптоподина (SYNPO), в результате повреждается вся система, стабилизирующая структуру ПЦ. Эти данные подчеркивают непосредственную роль повышения miR-193а в развитии ФСГС и в качестве потенциальной мишени для целенаправленного воздействия.
В более поздней работе те же авторы изучали роль miR-193а в трансдифференциации париетальных эпителиальных клеток (ПЭК) в ПЦ [53]. В полученной ими иммортализованной линии поликлональных ПЭК человека (ПЭКч) наблюдался высокий уровень экспрессии белков, специфических для ПЭК, и miR-193а. При изучении функции miR-193а в определении идентичности ПЦ и ПЭК оказалось, что при «выключении» miR-193а ПЭКч приобретают сходную с ПЦ морфологию и начинают экс-прессировать сходные с ПЦ маркеры, а экспрессия маркеров ПЭК снижается. У мышей ингибирование miR-193а комплементарными «запертыми» нуклеиновыми кислотами сопровождалось увеличением экспрессии подоцитарных белков (синапто-подина и WT1), в то время как в эксперименте in vivo в изолированных клубочках гипер-экспрессия miR-193а приводила к повышению экспрессии маркеров ПЭК и утрате подоцитарных
маркеров. Результатом ингибирования ш1К-193а в модели не-фротоксического нефрита у мышей было снижение формирования полулуний и уменьшение ПУ. Таким образом, ш1Я-193а действует как главный «преключатель»: ЭК клубочков с высоким уровнем экспрессии ш1Я-193а приобретают фенотип ПЭК, а с низким уровнем — фенотип ПЦ. Опосредуемое ш1Я-193а сохранение ПЭК в недифференцируемом реактивном состоянии может быть необходимым условием для пролиферации ПЭК и миграции их в полулуния.
Отдельные работы по изучению экспрессии микроРНК при БМИ отсутствуют. Пациентов с БМИ использовали в приведенном ранее исследовании [46] в качестве групп сравнения при этом уровни экспрессии микроРНК у них часто не отличались от таковых в контрольной группе.
Недавно опубликована работа, в которой изучалась экспрессия 326 микроРНК в МКПК при мембранозной нефропатии (МН) [54]. Обнаружены статистически значимые различия по профилям экспрессии данных микроРНК в группах больных МН и здорового контроля: экспрессия 286 микроРНК оказалась снижена, а 40 — повышена. Авторы пришли к заключению, что ключевую роль в патогенезе МН играет именно снижение экспрессии ряда микроРНК (в том числе семейства ш1Я-30), однако подобное предположение требует дополнительного подтверждения.
В ряде работ экспрессию микроРНК изучали в группах больных, помимо ХГН, включающих другие виды нефропатии. Так, в исследовании А.В. Смирнова и соавт. [55] получены данные о значительном повышении экспрессии ш1Я-21 в моче у больных с разными нефропатиями, подтвержденными морфологически и о наличии прямой корреляции ее уровня с выраженностью суточной ПУ. Ассоциации между уровнем в моче ш1Я-21 и выраженностью морфологических изменений (клубочковым, тубулоинтерстициальным склерозом и атрофией канальцев) не обнаружено, однако мочевая экспрессия ш1Я-21 при умеренно выраженной атрофии канальцев оказалась намного выше, чем при незначительных атрофических изменениях, позволяя обсуждать возможность использования ш1Я-21 как мочевого маркера тяжести повреждения почек, требующую дальнейших исследования в этой области.
Заключение
Растет число доказательств участия микроРНК в патогенезе гломерулярных заболеваний, в том числе ХГН. Неоднозначные результаты могут объясняться различием специфических эффектов микроРНК в зависимости от типа изучаемых тканей и клеток. Во многих описанных выше исследованиях точно не был известен источник микроРНК. Например, источником ми-кроРНК в моче могли быть не только мезангиоциты, ПЦ или клетки канальцев, но и ЭК мочевых путей; аналогично, при исследовании супернатанта ткани почки в его составе содержались микроРНК из всех структур нефрона. Кроме того, в ряде работ не изучали одновременно экспрессию микроРНК в ткани почки и моче, поэтому уровни микроРНК в моче могут не коррелировать с уровнями в ткани почки из-за влияния микроокружения на осадок мочи.
В связи с этим необходимо дальнейшее изучение механизмов реализации действия отдельных микроРНК, в том числе сравнительный анализ их эффектов в стандартизованных условиях эксперимента, оценка характера изменения экспрессии при разных формах ХГН, сравнение репрезентативности экспериментальных и клинических данных. Тем не менее существуют все предпосылки для использования ряда микроРНК в качестве потенциальных биомаркеров поражения почек при ХГН. Для отдельных микроРНК эти направления использования апробированы в эксперименте, однако требуется дальнейшие исследования по валидации полученных результатов и их внедрения в клиническую практику.
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
1. Schena F, Serino G, Sallustio F. MicroRNAs in kidney diseases: new promising biomarkers for diagnosis and monitoring. Nephrology Dialysis Transplantation. 2013;29(4):755-763.
doi:10.1093/ndt/gft223
2. Ha M, Kim V. Regulation of microRNA biogenesis. Nature Reviews Molecular Cell Biology. 2014;15(8):509-524.
doi:10.1038/nrm3838
3. Баулина НМ, Кулакова ОГ, Фаворова ОО. МикроРНК: роль в развитии аутоиммунного воспаления. Acta Nature (русскоязычная версия). 2016;1(28):23-36.
4. Friedländer M, Lizano E, Houben A et al. Evidence for the biogenesis of more than 1,000 novel human micro RNAs. Genome Biol. 2014;15(4):R57.
doi:10.1186/gb-2014-15-4-r57
5. Weber J, Baxter D, Zhang S et al. The MicroRNA Spectrum in 12 Body Fluids. Clinical Chemistry. 2010;56(11):1733-1741.
doi: 10.1373/clinchem.2010.147405
6. Beltrami C, Clayton A, Phillips A, et al. Analysis of urinary mi-croRNAs in chronic kidney disease: Figure 1. Biochm Soc Trans. 2012;40(4):875-879.
doi: 10.1042/bst20120090
7. Shi S, Yu L, Chiu C et al. Podocyte-Selective Deletion of Dicer Induces Proteinuria and Glomerulosclerosis. Journal of the American Society of Nephrology. 2008;19(11):2159-2169. doi:10.1681/asn.2008030312
8. Harvey S, Jarad G, Cunningham J et al. Podocyte-Specific Deletion of Dicer Alters Cytoskeletal Dynamics and Causes Glomerular Disease. Journal of the American Society of Nephrology. 2008;19(11):2150-2158.
doi:10.1681/asn.2008020233
9. Ho J, Ng K, Rosen S, et al. Podocyte-Specific Loss of Functional MicroRNAs Leads to Rapid Glomerular and Tubular Injury. Journal of the American Society of Nephrology. 2008;19(11):2069-2075.
doi:10.1681/asn.2008020162
10. Patel V, Hajarnis S, Williams D, et al. MicroRNAs Regulate Renal Tubule Maturation through Modulation of Pkd1. Journal of the American Society of Nephrology. 2012;23(12):1941-1948. doi:10.1681/asn.2012030321
11. Sun Y. Development of a micro-array to detect human and mouse microRNAs and characterization of expression in human organs. Nucleic Acids Research. 2004;32(22):e188-e188.
doi:10.1093/nar/gnh186
12. Tian Z, Greene A, Pietrusz J, et al. MicroRNA-target pairs in the rat kidney identified by microRNA microarray, proteomic, and bioinformatic analysis. Genome Research. 2008;18(3):404-411.
doi:10.1101/gr.6587008
13. Wyatt R, Julian B. IgA Nephropathy. New England Journal of Medicine. 2013;368(25):2402-2414. doi:10.1056/nejmra1206793
14. Novak J, Renfrow M, Gharavi A, Julian B. Pathogenesis of immunoglobulin A nephropathy. Current Opinion in Nephrology and Hypertension. 2013;22(3):287-294.
doi:10.1097/mnh.0b013e32835fef54
15. Kokubo T, Hiki Y, Iwase H, et al. Protective role of IgA1 glycans against IgA1 self-aggregation and adhesion to extracellular matrix proteins. Journal of the American Society of Nephrology. 1998;9(11):2048-2054.
16. Kudo T, Iwai T, Kubota T et al. Molecular Cloning and Characterization of a Novel UDP-Gal:GalNAc Peptide 1,3-Galactosyl-
transferase (C1Gal-T2), an Enzyme Synthesizing a Core 1 Structure of O-Glycan. Journal of Biological Chemistry. 2002; 277(49):47724-47731. doi:10.1074/jbc.m205839200
17. Iwasaki H, Zhang Y, Tachibana K et al. Initiation of O-Glycan Synthesis in IgA1 Hinge Region Is Determined by a Single Enzyme, UDP-N-Acetyl- -D-galactosamine:PolypeptideN-Acetylgalactosaminyltransferase 2. Journal of Biological Chemistry. 2002;278(8):5613-5621.
doi: 10. 1074/jbc.m211097200
18. Serino G, Sallustio F, Cox S, Pesce F, Schena F. Abnormal miR-148b Expression Promotes Aberrant Glycosylation of IgA1 in IgA Nephropathy. Journal of the American Society of Nephrology. 2012;23(5):814-824.
doi: 10.1681/asn.2011060567
19. Serino G, Sallustio F, Curci C et al. Role oflet-7b in the regulation ofN-acetylgalactosaminyltransferase 2 in IgA nephropathy. Nephrology Dialysis Transplantation. 2015;30(7):1132-1139.
doi: 10.1093/ndt/gfV0 32
20. Schena FP, Serino G, Sallustio F, et al. A combined miRNA biomarker for non-invasive diagnosis of idiopathic IgA nephropathy: an international multicentre study (NIDIGAN study). Nephrology Dialysis Transplantation. 2014;29:iii42-iii44.
21. Hu S, Bao H, Xu X et al. Increased miR-374b promotes cell proliferation and the production of aberrant glycosylated IgA1 in B cells of IgA nephropathy. FEBSLetters. 2015;589(24PartB):4019-4025.
doi: 10. 1016/j .febslet.2015. 10.033
22. Liu Y. New Insights into Epithelial-Mesenchymal Transition in Kidney Fibrosis. Journal of the American Society of Nephrology. 2009;21(2):212-222.
doi: 10.1681 /asn.2008121226
23. Li Y, Kang Y, Dai C, et al. Epithelial-to-Mesenchymal Transition Is a Potential Pathway Leading to Podocyte Dysfunction and Proteinuria. The American Journal of Pathology. 2008;172(2):299-308.
doi:10.2353/ajpath.2008.070057
24. Gregory P, Bracken C, Bert A, Goodall G. MicroRNAs as regulators of epithelial-mesenchymal transition. Cell Cycle. 2008;7(20):3112-3117.
doi: 10.4161/cc.7.20.6851
25. Wang G, Kwan B, Lai F et al. Intrarenal expression ofmicroRNAs in patients with IgA nephropathy. Laboratory Investigation. 2009;90(1):98-103.
doi: 10.1038/labinvest.2009.118
26. Kato M, Zhang J, Wang M et al. MicroRNA-192 in diabetic kidney glomeruli and its function in TGF-beta-induced collagen expression via inhibition of E-box repressors. Proceedings of the National Academy of Sciences. 2007;104(9):3432-3437. doi:10.1073/pnas.0611192104
27. Wang G, Kwan B, Lai F, Chow K, Li P, Szeto C. Elevated Levels of miR-146a and miR-155 in Kidney Biopsy and Urine from Patients with IgA Nephropathy. Disease Markers. 2011;30(4):171-179.
doi: 10.1155/2011/304852
28. Hou J, Wang P, Lin L et al. MicroRNA-146a Feedback Inhibits RIG-I-Dependent Type I IFN Production in Macrophages by Targeting TRAF6, IRAK1, and IRAK2. The Journal of Immunology. 2009;183(3):2150-2158. doi:10.4049/jimmunol.0900707
29. Ceppi M, Pereira P, Dunand-Sauthier I et al. MicroRNA-155 modulates the interleukin-1 signaling pathway in activated human
monocyte-derived dendritic cells. Proceedings of the National Academy of Sciences. 2009;106(8):2735-2740. doi:10.1073/pnas.0811073106
30. Zheng Y, Josefowicz S, Kas A, Chu T, Gavin M, Rudensky A. Genome-wide analysis of Foxp3 target genes in developing and mature regulatory T cells. Nature. 2007;445(7130):936-940.
doi:10.1038/nature05563
31. Kohlhaas S, Garden O, Scudamore C, Turner M, Okkenhaug K, Vigorito E. Cutting Edge: The Foxp3 Target miR-155 Contributes to the Development of Regulatory T Cells. The Journal of Immunology. 2009;182(5):2578-2582.
doi:10.4049/jimmunol.0803162
32. Huang H, Peng Y, Liu F, Lei H. Is IgA nephropathy induced by abnormalities of CD4+CD25+Treg cells in the tonsils? Medical Hypotheses. 2007;69(2):410-413.
doi:10.1016/j.mehy.2006.11.050
33. Wang B, Komers R, Carew R et al. Suppression of microRNA-29 Expression by TGF-1 Promotes Collagen Expression and Renal Fibrosis. Journal of the American Society of Nephrology. 2011;23(2):252-265.
doi:10.1681/asn.2011010055
34. Fang Y, Yu X, Liu Y et al. miR-29c is downregulated in renal interstitial fibrosis in humans and rats and restored by HIF-activa-tion. AJP: Renal Physiology. 2013;304(10):F1274-F1282. doi:10.1152/ajprenal.00287.2012
35. Xing L-N, Wang H, Yin P-H, et al. Reduced mir-29b-3p expression up-regulate CDK6 and contributes to IgA nephropathy. International Journal of Clinical and Experimental Medicine. 2014;7(12):5275-5281.
36. Buss H, Handschick K, Jurrmann N et al. Cyclin-Dependent Kinase 6 Phosphorylates NF-xB P65 at Serine 536 and Contributes to the Regulation of Inflammatory Gene Expression. PLoS ONE. 2012;7(12):e51847. doi:10.1371/journal.pone.0051847
37. Hennessy E, Sheedy F, Santamaria D, Barbacid M, O'Neill L. Toll-like Receptor-4 (TLR4) Down-regulates MicroRNA-107, Increasing Macrophage Adhesion via Cyclin-dependent Kinase 6. Journal of Biological Chemistry. 2011;286(29):25531-25539.
doi: 10.1074/jbc.m111.256206
38. Bao H, Hu S, Zhang C et al. Inhibition of miRNA-21 prevents fibrogenic activation in podocytes and tubular cells in IgA nephropathy. Biochemical and Biophysical Research Communications. 2014;444(4):455-460. doi:10.1016/j.bbrc.2014.01.065
39. Bao H, Chen H, Zhu X et al. MiR-223 downregulation promotes glomerular endothelial cell activation by upregulating importin a4 and a5 in IgA nephropathy. Kidney International. 2014;85(3):624-635.
doi:10.1038/ki.2013.469
40. Fagerlund R, Kinnunen L, Kohler M, Julkunen I, Melen K. NF-xB Is Transported into the Nucleus by Importin a3 and Importin a4. Journal of Biological Chemistry. 2005;280(16):15942-15951.
doi:10.1074/jbc.m500814200
41. Ma J, Cao X. Regulation of Stat3 nuclear import by importin a5 and importin a7 via two different functional sequence elements. Cellular Signalling. 2006;18(8):1117-1126.
doi:10.1016/j.cellsig.2005.06.016
42. Mall C, Rocke D, Durbin-Johnson B, Weiss R. Stability of miR-NA in human urine supports its biomarker potential. Biomarkers in Medicine. 2013;7(4):623-631.
doi:10.2217/bmm.13.44
43. Wang G, Kwan B, Lai F, Chow K, Li P, Szeto C. Urinary miR-21, miR-29, and miR-93: Novel Biomarkers of Fibrosis. American Journal of Nephrology. 2012;36(5):412-418.
doi: 10.1159/000343452
44. Tan K, Chen J, Li W et al. Genome-wide analysis of microRNAs expression profiling in patients with primary IgA nephropathy. Genome. 2013;56(3):161-169.
doi: 10.1139/gen-2012-0159
45. Dai Y, Sui W, Lan H, Yan Q, Huang H, Huang Y. Comprehensive analysis of microRNA expression patterns in renal biopsies of lupus nephritis patients. Rheumatology International. 2008;29(7):749-754.
doi:10.1007/s00296-008-0758-6
46. Cai X, Xia Z, Zhang C et al. Serum microRNAs levels in primary focal segmental glomerulosclerosis. Pediatric Nephrology. 2013;28(9):1797-1801.
doi: 10.1007/s00467-013-2434-7
47. Zhang C, Zhang W, Chen H et al. Plasma MicroRNA-186 and Proteinuria in Focal Segmental Glomerulosclerosis. American Journal of Kidney Diseases. 2015;65(2):223-232. doi:10.1053/j.ajkd.2014.07.013
48. Zhang W, Zhang C, Chen H et al. Evaluation of MicroRNAs miR-196a, miR-30a-5P, and miR-490 as Biomarkers of Disease Activity among Patients with FSGS. Clinical Journal of the American Society of Nephrology. 2014;9(9):1545-1552. doi:10.2215/cjn.11561113
49. Wu J, Zheng C, Fan Y et al. Downregulation of MicroRNA-30 Facilitates Podocyte Injury and Is Prevented by Glucocorticoids. Journal of the American Society of Nephrology. 2013;25(1):92-104. doi: 10.1681/asn.2012111101
50. Wang N, Zhou Y, Jiang L et al. Urinary MicroRNA-10a and Mi-croRNA-30d Serve as Novel, Sensitive and Specific Biomarkers for Kidney Injury. PLoS ONE. 2012;7(12):e51140.
doi: 10.1371/journal.pone.0051140
51. Gebeshuber C, Kornauth C, Dong L et al. Focal segmental glomerulosclerosis is induced by microRNA-193a and its downregulation of WT1. Nature Medicine. 2013;19(4):481-487. doi:10.1038/nm.3142
52. Morrison A, Viney R, Saleem M, Ladomery M. New insights into the function of the Wilms tumor suppressor gene WT1 in podocytes. AJP: Renal Physiology. 2008;295(1):F12-F17.
doi:10.1152/ajprenal.00597.2007
53. Kietzmann L, Guhr S, Meyer T et al. MicroRNA-193a Regulates the Transdifferentiation of Human Parietal Epithelial Cells toward a Podocyte Phenotype. Journal of the American Society of Nephrology. 2014;26(6):1389-1401. doi:10.1681/asn.2014020190
54. Chen W, Lin X, Huang J et al. Integrated profiling of microRNA expression in membranous nephropathy using high-throughput sequencing technology. International Journal of Molecular Medicine. 2013;33:25-34.
doi:10.3892/ijmm.2013.1554
55. Смирнов А.В., Карунная А.В., Зарайский М.И., Сипов-ский В.Г., Каюков И.Г., Хасун М., Парастаева М.М., Зверьков Р.В. Экспрессия микроРНК-21 в моче у пациентов с не-фропатиями. Нефрология. 2014;18(6):59-63. [Smirnov A, Ka-runnaya А, Zarayski М et al. Urinary microRNA-21 expression in nephropathies. Nephrology. 2014;18(6):59-63. (In Russ.)]
Поступила 15.02.17
