CC BY
44
УДК 94(430).087"20":329.17:325.1
МИГРАЦИОННЫЙ КРИЗИС И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ НЕМЕЦКОЯЗЫЧНЫХ ГОСУДАРСТВ
С.В. Свечникова
Рассматривается влияние современного миграционного кризиса в Европе на эволюцию политических систем немецкоязычных государств на примере ФРГ и Австрии. Основное внимание уделяется росту популярности крайне правых идей и на основании этого политической эволюции как крайне правых сил (Австрийской партии свободы, «Альтернативы для Германии»), так и правых консерваторов.
Ключевые слова: крайне правые, миграционный кризис, Австрийская партия свободы (АПС), «Альтернативы для Германии» (АдГ), Австрийская народная партия (АНП), Христианско-социальный союз (ХСС).
С 2015 г. в Европе явно видны черты нарастающего системного кризиса, окончательно оформившегося благодаря обострению миграционной проблемы. Этот кризис вызван глубоким переплетением внутренних (экономических, социальных, этноконфессиональных, культурных и политических) факторов и внешних проблем, спровоцированных спецификой нового мирового порядка, глобализации и Арабской весны. Одним из ярчайших проявлений политического кризиса, помимо ослабления и даже разрушения традиционной политической системы, стал рост популярности крайне правых политических сил.
Крайне правые политические партии, еще во второй половине 80-х гг. ставшие заметными на политическом небосклоне Запада благодаря экономическим и духовным негативным последствиям глобализации, долгое время воспринимались как маргинальный и неофашистский элемент политического поля, от которого необходимо избавиться. И именно обострение миграционной проблемы позволило крайне правым силам окончательно оформить свою идеологию и возглавить ряды недовольных миграцией и мигрантами, фактически сделав миграцию своей личной темой. Именно идеология крайне правых идеально совпала и с теми проявившимися чертами глобализации, которые беспокоили население стран Западной Европы: экономические последствия (растущая безработица коренного населения и рост расходов на выплату социальных пособий мигрантам); последствия социокультурного и духовного плана (исламизация общественной жизни вместо мультикультурализма), последствия в сфере безопасности (рост криминальной и террористической угрозы). С нарастанием проблемных миграционных явлений в начале XXI в. логично росла и популярность крайне правых, в отличие от традиционных партий не стеснявшихся говорить о проблемах и необходимости сохранения национальной и европейской идентичности. А с 2014/2015 гг. мы наблюдаем как явный миграционный
кризис, так и политический бум крайне правых, наибольшие достижения они показали после актуализации террористической угрозы.
Хотя надо признать, что история выдвигает на передний план только действительно необходимые элементы или выпячивает реально назревшие процессы, поэтому взлет крайне правых совпал с миграционным кризисом не только во времени и пространстве, но и идейно. Именно мигранты стали угрозой одному из главных идейных постулатов крайне правых политических сил -национализму [1, с.52-56], так как национальное государство является главным предметом их забот. Причем в данном случае понятия национализм и национальное государство стоит трактовать предельно широко, так как речь шла не только о существовании государства, но и о стабильности его основ, например, экономической. Мигранты же, по мнению крайне правых, стали серьезной экономической угрозой, создавая конкуренцию коренным жителям в борьбе за рабочие места или получая социальные пособия и тем самым растрачивая государственные средства, необходимые для поддержки коренных граждан. Также мигранты серьезно угрожали национальным духовным ценностям и самосознанию, поэтому именно на руку крайне правым сыграла в принципе постановка вопроса о национальной и европейской идентичности, в противовес разрекламированной политике мультикультурализма. А увеличение в европейской повседневности числа представителей ислама, женщин в парандже и т.д. позволило крайне правым поднять вопрос о том, что есть европейская демократия и не исчезает ли она под исламским давлением.
Другим ключевым идейным постулатом в общем и целом очень разных и неоднородных крайне правых в современной Европе является консерватизм [1, с. 47-52], одной из ключевых универсальных идей которого является стабильность. А потому нестабильность как экономическая, так и в духовной сфере и сфере безопасности - это причина того, что именно крайне правые политические силы смогли как сделать миграционную опасность своим знаменем, так и обеспечить собственную духовную эволюцию к центру, тем самым примиряя со своими идеями избирателей и стабилизируя политическую ситуацию в родной стране. Также именно угроза мигрантов позволила националистам быть услышанными в вопросе о демографической безопасности, о том, что неумолимо сокращается количество немецких, французских, норвежских семей и детей и что надо не завозить иностранцев, а поднимать рождаемость в стране, в том числе тратя социальные пособия не на чужих взрослых, а на своих детей.
Однако если причины, способствовавшие подъему крайне правых очевидны, то в идеологии и практике между ними крайне мало общего для того, чтобы говорить о наличии хоть сколько-нибудь единого движения. Прежде чем исследовать феномен необходимо определиться с терминологией, благо единого понятия крайне правые пока не существует, различные исследователи и обыватели используют разные понятия. Собственно, пока нет даже единого мнения о том, кем крайне правых считать в рамках политического поля Запада. Политические противники клеймят их как неонацистов и неофашистов. Значительная часть экспертов также достаточно политизированы и их точки зрения разбегаются от оценки данных партий как патологии [2] до определения их как
правых радикалов, которые потихоньку становятся логичной частью политического мейнстрима. [1] Последнее время эволюция крайне правых к центру все больше заставляет исследователей сдвигаться к последней точке зрения, но еще не окончательно.
В связи с тем, что изучаемая проблема, как уже упоминалось, крайне политизирована, зачастую и научные исследования представляют собой достаточно спорную личную точку зрения исследователя или представляемой им политической силы, особенно когда это касается работ современных экспертов-политологов. Ярче всего эта проблема, как ни парадоксально, видна на примере зарубежной литературы, прежде всего немецкой. Скорее всего, это связано с крайне болезненной реакцией общества на активный рост националистических идей, обозначившийся в Германии впервые после Второй мировой войны. В итоге статьи экспертов пестрят негативными терминами: популизм, расизм, ксенофобия, небезопасность, угроза, абсурд, а также «друзья Путина», четко показывая общий негативный настрой толерантного общества в отношении крайне правых даже в рамках традиционного научного дискурса.
Также до сих пор не выработано единого понимания того, как лучше именовать данные движения, кроме используемого нами термина «крайне правые» существуют также дефиниции как ультраправые, правые популисты, правые радикалы. Хотя они представляются менее удачными: от радикализма современные крайне правые Западной Европы очень активно дистанцируются, термин «ультраправые», на наш взгляд, имеет некоторый негативный оттенок, а термин «правый популизм» не объясняет ничего вообще, так как популизм в принципе характерен для современной политики Запада, а правыми популистами можно считать представителей очень широко круга движений от бывшего президента Франции Н. Саркози до лидера венгерского Йоббика Г. Воны, хотя между ними пропасть во взглядах. Поэтому термин «крайне правые» хотя бы означает политические силы правее консерваторов, т.е. традиционных правых, и левее правоэкстремистов. Хотя тут поле деятельности тоже огромно и использование терминов «крайне правый» или «праворадикал» может легко варьироваться от страны к стране. Так, если Национальный фронт во Франции, Австрийскую партию свободы и «Альтернативу для Германии» однозначно стоит определять как просто крайне правых, то уже венгерскую Йоббик или греческую Золотую зарю вполне можно считать праворадикалами.
В любом случае в центре данного исследования находятся те политические силы ключевых немецких государств (Германии и Австрии), которые стоит определять именно как крайне правые партии, стремящиеся стать стабильным элементом политической системы, а не нацеленные на ее уничтожение. Прежде всего речь идет об Австрийской партии свободы, немецкой «Альтернатива для Германии», а также возникшем в Германии, но имеющем всеевропейский резонанс общественном движении ПЕГИДА (Патриотические европейцы против исламизации Запада).
Естественно, с конца ХХ в. достаточно сильно эволюционировал комплекс антимиграционных идей крайне правых сил и от когда-то простых и очевидных тезисов об ограничении миграции немецкие крайне правые пришли
к оформлению нескольких антимиграционных тем, составивших ключевой блок современной крайне правой идеологии как в немецких землях, так и в Западной Европе в целом (необходимо оговориться, что крайне правые представляют собой очень аморфное движение, в рамках которого идейных различий не меньше чем совпадений, но вот как раз по миграционным вопросам они довольно единодушны).
Во-первых, это ограничение количества мигрантов в рамках введения квот или приема только полезных мигрантов, способных в данный момент времени усилить экономическую систему страны. Так Австрийская партия свободы выступала в рамках выборов 2017 г. за ограничение приема беженцев только настоящими беженцами, а не экономическими мигрантами, переселяющимися, например, из Сирии, то есть, по мнению партии, убежище должно представляться только по конкретным расовым, политическим и т.д. преследованиям, и только на конкретный ограниченный срок. [3] Еще ранее кандидат в президенты от партии на выборах 2016 г. Н. Хофер заявлял: «что касается миграции, здесь необходимо сочетать гуманность и здравый смысл». И не менее осторожно он дополнял: «мы не можем допустить, что большая часть этих людей (мигрантов) - это экономические мигранты, и дело даже не в этом, ведь большинство из них просто эмигрирует ради нашей социальной системы... Если мы это допустим, это будет уже не гуманность, а скорее глупость» [4].
Немецкая «Альтернатива для Германии» прежде всего выступает против нелегальной миграции и требует поднять уровень защиты внешних европейских и немецких границ. [5] В программе АдГ даже присутствует и противоречивый пункт о минусовой миграции [6, 29], но в реальности от радикального тезиса о нулевой миграции крайне правым пришлось отказаться под давлением экономических и демографических причин, поэтому тезис о нулевой или минусовой миграции сохранился только в отношении потоков нелегальной миграции. Поэтому в рамках своего понимания границ миграции АдГ говорит о необходимости принимать квалифицированных мигрантов, действительно выгодных немецкой экономике, и утверждает, что просто прием широких масс желающих попасть в страну на деле Германии совершенно экономически не выгоден [7]. Пауль Хампель уточнял, что большинство прибывающих мигрантов не имеют даже диплома об окончании школы, поэтому наивно рассчитывать, что они найдут себя на рынке труда, скорее станут «постоянным бременем для нашего общества» [8].
Во-вторых, вектор скорее переместился с проблемы приема мигрантов в целом на условия их приема. Крайне правые предлагают более жестко относиться к приехавшим экономическим мигрантам и беженцам, предоставляя им лишь минимальную помощь (ведь, если мигрант не может найти работу, значит, он не нужен немецкой, австрийской, французской и т.д. экономике). АдГ, например, предлагает снизить привлекательность ФРГ для мигрантов путем реформирования системы социальной помощи. Для этого партия призывает фактически исключить значительную часть мигрантов из социальной системы Германии, уверяя, что высокий уровень социального обеспечения может быть
применим только к переселенцам из других стран ЕС, причем только после 4 -летнего проживания в Германии и в случае достижения экономической состоятельности. [6, с. 29] Кроме того, у крайне правых появилась идея предоставления данной помощи не в финансовом, а в материальном виде (еда, жилье, медицинские услуги).
Вместе с тем ужесточились и требования к пребыванию мигранта или беженца (раз сам факт пребывания больше не оспаривается). Единым для всех тезисом, активно перенятым от крайне правых и традиционными партиями (прежде всего консерваторами), является обязательное изучение языка страны-пребывания, соблюдение ее законов и обычаев. По мнению АдГ, адаптация мигранта - его долг, а не немецкого общества, он безусловно обязан принять доминирующую культуру [6, с. 32].
А магистральной идеей 2015-2017 гг. является запрет мусульманского женского костюма (чаще всего в виде паранджи или хиджаба) и отказ от дискриминационного отношения к женщинам. 1 октября в Австрии вступил закон о запрете «закрывающих лицо головных уборов». Причем для того, чтобы смягчить антиисламскую направленность закона, его привязали фактически к обеспечению общественной безопасности, тем самым запретив и медицинские маски, и клоунские костюмы, правда, в отношении этих вещей в законе оставлена лазейка «по медицинским показаниям, во время исполнения профессиональных обязанностей, а также... на народных гуляниях и карнавалах» [9]. В Германии эта проблема активно обсуждается на земельных уровнях. Также все крайне правые партии подчеркивают обязанность мигрантов, прибывших в страну признать равноправие мужчин и женщин и уважать права последних.
В-третьих, несмотря на многочисленные обвинения в ксенофобии, крайне правые отстаивают идею о том, что Европа продукт христианской и иудейской цивилизации, поэтому они намерены бороться с исламизацией Запада. Правда, в данном вопросе разброс мнений очень велик: от призыва бороться с политическим исламом (т.е. исламским фундаментализмом) до радикальных заявлений, что ислам не может являться частью Германии или европейской цивилизации в целом. Кроме того, именно крайне правые активно предостерегают от исламизации облика европейских городов, решительно выступая против строительства мечетей, существования исламских учебных заведений и т.д. АПС еще в 2010 г. стала одним из инициаторов подписания знаменитой Иерусалимской декларации, в которой крайне правые партии Австрии, Нидерландов, Швеции четко обозначили: «основанием нашей политической деятельности является полное признание демократии и свободного правового государства, прав человека в контексте Всеобщей декларации прав человека, международного права и канонов западной цивилизации, базирующейся на духовном наследстве греко-римской античности, иудейско-христианских культурных ценностей, гуманизме и Просвещении». [10] В рамках парламентской избирательной кампании 2017 г. АПС решительно завила, что ислам не является частью Австрии (хотя в стране примерно 700 тыс. мусульман) [3].
АдГ серьезной проблемой для Германии считает остатки политики мультикультурализма. Как в плане языковом, так и религиозном:
«мы выступаем против практики исламского вероисповедания, которая направлена против свободного демократического правопорядка, против наших законов и против христианской гуманистической основы нашей культуры. Законы шариата несовместимы с нашим правопорядком и нашими ценностями». [5] Эта тема регулярно поднимается в интервью партийных лидеров [11]. Скептично относятся лидеры партии и к преподаванию ислама в школах либо требуют учить его только на немецком языке [12].
В-четвертых, на передний план идеологии крайне правых все больше выходит призыв обратить внимание на демографическую ситуацию в своей стране и Европе в целом и приложить серьезные усилия для увеличения рождаемости коренного населения, именно на это потратить деньги, сэкономленные на пособиях для мигрантов. По утверждению АПС «у нас есть собственные безработные и бездомные, люди, живущие на границе черты бедности. И у них возникает ощущение, что на них наплевать. А деньги налогоплательщиков идут на мигрантов. Создается ощущение, что происходит антидемократизация» [13]. Поэтому, по мнению партии, в центре социальной политики государства должны находиться немецкие семьи: «для нас семья - это очень большая ценность, самая маленькая ячейка государства, разрушится она - разрушится все» [13].
Первое место в официальной программе движения ПЕГИДА занимают «защита, сохранение и уважительное отношение к нашей культуре и языку» Среди других идей движения особо подчеркивается идея поддержки немецких семей: «у нас есть 90 миллиардов евро на беженцев, то полагаю, что мы можем десятую часть, 9 миллиардов, ежегодно направлять на поддержку семей. И через 10 лет мы что-то сможем поменять» [14].
В-пятых, крайне правые требуют усилить меры безопасности, жестче бороться с криминализацией мигрантской среды и усилить антитеррористические меры, в том числе ужесточить контроль над приемом мигрантов, чтобы джихадисты не могли пересекать европейские и национальные границы. АПС еще в Иерусалимской декларации назвала главной опасностью для Европы исламский фундаментализм, который назывался новой всемирной тоталитарной угрозой [10]. Штрахе в 2015 г. заявлял, что «террор . был к нам импортирован, его привнесли в Европу вместе с беженцами» [13]. Н. Хофер критиковал политику А. Меркель и ЕС, из-за которой, по его мнению, вместе с беженцами в Австрию проникают террористы[15]. АдГ регулярно в своих заявлениях связывала рост преступности и террористической угрозы в Германии именно с мигрантами.
Как мы видим, эти тезисы идеологии крайне правых закрывают весь спектр опасений и страхов национальных сообществ, возникших в связи с миграционным кризисом последних лет, поэтому причины роста популярности крайне правых сил очевидны - именно они смогли лучше других партий ответить на ключевой вызов времени.
Вместе с тем, мы не можем не признать, что влияние миграционной проблемы изменило самих крайне правых, правда, опосредованно. Появившийся шанс на рост электората и даже присутствие во власти (именно присутствие, а не завоевание, современным европейским миром правят
коалиции) заставили партии озаботиться собственным имиджем. Одновременно реальные опасения за будущее своих стран и региона привели к тому, что крайне правые искали новые идеи и подходы, пытаясь сочетать свои идеи с консенсусным и толерантных духом современной европейской цивилизации. Обвинения в неофашизме заставили крайне правых для сохранения своих политических организаций оправдываться и дистанцироваться от экстремизма и радикализма. Ситуации исключения политика из партии за слишком провокационные высказывания ныне не единичны.
Поэтому более радикальные формы протеста, например в Германии, присутствуют не в рамках партийно-политической деятельности, а в рамках неполитического движения ПЕГИДА, формой активности которого являются протестные демонстрации, привлекающие внимание властей к настроениям общества. Причем данный немецкий опыт оказался успешной формой общественного протеста, и отделения ПЕГИДА есть во многих европейских странах и даже России.
Все вышеперечисленное и обусловило эволюцию идей крайне правых от радикального стремления выгнать мигрантов к современной риторике, приоритетными элементами которой являются демократичность, уважение прав человека (например, признания прав беженцев) и компромиссность. Причем развитие событий показывает, что это магистральный путь развития крайне правой идеи. Так, эволюционировавшие активно к центру Альтернатива для Германии, Австрийская партия свободы и Национальный фронт сумели увеличить ряды своих избирателей. АдГ прошла в бундестаг, где стала сильнейшей оппозиционной партией и получила ряд важных постов, АПС добилась успеха на выборах и сумела сформировать коалицию с консерваторами, в том числе возглавив МВД и МИД. Причем в рамках официальной политической деятельности обе партии продолжают меняться, сохраняя верность антимиграционной идее, активно отстаивая свои убеждения в парламентах и правительстве и одновременно осваивая новые важные экономические, экологические, внешнеполитические темы.
Однако это не единственный путь развития крайне правой идеи, представленный на современном этапе. Второй магистральной тенденцией стала эволюция под влиянием миграционного кризиса консервативных сил немецких государств и стран Европы в целом в обратном направлении, вправо, наиболее ярким примером чему стали идеология и практика ХСС и АНП (Австрийской народной партии). Их изменение было также вызвано как прагматическими соображениями - уход электората к крайне правым и необходимость его вернуть, так и идейными, аналогичными представлениям крайне правых сил - опасения потерять не только голоса избирателей, но и Германию с Австрией вместе с ними.
Поэтому с 2015/2016 гг. в идеологии ХСС, с 2017 г. в идеологии АНП прочно завоевывают особое место антимиграционные идеи, причем абсолютно те же, что и вышеперечисленные идеи классических крайне правых: ограничения, квоты, нет парандже, остановим исламизацию.. Разница минимальна и касается скорее корректности выражений и меньшего количеству
критики правящих сил (обе партии перед выборами входили в правящие коалиции).
Например, ХСС заявлял, что «парандже нечего делать в Германии» и что ношение уборов, закрывающих лицо, нужно запретить в общественных местах. В документах отмечалось, что паранджа является «признаком притеснения женщин» и препятствием на пути интеграции [16]. Про АНП по главе с новым лидером С. Курцем эксперты прямо говорят, что она «практически полностью переняла программу своих конкурентов из АПС» [16] и именно тем самым обеспечила себе победу на австрийских выборах. Причем показательно, что одновременно с идеологией менялся и политических стиль данных партий, причем если крайне правые шли к стабильному, спокойному, солидному поведению, что консерваторы вполне себе заимствовали правый популизм.
Поэтому фактически на данный момент времени за счет воздействия миграционной проблемы на политическое поле стран Запада существует сразу три сценария дальнейшего развития политических процессов в странах Западной Европы и преодоления текущего политического кризиса, столь ярко проявившегося во Франции.
Первый вариант, пожалуй, наименее реальный - продолжение эволюции крайне правых сил, вроде АдГ и АПС, и выход их на вторые позиции в стране, вытеснение ими одной из традиционных политических сил (как когда-то социалисты вытеснили либералов). Реализация этого варианта осложняется активными действиями противников крайне правых, причем не только в виде публичных дискуссий в борьбе за электорат. Примером успешного противодействия стала явная провокация (этот термин в отношении произошедшего использует и К. Косачев, председатель Комитета по международным делам в Совете Федерации) в Австрии в мае 2019 г. [17] В рамках подготовки к выборам в Европарламент была обнародована непонятная, но скандальная информация о неких связях лидера АПС с некой русской дамой по неким финансовым вопросам. Причем сама информация не имела значения, речь шла именно о раздувании скандала, используя хорошие отношения коалиционного австрийского правительства с Россией. Итогом стало падение правительства и отставка Штрахе с поста лидера партии, т.е. резкий удар по репутации как АПС, так и АНП.
Второй вариант - временное создание широкой правой коалиции по примеру Австрии: сотрудничество крайне правых и консерваторов, в дальнейшем сохранение за крайне правыми стабильного места на политической арене по примеру партии зеленых, ставшей продуктом модернизации политического поля эпохи новых левых. В рамках этого варианта крайне правые, как когда-то либералы и зеленые, сохранят шанс прихода к власти в составе коалиции в зависимости от политической конъюнктуры (фактически этот вариант уже опробован в Австрии). Однако упомянутая выше провокация в Австрии своей целью явно имела удар и по этому сценарию, так как именно крепкая коалиция и была одной из целей провокации.
Третий вариант - консерваторы смогут адаптировать под себя интересные идеи крайне правых, впитав их инновационный потенциал (как когда-то социалисты поступили с новыми левыми) и останутся одной из ключевых политических сил, сохранив существующую политическую систему и оттеснив правых на обочину европейской политики (как, например, коммунистов).
Какой из сценариев сработает предсказать пока невозможно, на данный момент Европа переживает поворотный момент и в ближайшие годы прояснится роль крайне правых сил в политической истории Запада.
Единственное, необходимо признать, что крайне правые в любом случае принесли Европе не новые идеи и решения, а только корректировку и переоформление уже имевшихся ориентиров.
Список литературы
1. Еремина Н., Середенко С. Правый радикализм в партийно-политических системах современных европейских государств. СПб., 2016. 302 с.
2. Плотичкина Н.В. Экстремизм VS демократия в научных исследованиях германских политологов. URL: http://www.politex.info/content/view/513/30/ (дата обращения: 30.05.2019).
3. Heikles Thema Migration // Wiener Zeitung. 11.10.2017. URL: https://www.wienerzeitung.at/nachrichten/wahlen/nationalratswahl/922362 Heikles-Thema-Migration.html (дата обращения: 26.05.2019).
4. Хофер: выборы президента определят дальнейший путь развития Австрии // ТАСС. 10.10.2016. URL: http: //tas s. ru/mezhdunarodnaya-panorama/3611516 (дата обращения: 26.05.2019).
5. «Альтернатива для Германии». Что за скандальная партия стала третьей силой в бундестаге. URL: https://news.tut.by/world/561883.html (дата обращения: 26.05.2019).
6. Unser Grundsatzprogramm fuer Deutschland. URL: https://www. afd. de/wp-content/uploads/sites/111/2017/06/2017-06-01 AfD-Bundestagswahlprogramm Onlinefassung.pdf (дата обращения: 26.05.2019).
7. Alice Weidel: Volkswirtschaftlicher Gewinn durch unkontrollierte Einwanderung ist ein Märchen. URL: https: //www. afd. de/weidel gauland-volkswirtschaftlicher-gewinn-durch-unkontrollierte-einwanderung-ist-ein-maerchen/ (дата обращения: 26.05.2019).
8. Paul Hampel: BIBB bestätigt - Mehrheit der Migranten ohne Schulabschluss. URL: https://www.afd.de/paul-hampel-bibb-bestaetigt-mehrheit-der-migranten-ohne-schulabschluss/ (дата обращения: 26.05.2019).
9. Кропман В. В Австрии с 1 октября запрещено закрывать лицо в общественных местах // Deutsche Welle. 01.10.2017. URL: http://p.dw.com/p/2l2B7 (дата обращения: 26.05.2019).
10. Иерусалимская декларация. URL: https://subscribe.ru/group/edinstvo-vsego-mira-i-ponimanie-ego/206058/ (дата обращения: 26.05.2019).
11. Alice Weidel: Scharia-Recht hat in Deutschland nichts verloren! URL: https://www.afd.de/alice-weidel-scharia-recht-hat-in-deutschland-nichts-verloren/ (дата обращения: 26.05.2019).
12. Желтов М. «Сумерки Меркель» или с чем пришла в бундестаг «Альтернатива для Германии». URL: http://izbircom.com/2017/11/23 (дата обращения: 26.05.2019).
13. Лидер Австрийской партии Свободы Хайнц-Кристиан Штрахе «Европа должна немедленно прекратить санкции против России». URL: http: //bditelno st.info/2015/12/10/864/ (дата обращения: 26.05.2019).
14. Лутц Бахманн: сотни тысяч немцев покинули ФРГ из-за мигрантов и Меркель // РИА НОВОСТИ. 27.12.2016. URL: https://ria.ru/interview/20161227/1484695141.html (дата обращения: 26.05.2019).
15. FPO-Kandidat wirft Merkel Fehler vor. URL: https://www.t-online.de/nachrichten/ausland/eu/id 79669704/fpoe-kandidat-norbert-hofer-angela-merkel-hat-europa- geschadet-.html _(дата обращения: 26.05.2019).
16. Немецкая партия требует ужесточения миграционной политики // NEWS FRONT. 8.09.2016. URL: https://news-front.info/2016/09/08/nemeckaya-partiya-trebuet-uzhestocheniya-migracionnoi-politiki/ (дата обращения: 26.05.2019).
17. Косачев назвал идеальной провокацией политический скандал в Австрии // Российская газета. 19.05.2019. URL: https://rg.ru/2019/05/19/kosachev-nazval-idealnoi-provokaciei-politicheskii-skandal-v-avstrii.html (дата обращения: 26.05.2019).
Свечникова Светлана Владимировна канд. ист. наук., доц., [email protected] Россия, Орел, Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева
MIGRATION CRISIS AND THE POLITICAL EVOLUTION OF THE GERMAN-SPEAKING
STATES
S.V. Svechnikova
The article discusses the impact of the current migration crisis in Europe on the evolution of the political systems of the German-speaking States on the example of Germany and Austria.The highest emphasis is focused on the growing popularity of the far-right ideas and the evolution of the far-right forces (the Austrian Freedom Party, Alternatives for Germany) and the right-wing conservatives.
Key words: far-right, migration crisis, Austrian Freedom Party (APS), "Alternatives for Germany" (ADG), Austrian People's Party (ANP), Christian Social Union (CSU).
Svechnikova Svetlana Vladimirovna, candidate of historical sciences, docent, [email protected], Russia, Orel, Orel State University named after I.S.Turgenev
