CC BY
71
УДК 325.1 (470.51)
Н.В. Посадова
МИГРАНТЫ В СТОЛИЦЕ УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ:
ФАКТОРЫ СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ АДАПТАЦИИ
Рассматриваются факторы адаптации мигрантов (миграционные установки, причины переезда, социальноэкономические факторы, социально-демографические характеристики, взаимоотношения с местным населением, культурная дистанция) и их влияние на степень приспособления приезжих к новой социокультурной среде.
Ключевые слова: миграция, социокультурная адаптация, факторы адаптации.
Распад СССР, последовавшие за ним политические и экономические изменения, ухудшение экономической ситуации и обострение межэтнических отношений на постсоветском пространстве обусловили массовый въезд мигрантов в регионы России, в том числе в Удмуртскую Республику. Появление мигрантских общин привело к усложнению этнического состава населения республики, появлению специфических особенностей на рынке труда, в обеспечении жильем, акклиматизации, социокультурной адаптации в иноэтничной среде.
Цель данного исследования — выявление факторов, обусловливающих характер адаптации мигрантов в г. Ижевске Удмуртской Республики.
Объектом внимания автора стали наиболее многочисленные группы этнических мигрантов из Закавказья и Средней Азии — азербайджанцы, армяне, таджики, узбеки. Согласно данным Всероссийской переписи населения 2002 г. в Удмуртии проживают 3908 азербайджанцев, 3283 армян, 830 узбеков, 435 таджиков [7. С. 282; 318].
Исследование построено на сочетании количественных и качественных методов сбора информации, что определило специфику его эмпирической базы. Часть информации была собрана с помощью формализованного этносоциологического анкетирования, часть — методом бесед и интервью. Выборка респондентов осуществлялась по принципу «снежного кома». Всего было опрошено 125 человек в возрасте от 18 до 60 лет. Выбор города обусловлен тем, что г. Ижевск исторически является политическим, экономическим и культурным центром региона, характеризующимся пестрым этническим составом населения.
В отечественной науке исследование факторов адаптации мигрантов к новой социокультурной среде предпринималось уже неоднократно. Так, Ж.А. Зайончковская показателем приживаемости мигрантских общин считает достижение определенной однородности новоселов со старожильческим населением в отношении миграционной подвижности [5. С. 116]. В.И. Переведенцев выдвигает формальный признак: отношение числа оставшихся в местах вселения через определенные периоды времени после вселения (год, два, три и т.д.) [8. С. 9]. По мнению Ю.В. Бромлея, адаптация зависит от типа личности и от среды, в которой жил мигрант до переезда, и среды, в которую он попадает (Цит. по: [3. С. 62]). Однако причины, формы, результаты и последствия миграции в разные времена и в разных условиях отличаются, поэтому изучение факторов социокультурной адаптации мигрантов представляет особый интерес.
При выборе показателей адаптации автор исходил из того, что она может представлять собой ситуации, в которых мигранты справляются с новой жизнью - «успешная адаптация», и те, в которых они не способны вписаться в новую среду - «плохая адаптация». В связи с этим использование модифицированной методики исследования адаптации мигрантов Г.С. Витковской [2. С. 199-240], позволяющей проанализировать факторы, способствующие или, напротив, препятствующие приспособляемости мигрантов, кажется оправданным и целесообразным.
«Одним из главных показателей удачной адаптации мигрантов является их незначительный отток с новых мест вселения» [10. С. 26], о котором можно судить по миграционным установкам. Согласно данным нашего опроса 71% опрошенных на вопрос «Не собираетесь ли Вы переехать в другой регион Российской Федерации?» ответили отрицательно. Остальные 29% респондентов, которые планируют переехать за пределы республики или подумывают об этом, выделили ряд причин: неустойчивость экономического положения, в том числе угроза безработицы (20,3%), невозможность решить жилищную проблему (15,3%). Наиболее актуальны эти проблемы для узбеков и таджиков.
Среди факторов, оказывающих заметное влияние на адаптацию мигрантов, выявлены причины переезда мигрантов в Удмуртскую Республику. Большинство армян указали на семейные обстоятельства (38,5%), желание продолжить образование, учебу (15,4%); азербайджанцы считают, что «здесь легче прожить материально» (26,3%), по семейным обстоятельствам переехали 26,3% из них. Для таджиков доминирующими мотивами переезда явились соображения «здесь легче прожить материально» (35,3%), семейные обстоятельства (17,7%) и желание продолжить образование (11,8%); для узбеков — «здесь легче прожить материально» (52,4%), семейные обстоятельства (28,6%) и перевод по работе (9,5%).
Другая группа факторов охватывает разные стороны обустройства мигрантов (трудоустройство, жилье), вклад каждого из которых весьма значим, поскольку «социально- экономические факторы оказывают ощутимое влияние в обретении определенного статуса субъекта» [12. С. 21-22], обеспечивают их приспособление к ценностям, нормам среды, способствуют интеграции в новое сообщество.
Занятость, стремление заработать - главная причина, вызывающая массовую миграцию. Согласно материалам опроса наши респонденты заняты преимущественно в сфере торговли и услуг, в строительстве и на транспорте.
Безработица - одна из новых социально-экономических проблем, с которыми столкнулось население в переходный период. В условиях кризиса она еще более актуализировалась. Однако, согласно нашим материалам, только 7,1% респондентов (среди узбеков) столкнулись с проблемой безработицы. Возможно, данная ситуация связана с тем, что вследствие резкого ухудшения экономической ситуации в любом обществе происходит актуализация традиционных форм выживания, к каковым относятся этнические, земляческие, родственные и другие корпоративные связи. В ходе анкетирования 40% опрошенных подтвердили, что с устройством на работу им помогли родственники, друзья, диаспора, председатели национально-культурных обществ (среди таджиков - 53%, азербайджанцев - 42%, узбеков - 32%, армян - 30%).
Таким образом, этническая и социально-экономическая анклавность выступает здесь как одна из форм первоначального процесса адаптации.
Жилищная проблема, как и трудоустройство, на новом месте жительства является для мигрантов самой насущной. Анализ жилищных условий показал, что лишь 12% таджиков, 27,3% узбеков, 53,8% армян и 68,4% азербайджанцев имеют постоянное жилье — частный дом или квартиру (40% от опрошенных). Остальная часть (51%) проживает во временном жилье: у родственников - 30% таджиков, 15,4% армян, 5,3 % азербайджанцев, снимают квартиру или комнату - 72,7% узбеков, 30% таджиков, 26,3% азербайджанцев и 23% армян. Из этих данных следует, что для большинства мигрантов (особенно узбеков и таджиков) жилищная проблема является наиболее острой среди всех прочих, к тому же она имеет долгосрочный характер.
Для выявления других факторов адаптации автором рассмотрено восприятие мигрантами отношения к ним со стороны местных жителей. В целом респонденты отмечают хорошее или нейтральное отношение к себе, но часть из них все же ощущает недоброжелательность и враждебность общества: 63% азербайджанцев, 53% таджиков, 39% армян и 10% узбеков. Об этом можно судить по ответам на вопросы «Приходилось ли Вам лично испытывать ущемление своих прав или возможностей из-за Вашей национальной принадлежности?», «Если, да, то в чем это проявлялось конкретно, и какова была Ваша реакция?».
Свыше 40% опрошенных отметили, что они имеют определенный дискриминационный опыт. Оформление документов, получение гражданства, неадекватная реакция правоохранительных органов и чиновников, проблемы с регистрацией, нарушение закона, унижение, предвзятое отношение, игнорирование окружающим обществом, неприязнь к физическому облику — таков в своем большинстве перечень ситуаций, где люди приобрели опыт негативного отношения к себе. Ответная реакция, зафиксированная нами среди всех изучаемых групп, - готовность к ответным действиям (дали соответствующий отпор, показали свое недовольство), что, на наш взгляд, является защитной реакцией на групповом уровне.
Слудующая группа факторов, влияющая на процесс адаптации, — социально-демографические характеристики мигрантов.
Анализируя образовательный уровень респондентов, отметим, что во всех исследуемых группах преобладают люди со средним и средним специальным образованием (54,5%) (табл. 1).
Таблица 1
Уровень образования респондентов (в % к выборочной совокупности)
Уровень образования Армяне Азербайджанцы Таджики Узбеки
Начальное - - - -
Неоконченное среднее - 10,5 - 13,5
Среднее 7,7 15,8 35,3 45,5
Среднее специальное (техникум) 38,5 10,5 23,5 41
Неоконченное высшее, высшее 38,5 63,2 35,3 -
Ученая степень - - - -
Согласно данным таблицы среди социальных групп выделяются лица со средним и средним специальным образованием, которые адаптируются значительно успешнее по причине меньшей требовательности к условиям обустройства.
Анализ социально-профессионального состава респондентов показывает, что среди проживающих в г. Ижевске мигрантов значительное место занимает категория рабочих (табл. 2).
Таблица 2
Социально-профессиональный состав респондентов (в % к выборочной совокупности)
Социально- профессиональный состав Армяне Азербайджанцы Таджики Узбеки
Не работают (безработные и домохозяйки) 23 - - 10
Студент 7,8 42,1 5,9 -
Рабочий 23 15,8 41,2 82
Обслуживающий персонал/сфера услуг - 15,8 23,5 -
Служащий 15,4 10,5 - -
Руководитель 15,4 - - -
Предприниматель 15,4 15,8 11,8 6,7
Пенсионер - - - 1,3
Продолжительность проживания в новой социокультурной среде - важный показатель, влияющий на процесс приспособления, поскольку вероятность успешной адаптации повышается с каждым годом жизни мигрантов на новом месте. Согласно материалам опроса во всех исследуемых группах 53% опрошенных проживают в г. Ижевске в течение 10 и более лет, 15% - 6-9 лет, 17% - 3-5 лет, 14% -1-2 года.
Одним из важных факторов социокультурной адаптации мигрантов является культурная дистанция, под которой понимается субъективный феномен «отдаления» от других вследствие истинного или мнимого различия в образе жизни, системе ценностей и установок, взглядов и оценок. В отечественной этнопсихологии развернутое исследование феномена культурной дистанции было осуществлено Н.М. Лебедевой. Автором было доказано, что воспринимаемая культурная отличительность может влиять на процесс формирования негативного социально-перцептивного образа соседней культуры. Оказалось, что «чем более далекой, непохожей на собственную, воспринимается культура, с которой взаимодействуют представители адаптирующейся этнической группы, тем сильнее развивает такая группа механизмы психологической защиты в виде... позитивного образа “мы” и... негативного образа “они”» [6. С. 66-69].
Степень сохранения этнической культуры мигрантских общин во многом зависит от форм и результатов этнических процессов, характера взаимодействия с иноэтничной средой, степени инте-
грации в местное сообщество. Порой одним из последствий переселения становится формирование нового пространственного варианта культуры. В связи с этим возникает необходимость осознания социальной значимости культурных различий, размерности дистанции при взаимодействии мигрантов с местным сообществом и роли культурной отличительности при адаптации приезжих.
Опираясь на методику исследования культурной дистанции Л.М. Дробижевой, при которой предметом анализа становятся не все элементы культуры, а те из них, которые имеют социально дистанцирующий смысл в конкретных политических и экономических условиях [4. С. 47], мы сформировали область научного анализа, позволяющую исследовать данный феномен через этно-специфические культурные ценности - религию, язык, национальную кухню, семейную обрядность, народные праздники мигрантов.
Этноспецифические культурные ценности - это зона значительных отличительностей, и в этой сфере размерность культурной дистанции играет существенную роль.
В качестве установок этнического самосознания нами рассматривается субъективная значимость этнической идентичности. Она порождается, по мнению Г.У. Солдатовой, мотивами, связанными с потребностями в принадлежности к устойчивой группе, где человек рассчитывает найти понимание и поддержку в позитивной этнической идентичности и этнической безопасности [11. С. 120] .
Какие же аспекты этничности становятся основными параметрами внутриэтнической консолидации для мигрантов? Анализ ответов на вопрос «Что, по Вашему мнению, больше всего сближает (роднит) Вас с людьми Вашей национальности?» позволил выявить наиболее значимые параметры внутригрупповой близости: язык, культура, религия, происхождение, родная природа, историческое прошлое. Наименьшее значение для группы имеют черты характера, расовые различия.
По материалам исследования в структуре этнической идентичности языковой компонент как внутригрупповой объединяющий фактор играет важную роль, уступая первостепенное значение лишь категории «происхождение». Важная роль этноязыкового компонента как культурной ценности подчеркивалась респондентами и в интервью: «Мой родной язык — азербайджанский. Я одинаково могу общаться и на русском, и на азербайджанском языке» (азербайджанец, мужчина, 1978 г.р., г. Ижевск) .
В нашем исследовательском инструментарии также присутствовали вопросы, позволяющие зафиксировать мнение респондентов о родном языке: «Какой язык Вы считаете своим родным?, «Почему именно этот язык Вы считаете родным?». В результате обработки материала нами были получены следующие данные (табл. 3).
Таблица 3
Представления о родном языке (в % от общего числа опрошенных)
Представления о языке Армяне Азербайджанцы Таджики Узбеки
Считают родным язык своей национальности 80 78 81 91
Считают родным русский язык 7,5 9 — —
Считают родным оба языка (национальный и русский) 12,5 13 19 -
Полученные данные показывают высокую консолидирующую роль национального языка у всех исследуемых групп.
Помимо высоких показателей степени языковой компетенции у представителей всех четырех этнических групп, также было выявлено следующее:
- большинство опрошенных знают свой национальный язык (87% азербайджанцев и 90% армян, свыше 90% таджиков и узбеков);
- среди азербайджанцев 55% респондентов свободно говорят, читают и пишут на азербайджанском языке, почти половина из них думает на двух языках (азербайджанском и русском);
Здесь и далее приводятся незаархивированные полевые материалы автора (2009-2010 гг.), г. Ижевск.
2012. Вып. 1 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
- среди армян 60% респондентов свободно говорят, читают и пишут на армянском языке, почти половина из них думает на двух языках (армянском и русском);
- среди узбеков и таджиков свыше 65% респондентов свободно говорят, читают и пишут на своих языках, почти половина из них думает на двух языках (узбекском и русском, таджикском и русском).
Так как мы не можем объективно судить о реальном уровне компетенции наших респондентов, то должны полагаться на их субъективные данные. Столь высокий уровень декларируемой языковой компетенции связан, на наш взгляд, с наличием семейных, родственных, дружеских связей с «исторической родиной». Большинство из опрошенных респондентов, указавших свободное владение национальным языком, не являются уроженцами Удмуртской Республики.
Исследованием также выявлено, что каждый третий из мигрантов думает на двух языках - национальном и русском. Т.Г. Стефаненко отмечает, что для людей с бикультурной компетентностью характерно «переключение кодов», когда в зависимости от ситуации происходит переход с одного языка на другой [1. С. 179-180]. Об этом свидетельствуют и материалы наших интервью: «У меня русская жена, дома мы в основном говорим на русском, хотя она немного понимает и мой язык, и соответственно в семье я думаю в основном на русском. А с родственниками - на своем национальном» (азербайджанец, мужчина, 1978 г.р., г. Ижевск); «Я читаю, пишу и разговариваю на азербайджанском, а думаю когда на русском, когда - на азербайджанском» (азербайджанец, мужчина, 1960 г.р., г. Ижевск); «Я свободно владею армянским языком и с друзьями говорю только по-армянски. Соответственно думаю тоже. Но чаще пользуюсь русским языком» (армянин, мужчина, 1965 г.р., г. Ижевск).
Наблюдается четкая психологическая установка на межпоколенную трансляцию языковых предпочтений: 90% армян и 83% азербайджанцев, 73% узбеков и 63% таджиков хотели бы, чтобы их потомки (дети, внуки) знали язык своего народа. Наиболее популярными средствами для достижения этой цели респонденты считают семейное общение, посещение общины или уроков воскресной школы, поездку на историческую родину, в меньшей степени — чтение на родном языке литературы, печатных СМИ. Незначительная роль последних в процессе этноязыковой социализации и обучения во многом связана с недостаточностью, а иногда и полным их отсутствием. Как высказался председатель азербайджанской общины Гумбатов Бахруз Али оглы, «сегодня молодежь уже не знает так хорошо свой язык, историю, культуру, обычаи, поэтому и стала необходимость создания воскресной школы». Благодаря поддержке национально-культурных обществ в республике организованы национальные воскресные школы, важным направлением которых является изучение национального языка, истории, культуры и традиций, а также разработка авторских программ для занятий, адаптированных к местным условиям, обучение русскому языку на основе знания национального.
Результаты проведенного исследования позволяют сделать вывод о том, что у представителей изучаемых групп национальный язык является приоритетной этноинтегрирующей / этнодифферен-цирующей категорией.
В условиях полиэтнического города национальная специфика концентрируется главным образом в сфере духовной жизни. В этом аспекте большой интерес вызывают ответы, касающиеся определения респондентами собственных национальных праздников и соблюдения национально- религиозных обычаев и традиций. Согласно мнению Г.В. Старовойтовой для современного городского населения традиционные праздники выполняют, в первую очередь, этнопсихологическую и коммуникативную функции [9. С. 122]. В рамках исследования респондентам задавался вопрос: «Какие праздники Вы считаете народными?». Наибольшее количество народных праздников назвали армяне и таджики (около 70% в каждой группе); представители азербайджанцев и узбеков отметили меньшее количество праздников (31,6% и 9% соответственно).
Большинство опрашиваемых, отвечая на вопрос о народных праздниках, назвали конкретные праздники, идентифицируемые с определенной этнической культурой: армянские - Вардевар, Те-рендес, Барикендан, День независимости Армении (21 апреля), Пасха; азербайджанские - Навруз Байрам, Ураза; таджикские - Навруз, Курбан-байрам, Рамазан, Мехргон, день примирения и национального согласия «Вахдат»; узбекские - Навруз, Курбан-байрам, Рамазан.
Как видим по ответам, к числу народных причислены также праздники, являющиеся религиозными, в частности, Пасха, Рамазан, Ураза.
Одной из существенных сфер духовной культуры этноса является семейная обрядность. По мнению Г.В. Старовойтовой, семейная обрядность — консервативный институт, связанный с интимными сторонами жизни, может служить одной из важнейших опор этнического сознания и по-
этому подвергается изменениям медленнее других сторон быта [9. С. 117]. Для выявления степени значимости этой сферы этнической культуры мы использовали вопрос: «Соблюдаются ли в Вашей семье народные обычаи, обряды и традиции (рождение ребенка, свадьба, похороны)?». Судя по ответам респондентов, полностью или частично соблюдают обычаи, обряды и традиции жизненного цикла 89% азербайджанцев, 88% таджиков, около 80% узбеков и армян.
Рассмотрим особенности конфессиональной принадлежности мигрантов. Большая часть опрошенных - азербайджанцы, таджики, узбеки - мусульмане, представители армян - христиане.
По данным нашего исследования, 74,6% респондентов отнесли себя к верующим. О нерелиги-озности заявили 17% из числа опрошенных, 8,4% затруднились с ответом. Следует отметить, что при этом ни один из ответивших не заявил о том, что не участвует в религиозной жизни. В нашем случае это подтверждается частотой посещения респондентами храма или мечети: 69% верующих респондентов во всех этнических группах (табл. 4).
Таблица 4
Частота посещения храмов (мечетей) (в % от общего числа опрошенных)
Посещают храм (мечеть) Армяне Азербайджанцы Таджики Узбеки
Каждый день - - - -
Раз в неделю - - 47,1 4,5
Раз в месяц 30,8 10,5 - -
По праздникам 46,2 5,3 23,5 63,6
От случая к случаю 7,7 57,9 17,6 9,1
Судя по данным таблицы, респонденты бывают в храмах (мечетях) либо «по праздникам», либо «от случая к случаю», или «раз в месяц». Чаще всех бывают в мечетях представители таджиков.
Чтобы выяснить степень значимости религии в жизни респондентов, им задавался вопрос: «Что необходимо сегодня для развития Вашего народа?» с просьбой проранжировать варианты ответов. В целом позиция «поддержка религии моего народа» оказалась на 3-м и 4-м местах в представленной иерархии. Наиболее актуальной (на 1-м месте) данная позиция оказалась у 36,4% азербайджанцев.
Для определения роли внутриэтнических конфессиональных связей респондентам предлагалось ответить на вопрос: «Что, по Вашему мнению, больше всего сближает (роднит) Вас с людьми Вашей национальности?» с просьбой дальнейшего ранжирования вариантов ответов. Большинство опрошенных религиозный фактор поставили на 3-4-е место.
Еще одна область взаимного дистанцирования мигрантов и местного населения - традиционная культура. Среди элементов материальной культуры наибольшую устойчивость и сохранность демонстрирует национальная кухня как целостный комплекс. На просьбу назвать национальные блюда свыше 90% респондентов перечислили следующие блюда: армянские - долма (голубцы), шашлыки, люля-кебаб, хашлама; азербайджанские - долма (голубцы), шашлык, плов, люля-кебаб, кюфта, бозбаш; таджикские - плов, шурпа, манты, суманак, курутоб, шакароб; узбекские - лагман, шурпа, плов, самса, манты.
Наши данные свидетельствуют о высоком уровне реального бытования блюд национальной кухни. 85% армян, 100% азербайджанцев, свыше 90 % таджиков и узбеков утверждают, что готовят дома блюда национальной кухни.
Важное значение для сохранения элементов традиционной культуры имеют влияние внешнего иноэтнического окружения и частота контактов с представителями своей этнической группы.
Достаточно отчетливо прослеживаются особенности культурных ориентаций в различных возрастных группах. Для всех изучаемых групп характерно возрастание интереса к собственной национальной культуре по мере увеличения возраста. Членами национально-культурных организаций являются в основном люди старшего поколения.
Высокие показатели национальных ориентаций в свете тесного общения с представителями своей национальности были продемонстрированы всеми исследуемыми группами: азербайджанцами (89,5%), таджиками (76,5%), армянами (61,5%), узбеками (60%). Большинство респондентов вовлечено в национально-культурные центры (среди армян - 88%, таджиков - 70,5%, узбеков - 63,3%, азербайджанцев - 48,4%).
Связь с исторической родиной остается актуальной почти для всех опрошенных: меньше года назад были на родине 51 % из них, 1-3 года назад - 34%.
Полученные материалы показали, что в городской среде для представителей мигрантских общин высока значимость внутриэтнического общения, сохранения связи с этнической родиной, что играет большую роль в деле сохранения элементов традиционной культуры.
По материалам исследования материальной и духовной культуры мигрантов можно сделать вывод о том, что социокультурные различия между приезжими и местным населением объективно существуют.
Таким образом, адаптация мигрантов к иноэтничной среде является для большей части приезжих необходимой и неизбежной, так как большинство из них не собирается эмигрировать из данного региона. Степень их приспособления на данный момент нами квалифицируется как «частичная». Задача республики — создание благоприятных условий для адаптации мигрантских общин в Удмуртской Республике, преодоление межкультурной дистанции, поддержка межэтнической толерантности среди мигрантов и принимающего населения через социальное законодательство, систему образования, СМИ, образование центра по социальной защите.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Белинская Е.П. Этническая идентичность: понятие, формирование, модели измерений // Этническая психология. Хрестоматия. СПб.: Речь, 2003.
2. Витковская Г.С. Адаптация вынужденных мигрантов в разных типах поселений в России // Миграция и урбанизация в СНГ и Балтии в 90-е годы. М.: Центр изучения проблем вынужденной миграции в СНГ, 1999.
3. Гинзбург А.И. Этнонациональные аспекты адаптационных процессов в городской среде // Этносоциальные проблемы города. М., 1986.
4. Дробижева Л. М. Социально-культурная дистанция как фактор межэтнических отношений // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах: сб. ст. М.: Московский центр Карнеги, 1997.
5. ЗайончковскаяЖ.А. Новоселы в городах: (Методы изучения приживаемости). М.: Статистика, 1972. 164 с.
6. ЛебедеваН.М. Социальная психология этнических миграций. М.: ИАЭ РАН, 1993.
7. Основные итоги Всероссийской переписи населения 2002 года (Итоги Всероссийской переписи населения 2002 г.: в 14 т.) // Федеральная служба статистики. М.: ИИЦ «Статистика России», 2005. Т.14. С. 282, 318.
8. ПереведенцевВ.И. Методы изучения миграции населения. М.: Наука, 1975. 231 с.
9. СтаровойтоваГ.В. Этническая группа в современном российском городе. Л.: Наука, 1987. 174 с.
10. Степанов В.В., Сусоколов А.А. Русские ближнего зарубежья. Проблемы адаптации в российской деревне // Российский этнограф. 1993. № 9.
11. СолдатоваГ.У. Психология межэтнической напряженности. М.: Смысл, 1998. 387 с.
12. Шпак Л.Л. Социокультурная адаптация: сущность, направления механизма реализации: автореф. дис. ... д-ра социол. наук. М., 1992.
Поступила в редакцию 20.11.11
N. V. Posadova
Migrants in the capital of the Udmurt Republic: factors of socio-cultural adaptation
The article deals with the factors of migrants’ adaptation (migration intentions, moving reasoning, socio-economic factors, socio-demographic features, local residents’ interrelations, cultural distance), and their influence on a degree of the newcomers’ adaptation to the new socio-cultural environment.
Keywords: migration, socio-cultural adaptation, factors of adaptation.
Посадова Надежда Викторовна, аспирант Posadova N.V., postgraduate student
ГУ «Удмуртский институт истории, языка Udmurt Institute of History, Language and Literature UB RAS
и литературы УрО РАН» 426004, Russia, Izhevsk, Lomonosova st., 4
426004, Россия, г. Ижевск, ул. Ломоносова, 4 E-mail: [email protected]
E-mail: [email protected]
