CC BY
135
УДК 316.614; 316.73; 314.7
А.И. Кириллова*
МЕЖЭТНИЧЕСКИЙ БРАК КАК МЕХАНИЗМ ИНТЕГРАЦИИ И ПОКАЗАТЕЛЬ АУТОСОЦИАЛИЗАЦИИ ОБЩЕСТВА В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛЬНЫХ ТРАНСФОРМАЦИЙ
В статье дифференцированы формальная и органическая формы интеграции мигрантов в принимающее общество как вхождение в его социальную структуру и культуру соответственно. Автор вводит понятие аутосоциализации общества как активности социума по своему самосохранению и саморазвитию, наращиванию аутентичной социальности. Одним из механизмов органической интеграции и показателей аутосоциализации общества является host-социализация - социализация иммигрантов по отношению к культуре принимающего общества. В исследовании показана связь согласия мигрантов на межэтнический брак своих детей с ассимиляцией, адаптацией, интегрированностью мигрантов в российское общество. Эта связь дает основания считать такое согласие показателем host-социализации и органической интеграции мигрантов, а также аутосоциализации российского общества.
Ключевые слова: мигранты, ассимиляция, адаптация, интеграция, host-социали-зация, аутосоциализация общества
Inter-ethnic marriage as a mechanism of migrant integration and indicator of self-socialization of society under global transformations. ANTONINA I. KIRILLOVA (Institute of Philosophy and Law, Siberian Branch of Russian Academy of Sciences)
The author differentiates formal and organic forms of integration of migrants into the host society as an entry into its social structure and culture, respectively. The article introduces the concept of auto-socialization of a society that is a part of its self-preservation and self-development activity. Socialization of migrants in relation to the culture of the host society (host-socialization) is one of the mechanism of the organic integration of migrants and a measure of self-socialization. The study shows the connection between the migrants' consent to inter-ethnic marriage of their children and their adaptation, assimilation and integration into Russian society. This correlation allows to consider this consent as an indicator of host-socialization and organic integration of migrants, as well as of auto-socialization of Russian society.
Keywords: immigrants, assimilation, adaptation, integration, host-socialization, self-socialization of society
Тематика межэтнических браков затрагивает два аспекта, имеющих высокую значимость в современном обществе: трансформации института семьи и ее роли в процессах социализации и интеграции социальных субъектов, а также глобализационные тен-
денции в области взаимодействия этносов и культур, самоопределения национальных сообществ, динамики этногеополитических процессов.
Межнациональное взаимодействие в браке с инокультурным супругом/супругой имеет непо-
* КИРИЛЛОВА Антонина Игоревна, кандидат социологических наук, научный сотрудник Института философии и права Сибирского отделения РАН. E-mail: [email protected] © Кириллова А.И., 2015
** Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РГНФ. Проекты № 13-03-00351, № 14-03-18035. 2015 • № 2 • ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ И НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ 27
средственное отношение к качеству процесса социального (в т.ч. демографического и духовного) воспроизводства обществ. В современной России существует противоречие между потребностью российского общества в социокультурном воспроизводстве и уменьшением числа носителей российской культуры посредством отъезда за пределы Российской Федерации, снижения рождаемости в семьях русских и невысокой продолжительности жизни, а также из-за отсутствия налаженной системы воспроизводства российской культуры и смены культурной принадлежности частью россиян с отечественной на культуру иммигрантов, в том числе благодаря межэтническим бракам. В последнем случае через ассимиляцию россиян в иных культурах при физическом воспроизводстве населения происходит культурное изменение российского социального пространства, потеря своего этнокультурного качества. Для России, как и для стран Запада, наиболее актуальным на сегодня является изучение взаимодействия с представителями исламской культуры в силу массовости притока мигрантов-мусульман, их этноконфесси-онального отличия и твердости в приверженности своим этноконфессиональным ценностям.
Распространение такого феномена, как межнациональный брак между русскими и иноэтно-конфессиональными приезжими, вызывает в российском обществе негативную реакцию, особенно это касается браков с мигрантами мусульманского вероисповедания [20]. Такое отношение поддерживается существованием практики религиозного прозелитизма со стороны представителей ислама [6], а также стремлением входящих меньшинств занимать в принимающем обществе ключевые позиции в экономической, политической, религиозной сферах и действовать в интересах своего этноса, клана [17]. Как отмечает В.И. Дятлов, уникальность современной миграционной ситуации в России состоит не просто в формировании массовых трансграничных потоков мигрантов и в стремительной и устойчивой динамике этого процесса, но в «беспрецедентно высокой роли этого фактора в экономической, этнокультурной, социальной, политической, возможно и геополитической сферах жизни» [8, с. 72]. В связи с этим принимающий российский социум озабочен проблемами физической и социокультурной безопасности. Ситуацию осложняет практика диаспо-рального расселения мигрантов, препятствующая интеграционным процессам. Это актуализирует исследование роли межкультурного брака в процессах интеграции мигрантов и самоинтеграции принимающего российского общества.
Является ли на сегодня согласие мигрантов-мусульман на межэтнический брак своих детей с русскими фактором интеграции мигрантов в российский социум? По какому этнокультурному типу будет протекать социализация в таких семьях? Является ли согласие мигрантов на такой межэтнический брак показателем самоинтеграции и аутосоциализации российского общества или показателем его дезинтеграции?
Аутосоциализация общества связана с его социокультурным воспроизводством. Она связана также с национальным самосознанием, определяя его конструктивный, просоциальный характер, осуществляет самоинтегрирующую функцию, взаимосвязана с формами и способами социализации личности, определяет специфику внутригруп-повых, в т.ч. внутринациональных связей, а также влияет на характер межнационального взаимодействия (см. [10]).
Рассмотрим проблематику межнациональных браков на уровне вовлеченных во взаимодействие обществ и культур.
К началу XXI в. межэтнические отношения перешли из плоскости «непреодолимых расовых» различий в плоскость межнациональных, межкультурных. На фоне этноконфессионального самоопределения и межкультурного взаимодействия этнический и религиозный факторы выходят на ведущее место в социально-политической жизни [31] и оказывают влияние на формирование социальности [14]. Проблематика межнациональных браков актуализировалась не только в странах, принимающих массовые потоки иммигрантов, но и в странах исхода, а именно в государствах с исламской религией в качестве основной.
Беспокойство вызывает как смена этнокон-фессиональной идентичности в таких браках, так и тот факт, что практика межэтнических браков имеет тенденцию к самовоспроизводству за счет склонности детей из смешанных семей к выбору супруга/супруги из смешанных семей, либо иного по сравнению с родительскими этноса. В свою очередь, родители, состоящие в межэтническом браке, более лояльны к нетрадиционному брачному выбору детей [25]. Явление этнической эндогамии играет существенную роль в воспроизводстве культуры и самосознания этноса. Такие браки, особенно межконфессиональные, негативно воспринимаются обеими сторонами. В условиях российского общества это выражается в тенденциях к обособлению как со стороны иммигрантов, так и со стороны россиян [7]. Национальные правительства обеих сторон (стран исхода и принимающих стран) и общественность озабочены ассимиляци-
онными и демографическими процессами, связанными с этноконфессиональным размыванием, усиленными массовым миграционным оттоком трудоспособного и способного к деторождению населения. Российская общественность не является здесь исключением, поскольку предполагает в большом иноэтноконфессиональном притоке угрозу своей культуре, экономическим интересам и историческому существованию как нации в целом, что нашло отражение в данных массовых социологических опросов, демонстрирующих высокую долю негативного отношения к инокон-фессиональным иммигрантам [5]. Религиозные институты национальных обществ (как исламские [1], так и православные [22]), ищут пути сохранения религиозной уникальности и чистоты своего религиозно-духовного опыта. Каждая из конфессий проявляет тенденции к ограждению религиозной определенности и выступает за упрочение межконфессиональных и межэтнических границ.
Для России в численном выражении определить долю, динамику, этноконфессиональный состав межэтнических браков довольно сложно в связи с отсутствием данных об этом в паспортах брачующихся. В ежегодном демографическом докладе «Население России. 2003-2004» отмечается, что этнически смешанные домохозяйства составляют в целом по стране 16,2%, долю этнически смешанных брачных пар условно можно считать такой же [15, с. 236]. Доля браков с мигрантами-мусульманами на те годы, соответственно, ниже. Статистика по Москве и Санкт-Петербургу показала, что количество межнациональных браков после 2007 года в течение 4-х последующих лет снижалось [28], что можно лишь частично объяснить снижением доли фиктивных браков, заключаемых для получения разрешения на временное проживание и российского гражданства, в связи с введением с 2009 г. усложненного порядка получения российского гражданства для граждан СНГ [13]. Другим объясняющим фактором может быть адаптационный: межэтническая брачность характерна для мигрантов первого потока, испытывающих трудности в адаптации и использующих брак в качестве социального лифта, последующие потоки, имеющие круг этнических знакомых, характеризуются возвратом к этнично-сти, заключению эндогамных браков.
Проблематика современных исследований межэтнических браков в России затрагивает теоретические подходы к анализу феномена [2], отмечается связь динамики межэтнических браков с миграционными процессами [23], изучается отношение к таким бракам [29], проблемы поли-
этнических семей после заключения брака [16], особенности внутрисемейной коммуникации и влияние таких браков на социальное и демографическое воспроизводство русского населения [11], исследуются проблемы установления национальной идентичности [21], диффузия национальной определенности в связи с распространением межнациональных браков [19].
Исследователями отмечаются преимущественно негативные последствия таких браков для демографического и культурного состояния России. Вместе с тем имеют место и ассимиляционно-ин-теграционные процессы, несущие позитивный социально-демографический вклад в российскую этнокультурную среду [3]. По данным В.И. Муко-мель, чем больше живут в России мигранты, тем меньше сложность в приятии ими образа жизни местного населения [18, с. 11]. Среди позитивных влияний, связываемых нами с аутосоциализаци-оными процессами, отмечается актуализация этнической идентичности местного населения под воздействием массовой инокультурной иммиграции [30, с. 67]. Фактор этнокультурной рефлексии тем более важен, что диалог культур предполагает высокую степень сформированности этнической идентичности в принимающем обществе [27].
Для анализа общего социального контекста в брачно-семейной сфере, а также перспектив межэтнического брака мигрантов-мусульман с русскими проанализируем основные тенденции в сфере межнациональных браков, происходящие в странах-донорах инокультурных супругов (в данной работе рассматриваются страны СНГ, где ведущей религией является ислам).
Наличие в исламе допустимости брака мужчин с женщинами «Писания» (т.е. исповедующими христианство или иудаизм) способствует в целом терпимому отношению мусульман к идее межэтнических браков. Однако это не означает автоматическую распространенность данной практики (см., напр., [29]). Тем не менее, в последние годы в бывших союзных республиках с традиционной исламской культурой отмечается рост межэтнических и межконфессиональных браков. Отмечается факт роста инициатив женщин-мусульманок в брачной и гендерной сферах. Это касается и женщин из сельской местности. Исследователь брач-но-семейной сферы в Таджикистане С. Касымова отмечает, что «на данный период наиболее популярными женихами являются граждане США, Канады, стран Западной Европы и России, при этом этническая и конфессиональная идентичность особой роли не играет (курсив мой. - прим. авт.)» [9]. Отмечается также всеобщность тенденции к
феминизации инициатив инокультурной брачно-сти для исламских стран СНГ по данным национальных социологических исследований.
Традиционные исламские установления, допускающие межконфессиональный брак для мужчин и запрещающие - для женщин, слабеют под воздействием ухудшения социально-экономического положения стран постсоветского пространства, а также в процессе вовлечения в общемировой процесс роста субъектности, личностного самосознания, проявляющихся в формах отстаивания «прав человека» в различных областях, в том числе ген-дерной, брачно-семейной, религиозной. Рост контактов с западными культурами активизирует в исламских странах проблематику «гендерного равенства». Исследователи данных процессов отмечают как тенденцию к «репатриархализации» исламских обществ, так и движение по пути отхода от традиций в сторону роста индивидуализма, что влечет за собой перспективу вовлечения ислама в процессы размывания базовых ценностей традиционного общества. Этому в немалой степени способствует и рыночная экономика, которая создает частные стимулы для миграции и связана с отходом от государственного патернализма.
В связи с данными тенденциями говорят о процессах «модернизации» патриархата, выдвижении «модерности» в качестве движущего фактора подобных трансформаций, вследствие чего брак с иностранцем считается «современным» [9]. Эти процессы связаны также с вхождением исламских стран и народов в стадию «демографического перехода», выражающуюся в росте разводимости, снижении рождаемости, старении населения и др. К этому фактору надо добавить демографический перекос, выражающийся в преобладании женского населения как в России, так и в рассматриваемых странах СНГ, связанный с экономическим кризисом, оттоком мужского населения. В цен-тральноазиатских странах демографическая ситуация может быть более легко поправимой, т.к. в них еще сильны традиции высокой рождаемости и низкой разводимости.
Мы видим сходство глобальных тенденций в области семьи и брака в странах-донорах и странах-акцепторах. Смешение и противостояние культур, их самоорганизация, образуют колебательную социокультурную среду, в которой функционирует в настоящее время институт семьи и брака.
Интеграция мигрантов в принимающее общество может принимать различные формы. Мы дифференцируем формальную и органическую интеграцию. К формальной интеграции отно-
сится успешное вхождение и функционирование в социальной структуре базового общества. Такое вхождение возможно без принятия культуры принимающего общества, с сохранением чувства своей отдельности, инаковости, изолированной группой, например, через диаспору. Органическая интеграция содержит в себе определенную долю ассимилированности, так как связана с налаживанием положительной идентификации с базовым обществом, впитыванием культурных черт, традиций принимающего общества. Она подразумевает определенную открытость к межэтническим взаимодействиям, наращивание межкультурной проницаемости (заимствование элементов культуры, положительное отношение к соседству, дружба, браки и др.).
Тип интеграции мигрантов связан с типом их вторичной социализации в принимающем обществе. Вторичная социализация взрослых мигрантов (и первичная - для детей) может протекать по трем условно выделенным моделям: этно-со-циализация - социализация иммигрантов в принимающем обществе к нормам своей, этнической культуры; host-социализация - социализация иммигрантов по отношению к культуре принимающего общества; полиэтническая социализация, протекающая в ситуации смешения культур. Эти типы социализации соответствуют типам аккультурации, выделенным Дж. Берри: сепарация, ассимиляция, бикультурация (маргинализация не относится к процессам социализации), и выражаются в определенных (национальных, конфессиональных) формах позитивной направленности и их мотивации. Вторичная социализация мигрантов, идущая в русле полиэтнической либо host-со-циализации, является одним из механизмов их органической интеграции в принимающее общество.
Дети из этнически смешанных семей обычно выбирают национальность того родителя, кто имеет более высокий культурный, социальный или этнический статус. Решающее значение имеет преобладающая этническая среда, либо доминантность статуса какого-либо этноса. В частности, дети от браков русских женщин с мужчинами других национальностей, но проживающих на территории России, и особенно в городах, где преобладающее большинство населения являются русскими, чаще всего считают себя русскими [12], что говорит о доминантности русской идентичности на этой территории. Но вероисповедание могут выбрать и неправославное - это зависит от внутрисемейной иерархии и религиозной доминантности общества.
Межэтнической брачности также способствует ситуация отрыва от общины, этнокультурной среды, круга друзей, родственников, знакомых, от собственных семей. По данным исследований В.И. Мукомель, почти половина нынешних мигрантов не состоят в браке, но и большинство семейных мигрантов проживают в России одни. Разделенные семьи и ослабление семейных связей способствует эрозии институтов семьи и брака: «Трансформация норм и правил, принятых в посылающем обществе, проявляется у трудовых мигрантов в первую очередь в сфере семейно-брачных отношений. Размываются кланово-этнические брачные предпочтения; наиболее жестким условием выбора брачного партнера становится религия. Миграция в Россию ведет и к трансформации брачного поведения у женщин, в частности - увеличению возраста вступления в брак. В ряду прочих семейных ценностей и гендерных установок, которые могут подвергнуться изменениям у девушек-мигранток в России, находится и отношение к добрачному сексуальному поведению» [18, с. 18]. Также отмечается, что среди более интегрированных мигрантов относительно много состоящих в гражданском браке [18, с. 14], что свидетельствует о переходном, маргинальном состоянии социализационной сферы мигрантов.
Данное исследование направлено на отражение тенденций, связанных с согласием мигрантов-мусульман на брак своих детей с русскими, и оценке их потенциального воздействия на российский социум и интеграционные стратегии мигрантов.
Цель работы - проанализировать процессы интеграции мигрантов и аутосоциализации российского общества через механизм их вторичной социализации на примере согласия мигрантов на межэтнический брак своих детей с русскими.
Межэтнический брак, а также согласие мигрантов на межэтнический брак своих детей с представителями принимающего общества может быть показателем как органической, так и формальной интеграции, и соответственно, аутосоциализации либо дезинтеграции, культурной расщепленности принимающего общества. Если вторичная социализация включает элементы host-социализации, то можно говорить о тенденциях к органической интеграции мигрантов и воспроизводстве российским обществом своего, аутентичного типа социальности (т.е. аутосоциализации). Тип социализации рассматривается нами в трех основных плоскостях: национальной (самоидентификация), конфессиональной (религиозные практики, идентичность) и в пространстве образа жизни (знание русского языка, быт, одежда, образование).
Несмотря на рост межэтнических браков, ослабляющих закрытость традиционных культур, на данном этапе развития исламских обществ традиционный фактор является преобладающим. Данный фактор поддерживается усилением диа-споризации, использованием диаспор в качестве механизма вхождения мигрантов в принимающее общество. Кроме того, брак с социально и экономически доминирующей нацией является одним из существенных социальных лифтов, позволяющих подняться в социальной иерархии, что может способствовать согласию на брак в стратификационных целях и индикатировать формальную интеграцию.
В связи с этим, гипотезой данной работы является следующее: согласие мигрантов-мусульман на межэтнический брак своих детей является скорее показателем формальной интеграции в российское общество, чем органической. Это отражает силу традиционной этнической (патриархально-клановой, общинной), а также исламской культуры. Если это так, то такое согласие на брак не может быть рассмотрено в качестве показателя аутосоциализации российского общества. В случае же, когда межэтнические браки ведут к полисоциализации или смене этнической и/или религиозной идентичности в сторону принимающей (в данном случае российской) национальной культуры, это говорит о ее социокультурной «силе», (само)интеграционной «энергии» и о процессах аутосоциализации данного социума посредством вторичной host-социализации иноэтничных супругов.
Для проверки гипотезы были поставлены задачи анализа связи согласия мигрантов-мусульман на межэтнический брак своих детей с русскими с показателями ассимиляции, адаптации, интеграции, динамикой этноконфессиональной идентификации мигрантов.
Эмпирическая база исследования1
Выборка распределялась не в целом по мигрантам из Центральной Азии, проживающим в Новосибирске, так как это потребовало бы большого массива, чтобы получить статистически представительные данные по этногруппам. Найти способы определения квот по таким группам мигрантов непросто из-за отсутствия точной информации и значительной доли нелегальной миграции. В нашем исследовании использовался анкетный опрос
1 Опрошено 363 мигранта трудоспособного возраста из Таджикистана (35%), Узбекистана (26%), Киргизии (26%), Казахстана и Азербайджана (2-3%). Мужчин - 67%, женщин - 33%.
на мигрантоемких предприятиях города, определенных вместе со специалистами Управления общественных связей мэрии и Министерства труда, занятости и трудовых ресурсов г. Новосибирска. Для опроса иноэтничных мигрантов использовались места концентрации данной категории населения, что является признанной практикой в подобных исследованиях (см., напр.: [3]). Полученные данные по представителям Таджикистана, Узбекистана и Киргизии дают достаточный материал для отражения мнения мигрантов-мусульман по вопросам адаптации, интеграции, семьи и брака. «Среди стран СНГ в последние годы превалирует миграция из стран Центральной Азии. Если в середине 2000-х совокупная доля трех стран Центральной Азии (Узбекистана, Таджикистана и Киргизии) составляла около 1/3 всех трудовых мигрантов, то к 2010 году она уже превысила половину» [24, с. 5]. Таким образом, выборку можно считать репрезентативной по основному этническому составу мигрантов-мусульман. Также учтен сдвиг по полу: мужчин среди опрошенных вдвое больше, чем женщин.
Для проверки поставленной гипотезы мы использовали ответы мигрантов на вопрос об их согласии на гипотетический брак своих детей с русскими. Эта ситуация является маркером межкультурной границы. Вместе с тем, она, в отличие от вопроса о наличном состоянии в подобном браке на данный момент либо вопроса о гипотетической возможности вступления самого респондента в такой брак, является перспективнее во временном аспекте и мягче - в психологическом. Вопрос о согласии мигрантов на брак своих детей с русскими отражает ориентации мигрантов на вхождение в российскую полиэтничную среду и определенное размывание межэтнических границ.
Для обработки эмпирических данных и проверки достоверности полученных результатов применялись математико-статистические методы с использованием пакета прикладных программ SPSS-20. Для описания данных выбраны корреляции со значимым показателем статистики хи-квадрат и двусторонней асимптотической значимости.
Проиллюстрируем происходящие сегодня в российском обществе процессы на примере брачных диспозиций мигрантов-мусульман и их связи с процессами ассимиляции, адаптации, интеграции, динамикой этноконфессиональной идентификации мигрантов. Мигранты были разделены нами на три группы в зависимости от ответов, выражающих их отношение к таким бракам: хорошее (32%), плохое (23%) и нейтральное (46%).
Ассимиляция и адаптация мигрантов как фактор их согласия на межэтнический брак детей Ассимиляционные тенденции у мигрантов-мусульман мы отслеживали по таким признакам, как отношение к возможности самому вступить в межэтнический брак, идентичность с местным русским населением, а также - отношение к дружбе своих детей с русскими (Табл. 1).
Таблица 1
Ассимиляционные и адаптационные тенденции среди опрошенных мигрантов-мусульман,
в зависимости от их отношения к межэтническим бракам своих детей, %
Отношение к браку детей с русскими Отрицательное Нейтральное Положительное Х2
Имеют высшее образование 26 17 11 17,6
Состоят в браке с русской/русским 3 6 11 23,8
Могут вступить в брак с русской/ русским 12 29 43 23,8
Считают, чувствуют себя русским 3 10 16 13,8
Хорошо относятся к дружбе своих детей с русскими 83 90 99 26,9
Считают себя и местное русское население очень похожими 13 18 23 17,4
Считают себя и местное русское население немного похожими 29 39 47 17,4
На вопрос, сожалеют ли, что переехали и живут в России, ответили: «Мне все равно, я здесь временно» 29 11 6 28,8
Всего 7% опрошенных нами мигрантов-мусульман уже состоят в браке с русским (русской), 29% ответили, что могли бы вступить в подобный брак, 64% - считают такой брак неприемлемым. Есть обратная связь согласия на межэтнический
брак своих детей с высшим образованием. Мигранты, допускающие возможность собственного вступления в межэтнический брак, а также состоящие в таком браке, склонны положительно относиться и к браку своих детей с русскими.
Считают себя русскими 10% мигрантов, 18% считают себя представителями сразу двух народов, остальные указали коренную национальность. Есть положительная связь между идентификацией себя как русских и отношением к идее межнационального брака своих детей. Мигранты, положительно относящиеся к браку своих детей с русскими, в значительной степени принимают элементы российской культурной идентичности. Они склонны считать себя русскими и «похожими» на русских.
В целом, большинство мигрантов-мусульман (91%) положительно относятся к дружбе своих детей с русскими. Есть прямая связь между отношением к дружбе и браку своих детей с русскими.
Адаптационные тенденции среди мигрантов-мусульман можно проследить по критерию удовлетворенности своим положением в результате приезда в Россию. Мы задали мигрантам вопрос, сожалеют ли они, что переехали в Россию. По данному вопросу наблюдается обратная корреляция с выбором «мне все равно, я здесь временно». То есть согласие на брак связано с ориентацией на постоянное прожи-
вание в России. Таким образом, согласие мигрантов на межэтнический брак положительно коррелирует с процессами их ассимиляции и адаптации в России.
Согласие мигрантов на межэтнический брак своих детей как фактор их интеграции в российское общество и культуру Интеграцию мигрантов-мусульман мы оценивали по параметрам: 1) оценка мигрантами имеющихся в России условий для своего лич-ностно-культурного развития, 2) использование русского языка при разговоре дома, 3) отмечаемые мигрантами православные праздники, 4) чувство общности с СССР, Россией, 5) мнение о вкладе мигрантов в российскую экономику и культуру, 6) чувство отсутствия враждебности к ним со стороны местного населения (Табл. 2).
Согласие на межэтнический брак детей положительно коррелирует с оценкой мигрантами имеющихся в России условий для учебы и культурного развития, возможности сделать карьеру. Группа мигрантов, положительно относящихся к идее брака своих детей с русскими, отличается наибольшей включенностью в российскую, в том числе православную, культуру: они говорят дома с родными на русском языке и празднуют православные праздники - Пасху, Рождество.
Отношение к браку детей с русскими Отрицательное Нейтральное Положительно е Х2
Считают, что в России лучше условия для учёбы, культурного развития 59 79 82 13,4
Считают, что в России лучше условия для возможности занять более высокое социальное положение, сделать карьеру 56 66 74 13,0
Разговариваете дома с родными на русском 4 5 21 26,6
Празднуют Пасху, Рождество 4 5 23 *
Чувствуют общность с СССР, советским народом 21 27 30 *
Чувствуют общность с Россией и россиянами 34 55 57 *
Не чувствуют враждебного отношения со стороны молодых людей и подростков 63 65 73 14,9
С враждебным отношением со стороны пожилых людей сталкиваются редко 3 5 10 12,6
В деловых отношениях предпочли бы работать с профессионалами, национальность, религия, родство не важно 51 54 58 14,5
Считают, что мигранты дешево и качественно ремонтируют квартиры 52 38 35 *
Считают, что мигранты обостряют межнациональные отношения 4 5 8 *
Считают, что мигранты пополняют население специалистами, квалифицированными кадрами 22 23 31 *
Таблица 2
Интеграционные тенденции среди опрошенных мигрантов-мусульман, в зависимости от их отношения к межэтническим бракам своих детей, %:
* Неальтернативный вопрос.
2015 • № 2 • гуманитарные исследования в восточной сибири и на дальнем востоке 33
Согласие на межэтнический брак детей положительно коррелирует с чувством общности с СССР и Россией. Мигранты, согласные на межэтнический брак своих детей, настолько укоренились в России, что чаще других групп смотрят на проблему мигрантов «глазами россиян»: не считают, что мигранты «дешево и качественно ремонтируют квартиры», склонны к оценке, что мигранты «обостряют межнациональные отношения». В деловых отношениях более склонны отдавать предпочтение профессиональным качествам, чем этнической или родственной общности. Есть прямая связь между согласием на брак и отсутствием ощущения враждебности к себе со стороны местного населения.
Таким образом, мигранты, согласные на брак своих детей с русскими, имеют высокую степень формальной и органической интегрированности: они видят для себя широкие возможности в системе российского общества, вписаны в систему взаимоотношений с местным населением, а также демонстрируют принятие элементов российской культуры, вплоть до ее исторического ядра - православных традиций. Можно сказать, что идут процессы, способствующие host-социализации мигрантов, то есть социализации к ценностям культуры принимающего общества.
Включенность мигрантов в свою этноконфессиональную культуру Включенность в этноконфессиональную культуру мигрантов-мусульман мы оценивали по соблюдению этноконфессиональных традиций и наличию установок на утверждение своей культуры в России (Табл. 3).
Таблица 3
Динамика включенности мигрантов в свою этноконфессиональную культуру,
в зависимости от их отношения к межэтническим бракам своих детей, %:
Отношение к браку детей с русскими Отрицательное Нейтральное Положительное Х2
Не соблюдают национальные традиции, связанные с рождением и воспитанием детей 5 6 11 27,8
Не соблюдают национальные традиции, связанные с едой, одеждой, оформлением, интерьером дома 9 12 15 16,6
Не читают священных текстов 16 19 31 34,2
Среди части мигрантов существуют тенденции отхода от своих этноконфессиональных традиций: есть прямая корреляция между согласием на брак и меньшим соблюдением национальных традиций, связанных с рождением и воспитанием детей, а также с бытом (едой, одеждой, оформлением дома, утварью). Наблюдается тенденция к отходу от конфессиональных традиций в области чтения священных текстов.
Приведенные данные свидетельствуют о процессах органической интеграции мигрантов. Можно говорить об ассимиляционных тенденциях: одновременно с более высокой интегрированностью, мигранты, согласные на межэтнический брак своих детей, несколько менее привязаны к собственной этноконфессиональной культуре. Можно констатировать сдвиг этнокультурной перспективы этой группы мигрантов на данном этапе их вхождения в российское общество. Их положение вынуждает к отходу от отечественных традиций, но одновременно - и к поиску новых социализационных основ в культуре принимающего общества. Вторичная социализация мигрантов в принимающем обществе подразумевает повышение социализационной активности самого индивида (его аутосоциализации), интенсивности его личного выбора.
Выводы по гипотезе исследования
Сделанные эмпирические наблюдения, несмотря на их предварительный характер, представляются достаточно важными для понимания динамики интеграции инокультурных мигрантов в принимающем российском обществе. Данные проведенного нами эмпирического исследования, а также анализ данных теоретических и эмпирических исследований других авторов, позволяют прийти к следующим выводам.
Установленные зависимости позволяют говорить о перспективной направленности мигрантов-мусульман на межэтнические браки с русскими как возможной долговременной тенденции, которая даст результаты через одно-два поколения в случае сохранения экономического неравенства между странами исхода и Россией и политической ситуации. Первичные изменения в типе социализации мигрантов происходят на уровне образа жизни, затем происходит смена национальной идентичности (своей или своих детей), самым сложным для изменения является конфессиональный уровень.
Мы зафиксировали положительную связь согласия мигрантов на брак своих детей с русскими с ассимиляционными тенденциями, что свидетельствует об элементах органической ин-
теграции мигрантов и host-социализации, и, следовательно, о социокультурной силе российского общества: его идентификационной доминантности для входящих в него иноэтничных иммигрантских групп. Подобные процессы являются одним из показателей аутосоциализационных процессов в российском обществе как способности к формированию и поддержанию характерного для России типа социальности. Таким образом, согласие мигрантов-мусульман на межэтнический брак своих детей можно рассматривать в качестве показателя их органической интеграции в российское социокультурное пространство.
Следовательно, гипотеза о том, что согласие мигрантов на межэтнический брак своих детей с русскими является показателем их формальной интеграции, не подтвердилась. Напротив, данные свидетельствуют о корреляции такого согласия с органической интеграцией, вхождением в российскую культуру.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Аляутдинов Ш. О бракосочетании мусульманина с женщиной из людей Писания. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://umma.ru/ fetvi/semya/4671-o-brakosochetanii-musulmanina-s-zhenshhinoj-iz-lyudej-pisaniya 2. Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов А.А. Этносоциоло-гия. М.: Аспект-Пресс, 1999.
3. Арутюнян Ю.В. О потенциале межэтнической интеграции в московском мегаполисе // Социологические исследования. 2005. № 1. С. 26-40.
4. Вендина О. Могут ли в Москве возникнуть этнические кварталы? // Вестник общественного мнения: данные, анализ, дискуссии. Левада-Центр. 2004. №3(71). С. 52-64.
5. ВЦИОМ: Среди россиян растёт негативное отношение к мигрантам. [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://russian.rt.com/article/133556. Давлетшин А. Новые мусульмане. Десять лет наблюдений [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.idmedina.ru/books/history_culture/ ramazan/2/newmuslim.htm7. Дробижева Л.М. Политика межэтнической интеграции и адаптация мигрантов в московский социум [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.mdn.ru/ cntnt/blockslefit/menu_left/nacionalny/publikacii2/ stati/lm_drobizh.html8. Дятлов В.И. Мигранты и принимающее общество: стратегии и практики адаптации (на примере Иркутска) // Байкальский регион в глобальном мире. Экспертные семинары. 2005-2007, г. Иркутск. Иркутск, 2007. С. 72 - 77.
9. Касымова С. Расширяя границы: межэтнические и межконфессиональные браки в постсо-
ветском Таджикистане (на примере браков таджикских женщин с иностранцами) // Демоскоп. № 565-566, 2-15 сентября, 2013. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://demoscope.ru/ weekly/2013/0565/analit04.php
10. Кириллова А.И. Аутосоциализационные процессы как элемент аутопойесиса // Девятые Ковалевские чтения. Материалы научно-практической конференции 14-15 ноября 2014 года. / Отв. редактор: Ю.В. Асочаков. СПб.: Скифия-принт, 2014. С. 119-121.
11. Корнеева С.В. Межнациональные браки с иностранным партнером в современных условиях российского общества: социологический анализ: дисс. ... канд. социол. наук. М., 2006.
12. Меняется картина межэтнического брака в России // «Центр Льва Гумилева». [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.gumilev-center.ru/menyaetsya-kartina-mezhehtnicheskogo-braka-v-rossii/13. Мигрант для москвички - лучший жених? Он галантен, не пьет и пашет за троих! // Комсомольская правда. 2007. 30 августа. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// www.kp.ru/daily/23959/72419/
14. Мчедлова М.М. Национальный вопрос сегодня: ракурсы осмысления // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2012. № 1(107). С. 100-107.
15. Население России. 2003-2004. Одиннадцатый - двенадцатый ежегодный демографический доклад. М., 2006.
16. Осадчий О.В. Отношение к межнациональным бракам в полиэтнической среде // Отечественный журнал социальной работы. 2004. № 4. С. 31-32.
17. Панарин С. Безопасность и этническая миграция в Россию // Pro et Contra, 1998. Т. 3. № 4. С. 5-27.
18. Политика интеграции мигрантов в России: вызовы, потенциал, риски: рабочая тетр. / [В.И. Мукомель]; [гл. ред. И.С. Иванов]; Российский совет по междунар. делам (РСМД). М.: Спецкнига, 2013.
19. Попов Б.Н. Развитие межнациональных браков и семей на северо-востоке России // Отечественный журнал социальной работы. 2004. № 4. C. 33.
20. Пресс-выпуск №1569. Россияне о межнациональных браках // Официальный сайт ВЦИОМ. Материал от 27 августа 2010. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://wciom.ru/index. php?id=459&uid=13774
21. Сизоненко З.Л. Межнациональная семья в крупном городе // Социологические исследования. 2007. № 2. С. 140-142.
22. Сысоев Д. Брак с мусульманином. Сайт Миссионерского центра имени иерея Даниила Сысоева [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// mission-center.com/ru/bookdaniilsisoevm/178-brak
23. Топилин А.В. Межнациональные семьи и миграция: вопросы взаимовлияния // Социологические исследования. 1995. № 7. С. 76-82.
24. Тюрюканова Е.В. Женщины-мигранты из стран СНГ в России / Под ред. Тюрюкановой Е.В. М.: МАКС Пресс, 2011.
25. Уалиева С.К. Межэтнические браки в Казахстане и дети // Этнодемографические процессы в Казахстане и сопредельных территориях: Сборник научных трудов IX Международной научно-практической конференции 16-17 мая 2008 г., г. Усть-Каменогорск, 2008. С. 370-379.
26. Уалиева С.К. Межэтнические браки, смешанное происхождение и «дружба народов» в советском и постсоветском Казахстане // Неприкосновенный запас. 2011. №6. С. 234-244.27. Хот З.З. Актуализация установок межэтнической интеграции // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 1: Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. Вып. 2. 2010. С. 123-128.
28. Чеснокова Т. Плавильные котлы Москвы и Петербурга / Росбалт. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.rosbalt.ru/ nation/2012/05/08/977765.html
29. Шахбанова М.М. Отношение к межнациональным бракам в этническом сознании дагестанцев // Социологические исследования. 2008. № 11. С. 72-76.
30. Щедрина О.В. Возможна ли мультикультур-ная модель интеграции мигрантов в России? // Социологические исследования. 2004. № 11. С.67-75.
31. Этничность и религия в современных конфликтах / отв. ред. В.А. Тишков, В.А. Шнирель-ман. М.: Наука, 2012.
REFERENCES
1. Alyautdinov, Sh. O brakosochetanii musulmanina s zhenshchinoi iz lyudei pisaniya [On the marriage of a Muslim with a woman from the People of the Book]. URL: http://umma.ru/fetvi/ semya/4671-o-brakosochetanii-musulmanina-s-zhenshhinoj-iz-lyudej-pisaniya. (in Russ.)
2. Arutyunyan, Yu.V., Drobizheva, L.M. and Susokolov, A.A., 1999. Etnosotsiologiya [Ethnosociology]. Moskva. (in Russ.)
3. Arutyunyan, Yu.V., 2005. O potentsiale mezhetnicheskoi integratsii v moskovskom megapolise [On the potential of inter-ethnic integration in the Moscow metropolis], Sotsiologicheskie issledovaniya, no. 1, pp. 26-40. (in Russ.).
4. Vendina, O., 2004. Mogut li v Moskve vozniknut' etnicheskie kvartaly? [Can the ethnic neighborhoods arise in Moscow?], Vestnik obshestvennogo mneniya: dannye, analiz, disskussii. Levada-Tsentr, no. 3(71), pp. 52-64. (in Russ.)
5. VTSIOM: Sredi rossiyan rastyot negativnoe otnoshenie k migrantam [Negative attitudes towards migrants grows among the Russians]. URL: http:// russian.rt.com/article/13355 (in Russ.)
6. Davletshin, A. Novye musulmane. Desyat' let nabludenii [New Muslims. Ten years of observation]. URL: http://www.idmedina.ru/books/history_culture/ ramazan/2/newmuslim.htm (in Russ.)7. Drobizheva, L.M. Politika mezhetnicheskoi integratsii i adaptatsiya migrantov v moskovskii sotsium [Policy of ethnic integration and adaptation of migrants in Moscow society]. URL: http://www.mdn.ru/cntnt/blocksleft/ menu_left/nacionalny/publikacii2/stati/lm_drobizh. html (in Russ.)
8. Dyatlov, V.I., 2007. Migranty i prinimayushchee obshchestvo: strategii i praktiki adaptatsii (na primere Irkutska) [Migrants and host society: strategies and adaptation practices (on the example of Irkutsk)], Baikalskii region v global'nom mire. Ekspertnie seminary. 2005-2007, Irkutsk. Irkutsk, pp. 52-64. (in Russ.)
9. Kasymova, S., 2013. Rasshiryaya granitsy: mezhetnicheskie i mezhkonfessionalnie braki v postsovetskom Tadzhikistane (na primere brakov tadzhikskikh zhenshchin s inostrantsami) [Extending borders: interethnic and interconfessional marriages in post-soviet Tajikistan (on the example of marriages of the Tadjik women with foreigners)], Demoskop, no. 565-566. URL: http://demoscope.ru/ weekly/2013/0565/analit04.php (in Russ.)
10. Kirillova, A.I., 2014. Autosotsializatsionnye protsessy kak element autopoiesisa [Auto-socialization processes as an element of autopoesis]. In: Devyatye Kovalevskie chteniya. Materialy nauchno-prakticheskoi konferentsii, 14-15 noyabrya 2014. Sankt-Peterburg: Skifiya-print, pp. 119-121. (in Russ.)
11. Korneeva, S.V., 2006. Mezhnatsionalnye braki s inostrannym partnyorom v sovremennyh usloviyakh rossiiskogo obshchestva: sotsiologitcheskii analiz [Marriages with a foreign partner in modern Russia: sociological analysis], dissertatsiya kandidata sotsiologicheskikh nauk. Moskva. (in Russ.)
12. Menyaetsya kartina mezhetnicheskogo braka v Rossii [The picture of interethnic marriage changes in Russia]. URL: http://www.gumilev-center.ru/ menyaetsya-kartina-mezhehtnicheskogo-braka-v-rossii/ (in Russ.)
13. Migrant dlya moskvichki luchshii zhenikh? On galanten, ne p'yot i pashet za troikh! [Is a migrant
the best groom for muscovite?], Komsomol'skaya Pravda. August 30. URL: http://www.kp.ru/ daily/23959/72419/ (in Russ.).
14. Mchedlova, M.M., 2012. Natsionalnyi vopros segodnya: rakursy osmysleniya [The national issue today: angles of understanding], Monitoring obshchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i sotsialnye peremeny, no. 1(107), pp. 100-107. (in Russ.)
15. Naselenie Rossii. 2003-2004., 2006. Odinnadtsatyi - dvenadtsatyi ezhegodnyi demograficheskii doklad [Population of Russia. 2003-2004. 11th - 12th annual demographic report]. Moskva. (in Russ.)
16. Osadchii, O.V., 2004. Otnoshenie k mezhnatsional'nym brakam v polietnicheskoi srede [Attitude toward international marriages in a multi-ethnic environment], Otechestvennyi zhurnal sotsialnoi raboty, no. 4, pp. 31-32. (in Russ.)
17. Panarin, S., 1998. Bezopasnost' i etnicheskaya migratsiya v Rossiyu [Safety and ethnic migration to Russia], Pro et Contra, vol. 3, no. 4, pp. 5-27. (in Russ.)
18. Mukomel', V.I. and Ivanov, I.S. eds., 2013. Politika integratsii migrantov v Rossii: vyzovy, potentsial, riski: rabochaya tetrad' [Migrant integration policy in Russia: challenges, potential, risks], Rossiiskii sovet po mezhdunarodnym delam (RSMD). Moskva: Spetskniga. (in Russ.)
19. Popov, B.N.,2004. Razvitie mezhnatsional'nykh brakov i semei na severo-vostoke Rossii [Development of inter-ethnic marriages and families in the north-east of Russia], Otechestvennyi zhurnal sotsialnoi raboty, no. 4, p. 33. (in Russ.)
20. Rossiyane o mezhnatsional'nykh brakakh [Russians on interethnic marriages], VTSIOM, August 27, 2010. URL: http://wciom.ru/index. php?id=459&uid=13774 (in Russ.)
21. Sizonenko, Z.L., 2007. Mezhnatsionalnaya sem'ya v krupnom gorode [Inter-ethnic family in a big city], Sotsiologicheskie issledovaniya, no. 2, pp. 140-142. (in Russ.).
22. Sysoev, D. Brak s musulmaninom [Marriage with a Muslim], Missionerskii tsentr imeni iereya Daniila Sysoeva. URL: http://mission-center.com/ru/ bookdaniilsisoevm/178-brak (in Russ.).
23. Topilin, A.V., 1995. Mezhnatsional'nye sem'i i migratsiya: voprosy vzaimodeistviya [Interethnic families and migration: issues of interference], Sotsiologicheskie issledovaniya, no. 7, pp. 76-82. (in Russ.).
24. Tyuryukanova, E.V., 2011. Zhenshchiny-migranty iz stran SNG v Rossii [Female migrants from the CIS countries in Russia]. Moskva: MAKS Press. (in Russ.)
25. Ualieva, S.K., 2008. Mezhetnicheskie braki v Kazakhstane i deti [Inter-ethnic marriages in Kazakhstan and children]. In: Etnodemograficheskie protsessy v Kazakhstane i sopredel'nykh territoriyakh: Sbornik nauchnykh trudov IX Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii, 16-17 maya. Ust'-Kamenogorsk. (in Russ.)
26. Ualieva, S.K., 2011. Mezhetnicheskie braki, smeshannoe proiskhozhdenie i "druzhba narodov" v sovetskom i postsovetskom Kazakhstane [Interethnic marriages, mixed origin and "friendship of peoples" in the soviet and post-soviet Kazakhstan], Neprikosnovennyi zapas, no. 6, pp. 234-244. (in Russ.)
27. Hot, Z.Z., 2010. Aktualizatsiya ustanovok mezhetnicheskoi integratsii [Actualization of interethnic integration course], Vestnik Adygeiskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 1: Regionovedenie: filosofiya, istoriya, sotsiologiya, yurisprudentsiya, politologiya, kyl'turologiya. Vyp. 2, pp. 123-128. (in Russ.)
28. Chesnokova, T. Plavil'nye kotly Moskvy i Peterburga [Melting pots of Moscow and St. Petersburg]. URL: http://www.rosbalt.ru/ nation/2012/05/08/977765.html (in Russ.)
29. Shakhbanova, M.M., 2008. Otnoshenie k mezhnatsional'nym brakam v etnitcheskom soznanii dagestantsev [Attitude toward intermarriage in the Dagestan's ethnic consciousness], Sotsiologicheskie issledovaniya, no. 11, pp. 72-76. (in Russ.)
30. Shchedrina, O.V., 2004. Vozmozhna li multikul'turnaya model' integratsii migrantov v Rossii? [Is the multicultural model of integration of migrants possible in Russia?], Sotsiologicheskie issledovaniya, no. 11, pp. 67-75. (in Russ.)
31. Tishkov, V.A., Shnirelman, V.A. eds., 2012. Etnichnost' i religiya v sovremennykh konfliktah [Ethnicity and religion in modern conflicts]. Moskva: Nauka. (in Russ.)
