CC BY
47
Вопросы международного права и сравнительного правоведения
УДК 341.9:165
МЕЖДУНАРОДНОЕ чАСТНОЕ ПРАВО И ТЕОРИЯ ОТРАЖЕНИЯ: ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ И ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ
© Колобов Р. Ю., 2017
Иркутский институт (филиал) Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России), г. Иркутск
Статья посвящена анализу основных положений теории отражения в материалистической философии и социологии. Полученные результаты исследования планируется использовать в дальнейшем при описании международного взаимодействия национальных правовых систем.
Ключевые слова: теория отражения, международное частное право, правовая система.
Более тридцати лет прошло с момента публикации книги А. А. Рубанова «Теоретические основы международного взаимодействия национальных правовых систем» [1]. В отечественной юриспруденции эта книга до сих пор имеет уникальный характер. Ни до, ни после 1984 г. не появлялось работ, формулирующих предмет исследования в таком обобщенном виде.
В своей основе теория А. А. Рубанова имеет следующие тезисы. Первый: правовые системы государств вступают в отношения (отношения связи). Второй: эта связь имеет своей причиной такое свойство правовых систем, как способность к взаимному отражению.
Концепция основана на характерном для советского обществоведения жестком разделении экономического базиса общества (совокупности производственных отношений) и политико-юридической надстройки. Право, в свою очередь, способно отражать как явления, принадлежащие к базису, так и явления природы, а также политико-правовые надстройки других обществ.
Поскольку все эти явления объективны, то право отражает их, будь то вода (отражающаяся в виде правовых норм, определяющих порядок использования водных ресурсов) или иностранная правовая система. Отражение последней отличается принципиально от отражения природных объектов, поскольку согласно заданной дихотомии иностранное право — тоже надстроечная категория. Содержание же надстроечных
категорий определяется базисом своего общества.
Базис обусловливает не только содержание правовой системы, но и ее способность к отражению вплоть до полного отрицания существования иностранных правовых систем. Отражение иностранной правовой системы проявляется на уровне субъективного права. Это выражается в придании юридического значения субъективным правам и обязанностям, которые возникли под действием иностранных правовых норм.
Способность права к отражению порождает закономерности правового регулирования общественных отношений, которые, в свою очередь, определяют принципы, устанавливающие юридический статус иностранного права [2].
Изучение истории философии показывает, что идеи об отражении одних объектов другими появились со времен философов Древней Греции и сопровождали человеческую мысль на протяжении всех последующих столетий. В профильных работах новейшего периода убедительно показано, что использование понятия «отражение» и различных производных от него понятий — не изобретение марксистской философии или ее ленинской или последующей советской интерпретации. Так, М. Л. Минина в своей диссертации указывает, что понимание отражения (в форме мимезиса) рассматривается Аристотелем и Платоном в качестве одного из основных свойств реальности [3]. Равным образом различные варианты отражатель-
ных подходов были предложены в Средние века и Новое время [4].
В серии статей мы попробуем развить некоторые идеи, выраженные в книге
A. А. Рубанова, оставаясь в марксистско-ленинско-советской парадигме [5], и достроить теоретические основания его концепции. Настоящая статья посвящена обзору философской и социологической литературы [6], в последующих будет предпринята попытка использовать теорию отражения для описания основных институтов международного частного права и взаимодействия национальных правовых систем в целом.
Классическое марксистское представление об отражении восходит к «Капиталу» К. Маркса, в котором он противопоставил собственные взгляды идеалистическим воззрениям Гегеля: «идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней» [7].
Отечественное традиционное понимание теории отражения, как отмечается в философской литературе [8], было заложено
B. И. Лениным в работе «Материализм и эмпириокритицизм» [9] и изначально представляло собой ответ на одну из сторон основного вопроса философии. «Познание и сознание понимаются в рамках этой концепции в качестве отражения, воспроизведения характеристик предметов, существующих объективно — реально, независимо от сознания субъектов» [10]. В. А. Лекторский в цитируемой книге подробно излагает противоречивость ленинского подхода и возможность различной его трактовки, но для нас в этот момент исследования важно, что теория отражения в таком понимании — эпистемологическая теория, она объясняет взаимодействие мира сознания человека и объективного мира. Этот аспект теории отражения мы пока оставляем за скобками.
Толчком для последующего развития теории отражения стали, судя по всему, следующие слова В. И. Ленина: «Логично предположить, что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения» [11]. После смерти В. И. Ленина теория отражения становится одним из ключевых положений материалистической теории познания и диалектического материализма в целом. Свойство отражения присваивается всем формам существования материи — живой, неживой, социальной.
Ключевой фигурой в развитии представлений об отражении как о свойстве, присущем всякой материи, становится болгарский ученый Тодор Павлов. Определяя понятие «отражение», он указывает, что отражение — это свойство всякой материи к движению вообще, при понимании материи как «объективной реальности, существующей вне и независимо от сознания и отражающейся в нем» [12]. Он выделяет общий признак разнородных форм отражения: «... всякое (и осознанное, и неосознанное) отражение является особенным внутренним состоянием отражающего. Когда исчезает внешний реальный предмет, который в процессе взаимодействия с отражающим отразил себя в последнем, отражение не уничтожается сразу и абсолютно, а продолжает существовать в отражающем или как "след", или как простая возможность, или как предрасположение» [13].
Распространение свойства отражения на материю вообще, в том числе на неживую природу, потребовало дополнительного обоснования. Интересное решение этого вопроса (полезное и для наших дальнейших рассуждений) сформулировал В. С. Тюхтин. Рассматривая вопрос об отражении, он вначале задается вопросом о корректности использования этого понятия в неживой природе. Один из основных тезисов Виктора Степановича состоит в том, что «при взаимодействии любых объектов, в частности неорганических тел, внутренние (собственные) свойства тела, как правило, не передаются другим телам, а воспроизводятся в них особым способом» [14]. Иными словами, передаваться могут свойства, независимые от организации системы: от одного тела к другому передается тепловая энергия, а не свойства теплопроводности, теплоемкости и теплового сопротивления, зависимые от характера физической организации данного тела. «При взаимодействии двух тел изменения упорядоченности и количественных характеристик компонентов, свойств, связей одного тела соответствуют изменениям упорядоченности и количественной стороне компонентов, свойств и связей, присущих другому телу» [15]. В неорганической природе процессы передачи количественных отношений, передачи и преобразования структур не существуют в виде особых процессов, они — сторона самих физических взаимодействий, а поэтому невозможно разграничить отражение и взаимодействие [16].
Обосновывая особенности отражательных процессов, В. С. Тюхтин утверждает, что с появлением жизни поступающие извне воздействия приобретают жизнеприспособи-тельную, сигнальную функцию, оформляя самостоятельное существование. Системы, построенные на использовании отражения, способны реагировать не только на абсолютную величину энергии, но и на сами отношения поступающих воздействий — на их относительные величины независимо от материальной природы воздействий [16]. Отсюда автор формулирует три важных вывода. Первый: существуют отражательные (информационные) системы. Это «организованные системы, способные реагировать на отношения взаимодействий и тем самым исключать роль материального субстрата процессов и функционально выделять отношения упорядоченности, заложенные в состояниях этого процесса». Второй: объективным критерием отличия отражательных (информационных) систем от процессов взаимодействия в неживой природе является способность реагировать на отношения воздействий (на их относительные, а не только абсолютные величины). Третий: физическая и сигнально-информационная причинность отличаются по такому же критерию — способности информационных систем функционально вычленять структуры, реагируя на отношения воздействий независимо от их абсолютной величины и физической природы. Следствием этого является возможность выражения отношения и структуры в форме сигналов иной, чем у оригинала, физической природы и малой величины энергии [18]. Логическим завершением этих рассуждений является вывод о потенциальном характере отражения в неживой природе и о недопустимости механического приравнивания отражения в неживой и иных формах природы: «отображения в телах неживой природы не имеют характеристик, присущих активному отражению в живой природе и обществе (курсив мой. — Р. К.). К таким специфическим характеристикам относятся целеполагание и выбор; ценность (полезность) отображений, которая связана с их применением в сигнальной функции, обеспечивающей самосохранение системы, сюда же относятся семантическая характеристика, существенность, обобщенность, абстрактность, опережающая функция и др.» [19]. Таким образом, не любые изменения, происходящие в
теле под влиянием другого тела, должны восприниматься как сигнал [20].
Несмотря на подчеркнутую принципиальную разницу в процессах отражения в живой и неживой природе (актуальный или потенциальный характер отображения), всеобщее свойство отражения обладает общими чертами [21].
Первая черта состоит в установлении отношения первичного (независимого) и вторичного (зависимого) между объектом-оригиналом и его отображением. В неживой природе это соотношение выделяется познающим субъектом, т. е. оно носит потенциальный характер.
Вторая черта — наличие отношения соответствия между структурами оригинала и носителя отражения. Содержанием отражения оригинала являются количественные изменения свойств и структурные изменения отражающего объекта, соответствующие количественным и структурным изменениям оригинала. В свою очередь форма отображения, элементами которой являются те или иные материальные носители, их свойства и способы кодирования, непосредственно зависит от особенностей отображающего объекта и лишь опосредованно — от оригинала.
Третья черта — избирательность отражения. Избирательность обусловливает ограниченность конкретного отображения, ограниченность качественного и количественного спектра воздействий, ограниченность разнообразия состояния окружающей системы. В живой природе и обществе избирательность связана с необходимостью отображения более существенных свойств и отношений.
Четвертая черта — способность к сохранению структуры следов, отпечатков. В неживой природе она проявляется через суммарный результат взаимодействий, прошлая история неорганических объектов актуально не используется и оказывает влияние на развитие таких объектов. В живой природе эта черта проявляется посредством специальных механизмов и функции памяти. В живой природе осуществляется накопление прошлого опыта и его актуальное использование в поведении и развитии.
В интересующем нас материалистическом понимании проблематика отражения получила развитие и в социологическом аспекте: отражательные характеристики были выявлены у общественных явлений.
В философской литературе социальное отражение определяются следующим образом. «Социальное отражение — это воспроизведение общественного бытия, материальных общественных отношений, экономического базиса в специфических явлениях общественного сознания, идеологических отношений, надстройки общества, воспроизведение, функциональным моментом которого выступает деятельность людей, их сознание и воля. Его структурообразующую характеристику составляет социально значимое, т. е. имеющее практическое значение для деятельности классов и масс, идеальное отражение действительности» [22].
М. И. Кошелев и Л. И. Пахарь предлагают следующее определение: «Социальное отражение в наиболее существенных своих чертах может быть определено как процесс и одновременно результат такого взаимодействия между общественным бытием и общественным сознанием, между базисом и надстройкой, между материальными общественными отношениями и идеологическими отношениями, который приводит к воспроизведению первых в специфических формах вторых (например, в идеологических формах, социальных настроениях, системах организаций и учреждений и т. п.)» [23].
Одно из наиболее известных монографических исследований этого вопроса было выполнено Любомиром Живковичем и опубликовано в Советском Союзе в 1969 г. [24]. Исходная идея автора выражается уже на первых страницах книги: «В человеческом мире отражение осуществляется особым и специфическим способом — в общественной практике человека» [25].
Л. Живкович развивает рассмотрение отражательных связей различными явлениями и выделяет возможность отражения, во-первых, базиса в различных элементах надстройки. Во-вторых, возможность отражения различными элементами надстроек друг друга. В-третьих, возможность и обратного отражения — отражения базисом надстроечных явлений. И в-четвертых, это возможность отражения надстройкой одного общества надстройки другого общества, что актуально в свете нашего исследования.
Понимаемое так отражение рождает новое свойство — свойство взаимодействия. «...Вместо внешнего механического действия одних сил на другие (как в механике)
существует внутреннее социальное взаимодействие на основе внутреннего отражения одних общественных явлений в других. Экономическое отношение, как мы видели, становится предметом отражения в политическом строе и правовых нормах, последние в свою очередь становятся предметом и содержанием отражения в других формах надстройки (в искусстве, морали, религии, науке, философии), а все вместе — предметом взаимного отражения содержания одних настроек в формах и содержании других надстроек. Тем самым категория взаимодействия, которая основывается на категории опосредованного отражения, получает более богатое содержание и более богатый смысл» [26].
Оба приведенных определения рассматривают первичную сторону процесса социального отражения — отражения базиса в надстройке. Однако этой формой социального отражения не исчерпывается материалистическое понимание процессов отражения в обществе. Возможности «обратного отражения» — отражения надстроек в базисе подчеркивались и основоположниками, и исследователями второй половины XX в.: «В силу того, что общество в своей основе непрестанно развивается, взаимоотношения между базисом и надстройкой не сводятся исключительно к поддержке базиса надстройкой, но включают в себя в определенные моменты развития и возможность индифферентности и даже противоположного влияния надстройки на базис, следовательно, возможность не только поддержки и ускорения развития базиса, но и торможения и замедления этого развития... Здесь, в общей теории общества, достаточно только указать на существование обратного влияния как особого момента в процессе социального отражения и на реальный источник этого влияния в природе и функции самой надстройки» [27].
Другое проявление отражательных процессов — отражение элементов надстроек друг в друге.
В цитируемой статье М. И. Кошелева и Л. И. Пахаря определение социального отражения продолжается следующим образом: «Социальное отражение в целом включает в себя также и отражение политически-правового порядка в морали и всех их вместе в науке, философии и искусстве, религии и различных видах духовно-культурной деятельности, но эти отражения являются как
бы вторичными, зависимыми, производными от первых» [28]. Весьма схожие рассуждения мы находим и у Л. Живковича: «Один и тот же факт экономического базиса отражается, следовательно, с одной стороны, непосредственно в общественной психологии, морали, праве и экономической теории, а с другой стороны — опосредованно — через эти непосредственные отражения — в других частях надстройки; отражение одного явления в одном виде надстройки (праве, морали, религии) становится предметом отражения в других видах надстройки (искусстве, науке); и само отражение начинает отражаться, простое непосредственное отражение превращается в цепное серийное и взаимное отражение» [29].
Философское осмысление отражательных возможностей надстроек касалось в основном возможностей отражения отдельными надстройками друг друга в рамках одного общества. В материалистической социологии достаточно давно сформулировано деление надстроек на «низшие» (непосредственно связанные с базисом) и «высшие» (более отдаленные от базиса, испытывающие на себе влияние других, низших надстроек). В классическом марксистском обществоведении это деление обычно иллюстрируется словами Г. В. Плеханова: «...право, государственный строй и нравственность всякого данного народа непосредственно и прямо обусловливаются свойственными ему экономическими отношениями. Этими же отношениями обусловливаются — но уже косвенно и посредственно — все создания мысли и воображения: искусство, наука и т. д.» [30]. Базис отражается в первичных «низших» надстройках, а затем опосредованно (через эти надстройки) отражается в высших.
И, наконец, то проявление отражательных процессов, которое интересно для нашего исследования, — это отражение надстройкой одного общества надстроек других обществ. Именно этот постулат лег в основание теории А. А. Рубанова: «Реализация правовой системой одной страны своей способности к отражению иностранных правовых систем принципиально отличается от отражения ею таких обстоятельств, как географическая среда и прочее. Отражение иностранного права характеризуется тем, что на обеих сторонах находятся надстроечные категории. Правовая
система данной страны, выражающая существующий в ней строй экономических отношений, отражает право другой страны, которое, в свою очередь, выражает собственный строй экономических отношений»
[31]. В философской и социологической литературе сама возможность отражения надстройкой надстройки другого общества обсуждалась нечасто. Отдельное внимание этому вопрос посвятил Л. Живкович в цитируемой работе. Развивая тезис об относительной самостоятельности надстройки по отношению к базису, он выделяет так называемую внешнюю сторону качества самостоятельности надстройки как «взаимовлияние надстроек различных обществ, следовательно, надстроек, которые порождены различными базисами, все равно, идет ли речь о взаимовлиянии обществ, которые существуют одновременно и находятся в контакте, или о том, что надстройки прежних и давно исчезнувших обществ отделяются от своего базиса и исторически переносятся в более поздние общества»
[32]. Таким образом, в теории Л. Жив-ковича отражательные качества имеют двоякое проявление — как взаимоотношение различных культур и как исторический перенос. Дальнейшие рассуждения автора в этой части исследования направлены на выявление закономерностей переноса и посвящены, в основном, анализу возможности «отрыва» надстройки и ее «вживления» на другой базис.
Теория отражения стала философским основанием исследований в области эстетики. Ленинский вариант этой теории лег в основу идей Д. Лукача. Наиболее полно взгляды венгерского философа выражены в четырехтомном труде «Своеобразие эстетического» [33]. Начиная анализ заявленных к рассмотрению вопросов, уже в первом томе автор указывает: «Мы рассматриваем искусство как своеобразную форму отражения действительности; эта форма в свою очередь является лишь одним из видов универсального отношения человека к реальному миру, основанного на отражении мира в его сознании. Одна из главных идей настоящего труда состоит в том, что все типы отражения — а мы прежде всего анализируем отражения действительности в обыденной жизни, в науке и в искусстве, — всегда отображают одну объективную действительность» [34]. Собственно, эта мысль проходит через весь цитируемый труд —
отражение может быть отделено от человека и объективировано в формальную систему с присущими ей законами (произведения живописи, формальные искусства и др.) [35]. Основным предметом рассмотрения в его книге становится не государство и право, а искусство и наука, но при всех особенностях этих явлений, все они являются социальными объективациями, и некоторые выводы Д. Лукача могут быть использованы и при анализе юридических явлений.
В Советском Союзе виднейшим исследователем, опиравшимся на теорию отражения в исследовании искусства, был М. А. Лифшиц. В статье «Ленинизм и художественная критика» Михаил Александрович, противопоставляя литературоведческие подходы Г. В. Плеханова и В. И. Ленина, определенно указывает, что верное понимание материалистического принципа "бытие определяет сознание" состоит не в том, что общественная среда, из которой вышел художник, определяет его психику и, как следствие, содержание произведения. Искусство и литература являются отражением внешней действительности, зеркалом объективной, всесторонней человеческой практики [36]. В дальнейшем в работах М. А. Лифшица появляется интересная и необычная мысль о «направлении» отражения. В работе «Человек тридцатых годов», посвященной разбору творчества Игоря Ильина, обнаруживается утверждение о том, что «в действительности не мы мыслим и чувствуем объективную реальность, а она мыслит и чувствует себя нами» [37].
В качестве промежуточного итога можно констатировать, что в материалистической картине мира, основанной на ленинской трактовке марксизма, сформировалось представление об отражении как свойстве всякой материи. Отражение проявляет себя в неживой природе и в живой природе — в том числе в обществе. В обществе возможно отражение надстройкой базиса; базисом надстройки; отражение надстройками одного общества друг друга; отражение надстройками разных обществ друг друга.
Применение категорий теории отражения как теоретико-философского основания анализа юридических явлений, насколько нам известно, не имело широкого распространения. К числу исключений можно отнести очерк Д. А. Керимова [38], его же статью в журнале «Социс» [39], в современ-
ный период — статью А. И. Хорошильцева «Понятие права в контексте теории отражения» [40].
В работе А. А. Рубанова описание собственно отражения и выводы относительно отражательных способностей правовых систем сформулированы крайне скупо. Указывается на способность систем к взаимному отражению, а также подтверждается качество предметности (со ссылкой на работу К. Маркса, известную как «Введение», — наброски из экономических рукописей 1857—1858 годов). Прежде чем предпринимать попытку построения нового объяснения взаимодействия правовых систем, необходимо достроить объяснение в рамках материалистического направления, используя предложенную А. А. Рубановым теорию отражения, с тем чтобы в дальнейшем подвергать ее критике.
Итак, мы возьмем за основу мысль о том, что правовые системы способны к взаимному отражению, и в следующих публикациях попробуем развить ее, используя разработки сторонников материалистической философии и социологии. ^
1. Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимодействия национальных правовых систем. М., 1984. 159 с.
2. См.: Там же. С. 1—48.
3. См.: Минина М. Л. Теория отражения и проблема интерпретации : дис. ...канд. филос. наук. Чебоксары, 2007. С. 11.
4. См.: Там же. С. 21, 23; О различных вариациях понимания отражения в домарксистский период см. так же: Грецков В. В. Развитие гносеологических концепций отражения : дис. ... канд. филос. наук. Киров, 2012; Чулков О. А. Метафизические концепции зеркального отражения : дис. . канд. филос. наук. СПб., 2002.
5. Как будет показано далее, она сама неоднородна, иначе не нужно трех слов.
6. В связи с чем автор заранее приносит извинения за некоторые обширные цитаты, без которых, однако, достижение целей исследования невозможно.
7. Маркс К. Капитал. Том первый. Послесловие ко второму изданию // Собр. соч. Т. 23. С. 21.
8. См.: Лекторский В. А. Эпистемология классическая и неклассическая. М., 2001. С. 415.
9. Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 18. Материализм и эмпириокритицизм. М., 1968.
10. Лекторский В. А. Указ. соч. С. 415.
11. Ленин В. И. Указ. соч. С. 91.
12. Павлов Т. Теория отражения. М., 1949. С. 16.
13. Указ соч. С. 24.
14. Тюхтин В. С. Отражение, системы, кибернетика. М., 1972. С. 80.
15. Там же. С. 81
16. См.: Там же. С. 82.
17. См.: Там же. С. 82—83. Так, автор приводит в примеры опыты физиологов, в которых условный рефлекс животных вырабатывался на геометрическую форму фигур. Независимо от цвета, материального носителя, размера, рефлекс сохранялся.
18. Там же. С. 84.
19. Там же. С. 86.
20. Тенденция к более четкому разделению процессов отражения в живой и неживой природе прослеживается во многих философских работах второй половины XX в. Активный характер отражения в живой природе подчеркивал, например, И. Д. Калайков: «В результате отражения этих раздражителей возникают "следы-отражения" в органе управления. Обработка следов биологических отражений аппаратом управления — мозгом — и формирование информационной модели поведения имеют огромное значение для осуществления процессов приспособления. Информационная модель, о которой пойдет речь дальше, определяет активность приспособительного процесса и характеризует его специфику» (Калайков И. Д. Теория отражения и проблема приспособления. М., 1986. С. 53).
21. См.: Тюхтин В. С. Указ. соч. С. 96-100.
22. Ленинская теория отражения в свете развития науки и практики / под ред. Т. Павлова. Т. 2. Теория отражения и современное естествознание и социальное познание. София, 1981. С. 392. Общественное бытие определяется авторами этого труда как диалектическое взаимодействие между всеми материальными условиями жизни человеческого общества при доминирующей, определяющей и решающей роли способа производства материальных благ.
23. Кошелев М. И., Пахарь Л. И. Специфика социального отражения // Исторический материализм как наука. М., 1974. С. 261.
24. Живкович Л. Теория социального отражения. М., 1969. 451 с.
25. Там же. С. 8.
26. Там же. С. 119.
27. Живкович Л. Указ. соч. С. 171.
28. Кошелев М. И., Пахарь Л. И. Указ. соч. С. 261.
29. Живкович Л. Указ. соч. С. 94.
30. Плеханов Г. В. Избранные философские произведения. М., 1956. Т. 2. С. 247.
31. Рубанов А. А. Указ. соч. С. 15.
32. Живкович Л. Указ. соч. С. 187.
33. Лукач Д. Своеобразие эстетического. М., 1985-1987. Т. 1-4.
34. Там же. М., 1985. Т. 1. С. 15.
35. См.: Лукач Д. Указ. соч. М., 1986. Т. 2. С. 71.
36. См.: Лифшиц М. А. Ленинизм и художественная критика / / Лит. газ. 1936. 20 янв. С. 3-4.
37. Лифшиц М. А. В мире эстетики. М., 1985. С. 223. И та же мысль иначе: «Да, не человек со своим фотоаппаратом, естественным или механическим, отражает противостоящий объект, а само объективное содержание действительности отражается в нем» (Лифшиц М. А. Диалог с Эвальдом Ильенковым. М., 2003. С. 167).
38. Объективные основы и регулирующие функции права // Ленинская теория отражения и современная наука / гл. ред. Т. Павлов. София, 1973. Кн. 3 : Теория отражения и обществознание. Гл. 10. С. 164-182.
29. Керимов Д. А. Потенциал российского правоведения // Социс. 1997. № 3. С. 3-13.
40. Хорошильцев А. И. Понятие права в контексте теории отражения // Ист. государства и права. 2014. № 15. С. 21-25.
Лекторский В. А. Эпистемология классическая и неклассическая / В. А. Лекторский. - М. : Эди-ториал УРСС, 2001. - 256 с.
Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 18. Материализм и эмпириокритицизм / В. И. Ленин. -5-е изд. - М. : Политиздат, 1968. - XXII, 525 с.
Ленинская теория отражения в свете развития науки и практики. Т. 2. Теория отражения и современное естествознание и социальное познание / гл. ред. Т. Павлов. - София : Наука и искусство, 1981. -757 с.
Ленинская теория отражения и современная наука. Кн. 3. Теория отражения и обществознание / гл. ред. Т. Павлов. - София : Наука и изкуство, 1973. - 369 с.
Лифшиц М. А. В мире эстетики: статьи 1969-1981 гг. / М. А. Лифшиц. - М. : Изобразит. искусство, 1985. - 318 с.
Лифшиц М. А. Диалог с Эвальдом Ильенковым / М. А. Лифшиц. - М. : Прогресс-Традиция, 2003. -368 с.
Лифшиц М. А. Ленинизм и художественная критика // Лит. газ. - 1936. - 20 янв. - С. 3-4.
Лукач Д. Своеобразие эстетического: в 4 т. / Д. Лукач. - М. : Прогресс, 1985-1987. - 4 т.
Маркс К. Сочинения. / К. Маркс, Ф. Энгельс. -М. : Политиздат, 1960. - Т. 23. - 908 с.
Минина М. Л. Теория отражения и проблема интерпретации : дис. ... канд. филос. наук / М. Л. Минина. - Чебоксары, 2007. - 130 с.
Плеханов Г. В. Избранные философские произведения /Г. В. Плеханов. - М. : Госполитиздат, 1956. - Т 2. - 824 с.
Павлов Т. Теория отражения : основные вопросы теории познания диалектического материализма / Т. Павлов ; пер. с болгар. Ф. И. Георгиева, А. И. Рубина. - М. : Изд-во иностр. лит., 1949. - XXXVI, 522 с.
Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимодействия национальных правовых систем / А. А. Рубанов. - М. : Наука, 1984. - 159 с.
Тюхтин В. С. Отражение, системы, кибернетика / В. С. Тюхтин. - М. : Наука, 1972. - 256 с.
Хорошильцев А. И. Понятие права в контексте теории отражения // Ист. государства и права. -2014. - № 15. - С. 21-25.
Чулков А. А. Метафизические концепции зеркального отражения : дис. ... канд. филос. наук / А. А. Чулков. - СПб., 2002. - 190 с.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Грецков В. В. Развитие гносеологических концепций отражения : дис. . канд. филос. наук / В. В. Грецков. - Киров, 2012. - 155 с.
Живкович Л. Теория социального отражения / Л. Живкович. - М. : Прогресс, 1969. - 451 с.
Калайков И. Д. Теория отражения и проблема приспособления / И. Д. Калайков. - М. : Наука, 1986. - 144 с.
Керимов Д. А. Потенциал российского правоведения // Социс. - 1997. - № 3. - С. 3-13.
Кошелев М. И. Специфика социального отражения / М. И. Кошелев, Л. И. Пахарь // Исторический материализм как наука : сб. ст. / отв. ред. И. Д. Панцхава. - М., 1974. - С. 259-274.
Private International Law and Reflection Theory: Problem Statement and Literature Review
© Kolobov R., 2017
In this article the author examines the main concepts of the theory of reflection in materialistic philosophy and sociology. The obtained results will be applied to the analysis of legal systems" international interaction in subsequent articles.
Key words: theory of reflection, private international law, legal system.
