CC BY
338
LEGAL SCIENCES
International legal regulation of human rights to information and the limits of their possible legal limitations Nugmanov N. (Republic of Uzbekistan) Международно-правовое регулирование информационных прав человека и границы их возможного правового ограничения Нугманов Н. А. (Республика Узбекистан)
Нугманов Нугман Абдуллаевич /Nugmanov Nugman - кандидат юридических наук, доцент, кафедра ЮНЕСКО международного права и прав человека, Университет мировой экономики и дипломатии, г. Ташкент, Республика Узбекистан
Аннотация: автор данной статьи исследует вопросы международно-правового регулирования информационных прав человека и границы их возможного правового ограничения. В статье рассматривается роль международно-правовых стандартов в сфере регулирования информационных прав и свобод. Резюмируется, что реализация общепризнанного права человека на информацию напрямую зависит от международных и национально-правовых норм, регламентирующих информационные стандарты и режим использования объектов информационной инфраструктуры, средств массовой информации и коммуникации, а ограничения права человека на информацию в глобальном информационном пространстве могут быть установлены государствами только в целях, предусмотренных международным правом, и в соответствии с его принципами. Обосновывается, международно-правовое регулирование информационных прав и свобод человека - важная и активно развивающаяся часть предмета регулирования международного публичного права и международного информационного права.
Abstract: the author of this article explores the question of international legal regulation for human rights to information and the limits of their possible legal limitations. The article discusses the role of international legal standards in the regulation of information rights and freedoms. It is presumed that the realization of the universal human right to information depends on international and national legal norms regulating the information standards and mode of use of objects of information infrastructure, media and communications, and restrictions of the right to information in the global information space, may be laid down by only for the purposes stipulated by international law and in accordance with its principles. Grounded, international legal regulation of information rights and freedoms - is an important and rapidly developing part of the subject of regulation of public international law and international information law.
Ключевые слова: информационные права человека, международные соглашения, свобода информации, ограничение права на информацию, международное информационное право, информационное пространство.
Keywords: human rights to information, international conventions, freedom of information, limitation of the right to information, international information law, information space.
Реализация основных прав и свобод граждан в информационной сфере является главным вопросом для осуществления национальных интересов любого государства. Она основывается на принципах свободы информации и запретительном принципе права (все, что не запрещено законом, разрешено).
Основным объектом таких национально-правовых отношений выступает право на информацию, а субъектами являются любые физические и юридические лица [1, с. 219]. При этом права личности на свободу информации осуществляются на
основе конституционного, внутригосударственного права. Международные соглашения же непосредственно не регулируют правового положения отдельных лиц.
Международные соглашения налагают на государства обязанность уважать и гарантировать права человека не только в рамках их законодательства, но и на основе международного права, а также отвечать за выполнение этих соглашений перед мировым сообществом. Некоторые соглашения - Международные пакты о правах человека и Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации - предусматривают соответствующие механизмы международного контроля за их осуществлением.
Государство отвечает за обеспечение в рамках своей юрисдикции права человека на информацию и свободу слова в объеме, определенном в международных документах, в первую очередь в Международном пакте о гражданских и политических правах, где в ст. 19 сказано:
«1. Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений.
2. Каждый человек имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи независимо от государственных границ устно, письменно, посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору.
Пользование предусмотренными в п. 2 настоящей статьи правами налагает особые обязанности и особую ответственность. Оно может быть, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями, которые, однако, должны быть установлены законом и являться необходимыми:
а) для уважения прав и репутации других лиц;
б) для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья и нравственности населения» [2].
По своей сути п. 1 ст. 19 не относится к праву человека на свободу информации, поскольку он охраняет личную жизнь человека от вмешательства извне. Что же касается п. 2 и п. 3, то они прямо относятся к правам и обязанностям человека в области информации. Следует отметить, что ограничения свободы информации оправданы только в том случае, когда они установлены в законодательном порядке.
Статья 20 Пакта содержит указания на конкретные виды информации, запрещенные для распространения международным правом:
«1. Всякая пропаганда войны должна быть запрещена законом.
2. Всякое выступление в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющее собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, должно быть запрещено законом» [3].
Соответственно, государства-участники Пакта обязаны запретить распространение этих видов информации на своей территории и с нее в законодательном порядке.
В региональных документах имеются аналогичные положения о правах человека в области информации. Так, ст. 10 Конвенции о защите прав и основных свобод человека, принятой Советом Европы в 1950 г., провозглашает право человека на свободное выражение мнений, на «получение и распространение информации и идей без вмешательства публичных властей и независимо от государственных границ» [4]. Конвенция (п. 2 ст. 10) предусматривает возможность ограничений права на информацию, которые могут быть связаны с обеспечением национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, с предупреждением беспорядков или преступлений, с охраной здоровья или нравственности, с защитой репутации или прав других людей, с предупреждением обнародования информации, полученной конфиденциальным путем, или с поддержанием авторитета или беспристрастности судебных властей [5].
Статья 13 Американской конвенции по правам человека 1969 г. также налагает на государства-участников обязанность гарантировать свободу «искать, получать и распространять информацию и идеи», независимо от государственных границ и в
любой форме [6, p. 1]. Конвенция запрещает любой вид государственной цензуры, кроме единственного случая, когда необходимо ограничить доступ к информации для охраны нравственности детей и подростков (п. 4). Ограничения, налагаемые на пользование свободой информации, сходны с ограничениями ст. 19 и 20 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. [7].
Статья 14 Конвенции предусматривает право на опровержение оскорбительной или искаженной информации, используя то же средство информации.
Концепция прав человека в области информации основывается на положении о том, что основным субъектом права на свободу слова и информации является индивид. Государство несет ответственность за распространение противоправной информации его гражданами. Основной задачей государственной власти и государственного регулирования является уравновешивание пользования свободой информацией отдельными лицами. Американские учены Д. Фишер и Л. Хармс отмечали: «Западная точка зрения...состоит в том, что государство существует для сохранения общественного блага, заключающегося в максимально возможной реализации основных прав человека, ограничение которых возможно лишь в целях защиты прав отдельных индивидов и групп в государстве. Таким образом, права человека обладают приоритетом, а права общества вытекают из прав индивида и имеют реальную силу только в случае, если они охраняют права человека и людей» [8, p. 8].
Международное право отводит государству роль гаранта прав человека на информацию, которые регулируются непосредственно международно-правовыми нормами. Р. Пинто (Франция), например, полагал, что защита прав человека государственным правом представляет собой лишь дополнение к международному праву, непосредственно обеспечивающему права человека в сфере информации. По его мнению, существование международно-правовой нормы выводит область защиты прав человека из исключительной компетенции государства. Он также утверждал, что «доктрина невмешательства во внутренние дела государства противоречит международному праву, поскольку не допускает регулирования прав человека на национальном уровне международными документами» [9, p. 467].
В подтверждение своей позиции западные исследователи приводят положения ст. 19 Всеобщей декларации прав человека 1948 г. о праве на информацию, которая декларирует это право и не налагает на него каких-либо ограничений. Кроме того, ст. 19 Декларации не упоминает о средствах и способах обеспечения свободы информации.
При разработке Декларации представители бывшего Союза предложили дополнить ст. 19 положением о том, что государство должно стремиться к максимальному обеспечению права на свободу информации, оказывая для этого материальную помощь широким слоям населения, а также запретить использование свободы слова для пропаганды «фашизма, агрессии и подстрекательства к ненависти между странами». Однако эти предложения были отклонены [10, с. 79-80].
Впоследствии право человека на свободу информации было закреплено в Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г., ставшем основным международно-правовым документом в этой области.
Декларация 1948 г. является резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН и носит рекомендательный характер, в отличие от Пакта, имеющего обязательную юридическую силу. Следовательно, при определении права человека на свободу информации необходимо ориентироваться на положения ст. 19 и 20 Международного пакта о гражданских и политических правах человека [11].
Показательно, что пакты не были ратифицированы рядом стран (США, Бельгией, ЮАР, Швейцарией и др.). Некоторые государства (Нидерланды, Швеция, Дания, Финляндия и др.) сделали оговорки о праве на информацию относительно ст. 19 и 20 Международного пакта о правах [12, p. 83].
Однако ссылки на внутренние законодательства некоторых стран, обеспечивающие «безграничную» свободу информации не всегда оправданны. Все
государства в той или иной мере регулируют порядок распространения и содержание информации, передаваемой на их территории. Например, в США действует целая система норм, обеспечивающих ответственность средств информации. В последнее время в США возросло число судебных процессов против средств массовой информации по обвинению в клевете и искажении фактов, крупные информационные компании все чаще привлекаются к ответственности.
Право человека на свободу информации в США все больше регламентируется государством, происходит постепенный отход от положения первой поправки к Конституции США о недопустимости законодательного ограничения свободы слова и печати, учащается практика засекречивания информации. Так, исполнительный Указ президента № 12356 от 2 апреля 1995 г. расширил полномочия федеральных ведомств по засекречиванию информации. 11 марта 1996 г. была подписана директива Совета национальной безопасности № 84, ограничивающая доступ к некоторым видам информации.
Постепенно Белый дом присваивает себе право контролировать поток сообщений и информации, поступающей ежедневно в «свободные» периодические издания, пресекать публикацию критических статей в печати [13, с. 34-37].
Свобода получать и распространять информацию ограничена и в других странах. В ноябре 1997 г. в парламенте Японии рассматривался законопроект о «предотвращении шпионской деятельности», положения которого можно было бы использовать для ущемления свободы слова и печати. В законопроекте предусматривалось тюремное заключение за разглашение государственной тайны, но этому понятию не дано четкого определения. Согласно проекту, обвинение не обязано доказывать, что разглашение «государственной тайны» поставило под угрозу национальную безопасность. Отсутствие четких критериев создавало возможность различных интерпретаций положений законопроекта, произвольного ограничения свободы слова и печати [14, с. 185-192].
Таким образом, концепция «неограниченности» права человека на информацию не воплощается в законодательной практике большинства государств. Предложения закрепить в международных документах понимание права человека на свободу информации не подкреплено практикой.
Как мы уже отметили выше, основу международно-правовой регламентации права на информацию составляют положения ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, принятого Генеральной Ассамблеей ООН 16 декабря 1966 г. Как известно, эти положения устанавливают право каждого человека свободно «искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи независимо от государственных границ».
В Европе, параллельно с Международным пактом, принятым ООН, действует и пользуется значительно большим юридическим и политическим весом Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод, принятая Европейским Сообществом 4 ноября 1950 г. [15, с. 68]. Ст. 10 этой Конвенции закрепляет право каждого человека «получать и распространять информацию и идеи без вмешательства государственных органов и независимо от государственных границ».
Обратим внимание на укороченность (по сравнению с формулировками Международного пакта ООН) формулы Европейской конвенции. В ней отсутствует право поиска информации при наличии права получения и распространения. По букве закона это может определенным образом ограничивать активность граждан объединенной Европы в их стремлении удовлетворить свои информационные потребности.
«Получение» - это пассивная форма такого рода удовлетворения, право «искать» -гораздо более активная и эффективная. Кстати, напомним, что соответствующая формулировка конституционной нормы Республики Узбекистан (ст. 29 ч. 1) трехчленная и включает право поиска, получения и распространения информации на территории Республики Узбекистан.
Кроме ст. 10 Европейской конвенции о правах человека и основных свободах европейское право содержит еще ряд документов, с разной степенью юридической обязательности и с разными предметами регулирования, регламентирующие отношения по доступу широкой общественности к информации. В этом ряду, прежде всего, упомянем новую редакцию Рекомендации Комитета Министров Совета Европы R (81) 19 странам - членам Совета Европы «О доступе к официальной информации, находящейся в распоряжении государственных органов».
Она была принята 21 февраля 2002 г. как результат многолетней работы международной группы экспертов по доступу к официальной информации (ЭЖАС) при Организационном комитете по правам человека Совета Европы и теперь ее новое наименование — Рекомендация № R (2002) 2 «О доступе к официальным документам».
Еще одной, весьма значимой и актуальной для становления и развития конституционного института свободы массовой информации является Рекомендация Комитета Министров Совета Европы R(94) 13 от 22 ноября 1994 г. «О мерах по обеспечению транспарентности (прозрачности) средств массовой информации». Норма ее первого пункта - «Общественный доступ к информации о СМИ» -определяет, что «общественность должна иметь возможность доступа на справедливой и непредвзятой основе к некоторым основным сведениям о СМИ». Принимая во внимание, что цель транспарентности СМИ заключается в том, чтобы каждый мог знать, кто реально владеет тем или иным СМИ, дабы иметь возможность формировать мнение по отношению к распространяемой этими СМИ информации, в Рекомендации вполне обоснованно прописывается особый правовой режим «прозрачности» именно электронных СМИ [16, с. 69-70].
Заключение. Заключая рассмотрение роли международно-правовых стандартов в сфере регулирования информационных прав и свобод, можно вполне обоснованно резюмировать, что правовое регулирование такого рода информационных отношений - важная и активно развивающаяся часть предмета регулирования международного публичного права и международного информационного права.
Для исследования международно-правовых подходов к праву человека на информацию нужно исходить из следующих концептуальных положений:
Во-первых, современные процессы информатизации и глобализации непосредственным образом влияют на развитие и совершенствование подходов к правам человека в области информации.
Во-вторых, право на информацию есть неотъемлемая часть глобального информационного пространства.
В-третьих, закрепленное в международных договорах и решениях международных организаций право человека свободно искать, получать и распространять информацию уже общепризнанно международным сообществом и имплементировано в национальное законодательство многих государств.
В-четвертых, право человека в области информации стало функциональным (межотраслевым) институтом международного права прав человека и международного информационного права.
В-пятых, ограничения права человека на информацию в глобальном информационном пространстве могут быть установлены государствами только в целях, предусмотренных международным правом и в соответствии с его принципами. В осуществлении правового регулирования информационной деятельности государства должны исходить из единства и неделимости информационного пространства.
В-шестых, реализация общепризнанного права человека на информацию напрямую зависит от международных и национально-правовых норм, регламентирующих информационные стандарты и режим использования объектов информационной инфраструктуры, средств массовой информации и коммуникации.
При этом необходимо отметить, что и международное, и национальное право допускают правомерные ограничения прав человека на информацию, исходя из соображений частной, личной или национальной безопасности и по ряду другим мотивам. Данное обстоятельство подтверждено не только международными и национально-правовыми актами, но и рядом решений европейских и других международных судебных учреждений и органов.
При этом необходимо отметить, что государства, ссылающиеся на национальную норму по поводу неограниченных прав человека на свободу слова и информации для того, чтобы оправдать пропаганду расовой дискриминации, прямо нарушают императивные нормы международного права. Например, в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 59 (I) от 14 декабря 1946 г. отмечено, что «свобода информации, безусловно, требует от тех, кто пользуется ее привилегиями, желания и умения не злоупотреблять ими» [17, с. 39].
Концепция прав человека в области информации основывается на положении о том, что основным субъектом права на свободу слова и информации является индивид.
Литература
1. Бачило И. Л., Лопатин В. Н., Федотов М. А. Информационное право. Санкт-Петербург: Юридический центр Пресс, 2001. С. 219.
2. United Nations Organization General Assembly Resolution 2200. A /XXI/ 21 UN GAOR, Supp. 16 and 49. UN Doc. A./6316.
3. United Nations Organization General Assembly Resolution 2200. A /XXI/ 21 UN GAOR, Supp. 16 and 49. UN Doc. A./6316.
4. Council of Europe. European Treaty Series. Strasburg, 1951. №. 5.
5. Council of Europe. European Treaty Series. Strasburg, 1951. №. 5.
6. Organization of American States. Treaty Series. Washington. D. C., 1970. № 36. P. 1.
7. United Nations Organization General Assembly Resolution 2200. A /XXI/ 21 UN GAOR, Supp. 16 and 49. UN Doc. A./6316.
8. Harms L. S., Fisher D. The Right to Communicate Concept. Pennsylvania, 1990. P. 8.
9. Pinto R. The Juridical Problems of Telecommunications and Direct Satellite Broadcasting // The International Law of Communications. New York, 1981. P. 467.
10. Ермишина Е. В. Международный обмен информацией: правовые аспекты. М.: Международные отношения, 1988. С. 79-80.
11. United Nations Organization General Assembly Resolution 2200. A /XXI/ 21 UN GAOR, Supp. 16 and 49. UN Doc. A./6316.
12. Human Rights. International Instruments, Signatures, Ratifications, Accessions. New York, 1977. P. 83.
13. Дэннис Э., Мэррил Дж. Беседы о масс-медиа. М.: Вагриус, 1997. С. 34-37.
14. Круглое Е. В. Массовая коммуникация в Восточной и Юго-восточной Азии: тенденции развития накануне XXI века // От книги до Интернета. Журналистика и литература на рубеже нового тысячелетия. М.: МГУ, 2000. С. 185-192.
15. СМИ и Интернет: проблемы правового регулирования / Автор-составитель - проф. В. Н. Монахов. М.: ЭКОПРИНТ, 2003. С. 68.
16. СМИ и Интернет: проблемы правового регулирования / Автор-составитель - проф. В. Н. Монахов. М.: ЭКОПРИНТ, 2003. С. 69-70.
17. Нугманов Н. А. Международно-правовое регулирование сотрудничества в области международного обмена информацией. Вестник Поволжского института управления при Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. Научный журнал. № 2 (47), 2015. С. 39.
