CC BY
134
Политологии
Елена СТРИГАНКОВА
МЕТОДОЛОГИЯ ЗАРУБЕЖНОЙ КОММУНИКАТИВИСТИКИ В ИССЛЕДОВАНИИ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАКТИК
В статье исследуется специфика коммуникативного взаимодействия в определенных видах политических практик. Характеризуется коммуникативная модель «избиратель - предвыборная кампания», роль СМИ в данных коммуникативных отношениях. Предпринимается попытка определения степени власти СМИ в российском политическом контексте.
The article investigates the peculiarity of communicative interaction in the definite political practices. The communicative model «voter - campaign process» and mass media role in the communicative relationship within the model are characterized. The author attempts to define the degree of media power in the Russian political context.
Ключевые слова:
коммуникативное взаимодействие, зарубежная коммуникативистика, политические практики, впасть СМИ, политический дискурс; communicative interaction, foreign communication studies, political practices, mass media power, political discourse.
СТРИГАНКОВА
Елена Юрьевна — з.филос.н., профессор, заведующий кафедрой английского языка ПАГС им. П.А. Столыпина nglish@pTgs.ru
Современное общественное развитие характеризуется интенсивным наращиванием разнообразия видов коммуникативных практик, среди которых особое место принадлежит политическим практикам. В данной ситуации постижение опыта российской и зарубежной коммуникативистики в системном исследовании политических практик, места и роли лингвокоммуникативных средств, СМИ и их взаимодействия в конструировании социальной реальности отличается особой актуальностью.
Следует отметить, что ситуация политических выборов, являясь некой точкой бифуркации политического процесса, активизирует все элементы системы социальной коммуникации, обостряет потенциальные конфликты и проявляет скрытые механизмы властных взаимодействий. Все участники данного коммуникативного процесса сконцентрированы в хронотопе определенной социокультурной среды, что значительно облегчает проведение исследования. В ходе политических выборов коммуникация реализуется через политическое поведение в двух актуальных коммуникативных моделях: «кандидат — предвыборная кампания»; «избиратель — предвыборная кампания»1. В данной статье мы остановимся на модели «избиратель — предвыборная кампания», поскольку нас интересует исследование эффекта, который оказывают СМИ на политическое поведение граждан. Для нас важно, проанализировав проблему, ответить на вопрос: в какой степени СМИ способны оказывать влияние на политическое сознание и поведение граждан в период предвыборной кампании.
С точки зрения зарубежной коммуникативистики, классическая прототипная коммуникативная ситуация, которая включает отправителя, сообщение и получателя, априори предполагает неравноправное участие сторон коммуникации. Отправитель всегда является инициатором, вырабатывающим стратегию взаимодействия, проводящим намеченный курс действий. Будет ли получатель пассивным объектом или активным субъектом процесса коммуникации, зависит от степени воздействия, влияния и авторитетности коммуникантов. Отмечается также, что неравноправность участников диалога связана не столько со стилистикой их вербальных
1 Trent Ju.S., Friedenberg R.V. Political Campaign Communication // Principles and Practices. - 4th ed. -Westport, Con., USA : Praeger Publisher, 2000.
высказываний, сколько с экстралингвис-тическими параметрами, находящимися за пределами дискурсивных отношений: характеристиками социального статуса и психологического типа личности.
В этой связи необходимо обратить внимание на определение социального статуса как условия для приписанной или присвоенной авторитетности и авторитарности. Словам авторитетного коммуниканта верят больше; действие, предписанное этими словами, исполняется лучше, а постоянное повторение подобной ситуации закрепляет веру всех участников в коммуникативное превосходство одних над другими. Слова придают власть и закрепляют ее. Креативная функция социального дискурса, в соответствии с концепцией символической власти П. Бурдье, выражается в способности make power with words (творить власть при помощи слов)1. Накопленный символический капитал дает возможность навязывать другим свое видение мира, в т.ч. социального.
Следует отметить, что для исследования коммуникации властных отношений в социуме особый интерес представляют две сферы человеческой деятельности и речевой коммуникации — политическая власть и общественное влияние. В данном контексте имеет значение нормативный, или оценочный, план статуса, который раскрывается в понятиях привилегий, престижа и уважения. Привилегии — особые права, которых нет у представителей непрестижных общественных слоев. Престиж является базовым символом социального статуса и связан с определенной позицией в социальной иерархии, входя в триаду основных социальных вознаграждений, наряду с богатством и властью. Престиж, с одной стороны, — субъективная оценка и переживание своего статуса индивидом, а с другой — социальная величина, структурирующая общество. Уважение связано с такими понятиями как честь, слава, достоинство, стыд, бесчестье, бесславие. Уважение определяется, например, представительскими функциями, политической или корпоративной властью. Престиж, привилегии и уважение, с нашей точки зрения, характеризуют авторитет как абстрактную идею власти.
Коммуникация, несмотря на свой при-
1 Bourdieu P. Social Space and Symbolic Power // Sociological Theory, 1989, vol.7, № 1 (spring), p. 23.
родный диалогический характер, не может быть равноправной, ситуация «лингвистического коммунизма» принципиально невозможна; даже в условиях «дискурсивной демократии» происходит постоянная смена ролей, связанная с функциональной вариативностью дискурса. Таким образом, функциональное неравноправие коммуникативного акта оправдано прагматикой речевого взаимодействия и приводит к тому, что любое высказывание, любой фрагмент дискурсивного процесса имеет определенную «стоимость» на рынке лингвистических действий.
При осуществлении процесса коммуникации в модели «избиратель — предвыборная кампания» СМИ как источник сообщения стремятся повысить степень своей авторитетности, подчинить аудиторию своей власти, сформировать общественное мнение. Для этого в вербальных текстах используются маркеры авторитетности источника и маркеры авторитетности сообщения, как прямые, так и косвенные. Однако в эпоху приоритетов визуальной коммуникации слово подкрепляется во многом авторитетной невербаликой2. Для новостного дискурса — это «истинный» репортаж «с места событий», хотя, учитывая использование технологий современных СМИ, более этично было бы говорить о создании вторичной реальности в нарративе массовой коммуникации, чем о трансляции первичной реальности. Очень часто адресат не имеет представления или не задумывается о процессе обработки информации средствами массовой коммуникации, он склонен доверять «авторитетному» источнику и легко становится объектом влияния и даже манипулирования.
Следовательно, на вопрос: «Способны ли СМИ оказывать влияние на политическое сознание и поведение избирателей?» — мы отвечаем положительно и делаем предположение, что СМИ манипулируют сознанием избирателя, влияя на его политическое поведение и преференции.
Однако исследования американских ученых П. Лазарсфельда, М. МакКомбса, Д. Шоу и Э. Ноэль-Ньюман показали, что влияние СМИ на политический выбор избирателей представляет собой некий миф. Результаты исследований были положены в основу теорий, которые
2 МакЛюэн М. Галактика Гуттенберга: Сотворение человека печатной культуры. — Киев : Ника-Центр; Эльга, 2004.
заняли достойное место в парадигме американской школы коммуникативистики: теория двухшагового потока коммуникации П. Лазарсфельда, теория постановки повестки дня М. МакКомбса и Д. Шоу, теория спирали молчания Э. Ноэль-Ньюман.
Теория двухшагового потока коммуникации является наиболее ранней. В 1940 г. группа американских ученых из университета штата Колумбия, возглавляемая П. Лазарсфельдом, провела исследование, целью которого было определение механизмов воздействия прессы и радио на политические приоритеты электората в преддверии выборов президента США. В ходе исследования были получены неожиданные результаты, которые опровергали принятую в то время теорию прямого воздействия медиа на избирателей, так называемую модель шприца для подкожных инъекций (hypodermic effect model). Кроме того, данные опросов показали малую политическую активность избирателей. Американцы практически не участвовали в обсуждении политических тем, а пресса и радио лишь укрепили сформированные у них ранее политические взгляды. П. Лазарсфельд классифицировал неэффективность СМИ как результат селективного воздействия. Его теория очень точно описывала диффузию информации в процессе двухшаговой коммуникации. Аналитики СМИ вынуждены были признать роль лидеров мнения в интерпретации информации, поступающей через новостные каналы1.
Теория постановки повестки дня. Специалисты в области журналистики профессора М. МакКомбс и Д. Шоу впервые заявили о том, что СМИ не пытаются заставить людей «что-то думать» о том или ином событии общественной жизни. Они лишь пытаются подсказать людям, «о чем надо думать», привлекая их внимание к тому или иному событию. Этот постулат вошел во все известные учебники американской теории коммуникации, приобретя статус журналистского заклинания. В демократическом мире пресса свободна, журналистам никто не может диктовать, на кого и как им оказывать влияние. Однако МакКомбс и Шоу, говоря об обществен-
1 Lazarsfeld P., Berelson B., Gaudet H. The People’s Choice. New York: Duell, Sloan and Pearce, 1944; Griffin Em. A First Look at Communication Theory. — 6th ed. - N.Y. : McGraw Hill, 2006.
ном мнении, выделяли некоторую позицию соглашательства части электората2 («Мы считаем важным то, что медиа считают важным»). Данная теория имела две притягательные черты: она утверждала, что пресса пользуется влиянием, но не оказывает влияния на свою аудиторию, электорат абсолютно свободен и независим в выборе политических приоритетов. Однако в середине 90-х ситуация изменилась. МакКомбс признал, что медиа не только привлекают наше внимание к важным, с их точки зрения, событиям, но и влияют на ход наших мыслей, т.е. на то, «как думать», создавая субъективный коммуникативный текст.
Теория спирали молчания. Э. Ноэль-Ньюман обратила внимание на механизм распространения общественного мнения. Она считала общественное мнение осязаемой силой, которая структурирует общественные отношения3. Электорат способен оценивать политическую ситуацию и достаточно точно прогнозировать результаты выборов, основывая свои предположения на «квазистатистическом шестом чувстве», благодаря которому люди улавливают настроения и суждения общества в целом. Если их мнение не совпадает с общественным, то, опасаясь остаться в меньшинстве, они предпочитают не выражать его публично, формируя так называемую «спираль молчания». По мнению Э. Ноэль-Ньюман, страх изоляции является той центробежной силой, которая ускоряет движение спирали молчания. Молчаливое меньшинство способно превратиться в молчаливое большинство — потенциальную аудиторию СМИ во время предвыборной кампании. Это множество людей, которые не проявляют себя на политической арене, но способны в любой момент под влиянием общественного мнения примкнуть к доминирующей стороне, создающей политический климат в обществе.
Однако не стоит переоценивать влияние СМИ на формирование политических предпочтений избирателей, скорее всего, здесь проявляется поведенческий конфор-
2 McCombs M., Shaw D. A Progress Report on Agenda-Setting Research // Journalism, Theory and Methodology Division. - San Diego, 1974; McCombs M. Setting the Agenda. - Cambridge, UK, 2004.
3 Noelle-Neumann E. The Spiralof Silence: Public Opinion // Our Social Skin. - 2nd ed. - Chicago : University of Chicago Press, 1993.
мизм, желание идентифицировать себя с партией успешного кандидата. Автор многочисленных учебников по теории коммуникации, профессор Э. Гриффин отмечает: «Ничего не стоит нарушить закон, но даже бедуины в пустыне не могут противостоять общественному мнению»1.
В русле своей теории Э. Ноэль-Ньюман рассматривает все разновидности средств массовой коммуникации в качестве агентов предполагаемого «квазистатистичес-кого шестого чувства», поскольку способность интуировать по поводу политического климата основана на анализе определенной информационной базы. Непосредственное наблюдение не обеспечивает электорат необходимым объемом информации, в то время как печатные и электронные СМИ способны ликвидировать информационные лакуны. Канадский исследователь М. МакЛюэн рассматривает различные медиа как продолжение физических чувств человека. Его выражение: «Медиа и есть сообщение» подчеркивает значимость медийных каналов в процессе коммуникации. Однако снижение значимости непосредственного контента сообщения приводит к тому, что важность мнения, которое лоббируют авторитетные СМИ, в большинстве случаев переоценивается, аудитория вводится в заблуждение и формирует ошибочное представление о существующем общественном мнении. Данное состояние общества Э. Ноэль-Ньюман называет плюралистическим невежеством и признает, что влияние СМИ может снижаться, во-первых, из-за беспорядочного освещения множества точек зрения непропорционально их значимости, во-вторых, из-за эффекта селективного воздействия.
Таким образом, можно констатировать, что рассмотренные теории американской коммуникативистики предлагают различные объяснения влияния СМИ на политическое сознание электората. Отметим, что каждая из охарактеризованных точек зрения базирует свои выводы на значительной эмпирической базе. Все три теории по своей сути относятся к бихевиористскому направлению, что во многом объясняет их позицию игнорирования вопросов, связанных с идеологией и властью. Тем не менее методология данного подхода дает возможность вырабатывать гипотезы и
1 Griffin Em. Op. cit.
вести исследование относительно степени влияния СМИ в конкретных исторических обстоятельствах и в различных политических практиках.
Например, в России до середины 1980-х гг. СМИ действительно были очень влиятельны: они были способны не только изменить отношение своей аудитории к фактам общественной и политической жизни страны, но и оказать влияние на изменение поведения. Аудитория СМИ уподоблялась толпе; мышление было не индивидуальным, а групповым. Полностью срабатывала модель шприца для подкожной инъекции, характерная для американского общества до 1940-х гг. «Новостные сообщения дословно вбивали в голову, как если бы была сделана “инъекция” в сознание, где они “складывались” для хранения в виде измененных позиций и взглядов. В итоге эти позиции и взгляды генерировали поведение, желаемое для источников данных сообщений»2.
В 2000-е годы среди исследователей социальной сферы большой популярностью стало пользоваться признание прескриптивных функций СМИ, определяющих повестку дня. Положительным моментом явилось признание частичного, в отличие от модели подкожной инъекции, влияния СМИ на выбор политических приоритетов. Однако снизилась степень уверенности в независимых решениях электората, подверглись сомнению объективность и этичность некоторых СМИ, которые намеренно привлекали внимание аудитории к маловажным событиям, игнорируя социально значимую информацию. Признавая, что СМИ имеют определенную власть, информационное, психологическое, организационное и общественное влияние, стоит признать и их неоднозначную роль в структурировании и конструировании социальной реальности.
Следует отметить, что, применяя отдельные коммуникативные паттерны к российской действительности, можно выявить достаточно интересные и важные тенденции проявления коммуникативных тактик отечественных СМИ в современном политическом пространстве.
2 Kraus S., Davis D. The Effects of Mass Communication on Political Behavior. - University Park : Pennsylvania State University Press, 1976.
