CC BY
1202
УДК 15
ББК Ю 9
С.Б. Дагбаева
г. Чита
Методологический кризис и типы научных парадигм в современной психологии
В данной статье представлен обзор проблемы методологического кризиса в современной психологии. Рассмотрены причины, пути преодоления кризиса, понятие научной парадигмы, типы парадигм в психологии, признаки классической, неклассической и постнеклассической парадигмы.
Ключевые слова: методологический кризис психологии, научная парадигма, классическая, неклассическая, постнеклассическая парадигмы.
S.B. Dagbayeva
Chita
Methodological crisis and types of scientific paradigms in modern phychology
The author of the article gives the review of the problems of the methodological crisis in modern phychology.
The reasons the ways of overcoming of crisis, conception of the scienific paradigm, types of paradigms in phychology, the signs of the classical, nonclassical, postclassical paradigms.
Key words: pmethodological crisis of
phychology, scientific paradigm, classsical, nonclassical, postclassical paradigms.
Впервые понятие кризиса, как определенное толкование (кризис — это то, что нужно преодолевать), прозвучало в работе немецкого, а впоследствии американского психолога Карла Бюлера (1879-1963), рассмотревшего проблему несовместимости посылок трех сложившихся направлений в выделении предмета психологии и методов исследования - психология сознания в варианте вюрцбуржской школы, с которой он начинал, гештальтпсихология, принципы которой он применил в изучении языка, и бихевиоризм [см.: 2].
Критическое осмысление этой проблемы породило представление о методологическом кризисе психологической науки (Л.С. Выготский,
А.Н. Леонтьев). Согласно такому взгляду, характерной особенностью психологии выступает то обстоятельство, что на протяжении практиче-
ски всей своей научной истории она переживает системный методологический кризис, вновь и вновь распадаясь на противоположные и кон-фронтирующие школы, исследовательские подходы, направления [см.: 4].
К началу XXI в. появились суждения об очередном кризисе в психологии. С тем, что в современной психологии существуют острые теоретические и методологические трудности и противоречия согласны, К.А. Абульханова,
А.В. Брушлинский, В.П. Зинченко, O.K. Тихомиров и мн. др. Кризис в психологии зафиксирован и зарубежными авторами [см.: 8].
Современные американские авторы вполне обоснованно утверждают, что сегодня психология еще более неоднородна, чем сто лет назад и, кажется, мы как никогда далеки от того, что хоть как-нибудь напоминало бы согласие относительно характера психологии [см.: 14]. В конце XX столетия нет никакой единой системы, никаких единых принципов для определения психологической дисциплины и ведения исследований. Психология представляет собой не единую дисциплину, но собрание нескольких различных ветвей. Американская психология разделена на враждующие фракции. Таким образом, нынешний кризис в психологии в конце второго тысячелетия глобален, объемен, интернационален и многопланов.
Смысл любого кризиса, включая методологический, заключается в выработке адекватного, то есть помогающего преодолеть данный кризис новообразования — парадигмы.
Парадигма науки — это общепризнанный эталон, пример научного исследования, включающий закон, теорию, их практическое применение, метод, оборудование и пр. Это правила и стандарты научной деятельности, принятые в научном сообществе на сегодняшний день, до очередной научной революции, которая ломает старую парадигму, заменяя ее новой [6, с. 12].
Существование парадигмы является признаком зрелости науки или отдельной дисциплины. В научной психологии проблема становления парадигмы отражена в работах В. Вундта и его школы. Взяв за образец естественнонаучный эксперимент, психологи конца XIX — начала XX вв. перенесли основные требования к экспериментальному методу на психологию. И до сих пор научные работники продолжают ориентироваться на принципы организации естественно-научного исследования. На основе этих принципов проводятся диссертационные исследования, пишутся научные отчеты, статьи и монографии.
Научная парадигма — совокупность фундаментальных достижений в данной области
науки, задающих общепризнанные образцы, примеры научного знания, проблем и методов их исследования и признающихся в течение определенного времени научным сообществом как основа его дальнейшей деятельности. Такие образцы должны быть в достаточной мере беспрецедентны, чтобы привлечь на свою сторону сторонников из конкурирующих направлений, и в то же время достаточно открыты, чтобы новые поколения ученых могли найти для себя нерешенные проблемы любого вида. Это модели, из которых вырастают традиции научного исследования. Ученые, деятельность которых строится на основе одинаковых парадигм, опираются на одни и те же правила научной практики. Принимаемая в качестве парадигмы теория должна казаться предпочтительнее конкурирующих с ней других теорий, но она вовсе не обязана объяснять все факты и отвечать на все вопросы.
В современном познании на смену системной логике исследования приходит сетевая, позитивизм сменяется герменевтикой, а классическая и неклассическая парадигмы уступают место постнеклассической [5, с. 3].
Отечественными психологами предпринимались усилия по развитию отдельных направлений в преодолении кризиса. Так, чрезвычайно популярной стала идея Л.С. Выготского о выделении таких единиц для общепсихологического анализа, в которых не терялась бы специфика изучаемого феномена [см.: 4]. Необходима единая общепсихологическая концепция. Признаками этой общепсихологической концепции должны выступить общность объяснительного принципа для высших и низших форм психики, а также разработка объективного и косвенного метода, который позволит идти к научным реконструкциям психики. Для этого необходимо полагаться как на разработку теории, так и на соответствующую новой методологии психологическую практику (в первую очередь, исследовательскую, но, на самом деле, единую, как сегодня можно сказать, для разных социодигм).
Исторически менялось то основное — кризисное, — что предполагалось преодолевать (вместе с преодолением самого кризиса). Но такие основные проблемы, как проблема единой теории, специфика предмета психологической науки, единиц анализа психики, метода, адекватного предмету изучения, продолжают обсуждаться. И это обсуждение становится иным
— связанным с осмыслением разных парадигм (а не только разных теорий) в современной психологии. Другой поворот темы кризиса — осмысление позиции Л.С. Выготского в контексте понимания им метафизических оснований
психологии на определенном историческом этапе становления психологической науки [9, с.142].
Недостаточно глубокая проработка методологических проблем приводит к тому, что методология оказывается лишь внешним прикрытием господствующего мировоззрения. Однако, пользуясь метафорой Выготского, методология составляет костяк или хребет в «организме» любой науки: внешний скелет легко отделить от недифференцированной массы теоретических постулатов, тогда как внутренний является их опорой и определяет каждое движение научной мысли.
В.А. Мазилов обращает внимание на то, что сутью психологического кризиса начала XX в. явилась невозможность синтезировать разнообразие психологического знания. Мазилов выделил три уровня психологического кризиса. Первый уровень (поверхностный) отражает как раз естественное развитие психологической науки и прохождение ее через литические и критические периоды (кризис роста). Второй уровень кризиса определяется флуктуациями между естественно-научной и герменевтической методологиями (кризис статуса). Третий (глубинный) уровень кризиса связан с неадекватной трактовкой предмета психологии (кризис коммуникации) [см.: 11].
Наиболее существенные проявления кризиса психологии, по мнению Мазилова, следующие:
— во-первых, отсутствует единый подход — нет основы, объединяющего начала, «психологий много, нет психологии». Идет борьба между психологией объективной и субъективной, объяснительной и понимающей, материалистической и спиритуалистической, поведенческой и психологией сознания и т.д. В настоящий момент она наиболее ярко выражается в противостоянии естественно-научного и герменевтического (гуманистического) подходов;
— во-вторых, наблюдается противопоставление научной (академической) психологии и психотехник (практической психологии): психологическая практика, как это ни печально, чаще всего исходит из каких угодно «теорий», но только не из концепций научной психологии. Разрыв между теорией и практикой в психологии, существовавший в двадцатые годы (о нем писал Л.С. Выготский в 1927 г.), ныне углубился и превратился в глубокую пропасть, в первую очередь, по причине многократного увеличения масштабов психологической практики;
— в-третьих, высокая конкуренция со стороны паранауки, наблюдается разрыв между научной психологией и техниками, ориентиро-
ванными на углубленное самопознание (от мистики и эзотерических учений до современной трансперсональной психологии и т.п.). Человек, интересующийся познанием «Я», ищущий свой духовный путь, обращается не к научной психологической литературе, а к специалистам, далеким от научной психологии;
— в-четвертых, полнее обнажается различие между психологией западной и восточной. Действительно, восточные учения в XX столетии стали постоянной составляющей интеллектуальной жизни западного общества. Но на научную, академическую психологию они не оказали практического влияния. В значительной степени ассимилировавшая опыт восточной психологической мысли трансперсональная психология до сих пор фактически не признана официальной наукой.
В результате этих диссоциаций (перечень можно продолжить) пострадавшей стороной оказывается именно научная психология, так как происходит постепенное сужение ее пространства [см.: 10].
Несомненно, что кризис психологии может быть преодолен только целенаправленной совместной работой психологического сообщества, но его первопричина заключается в неадекватном понимании психологической наукой своего предмета.
Таким образом, мы видим, что методологические проблемы психологии на рубеже XX-XXI вв. занимают отечественных исследователей ничуть не меньше, чем зарубежных, а критический анализ развития психологии породил разные варианты преодоления методологического кризиса.
Ф.Е. Василюк доказывает, что средством преодоления кризиса психологии может выступить психотехнический подход [см.: 3]. А.В. Юревич, охарактеризовав ситуацию как «системный кризис», выступает проводником идеи о необходимости либеральной методологии в психологических исследованиях [см.: 15].
В.А. Мазилов полагает, что именно тенденция к интеграции дает шанс психологии обрести искомую целостность. Необходимо изменение методологических установок в психологическом сообществе. Средством осуществления интеграции выступает коммуникативная методология. По мнению Мазилова, психологи должны выработать толерантность к взглядам коллег, сформировать у себя установку не на поиск отличий, а на обнаружение сходства. Выход из кризиса связан с расширением предмета психологии. Предмет психологии — психика как сложная саморазвивающаяся система — должен выступить в богатстве ее связей с биологическими и культурными мирами [10, с.14].
М.С. Гусельцева считает, что свой накопившийся потенциал психология сможет раскрыть будучи постнеклассической наукой сетевого типа.
В истории психологии можно выделить, по мнению Гусельцевой, следующие этапы: 1) до-парадигмальное состояние, связанное со становлением психологии и ее пребыванием в лоне философии; 2) классическая рациональность, заявившая о себе претензией психологии на самостоятельность, становлением самостоятельной науки; 3) неклассическая рациональность, явившая расцвет психологических школ XX в., которые ориентируются на разнообразные схемы анализа; 4) постнеклассическая рациональность — современный этап, особенностями которого являются междисциплинарный дискурс, сетевой принцип организации знаний и герменевтическая ориентация исследований [5, с.7].
Классическая парадигма в психологии — характеризуется четким определением границ науки и претензиями психологии на самостоятельность, стремлением к точности и строгости естественных наук.
А.Г. Асмолов указывает на такие методологические установки классической психологии, как антропоцентризм, европоцентризм, эволюционизм, постулаты «непосредственности» и «сообразности».
Пять грехов классической психологии указываются учеными, выступившими в психологии против задаваемых ею ограничений: сциентизм как узко понятая научность (так, психоанализ не столько наука, сколько искусство толкования), универсализм (поиск общих законов), индивидуализм, механистическое понимание каузальности в разделении внешнего — внутреннего и субъективного-объективного [9, с. 239].
Неклассическая психология
Асмолов отнес к неклассическим подходам и теориям в психологии столь разные направления, как психоанализ (с его разработкой концепции бессознательного), теорию установки Д.Н. Узнадзе, культурно-историческую концепцию Л.С. Выготского, деятельностный подход (теории А.Н. Леонтьева и С.Л. Рубинштейна). «Принципиальная новизна этих различных направлений методологии психологии состоит в прорыве за границы "постулата непосредственности” и поиске того "опосредствующего звена”, которое, порождая психические явления, само бы к сфере психического не принадлежало» [1, с. 446]. В работах его ученицы Гусельце-вой прописаны те принципы, которые связывались уже не только с неклассической, но и с постнеклассической картиной мира, на кото-
рую могли ориентироваться психологические теории. Это, в частности, такие предпосылки, как уход от противопоставления естественнонаучного и гуманитарного познания; возникновение сетевых концепций, противопоставляемых основным положениям теории систем.
Для неклассической парадигмы важнейшими завоеваниями стали, по мнению Т.В. Корниловой, признание учета субъективности наблюдателя и невозможности изучения свойств объекта вне взаимодействия свойств субъекта и объекта; принципы неопределенности и дополнительности, сформулированные в квантовой физике [см.: 9].
Принцип неопределенности как закон микромира был выведен из корпускулярной теории. Речь идет о неопределенности как невозможности полного познания объекта, искажаемого мерностью измерительного устройства и, значит, влиянием познающего субъекта на выявляемые свойства объекта. Принцип дополнительности означает «двойственную природу вещества», допускающую два разных способа его описания, но не одновременную представленность их в одном и том же эксперименте [7, с.73]. Принцип дополнительности, разработанный в физике, нельзя понимать как принцип взаимодополнительности разных научных подходов или включения субъекта познания в процедуру измерения и воспроизводства изучаемой реальности. Девяностые годы XX в. стали периодом осознания методологических проблем психологии, рефлексии ее кризиса и поиска нового статуса науки. Кризис неклассической психологии проявился в существовании множества не согласованных между собой теорий и в разном прочтении психологических терминов. Задачи интеграции психологического знания стимулируют переход к постнеклас-сической психологии.
Постнеклассическая парадигма
Понятие постнеклассической науки принадлежит В.С. Степину [см.: 13], описавшему три исторических типа рациональности, соответствующих состоянию науки: классическую, неклассическую, постнеклассическую. Развитие постнеклассической науки Степин связывает с последней четвертью XX в. — с информационным состоянием мира, когда объектом исследований становятся уникальные самораз-вивающиеся системы. В постнеклассической науке возникают проблемно-ориентированные исследования, которые требуют междисциплинарного дискурса, особых способов описания реальности, диалога естествознания и гуманитарных наук. По Степину, на постнеклассиче-ском этапе развития науки теряется подразде-
ление наук о природе и наук о духе, и разные типы рациональности делят между собой сферы влияния.
В работах М.С. Гусельцевой постнеклас-сический этап развития психологии характеризуется пониманием сетевой природы знания, интенсивностью научных коммуникаций, стремлением к взаимной согласованности психологических теорий. Это означает, что в насыщенном информационными возможностями мире любая психологическая теория должна учитывать другие психологические теории.
Постнеклассическая психология — это такое состояние знания, когда различные научные теории (понимаемые как описывающие отдельные аспекты психической реальности модели) составляют взаимосогласованную сеть. Существенными чертами постнеклассической психологии являются: 1) сетевой принцип организации знаний; 2) междисциплинарный дискурс; 3) «легализация внутрисубъективного опыта» (А.В. Юревич) [см.: 15]; 4) парадигмальная толерантность (В.С. Степин) [см.: 13]; 5) «критическое самоосмысление дисциплины» (К. Джерджен); 6) герменевтический стиль мышления [5, с. 11].
Для психологии важнейшим последствием принятия постнеклассической картины мира, по мнению Т.В. Корниловой и С.Д. Смирнова, является признание ее многопредметности, а значит, сосуществования множества теорий. Кроме того, обоснование постнеклассической парадигмы как общей ситуации в науке предполагает, что любая психология, любая психологическая школа может стать ведущей для определенной задачи и определенного исследовательского контекста. Отказ от постулирования одного предмета и метода, разделяемый всеми, — важный шаг в развитии постнеклассического этапа в психологии. Другая тенденция современного этапа как постнеклассического — дифференциация научных проблем, которая приводит к синтезу фундаментальных и прикладных исследований, интеграции психологических подходов и методического арсенала психологии, развитию комплексных исследовательских программ. О новом этапе развития психологической науки свидетельствует и внимание к новым темам, отражающим ее включенность в происходящие в мире изменения. Это, например, исследования толерантности, принятия решений, интуиции, смысловых образований, личностного развития, нового (сетевого) мышления — это все проблемы, которые предполагают выход за пределы «лабораторной психологии», освоение психологией новых реалий изменяющегося мира, а точнее, человека в нем [9, с.257].
Итак, постнеклассическая наука — современная стадия в развитии научного знания, добавляющая к идеалам неклассической науки требования учета ценностно-целевых установок ученого и его личности в целом. Эти требования не только не противоречат идеалам объективности научного знания, но и являются его условием.
Существующее мнение о сегодняшней психологии как находящейся в кризисе встречает и возражение: утверждается, что она интенсивно развивается как академическая наука, о чем свидетельствуют выходящие тысячи томов монографий, сотни научных журналов, проходящие многочисленные конференции, симпозиумы и конгрессы и т.п. Как практически ориентированная область знания психология востребована социумом, а услуги психологов хорошо оплачиваются. Таким образом, есть продукция и востребованность, поэтому следует уточнить: когда психологи говорят о кризисе — речь идет именно о научной психологии. В то же время,
учитывая «молодой возраст» психологии (по сравнению с более «древними» дисциплинами), указанную особенность можно трактовать и в позитивном ключе, как интенсивный и плодотворный поиск собственной научной идентичности.
Таким образом, из выше сказанного следует, что в современной психологии существуют острые теоретические и методологические трудности и противоречия — отсутствует единый подход к определению предмета и метода, наблюдается противопоставление научной (академической) психологии и психотехник (практической психологии), существует высокая конкуренция со стороны паранауки и т.д. В современной психологии классическая и неклассическая парадигмы уступают место пост-неклассической, которая признает ее много-предметность и различные научные теории (понимаемые как описывающие отдельные аспекты психической реальности модели) составляют взаимосогласованную сеть.
Библиографический список
1. Асмолов, А. Г. По ту сторону сознания: Методологич. проблемы неклассич. психологии: учеб. пособие для студ. вузов, обуч. по спец. «Психология». — М. : Смысл, 2002. - 479 с.
2. Бюлер ,К. Кризис психологии. — 1927.
3. Василюк, Ф.Е. Методологический смысл психологического схизиса// Вопросы психологии. — 1996. — № 6. — С. 25 — 40.
4. Выготский, Л.С. Исторический смысл психологического кризиса. //Л.С. Выготский. Собрание сочинений: в 6 т. — М.: Педагогика, 1982. — Т.1.— С. 386 — 389.
5. Гусельцева, М.С. Методологические кризисы и типы рациональности в психологии // Вопросы психологии. — 2006. — № 1. — С. 3 — 15.
6. Дружинин, В.Н. Экспериментальная психология. — СПб.: Питер, 2003. — 319 с.
7. Завершнева, Е.Ю. Принципы неопределенности и дополнительности в квантовой механике и психологии: проблема методологических заимствований// Вестник МГУ. — Сер. 14: Психология. — 2001. — № 4. — С. 67 — 77.
8. Зинченко, В.П. Методология или «охранная грамота»?//Вопросы психологии, 1997. — № 3. —
С.129 — 131.
9. Корнилова, Т.В. Методологические основы психологии: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по направлению и специальностям психология — М.: СПб.; Н. Новгород; Воронеж: Питер, 2007. — 316 с.
10. Мазилов, В.А. Методологические проблемы психологии в начале XXI века // Психологический журнал. — Т. 27. — № 1. —
2006. — С. 23 — 34.
11. Мазилов, В.А. Проблема предмета и метода в психологии// Вопросы психологии. —
2007. — № 1. — С. 12 — 16.
12. Марцинковская, Т.Д. История психологии: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений — М.: Изд. центр «Академия», 2001. — 544 с.
13. Степин, В.С. Теоретическое знание. Структура, историческая эволюция — М.: Прогресс-Традиция, 2000.
14. Шульц, Д. П. История современной психологии / пер. с англ. А.В. Говорунов. — (Первое русское издание). — СПб.: Изд-во «Евра-ция», 1998. —528 с.
15. Юревич, А.В. Методологический либерализм в психологии // Вопросы психологии. — 2001. — № 5. — С. 3 — 18.
