CC BY
158
УДК 39+72+694
А.Ю. Майничева, г. Новосибирск
Методика полевого этнографического исследования жилища русских в Сибири: проблемы выявления традиций и новаций
Аннотация
Статья посвящена особенностям методики этнографического исследования жилища русских в Сибири. Особое внимание уделено выявлению традиций и новаций, которые предлагается рассматривать в историческом контексте. Ставится вопрос о получении, благодаря разработанной методике, материалов по фундаментальной проблеме инерционности культуры. Предложены основные структурные элементы тематики для выявления устойчивых и трансформируемых элементов культуры, включающие такие как: заготовка строительного материала, выбор места для жилища, обряды и ритуалы, связанные с жилищем, этапы строительства жилища, технология строительных работ и инструментарий, планировка и тип жилища, убранство и оборудование жилища.
Ключевые слова: методика полевого исследования, жилища, русские, традиции, новации, Сибирь
Жилище традиционно находится в поле особого внимания этнографии, его закономерно рассматривают в качестве этнодифференцирующего маркера. Трансформация и развитие жилищ тесно связаны с вопросом выявления традиционного и новационного, что является одной из фундаментальных проблем. Ученые, занимающиеся разработкой теории, как и исследователи-практики, вынуждены возвращаться к необходимости определения критериев, признаков, особенностей традиционного, инновационного и новаторского в культуре. Существенное продвижение в данном направлении было сделано московскими этнологами в 1970—1980-е гг. благодаря инициированной ими широкой дискуссии на страницах журнала «Советская этнография» [11] и ряду публикаций [2—4, 10, 12]. В результате отечественная наука обогатилась новыми методологическими подходами и понятийным аппаратом в исследовательском поле традиций и инноваций, в частности о значении в распространении традиции информационных потоков, выделении особой культуры жизнеобеспечения [1]. Тогда же философ и культуролог Э.С. Маркарян заложил теоретические основы интегративной науки о динамике традиций — традициологии, в основе которой лежит рассмотрение культурной традиции как универсального механизма воспроизведения и изменения человеческого общества [9]. Указанные разработки не потеряли своей актуальности до настоящего времени. Опираясь на них, исследователи ведут накопление материала в различных областях этнографического знания, о чем, в частности, говорит успешное выполнение Программы фундаментальных исследований Президиума РАН «Традиции и инновации в истории и культуре» 2012—2014 гг. Немалая роль в решении проблемы традиционного и инновационного принадлежит разработке методик по их выявлению [5—8].
В данной статье рассмотрены некоторые итоги по формированию комплекса методических приемов на примере полевого этнографического исследования сельского жилища русских в Сибири. Теоретической основой послужили разработки в области традицио-логии, культуры жизнеобеспечения и этноэкологиче-ского моделирования, что дает возможность учесть воздействие различных факторов на традиции в возведении и использовании жилищ, показывает ди-
намику трансформаций в сравнении в синхронном, диахронном, территориальном, этническом, историко-культурном и прочих аспектах. Принимая во внимание специфические для этнографии и превалирующие до настоящего времени методы включенного наблюдения и опроса, основное внимание уделено программам исследований in situ. Автор позволила себе откровенно и подробно раскрыть свою исследовательскую «кухню» в надежде на продолжение разговора. В статье использованы материалы Западносибирского, а затем Сибирского этнографического отряда ИАЭТ СО РАН 1990-2014 гг. (начальник отряда и собиратель А.Ю. Майничева), находящиеся в личном архиве автора.
Перспективы изучения инновационного в развитии сельских жилищ русских сибиряков связаны со сложившейся к настоящему времени строительной культурой, терпящей преобразования в связи с процессами модернизации и постмодернизации, происходящими в обществе. Соотнося с ними культурные процессы, ведущие к трансформациям в жилище, можно не только датировать изменения, но и установить, так сказать, «время запаздывания» реагирования культуры на действие социального фактора, то есть поставить вопрос об инерционности культуры, ее устойчивости или восприимчивости к новым влияниям. Выделяются некоторые элементы строительной культуры русских в Сибири, которые составляют ее традиционную часть. Так, в возведении жилищ преобладала срубная система построек. В течение длительного времени и по сей день сохраняются строительные приемы, принципы возведения и украшения зданий при огромном богатстве и разнообразии образных решений и композиционных вариантов, определяемых социально-экономическими и природно-климатическими условиями. Пожары и сравнительная недолговечность дерева вызвали почти полное исчезновение ранних памятников сибирского русского народного зодчества. Единообразие и относительная устойчивость хозяйственно-бытового уклада обусловили общие черты и медленную эволюцию планировочных и объемных решений сибирской избы, в основе которой лежит сруб, с печью и двух- или четырехскатной крышей. Срубная безгвоздевая конструкция образуется горизонтально уложенными бревнами. Жерди-слеги, образующие
основу крыши, опираются на уступы бревенчатых фронтонов-«самцов», продолжающих торцовые стены сруба. Самцовую крышу венчал охлупень (бревно с желобом), прижимавший сверху концы положенных на слеги тесин. С удешевлением пиленого леса после появления в XVIII в. водяных, а затем и паровых лесопилок, распространились более дешевые стропильные конструкции верхов, дощатые фронтоны и декоративные детали, глухую резьбу вытеснили рельефная и пропильная, в формах наличников, фронтонов, балясин появились подражания элементам каменного декора. Типы жилищ, определение которых зависит от планировки и расположения капитальных стен, наличия и взаимосвязи жилых и хозяйственных помещений, вертикального развития жилища, насчитывают несколько десятков. Активизация в 1910-х гг. переселенческого движения привела к притоку в Сибирь населения со своими специфическими традициями зодчества, которые со временем под влиянием природно-климатических, этнокультурных, социально-экономических условий трансформировались, приспосабливались к новым условиям, оказывая влияние на зодчество сибиряков-старожилов. К основным преобразованиям в обществе и культуре XX — начала XXI в., оказавшим в дальнейшем значительное влияние на жилища, можно отнести изменения в политическом устройстве России, коллективизацию, индустриализацию и связанное с ней преобразование природной среды, культурную и научно-техническую революции, последствия Великой Отечественной войны, признание части поселений неперспективными и укрупнение сел, демографические и миграционные процессы. В изучении традиционного и новационного в жилище важны несколько аспектов: особенности сложения той или иной группы русских в Сибири, адаптация их строительной культуры в новых условиях по сравнению с местом выхода, исторические условия пребывания на сибирских территориях.
В XX в. в отечественной этнографии и отчасти истории архитектуры (эта область знаний в основном занимается профессиональной архитектурой, лишь отдельные исследователи изучали ее народный вариант — на сибирских материалах — Е.А. Ащепков, С.Н. Баландин) в исследовании жилищ существовали разнонаправленные тенденции. Первая была связана с изучением элементов древности и поиском ранних построек. Вторая — с выявлением новых черт советского быта и связанных с ними изменений в жилых комплексах. Впрочем, наблюдался и принцип простой фиксации и описания построек без акцентирования на теме традиционного и инновационного в строительном деле. Казалось, под напором процессов модернизации, развития научно-технического прогресса, новых форм социальной организации старые принципы устройства жилища не устоят. Сохранность видов и типов построек, принципов их возведения, духовной сферы строительных традиций, включающей представления о духах дома, обереги, ритуалы при возведении дома, правила новоселья и пр., находила объяснение в отсталости и удаленности поселений. В конце 1980 — начале 1990-х гг., после распада советской системы, сибирские этнографы, в число которых входила и автор этих строк, изучая деревню, были уверены, что за-
стали уже последние образцы традиционных построек и элементы уходящих традиций домостроения. На новом этапе то, что не было сметено социалистическим переустройством, должно было быть вытеснено мощным воздействием глобализации, действовавшей на фоне процессов постмодернизации. Однако с течением времени с некоторым удивлением пришлось признать, что ренессансные тенденции набирали силу, традиции не только сохранялись, но и получали новый импульс. Не углубляясь в рассмотрение причин такого явления, нужно отметить, что в настоящее время проблема исследования традиционного и инновационного опять выходит на первый план, поскольку решение ее в каком-либо аспекте может вывести на общие закономерности развития культуры, что является одной из задач исторических наук вообще и этнографии в частности. Пожалуй, сейчас уникальность настоящего времени для этнографии состоит в том, что в результате накопления большого эмпирического материала и богатого предшествующего опыта разработки методик созданы теоретико-методологические и практические возможности выявления частных трансформаций культуры, например изменений жилища с учетом смены ряда социальных парадигм и фиксации этапов развития.
Учитывая многоаспектность изучения жилища, можно предложить следующие темы для выявления устойчивых и трансформируемых элементов культуры, касающихся жилища:
1. Общие сведения, включающие современное название населенного пункта, района и области, все прежние названия поселения, а также волости, уезда (округа), губернии по административному делению XIX — начала XX в., фамилии, имена, отчества и этническую принадлежность всех прежних и настоящих владельцев дома, социальное положение и занятия первого хозяина, датировку здания, год или период возведения, данные строителей здания, описание первоначального облика постройки непосредственно после возведения, последующие изменения постройки в целом и ее элементов, местные названия постройки и ее частей, деталей конструкции.
2. Заготовка строительного материала.
3. Выбор места для жилища.
4. Обряды и ритуалы, связанные с постройкой жилища, отдельными моментами строительства, с переходом в новый дом.
5. Этапы строительства жилища (возведение фундамента, стен, крыши и пр.).
6. Технология строительных работ и инструментарий.
7. Оформление и отделка жилища, детали, конструкции, приемы, инструменты, шаблоны и пр.
8. Планировка и тип жилища.
9. Убранство и оборудование жилища, включая мебель, инженерные устройства, утварь.
По указанным темам предполагается подбор адекватных источников, обследование жилищ методом включенного наблюдения, проведение интервью и опросов. Подготовка специальных определителей поможет не упустить важных моментов описания жилища. Например, определитель техники и технологии строительства должен включать название и описание строительных приемов.
Для составления вопросников проводится дета-
лизация тем, что позволяет получить сведения, на основе которых формируются разновременные модели строительной культуры вообще и особенностей развития жилища в частности. Например, в рамках темы «Обряды и ритуалы, связанные с постройкой жилища, отдельными моментами строительства, с переходом в новый дом» в разные исторические периоды рассматриваются вопросы проведения обрядов при закладке жилища, поднятии матицы, устройстве кровли, порядка и времени празднования завершения отдельных этапов строительных работ («окладное», «матошное») и всего строительства, отмечаются обычаи, имеющие обережное значение, выясняются взаимоотношения с мастерами, устанавливается размер и форма их вознаграждения, описываются представления о легких и тяжелых днях для начала строительства, перехода в новую постройку по лунному и солнечному календарю, а также формы, правила, способы, время задабривания духов дома.
Имеет смысл проверять бытование явлений культуры и отдельных фактов среди представителей различных этнических групп, что позволяет установить степень распространенности того или иного явления или факта, их маркирующие свойства, общность или особенность элементов культуры, а также их трансформацию. Например, согласно полевым материалам автора, сообщения чалдонов, проживающих в селах Верхнего Приобья, изобилуют быличками, приметами, присловьями, касающимися домовых, которых здесь называют «суседками», «суседушка-ми», «дедушками-соседушками». Кержаки же, живущие там же, называют домового чертом, «беси» и избегают разговоров о нем [подробнее об этом см.: 5, с. 84—91].
Очевидно, что полевое исследование в виде опросов и интервью, в отличие от архивных изысканий, в значительной степени зависит от глубины памяти информантов, поэтому даже с учетом воспоминаний о прошлом, основанных на рассказах родителей и дедов, в первые десятилетия XXI в. и позже исследователь может рассчитывать на сведения, относящиеся к XX в. Современные явления можно наблюдать лично. Вместе с тем сохранившиеся с более ранних времен и находящиеся в пользовании строения, утварь, убранство и т.п., наряду с записями и заметками краеведов, статистическими данными, архивными документами, фотографиями, музейными предметами и коллекциями, художественными произведениями, игрушками, литературными источниками, данными ономастики и языка, археологическими памятниками (наскальными изображениями, предметами быта и орудиями труда и т.п.) помогут отнести временную границу в прошлое. Неоценимую помощь в выявлении традиций и новых веяний может оказать запись легенд, сказок, верований, примет, поговорок, присловий, касающихся жилищ, их убранства, этапов возведения, технологий и инструментов, обрядов. Личный опыт информантов, их истории жизни, массовость и проверка получаемых сведений обеспечивают достоверность данных.
В обнаружении традиционного и инновационного особое значение приобретает точность датировки, что требует отдельного внимания к выяснению хронологии бытования тех или иных зданий, соору-
жений, технологий строительства, орудий труда. Для датирования построек из дерева возможно привлечение метода дендрохронологии. В беседе с информатором необходимо уточнять место (область, район, селение), в котором он видел описываемые им явления. Нужно не ограничиваться лишь словесными описаниями предметов, а графически воспроизвести внешний вид, согласовав рисунок с информантом. Существенную помощь оказывают таблицы, в которых представлены жилища, их элементы, конструкции, орудия труда, время распространения которых в других регионах уже установлено. Таблицы показывают информантам, предлагая указать период, когда, на их взгляд, появились те или иные постройки, детали и пр. Необходимо акцентировать вопросы на том, что было прежде и когда именно, и как стало теперь, когда исчезли и появились те или иные элементы культуры.
Наблюдается различная степень сохранности сведений о правилах ведения строительства и строительной обрядности среди представителей разных групп русских. Например, чалдоны старшего поколения из сел Верхнего Приобья, а также кежмари Нижнего Приангарья и сейчас обладают обширными знаниями в этой области, чалдоны же, проживающие в русских старожильческих поселениях, стоящих на р. Вагай, с трудом вспоминают отдельные эпизоды.
Несколько слов об особенностях записываемых нарративов. Даже те из информантов, кого можно отнести к категории экспертов, то есть те, кто сам строил себе дом или работал по найму или «помочи», участвовал в новоселье, обладая личным опытом и интересом, сообщают, казалось бы, избыточные сведения. На вопрос о том, были ли крестовые дома, ответом был такой рассказ: «А как же. Вот в деревне был кузнец. У него дом большой, крестовый, жили все вместе — двенадцать сыновей и двенадцать снох. Они гоняли ямщину, имели двадцать четыре выездных коня. Утром встают — каждый по стакану самогона — хлоп, пьют, и — поехали. В обед приехали, поели мяса, опять по два стакана самогона. Вечером — до отказа самогона. На реке у них баня стояла, зимой прорубь сделают, попарятся. Голые выскакивают — и в прорубь, потом опять парятся» (записано от В.Д. Соболева, д. Ача Болотнинско-го района Новосибирской области).
А простой вопрос: «Каких домов раньше больше было?» вызвал такой рассказ: «Раньше в деревне были в основном пятистенники. Улицы узкие, телега слесом не развернется. Сидит в избе, чай пьет, с соседками через улицу переговариватся.
Жила я со свекровью, тесно в комнате. Спать негде. Свекровь хату продала, купила у зажиточных баню. Я ей не перечила: «Давай, давай, продавай, ты хозяйка». Оказалось, что и баня тоже негодна. Тогда свекровь еще хату купила, а там окна больши. Говорю: «У нас как в магазине теперь — окна огромны». Зима наступила, из-за окон в хате мороз. Еще купила другу избу, а там калмыки жили, в очень плохом состоянии дом оставили. Ремонт свекровь делала. Хозяйка, что хочет, то и делат. Нову купила, а та с клопами. Не выдержала самому (мужу) сказала: «Ты хоть и мужчина, почему допускашь такое, все люди смеются, уже рты порвали. Что твоя мать делат, сколько можно негодных изб продавать-покупать».
А ему хоть бы что» (записано в д. Старобибеево Бо-лотнинского района Новосибирской области).
Вместе с тем необходима полная запись ответов, так как дает материал более широкий, чем избранная исследователем тема, показывая особенности восприятия и репродуцирования информации респондентами.
Можно резюмировать, что к настоящему времени выполнена значительная часть работы по разработке методики полевого этнографического исследования жилищ русских в Сибири; одним из существенных аспектов стали проблемы выявления традиций и новаций.
Список использованных источников
1. Арутюнов С.А. Народы и культуры: Развитие и взаимодействие. — М.: Наука, 1989. — 247 с.
2. Арутюнов С.А., Васильев В.И., Джарылгасинова Р.Ш. Древние уральско-восточноазиатские этнографические параллели (на материалах жилища) // Советская этнография. — 1991. — № 2. — С. 28—37.
3. Арутюнов С.А., Маркарян Э.С., Мкртумян Ю.И. Проблемы исследования культуры жизнеобеспечения этноса // Советская этнография. — 1983. — № 2. — С. 22—31.
4. Культура жизнеобеспечения и этнос. Опыт этно-кулътурологического исследования (на материалах армянской сельской культуры). — Ереван: Изд-во АН АрмССР, 1983. — 319 с.
5. Майничева А.Ю. Архитектурно-строительные традиции крестьянства северной части Верхнего При-
обья: проблемы эволюции и контактов. Середина XIX — начало XX в. — Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2002. — 144 с.
6. Майничева А.Ю. Зодчество как предмет исследования этнографии: методология и методика работы // Этнография Алтая и сопредельных территорий: мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. — Барнаул: БГПУ, 2005. — С. 244—248.
7. Майничева А.Ю. Методические основы этнографических исследований объектов деревянного зодчества // Баландинские чтения: VII науч. чтения памяти С.Н. Баландина. — Новосибирск: НГАХА, 2013. — С. 257—263.
8. Майничева А.Ю. Программы этнографического обследования недвижимых объектов культурного наследия // Полевые исследования в Верхнем Приобье и на Алтае. 2009 г.: Археология, этнография, устная история. — Барнаул: АлтГПА, 2009. — С. 132—135.
9. Маркарян Э.С. Культура как способ социальной самоорганизации. Общая постановка проблемы и ее анализ применительно к НТР. — Пущино: АН СССР, 1982. — 56 с.
10. Мкртумян Ю.И. Основные компоненты культуры этноса // Методологические проблемы исследования этнических культур: мат-лы симпозиума. — Ереван: Изд-во АН АрмССР 1978. — С. 42—46.
11. Советская этнография. — 1981. — № 2. — С. 78—115.
12. Типология основных элементов традиционной культуры. — М.: Наука, 1984. — 252 с.
