CC BY
1302. Кравченко А.В. Что такое коммуникация? // Прямая и непрямая коммуникация: сб. науч. ст. -Саратов: Колледж, 2003. - С. 27-39.
3. Леонтьев А. А. Язык, речь, речевая деятельность. - Едиториал УРСС, 2003 - 213 с.
4. Василик М.А. Основы теории коммуникаций / под ред. проф. М.А. Василика. - М.: Гардарики, 2006. - С. 315 .
5. Hewstone M., Stroebe W., Codol J.-P. and Stephenson G.M. Introduction to Social Psychology. -Oxford: Basil Blackwell, 1988 - 234 с.
6. Ивин А.А., Переверзев В.Н., Петров В.В. Логический словарь ДЕФОРТ. - М., 1994 - 321 с.
7. Дискурс переговоров в англоязычной деловой коммуникации: дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2004. - 192 c.
8. Weaver R. Understanding Interpersonal Communication. 7-th. ed. Harper Collins College Publishers, 1996. - 265 p.
9. Якобсон Р.О. Речевая коммуникация: язык в отношении к другим системам коммуникации // Избранные работы. - М.: Прогресс, 1985. - С. 306-330.
10. Городецкий Б.Ю. Компьютерная лингвистика: моделирование языкового общения // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХХ1У. Компьютерная
лингвистика / сост. и вступ. ст. Б.Ю. Городецкого. -М: Прогресс, 1989. - 5-31 с.
11. Долинин К.А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания. - 1983, № 6. -34-37 с.; Сорокин Ю.А. Этническая конфликтология.
- Самара, 1994. - 345 с.
13. Hatch M.J. The Dynamics of Organizational Culture // The Academy of Management Review, 18 №
4, 1993. - 67 c.
14. Телия В.Н. Первоочередные задачи и методологические исследования фразеологического состава языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры. - М.,1999. - 43-51 c.
15. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лин-гвокультурология: Курс лекций. - М., 2002. - 197 c.
16. Астафурова Т.Н. Варьирование речевой деятельности в межкультурном деловом общении // Языковая личность: жанровая речевая деятельность.
- Волгоград, 1998. - 54-62 c.
17. Gumperz, John J. Discourse Strategies. Cambridge: University Press, 1982. - 412 c.
18. Володина Л.В., Карпухина О.К. Деловое общение и основы теории коммуникации. - СПб., 2002.
19. Малюга Е.Н. Функциональная прагматика межкультурной деловой коммуникации. - URSS, 2008. - 312 c.
Малюга Елена Николаевна - академик РАЕН, доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой иностранных языков экономического факультета РУДН, председатель Национального Объединения Преподавателей Иностранных Языков Делового и Профессионального Общения в сфере бизнеса. 117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д.6. +7(495) 434-43-56; e-mail: en malyuga@hotmail.com
Malyuga Elena Nikolaevna - Academician of the Russian Academy of Natural Sciences, Doctor of Philology, Full Professor, Chair of the foreign languages department at economics faculty of Peoples' Friendship University of Russia, Chairperson of the Business and Vocational Foreign Languages Teachers National Association. PFUR. 117198, Moscow Miklukho-Maklaya str. 6. +7 (495) 434-53-56, FAX: +7 (495) 4345356, e-mail: en malyuga@hotmail.com
УДК 81.133.1.36
© Л.Г. Озонова Метафорическое представление эмоции радости во французском языке
В статье рассматриваются особенности различных типов когнитивных метафор, описывающих физиологические проявления субъекта эмоции радости во французском языке. Анализируемые метафоры обладают способностью передавать абстрактные идеи.
Ключевые слова: метафора, эмоции, вербализация эмоций, концептуализация, антропоморфная метафора, натурморфная метафора, «наивная» картина мира.
L.G. Ozonova Metaphorical representation of the emotion of the joy in the French language
The article is about cognitive metaphors representing emotion of the joy in the French language. The author analyzes different types of these metaphors. Metaphors can serve as symbols for abstract ideas.
Keywords: metaphor, emotions, verbalization of emotions, conceptualization, anthropomorphous metaphor, na-turemorphous metaphor, «naive» view of the world.
Изучение метафоры как объекта научного порождения и функционирования как языковой
исследования интересно в аспекте механизма ее единицы. В парадигме современной лингвисти-
ки интерес к метафоре, по всей видимости, связан с изменениями, происходящими в понимании структуры современного познания мира и в структуре представления данного мира в языке.
С точки зрения когнитологии метафора есть не что иное, как инструмент познания мира, поскольку она базируется на установлении ассоциативных связей, сходств и различий между явлениями мира и создает на этой основе новые личностные смыслы, которые представляют субъективное отношение индивида к миру, его видение, его трактовку определенного фрагмента действительности [2, с. 17]. Метафора обобщает и концентрирует опыт в системе слов. Превращение подобия в тождество, размывание области четких знаний, создание «системы ассоциаций» позволяет метафоре определять сознательную и бессознательную организацию мыслительных процессов. При этом информация, не вписывающаяся в когнитивную «карту действительности», заданную или представленную метафорой, просто не попадает в сознание и не влияет на действительность [6, с. 83].
Д. Лакофф и М. Джонсон приписывают метафоре более широкий характер, чем обычно отмечается. По их мнению, вся концептуальная система, где человек думает и творит, является по своей природе метафорической, т.е. мы описываем одну картину в образах и терминах другой. При этом абстрактные понятия описываются через определенные конкретные образы. Среди сфер часто подвергающихся такой концептуализации, они называют и сферу эмоциональных проявлений [7]. Рассматривая проблему вербализации эмоций, В.Ю. Апресян и Ю.Д. Апресян отмечают, что эмоции подобно другим внутренним состояниям, например, ментальным, недоступны прямому наблюдению. Однако, в отличие от ментальных состояний, которые достаточно легко вербализуются самим субъектом, эмоции очень непросто перевести в слова. Вследствие этого эмоции практически никогда не выражаются прямо, а описываются через какие-то похожие явления или, другими словами, уподобляются чему-то [1, с. 454-455]. Н.Н. Болдырев считает, что человек в процессе своей жизнедеятельности использует знания об известных предметах и событиях для понимания абстрактных понятий таких, например, как эмоции. Им приводится следующий пример, если кто-то, описывая ЭС кого-либо, говорит: «Он весь вскипел», то для того, чтобы понять это высказывание, мы используем наши знания о кипении как реальном процессе. Процесс кипения как ЭС можно сравнить, например, с кипением чайника, то есть, как подчеркивает Н.Н.
Болдырев, в данном случае нами используется наш познавательный опыт, связанный с реальным миром [3, с. 20].
Эмоции счастье (happy) и грусть (sad) метафорически противопоставлены как верх - низ: счастье - верх, грусть - низ (happy is up, sad is down). При этом, по мнению Д. Лакоффа и М. Джонсона, эта метафора имеет как физическую основу (человек опускает голову вниз, когда грустит, и поднимает, когда радуется), так и культурную - она является разновидностью родовой метафоры «хорошее - верх», «плохое -низ» (Лакофф, Джонсон 1990). Такой подход ценен в том отношении, что отражает семантическую градуированность слов, обозначающих эмоции, но при этом между предполагаемой мотивацией и собственно метафорой отсутствует собственно языковое, семантическое звено.
Интересной представляется попытка С.Ю. Селезневой метафорически концептуализировать фреймы и субфреймы внешности при характеризации персонажа, поскольку это позволяет более наглядно сформировать зрительные образы с помощью других конкретных визуальных картин. Так, например, при описании глаз используются распространенные метафорические концепты: глаза - контейнер полный воды; глаза - контейнер полный огня; глаза - пустой контейнер; глаза - физическое явление (теплые, холодные, твердые, стеклянные) и другие. Автор анализирует реализацию этих концептов на примере метафорических эпитетов [8].
В.Г. Гак, характеризуя эмоциональные контексты, предлагает различать языковое выражение эмоций и сообщение о них, при этом последнее разделяет на изображение и описание (Гак 1997). Конечно, это деление весьма условно, однако оно помогает в систематизации языковых представлений эмоций. Языковое выражение эмоций оформляется эмоциональнооценочной лексикой и экспрессивным синтаксисом: эмотивные предложения, реприза, стилистические повторы, парцелляция и другое. Описание эмоций достигается использованием в языке глаголов чувств и отношений (любить, нравиться). Наибольшую вариативность, и, следовательно, возможности, получает изображение эмоций через описание поведения и внешнего вида человека. Исходя из того, что эмоции неизбежно воздействуют на физиологию человека, в текстах можно выделить три основных компонента описания героя, которые изображают его эмоциональное состояния: 1) речь, характеристика речи как деятельности; 2) описание внешности / изменения внешности; 3) описание движений, жестов.
Идея о том, что в языке эмоции описываются через знания о конкретных предметах и событиях, а также через сравнения эмоциональных проявлений с реальными процессами, подтверждается нашим языковым материалом, свидетельствующим, в частности, о том, что большинство метафор, описывающих эмоцию радости, основывается на физиологии эмоций. Подобное замечание высказывается исследователями при изучении таких эмоций, как, например, эмоция гнева в японском языке (Lakoff 1997), различные виды ЭС в русском языке (жалость, страх, отвращение, страсть) [1].
В исследовании были выявлены следующие типы метафор: антропоморфная и натурморф-ная. Как показали результаты, эти типы являются наиболее продуктивными. В основе антропоморфной метафоры, активно кодирующей эмоции, лежат такие явления, как персонификация и олицетворение. Высокий уровень употребления антропоморфной метафоры объясняется социально-психологической релевантностью для человека его же реальных поступков, его преобразующей действительность деятельностью [4]. Антропоморфные метафоры обладают разными структурами. Их компонентами являются различные знаменательные части речи. К самым распространенным относятся метафоры, структуру которых формируют номинанты эмоций и глаголы, где номинант эмоции - это метафори-зуемый компонент, а глагол - метафоризующий:
(1) Le sourire et la joie eclataient dans ses yeux et sur ses levres [19, c. 228].
В ходе проведенного исследования были также определены так называемые пассивные синтаксические модели, то есть модели, где номинанты эмоций выступают в функции объекта действия. В качестве примера можно привести следующие предложения с глагольной антропоморфной метафорой:
(2) J’ai souri de bonheur et j’ai frotte mes mains contre mon pyjama [16 , c. 56].
В примере употреблен глагол физического проявления переживания. К этому же типу относятся такие глагольные метафоры, как: fremir, tressaillir, sauter, danser, trepigner, se pamer de joie.
(3) Lisbeth sortit la joie dans le creur [9, c. 128].
В примере представлен глагол движения. Как видно из предыдущего примера и многих других, эмоция радости представляется носителям французского языка как расположенная в груди человека. Данное представление отражает так называемую «наивную» картину мира, в соответствии с которой предполагается, что эмо-
ции могут иметь место локализации в теле человека. Свойственный языку способ концептуализации действительности (взгляд на мир) отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир по-разному, через призму своих языков. С другой стороны, этот взгляд на мир «наивен» в том смысле, что во многих существенных деталях отличается от научной картины мира. При этом наивные представления отнюдь не примитивны. Во многих случаях они не менее сложны и интересны, чем научные. В наивной картине мира можно выделить «наивную» геометрию, «наивную» физику пространства, и т.п. Наивные представления каждой из этих областей не хаотичны, а образуют определенные системы. Представления человека о той или иной эмоции входят в «наивную» психологию и включают знания о типичных причинах возникновения эмоции, ее физиологических проявлениях, возможных последствиях [1, с. 350].
В произведениях французских писателей встречаются метафоры, основанные на физиологии эмоций, в которых ЭС радости ассоциируется с чем-то «раздувающимся» и «растущим» в груди человека (шаром или комом):
(4) Enfin, vers quatre heures de l'apres-midi, on les fit entrer denouveau dans la grande salle rectangulaire, et un officier de marine se leva pour annoncer que le numero 78 avait «ferme» contingent. Benjamin dut se retenir pour ne pas laisser eclater la joie folle dont le flot gonflait dans sa poitrine. II dut pour cela attendre d'avoir accompli les dernieres formalites et d'etre libere par les gendarmes [18, c. 200-201].
Этот тип относится к натурморфной метафоре. Авторы описывают радость персонажа как «поток» или «волну», которая раздувается в груди. Представленная метафора, относится к случайной, не имеющей мотивирующего образа у всех носителей языка. В ней имеет место сопоставление понятий «вода» и «эмоция». Высокая продуктивность натурморфной метафоры объясняется ее традиционно непреходящей практической ценностью для нашей жизни. Под натурморфной метафорой понимается перенос наименований реально существующих предметов на культурные психические факты внутреннего мира человека (Волостных 2007).
(5) Les reins des cavaliers accentuerent ce dehanchement, cette cassure paresseuse que leur imposait l’allure amollie de leurs montures. On se retournait, on adressait des sourires a la tribune, on flattait de la main les chevaux. II у eut dans la phenombre, les odeurs moites, les bruits familiers, un instant charmant, un de ces moments d'equilibre,
de fatigue et de gaiete, comme le manege on оffrait a qui savait les meriter. Une boule de joie grossit dans la poitrine d'Hector, irradia, rebondit, fit en lui un raffut terrible qui l'empecha de repondre quand sa voisine lui adressa la parole [17, c. 179].
В примере представлена натурморфная метафора, в которой присутствует сопоставление понятий «эмоция» и возможно «извержение вулкана», поскольку шар растет, светится, вспыхивает с новой силой как вулкан при извержении.
Более распространенными выражениями во французском языке, указывающими на место локализации ЭС радости, являются метафоры с лексемой ате (душа) и квазисинонимической ей лексемой cwur (сердце). В данных выражениях указывается более «точное» место протекания эмоции. В большей степени представлены выражения с лексемой cwur. В толковом словаре французского языка Grand Larousse Universel представлена следующая дефиниция данной лексемы, отражающая среди основных ее значений:
ooeur - siege de la joie ou de la tristesse (GLU).
Такое толкование лексемы подтверждает то, что в «наивной» картине мира носителей французского языка эмоции локализуются в сердце. Фактический материал подтверждает это и указывает на то, что выражения с лексемой сжш являются употребительными при описании ЭС радости:
(6) Lisbeth sortit la joie dans le crnur; elle esperait pouvoir, en tenant son artiste sous clef, faire manquer son mariage avec Hortense [9, c. 128);
(7) II faisait un temps bleu, de ce bleu du Midi
qui vous emplit le crnur de joie (...) [14, 209];
(8) Ce fut la joie dans le сжш que la comtesse rentra au palais del Dongo [19, c. 94];
(9) J'imaginais France, devenue grande, rencontrant en cachette Marc dans les champs. A ces images, топ сжш, malgre moi, se dilatait de joie [10, c. 114);
(10) II jura et partit, le crnur debordant de joie [14, c. 229].
Приведенные примеры показывают, что слово сжш является «вместилищем» эмоции. Оно практически во всех контекстах переполняется радостью, и данное состояние неконтролируемо субъектом, о чем свидетельствует, например, наличие предлога malgre в примере (9). Эмоция в этом примере возникает в субъекте непроизвольно, то есть независимо от его воли. Лексема cwur входит в состав некоторых устойчивых выражений, описывающих ЭС. Среди
подобных выражений можно акцентировать внимание на разговорном обороте se donner а cwur-joie, являющемся достаточно употребительным. Посредством данного оборота описывается в большей степени наслаждение субъекта чем-либо или получение удовольствия, чем переживание им ЭС:
(11) Peter et moi, on parlait de marotte, on regardait la chose comme une folie douce dont notre mere etait atteinte, et contre laquelle il n’y avait pas de remede. Ce que nous avions de mieux a faire, c’etait d'en rire. Nous ne nous en privions guere a l'epoque. Peter qui etait espiegle, s'en donnait а crnur-joie [12, c. 23];
(12) Philippe Carrierre s'en donnait a crnur-joie. 160 chrono. Sa Porche, un Mirage IV. Hop! Avalee la DS, rejetee derriere lui [13, c. 28].
В примере (11) персонаж радуется тому, что его мать так увлеклась новым занятием. Пример (12) демонстрирует положительное ЭС субъекта, наслаждающегося высокой скоростью езды.
ЭС радости во французском языке представляется также следующими фразеологическими единицами с опорным словом cwur: avoir le crnur gai, avoir le crnur leger, avoir le crnur joyeux. Эти фразеологические единицы функционируют в предложениях, обозначая эмоциональное сопровождение главного действия субъекта:
(13) Ayant vu се dont il etait capable, j'avais pleine confiance en lui. Le crnur leger, je pris le soir meme l'avion pour Assouan [11, c. 108];
(14) II remontait chez lui, ce soir-la, au logis de son predecesseur, le cwur joyeux, pour diner, avec le desir eveille d'embrasser tout a 1'heure sa femme dont il subissait vivement le charme physique et l’insensible domination [14, c. 255];
(15) II le fit le cwur leger, l'ayant eue plutot par acquit de conscience, et content au fond d'avoir un pretexte, pour se debarrasser d’un fantome de rang, qui l'aurait force a se gener [15, c. 45].
Исследуемые фразеологические единицы описывают ЭС cyбъекта, возникающее вследствие выполнения действия. Сочетание лексемы cwur с прилагательным leger свидетельствует о том, что в представлении носителей языка сердце субъекта, испытывающего радость должно быть «легким», «невесомым», о чем свидетельствуют примеры (13) и (15) или «радостным, веселым» (см. пример (14)). Это сравнение позволяет провести параллель между представлением радости в русском языке как «легкой жидкости» и ее представлением во французском как чем-то «легким», «невесомым».
Представленный анализ позволяет заключить, что наиболее употребительными метафо-
рами, описывающими ЭС радости, являются метафоры, передающие физиологические реакции субъекта, возникающие под влиянием эмоции. Особо следует отметить, что в «наивной» картине мира носители языка предполагают, что эмоция локализуется в груди, сердце или душе.
Литература
1. Апресян В.Ю. Метафора в семантическом представлении эмоций // Избранные труды. - М.: Школа языки русской культуры, 1995. - Т. 2. Интегральное описание языка и системная лексикография.
- С. 453-464.
2. Арутюнова Н.Д., Залевская А.А. Метафора и дискурс // Теория метафоры. - М.: Прогресс, 1990. -С. 17.
3. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика: курс лекций по английской филологии. - Тамбов: Изд-во Тамб. ун-та, 2001. - 123 с.
4. Волостных И.А. Эмоциональные концепты «страх» и «печаль» в русской и французской языковых картинах мира (лингвокультурологический аспект): автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Краснодар, 2007. - 23 с.
5. Гак В.Г. Эмоции и оценки в структуре высказывания и текста // Вестник Московского университета. Серия 9: Филология, 1997. - № 3. - С. 87-95.
6. Калашникова Л.В. Метафора - ключ понимания основ мышления и создания ментальных представлений о мире // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - Тамбов: Грамота, 2010. - №3. -
С. 81-84. - http ://www. gramota. net/materials/2/
2010/3/22.html.
7. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры. - М.: Прогресс, 1990. - С. 385-415.
8. Селезнева С.Ю. Фреймовые структуры в описании внешности человека в английском художественном тексте // Стилистические аспекты дискурса. -М.: Изд-во Московского гос. лингвистического ун-та, 2000. Вып. 26. - С. 164-180.
9. Balzac de H. La cousine Bette. - P.: Ed. Booking International, 1993. - 412 p.
10. Beck B. Des accommodements avec le ciel. -P.: Ed. Gallimard, 1954. - 213 p.
11. Fiechter J-J. Tire a part. - P.: Ed. Denoel, 1993.
- 173 p.
12. Humbert M-T. La montagne des Signaux. -P.: Ed. Stock, 1994. - 331 p.
13. Laffont P. Le visiteur de l’ete. - Ed. du Club France Loisirs, 1983. - 309 p.
14. Maupassant G. de. Bel-Ami. - P.: Ed. Gallimard, 1973. - 435 p.
15. Montherlant de H. La rose de sable. - P.: Ed. Gallimard, 1968. - 592 p.
16. Morgieve R. Mon beau Jacky. - Mesnil-sur-l’Estree: Ed. Calmann-Levy, 1996. - 138 p.
17. Nourissier F. En avant calme et droit. - P.: Ed. Grasset et Fasquelle, 1987. - 269 p.
18. Signol C. La riviere Esperance. - P.: Ed. du Club France Loisirs, 1990. - 368 p.
19. Stendhal. La chartreuse de Parme. - P.: Ed. Booking International, 1993. - 501 p.
Озонова Лариса Гавриловна - канд. филол. наук, доцент кафедры немецкого и французского языков БГУ. 670000, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24 а. E-mail: olglarissa@mail.ru
Ozonova Larissa Gavrilovna - cand. of philology, assistant professor of German and French languages department of BSU. 670000, Ulan-Ude, Smolin str. 24 a. E-mail: olglarissa@mail.ru
УДК 811.512.31
© Л.Э. Рупышева, Б.Д. Цыренов
Грамматическая характеристика субстантивных многосложных флоронимов в бурятском языке
Статья посвящена субстантивным флоронимам бурятского языка, состоящим из нескольких компонентов. Материалом исследований послужили наименования растений и грибов из 7 словарей бурятского языка. Ключевые слова: лексика, бурятский язык, флоронимы, субстантивные словосочетания.
L.E. Rupysheva, B.D. Tsyrenov
The grammatical characteristic of substantive multisyllable floronyms in the buryat language
The article is devoted to the floronyms in the buryat language, which consist of several components. 7 dictionaries of the buryat language were used for the study of the names ofplants and fungi.
Key words: vocabulary, buryat language, floronyms, substantive collocations.
Субстантивными сочетаниями слов назы- мое слово (части речи) + имя существительное.
вают структуры с общей моделью: определяе- В зависимости от того, какой компонент исполь-
