CC BY
27
циальному статусу, профессинальной принадлежности мы отнесли следующие: птица, звезда, сливки, ремесленник, кустарь, маляр, мясник, коновал, сапожник, артист, ас, маг, художник. Ср.: Царь - 2. перен.; чего. Тот, кто подчиняет окружающих своему влиянию или превосходит всех в каком-либо отношении. «Великий Пушкин явился царем-властителем литературного движения» (Герцен. Записки одного молодого человека) [7, с. 633].
Анализ материала показал, что в количественном плане преобладают метафоры, выражающие оценку лица по чертам характера, темпераменту, а также оценку социального статуса и профессиональной принадлежности лица. Сравнительно немного метафор, выражающих оценку по умственным способностям, таланту. Такое деление характеристик, однако, в известной степени условно: некоторые метафорические характеристики являются комплексными, то есть характеризуют лицо одновременно по нескольким признакам. Ср.: Сокол - О человеке, отличающемся красотой, смелостью, удалью. Свинья - О некультурном, неопрятном человеке, а также о бессовестном человеке и др.
По средству характеристики, то есть исходному значению, метафорические эмоционально-оценочные наименования лица разделены на группы в зависимости от того, обозначения каких тематических групп встречаются в их составе. В ходе исследования выявлены следующие группы существительных, используемых в метафорических оценочных значениях:1) названия лиц по профессии; 2) названия животных;3) названия предметов;4) названия веществ;5) названия растений и др.
При переносе наименования с животного в качестве средства характеристики могут использоваться названия домашних животных и птиц (корова, свинья, гусь, петух, курица и др.); диких животных, птиц, рыб и пресмыкающихся (медведь, бегемот, тюлень, орёл, сокол, сорока, змея и др.). Наименования растений как метафорическое средство используются редко (дуб, сморчок).
Наиболее многочисленной является группа «названия лиц по профессии и социальной принадлежности». Метафорическая модель «человек - человек» является, по словам О.В. Григоренко, самой активной и в образовании новых метафорических номинаций лица в русском языке новейшего периода [9, с. 2].
В ходе исследования выявились метафоры с отрицательной и положительной оценкой. Отрицательную оценку выражают следующие метафоры: баран, боров, свинья, паразит, тюлень, хомяк, черепаха, язва, ворона, гадюка, змея, лиса, кабан, крокодил («об очень некрасивом человеке»), гартея («о жесто-
Библиографический список
ком мучителе, истязателе - обычно о женщине»), обезьяна, овца, осёл, блоха «»бранно о ничтожном, пустом человеке»), баба-яга («о злой сварливой женщине»), ведьма («о безобразной, злой женщине»), клоун, раб, маляр, коновал, мясник, вельможа, барин, актёр, ремесленник, жердь, каланча, игрушка («предмет забавы, развлечения»), кукла («о бездушном и пустом человеке (обычно о женщине», «человек, смело действующий по воле другого, марионетка»), заноза, пешка, пила, тюфяк и др. Данные значения в словарях имеют помету «перен.».
При подобных существительных имеются и другие маркеры, указывающие на наличие оценочного компонента в семантике слова. В основном они связаны с отрицательной оценкой субъектов. Это такие пометы, как неодобр., пренебр., презр. Например: Сапожник - 1. Мастер по шитью и починке обуви. 2. Прост. пренебр. О неумелом, неискусном в каком-либо деле человеке. Мотивирующей в данном случае является ассоциативная сема «неискусный», связанная с нашим представлением о работе сапожника, как об однообразной, не требующей творческого воображения. В основу переноса значения данных слов положены ассоциативные или, как их ещё называют, фоновые семы, отражающие наши знания и представления об образе жизни, особенностях поведения людей разных социальных слоев. Эти признаки не отражены в прямых значениях рассматриваемых слов. Положительная оценка в словарях никак не отмечается. Обычно, также как и при словах с отрицательной оценкой во вторичных значениях, даётся помета «перен.». В некоторых случаях встречаются пометы «ирон.» и «шутл.». Но данные пометы не всегда характеризуют лицо с положительной стороны, напротив, в значении часто подчёркиваются желательные, но отсутствующие у человека качества, или отмечается неспособность человека совершить какой-либо поступок.
Лингвисты отмечают, что в русской речи отрицательные оценки, связанные с этической стороной жизни человека, встречаются два раза чаще положительных. Наше исследование это подтверждает. Метафорических наименований с положительной оценкой оказалось значительно меньше, чем с отрицательной оценкой. Это такие оценочные метафоры, как морж, жаворонок, энциклопедия, академик, профессор, атлет, рыцарь, художник, ангел. Выше мы привели метафорические оценки, отражающие общественно-закреплённое отношение носителей языка к внеязыковому объекту. Однако конкретная лексика в основе своей образна, поэтому любое существительное в контексте в определённой позиции может обрастать образными оценочными значениями.
1. Ивин А.А. Основания логики оценок. Москва, 1970.
2. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц Москва, 1986.
3. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. Москва, 1988.
4. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. Москва, 2006.
5. Гибатова Г.Ф. Семантическая категория оценки и средства ее выражения в современном русском языке. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Уфа, 1996.
6. Черкасова Е.Т. О метафорическом употреблении слов (по материалам произведений Л. Леонова и М. Шолохова. Исследование по языку советских писателей. Москва, 1959.
7. Словарь русского языка: В 4 т. Под редакцией А.П. Евгеньевой. Москва, 1981 - 1984.
8. Кузнецов С.А. Большой толковый словарь русского языка. Москва, 2000. Available at: https://gufo.me/dict/kuznetsov
9. Григоренко О.В. Новые метафорические номинации лица в русском языке конца XX - начала XXI вв. Русский язык в школе. 2008; 8. Available at: http://naukarus.com/ novye-metaforicheskie-nominatsii-litsa-v-russkom-yazyke-kontsa-xx-nachala-xxi-v
References
1. Ivin A.A. Osnovaniya logiki ocenok. Moskva, 1970.
2. Teliya V.N. Konnotativnyj aspeki semantiki nominativnyh edinic. Moskva, 1986.
3. Arutyunova N.D. Tipy yazykovyh znachenij. Ocenka. Sobytie. Fakt. Moskva, 1988.
4. Vol'f E.M. Funkcional'naya semantika ocenki. Moskva, 2006.
5. Gibatova G.F. Semanticheskaya kategoriya ocenkiisredstva ee vyrazheniya vsovremennomrusskomyazyke. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Ufa, 1996.
6. Cherkasova E.T. O metaforicheskom upotreblenii slov (po materialam proizvedenij L. Leonova i M. Sholohova. Issledovanie po yazyku sovetskih pisatelej. Moskva, 1959.
7. Slovar'russkogoyazyka: V 4 t. Pod redakciej A.P. Evgen'evoj. Moskva, 1981 - 1984.
8. Kuznecov S.A. Bol'shoj tolkovyj slovar'russkogo yazyka. Moskva, 2000. Available at: https://gufo.me/dict/kuznetsov
9. Grigorenko O.V. Novye metaforicheskie nominacii lica v russkom yazyke konca XX - nachala XXI vv. Russkij yazyk v shkole. 2008; 8. Available at: http://naukarus.com/novye-metaforicheskie-nominatsii-litsa-v-russkom-yazyke-kontsa-xx-nachala-xxi-v
Статья поступила в редакцию 02.12.18
УДК 821.161.1
Gasanova G.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Dagestan State University (Makhachkala, Russia),
E-mail: uzlipat066@mail.ru
THE METAPHORICAL DERIVATION OF NOUNS OF A LEXICO-SEMANTIC GROUP "MATERIAL". The article is dedicated to a study of semantic and word-formative metaphorical derivation of words of one lexical-semantic group. The material is limited to nouns denoting solid materials used for construction and finishing works. The study reveals the metaphorical potential of this vocabulary, established productive models of word formation. The author concludes that the analysis of a subgroup of the metaphorical phrase "Hard materials for building and finishing works" shows that the initial nouns are passive in the development of shape values. They do not differ in activity and in the texts of fiction, what cannot be said about adjectives derived from them. They develop meanings based on those or other semantic components direct values of the original noun. Many of them develop meanings of color.
Key words: metaphorical values, solids, derived word, producing word metaphorical derivation, metaphorical capacity.
Г.А. Гасаноеа, канд. филол. наук, доц., Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: uzlipat066@mail.ru
МЕТАФОРИЧЕСКАЯ ДЕРИВАЦИЯ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОЙ ГРУППЫ «МАТЕРИАЛ»
Статья посвящена изучению семантической и словообразовательной метафорической деривации слов одной лексико-семантической группы. Материал ограничен существительными, обозначающими твердые материалы, используемые для строительно-отделочных работ В результате исследования выявлен метафорический потенциал указанной лексики, установлены продуктивные модели словообразования. Автор делает вывод о том, что из анализа метафорической деривации подгруппы слов «твердые материалы для строительно-отделочных работ» видно, что сами исходные существительные пассивны в развитии образных значений. Не отличаются они активностью и в текстах художественной литературы, чего нельзя сказать о производных от них прилагательных.
Ключевые слова: метафорические значения, твердые материалы, производное слово, производящее слово, метафорическая деривация, метафорический потенциал.
Семантические вопросы словообразования в последние годы изучаются весьма интенсивно. Явление семантической деривации представляется в известном смысле однотипным со словообразованием, со словообразовательной деривацией. Существенно отличаясь своей природой, процессы смысловой эволюции и словообразовательных ответвлений слова имеют единую устремленность, единую перспективу: обогащение лексикона, удовлетворение потребностей общения [1, с. 23].
Исследование природы полисемии и словообразования приводит на каком-то этапе к постановке вопроса о соотношении названных типов деривации. В данной работе это соотношение изучается на материале слов одной лексико-семантической группы. В ходе исследования выявились три подгруппы данной лексики, участвующие в процессах метафорического словообразования: 1) существительные, обозначающие твердые материалы, используемые для строительно-отделочных работ; 2) существительные - названия металлов; 3) существительные, обозначающие древесные материалы. Внутри каждой подгруппы выявились метафорические образные значения самих существительных и образные значения их производных признаковых слов разных частей речи.
Нами была сделана попытка установить степень участия слов данных подгрупп в актах семантической и словообразовательной образной метафорической деривации, описать основные модели отсубстантивного образного словообразования. Большой вклад в развитие образных значений дериватов вносит наше представление о том или ином предмете реальной действительности. В него входят не только присущие предмет, веществу и т. д., но и приписываемые ему признаки, достаточно прочно закрепленные за ним в общественном сознании человека. Личный опыт каждого индивидуума и культурно-художественное наследие всего общества связывают с данным существительным, т. е. включают в его семантику определенный набор признаков. «...освещение проблемы взаимодействия значения слова и жизненного опыта народа существенно и для понимания природы метафоры, и для понимания семантических процессов в целом» [2, с. 148].
Все сказанное выше подтверждает анализ образного потенциала существительных, обозначающих твердые материалы, используемые для строительно-отделочных работ. Большую роль в их семантическом развитии играют образные, ассоциативные компоненты семантики производящей основы.
В состав подгруппы вошли следующие существительные: базальт, гипс, глина, гранит, алебастр, цемент, кирпич, кремень, песок, жесть.
В каждой подгруппе слов выявились ядерные, ведущие, самые характерные для них семы, на основе которых происходит метафоризация производных слов. Например, в группе названий твердых строительных материалов таковыми оказались «цвет», «крепость», «твердость», «неподвижность». Причем сами исходные существительные пассивны в развитии образных значений, чего нельзя сказать о производных от них прилагательных. Ср.: Кирпич - Прямоугольный брусок из обожженной глины, используемый для строительных работ. Груда кирпичей. Кирпичный - 2.Коречневато-красный, цвета кирпича. «Полное лицо командира покраснело густым кирпичным старческим румянцем» (Куприн. Поединок) [3, с. 51].
Песок - 1. Сыпучие крупинки твердых минералов (главным образом кварца). Данное существительное не развивает самостоятельного метафорического значения. Образные значения отмечены в устойчивых сравнениях - фразеологизмах: как песок морской или как песку морского - об очень большом количестве кого-, чего-либо. Признак цвета в семантике производящего в словаре не отмечен, однако он актуализируется в прилагательном «песочный». 2. разг. серовато-желтый, цвет песка». Что касается глагола песочить (сов. пропесочить) -«резко критиковать, бранить», то здесь явно прослеживается связь с фразеологизмом протереть с песком (песочком). Следовательно, можно предположить, что базой для его образования послужил именно фразеологизм.
Мрамор - Кристаллическая горная порода различных цветов, употребляемая главным образом для скульптурных и архитектурных работ. Серый мрамор, розовый мрамор // Предметы, сделанные из такого камня.
Однако ср.: Мраморный: 1. Прил. к мрамор // Сделанный из мрамора // Рисунком, цветом, похожий на мрамор или сделанный под мрамор. Мраморная бумага. Мраморный узор.2. перен. Белый, гладкий, как мрамор (о коже, цвет лица). Мраморные плечи.
В отсубтантивном прилагательном задействована уже не только сема цвета, но и сема «гладкость» прямого значения исходного слова. Глагол с образным значением в словообразовательной парадигме отсутствует. От прямого значения образуется глагол мрамировать - «Спец. Отделать (отделывать) что-либо под мрамор» (мрамированный, мрамирование, мрамироваться) [3, с. 307].
Гранит - Твердая горная порода зернистого строения, состоящая в основном из кварца, полевого шпата и слюды [3, с. 343]. О человеке. Это не человек -гранит! (о человеке с твердым, непоколебимым характером) [4].
Переносное образное значение ни в существительном, ни в прилагательном словари также не фиксируют. В словарной характеристике существительного гранит отражены такие основные семы, как «твердый», «зернистое строение». Однако наше представление о внешнем виде и применении этого материала шире данного толкования. Фоновые (периферийные) компоненты значения актуализируется в контекстном употреблении. Прилагательное гранитный употребляется в значении «торжественный». В этом случае актуализируется фоновая сема, отражающая наше значение о применении материала «гранит» в создании монументальных сооружений, памятников, мемориалов.
Кремень - 1. Минерал, разновидность кремнезема, очень твердый камень. 2.Разг. О человеке, обладающим твердым, непреклонным характером. «(Дядя) был кремень; во всем, что относилось к религии, политике и нравственности, он был крут» (Чехов. Бабье царство). Кремневый -2.перен. Твердый, непреклонный. «А ведь они, старики-то, характерные, упорные, кремневые...» (Успенский. Кой про что) [3, с. 124 - 125].
Образное значение отмечается в обоих словах словообразовательной пары. Прилагательное в данном случае наследует значение производящего. В последнем оно сформировалось на базе семы «твердый». Данное значение отразилось и в производном с -ист-: кремнистый «//перен. твердый, непреклонный».
В ходе исследования выявилось, что самый богатый словообразовательный потенциал у существительного камень. И это не удивительно. Камень (наряду с металлом и деревом) издревле является образом - эталоном крепости, твердости, прочности и образно воплощает представления о таких качествах, как сила, выносливость, смелость, надежность, постоянство (ср.: как за каменной стеной - «под надежной защитой, под покровительством кого-либо (жить, быть, чувствовать себя»; как на каменную стену надеяться). С данными образами - эталонами связываются устойчивые образные представления, воплощенные в узуальных образных единицах языка. О том, что данные образные представления восходят к древним архетипам, свойственным архаическому, мифологическому сознанию, свидетельствует употребление этих образов в магических и сакральных текстах. Например, в текстах заговоров, где металлы и камень, выступают как такие субстанции, которые не подвержены болезни и порче [5, с. 58].
Образные значения развиваются преимущественно в производных разных частей речи. В исходном существительном камень отмечено лишь одно переносное значение «4.перен.(обычно со словом: «на душе», «на сердце», «с души», «с сердца»). Тяжелое гнетущее чувство, вызванное сознанием своей неправоты, вины в чем-либо или сознанием невозможности изменить что-либо, помочь в чем-либо» [3, с. 23]. Оно является фразеологически связанным и дериватами не наследуется. «На сердце у мены был камень» (Н. Воробьев. На сатирических перекрестках).
Семантическая структура производного прилагательного сложнее, чем структура исходного существительного. Все метафорические значения деривата развиваются в его же структуре. Второе значение « Перен. Неподвижный, застывший, безжизненный» основано на семах «неживой», «неподвижный» прямого значения исходного существительного. Оно в свою очередь явилось основой для развития третьего значения«Перен.Равнодушный, бесчувственный, жестокий». При этом оказывается задействованной и сема «холодный». А четвертое значение «перен. Непоколебимый, стойкий, твердый» актуализирует признаки «прочный», «твердый».
Словари обычно не отражают все наши представления, знания, ассоциации, связанные с тем или иным предметом реальной действительности. В словарной характеристике слова камень отмечается лишь признак «твердый» Ср.: камень «Всякая твердая, нековкая горная порода в виде сплошной массы или отдельных кусков».[3, с. 23]. От существительного камень образуется глагол ка-
менеть, в котором отмечаются следующие значения: «1.Становится твердым как камень»; «2. перен. Становиться неподвижным, безжизненным (о лице, членах тела)»; «З.перен. Становится бесчувственным, равнодушным, ожесточаться» [3, с. 23].
От данного глагола образуются приставочные дериваты: закаменеть, окаменеть, которые наследуют все значения глагола каменеть. В производном закаменелый отмечены два значения: «Отвердевший, ставший твердым» и «перен. Застывший, неподвижный» (закаменелые формы) [3, с. 525]. От глагола окаменеть образуются: окаменение, окаменелый, от него - окаменело и окаменелость, в которых отражается лишь второе значение производящего глагола «2. Перен. Утратить не время способность двигаться от неожиданности, страха и т.п.; замереть, застыть» [3, с. 605].
Из проведенного выше анализа следует, что между исходным существительным и его производными существуют разнообразные семантические отношения. Существительное камень и его дериваты активно используются писателями для образной характеристики своих героев.
Библиографический список
Из анализа метафорической деривации подгруппы слов «твердые материалы для строительно-отделочных работ» видно, что сами исходные существительные пассивны в развитии образных значений. Не отличаются они активностью и в текстах художественной литературы, чего нельзя сказать о производных от них прилагательных. Они развивают образные значения на основе тех или иных семантических компонентов прямого значения исходного существительного. Многие из них развивают значение цвета. Не у всех слов данной группы в словарях отмечены метафорические значения. Реализация образного потенциала происходит в контекстуальном употреблении в текстах художественной литературы.
Самое разветвленное метафорическое гнездо у существительного камень. Причем образные значения развиваются в производных от него словах разных частей речи: камень - каменный, каменеть - закаменеть - закаменелый, окаменеть - окаменение, окаменелый - окаменело.
Исследование показало, что развитие семантической структуры производных признаковых слов связано преимущественно с развитием семантических признаков, имеющихся в основном значении мотивирующего существительного.
1. Долгих А.И. Семантическая деривация и словообразовательные ряды. Очерки по русскому языку. Воронеж, 1975.
2. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора. Лингвистика и поэтика. Москва, 1979.
3. Словарь русского языка: в 4 т. Под редакцией А.П. Евгеньевой. Москва, 1981 - 1984.
4. Кузнецов С.А. Большой толковый словарь русского языка. Москва, 2000.
5. Скляревская ГН. К вопросу о метафоре как объекте лексикографии. Современная русская лексикография. 1981. Ленинград, 1983. References
1. Dolgih A.I. Semanticheskaya derivaciya i slovoobrazovatel'nye ryady. Ocherkiporusskomuyazyku. Voronezh, 1975.
2. Arutyunova N.D. Yazykovaya metafora. Lingvistika i po'etika. Moskva, 1979.
3. Slovar'russkogo yazyka: v 4 t. Pod redakciej A.P. Evgen'evoj. Moskva, 1981 - 1984.
4. Kuznecov S.A. Bol'shoj tolkovyj slovar' russkogo yazyka. Moskva, 2000.
5. Sklyarevskaya G.N. K voprosu o metafore kak ob'ekte leksikografii. Sovremennaya russkaya leksikografiya. 1981. Leningrad, 1983.
Статья поступила в редакцию 02.12.18
УДК 821.161.1
Magomedova R.M., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: uzlipat066@mail.ru
LEXICO-SEMANTIC CHARACTERISTICS OF TURKISMS IN SALATAVSKY DIALECT OF THE AVAR LANGUAGE. The article provides a lexical and semantic analysis of turkisms in the Salatavsky dialect of the Avar language. It is noted that the identification and definition of the main lexical and semantic categories of Kumyk borrowings in the Salatavsky dialect and their role in enriching the vocabulary of the Avar language is important in the lexicology of the language under study. The author concludes that the relative isolation from the rest of the linguistic territory gave rise to certain changes in the speech of Salatavsky Avars. External factors played a significant role in this, too, e.g. close contacts with the Kumyk people. In the process of the lexical borrowing, Salatavsky dialect of the Avar language has mastered a number of Kumyk consonants and vowels. Some of them have undergone some changes.
Key words: Avar language, turkism, Salatavsky dialect, borrowing, lexico-semantic characteristics.
Р.М. Магомедоеа, канд. филол. наук, ст. преп. каф. лит. народов Дагестана, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала,
E-mail: uzlipat066@mail.ru
ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ТЮРКИЗМОВ В САЛАТАВСКОМ ДИАЛЕКТЕ АВАРСКОГО ЯЗЫКА
В статье проводится лексико-семантический анализ тюркизмов в салатавском диалекте аварского языка. Отмечается, что выявление и определение основных лексико-семантических разрядов кумыкских заимствований в салатавском диалекте и их роль в обогащении лексики аварского языка имеет важное значение в лексикологии исследуемого языка. Автор делает вывод о том, что относительная изолированность от остальной языковой территории дала толчок возникновению в речи салатавских аварцев определенных изменений. Существенную роль в этом сыграли и «внешние факторы», а именно влияние кумыкского языка, с носителями которого в течение длительного времени имеют тесные контакты.
Ключевые слова: аварский язык, тюркизмы, салатавский диалект, заимствования, лексико-семантическая характеристика.
Обогащение и развитие словарного состава, благодаря освоению слов, заимствованных из соседних контактирующих языков, одна из актуальных и востребованных тем дагестановедения. Актуальность данной темы именно для даге-становедения объясняется компактным расположением и активным контактированием на малой территории большого количества генетически и типологически различных языков: иберийско-кавказских, индоевропейских и тюркских. Она относится к числу важных проблем исторической лексикологии аварского языка. В лексике, больше чем в какой-либо структурной части языка, оставляет отпечаток история народа, социально-экономические условия его жизни, его связи с другими народами. Эта тема является актуальной и потому, что находится в тесной связи с решением целого ряда вопросов, касающихся различных аспектов контактирования языков. Важность этой темы вытекает, прежде всего, из необходимости всестороннего исследования словарного состава диалектов аварского языка, в том числе и салатавского диалекта, который находится под сильным влиянием соседнего кумыкского языка.
В последнее время в лингвистической науке начинает проявляться интерес к проблемам тюркско-дагестанских контактов. Тюркский элемент занимает особое место в лексико-семантической системе аварского языка. Особенно сильно
пронизан тюркизмами салатавский диалект аварского языка. Это и понятно са-латавский диалект - регион тесных контактов кумыков и аварцев. Поэтому объектом данного исследования являются кумыкские заимствования в салатавском диалекте аварского языка.
Вопросы развития и обогащения аварского языка тюркскими заимствованиями имеют определенное теоретическое значение, и их всестороннее комплексное исследование внесет заметный вклад в изучение истории языка и социолингвистики. Тюркско-дагестанские языковые взаимоотношения одна из малоизученных и актуальных тем в дагестанской контактологии. Некоторые вопросы аварско-кумыкских лексических контактов зафиксированы в работах дагестанских языковедов [1, с. 7].
Салатавский диалект охватывает территорию Гумбетовского, Казбековско-го, отчасти Буйнакского и Кизилюртовского районов Дагестана. Историко-этно-графические данные о салатавцах свидетельствуют о том, что носители сала-тавского диалекта на этой территории появились сравнительно недавно и, что южные и северные склоны салатавских гор заселялись аварцами выходцами из глубинных аварских районов постепенно. Большая часть территории Салатавии входила в состав земель присулакских кумыкских князей. Относительная изо-
