CC BY
11
УДК 398(=351.42)
ББК 82.3(2Рос.Чеч)
С 16
Салажиева Э.И.
Учитель русского языка и литературы МБОУ «СОШ № 8» г. Грозного,
Чеченская Республика. s.elina@mail.ru
МЕСТО ФОЛЬКЛОРА В ИНФОРМАЦИОННОЙ
СТРУКТУРЕ И ХУДОЖЕСТВЕННОЙ СИСТЕМЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ У. Л. ЛАУДАЕВА «ЧЕЧЕНСКОЕ ПЛЕМЯ»
(Рецензирована)
Аннотация:
Рассматривается роль фольклора в информационном поле и художественном мире произведения У.Л.Лаудаева «Чеченское племя», цель - анализ побудительных причин и мотивации обращения чеченского просветителя к материалам устного народного поэтического творчества и традиционной народной культуры, главным образом, как к источникам донаучного знания, проявления этнической ментальности. Применение историко-литературного и сравнительно-типологического методов исследования позволило констатировать преобладание в документально-художественной прозе У.Лаудаева таких жанров фольклора, входящих в понятие «несказочная проза», как предание, легенда, хабар, анекдот, использование в структуре текста разговорной просторечной лексики и некоторую недооценку автором произведений таких фольклорных жанров, как нарт-ский эпос, сказки, связанную с наличием в них большой доли художественного вымысла. Делается вывод об актуальности для национальной просветительской литературы использования фольклорных текстов в качестве источника сведений о национальном народном характере, образной системе и художественном мире словесного поэтического творчества. Теоретическая значимость работы связана с обоснованием методологии изучения эстетического компонента чеченской просветительской литературы, практическая значимость - возможностью применения результатов исследования в дальнейшей научной деятельности.
Ключевые слова:
Фольклоризм, текст, легенда, предание, научное знание, художественная словесность, история, этнография, этнопсихология, религиоведение, юриспруденция.
Salazhieva E.I.
Teacher of Russian and Literature at school No. 8 in Grozny, Checken Republic,
e-mail: s.elina@mail.ru
THE PLACE OF FOLKLORE IN INFORMATION STRUCTURE AND THE ART SYSTEM OF THE WORK BY U.L.LAUDAEV «THE CHECHEN TRIBE»
Abstract:
The paper discusses the role of folklore in an information field and the art world of the work by U.L. Laudaev «The Chechen Tribe». The purpose of this research is to analyze the incentive reasons and motivation of the Chechen educator to address the materials of oral folk poetic art and traditional national culture, mainly, as the sources of prescientific knowledge and manifestation of ethnic mentality. Application of historical-literary, comparative and typological research methods allowed us to state that in U. Laudaev's documentary and art prose, the folklore genres, entering the concept «non fantastic prose», prevail. Those are a tale, a legend, Hadith, a joke, use in structure of the text of colloquial lexicon and some underestimated folklore genres such as the Nart epos and fairy tales, associated with existence in them of a big share of art fiction. We arrive at a conclusion that the use of folklore texts as a source of data on national character, a figurative system and the art world of verbal poetic creativity is relevant for national educational literature. The theoretical importance of this work lies in justification of methodology of studying an esthetic component of the Chechen educational literature and the practical importance is related to a possibility of use of results of this research in further scientific activity.
Keywords:
Folklorism, text, legend, tale, scientific knowledge, art literature, history, ethnography, ethnopsychology, religious studies, law.
Профессиональная литература Чечни имеет в своей основе три важнейших источника. Таковыми являются: национальный фольклор и традиционная народная культура; национальное просветительство Х1Х-начала ХХ века; русская и мировая литература. Каждый из этих факторов влияния имеет глубокую внутреннюю специфику. Наиболее полно из них изучен первый источник - национальный фольклор (см., например, докторские диссертации Т.Б.Джамбековой «Роль фольклора в эволюции чеченской прозы ХХ века» (Майкоп, 2010), О.А. Джамбекова «Место фольклора в системе миро-видения, литературно-эстетической концепции и творческой индивидуальности чеченских писателей ХХ века (проза М.Мамакаева, А.Айдамирова, Ш.Окуева)» (Грозный, 2015), Губанукаевой М.М «Фольклорное и художественное ми-ровидение С.-Б. Арсанова в контексте формирования и развития чеченской прозы» (Майкоп, 2006). Однако вопросы влияния устного поэтического творчества народа на труды вай-нахских просветителей ждут своего исследования, поскольку «поэтика документально-публицистического, «интеллектуального» текста в
контексте фольклора - явление еще практически непознанное» [1: 41]. Первые вайнахские просветители чеченец Умалат Лаудаев (1829-1904) и ингуш Чах Ахриев (1850-1914) были подлинными энциклопедистами. Они стояли у истоков как национального научного знания,так и профессиональной художественной словесности. Их весьма немногочисленные, но крайне содержательные и емкие труды включают в себя исследования из области истории, географии, этнографии, этнопсихологии, философии, религиоведения, культурологии, юриспруденции.
Умалат Лаудаев и Чах Ахриев по праву считаются и первыми вай-нахскими фольклористами. Именно фольклор и традиционная народная культура во всем их жанровом, проблемно-содержательном, духовно-нравственном, художественно-
эстетическом богатстве и
разнообразии были одним из важнейших источников информационно-аналитического и идейно-образного пространства их сочинений. Фольклорные тексты для У.Лаудаева в его труде «Чеченское племя» - это не только источник сведений о донаучном мышлении чеченского народа, исторической, этнографической
информации, сведений о языческих верованиях, национальном укладе и менталитете собственного этноса, но и чрезвычайно глубокие в духовном и яркие в художественном плане произведения. Структура книги «Чеченское племя» включает в себя такие главы: «Территория, занимаемая чеченским племенем», «Названия обществ чеченского племени и их значения», «О народах, обитавших на плоскости Чечни до водворения на ней чеченцев», «Происхождение чеченского племени и его расселение», «О тайпанах, или чеченских фамилиях», «Памятники, предания и сказания», «Общественный быт чеченцев», раскрывается и тема принятия чеченцами ислама. Очевидно, что в качестве источников информации чеченский просветитель использует не только немногочисленные существующие письменные свидетельства путешественников и ученых Европы, Востока, России о его стране и народе, но и фольклорные тексты. Своеобразие жанра книги У. Лаудаева «Чеченское племя» можно охарактеризовать как «сложное взаимодействие документальной, художественной и фольклорной форм, объединенных образом ... героя (рассказчика). <...> Определяющая позиция такого героя - наблюдатель» [2: 83].
Необходимо отметить, что истоки первичного познания мира каждым народом появляются еще в дописьменный, «донаучный», «до-литературный» период - в фольклоре и мифологии. Этот пласт общественного сознания оказывается продуктивным и востребованным в сочинениях, подобных «Чеченскому племени» У.Лаудаева. Элементы донаучного осмысления мира представлены в мифологии и произведениях других фольклорных жанров в тесном единстве и синтезе с элементами других форм общественного сознания: художественного творчества - искусства, литературы, и религиозных верований и представлений о мире. Так, Л.Н.Толстой, служивший
на Кавказе в начале 1850-х годов, спустя четверть века писал А.А. Фету о своем отношении к фольклору чеченцев: «Читал я в это время книги, о которых никто понятия не имеет, но которыми я упивался. Это сборник сведений о кавказских горцах, изданный в Тифлисе. Там предания и поэзия горцев и сокровища поэтические необычайные...» [3: 47]. Одной из граней документально- и научно-художественной прозы У.Лаудаева является ее активно выраженная эмоциональная, образная сфера, в частности, особенности национального народного характера органично передаются в ней через описание обычаев, обрядов, народной мудрости и остроумия. В произведении У. Лаудаева «Чеченское племя» наблюдается разнообразие тематики, жанров, функций, стилей излагаемых автором произведений народной поэзии. В первую очередь -это сказки, фрагменты эпоса Нарты, устные народные анекдоты, хабары (слово арабского происхождения -араб. ¿vb хабар - «весть, новость»). Наиболее репрезентативны в данном контексте такие жанры, как предания, легенды, хабары, являющиеся произведениями фольклорной несказочной прозы, которые «важны как источник ...и как предостережение, назидание... в несказочной прозе познавательная и дидактическая функции сочетаются с художественной» [4]. Подчеркнем, что одна из глав «Чеченского племени» носит название: «Памятники, предания и сказания». У.Лаудаев вдумчиво, объективно, аналитически относится к мотивам фольклорных преданий, понимая «под мотивом. формулу, отвечавшую общественности на вопросы, которые природа всюду ставила человеку, либо закреплявшую особенно яркие, казавшиеся важными или повторявшиеся впечатления действительности» [5].
Например, сообщив: «в преданиях чеченцев говорится, что на плоскости Чечни господствовали разновременно ногайцы, вайнахи
и калмыки», просветитель в дальнейшем отмечает следующее: «Предания эти темны, сбивчивы и часто противоречивы, так что нужно много проницательности, чтобы постичь их истинный смысл» [6]. Объяснение подобного рода явлениям мы находим в трудах сравнительно-исторической школы академика А.Н.Веселовского: «Такого рода мотивы могли зарождаться самостоятельно в разноплеменных средах; их однородность или их сходство нельзя объяснить заимствованием, а однородностью бытовых условий и отложившихся в них психических процессов» [5]. В книге У.Лаудаева с максимальной точностью приводятся и заинтересованно, порой пристрастно, оцениваются автором с точки зрения их структуры, достоверности, объективности и художественной ценности разные типы национальных преданий: этимологические, топонимические, ономастические, этнографические, например: «Сохранилось предание в играх (песня, импровизация) ногайцев, что Шамхал в давние времена владел востоком, а кабардинцы — западом Кавказа» [6].
Свободное совмещение в пределах одного текста стилистически разнородных с современной точки зрения элементов было вызвано разными целями - полемичностью, стремлением выражения авторского «я». Употребление «я» в художественном тексте - это особый и сложный по своему воплощению изобразительный прием, тесно связанный со всем идейным и художественным строем произведения, оно, например, может выражать языковыми средствами авторское «я» писателя. Делая постоянные ссылки на различные фольклорные источники, автор постоянно уточняет: «предание говорит», однако порой отмечает противоположное, например: «Предание умалчивает о причинах, побудивших половину фамилий тогдашнего чеченского племени переселиться в Ичкерию». [6]. Большое
внимание просветитель уделяет характеристике истории религиозных верований чеченцев, также отраженной в народных преданиях, начиная с язычества, фиксируя, в частности, и предания, освещающие период христианизации Чечни, завершая историей принятия магометанства, постоянно вникая в суть этих преданий, высказывая зачастую свои сомнения в истинности и логичности сведений, приводимых в этих не всегда достоверных, порой крайне субъективных источниках. В научно-художественном произведении способы выражения авторского «я» менялись вместе с изменением веса и положения этой сферы во всей совокупности явлений такого рода речи. Возникающее таким образом мнимое противоречие и явилось той почвой, на которой сложилась особая закрепленная практикой манера представления авторского «я» в научном произведении, претерпевшая с течением времени значительные изменения.
Так, например, чеченский писатель-просветитель высказывает свое довольно скептическое отношение к таким жанрам фольклора, как сказки и нартский эпос. Его, по всей видимости, не удовлетворяет присущее им построенное на вымысле, фантазийное, субъективное начало, он пишет: «Народные сказки чеченцев тоже ничего не разъясняют о происхождении нации или случавшихся переворотах в стране. Все они говорят о нартах, калмыках, татарах и русских, то есть о тех народах, которые были сильнее чеченцев и коих они боялись. Сами же они играют в сказаниях страдательную роль» [6]. Писатель вместе с тем подробно, детально и динамично излагает сюжеты нескольких сказок, отмечая их отчасти авантюрный, по его мнению, сюжет, изобилующий наличием стереотипов и общих мест, делая следующий комментарий: «Вообще все сказки чеченцев подобного содержания, из чего видно, что первобытные чеченцы были не предприимчивы,
жили скромной домашней жизнью в недоступных местах своей родины» [6].Очевидно, что У.Лаудаев судит о фольклорном тексте посредством критериев, более применимых к профессиональной литературе, не будучи знакомым с такими закономерностями фольклорного текста, когда «мотив, вырастая в сюжет, как формула лирического стиля, построенная на параллелизме, может прирастать, развивая тот или другой из своих членов. Но схематизм сюжета уже наполовину сознательный. и предполагает известную свободу; сюжет сказки. уже акт творчества. Совершаясь самостоятельно, могли явиться. сходные сюжеты как естественная эволюция сходных мотивов» [5].
Тем не менее, не будучи профессиональным фольклористом, У.Лаудаев во многом предвидел, предполагал наличие тех или иных закономерностей фольклорного процесса, понимая, что «этот мир образных обобщений, бытовых и мифологических, воспитывал и
обязывал целые поколения на их пути к истории. Обособление исторической народности предполагает существование или выделение других, в соприкосновении или борьбе между собою; на этой стадии развития слагается Folk-Lore» [5]. Чеченский просветитель во-многом интуитивно реконструировал «историю поэтического стиля, отложившегося в комплексе типических образов-символов, мотивов, оборотов, параллелей и сравнений, повторяемость или и общность которых объясняется либо а) единством психологических процессов, нашедших в них выражение, либо б) историческими влияниями» [5]. Он отчетливо понимал, что фольклор восполняет «потребность в эстетических переживаниях (вызываемых как объектом описания, так и качествами самого текста); потребность в активизации эмоциональной сферы; стремление к активизации воображения, непосредственного живого восприятия, субъективных ассоциаций» [7].
Примечания:
1. Степанова Т.М. Фольклорные элементы художественной структуры дилогии Р. Гамзатова «Мой Дагестан» в контексте интеллектуальной прозы Северного Кавказа // Вестник Адыгейского гсударственного университета. Сер. Филология и искусствознание. 2011. № 4. С. 36-41.
2. Гуминский В.М. Путешествие // Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А.Н. Николюкина. М.: Ителвак, 2003. С. 839.
3. Толстой Л.Н. Переписка с русскими писателями: в 2 т. / сост., вступ. ст., примеч. С.А. Розановой. М.: Худож. лит., 1978. Т. 1. 495 с.; Т. 2. 479 с.
4. Несказочная проза (предания, легенды, демонологические рассказы). Предание и легенда как жанры фольклора. Основные циклы, разновидности и поэтика. URL: https://stydopedia.ru/2x881.html
5. А.Н. Веселовский. Поэтика сюжетов. URL: http://philolog.petrsu.ru/filolog/ lit/prilves1.pdf.
6. Лаудаев У. Чеченское племя (съ прим чашями). URL: http://oldcancer.narod. ru/caucasus/Laudaev.htm.
7. Шлюпер Е.В. Автор, редактор и читатель научно-художественной книги URL: http://maxbooks.ru/ismat80/vorva04.htm
References:
1. Stepanova T.M. Folklore elements of the artistic structure of the dilogy of R. Gamzatov "My Dagestan" in the context of the intellectual prose of the North Caucasus // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. 2: Philology and the Arts. 2011. No. 4. P. 36-41.
2. Guminsky V.M. Journey // Literary encyclopedia of terms and concepts / ed. by A.N. Nikolyukin. M.: Itelvak, 2003. P. 839.
3. Tolstoy L.N. Correspondence with Russian writers: in 2 vol. / comp., introd. art., footnotes by S.A. Rozanova. M.: Khudozh. lit., 1978. Vol. 1. 495 pp.; Vol. 2. 479 pp.
4. Non-fairy prose (oral traditions, legends and demonological stories). Tradition and legend as genres of folklore. The main cycles, types and poetics. URL: https:// stydopedia.ru/2x881.html
5. Veselovsky A.N. Poetics of plots. URL: http://philolog.petrsu.ru/filolog/lit/ prilves1.pdf.
6. Laudaev U. Chechen tribe (with notes). URL: http://oldcancer.narod.ru/ caucasus/Laudaev.htm.
7. Schlyuper E.V. Author, editor and reader of a scientific and fiction book URL: http://maxbooks.ru/ismat80/vorva04.htm
