CC BY
63
Уда 930.85 DOI: 10.47475/1999-5407-2021-10302
МЕМОРИАЛЬНЫЙ ТУРИЗМ КАК НАПРАВЛЕНИЕ МЕМОРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ: СУЩНОСТЬ, ТИПЫ, ПРИЧИНЫ ВОСТРЕБОВАННОСТИ1
Н. У. Ярычев
Чеченский государственный университет имени А. А. Кадырова, Грозный
В статье рассматривается мемориальный туризм как одно из направлений мемориальной культуры, суть которого сводится к посещению «травматических мест» (А. Ассман), связанных с катастрофами, массовой гибелью людей, человеческими мучениями и др. К основным причинам востребованности мемориального туризма можно отнести поиск новизны и острых ощущений, любопытство, стремление к преодолению темпоральной дискретности, агитационное влияние СМИ, желание прикоснуться к памятным и знаковым местам.
Специфическими чертами объектов мемориального туризма являются: антеическая магия (они позволяют ощутить энергию непосредственного соприкосновения с аутентичным местом разворачивания исторических событий); аутентичность и инсценированность (они подвергаются осознанной и необходимой музеефикации, основанной одновременно на аутентичности (подлинных следах страшных событий) и на ее разрушении); палимпсестность (пересечение в травматическом месте различных нарративов); сверхдетерминированность и мультиперспективность (они приобретает различные оценочные и функциональные параметры в системах координат разных людей).
Ключевые слова: прошлое, культурная память, мемориальная культура, мемориальный туризм, черный туризм.
В 1946 году в Цюрихе У Черчиль произнес свою знаменитую речь, основной пафос которой сводился к призыву провести жирную черту под ужасами недавнего прошлого и начать общеевропейскую жизнь заново, простив виновных и отдав дань памяти погибшим: «Мы должны повернуться спиной к ужасам прошлого. Мы должны глядеть в будущее. Мы не можем позволить себе пустить в грядущее ненависть и месть, порожденные ранами прошлого. Если Европу суждено спасти от бесконечных бедствий и полного уничтожения, то в основу спасения должен лечь акт веры в семью европейских народов и акт забвения всех преступлений и ошибок прошлого» [3. С. 200].
Однако, как показала вся последующая история, призыв У. Черчиля не был услышан «семьей европейских народов». Напротив, в качестве способа обращения с прошлым была выбрана стратегия культивирования вины и воспроизведения травматичных переживаний в различных форматах - от инициирования соответствующих тематических дискуссий профессиональными историками до материализации памяти о страшных преступлениях XX столетия (связанных не только с ужасами Холокоста, но охватывающих более широкий круг событий, например, геноциды в Армении и Уганде).
Создание «мест памяти» совершенных преступлений (музеефикация мест трагедий, открытие отдельных памятников, мемориальных комплексов, музеев, выставок, посвященных трагическим событиям, создание организованных захоронений и пр.) породило новые формы мемориальной деятельности, в частности - мемориальный туризм.
Цель данной статьи - осмыслить суть данного направления мемориальной культуры, определить причины его востребованности и ту роль, которую он играет в современной культуре.
1 Статья подготовлена в сентябре 2021 года, публикуется впервые.
Мемориальный туризм нередко именуется «черным туризмом», или «танатотуризмом», или «скорбным туризмом». Сам термин «черный туризм» (в западной практике он используется чаще, чем термин «мемориальный туризм») был введен Дж. Леноном и М. Фоли, которые определяли его как «явление, включающее в себя посещение таких мест, как места убийств и стихийных бедствий, смерти и человеческих катастроф» [7. С. 33].
По мысли Е. Чоена, рост популярности мемориального туризма в современном обществе связан с кризисом идентичности и травматичным содержанием того исторического наследия, которое оно получило от предков [4. С. 197].
Н. Дрвенкар выделила следующие наиболее востребованные причины популярности мемориального туризма (причины сформулированы дословно авторскому варианту):
- понимание времени - стремление к воссозданию исторического контекста, приведшего к трагедии или катастрофе;
- романтизм - стремление к идентификации с жертвами, воинами, героями, мужественно сражавшимися за «правое дело» и/или достойной принявшими смерть;
- варварство - стремление убедиться в том, что, несмотря на преступления, добро побеждает зло;
- национальная идентичность - потребность в подтверждении чувства ненапрасности жертв («даже если мы страдали, мы все равно в конце концов победили»);
- национальная сегрегация - стремление к получению сведений о жестоком обращении правящего меньшинства с подчиненными ему населением;
- мистические переживания - получение ощущений связи с трансцендентными силами;
- духовные переживания - потребность в обновлении нравственного опыта, духовной работе над собой [6. С. 66].
К. Б. Костин и Н. Ли также сформулировали причины популярности мемориального туризма.
1) Любопытство. Ф. Стоун и Р. Шарпли полагали, что смерть - это самая неизведанная сфера человеческого бытия, притягивающая людей во все времена своей непознанностью и таинственностью, связью с мистикой, с миром иррационального [5. С. 12].
2) Поиск новизны. Современный человек в целом и современный турист в частности испытывают колоссальные перегрузки предложения, находятся в состоянии потребительского пресыщения. Не случайно в последние десятилетия в структуре «обычного» туризма выделился так называемый туризм специальных интересов, а в его рамках - туризм впечатлений. К этой категории туристических услуг и относится мемориальный туризм, позволяющий обновить собственный перцептивный опыт, испытать свежие ощущения, погрузиться в новые эмоциональные обстоятельства.
3) Память. Мемориальный туризм позволяет удовлетворить одну из архитепических потребностей человека в обеспечении темпоральной непрерывности, связи между настоящим и прошлым, между ныне живущими и их предками. По мысли А. Ассман, «крестоносцы, отвоевывавшие Святую землю у мусульман, паломники, идущие поклониться мощам своих святых, туристы, фотографирующиеся на фоне пирамиды Хеопса или мавзолея Тадж-Махал, и, наконец, группы израильских юношей и девушек, которые, приезжая в Аушвиц, накидывают на себя полотнище государственного флага, как бы удостоверяя собственную идентичность, - все они исходят из того, что определенное место является зоной контакта между настоящим и прошлым, что это место открывает таинственный доступ к ушедшему миру. У Павсания упоминаются места, где якобы можно было спуститься в преисподнюю. Одиссей получает от Кирки точное указание места, где он может спуститься в царство мертвых. Такие места связывают пространство и время, настоящее и прошлое» [1. С. 130].
4) Культурное наследие. Многие объекты мемориального туризма обладают историко-культурной ценностью. Поэтому туристы, «имеющие прямое или косвенное отношение к событиям, которым посвящены достопримечательности, посещают их потому как отождествляют эти достопримечательности с частью их собственного наследия» [5. С. 11].
5) Медийная пропаганда. Средства массовой информации нередко не просто информируют о произошедшей трагедии, но и создают ажиотаж вокруг мортальных информационных поводов, подогревая к ним интерес общественности и превращая места катастроф, массовых жертв, гибели знаменитостей в точки притяжения мемориальных туристов.
6) Эмоции. Пожалуй, наиболее точно суть эмоциональной составляющей мемориального туризма сформулировала А. Ассман в работе «Длинная тень прошлого»: «Помимо информации, которую предоставляют музеи и архивы (содержательно не всегда связанные с территорией своего расположения), от места исторического события, где происходило массовое уничтожение людей, ожидается особое эмоциональное воздействие. Это отвечает, как мы уже видели, древней готовности паломников или людей, путешествующих с образовательными целями, подкрепить свои исторические знания живыми субъективными впечатлениями. Чувственная конкретика и аффективный колорит призваны углубить чисто когнитивное восприятие минувших событий, превращая его в личный опыт» [1. С. 133].
А. В. Ситон на основе указанных выше мотивов обращения к мемориальному туризму определил наиболее распространенные типы мемориальных путешествий:
- путешествие, мотивированное наблюдением смерти, например, публичной казни;
- путешествие в места, возникшие в результате трагических событий (например, Освенцим;
- путешествие к местам пленения, массовым захоронениям, отдельным могилам и памятникам;
- путешествие к повторяющимся событиям;
- путешествие в места, где есть свидетельства о погибших, например, музеи [8. С. 236].
Ф. Стоун предложил до сих пор наиболее востребованную классификацию объектов мемориального («черного») туризма:
1) Dark Fun Factory - «темная» индустрия развлечений;
2) Dark Exhibitions - «темные» выставки;
3) Dark Dungeons - «темные» тюрьмы;
4) Dark Resting Places - кладбища и отдельные захоронения;
5) Dark shrines - «темные» святыни (места поклонения);
6) Dark conflict sites - «темные» места вооруженных конфликтов;
7) Genocide tourism - туризм к памятникам геноцида (концентрационные лагеря, захоронения жертв геноцида и пр.) [5. С. 7].
А. Ассман, в работах которой тема мемориального туризма играет очень большую роль, сформулировала специфику объектов мемориального паломничества, назвав их «травматическими местами».
1) «Травматические места обладают особой "антеической магией"»: они позволяют ощутить энергию непосредственного соприкосновения с аутентичным местом разворачивания исторических событий, интегрировать место катастрофы в личный опыт переживания мира.
2) «Травматические места одновременно аутентичны и инсценированы»: они подвергаются осознанной и необходимой музеефикации (реконструкции,
сконструированности), основанной одновременно на аутентичности (подлинных следах страшных событий) и на ее разрушении, которая неизбежна просто в силу того, что такого рода события остались в прошлом. И на предметном, и на эмоциональном уровнях. В качестве иллюстрации подобного свойства травматичных мест А. Ассман приводит цитату из воспоминаний Р. Клюгер, узницы концентрационного лагеря Дахау: «Однажды я посетила Дахау, поскольку этого захотели мои американские друзья. Там все было чисто, ухожено, и требовалось гораздо больше фантазии, чем это бывает у обычных людей, чтобы представить себе, что здесь происходило сорок лет тому назад. Камни, доски, бараки, плац для построения. Древесина пахнет свежо и терпко, по просторному плацу разгуливает ветерок, а бараки выглядят прямо-таки гостеприимно. Что тут может прийти в голову, какие ассоциации? Скорее туристический кемпинг, нежели мучения и пытки» [1. С. 134].
3) «Травматическое место является палимпсестом»: оно является точкой пересечения, наслоения, переплетения различных нарративов - биографических, историко-событийных, темпоральных, эмоциональных, ценностных и пр.
4) «Сверхдетерминированность и мультиперспективность травматического места»: оно приобретает различные оценочные и функциональные параметры в системах координат разных людей, по-разному связанных с травматическими местами и включенных в травматическое событие с разной степенью интенсивности и с различных перспектив.
А. Ассман выделила несколько групп «потребителей» травматических мест:
- непосредственные участники травматических событий, для которых травматические места служат источником драматического опыта, свидетелями пережитых страданий;
- родственники погибших участников травматических событий, для которых такого рода места являются местом гибели родных людей;
- туристы, не имеющие личных связей с травматическим местом, воспринимающие его как мемориальный объект;
- представители религиозных или политических групп, совершающие паломничества к местам мученической смерти своих выдающихся представителей;
- главы государств, воспринимающие травматические места как арену для собственных публичных заявлений;
- историки, изучающие травматическое место как исследовательский объект [1. С. 134].
Подводя итог, можно отметить, что мемориальный туризм чрезвычайно популярен во всем мире, и с каждым годом его популярность все возрастает. В каждой стране есть собственная карта мемориальных объектов, отражающая ее историю, травмы, кризисы и способы их преодоления. Есть государства, богатые на точки притяжения черных туристов (как, например, Германия), и такие, в которых черный туризм практически сведен на ноль (например, Китай). Однако повсеместно мемориальный туризм привлекает к себе внимание, как ученых, так и искателей острых впечатлений, пожалуй, потому, что «при всей материальной конкретности оно предъявляет свой смысл в большом многообразии, позволяя увидеть себя в самых разных перспективах» [2. С. 115].
Список литературы
1. Ассман, А. Длинная тень прошлого. Мемориальная культура и историческая политика / А. Ассман. - М. : Новое литературное обозрение, 2018. - 328 с. - Текст : непосредственный.
2. Ассман, А. Новое недовольство мемориальной культурой; пер. с нем. Б. Хлебникова / А. Ассман. - М. : Новое литературное обозрение, 2016. - 232 с. - Текст : непосредственный.
3. Churchill, R. S. The Sinews of Peace. Post-War Speeches by Winston S. Churchill / R. S. Churchill. - London : London-Press, 1948. - 422 p. - Текст : непосредственный.
4. Cohen, E. H. Educational dark tourism at an in populo site: The Holocaust museum in Jerusalem / E. H. Cohen. - Текст : непосредственный // Annals of Tourism Research. -2015. - 38 (1). - P. 193-209.
5. Darker Side of Travel: The Theory and Practice of Dark Tourism. Ed. by R. Sharpley and P. R. Stone. - Bristol, UK: Channel View Publications, 2009. - 388 p. - Текст : непосредственный.
6. Drvenkar, N., Banozic, M., Zivic, D. Development of memorial tourism as a new concept - possibilities and restrictions / N. Drvenkar, M. Banozic, D. Zivic. - Текст : непосредственный // Tourism and Hospitality Management. 2015. Vol. 21. No. 1. - P. 63-77.
7. Lennon, J., Foley, M. Dark Tourism / J. Lennon, M. Foley. - London : Continuum, 1996. - 184 p. - Текст : непосредственный.
8. Seaton, A. V. Guided by the Dark: from thanatopsis to thanatourism / A. V. Seaton. -Текст: непосредственный. - Текст : непосредственный // International Journal of Heritage Studies. - 1999. - 2 (4). - P. 234-244.
MEMORIAL TOURISM AS A DIRECTION OF MEMORIAL CULTURE: ESSENCE, TYPES, REASONS FOR DEMAND
N. U. Yarychev
A .A. Kadyrov Chechen State University, Grozny, [email protected]
The article deals with memorial tourism as one of the directions of memorial culture, the essence of which boils down to visiting "traumatic places" (A. Assmann) associated with disasters, mass deaths, human torments, etc. The main reasons for the demand for memorial tourism can include the search for novelty and thrill, curiosity, the desire to overcome temporal discreteness, the propaganda influence of the media, the desire to touch memorable and iconic places.
Specific features of the objects of memorial tourism are: ante-magic (they allow to feel the energy of direct contact with the authentic place of unfolding of historical events); authenticity and staging (they are subject to a conscious and necessary museification, based simultaneously on authenticity (authentic traces of terrible events) and its destruction); palimpsest (intersection in a traumatic place of different narratives); superdeterminacy and multiperspectivity (they acquire different evaluative and functional parameters in the coordinate systems of different people).
Key words: past, cultural memory, memorial culture, memorial tourism, black tourism.
References
1. Assman, A. (2018). Dlinnaya ten'proshlogo. Memorial'naya kul'tura i istoricheskaya politika [The Long Shadow of the Past. Memorial Culture and Historical Politics]. Moscow, Novoe literaturnoe obozrenie, 328 p. (in Russ).
2. Assman, A. (2016). Novoe nedovol 'stvo memorial'noj kul'turoj [A new discontent with memorial culture]. Moscow, Novoe literaturnoe obozrenie, 232 p. (in Russ).
3. Churchill, R. S. (1948j. The Sinews ofPeace. Post-War Speeches by Winston S. Churchill. London, London-Press, 422 p.
4. Cohen, E. H. Educational dark tourism at an in populo site: The Holocaust museum in Jerusalem. Annals of Tourism Research. 2015. 38 (1). pp. 193-209. D0I:10.1016/j. annals.2010.08.003
5. Darker Side of Travel: The Theory and Practice of Dark Tourism (2009). Ed. by R. Sharpley and P. R. Stone. Bristol, UK, Channel View Publications, 388 p.
6. Drvenkar, N., Banozic, M. and Zivic, D. (2015). Development of memorial tourism as a new concept - possibilities and restrictions. Tourism and Hospitality Management, 1, Vol. 21, pp. 63-77. D0I:10.20867/thm.21.1.5
7. Lennon, J. and Foley, M. (1996). Dark Tourism. London, Continuum, 184 p.
8. Seaton, A. V. (1999). Guided by the Dark: from thanatopsis to thanatourism. International Journal of Heritage Studies, 2 (4), pp. 234-244. DOI: 10.1080/13527259608722178
Насруди Увайсович Ярычев - доктор философских наук, доктор педагогических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории государства и права, профессор кафедры теории и технологии социальной работы, заведующий кафедрой теории и технологии социальной работы, проректор по учебной работе, Чеченский государственный университет имени А. А. Кадырова.
