CC BY
93
УДК 159.9.072.432
А.и. Огатников
механизмы ПОНИМАНИЯ ЛОГИКО-ГРАММАТИЧЕОКИХ
КОНСТРУКЦИЙ: ДАННЫЕ КОМПЬЮТЕРИЗИРОВАННЫХ ТЕСТОВ
В статье описываются результаты исследования связи между процессом понимания логико-грамматических конструкций и процессом серийной организации речи при помощи компьютеризированных методик. Обнаружена связь между пониманием обратимых по смыслу логико-грамматических конструкций и выполнением заданий на повторение слов со сложной слоговой структурой. Выявлено влияние типа конструкции, порядка слов и обратимости по смыслу на успешность понимания языкового материала. Предлагается интерпретация полученных результатов при помощи моделей трёх уровней серийной организации речи по А.Р. Лурия и трёх уровней синтаксиса по Т.В. Ахутиной.
Ключевые слова: Нейропсихология, нейролингвистика, логико-грамматические конструкции, серийная организация речи, компьютеризированные тесты.
Alexander I. Statnikov
MECHANISMS OF THE LOGICAL-GRAMMATICAL CONSTRUCTIONS
COMPREHENSION: EVIDENCES FROM COMPUTER-BASED TESTS
The article describes the results of the study of the linkage between the process of the logical-grammatical constructions comprehension and the process of serial speech organization. the linkage between the understanding of semantically reversible sentences and the performance in word-repeating task was found. the effects of the construction type, word order and semantic reversibility were revealed. Interpretations are made using the A.R. Luria model of three levels of serial organization of speech and TV. akhutina model of three levels of syntax.
Key words: Neuropsychology, neurolinguistics, logical-grammatical constructions, serial organization of speech, computer-based tests.
Т
±- рудности понимания логико-грамматических конструкций (ЛГК) в отечественной литературе, как правило, объясняются поломкой или отставанием в развитии функций квазипространственного анализа и синтеза [Лурия 2008: 173-177; Киселев и др.: с. 88]. На уровне неврологического субстрата осуществление этих функций, в свою очередь, традиционно связывается с работой теменно-височно-затылочной зоны (ТРО) — в большей степени, левого полушария. Предполагается существование двух основных лингвистических факторов, которые, с одной стороны, выделяют данный тип языковых конструкций из массы других, а с другой стороны, затрудняют его понимание: обратимость по смыслу и порядок слов. Под обратимостью по смыслу понимается такое устройство предложения, когда один и тот же лексический состав допускает две противоположные по смыслу интерпретации значения высказывания. Для правильного понимания такого высказывания необходимо декодировать грамматические маркёры. К примеру, предложение Бабушка накрывает шапкой шарф, может быть, без опоры на грамматические маркёры (в данном случае — окончания), понято и как накрывает шапку шарфом. То есть, для корректного осуществления процесса понимания обратимого по смыслу предложения необходимо соединить его элементы в целостную асимметричную квазипространственную структуру. Феномены специфических затруднений понимания именно обратимых конструкций впервые были описаны А.Р. Лурия на материале отдельных случаев т.н. «семантической» афазии, когда при поражении зоны ТРО у больных, на фоне относительно сохранной бытовой
экспрессивной и импрессивной речи, нарушалось понимание обратимых предложений. При этом в ряде случаев наблюдались компенсаторные стратегии, свидетельствующие о попытках таких больных «асимметризировать» предложение. Наши собственные исследования последних лет показали значимое влияние фактора «обратимости по смыслу» не только при различных формах афазии, но и у здоровых взрослых людей.
Полученные экспериментальным путём данные о влиянии фактора порядка слов неоднозначны. Л.С. Цветкова и Ж.М. Глозман [Цветкова, Глозман: 117—118] в своём комплексном исследовании аграмматизма использовали задание на повторение предложений, что позволило им продемонстрировать существование иерархии сложности предложений при всех формах афазии и у взрослых испытуемых без речевых нарушений. При этом во всех случаях предложения с прямым порядком слов повторялись лучше, чем с инвертированным, а необратимые предложения с инвертированным порядком слов лучше, чем обратимые предложения с инвертированным порядком слов. Следует отметить, что повторение предложений является комплексным сложным заданием, поэтому уместно обратиться к данным другого исследования, которое было проведено Т.В. Ахути-ной и коллегами и где использовались задания только на понимание — испытуемому необходимо было выбрать из двух картинок ту, которая подходит к предложению. Использовались конструкции с действительным (актив) и страдательным (пассив) залогами. Было продемонстрировано, что конструкции актива с обратным порядком слов (АО, Быка ранил тигр) понимаются всеми больными с афазией
хуже, чем конструкции актива с прямым порядком слов (АП, Тигр ранил быка). Однако влияние порядка слов в конструкциях с пассивом зависело от вида и степени выраженности речевых нарушений. Так, участники исследования из группы пациентов с поражением передних отделов головного мозга были поделены на две группы по степени выраженности аграмматизма (использовались данные анализа собственной речи больных) — II уровень означал большую степень выраженности нарушений, III уровень — меньшую. Было продемонстрировано, что больные со II уровнем аграмматизма лучше понимают конструкции типа пассив с обратным порядком слов (ПО, Тигром ранен бык), чем конструкции типа пассив с прямым порядком слов (ПП. Бык ранен тигром). У больных с III уровнем аграмматизма был обнаружен другой эффект — ПП понимался лучше, чем ПО [Ахутина 2007: 161-163]. Исследование с теми же типами языковых конструкций было проведено на русскоговорящих и немецкоговорящих детях возраста 3, 4 и 5 лет. Вновь был получен неоднозначный эффект фактора порядка слов - у детей 3 и 5 лет были выявлены иерархии, соответствующие частотности распределения конструкций в языке (по степени увеличения числа ошибок: АП, АО, ПП и ПО в русском, АП, ПП, АО, ПО в немецком). Однако у детей четырёх лет «снижалось число ошибок в ПО по сравнению с ПП, одновременно у этих детей по сравнению с трёхлетними увеличивалось число ошибок в АО и ПП». [Ахутина 2007: 170].
В современных исследованиях с использованием более строгих статистических критериев было продемонстрировано, что взрослые испытуемые без неврологических заболеваний лучше понимают пред-
ложные конструкции с прямым порядком слов, чем с инвертированным: предложения вида Мальчик кладёт сумку в коробку понимаются значимо быстрее, чем предложения вида Мальчик кладёт в сумку коробку. Сильное влияние фактора порядка слов обнаруживается в группе взрослых пациентов с моторной афазией - инвертированные предложения понимаются не только медленнее, но и менее правильно, причём это распространяется не только на предложные, но и на посессивные конструкции (т.е., предложения вида Водителя грузовик лежит понимаются менее правильно и быстро, чем Грузовик водителя лежит) [Statnikov et а1.:рр. 146-147]. В нашем последнем исследовании на материале первоклассников было показано, что инструментальные конструкции с порядком слов объект-предлог понимались значимо более правильно, чем конструкции с порядком слов предлог-объект. К примеру, предложения вида Мальчик кладёт сумку в коробку чаще понимались правильно, чем предложения вида Мальчик кладёт в коробку сумку. Отдельно следует отметить, что в том же исследовании был обнаружен парадоксальный эффект порядка слов: предложения страдательного залога с инвертированным порядком слов понимались быстрее и более правильно, чем предложения действительного залога с прямым порядком слов. То есть, предложения типа Тигром ранен бык дети без речевых нарушений понимали значимо лучше, чем предложения типа Тигр ранил быка [Статников 2012: 196].
Из нашего краткого обзора психолингвистических исследований влияния факторов обратимости и порядка слов можно сделать вывод о том, что передние отделы мозга (такие, как зона Брока) также активно вовлечены в процесс понимания
логико-грамматических конструкций. Эти предположения подтверждаются рядом исследований с использованием технологий нейровизуализации. Стромсволд и коллеги при помощи позитронно-эмиссионной томографии выявили, что зона Брока сильнее активируется, когда испытуемых просят сделать суждение о правильности письменно предъявляемого предложения с инвертированным порядком слов (по сравнению с предложениями с прямым порядком слов — «Актриса, которую взволновала награда, похвалила продюсера» сложнее, чем «Награда взволновала актрису, которая похвалила продюсера») [Stromswold et al.: 465]. Гродзинский и Фридери-чи, опираясь на данные множества нейровизуализационных исследований синтаксической обработки, а также на данные патологии, разработали две похожие друг на друга модели - карту формального синтаксиса (КФС, formal syntax map, Гродзинский) и карту обработки языка (КОЯ, language processing map, Фридеричи). Эти концепции выделяют несколько стадий в процессе декодирования предложений. Начальная стадия, построение локальной синтаксической структуры, сопряжена с работой двух областей — передней доли верхней височной извилины левого полушария и лобной покрышки. На второй стадии синтаксическая и семантическая информация об отдельных словах используется, чтобы раскрыть характер взаимосвязей между этими словами. Морфосинтаксическое определение тематических ролей связывается с работой непосредственно зоны Брока (44 и 45 поля по Бродману) [Grodzinsky&Friederici: 244]. Другой точки зрения придерживаются Каан и Свааб — по результатам собственного обзора нейровизуализационных исследований синтаксической обра-
ботки они делают заключение о том, что верхняя и средняя височные доли обрабатывают синтаксическую, семантическую и фонологическую информацию, в то время как передняя височная доля занимается её комбинированием и кодированием для дальнейшего использования, а нижняя лобная извилина осуществляет хранение ещё не интегрированного материала [Kaan&Swaab:355]. Родд и коллеги, основываясь на данных собственного фМРТ-эксперимента, показывают, что лобная покрышка играет важную роль в понимании семантически неоднозначных предложений [Rodd et а1.: 1333]. Бен-Шахар и коллеги, в результате серии нейровизуализаци-онных экспериментов по изучению феномена синтаксического перемещения, приходят к выводу, что вне зависимости от материала, заданий и дизайна эксперимента, операции по синтаксическому перемещению активно задействуют нижнюю лобную извилину левого полушария и задние части верхних височных извилин обоих полушарий. Возможная интерпретация, которую предлагают нам авторы, заключается в том, что передние отделы левого полушария реализуют собственно перемещение двигаемого элемента в необходимую позицию, в то время как задние височные отделы занимаются тем, что удерживают его в памяти [Веп^ЛаЛаг et а1.: 1333].
В рамках отечественной нейро-психологической традиции передние отделы левого полушария традиционно связываются с синтаксической (серийной) организацией речи [Лу-рия 2007: 223—227]. Таким образом, данные психолингвистических экспериментов, полученные на материале взрослых людей без неврологических нарушений, взрослых людей, страдающих афазией, здоровых детей, равно как и данные нейровизуализационных
исследований, позволяют нам предположить, что процесс понимания логико-грамматических конструкций связан со способностью к серийной (моторной и синтаксической) организации речи.
В соответствии с вышеприведёнными данными мы сформулировали две цели нашего исследования - основную и дополнительную. Основной целью была проверка гипотезы о связи между способностью понимать логико-грамматические конструкции и фактором серийной организации речи. Дополнительной целью была попытка подтвердить или опровергнуть парадоксальный эффект порядка слов в предложениях с действительным и страдательным залогами.
Метод
Испытуемые. В исследовании приняли участие 26 детей, учащиеся первых классов общеобразовательных школ города Москвы. Средний возраст составил 7,5 лет, 11 участников были женского пола и 15 мужского. У всех испытуемых ведущей рукой была правая, и никто из них не имел установленного неврологического диагноза и опыта внепланового обращения к врачу-неврологу в прошлом.
Материал и процедура. Использовались задания двух видов: компьютеризированный тест понимания
логико-грамматических конструкций и компьютеризированная версия теста на оценку серийной организации речи из методики оценки речи детей Т.А. Фотековой и Т.В. Ахутиной.
Компьютеризированный тест понимания логико-грамматических конструкций. Данная методика была разработана нами с использованием свободно распространяемого программного обеспечения для психологических экспериментов Affect 4.0 [Spruyt et al.]. Все задания однотипные: испытуемый сидит перед компьютером, его указательные пальцы расположены на кнопках клавиатуры, которые соответствуют символам «z» и «?» в английской QWERTY-раскладке. Обе кнопки помечены яркими наклейками, чтобы избежать ошибок, связанных с ориентацией в пространстве клавиатуры. Испытуемому на слух, с помощью наушников предъявляется предложение, на экране появляются два изображения. Инструкция требует от испытуемого выбрать, какое изображение подходит к произносимому предложению, и нажать соответствующую кнопку.
В данном тесте использовались 4 типа грамматических конструкций: предложные, инструментальные, конструкции с действительным залогом и конструкции со страдательным залогом. Каждый из этих 4 типов был про-варьирован по двум параметрам — об-
Рис. 1. Образец задания на понимание логико-грамматических конструкций
таблица 1.
тип обратимость по смыслу порядок Число пример
Инструментальные обратимые объект-инструмент 5 Бабушка накрывает шапку шарфом
инструмент-объект 5 Бабушка накрывает шарфом шапку
необратимые объект-инструмент 5 Девочка пишет письмо карандашом
инструмент-объект 5 Девочка пишет карандашом письмо
Предложные обратимые прямой 5 Мальчик кладёт сумку в коробку
обратный 5 Мальчик кладёт в коробку сумку
необратимые прямой 5 Мальчик ставит ведро в кладовку
обратный 5 Мальчик ставит в кладовку ведро
Действительный залог обратимые прямой 5 Мальчик спас девочку
обратный 5 Девочку спас мальчик
необратимые прямой 5 Девочка съела апельсин
обратный 5 Апельсин съела девочка
Страдательный залог обратимые прямой 5 Мальчик спасён девочкой
обратный 5 Девочкой спасён мальчик
необратимые прямой 5 Апельсин съеден девочкой
обратный 5 Девочкой съеден апельсин
ратимости по смыслу и порядку слов. Примеры приведены в таблице 1.
Материал был скомпонован в 4 сессии по 20 заданий каждая. Сессии предъявлялись в псевдослучайном порядке, внутри каждой из сессий задания каждый раз перемешивались также в псевдослучайном порядке. Первая сессия предварялась тренировочной мини-сессией, которая включала четыре тренировочных задания.
Задания на серийную организацию речи
Для оценки серийной организации речи были использованы три субтеста из пособия «Диагностика речевых нарушений школьников с ис-
пользованием нейропсихологических методов». Оригинальная методика включает также и четвёртый субтест — повторение 4 слов со сложной слоговой структурой, однако для большинства детей это задание оказалось слишком сложным, по-видимому, из-за повышенных требований, которое оно предъявляет к рабочей памяти. Поэтому мы остановились на следующих заданиях: повторение 10 слов со сложной слоговой структурой, повторение 10 коротких последовательностей слогов [Фотекова, Ахутина: 19—22], повторение 5 предложений, включающих слова со сложной слоговой структурой [Фотекова, Ахути-
Таблица 2. Результаты компьютеризированного теста на понимание ЛГК.
Необратимые Обратимые Предложным с прямым порядком слов Предложные с обратным порядком слов АП АО ПП ПО
Процент правильных ответов 93% 76% 91% 86% 81% 83% 78% 87%
Время реакции 3,4 с. 3,8 с. 3,8 с. 3,8 с. 3,6 с. 3,5 с. 3,5 с. 3,4 с.
на: 19—22, 29—30]. Все стимулы были записаны диктором и предъявлялись детям через наушники, подключённые к ноутбуку. Результаты каждого субтеста оценивались при помощи 3-балльной шкалы, критерии оценки были взяты из руководства к пособию.
результаты
Была обнаружена корреляция между успешностью выполнения заданий на повторение слов со сложной слоговой структурой и правильностью ответов в заданиях с обратимыми ЛГК (г=0.5, р<0,02). Также, результаты задания на повторение слов со сложной слоговой структурой коррелировали с правильностью выполнения заданий на понимание конструкций страдательного залога с прямым порядком слов (г=0,5, р<0,02) и с правильностью понимания предложных конструкций с обратным порядком слов (г=0,443, р<0,05). Выявлена корреляция между успешностью в задании на повторение предложений и правильностью ответов в заданиях на понимание предложений действительного залога (г=0,497, р<0,02). Помимо этого, обнаружена корреляция между результатами субтестов на повторение слов и на повторение предложений (г=0,618, р=0,001).
Построена иерархия сложности понимания ЛГК. Необратимые предложения испытуемые понимали значимо более правильно ^=4,541, р=0,001) и быстрее ^=4,517, р=0,001), чем об-
ратимые. Предложные конструкции с обратным порядком слов, такие как Мальчик кладёт в сумку коробку, понимались менее правильно, чем предложные конструкции с прямым порядком слов (например, Мальчик кладёт коробку в сумку; z=2,4252, р=0,02). Конструкции страдательного залога с обратным порядком слов, такие как Девочкой спасён мальчик, дети чаще понимали более правильно и быстрее ^=-2,657, р<0,01), чем конструкции действительного залога с прямым порядком слов (Девочка спасла мальчика, z=2,293, р=0,02). Те же конструкции ПО понимались значимо быстрее, чем конструкции действительного залога с обратным порядком слов, например, Мальчика спасла девочка ^=1,693, р=0,1). На уровне статистической тенденции АП, ПО, ПП чаще понимались правильно, чем конструкции с пассивным залогом и прямым порядком слов, такие как Мальчик спасён девочкой (к примеру, по сравнению с АП - z=1,490, р=0,1).
обсуждение
В целом, результаты не опровергают исходное предположение о том, что существует связь между процессом понимания ЛГК и серийной организацией речи. Наше объяснение характера этой связи основывается на данных А.Р. Лурия, который наблюдал последствия поражения нижних пре-моторных отделов левого полушария и пришёл к выводу, что нарушенной
оказывается не только серийная организация движений, но и три уровня серийной организации речи: уровень артикуляции, уровень предложений и уровень построения текстов. Это натолкнуло его на мысль о том, что данные зоны мозга и у здоровых взрослых обеспечивают серийную организацию движений и речи [Лурия 2008: 224-224]. Современные исследователи процессов овладения речью приходят к схожим выводам о связи между речевыми и неречевыми процессами: "Language (as well as other abstract or higher order skills) emerges from, and is intimately linked to, the more evolutionarily entrenched sensorimotor substrates that allow us to comprehend (auditory/visual) and produce (motor) it [Язык, так же как и другие абстрактные навыки или навыки высокого порядка, с одной стороны развивается из, а с другой стороны, тесно связан с эволю-ционно более укоренёнными сенсомо-торными субстратами, которые позволяют нам воспринимать речь на слух/ визуально и порождать (произносить) её — перевод мой — А.С.]". [Dick et al.: 238]. В нейропсихологии аналогичные идеи развивает Э. Голдберг в рамках своего градиентного подхода к проблеме локализации корковых функций: «Смежные области неокортекса выполняют сходные когнитивные функции,... постепенный переход от одной когнитивной функции к другой соответствует постепенной, непрерывной траектории на поверхности коры» [Голдберг: 92]. Во введении также были упомянуты данные наблюдений и экспериментов, согласно которым в случаях поражения премоторных зон, синтаксические нарушения затрагивают не только процессы порождения речи, но и процессы понимания обратимых языковых конструкций. Всё это заставляет нас предполагать, что полученные корреляции между индикаторами развитости серийной организации речи, такими как
повторение слов со сложной слоговой структурой и предложений, и успешностью в заданиях на понимание ЛГК не случайны.
Что интересно, нами вновь был повторен парадоксальный эффект лучшего понимания конструкций ПО по сравнению с другими конструкциями с залогами. Была получена такая же, как в нашем предыдущем исследовании, иерархия сложности понимания различных видов ЛГК (по степени возрастания сложности): ПО, АП, АО, ПП. Эта иерархия отличается от варианта АП, АО, ПП и ПО, который был получен на русскоязычных детях 3 и 5 лет. При этом она похожа на иерархию, полученную на материале 4-летних детей. В исследовании Т.В. Ахутиной было продемонстрировано, что 4-летние носители русского и немецкого языков придерживаются стратегии «первое имя — агент», в результате чего ПО понимается правильнее, чем АО, иерархия сложности при этом выглядит как АП, ПО, АО, ПП и разница в числе ошибок между АП и ПО очень небольшая. Подобный феномен Т.В. Ахутина объясняет при помощи модели трёх уровней синтаксиса. Согласно этой модели существует три основных уровня функционирования синтаксиса: прагматический, семантический и поверхностей. Дети с аналитической стратегией усвоения речи овладевают этими тремя уровнями последовательно. Первый уровень проявляет себя в простейших высказываниях вида «топик-коммент», однако следует отметить, что топик нередко подразумевается и не озвучивается, поэтому высказывание может включать себя в себя только коммент к общей для говорящих ситуации общения [Ахутина 2007: 191—193]. Второй уровень предполагает учёт семантических ролей, значение которых передаётся при помощи порядка слов — применительно к русскому языку это означает, что агенс оказывается
на первом месте, не-агенс (к примеру, пациенс) на втором: на примере речи больного с моторной афазией высказывание, построенное по правилам II уровня, может выглядеть как «Мальчик победил девочка» [Ахутина 2007: 157]. На третьем уровне действуют правила поверхностного синтаксиса, носитель языка начинает ориентироваться не только на порядок слов, но и на грамматические маркеры, такие, например, как окончания слов. При нормальном стечении обстоятельств здоровые взрослые использует третий уровень и корректно интерпретируют грамматические маркеры. Однако в некоторых случаях, таких, например, как афазия, они демонстрируют признаки регресса на предыдущий уровень, т.н. «семантический». Мы предполагаем, что дети, принявшие участие в нашем исследовании, были способны оперировать речевым материалом на уровне поверхностного синтаксиса, но в ситуациях повышенной сложности они переключались на семантический уровень. При использовании второго уровня принятие решения о смысле предложения не занимает много времени, и если агенс на самом деле стоит на первом месте в предложении, его грамматическая форма уже не имеет значения, какой бы сложной она не была. То есть, в предложении вида Девочкой спасён мальчик перестаёт иметь принципиальное значение и то, что агенс стоит в форме творительного падежа, и то, что сказуемое выражено причастием. Также, можно предположить, что соскальзывание на предыдущий уровень синтаксиса происходит не полностью: возможно, дети опираются и на грамматические маркеры, и на
правило порядка слов, согласно которому первое имя в предложении является агенсом.
Подводя итоги, можно сказать, что нами были сконструированы новые компьютеризированные версии нейроп-сихологических тестов, при помощи которых мы подтвердили существование связи между способностью понимать логико-грамматические конструкции и способностью к серийной организации речи. Одно из возможных объяснений заключается в том, что когда у ребёнка хорошо развита серийная организация слов, вполне вероятно, что у него развит и следующий уровень организации речи по А.Р. Лурия — уровень предложений, что и позволяет ему успешно оперировать языковой конструкцией, как в процессе порождения речи, так и в процессе понимания. Также, в рамках данной работы мы, на большей выборке, повторили результаты предыдущего исследования, в котором был продемонстрирован парадоксальный эффект лучшего понимания конструкций страдательного залога с обратным порядком слов. Мы объясняем данное явление временным переключением в ситуации задания повышенной сложности на предыдущий уровень синтаксической организации речи, так называемый «семантический» уровень. Безусловно, возможны и другие интерпретации полученных нами результатов. К примеру, высокие оценки в заданиях на повторение и в заданиях на понимание предложений могут быть объяснены хорошим развитием рабочей памяти или произвольного внимания. Необходимы дальнейшие исследования, которые позволят учесть эти факторы.
список литературы
Ахутина Т.В. Порождение речи: Нейролингвистический анализ синтаксиса. Изд. 2-е. - М.: Издательство ЛКИ, 2007. - 216 с.
Ахутина Т.В., Величковский Б.М., Кемпе В. Семантический синтаксис и ориентация на порядок слов в онтогенезе // Семантика речевой деятельности. (На материале онтогенеза). - М., 1988. -С. 5-19.
Голдберг Э. Управляющий мозг. Лобные доли, лидерство и цивилизация / Пер. с англ. Д. Бугакова. - М.: Смысл, 2003. - 335 с.
Киселёв С.Ю., Пермякова М.Е., Лапшина Ю.Ю. Исследование нейропсихологиче-ского профиля у детей со специфическими нарушениями речи // Культурно-историческая психология, 2002. - №2. - С. 84-92.
Лурия А.Р. Высшие корковые функции человека. СПб.: Питер, 2008. - 624 с.
Лурия А.Р. Основные проблемы нейролингвистики. Изд. 2-е. - М.: Издательство ЛКИ, 2007. - 256 с.
Слобин Д., ГринДж. Психолингвистика. - М.: Прогресс, 1976. - 350 с.
Статников А.И., Фетискина В.С. Понимание логико-грамматических конструкций: иерархия сложности // Московский международный конгресс, посвященный 110-летию со дня рождения А. Р. Лурия. Тезисы сообщений. - М., 2012. - С. 195.
Фотекова, Т.А., Ахутина, Т.В. Диагностика речевых нарушений школьников с использованием нейропсихологических методов: метод. пособие. - М.: Айрис пресс: Айрис дидактика, 2007. - 172 с.
Цветкова Л.С., Глозман Ж.М. Аграмматизм при афазии. - М.: Изд-во МГУ, 1977.
Ben-Schachar, M., Palti, D., Grodzinsky, Y. Neural correlates of syntactic movement: converging evidence from two FMRI experiments // NeuroImage, 2004. - №21. - PP. 13201336.
DickF., Dronkers, N. F., Pizzamiglio, L., Saygin A. P., Small, S. L., & Wilson, S. Language and the brain. // M. Tomasello & D. I. Slobin (Eds.), Beyond nature - nurture: Essays in honor of Elizabeth Bates. London, UK: Erlbaum, 2005. - PP. 237-260.
Grodzinsky, Y., Friederici, A. Neuroimaging of syntax and syntactic processing // Current Opinion in Neurobiology, 2006. - № 16. - P. 240-246.
Kaan E., Swaab T. The brain circuity of syntactic comprehension // TRENDS in Cognitive Science, 2002 . - Vol.6. No.8. - PP.350-356.
Rodd, J.M., Longe, O.A., Randall, B., Tyler, L.K. The functional organization of the fronto-temporal language system: Evidence from syntactic and semantic ambiguity // Neuropsychologic 2010. - №48. - PP. 1324-1335.
Spruyt, A., Clarysse, J., Vansteenwegen, D., Baeyens, F., & Hermans, D. Affect 4.0: A free software package for implementing psychological and psychophysiological experiments // Experimental Psychology, 2010. - №57. - PP. 36-45.
Statnikov, A., Dragoy, O., Bergelson, M., Skworzov, A., Mannova, E., Iskra, E., Shklovsky, V.M. Is it easier to cover a scarf with a hat in Broca's or Wernicke's Aphasia? // 11th International Science of Aphasia Conference. Program and Abstracts. 2010. - PP. 146-147.
Stromswold, K., Caplan, D., Alpert N., and Rauch S. Localization of syntactic comprehension by positron emission tomography. Brain and Language, 1996. - № 52 - PP. 452-473.
