CC BY
15
МАКРОЭКОНОМИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ: НЕКОНТРОЛИРУЕМАЯ КОРРЕКТИРОВКА
Дмитрий Крук
Резюме
2011 год явился годом болезненного избавления от накопленных макроэкономических диспропорций. Вследствие «перегрева» экономики в конце 2010 - начале 2011 года, текущие диспропорции наложились на структурные проблемы, обусловив неизбежность макроэкономической корректировки. Вследствие неготовности экономических властей проводить ограничительную политику, макроэкономическая корректировка приобрела автоматический характер, при этом равновесие достигалось преимущественно за счёт инфляционно-девальвационных процессов. Это позволило создать новые стимулы в экономике для всех экономических агентов, в результате чего внешний спрос начал вытеснять внутренний; также изменилась отраслевая структура выпуска в пользу экспортоориентиро-ванных предприятий.
Одной из главных реальных «балансирующих» макроэкономических переменных стали доходы населения, снижение которых во многом обеспечило избавление от диспропорций в экономике. Прошедшая автоматическая корректировка явилась «очищающей» процедурой, которая предоставила шанс для более сбалансированного развития. Однако речь отнюдь не идёт о гарантии устойчивого роста в будущем, поскольку последний обеспечивается фундаментальными факторами, а не краткосрочными ценовыми факторами конкурентоспособности.
Тенденции:
• валютный кризис обусловлен в первую очередь структурными проблемами белорусской экономики;
• игнорирование накопленных диспропорций и желание продолжить экспансионистскую политику определили автоматический (неконтролируемый) характер макроэкономической корректировки;
• за счёт автоматической корректировки экономика прошла своего рода очищающую процедуру, избавившись от наиболее острых текущих диспропорций;
• сохраняется ряд структурных диспропорций, которые выступают препятствием для устойчивого роста в будущем;
• макроэкономическая стабилизация достигнута за счёт ухудшения благосостояния домашних хозяйств, которые оказались наиболее пострадавшими в кризисной ситуации.
Введение
В 2011 год Беларусь вступила с целым перечнем структурных диспропорций. В качестве очевидных проблем национальной экономики можно обозначить хронический внешний дефицит, недостаток сбережений для финансирования инвестиций, избыточные риски в банковском секторе, возрастающую долговую нагрузку. Но эти диспропорции выступили лишь внешним проявлением проблем более высокого порядка: низкой отдачи от инвестиций и низкой эффективности распределения ресурсов, которые ограничивают потенциал роста национальной экономики. Снижение темпов потенциального роста, на наш взгляд, обусловлено специфическими мерами в рамках структурной политики, которые являются неотъемлемыми атрибутами «белорусской модели», а именно: административное распределение и перераспределение ресурсов, прямое воздействия на цены, процентные ставки, заработные платы; «подстёгивание» роста производительности посредством стимулирования внутреннего спроса.
Указанные проблемы появились не внезапно. Они накапливались в течение долгого периода, но ранее по целому ряду причин их негативное влияние удавалось сглаживать. К 2011 году ситуация принципиально изменилась. Проблемы потерь в эффективности и низкой отдачи на капитал начали нарастать ввиду зависимости их масштаба от продолжительности использования искажающих инструментов структурной политики. Масштаб воздействия на экономическую динамику преференциального положения во взаимоотношениях с Россией существенно снизился по сравнению с периодом 2003 — 2008 гг. Доступ к внешним заимствованиям на приемлемых условиях сузился, поскольку наиболее очевидные возможности дешевых займов уже были использованы.
Наконец, оказалось, что невозможно более поддерживать экономику «на плаву» посредством краткосрочных инструментов. Во-первых, стимулирующая политика в 2010 (особенно во втором полугодии)1 привела к быстрому усугублению
Это связано с тем, что в начале 2010 года экономика достигла своего потенциала, то есть была преодолена фаза рецессии и восстановления экономической активности. Если в условиях рецессии стимулирующая политика оправдана, а её негативные последствия относитель-
структурных диспропорций — росту внешнего дефицита, недостатку источников финансирования инвестиций, ухудшению качества активов банков. Во-вторых, такая политика создала новые проблемы: накопление инфляционного потенциала, ухудшение ценовой конкурентоспособности предприятий вследствие роста удельных издержек на труд. Поэтому продолжение стимулирующей политики неизбежно нейтрализовалось бы инфляционно-девальвационными процессами, которые возвращают реальные показатели к долгосрочному равновесному уровню. В-третьих, проводя стимулирующую политику в 2009 — 2010, экономические власти задействовали практически все имеющиеся резервы. В результате, объём золотовалютных резервов существенно сократился, тогда как «поле для манёвра» в фискальной сфере сузилось.
Таким образом, в начале 2011 года краткосрочные диспропорции наложились на существовавшие задолго до этого более серьёзные долгосрочные проблемы, став «спусковым крючком» для проявления последних. Более того, в сложившейся ситуации у власти осталось немного инструментов для противостояния шокам, поскольку значительная часть потенциала инструментов экономической политики использована в предыдущие два года.
Макроэкономическая динамика
Экономические власти не только проигнорировали необходимость проведения ограничительной политики, но, несмотря на исчерпанность значительной части потенциала инструментов экспансионистской политики, пытались, наоборот, продолжить стимулирование экономики. Поскольку новые внешние заимствования оказались недоступны в необходимом объёме, то экономические власти начали стимулировать внутренний спрос преимущественно монетарными инструментами, то есть посредством денежной эмиссии. Что сопряжено с ускорением инфляции и давлением на валютном рынке.
но невелики, то найти обоснование для стимулирующей политики в фазе экономической экспансии достаточно сложно. В последнем случае неотъемлемыми последствиями политики выступают ускорение роста цен и дополнительный спрос на импорт.
И если в начале года власти в той или иной степени сохраняли контроль над ценами, в том числе за счёт административных мер, то на валютном рынке административные ограничения привели к установлению фактической множественности обменных курсов.
В результате именно обменный курс — на фоне отказа правительства от ограничительных мер в отношении потребления и инвестиций — явился основным балансирующим параметром для экономики. Другими словами, неизбежная вследствие долго- и краткосрочных дисбалансов макроэкономическая корректировка происходила преимущественно за счёт изменения обменного курса, приобретая при этом неуправляемый, автоматический, характер.
При таком сценарии макроэкономической корректировки в первую очередь происходит быстрое восстановление внешнего равновесия, а затем постепенно, за счёт инфляционных процессов, осуществляется коррекция реальной величины компонентов внутреннего спроса. Именно ввиду автоматического характера достижения внешнего равновесия, а также того факта, что обменный курс взял на себя балансирующие функции, в том числе, других экономических инструментов, величина обесценения национальной валюты в 2011 году оказалась столь масштабной. (Номинальный эффективный курс обесценился в 2.8 раза, а реальный обменный курс — на 28.3%, причём в течение года эти показатели достигали и больших величин.)
Несмотря на болезненные последствия — инфляцию, снижение реальных доходов населения, увеличение уровня бедности и пр., — валютный кризис явился своего рода очищающей процедурой от краткосрочных диспропорций. Масштабная девальвация сформировала новые ценовые сигналы для экспортёров и импортёров. Поэтому начиная со 2-го кв. наметилось улучшение в динамике чистого экспорта, а уже в 3-м кв. он достиг положительной величины (в номинальном выражении), став основной движущей силой роста ВВП. Таким образом, одна из наиболее болезненных проблем национальной экономики — внешний дефицит — была решена вследствие девальвации.
Но следует ещё раз подчеркнуть, что основные причины хронического внешнего дефицита в предыдущие периоды
имели структурный характер. Поэтому их нейтрализация посредством девальвации позволила получить лишь кратковременную «передышку». Обеспечение же устойчивого положительного (или близкого к нулю) чистого экспорта требует мер структурного характера; в противном случае будет периодически возникать необходимость дальнейшего обесценения национальной валюты.
Основные компоненты внутреннего спроса — потребление домашних хозяйств и валовое накопление основного капитала — также претерпели значимые трансформации. В 1-м кв. на фоне продолжающейся стимулирующей политики эти показатели демонстрировали высокие темпы роста. Во 2-м кв. рост ощутимо замедлился вследствие проявления шоков на денежном рынке. Во втором полугодии уже имел место спад как следствие инфляционно-девальвационных процессов и вынужденной реализации правительством ограничительной политики в сфере финансирования инвестиций в основной капитал. Таким образом, структура ВВП со стороны спроса претерпела существенные (благоприятные с позиции долгосрочного периода) изменения: часть внутреннего спроса была замещена внешним спросом.
В целом, по итогам года, ВВП вырос на 5.3% г/г. Но, например, если в первом полугодии темпы его роста составили 11.2 % г/г, то в 3-м кв. — всего лишь 1.9 % г/г, а в 4-м кв. ВВП вообще не изменился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Автоматическая корректировка обеспечила снижение остроты ещё одного структурного дисбаланса — недостатка сбережений для финансирования инвестиций. Это происходило во втором полугодии, главным образом за счёт снижения доли инвестиций в ВВП. Однако в полной мере проблема так и не была решена, поскольку значительная часть средств от снижения инвестиций в конечном итоге аккумулировалась государственным бюджетом, который вследствие политики ограничения расходов (в реальном выражении) стал профицитным.
В целом, 2011 год (особенно второе полугодие) можно охарактеризовать как период болезненного избавления от накопленных макроэкономических диспропорций, что снижает восприимчивость экономики к ряду внешних шоков и предостав-
ляет шанс для повышения темпов экономического роста и обеспечения его устойчивости в будущем при условии нейтрализации соответствующих институциональных препятствий посредством структурных реформ.
Предприятия реального сектора
Новые стимулы, появившиеся в результате масштабной инфляции и девальвации, затронули практически все группы экономических агентов. В реальном секторе экономики в качестве основной тенденции можно обозначить изменение отраслевой структуры выпуска в пользу экспортоориентирован-ных отраслей. Более всего эта тенденция проявилась в сфере обрабатывающей промышленности, которая в целом выросла на 10.1% г/г (при росте ВВП 5.3% г/г). Значимую роль в обеспечении таких результатов по отрасли в целом сыграли следующие виды экономической деятельности: производство транспортных средств и оборудования, производство машин и оборудования.
Высокие темпы роста в отмеченных отраслях объясняются, прежде всего, оживлением внешнего спроса на фоне новых ценовых преимуществ. Наиболее же ощутимый вклад в прирост обрабатывающей промышленности обеспечивался производством нефтепродуктов, движущим фактором которого явилась не девальвация, а улучшение условий торговли нефтью и нефтепродуктами по сравнению с 2010 годом.
Среди других отраслей сферы производства следует отметить уверенный рост в сельском хозяйстве и существенное замедление роста в строительстве (с 15.3% г/г до 4.9% г/г). Тенденции в строительстве, как и в прочих отраслях, ориентированных на внутренний рынок, обусловливались инфляцией и девальвацией, которые привели к снижению реальной покупательной способности потребителей, предъявляющих спрос на строительные работы. Кроме того, в отношении строительства ещё одним важным обстоятельством явилось ужесточение механизмов льготного кредитования жилищного строительства как вынужденная мера, предпринятая правительством.
В сфере услуг наиболее уверенный рост демонстрировали финансовая деятельность и статья «косвенно измеряемые
услуги финансового посредничества», что связано с возможностями банков оперативно реагировать на изменение экономической конъюнктуры через процентные ставки, а также с высокими доходами ряда банков от валютно-обменных и сопряжённых с ними операций. Среди прочих отраслей сферы услуг относительно высокие темпы роста имели место в отрасли торговли и ремонта, а также транспорта и связи. Это определяется тем, что данные виды услуг связаны с внешнеторговой деятельностью, что приводит к формированию схожих эффектов от девальвации для этих видов деятельности. Прочие отрасли сферы услуг, ориентированные преимущественно на внутренний рынок, либо росли достаточно скромными темпами, либо сокращали объём своего выпуска.
Тенденции в финансовом состоянии предприятий схожи с теми, которые наблюдались в отраслевой структуре. Прежде всего, улучшились финансовые результаты предприятий в отраслях, ориентированных на экспортные рынки, а также тех, которые смогли извлечь прямые выгоды от инфляцион-но-девальвационных процессов на внутреннем рынке. К лидерам роста по показателям рентабельности следует отнести финансовую деятельность, операции с недвижимым имуществом, промышленность.
В целом по экономике инфляционно-девальвационные процессы благотворно повлияли на показатели рентабельности через снижение удельных издержек на труд (вследствие опережающего роста цен по сравнению с заработной платой). Кроме того, в периоды наибольшего обесценения белорусского рубля в реальном выражении (конец лета — начало осени) для большинства отраслей характерно снижение запасов готовой продукции, что также благоприятно повлияло на финансовое состояние предприятий. В результате, в 2011 в среднем по экономике рентабельность реализованной продукции составила 13.2% (7.3% — в 2010), а рентабельность продаж — 10.3% (6.0% - в 2010).
Домашние хозяйства
В среднем, по итогам года, данные по динамике реальных денежных доходов населения выглядят достаточно привлекательно в сложившейся ситуации: в 2011, по сравнению с 2010-м,
доходы снизились лишь на 0.7% (реальные располагаемые доходы — на 1.6%). Однако если сравнивать между собой показатели динамики доходов в начале и конце года, то обвал в доходах более очевиден. Например, если в январе 2011 реальные денежные доходы выросли на 25.4% г/г, то в декабре они уже оказались ниже уровня соответствующего периода прошлого года на 17.7% г/г. Если за точку отсчёта принять январь 2011 года и рассматривать реальные доходы по месяцам, то с точки зрения динамики доходов дном стал ноябрь 2011 года. Например, реальная заработная плата в ноябре оказалась на 14% ниже, чем в январе.
В структуре денежных доходов также произошли ощутимые изменения: возросла доля оплаты труда (на 2.3 процентного пункта, то есть до 65.4% от всех денежных доходов), тогда как доли доходов от предпринимательской деятельности и трансфертов населению снизились (на 1.4 и 0.9% соответственно). Снижение доли трансфертов населению в структуре доходов явилось следствием консервативной бюджетной политики в социальной сфере: корректировка социальных расходов бюджета в номинальном выражении отставала от быстрого роста цен. Поэтому социально незащищённые слои населения (пенсионеры, многодетные семьи и т. п.), для которых социальные трансферты являются доминирующим источником дохода, более всего ощутили на себе падение благосостояния.
Определённой поддержкой для населения стала практика административного регулирования цен, к которой экономические власти неоднократно прибегали в течение года. За счёт этого в определённые периоды удавалось притормозить развитие инфляционных процессов и смягчить снижение реальной покупательной способности.
Внешний сектор
В течение долгого периода хронической проблемой Беларуси оставался дефицит торговли товарами, что явилось одним из важных факторов развития валютного кризиса. Вплоть до начала острой фазы проблем на валютном рынке (в конце 1-го кв.), тенденции во внешнем секторе не отличались от таковых в предыдущие годы: темпы роста импорта ощутимо
превышали темпы роста экспорта. Высокие темпы роста импорта явились следствием, главным образом, роста физического объёма поставок во всех группах товаров (инвестиционных, промежуточных, потребительских). В свою очередь, это обусловливалось чрезмерным ростом внутреннего спроса, что привело к росту спроса на импортные товары, а также завышенным реальным обменным курсом национальной валюты. Важным фактором роста импорта, помимо макроэкономических условий, явилось и стремление многих домашних хозяйств приобрести автомобиль до 1 июля 2011, то есть до даты установления новых таможенных пошлин на ввоз импортных автомобилей.
Завышенный реальный обменный курс, а также дестиму-лирование экспорта вследствие искусственного расширения внутреннего спроса привели к снижению темпов роста экспорта. В 1-м кв. прибавились проблемы с экспортом нефтепродуктов, связанные с отсутствием компромисса с российскими поставщиками нефти по поводу премии при поставках последней в Беларусь по новым условиям 2011 года.
Проблемы внешней торговли в 1-м кв. обострились и усилившейся тенденцией оттока валюты в качестве доходов от вложенных инвестиций вследствие особенностей привлечения прямых иностранных инвестиций в предыдущие периоды. В результате, по итогам 1-го кв. 2011, дефицит текущего счёта по отношению к ВВП достиг рекордной величины — 24.2% (USD 3.4 млрд в абсолютном выражении). Этот дефицит лишь частично удалось профинансировать посредством привлечения средств по капитальному и финансовому счёту. Наиболее значимые притоки: средства от размещения еврооблигаций в январе 2011 (объём эмиссии — USD 800 млн), привлечение новых кредитов и займов (USD 837 млн), а также реинвестированные доходы (USD 586 млн). Недостаток источников финансирования дефицита привёл к практически полному исчерпанию ликвидной части международных резервных активов, обусловив начало фактической девальвации национальной валюты (вначале в форме множественности обменных курсов).
После того как рыночный курс национальной валюты перестал сдерживаться Нацбанком, тенденции во внешней торговле начали меняться довольно быстро. По итогам 2-го кв.
темпы роста экспорта уже существенно превышали темпы роста импорта при сокращении последнего.
В структуре экспорта лидерами роста стали следующие товарные группы: мясная продукция, чёрные металлы, дорожная и строительная техника, металлообрабатывающие станки, тракторы, грузовики и седельные тягачи. Кроме того, во 2-м кв. благотворное влияние на состояние торгового баланса оказал экспорт нефтепродуктов: несмотря на установленную российскими поставщиками премию по поставкам сырой нефти в Беларусь (около USD 45 за 1 тонну), условия её переработки и реэкспорта оказались намного выгоднее для Беларуси в сравнении с 2010 годом.
Замедление темпов роста импорта в этот период преимущественно связано с ограничением поставок промежуточных неэнергетических, инвестиционных, а также продовольственных потребительских товаров. Относительно небольшой дефицит текущего счёта во 2-м кв. (USD 1.1 млрд) в полной мере профинансирован за счёт привлечение новых кредитов (основным стал первый транш кредита ЕврАзЭС в размере USD 800 млн), а также небольших притоков по другим статьям финансового счёта.
В 3-м кв. реальный обменный курс рубля достиг своего минимума (в августе), что лишь усилило тенденции второго квартала: экспорт продолжал расти, тогда как импорт по многим позициям замедлился или же начал сокращаться. Наиболее ощутимым, в сравнении со 2-м кв., стало снижение потребительского импорта вследствие сокращения ввоза автомобилей в условиях действия новых пошлин, а также прочих товаров на фоне резко упавшей покупательной способности населения, особенно в отношении импортных товаров. В результате, по итогам 3-го кв. впервые за долгое время по текущему счёту сформировался профицит в размере USD 51.7 млн.
Ключевым событием 4-го кв. в экономике явился выход на единый курс, сопровождавшийся ужесточением монетарной политики. Кроме того, Беларусь смогла обеспечить достаточные объёмы вливаний: доход от продажи 50% акций «Белтранс-газа» обеспечил поступление на счета правительства USD 2.5 млрд, а кредит от «Сбербанка», выделенный «Беларуська-лию» под залог акций «Нафтана», позволил привлечь ещё USD 1 млрд. На этом фоне произошло снижение ажиотажного
спроса на валюту, а увеличение процентных ставок в конце года (как в номинальном, так и в реальном выражении) закрепило спрос на белорусский рубль.
В сумме, указанные факторы обусловили стабилизацию номинального курса рубля, а затем и его укрепление. На фоне инерционного роста цен это привело к ощутимому укреплению национальной валюты в 4-м кв. в реальном выражении (по сравнению с 3-м кв.), что не замедлило сказаться на тенденциях во внешней торговле. Тем не менее на фоне долговых проблем Еврозоны, создавших негативный фон в глобальной экономике, несколько ухудшилась внешняя конъюнктура для ряда товарных групп из Беларуси. Поэтому темпы роста экспорта в 4-м кв., по сравнению с 3-м кв., замедлились, что обусловило формирование дефицита текущего счёта в размере USD 1.3 млрд.
В целом, по итогам года, дефицит торговли составил USD 5.5 млрд, уменьшившись на 43.2% г/г на фоне опережающего роста экспорта (на 59.4% г/г) по сравнению с импортом (на 31.1 % г/г). Более корректно влияние девальвации на состояние внешней торговли демонстрирует динамика экспорта и импорта в реальном выражении без учёта ряда промежуточных товаров: экспорт (без учёта нефтепродуктов и калийных удобрений) вырос на 16.9% г/г, а импорт (без учёта нефти, нефтепродуктов и природного газа) сократился на 7.4% г/г. Эти тенденции во внешней торговле обусловили формирование дефицита текущего счёта в размере USD 5.7 млрд, профинансированного за счёт внешних займов и доходов от приватизационных сделок. Масштабные поступления от последних позволили, таким образом, нарастить величину резервных активов.
