CC BY
30
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2011, Том 20, Экспресс-выпуск 680: 1595-1607
Луток Mergus albellus в Болгарии
Д. Н. Нанкинов
Димитр Николов Нанкинов. Болгарский орнитологический центр, Институт зоологии Болгарской Академии наук, бульвар Царя Освободителя, д. 1, София — 1000, Болгария. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 16 июля 2011
Луток Mergus albellus населяет водоёмы лесной зоны Евразии, предпочитая богатые животными кормами озёра и поймы рек. Проникает и в лесотундру. Южная граница его гнездового ареала полностью не выяснена. По словам Ю.А.Исакова (1952), ареал лутка, видимо, сократился в историческое время, причиной чему послужило исчезновение его гнездовых стаций — крупноствольных приречных лесов. Изолированные гнездовья (далеко на юге от основного гнездового ареала вида) находили и находят на юге Финляндии, в Норвегии, Дании, Эстонии, Белоруссии, в низовьях Днепра, в Тульской и Воронежской областях, в дельте Волги, в Чехии и Румынии (Исаков 1952; Snow, Per-rins 1998). Предполагаем, что в прошлом отдельные пары лутка гнездились и в болгарском секторе Дуная, так как сто лет тому назад они выводили птенцов на соседних островах и разливах Нижнего Дуная на территории нынешней Румынской Добруджи, где с 1902 по 1909 год находили гнёзда с яйцами (Dombrowski 1912). Сейчас луток является пролётной и зимующей птицей Болгарии, прилетающей осенью и задерживающейся до весны.
Данные, необходимые для написания настоящей статьи, собирались нами при полевых исследованиях в разных районах Болгарии, особенно во время первых январских учётов водоплавающих птиц на водоёмах страны (1977-1982 и 1984 годы), а также при регулярных наблюдениях в окрестностях города Софии (с 1972 года) и на наших орнитологических станциях (с 1976). Множество сведений о наблюдении отдельных особей или стай лутков разбросаны по страницам разных литературных источников (Христович 1890; Reiser 1894; Collections du Musee Sophia 1907; Kumerloeve 1957; Тулешков 1958; Дончев 1959, 1977; Простов 1964; Калчев 1965; Пешев 1967; Johnson, Hafner 1970a,b; Johnson, Biber 1971; Smith,Philipona 1970; Roberts 1978; Петрова 1979; Иванов 1979; Петров 1981; Нанкинов 1982; Нанкинов и др. 1997, 2004; Нонев 1982; Vatev 1983; Георгиев, Александров 1988; Robel, Konigstedt 1989; Антонов 1995; Georgiewa 1997; Miltschew et al. 1997; Костадинова, Дерелиев 2001; Костадинова 2003; Michev, Profirov 2003; Michev et al. 2004; Dimitrov et al. 2005; Шурулинков и др. 2005; Ivanov 2008; Стойчев
и др. 2009; и др.). Однако обобщающая работа, показывающая картину пребывания лутка на протяжение всего года в Болгарии, до сих пор не была опубликована. Перед написанием статьи нами была собрана информация о 6150 лутках, которые встречены в Болгарии на протяжении последних 120 лет (с 1886 по 2006 год). Были выяснены все места на территории страны, где встречаются лутки, сроки их миграции, численность в разные сезоны, величина скоплений, соотношение полов во внегнездовой период и др.
Первые лутки прилетают с севера и обосновываются на водоёмах Болгарии в начале ноября. В некоторые годы, возможно, они появляются ещё во второй половине октября, так как наиболее ранняя осенняя встреча в Крыму относится к 12 октября (Костин 1983), в Днепровском лимане — в середине октября (Исаков 1952), а на наших широтах во Франции — в конце октября (Би Ъаи1ш8 1979). На ход осенней миграции лутка в Болгарии каждый год оказывают влияние погодные условия во второй половине осени и первой половине зимы. Несмотря на то, что первые лутки останавливаются на балканских водоёмах начиная с первых дней ноября (или со второй половины октября), основная их масса всё ещё держится севернее и начинает передвижение на юг лишь к середине зимы: в холодные зимы массово, а в тёплые зимы миграция выражена слабо. Раньше нами было установлено (Нанкинов 1982; Нанкинов и др. 2004), что в разные годы на водоёмах в окрестностях Софии лутки появляются с середины ноября или после 2-3 ноября. В целом ноябрьская миграция лутка в Болгарии слабо выражена, и в этом месяце отмечено всего 0.94% от общего количества лутков, зарегистрированных в стране на протяжении всего года. На наших водоёмах останавливаются одиночные особи и пары, редко - стаи, доходящие до 10 птиц. Большинство ноябрьских встреч отмечено на водохранилищах, озёрах и болотах.
По сравнению с ноябрём, в декабре численность лутков на болгарских водоёмах возрастает более чем в 5 раз и достигает 4.81% от общего количества отмеченных на протяжении года особей. Лутки продолжают встречаться одиночными особями и небольшими группами (на водохранилищах, озёрах, болотах и рыбоводных прудах), но всё чаще наблюдаются стаи по 5-19 экз., а иногда в морских заливах скапливаются объединения до 112 экз., как, например, 28 декабря 1996 в заливе Пода (Miltschew вЬ а1. 1997). По Северному Причерноморью лутки пролетают в середине октября и задерживаются на зиму в море (Исаков 1952). В Молочный лиман Азовского моря они прилетают позже всех утиных птиц (1-3 декабря), массово летят 5 и 6 декабря, а после установления прочного ледового покрова покидают лиман. В разные годы декабрьская численность лутков на Молочном лимане варьировала от 500 до 13000 экз. (Лысенко 1967).
6000
5000 -
>s
<u
О 4000 -о
X -О X
| 3000 -
<D
a i-о m
§ 2000 -
s
IT
1000 -
VII VIII IX X XI XII I II III IV V VI
Месяцы
Распределение числа встреч лутка Mergus albellus в Болгарии по месяцам (n = 6150).
Для Болгарии луток - настоящая зимующая птица, поскольку основная часть особей (86.52%) зарегистрирована в стране именно в середине зимы — в январе (рис. 1). В это время лутков можно встретить буквально на всех незамерзающих водоёмах страны (реки, озёра, водохранилища, морские заливы, болота, рыбоводные пруды и т.д.). В периоды похолодания, в середине января, образуются скопления лутков, состоящие из десятков и сотен особей: 1980 год, Варненское озеро — 116 экз., 1985, озеро Мандра — 133 экз., 1990 и 1996, на реке Дунай между городами Сомовит и Силистра — соответственно 218 и 263 экз. Большие скопления образовались в январе 1997 года на Варненском озере — 291 экз., озере Мандра — 442 и в болгарском секторе Дуная — 311 (Костадинова, Дерелиев 2001; Michev, Profirov 2003; Шурулинков и др. 2005; Ivanov 2008).
Лутки зимуют и по всему Балканскому полуострову. Дальность их проникновения на юг зависит, наверное, от численности популяции (от успеха размножения) конкретного года и от суровости зимы как на путях миграции, так и в балканском регионе. Существуют сообщения, что в Х1Х веке лутки были многочисленны в Македонии и Греции (Drummond-Hay 1846; Powys 1860; Elwes,Buckley 1870), проникая на юг до острова Китира (Jameson 1837). Зимой стаи лутков останавливались на водоёмах южной Болгарии (Radakoff 1879). Поздней осенью, зимой, а иногда и весной лутки были обычными птицами в окрестностях городов София, Пловдив, Карнобат и Бургас (Reiser 1894). В сере-
дине января 1894 года лутки зимовали и на водоёмах Европейской Турции, западнее Константинополя, в районе Чекмедже, где граф Амеде Алеон добыл молодую самку, чучело которой хранится в Национальном природоведческом музее Софии (Collections du Musee Sophia 1907). Лутков добывали и в Северной Греции у города Дедеагач (Александруполис), а также в Македонии - около Битоля (Димитров 1909). В начале ХХ века лутки очень часто посещали водоёмы Болгарии (Boetticher 1927), а спустя 30 лет они перестали встречаться, и о них даже забыли (Върбанов 1935). Количественные учёты, проведённые в 1967-1970 годах, показали, что в небольшом числе лутки зимовали на Черноморском побережье Румынии (90 экз. в 1969 году) и Болгарии (в окрестностях Бургаса в декабре 1969 - 19 экз.). Тогда же в Югославии было учтено всего 40 ЭКЗ., EL в Греции — 300 экз. Главными зимовками в Турции служили западно-анатолийские озёра Аполионт и Мармара и фракийское озеро Буюк-Чекмедже, где в январе 1967 года зимовало 312 лутков, в январе 1970 — 1300, а в следующие годы соответственно 153, 36 и 580 экз. (Johnson, Hafner 1970; Koning 1973). В последние десятилетия ХХ века лутки были редкими и локально распределёнными зимними гостями в Греции, и их самые южные зимовки на Балканах локализовались в основном на севере Греции (севернее 39° с.ш.) между островом Каламос в Ионическом море и дельтой реки Марица — на востоке, в Эгейском море. И только отдельные особи оказывались осенью и зимой за указанной линией, т.е. на юге Греции: 28 сентября 1967 в лагуне Агулиница (Kinzelbach 1969), 30 января 1989 в Месолонгион и 14 января 1990 — в дельте Сперхейос. С 1982 по 1992 год на водоёмах Греции зимовало в среднем 36 лутков, а максимальное число — 318 экз. — было учтено в январе 1993 года. Самые большие скопления, из 278 и 307 особей, отмечали на расположенном рядом с болгарской границей озере Керкини (Handrinos, Akriotis 1997). На водоёмах Болгарии в очень холодные периоды января, особенно в последние десятилетия, численность лутков резко возрастала. Например, в январе 1997 года их скопилось 1104 экз. (Michev, Profirov 2003), в 2002 — свыше 520, а с 10 по 14 января 2003 — 765 экз. (Костадинова 2003). Больше всего лутков наблюдалось в низовьях Дуная и на северо-востоке страны, где бушевала снежная метель и температура упала до 15° ниже нуля.
Судя по расположению гнездового и зимнего частей ареала лутка и по основным направлениям его миграции, можно предположить, что лутки, зимующие в Болгарии и соседних странах, происходят с севера Европейской России и Скандинавского полуострова. Самка лутка, окольцованная в Финляндии, была найдена через 6 лет на осеннем пролёте в Калининградской области (Bolshakov et al. 2002). Подсчитано, что зимующая популяция лутков в Западной Палеарктике достигает
75000 птиц, с тенденцией к увеличению. Зимние скопления образуются в Азовском море — до 25000 экз., на. Каспийском море в дельте Волги — до 20000 экз., в Венгрии - до 2000-3000 экз., а также в других местах (Isakov 1970; Krivonosov 1970; Cramp, Simmons 1977).
Резкое падение численности лутка на территории Болгарии происходит в феврале, когда на водоёмах страны остаётся всего 6.21% от общего количества наблюдавшихся в течение года особей. В тёплые зимы отлёт лутков с болгарских зимовок замечается ещё в конце января. Этот процесс продолжается и в феврале. В это время лутки постепенно покидают внутриконтинентальные водоёмы и реку Дунай. На этих же водоёмах образуются и кратковременные стоянки небольших стай (535 экз.), отдельных пар или одиночных птиц, летящих с более южных зимовок. В феврале весенняя миграция лутка хорошо заметна в заливах по западному побережью Чёрного моря и на соседних озёрах. В дневные часы наблюдаются стаи лутков, летящих над морскими заливами в северном направлении. Миграция огромного количества лутков во второй трети февраля известна и на восточном побережье Чёрного моря (Вильконский 1896).
В марте на водоёмах Болгарии остается очень мало лутков - всего 1.25%. Это в основном пары и одиночные особи, редко небольшие группы, не превышающие 10 экз. Установлено (Лысенко 1967, 1991), что севернее Болгарии, на юге Украины, весенняя миграция лутка начинается поздно, после 5 марта, проходит довольно быстро и массово с 23 по 25 марта, но иногда продолжается до конца апреля. В Болгарии весенняя миграция лутка чаще всего заканчивается к концу марта, хотя (очень редко) лутки задерживаются на наших водоёмах и в апреле. Например, 1 апреля 1997 К.Попов наблюдал на Атанасовском озере стаю из 13 лутков; 30 марта (т.е.13 апреля по старому стилю) 1902 года в Болгарии добыта для коллекции молодая самка (Collections du Musee, Sophia 1907); другую птицу добыли 6 апреля 1951 у села Чело-печене Софийского округа, а 24 апреля 1949 в Софийский зоопарк принесли лутка, пойманного в окрестностях столицы (Тулешков 1958). Апрельские встречи составляют лишь 0.26% от общего числа лутков, зарегистрированных в Болгарии на протяжении года, а последние лутки покидают водоёмы Болгарии до 24 апреля.
В конце февраля, в марте и апреле большинство лутков в стаях держится уже парами. Брачные игры и оформление пар наблюдаются в Болгарии в феврале, а в тёплые зимы - и во второй половине января. Вполне возможно, что на летние месяцы на водоёмах страны также могут задержаться отдельные особи и группы холостых или линяющих лутков. Такие птицы поздно начинают весеннее передвижение на север и остаются летовать за южными пределами гнездовой части ареала.
В прошлом отдельные пары лутка даже гнездились в болгарском секторе Дуная, а также на других водоёмах Балканского полуострова. На некоторых водоёмах лутки Болгарии наблюдались на протяжении круглого года (Христович 1890). Как мы уже упоминали, сто лет назад лутки выводили птенцов на островах и разливах Нижнего Дуная (Dombrowski 1912). В конце мая 1927 года пары и отдельных самок наблюдали на Дунае - в Балте у города Браила (Beckmann 1930). В то же самое время (1 мая 1927) гнездование лутка было доказано и намного южнее - на озере Дойран в Македонии (Henrici 1930). Тогда же предполагалось, что этот вид гнездится и в других районах Болгарии (Boetticher 1927). Лутков встречали летом даже в Центральной Турции - 11 июля 1969 на озере Эмиргьол (The OST Bird Report 1972).
Не так давно проведенные исследования (Vinogradov 1994) показали причины изменений границ ареала и численности лутка, наступивших за последние столетия. В Х1Х веке этот вид был обычен в лесотундре, тайге и смешанных европейских лесах, гнездился в Румынии, Украине, Белоруссии, на юге Европейской России и в Казахстане. В низких широтах лутки предпочитали озёра и ручьи в долинах небольших рек, а в горах и предгорьях - олиготрофные озёра и речки. Теперь южные популяции исчезли или их численность значительно снизилась, а в зоне смешанных лесов вид сохранился только на севере. Причинами сокращения ареала были следующие: сведение смешанных лесов (18701890 годы); хозяйственное освоение европейских таёжных лесов (19201930 годы); появление крупных водохранилищ в речных долинах на юге Русской равнины (1950-1970 годы), которые привели к исчезновению некоторых мест размножения вида; интродукция (после 1930 года) американской норки Mustela vison; массовое применение пестицидов и другие. Согласно Виноградову, к середине 1970-х годов луток приспособился к переменам в местах размножения, численность популяции стабилизировалась и стало наблюдаться расширение области гнездования вида. Если тенденция расширения ареала и увеличения численности лутка сохранятся, то вполне возможно, что в ближайшие десятилетия можно ожидать возрождение балканских гнездовий вида. Отдельные пары снова станут размножаться на Нижнем Дунае и на других водоёмах Балканского полуострова. Тем более, что недавно было установлено, что лутки регулярно размножаются на водоёмах в степи и лесостепи при полном отсутствии древесной растительности (Завьялов и др. 2002).
В периоды миграции и зимовки на территории Болгарии лутки посещают самые разнообразные места обитания. Ещё в конце Х1Х века первые исследователи болгарской фауны (Христович 1890) обратили внимание на то, что каждый год осенью и весной лутки посещают все реки Южной Болгарии, но предпочитают задерживаться на болотах, а
не на реках с заметным течением. Даже одно из старых болгарских названий лутка — «воденичарка» (мельничарка) — происходит от слова «воденица» (водяная мельница) и указывает на то, что эти птицы любили останавливаться там, где на реках построены водяные мельницы. Интересны и другие старые имена лутка, имеющие отношение к его местообитанию, биологии, поведению и внешнему виду. В окрестностях Бургаса охотники называли его «дунайской ласточкой» (Върбанов 1935), предполагая, наверное, что осенью они прилетают с дунайских гнездовий, а весной возвращаются обратно. В приморских городах яркое белоснежное с чёрными полосками оперение самцов напоминало людям матросскую одежду, и там появилось другое имя вида - «маленький моряк». Называли его также «белый нырок». Среди старых болгарских народных названий лутка (и других крохалей) надо отметить имя «резач», указывающее на наличие мелких, острых, режущих зубцов у представителей рода Mergus, а имена «потапник» или «нирец» (т.е. нырок) они получили за частое ныряние во время кормёжки. Даже само название «луток» по происхождению древнеславянское и имеет отношение к брачным играм (движения самца в разные стороны вокруг самки, ныряние, распускание оперения) и одежде самцов. Древне-славянское слово «лоутъкъ» означает «плясун, мим» (Дьяченко 1900), а старый болгарский глагол «лутам се» означает «блуждать». В некоторых современных славянских языках под словом «луток» («лутка») подразумевается уже «кукла» («марионетка»), а в украинском языке - ещё и «стрекоза» (Фасмер 1967).
Основные местообитания лутка в Болгарии — это озёра, расположенные по западному побережью Чёрного моря, где останавливается больше половины (56.56%) зарегистрированных лутков. Из них первостепенное значение для лутков имеет Мандра, где держится 37.05% всех лутков, отмеченных на приморских озёрах. За ним следуют Вар-ненские озёра (23.82%), Вая (17.42%), Атанасовское (8.8%), Шабла (5.64%) и другие озёра. Второе место после приморских озёр занимает болгарский участок реки Дунай и соседние водоёмы. Там останавливается 26.49% от общего количество лутков, зарегистрированных в стране. Как уже было сказано, в некоторые зимы на Дунае скапливаются сотни лутков. Некоторые старые авторы (Elwes, Buckley 1870) писали, что зимой лутки чаще встречаются на внутренних водоёмах, нежели в морских заливах. Однако наши исследования показывают, что внутренние водоёмы (водохранилища, реки, болота, озёра, рыбоводные пруды, отстойники, заполненные водой старые карьеры) имеют третьестепенное значение для лутка в Болгарии (10.7%). В этих местах лутки встречаются отдельными особями, парами и стаями, не превышающими 20 экз. Излюбленными местами остановок лутков на внутриконтинен-тальных водоёмах являются почти все водохранилища. В 29 из них
был подсчитан 401 луток: больше всего на водохранилищах Искыр (97 экз.), Горни-Дыбник (61), Овчарица (47), Копринка (37), Пясычник (34), Ивайловград (29), Жребчево (20 экз.) и т.д. Водохранилище Искыр занимает самое важное место среди водоёмов в окрестностях Софии — это озеро задерживает до 77.9% лутков, зимующих в этом районе (Нан-кинов и др. 2004). В морских заливах Болгарии останавливается всего 6.25% лутков. Значение морских заливов возрастает в очень холодные зимы, когда приморские озёра и внутриконтинентальные водоёмы замерзают. Тогда часть лутков перекочёвывает на соседние участки моря, а другая мигрирует к более южным зимовкам, расположенным в Греции и Турции.
В прошлом исследователи обращали внимание на то, что на водоёмах Балканского полуострова встречаются «преимущественно взрослые самцы лутков» (Elwes, Buckley 1870) или, наоборот, «взрослые самцы всегда редки» (Alleon 1886), «самки и молодые особи — многочисленны, взрослые самцы — очень редки» (Христович 1890). Как известно (Исаков 1952), обилие лутков на юге зимней части ареала находится в прямой зависимости от степени суровости зимы. Молодые особи и самки отлетают к югу и проникают дальше в глубь страны, чем взрослые самцы. Они достигают Иордании, Египта, Ливии, Кипра, Мальты, Испании (Cramp, Simmons 1977). Таким образом, полоса зимнего обитания лутков (в которую входит и Болгария) находится между Южной Украиной и Северной Африкой.
В накопленных нами материалах с указанной половой принадлежностью лутков (всего 629 особей) 71% (т.е. 447 экз.) составляли самки и 29% (182 экз.) — самцы. Оказывается, что в целом на территории Болгарии самок более чем 2 раза больше, чем самцов. Кроме того, и самцы, и самки встречаются как на внутренних водоёмах, так и в морских заливах. Учтённые самки и самцы в некоторые годы имели следующие соотношения: 1977 год - 64 самки и 21 самец, 1978 - 44 и 31, 1979 - 112 и 40, 1980 - 27 и 6, 1982 - 24 и 11, 2006 - 27 самок и 10 самцов. Для сравнения: на самых северных зимовках вида, в Южной Швеции, в октябре-ноябре самки преобладают, а в январе-апреле соотношение полов близко к 1:1 (Nilsson 1974). На севере Германии, в области Грейфсвальд, в ноябре самцы составляют 15%, во второй декаде декабря - около 17%, затем до конца марта самцы составляют 50-75%, а в первой декаде апреля около 50% (Grimm 1975). На юге Германии, в окрестностях Дортмунда, в декабре-марте самки составляют около 2/3 от общего числа лутков (Muller, Moysich 1975). Среди зимующих лутков на севере Франции лутков самцов было всего 10-30%, а в континентальной части этой страны в январе-феврале наблюдались в основном небольшие группы лутков, состоящие из нескольких десятков самок (Du Lautois 1979).
Специальные исследования по питанию лутков в Болгарии не проводились. На основании литературных данных сообщается, что они питаются насекомыми и мелкой рыбой, а зимой редко употребляют в пищу и растительный корм (Арабаджиев 1965). Во время кормёжки зимующие у нас лутки ныряли и оставались под водой от 3 до 24 с. Самцы находились под водой в среднем 19 с, а самки — 20 с (Нанкинов и др. 2004). На северных зимовках продолжительность ныряния лутков составляет 8-13, в среднем 18 с. Кормящихся лутков часто сопровождают озёрные чайки Larus ridibundus, реже серебристые L. argen-tatus, которые изредка пытаются отобрать у лутков пищу (Nilsson 1974). Ритм дневной активности зимующих лутков характеризуется чередованием периодов ныряния (кормления) и отдыха. Время отдыха используется для чистки оперения, переплывания с места на место и брачных игр. Брачные игры происходят обычно после рассвета или перед закатом солнца и в местах, где скапливается несколько самцов. Лутки зимуют (и кормятся) как поодиночке, парами или чистыми стаями, так и в смешанных стаях с другими водоплавающими птицами, чаще всего с другими видами крохалей, чирками, утками и нырками, а также с поганками. Большие смешанные стаи лутков, шилохвостей Anas acuta и красноголовых нырков Aythya ferina отмечали 16 февраля 1896 в окрестностях Софии («Природа», 1896, 1: 16). 5 января 1997 стая из 10 лутков кормилась вместе с тонкоклювой кайрой Uria aalge (Georgiewa 1997) на Дунае. 18 января 1997 на Дунае 60 лутков кормились в общей стае с 40 большими крохалями Mergus merganser (Шурулинков и др. 2005). 3 февраля 1995 опять же на Дунае 3 лутка входили в стаю чирков-свистунков Anas crecca (Антонов 1995). Зимующие в Болгарии лутки и гоголи Bucephala clangula тяготеют друг к другу, и их можно встретить на кормёжке на одних и тех же водоёмах: водохранилищах, озёрах, рыбоводных прудах, отстойниках, морских заливах. Ещё в начале ХХ века работавший в Болгарии немецкий орнитолог Ханс Бьотихер предлагал объединить лутка и гоголя в одно семейство, потому что они очень схожи по анатомии и гнездовой биологии (Boetticher 1927).
Лутки никогда не являлись традиционным объектом охоты в Болгарии. Они охраняются разными международными соглашениями (Рамсарской, Бернской, Боннской и другими конвенциями), а также болгарским законом о биологическом разнообразии. Однако защита эта слишком формальная, так как вид становится жертвой отстрела попутно с другими утками, нырками и гусями. Время пребывания основной массы лутков в Болгарии как раз совпадает со сроками охоты на водоплавающую дичь. 3 января 1995 три лутка были найдены мёртвыми после охоты на гусей и уток в окрестностях города Шабла. До 1990 года лутки, как и другие водоплавающие птицы Болгарии,
страдали от промышленного загрязнения водоёмов. Сейчас в связи с экономическим кризисом в стране внутренние водоёмы стали чище, но зато иногда случаются разливы нефти в черноморских заливах. Там отдельные особи гибнут и в рыболовецких сетях.
Лутки являются хозяевами разнообразных внутренних и наружных паразитов. В лутках, зимующих на Украине, были обнаружены гельминты: Strigea falconis larvae, Digramma interrupta и Ligula intestinalis (Смогоржевская 1976). В окрестностях города Пловдива на осеннем пролёте добыт луток, в тонком кишечнике которого были обнаружены 10 трематод Patagifer parvispinosus Yamaguti, 1933 - новый вид для фауны Болгарии (Бъчваров 1984).
Литература
Антонов А. 1995. Малък (бял) потапник (Mergus albellus) // Neophron 1: 18. Арабаджиев И. 1965. Диви патици и гъски. София: 1-220.
Бъчваров Г. 1984. Принос към изучаването на трематодофауната на дивите птици в България (1) // Научни трудове на ПУ «Паисий Хилендарски» 22, 1: 103-115. Вильконский Ф. 1896. Орнитологическая фауна Аджарии, Гурии и северовосточной части Лазистана // Материалы к познанию фауны и флоры Российской империи. Отд. зоол. 3: 1-121. Върбанов В. 1935. Птиците в околностите на гр. Бургас // Ловец 35, 3: 13-14.
Георгиев Д., Александров Д. 1988. Принос към орнитофауната на Васильовска
планина // Орнитол. информ. бюл. 23/24: 53-66. Димитров А. 1909. Материали по фауната на Турция. Птици - Aves // Периодично
списание 70: 113-133. Дончев С. 1959. Принос към изучаването на прелета и презимуването на някои
птици в България // Изв. на Зоол. ин-т с музей при БАН 8: 161-168. Дончев С. 1977. Птиците на Розовата долина //Acta zool. bulg. 6: 15-34. Дьяченко Г. 1900. Полный церковно-славянский словарь. М.: 1-1120. Завьялов Е.В., Якушев Н.Н., Табачишин В.Г., Лобачев Ю.Ю. 2002. К уточнению статуса лутка Mergus albellus на севере Нижнего Поволжья // Рус. орнитол. журн. 11 (194): 759-761. Иванов Б. 1979. Проучване върху числеността на някои водоплаващи птици през зимните месеци на 1975/1976 - 1977/1978 г. в три блата край река Дунав // Екология 5: 30-43.
Исаков Ю.А. 1952. Подсемейство утки Anatinae // Птицы Советского Союза. М., 4: 344-635.
Калчев Б. 1965. Материали към изучаване орнитофауната на Пловдивско // Го-
дишник на музеите в Пловдив 4: 259-265. Костадинова И. 2003. Среднозимно преброяване на водолюбивите птици 2003 -
годината на лебедите // За птиците 1: 4-5. Костадинова И., Дерелиев С. (съст.) 2001. Резултати от среднозимното преброяване на водолюбивите птици в България за периода 1997-2001 година. София: 1-96. Костин Ю.В. 1983. Птицы Крыма. М.: 1- 241.
Лысенко В. И. 1967. О пролёте утиных на Молочном лимане // Орнитология 8: 370-372.
Лысенко В.И. 1991. Фауна Украины. Т. 5. Птицы. Вып. 3. Гусеобразные. Киев: 1206.
Нанкинов Д. 1982. Птиците на град София // Орнитол. информ. бюл 12: 1-386.
Нанкинов Д., Симеонов С., Мичев Т., Иванов Б. 1997. Фауна на България. Т. 26. Aves. Ч. 2. София: 1-427.
Нанкинов Д., Шурулинков П., Николов Б., Николов И., Станчев Р., Далак-чиева С., Дуцов А., Саров М., Рогев А. 2004. Гъскоподобните птици (Anse-riformes) във влажните зони срай град София. София: 1-136 (болг. и англ.).
Нонев С. 1982. Орнитологическата сбирка при Окръжна дирекция «Културно-историческо наследство» // Орнитол. информ. бюл. 11: 97-106.
Патев П. 1950. Птиците в България. София: 1-364.
Петров Ц. 1981. Птиците на Средна гора // Изв. на музеите от Южна България 7: 9-49.
Петрова Г. 1979. Водоплаващи птици в лимана на река Ропотамо // Орнитол. информ. бюл. 6: 14-21.
Пешев И. 1967. Принос към изучаване на орнитофауната на Варненското крайб-режие // Изв. на Нар. музей Варна 3 (18): 188-212.
Простов А. 1964. Изучаване на орнитофауната в Бургаско // Изв. на Зоол. ин-т с музей при БАН 15: 5-67.
Смогоржевская Л.А. 1976. Гельминты водоплавающих и болотных птиц фауны Украины. Киев: 1-414.
Стойчев С., Демерджиев Д., Герджиков Г., Борисов Б. 2009. Птиците на Са-кар планина. София: 1 - 56.
Тулешков К. 1958. Пухояди Mallophaga, по водните птици от разредите Gressores, Steganopodes, Anseres, Tubinares и Pygopodes в България // Изв. на Зоол. ин-т с музей при БАН 7: 195-217.
Фасмер М. 1967. Этимологический словарь русского языка. Том 2. (Е - Муж). М.: 1-671.
Христович Г. 1890. Материяли за изучвание българската фауна // Сб. народни умотворения 2: 185-225.
Шурулинков П., Цонев Р., Николов Б., Стоянов Г., Асенов Л. 2005. Птиците на Средна Дунавскаравнина. София: 1-120.
Alleon A. 1886. Memoire sur les oiseaux dans la Dobrudja et al Bulgarie // Ornis 2: 397-428.
Beckmann K. 1930. Ist Mergus albellus L. doch Brutvogel an der unteren Donau? // Beitr. Zur Fortpfl. Der Vogel mit Berücksichtigung der Oologie 6: 30.
Boetticher H. 1927. Kurzer Ueberlick uber die Wasser- und Sumpfvogel Bulgariens // Verh. ornithol. Ges. Bayern 17: 180-198.
Bolshakov C.V., Shapoval A.P., Zelenova N.P. 2002. Results of bird ringing by Biological Station «Rybacy»: controls of birds ringed outside the Courish Spit in 1956-1997. Part 1. Non-passerines. Passerines (Alaudidae, Hirundinidae, Mota-cillidae, Troglodytidae, Prunellidae, Turdidae, Sylviidae, Regulidae, Muscicapi-dae, Paradoxornirhidae, Certhiidae, Remizidae, Laniidae, Corvidae, Sturnidae, Fringillidae, Emberizidae) // Avian Ecol. Behav. Suppl. 5: 1-106.
Collections du Musee d'histoire naturelle. Sophia. 1907. Sophia: 1-484.
Cramp S., Simmons K. (eds). 1977. The Birds of the Western Palearctic. Oxford Univ. Press, 1: 1-722.
Dimitrov M., Michev T., Profirov L., Nyagolov K. 2005. Waterbirds of Bourgas wetlands. Results and evaluation of the monthly waterbird monitoring 1996-2002. Pensoft publ.: 1-159.
Dombrovski R. 1912. Ornis Rumaniae. Bukarest: 1-924.
Drummond-Hay H. 1846. List of the birds observed to winter in Macedonia; from notes made during a two months's shooting excursion in the interior during the winter of 1845-46 //Ann. Mag. Nat. Hist. 18: 10-15.
Du Lautois L. 1979. Harle piette // Courr. Nature 161: 31-34.
Elwes H., Buckley T. 1870. A list of the birds of Turkey // Ibis 2: 59-77, 188-201, 327341.
Georgiewa U. 1997. Bemerkenswerte Vogelbeobachtungen in Bulgarien 1991 bis 1997 // Ornithol. Mitt. 49, 9: 225-228.
Grimm P. 1975. Der Zwergsager im Gebiet von Greifswald // Falke 22, 8: 262-264.
Handrinos G., Akriotis T. 1997. The Birds of Greece. London: 1-336.
Henrici P. 1930. Brutvorkommen von Mergus albellus L. in Macedonien // Beitr. Zur Fortpfl. Der Vogel mit Berucksichtigung der Oologie 6: 30.
Isakov Y. 1970. Wintering of Waterfowl in the USSR // Proc. Inter. Reg. Meeting on Cons. of Wildfowl resources. Leningrad; Moscow: 239-254.
Ivanov B. 2008. Wintering Waterbirds in Danube Between the Towns Somovit and Silistra, Bulgaria // Acta zool. bulg. 60, 3: 285-294.
Jameson R. 1837. Notes on the natural history and statistics of the Island of Cerigo and its dependencies // Edinburgh New Phil. J. 22: 62-69.
Johnson A., Biber O. 1971. J.W.R.B. Goose-working group mission to Eastern Europe. December 1970. Manuscript. Station Biologique de la Tour de Valat: 1-12.
Johnson A., Hafner H.1970. Winter wildfowl counts in south-east Europe and western Turkey // Wildfowl 21: 22-36.
Kinzelbach R. 1969. Ornithologische Beobachtungen von der Peloponnes (griechenland) //Bonn. zool. Beitr. 20: 175-181.
Koning F. 1973. Quantitative Angaben uber die in der Turkei uberwintern den Anatiden // Bonn. zool. Beitr. 24, 3: 219-226.
Krivonosov G. 1970. The Volga Delta as a Wildfowl Haunt // Proc. Inter. Reg. Meeting on Cons. of Wildfowl resources. Leningrad; Moscow: 70-72.
Kumerloeve H. 1957. Ornithologische Beobachtungen im «Zubringerraum» (Bulga-risch-rumanische Schwarzmeerkuste) des Bosporuszuges // Bonn. zool. Beitr. 8: 248-274.
Michev T., Profirov L. 2003. Mid-winter numbers of Waterbirds in Bulgaria (19772001). Pensoft Publ.: 1-160.
Michev T., Profirov L., Dimitrov M., Nyagolov K. 2004. The birds of Atanasovsko Lake. Status and Checklist. Bourgas Wetlands Publication Ser. 5: 1-43.
Miltschew B.,Kowatschew A.,Georgiewa U. 1997. Winterbeobachtungen in Bulgarien Dezember 1996 // Ornithol. Mitt. 49, 2: 49.
Muller H., Moysich F. 1975. Beitrag zur Aktivitat des Zwergsagers (Mergus albellus L.) im Winterquartier // J. Ornithol. 116, 3: 297-307.
Nilsson L. 1974. The behaviour of wintering Smew in southern Sweden // Wildfowl 25: 84-88.
Powys T. 1860. Notes on birds observed in the Ionian Islands, and the Provinces of
Albania proper, Epirus, Arcanania, and Montenegro // Ibis 2: 1-10. Radakoff W. 1879. Ornithologische Bemerkungen uber Bessarabien, Moldau, Walachei, Bulgarien und Ost-Rumelien // Bull. Soc. des Natur. Moskou 13: 150-178. Reiser O. 1894. Materialien zu einer Ornis balcanica. II. Bulgarien. Wien: 1-204. Robel D., Konigstedt D. 1989. Ornithologische Winterbeobachtungen an der bulgarischen Schwarzmeerkuste // Falke 36, 2: 60-65. Roberts J. 1978. Observations on migrant and winter wildfowl populations on the
Bulgarien Black Sea Coast // IWRB Bull. 45: 19-27. Smith E., Philippona I. 1970. Prelimenary report on observations of waterfowl and other birds in Rumania, Bulgaria, Turkey and Hungaria. Autumn and winter 1969-(70): 1-7 (Manuscript). Snow D., Perrins C. (eds.) 1998. The Birds of the Western Palearctic. Concise Edition. Vol. 1. Nonpasserines, Oxford Univ. Press: 1-1008. The Ornithological Society of Turkey. Bird Report. 1972. 2: 1-208. Vatev I. 1983. Records of some comparatively rare and new birds species of the
Bulgarian black sea coast // Larus 33/35: 93-97. Vinogradov V. 1994. Population trends of smew Mergus albellus on East European plain in the 19-20 centuries // J. Ornithol. 135, 3: 212.
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2011, Том 20, Экспресс-выпуск 680: 1607-1615
Экологические особенности ястребиной Sylvia nisoria и садовой S. borin славок на юге Западной Сибири
В. М. Чернышов
Вячеслав Михайлович Чернышов. Институт систематики и экологии животных СО РАН, ул. Фрунзе, 11, Новосибирск, 630091, Россия. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 19 августа 2011
В Барабинской лесостепи (юг Западной Сибири) ястребиная Sylvia nisoria и садовая S. borin славки — немногочисленные гнездящиеся виды, по обилию значительно уступающие серой славке S. communis и славке-завирушке S. curruca. Литературные сведения по их биологии в азиатской части ареалов до сих пор весьма ограничены (Гуреев, Ми-ловидов 1983; Левин, Губин 1985). Ястребиная славка, как редкий и спорадически распространённый вид, занесена в Красную книгу Новосибирской области (Чернышов 2008).
Материал собран в 1973-2005 годах на участке Барабинской лесостепи в окрестностях озера Чаны и на его островах (юг Западной Сибири, Новосибирская область). Исследования проводили с начала прилёта первых особей до конца осенних
