Литературы коренных народов Сибири в аспекте теоретической и исторической поэтики Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ЛИТЕРАТУРЫ КОРЕННЫХ НАРОДОВ СИБИРИ В АСПЕКТЕ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ И ИСТОРИЧЕСКОЙ ПОЭТИКИ

М.А. Бологова, Л.С. Дампилова, И.С. Полторацкий, И.В. Силантьев, Н.Н. Широбокова

Ключевые слова: младописьменный язык, младописьменная литература, новописьменная литература, национальные литературы, литературы народов Сибири.

Keywords: newly created written language, newly created written literature, recently created written literature, national literature, literature of Siberia nations.

В Институте филологии СО РАН последние три года ведутся поисковые исследования в области литератур коренных народов Сибири в аспекте их генезиса и особенностей развития в плане теоретической и исторической поэтики.

В сфере внимания в первую очередь оказываются теоретико-методологические вопросы, связанные с изучением данных литератур в рамках парадигмы таких тесно связанных друг с другом категорий, как «национальная литература», «всемирная литература» и «младописьменная литература» [Полторацкий, Силантьев, Широбокова, 2013].

Политически ангажированное советское литературоведение понимало под младописьменными литературы народов Сибири, Кавказа, Крайнего Севера, которые, согласно официальной позиции, необходимо было просветить и вывести на новый культурный уровень. Поэтому представителям художественной интеллигенции малочисленных народов предложено было в ускоренной форме пройти русско-советскую литературную школу с освоением существующей жанровой системы. В силу имперского императива этих просветительских работ формировалась не самостоятельная национальная литература, а интернациональная советская литература, представляющая собой наивную кальку с русско-советской литературной традиции. Такая искусственная литература оказывалась оторванной от своих культурных корней.

Необходимо заметить, что младописьменные литературы существовали задолго до 1917 года и не только на территории бывших со-

юзных республик (возьмем, к примеру, литературы народов Африки) [Добронравин, 2006]. Концептуальное обоснование феномена младописьменных литератур было заложено работой Г.Д. Гачева «Ускоренное развитие литературы»: «Когда мы обращаемся к совершающемуся ныне, например, у якутов, переходу от патриархально-родового строя и фольклорно-религиозного мышления к социалистическому производству и общежитию и к современной образованности и культуре, - на наших глазах, в лабораторных условиях, доступно экспериментальному наблюдению, сжато воспроизводятся многие моменты пути и тенденции всемирно-исторического развития человечества. Ускоренное развитие есть его стяжение» [Гачев, 1965, с. 7]. Идея Гачева была поддержана «местными» исследователями младописьменных литератур, например адыгским литературоведом Д. Костановым, стремящимся приобщить литературу малочисленных народов к движению мировой литературы: «...в некоторых произведениях молодой литературы можно обнаружить следы влияния разных течений и школ, например, сентиментализма, классицизма, символизма» [Костанов, 1964, с. 12].

Важной проблемой исследования младописьменных литератур в советском литературоведении было соотношение национального, фольклорного начала и пришедшей извне культурной традиции. «Главный пафос новописьменных литератур 20-30-х годов - это утверждение и подтверждение идей революции и социализма, второе - стремление показать себя миру» [Кондрашова, 2008], то есть сохранить национальное своеобразие. Действительно - младописьменные литературы в первую очередь опираются на живую фольклорную почву. Свежий срез устной традиции - основной источник уникальности младописьменных литератур. Поэтика младописьменных литератур всего мира строится на национальных фольклорных традициях, и даже если младописьменные литературы развиваются до крупной прозы, все равно ее лексика, тематика и содержание будут культурно, географически и исторически обусловлены национальными корнями автора [Окорокова, 2002].

Многие современные исследователи высказывают мнение, что младописьменные национальные литературы имеют гораздо более древние корни и как таковые младописьменными не являются. Так, справедливо утверждается, что «истоки и связи устной и письменной литератур народов Алтая и Хакасии восходят к древнетюркской литературе. Жанры древнетюркской лирической поэзии разнообразны, они связаны с песенным фольклором современных хакасов, алтайцев, тывинцев, киргизов, шорцев. Доказывается, что понятие «младописьменные литературы» неприменимо к хакасской и алтайской литературам» [Чертыкова, 2009]. Что

же в таком случае означают эти «провисающие» термины - «младописьменная» и «новописьменная» литературы?

Решить этот вопрос в рациональном плане помогает история создания новой письменности.

Вскоре после окончания гражданской войны была начата активная работа по созданию письменности для бесписьменных народов России. Был создан Всесоюзный центральный комитет нового алфавита (ВЦК НА) при Центральном исполнительном комитете СССР. Этот комитет издавал специальные журналы: «Культура и письменность Востока» (Баку, 19281930; М., 1931), «Революция и письменность» (М.,1928-1236). Решались как практические вопросы, так и вопросы, имевшие политический характер, связанные с тем, как проводить национальную политику в стране. Среди таких вопросов были: выбор алфавита и определение языков, для которых вводился новый алфавит. Первый вариант нового алфавита был основан на латинской графике. Этим как бы подчеркивался интернациональный характер вводимой письменности - отказ от руссификаторской политики царской России. Но вскоре начался новый этап - перевод языков на алфавит на основе русской графики, что объясняли экономическими и техническими причинами, сложно иметь особые знаки для набора текстов во всех национальных типографиях.

Второй вопрос - для каких языков принимался новый алфавит. К моменту совершения Октябрьской революции многие народы имели свою письменность.

Народы мусульманской культуры имели письменность на арабской графике.

Народы, приобщенные и приобщаемые к христианству (алтайцы, чуваши, хакасы, якуты и др.), получили письменность на основе русской графики от миссионеров. Многие народы, пользовавшиеся арабской графикой, азербайджанцы, узбеки, татары и др. имели многовековую литературную традицию. Но язык литературных произведений значительно отличался от разговорного языка, да и арабский алфавит было сложно применять к тюркским языкам, имеющим другую звуковую систему. Важным фактором, при принятии решения о переводе этих языков на новый алфавит было и то, что арабская графика была связана с исламом.

Такие народы, как якуты и алтайцы, создали свою литературу до революции. Особый характер развития этих литератур описан в трудах якутских, алтайских и др. ученых.

Хотя новую систему письма получили все названные выше языки, но термин младописьменные, как правило, применяется к языкам народов

Сибири, а к языкам больших народов, которые не получили, а сменили письменность, он не применяется.

Процесс создания алфавитов для языков, которые оставались бесписьменными практически до последних десятилетий XX века, продолжался, при этом получили письменность такие языки как долганский, уль-чский и ряд других. К данным языкам иногда применяется термин «новописьменные».

Таким образом, получается, что термины «младописьменный» и «новописьменный» применительно к языкам различаются, собственно, временем создания алфавитов. Под термин «младописьменные» попадают языки, которые действительно впервые получили письменность в 30-40 годы XX века и языки, которые сменили систему письменности, созданную миссионерами. У второй группы начальный этап развития литературы относится ко второй половине XIX, началу XX веков и протекает совсем в другой идеологической среде.

Связывая возникновение литературы с появлением письменного языка мы, в контексте исследования различных литератур народов Сибири, разграничим младописьменные и новописьменные литературы исключительно во временном аспекте: младописьменные литературы народов Сибири опираются на языки, получившие письменность в первой половине ХХ века (алтайская, хакасская, шорская), новописьменные - на языки, получившие письменность ближе к нашему времени. Так, например, долганская литература официально существует с 1973 года, по времени выхода первой книги на долганском языке "Бараксан" Огдо Аксеновой, то есть еще до официального принятия письменности для долганского языка, на приспособленном автором к особенностям долганского языка, русском алфавите) [Долганская литература, 2009].

Таким образом, в нашей трактовке термины «младописьменная» и «новописьменная» носят сугубо служебный (условный) характер и выстраивают отношение литературы к национальному языку и истории его письменного бытования, но не к собственно культурным традициям, на которые опирается данная литература. Национальная литература может быть древней в своих культурно-исторических основах и связях с литера-турами-предшествениками и родственными литературами, но в то же время «младо-» или «новописьменной» по времени появления письменной формы родного языка.

После 1990-х годов, в связи с возвращением интереса к национальным культурам, началось активное переосмысление феномена литератур народов Сибири в различных аспектах, «от определения роли творческой личности в национальной культуре до постановки проблемы межлитера-

турного процесса в условиях глобализации» [Дьячковская, 2006]. Можно говорить о возрождении многих сибирских литератур: в последнее время появляются новые авторы и исследователи, буквально по крупицам восстанавливающие наследие национальных культур и продолжающие утерянные было традиции.

В исследованиях литературоведов ИФЛ СО РАН рассматриваются проблемы становления, развития и современное состояние литератур народов Сибири [Бологова, 2011а-б; 2012а-г; 2013а-д]. В этих работах исследуется трансформация жанров и сюжетно-мотивного корпуса литератур малочисленных народов Сибири, анализ творчества писателей различных литератур (чукотской, нанайской, шорской, хантыйской, мансийской, ненецкой, эвенкийской и др.) в аспекте исторической поэтики, формирования художественных систем в литературах Сибири, а также исследование проблематики, связанной с жизнью коренных народов Сибири и нашедшей отражение в художественных произведениях и публицистике, своеобразия мышления и культуры сибирских народов.

Итогами проделанной работы можно считать описание особенностей мотивной структуры прозы Ю. Рытхэу (чукотская литература); описание мотивов прозы Ю. Тотыша (шорская литература); изучение мотивов творчества Е. Айпина (хантыйская литература); изучение поэтики и проблематики творчества П. Киле (нанайская литература); сравнительный анализ вариантов творческой судьбы и рефлексии о ней писателей младописьменных литератур Сибири (Ю. Рыхэу, А. Неркаги, Ю. Шесталов, В. Санги, П. Киле, Ю. Вэлла и др.); изучение влияния сибирских литератур на современную русскую литературу (на примере повести В. Эйснера).

В статьях о творчестве хантыйского писателя Е. Айпина анализируется кумулятивный принцип сюжетостроения в романе «Божья Матерь в кровавых снегах»; нанизывание мотива говорения на разных языках в ситуации встречи и общения, имеющего результатом понимание / непонимание друг друга, и мотив изображения в этом же романе, его варианты и семантические функции в структуре произведения, связь с сюжетами иконы, ожившей картины / превращения живого в картину, а также с ролью орнамента в традиционной хантыйской культуре.

Другая статья посвящена анализу рассказов шорского писателя Ю. Тотыша «Алик», «Найда» и отрывка из книге об отце «Болея душой», как объединенных одним типом героя, сюжетными схождениями, пространственно-временной организацией и взглядом рассказчика на мир, что позволяет говорить о единстве их поэтики, а также рассуждать об этнопо-этике и принадлежности национальной литературе этих текстов, устойчи-

вости самобытной национальной картины мира, воспроизводящейся и в русскоязычном творчестве.

Рассмотрена структура двуязычного сборника Л.Н. Арбачаковой «Онзас черим // Тернии души» (Новокузнецк, 2001). Выявлены основные мотивы творчества, мифологическая основа поэзии, связь с фольклором, определены перспективы рассмотрения творчества Л.Н. Арбачаковой в рамках современной русской литературы.

В статьях о творчестве чукотского писателя Ю. Рытхэу систематизируются мотивные комплексы, связанные с сюжетными ситуациями испытания и награждения, этномотивы и сюжеты фольклора, сюжеты, взятые из мировой литературы и клише соцреализма. Проводился сопоставительный анализ текста повести Ю. Рытхэу «Когда киты уходят» и фильма по его собственному сценарию по мотивам этой повести с целью понять, какими средствами художественной выразительности создается национальный чукотский миф в авторской концепции.

В проведенных исследованиях рассматривались проблемы осмысления русской истории в творчестве отдельных сибирских писателей, в частности концепция истории России Нового времени как Ренессанса, аналогичного европейскому Возрождению, нанайского писателя П. Киле. Концепция выражена в неизданной книге эссе писателя «Ренессанс в России» (2002), а также материалах авторского сайта «Эпоха Возрождения» (http://www.rendassic.ru). Проанализированы эссе и поэтика трагедии «Державный мастер» (1996-1997) о Петре I и комедии «Осень императрицы» о Екатерине Великой: как выражается в них авторская идея о Ренессансе в России и формах его проявления. В другой статье анализируются коммуникативные стратегии и структура сайта писателя в целом, общие творческие принципы, эстетические воззрения и околохудожественный дискурс, а также проблема национальной самоидентификации, имеющая значение для него.

Изучалось влияние литератур Сибири (Севера) и очерковой литературы о жизни коренных малочисленных народов на региональную литературу, на примере изучения сюжетно-мотивного комплекса, отраженного в повести В. Эйснера «Не уходи, Солонго!» (2009). В повести В. Эйснера просто и безыскусно рассказывается история о взрослении юной девушки, первой любви, первом глубоком разочаровании, обретении нравственной и жизненной силы через выпавшие испытания. Уважение восхищение предшественниками - писателями-северянами, принадлежащими к коренным народам, придает повести особое очарование и выгодно отличает ее от иных изысканий на сибирскую тему. В текст органично вплетены мотивы мифологические, этнографические, социальные, связанные с опреде-

ленным локусом и этническими группами. При этом произведение не претендует на входящую в моду «неофольклорную» изысканность, но успешно продолжает традиции региональной прозы России ХХ века, беря из нее все лучшее, что было.

На примере нескольких вариантов творческого поведения писателей, авторов произведений относимых к младописьменным литературам (Ю.С. Рытхэу, В. Санги, А. Неркаги, Ю. Вэлла, П. Киле и др.) поставлена проблема осознания писателем его роли в культуре своего народа, в русской литературе, в мировых культурных процессах, а также вопросов влияния опыта младописьменных сибирских литератур на современную русскую литературу. Рассматривается проблема «судьба писателя и история» - как художник воспринимает и отражает историческую реальность, какую роль играет образ писателя, создаваемый им самим, его читателями, СМИ, и его жизненный путь в формировании истории литературы и культуры России.

В статье Л.С. Дампиловой «Мифологема памяти в поэзии Монгуш Кенин-Лопсана» [Дампилова, 2013] подвергается анализу уникальная культурно-историческая ситуация тувинской литературы, которая, будучи генетически связанной со словесностью родственных ей тюркских народов, формировалась в условиях исторически сложившегося монголо-буддийского культурного комплекса. Показывается, что в художественно-историческом аспекте стихотворные произведения знаменитого тувинского поэта и мыслителя соответствуют широкому спектру поэтики от синкретического периода до современной модальности.

Д.С. Дампиловой также проанализированы тексты произведений современного тувинского поэта Эдуарда Мижита, которые можно отнести к «открытым» текстам, в котором читатель находит разные интертекстуальные коды. По мнению У. Эко, такое «произведение остается неисчерпаемым, поскольку оно открыто» [Эко, 2005, с. 95]. В философских размышлениях Эдуарда Мижита в сборнике верлибров на русском языке «Расколотый мир» поэтика неопределенности становится универсальным началом его поисков смысла бытия. Поиск связан с движением в сторону неизвестного, которое может быть и непостижимо. Герой осознает себя одновременно как проекцию самого себя и неведомого другого. В его расколотом мире расколота его идентичность. Мир, расколотый на оппозиционные пары жизнь и смерть, вечность и мгновенье, создает двойственность сознания героя. Центральный мотив одиночества является следствием проекции самого себя в разных ролевых воплощениях: второе «я», душа, тень. Поэзии Мижита свойственна внутренняя двойственность и противоречивость, характерная модернистской картине мира. Его лирический ге-

рой не имеет негативной коннотации, он не в оппозиции ни к миру, ни людям. Он находится в постоянном состоянии рефлексии, сопоставляя и анализируя сиюминутное «думаемое» с предыдущим и будущим.

Раскрытые выше исследования и пока еще очень скромные их результаты - только начало нового и востребованного современной культурной ситуацией в Сибири научного направления Института филологии СО РАН.

Литература

Бологова М.А. Повторяющиеся мотивы в художественной системе Юрия Рытхэу // Сюжетно-мотивные комплексы русской литературы. Новосибирск, 2011а.

Бологова М.А. Senilia, memento mori. Поэтика прозы Юрия Тотыша «нулевых» годов // Русская словесность в России и Казахстане: аспекты интеграции. Барнаул, 20116.

Бологова М.А. Социоэтнические литературные мотивы об аборигенах Сибири в повести Владимира Эйснера «Не уходи, Солонго!» // Материалы к «Словарю сюжетов и мотивов русской литературы». Новосибирск, 2012а.

Бологова М.А. Сайт писателя в постгутенберговскуто эпоху: аналог творческой мастерской (На материале авторского проекта Петра Киле «Эпоха Возрождения», renclassic.ru) // Критика и семиотика. Новосибирск, 20126. Вып. 16.

Бологова М.А. Русская история XVIII-ХХ веков как Ренессанс в осмыслении Петра Киле // Литература и история - грани единого (к проблеме междисциплинарных связей). Екатеринбург, 2012s. Вып. 7. Т. 1.

Бологова М.А. Литературные судьбы писателей коренных народов Сибири: проблема «Писатель и история» // Нарративные традиции славянских литератур: К юбилею члена-корреспондента РАН Елены Константиновны Ромодановской. Новосибирск, 2012.

Бологова М.А. Мотив (не) состоявшейся коммуникации в романе Е. Айпина «Божья Матерь в кровавых снегах» // Сибирский филологический журнал. 2013а. N° 1.

Бологова М.А. Мотив изображения в романе Е. Айпина «Божья Матерь в кровавых снегах» // Сибирский филологический журнал. 20136. № 3.

Бологова М.А. Национальный миф в авторской поэтике («Когда киты уходят» - «Когда уходят киты» Ю. Рытхэу) : статья первая // Текст как единица филологической интерпретации. Рубцовск, 2013s.

Бологова М.А. Национальный миф в авторской поэтике («Когда киты уходят» - «Когда уходят киты» Ю. Рытхэу) : статья втораяа // Русская словесность в России и Казахстане: аспекты интеграции. Барнаул, 2013. Вып. 2.

Бологова М.А. Писатели коренных народов Сибири: проблема самоидентификации в культуре. [Электронный ресурс]. 20136. URL: http://gf.nsu.ru/www/?page_id=1033

Гачев Г.Д. Ускоренное развитие литературы. М., 1964.

Дампилова Л.С. Мифологема памяти в поэзии Монгуша Кенин-Лопсана // Сибирский филологический журнал. 2013. № 4.

Добронравин Н.А. Арабографическая литературная традиция Западной Африки : авто-реф. дис. ... докт. филол. наук. СПб., 2006.

Долганская литература. М., 2009.

Дьячковская М.Н. О художественном наследии национальных литератур ХХ века // Наука и техника в Якутии. 2006. № 2 (11).

Костанов Д. Некоторые вопросы становления и развития адыгейской советской литературы // УЗ АНИИ. Серия фольклора и литературы. Майкоп, 1964. Т. 3.

Окорокова В.Б. Пути и проблемы развития прозы в литературах народов Якутии, жан-рово-стилевые процессы : Якутская, юкагирская, эвенская, эвенкийская проза XX века : дис. ... докт. филол. наук. Якутск, 2002.

Полторацкий И.С., Силантьев И.В., Широбокова Н.Н. Некоторые теоретические аспекты изучения младописьменных литератур // Сибирский филологический журнал. 2013. № 4.

Чертыкова А.А. Хакасско-алтайские литературные связи в системе взаимодействия литератур народов Российской Федерации (история взаимосвязи) : автореф. дис. ... канд. филол. наук. М. 2009.

Эко У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста. М., 2005.