CC BY
136
2 См.: ГавриковВ.А. Мифопоэтика в творчестве Александра Башлачёва. - Брянск, 2007. -С. 121.
3 См.: Славянская мифология. Энциклопедический словарь. - М., 1995. - С. 168.
4 Традиционно дверь считается «нормальным» выходом, в то время как через окно и печную трубу осуществлялись контакты с потусторонним миром.
5 Цит. по: Сплинотека: сайт. - Режим доступа: teka.splean.info.
© А.Ю. Конкина
Н.М. МАТВЕЕВА
Тверь
ЛИРИКА РУССКИХ ПОЭТОВ ХХ ВЕКА В ТВОРЧЕСТВЕ РОК-ГРУПП «НОЧНЫЕ СНАЙПЕРЫ» И «СУРГАНОВА И ОРКЕСТР»
В настоящее время некоторые музыкальные исполнители выбирают в качестве текстов для своих песен стихотворения классиков. Если ранее мы старались выбрать наиболее востребованных исполнителями поэтов и рассматривали случаи исполнения различными музыкантами песен на стихотворения С. Есенина, В. Маяковского, А. Блока1, то в данной статье мы решили пойти от обратного и рассмотреть песни на стихотворения различных поэтов в творчестве какого-то одного исполнителя. Впрочем, исполнителей получилось два.
Наибольшее количество песен на стихи русских классиков ХХ века мы обнаружили в совместном творчестве рок-певиц Дианы Арбениной и Светланы Сургановой в группе «Ночные Снайперы», а также в последующем индивидуальном творчестве каждой из исполнительниц в рок-группах «Ночные Снайперы» (Арбенина) и «Сурганова и Оркестр» (Сурганова).
Совместно в группе «Ночные снайперы» Диана Арбенина и Светлана Сурганова исполнили песню «Сохрани мою тень» на стихи И. Бродского (альбом «Детский лепет», 1999). После ухода Сургановой группа «Ночные Снайперы» записала песню «Я сижу у окна» также на стихи И. Бродского (альбом «Тригонометрия», 2004), на концертах Диана Арбенина исполняет песню «Реквием» на одноименное стихотворение М. Цветаевой. Группа «Сурганова и Оркестр» исполняет песни «Неужели не я» на стихи И. Бродского (альбомы «Неужели не я», 2003; «Кругосветка», 2006), «Мне нравится» на стихи М. Цветаевой (альбом «Любовное настроение», 2005), «Путник милый» на стихи А. Ахматовой и современного поэта Т. Хмельник (альбомы «Любовное настроение», 2005; «Возлюбленная Шопена», 2005), «Я знаю женщину» на стихотворение Н. Гумилева (альбом «Возлюбленная Шопена», 2005), «Ленинград» на стихи О. Мандельштама (альбом «Чужие как свои», 2009).
Применив к вышеперечисленным песням выведенную нами ранее на образцах целого ряда песен на стихи Есенина, Маяковского и Блока типо-
логию изменений, происходящих при трансформации стихотворного текста в песенный, мы получили следующие результаты.
1. Исполнитель оставляет исходный стихотворный текст без изменений.
К данному случаю относится песня Дианы Арбениной «Реквием» на стихи Марины Цветаевой. Ранее песня уже исполнялась Аллой Пугачевой, она же является и автором музыки. Песня не вошла в альбомы «Ночных Снайперов», распространяется в качестве записи с концерта 2008 года.
2. В тексте производятся незначительные изменения слов или используются повторы.
В творчестве групп «Ночные Снайперы» и «Сурганова и Оркестр» мы не нашли песен, относящихся к данному пункту типологии. Тем не менее, как уже отмечалось, граница между этим и следующим типами достаточно условна, а большая часть рассматриваемых нами песен относится именно к третьему (следующему) пункту.
3. Используется одно трансформированное стихотворение, в котором могут заменяться многие слова, переставляться и удаляться строфы; при этом содержание текста трансформируется.
К этой группе относится наибольшее количество песен: «Сохрани мою тень» и «Я сижу у окна» «Ночных снайперов» и «Неужели не я» «Сургановой и Оркестра» на стихи Бродского; песни «Сургановой и Оркестра» «Мне нравится» на стихи Цветаевой, «Я знаю женщину» на стихи Гумилева, «Ленинград» на стихи Мандельштама.
В песне «Я сижу у окна» на одноименное стихотворение Иосифа Бродского исходный текст претерпевает только два лексических изменения, также происходит компиляция стихотворных строк.
Иосиф Бродский Я всегда твердил, что судьба - игра Что зачем нам рыба, раз есть икра. Что готический стиль победит,
как школа, как способность торчать, избежав
укола.
Я сижу у окна. За окном осина. Я любил немногих. Однако - сильно.
Я считал, что лес - только часть полена. Что зачем вся дева, если есть колено. Что, устав от поднятой веком пыли, русский глаз отдохнёт на эстонском
шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду. Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Ночные Снайперы Я всегда твердил, что судьба - игра. Что зачем нам рыба, раз есть икра. Что готический стиль победит,
как школа, как способность торчать, избежав
укола.
Я считал, что лес - только часть полена. Что зачем вся дева, раз есть колено. Что, устав от поднятой веком пыли, русский глаз отдохнет на эстонском
шпиле.
Я сижу у окна. За окном осина. Я любил немногих. Однако - сильно. Я сижу у окна. Я помыл посуду. Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке - ужас пола. Что любовь, как акт, лишена глагола. Что не знал Эвклид, что сходя на конус, вещь обретает не ноль, но Хронос. Я сижу у окна. Вспоминаю юность. Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку. И что семя, упавши в дурную почву, не дает побега; что луг с поляной есть пример рукоблудья, в Природе
данный.
Я сижу у окна, обхватив колени, в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива, но зато её хором не спеть. Не диво, что в награду мне за такие речи своих ног никто не кладёт на плечи. Я сижу в темноте; как скорый, море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо признаю я товаром второго сорта свои лучшие мысли, и дням грядущим я дарю их, как опыт борьбы с удушьем. Я сижу в темноте. И она не хуже в комнате, чем темнота снаружи.
Я сижу у окна.
Я писал, что в лампочке - ужас пола. Что любовь, как акт, лишена глагола. Что не знал Эвклид, что, сходя на конус, вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сказал, что лист разрушает почку. И что семя, упавши в дурную почву, не дает побега; что луг с поляной есть пример рукоблудья, в Природе
данный.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность. Улыбнусь порою, порой отплюнусь. Я сижу у окна, обхватив колени, в обществе своей грузной тени. Я сижу у окна.
И моя песнь была лишена мотива, но зато ее хором не спеть. Не диво, что в награду мне за такие речи своих ног никто не кладет на плечи.
Гражданин второсортной эпохи, гордо признаю я товаром второго сорта свои лучшие мысли и дням грядущим я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу у окна в темноте; как скорый, море гремит за волнистой шторой. Я сижу в темноте. И она не хуже в комнате, чем темнота снаружи. Я сижу у окна. Я сижу у окна.
Так, стихотворение Бродского состоит из шести шестистиший, текст песни «Ночных снайперов» состоит из трёх куплетов и трёх припевов. В свою очередь, каждый куплет состоит из двух четверостиший, которые являются первыми четырьмя строчками каждого шестистишия из стихотворения Бродского. Оставшиеся же две строчки, в свою очередь, образуют припевы (выше они выделены курсивом), после каждого припева повторяется предложение «Я сижу у окна», вынесенное в заглавие. Использование именно 5 и 6 строк каждого шестистишия для припева обусловлено тем, что в стихотворении Бродского они являются своеобразным рефреном, также начинаясь со слов «Я сижу у окна» (в 5 и 6 шестистишиях -«Я сижу в темноте»). Фраза «в обществе собственной грузной тени» во втором припеве заменяется на «в обществе своей грузной тени», а в начале третьего припева «Я сижу в темноте» заменяется на «Я сижу у окна в тем-
ноте». Оба эти изменения связаны с необходимостью уложить текст в формат определенного музыкального ритма. В конце предложение «Я сижу у окна» повторяется дважды, помогая плавному завершению песни.
Песню «Ленинград» на одноименное стихотворение Осипа Мандельштама, помимо группы «Сурганова и Оркестр», исполняли Тамара Гверд-цители, Александр Буйнов и др., но первым исполнителем и автором музыки к песне является Алла Пугачёва, она же переделала текст стихотворения, который с 1977 года исполняется именно в этом варианте.
Осип Мандельштам
Я вернулся в мой город, знакомый
до слез,
До прожилок, до детских припухлых
желез.
Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных
фонарей,
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан
желток.
Петербург! я еще не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.
Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом
звонок,
И всю ночь напролет жду гостей
дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
Алла Пугачёва Я вернулась в мой город, знакомый
до слез,
До прожилок, до детских припухших
желез.
Я вернулась сюда, так глотай же скорей Рыбий жир ленинградских ночных
фонарей.
Я вернулась в мой город, знакомый
до слез,
До прожилок, до детских припухших
желез,
Узнавай же скорее декабрьский денек, Где к зловещему дегтю подмешан
желток.
Ленинград! Ленинград! Я еще не хочу умирать, У меня еще есть адреса, По которым найду голоса. Ленинград! Ленинград! Я еще не хочу умирать, У тебя телефонов моих номера, Я еще не хочу умирать.
Я вернулась в мой город, знакомый
до слез,
До прожилок, до детских припухших
желез,
Я на лестнице черной живу, и в висок Ударяет мне вырванный с мясом
звонок.
Я вернулась в мой город, знакомый
до слез,
До прожилок, до детских припухших
желез,
И всю ночь напролет жду гостей
дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных. Повтор припева
Вот что А.Б. Пугачёва рассказывает об этой песне: «Текст песни - переделанное стихотворение Осипа Мандельштама "Петербург". Я взяла эти строки, потому что хотелось донести состояние одиночества и страха: "Я на лестнице черной живу, и в висок ударяет мне вырванный с мясом звонок". Никто же не вдумывался в смысл. Никто не знал, что Мандельштам -человек, потерявший квартиру: его однажды затопили, и на двери у него висел ржавый звонок. Все воспринимали песню как мою исповедь: "Я еще не хочу умирать..." Петербург, при всем моем уважении к классику, плохо рифмовался, поэтому возник Ленинград. А стыдно мне за одну переделку: вместо "речных фонарей" спела "ночные". И теперь все так поют»2.
Отметим, что у Мандельштама есть две редакции стихотворения.
Первая редакция - Я вернулся в мой город, знакомый
до слез,
До прожилок, до детских припухлых
желез.
Окончательная редакция Я вернулся в мой город, знакомый
до слез,
До прожилок, до детских припухлых
желез.
- Ты вернулся сюда, так глотай же
скорей
Рыбий жир ленинградских речных
фонарей.
<-> Петербург, я еще не хочу умирать: У меня телефонов твоих номера.
Ты вернулся сюда, так глотай же скорей Рыбий жир ленинградских речных
фонарей,
Узнавай же скорее декабрьский денек, Где к зловещему дегтю подмешан
желток.
Петербург, я сумею найти адреса, О которых твердят мертвецов голоса.
Петербург! я еще не хочу умирать! У тебя телефонов моих номера.
Я на лестнице черной живу, и в висок Ударяет мне вырванный с мясом
звонок,
И всю ночь напролет жду вестей
дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
Петербург! У меня еще есть адреса, По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок Ударяет мне вырванный с мясом
звонок,
И всю ночь напролет жду гостей
дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
В первой редакции обращения к Петербургу оформлены повествовательными предложениями, тогда как во второй - предложениями восклицательными. Замена в поздней версии строки «У меня телефонов твоих
номера» на «У тебя телефонов моих номера» указывает на характер эпохи, когда контролировался каждый шаг человека. Вторая редакция носит более отчаянный и зловещий характер - добавляется строфа «Узнавай же скорее декабрьский денек, / Где к зловещему дегтю подмешан желток», лирический субъект оказывается ближе к смерти - если в первой редакции он только искал адреса («я сумею найти адреса, / О которых твердят мертвецов голоса»), то во второй адреса у субъекта есть, и он уже ищет голоса мертвецов («У меня еще есть адреса, / По которым найду мертвецов голоса»). Это уже не тот Петербург, каким он был до революции - это уже Ленинград («Рыбий жир ленинградских речных фонарей»). В первой редакции реплики диалога выделены, и мы видим, как контрастирует первая ностальгическая реплика лирического субъекта и реплика его собеседника, возвращающая в суровую новую реальность.
Если Мандельштам обращается к ушедшему Петербургу, то Алла Пугачёва, а за ней и Светлана Сурганова, обращается к Ленинграду. При этом у Аллы Пугачёвой такое именование города вполне естественно, так как песня написана в 1977 году, когда город на Неве носил имя Ленина, а у Светланы Сургановой, исполняющей песню в XXI веке, оно также носит ностальгический характер: обращение к Ленинграду - это обращение к прошлому. Так как исполнитель - женщина, в тексте происходит смена рода лирического субъекта («Я вернулась...» и т.д.). Чтобы соответствовать специфике построения песенного текста, производится перестановка строф. Песня состоит из двух куплетов и повторяющегося припева, каждый припев, в свою очередь, состоит из двух четверостиший, первые две строчки каждого четверостишия - это первая строфа стихотворения Мандельштама, выступающая своеобразным анафорическим рефреном. Третью и четвертую строку каждого из четырех куплетных четверостиший образуют по порядку 2, 3, 6 и 7 строфы стихотворения-источника. Если слова куплетов почти не изменяются (за исключением вышеупомянутых «ночных фонарей»), то припев состоит из повторяемых дважды трансформированных четвёртой и пятой строф стихотворения. Слово «Ленинград» повторяется дважды, чтобы текст укладывался в песенный ритм, из строчки «По которым найду мертвецов голоса» исчезает слово «мертвецов», что можно объяснить как особенностями песенного ритма, так и интенцией к редукции негативной коннотацией данного существительного. Новый песенный текст по сравнению с источником становится более современным и менее трагическим, что подчеркивает также и манера исполнения - Алла Пугачева исполняет песню в относительно быстром темпе под вполне позитивную музыку, Светлана Сурганова же вносит в песню немного развязную интонацию.
Рассмотрим песню группы «Сурганова и Оркестр» «Я знаю женщину» на стихотворение Николая Гумилева «Она», посвященное Анне Ахматовой. Казалось бы, количественно данный случай можно отнести ко второ-
му типу, но произведенные изменения слишком уж радикальны по смыслу.
Николай Гумилев - Она
Я знаю женщину: молчанье, Усталость горькая от слов, Живёт в таинственном мерцанье Её расширенных зрачков.
Сурганова и Оркестр -Я знаю женщину Я знаю женщину: молчанье, Усталость горькая от слов, Живёт в таинственном мерцанье Её расширенных зрачков.
Её душа открыта жадно Лишь медной музыке стиха, Пред жизнью, дольней и отрадной Высокомерна и глуха.
Её душа открыта жадно Лишь тонкой музыке стиха, Пред жизнью, дольней и отрадной Высокомерна и глуха.
Неслышный и неторопливый, Так странно плавен шаг её, Назвать нельзя её красивой, Но в ней всё счастие моё.
Неслышный и неторопливый, Так странно плавен шаг её, Нельзя назвать её красивой, Но в ней всё счастие моё.
Когда я жажду своеволий И смел и горд - я к ней иду Учиться мудрой сладкой боли В её истоме и бреду.
Она светла в часы томлений И держит молнии в руке, И четки сны её, как тени На райском огненном песке.
Когда я жажду своеволий Я смел и горд - я к ней спешу Учиться мудрой сладкой боли В её истоме и бреду.
Она светла в часы томлений И держит молнии в руке, И четки сны её, как тени На райском огненном песке.
Проигрыш
Я знаю женщину: молчанье, Усталость горькая от слов, Живет в таинственном мерцанье Её расширенных зрачков.
В тексте песни производятся следующие изменения: во-первых, словосочетание «медной музыке стиха» во второй строфе заменяется на «тонкой музыке стиха», что делает характер героини стихотворения также более утонченным (музыка стиха, которой открыта её душа, представляется как тонкая и изящная, а не как громкая и пронзительная, производимая, к примеру, медными трубами). Во-вторых, в третьей строфе инверсия «назвать нельзя» переходит в прямой порядок слов - «нельзя назвать», что сделано как для удобства слухового восприятия, так и для осовременивания песни. В-третьих, «И смел и горд - я к ней иду» в четвёртой строфе стихотворения в песне звучит как «Я смел и горд - я к ней спешу». Предположим, что замена союза «и» местоимением «я» сделана также в целях
благозвучия, а замена нейтрального глагола «иду» глаголом «спешу» призвана показать характер отношения нового лирического субъекта к своей возлюбленной - в песне он более привязан к ней, более в ней нуждается, чем лирический субъект стихотворения Гумилёва. В конце песни звучит музыкальный проигрыш, после чего повторяется первая строфа стихотворения, меняющая общую композицию: если в стихотворении она линейная, то в песне - кольцевая. Можно говорить о различном понимании отношений лирического субъекта и героини - линейном и кольцевом - двумя авторами - старым и новым.
4. При составлении текста песни используются элементы нескольких стихотворений.
К данной группе мы отнесем песню Светланы Сургановой «Путник милый». Песня составлена из двух стихотворений - к стихотворению «Путник милый, ты далече...» Анны Ахматовой добавлены строки современного поэта Татьяны Хмельник (ниже эти строки выделены курсивом):
Анна Ахматова
Сурганова и Оркестр
Путник милый, ты далече, Но с тобою говорю.
Путник милый, ты далече, Но с тобой я говорю. В небесах зажглися свечи Провожающих зарю.
В небесах зажглися свечи Провожающих зарю.
Путник мой, скорей направо Обрати свой светлый взор: Здесь живет дракон лукавый, Мой властитель с давних пор.
Путник мой, скорей направо Обрати свой светлый взор, Там живет дракон лукавый, Мой властитель с давних пор.
А в пещере у дракона
А в пещере у дракона
Нет пощады, нет закона, И висит на стенке плеть, Чтобы песен мне не петь.
Нет пощады, нет закона. И висит на стенке плеть, Чтобы песен мне не петь.
И дракон крылатый мучит, Он меня смиренью учит, Чтоб забыла дерзкий смех, Чтобы стала лучше всех.
И дракон крылатый мучит, Он меня смиренью учит. Чтоб забыла детский смех, Чтоб стала лучше всех.
Путник милый, в город дальний Унеси мои слова, Чтобы сделался печальней Тот, кем я еще жива.
Ты слишком уверен в своих руках, Ты думаешь, хватит сил. Нажатьем ладони бросать меня в прах Гостеприимных могил.
И ты уверен в своих правах Увенчивать и свергать. Ты хочешь быть богом хотя бы в словах, Огнем заливая снега.
Но, знаешь, твоя рука не сильней 278
Той, что хранит меня. И я, повинуясь одной лишь ей, Стою, не боясь огня.
И я, лишь ей покоряясь одной, Спокойно встречу твой взгляд. Мне жизнь возвратят за той стеной, Где вечно сияет сад.
Проигрыш
Путник милый, в город дальний Унеси мои слова, Чтобы сделался печальней Тот, кем я еще жива.
Стихотворение Анны Ахматовой состоит из пяти строф, в тексте песни после четырех ахматовских строф следуют четыре строфы Татьяны Хмельник, придающие песне современное звучание и связанные с предыдущими строфами на ассоциативном уровне («дракон-властитель» -«огонь», «ты уверен» и т.п.). Песню завершает последняя строфа стихотворения Ахматовой, отделенная музыкальным проигрышем и объединяющая две предыдущие части в единое целое.
С текстом стихотворения Ахматовой также происходят некоторые изменения: «с тобою говорю» в первой строфе заменяется более современным и стилистически нейтральным «с тобой я говорю»; «здесь» во второй строфе заменяется на «там», указывая на изменение пространственного расположения дракона; в четвертой строфе «дерзкий смех» заменяется на «детский смех», меняя и характер лирического субъекта - у Ахматовой он более дерзкий, у Сургановой - обладающий более мягким, возможно, немного детским характером.
Если в исходном стихотворении Ахматовой звучит голос только одного автора, то у текста песни группы «Сурганова и Оркестр» уже два автора. Светлана Сурганова формирует своеобразный диалог двух поэтов: классического - Анны Ахматовой - и современного - Татьяны Хмельник. Таким образом, в песне можно услышать голоса сразу трех авторов, каждый из которых вносит в нее элементы собственного мировосприятия, вкладывает собственные смыслы, в итоге становящиеся одним целым3.
Проанализировав случаи использования рок-группами «Ночные Снайперы» и «Сурганова и Оркестр» лирики поэтов ХХ века как текстов песен, мы увидели, как, обращаясь к классическим источникам, данные исполнители корректируют мысли предшественника через свое собственное мироощущение и конъюнктуру времени, и в итоге передают слушателям как свое мироощущение, так и мироощущение поэтов. Предположим, что обращение к такому широкому кругу классических поэтов, в том числе таких «элитарных», как Иосиф Бродский, характерно, в первую очередь,
для рок-музыки также в силу ее некоторой «элитарности» и сложности для понимания.
1 Об этом подробнее см.: МатвееваН.М. Поэзия С. Есенина в современной песенной культуре: опыт построения типологии // Слово: Сборник научных работ студентов и аспирантов. -Тверь, 2009. - Вып. 7. - С. 37-40; Матвеева Н.М. Поэзия В. Маяковского в современной рок-культуре: группы «Сансара» и «Сплин» // Русская рок-поэзия: текст и контекст. - Екатеринбург, Тверь, 2010. - Вып. 11. - С. 183-189; Матвеева Н.М. Поэзия С. Есенина и В. Маяковского в современной песенной культуре // Филологические штудии. - Иваново, 2010. - Вып. 14. - С. 93-94; Матвеева Н.М. Стихотворения С.А. Есенина и
B.В. Маяковского в современной песенной культуре: построение типологии // Слово: Сборник научных работ студентов и аспирантов. - Тверь, 2010. - Вып. 8. - С. 150-154; Матвеева Н.М. Стихотворения Владимира Маяковского в песне Владимира Рекшана «Парикмахер / Наш марш» // Русская рок-поэзия: текст и контекст. - Екатеринбург, Тверь, 2011. - Вып. 12. -
C. 104-110; Матвеева Н.М. Лирика Александра Блока в современной песенной культуре // Слово: Сборник научных работ студентов и аспирантов. - Тверь, 2011. - Вып. 9. - С. 115119.
2 Цит. по ресурсу Алла Борисовна Пугачева. Сайт поклонников творчества Аллы Борисовны [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://alla.borisovna.ru/?paged=4.
3 Диалог двух поэтов в песне Сургановой подробно проанализирован в работе: Шухарт Ред-рик. Светлана Сурганова: принципы работы с чужими текстами [Электронная статья] // Диана Арбенина. Светлана Сурганова. Всем абсолютным сталеварам: неофициальный сайт поклонников творчества «Ночных снайперов» - Режим доступа: http://aprelpp.ru/think/749.
© Н.М. Матвеева
А.В. ЮРЧЕНКО
Луганск
СЕМАНТИКА ЗАПАХА И ЕГО ФУНКЦИИ В ПЕСНЯХ ДИАНЫ АРБЕНИНОЙ
В тандеме со Светланой Сургановой Диана Арбенина вошла в русский рок в начале девяностых годов прошлого века. Начав как акустический дуэт со свойственными бардовским настроениями, Сурганова и Арбенина постепенно стали одними из важнейших фигур современной рок-культуры. Первые записи коллектива, получившего тогда название «Ночные снайперы», датируются 1994 годом. Спустя почти десять лет группа стала действительно известной, покорив слушателей хитом «Тридцать первая весна». С течением времени музыка выходила для девушек на первый план, но тем не менее они не забывали и о литературе. Под эгидой «Ночных снайперов» выходили книги со стихами и сборники песен («Патронташ», «Дрянь», «Цель», «30 песен "Ночных снайперов"»). Позже, когда союз Арбениной и Сургановой в 2001 году распался, каждая из них продолжала писать и выпускать книги. Сурганова в 2012 году выпустила книгу «Тетрадь слов», в которой читатель находит как тексты песен альбомов, выпущенных Сургановой в отдельности от «Ночных снайперов», так и её - как она их называет - «стихийные стихи». Арбенина, в свою очередь, выпустила три литературных сборника: «Дезертир сна» (2007),
