CC BY
37
УДК 821.161.1.09 (Обрезкова Н.) ББК Ш5(2Рос=Рус)6-4
A.B. Малева
Сыктывкар, Россия
ЛИРИКА КОМИ ПОЭТЕССЫ НИНЫ ОБРЕЗКОВОЙ: АСПЕКТЫ ПОЭТИКИ*
Аннотация: B статье рассматривается своеобразие художественного осмысления жизни известной коми поэтессы Н. Обрезковой, которое характеризуется синкретизмом черт мифологичности, импрессионистичности и интеллектуальности. Выявляется специфика художественного мышления поэтессы.
Ключевые слова: литература рубежа XX-XXI в.в.; современная коми поэзия; женская лирика; лирическая героиня; мифологизм; импрессионистичность.
A.V. Maleva
Syktyvkar, Russia
THE POETRY OF THE KOMI POETESS N. OBREZKOVA: THE ASPECTS OF POETICS
Abstract: The originality of the art conception of the life of known коми poetess N. Obrezkova is considered in the article. It is characterized as mifologity, impressionistic and intellectual. Specificity of art thinking of the poetess is revealed by the author.
Keywords: the literature at the turn of the XX-XXI centuries; modern poetry of the Komi; the female lyrics; the lyrical heroine; mythological, impressionism.
Период конца XX - начала XXI вв. отмечен активным развитием женской коми поэзии, одним из ярких представителей которой стала переживающая период творческой зрелости H.A. Обрезкова. Естественно, в чертах мировидения поэтессы нашло выражение своеобразие мирочувствования современника эпохи рубежа веков, характеризующееся стремлением к глубокому переосмыслению жизни и ценностными поисками. Концептуальные взгляды H. Обрезковой формируются в осмыслении проблем вечных: в раздумьях об одинокой старости («Кыдзи овсьо тэныд, порысь морт...» - «Как живется тебе, пожилой человек.»), о малой родине («Корко воан гортад ыджыд мортон.» - «Когда-то вернешься домой ты большим человеком.»), отношениях родителей и детей («Тэнсьыд чукыръясто некор некод нин оз веськод.» - «Твои морщинки никто никогда уже не расправит.», «Асъя лоньын кыло трич да трач...» - «В утренней тиши слышно “трич” и “трач”»), мужчины и женщины («Баба корало му-жикос.» - «Женщина сватает мужчину.», «Адд-зысьоны нывбаба да мужичой.» - «Встречаются женщина и мужчина»), о неизбежных ошибках и заблуждениях («Вийсям.» - «Бьемся.», «Мыйко век тэрмасям, восьлалам, мунам.» - «Постоянно спешим мы, шагаем, идем.») и др.
Ее мировидение отмечено весьма своеобразными чертами. На наш взгляд, справедливо замечание философа, культоролога В.М. Пивоева о том, что на «пороге XXI столетия человечество столкнулось с проблемой глобального кризиса цивилизации <.> Идеалы рационализма, притягивавшие умы в течение четырех веков, едва не превратились в иллюзии. Обнаружилась полимифологичность общественного сознания. Преодолевая предопределенную вербальным сознанием рациональность, человечество начинает осознавать и осваивать ирра-
* Публикация подготовлена в рамках проекта программ Президиума РАН № 12-П-6-1013 «Опыт развития коми литературы: творческая индивидуальность и художественный процесс».
циональное.» [Пивоев 1991: 3]. Поэзия Н. Обрезковой выражает видение человека и мира в единстве материального и трансцендентного, что выражается в тенденции устанавливать взаимосвязь между предметным и абстрактным, ощущать причинноследственные отношения между разнородными по качеству и структуре предметами, событиями и явлениями. Неявно придавая окружающему жизненному пространству особую сакральную значимость, героиня выявляет тем самым черты мифологичности сознания, в частности - черты партиципации, суть которой - «всеобщая мистическая связь предметов и событий мира, абсолютная взаимозависимость и взаимообратимость» [Стоянова]. Своеобразие мышления лирической героини Н. Обрезковой заключено в восприятии мира в интуитивных чувствованиях, связях, выработанных традициями, которые формируют мирообраз в тонком взаимодействии земного, зримого, осязаемого и невидимого, непознанного. В силу этого наименование бытовых деталей в устах ее лирической героини обретает особый онтологический смысл, т.к. она видит не только материальное обличье предметов - она стремится уловить в них частичку непреходяще-ценностного: предметный мир в большей степени не быт для нее, а бытие. Так, героиня устанавливает взаимосвязь между соблюдением человеком народных традиций и успешностью его жизни («Бабъясным.» - «Наши бабушки. »), морщинками матери и судьбой дочери («Тэнсьыд чукыръясто некор некод нин оз весь-код.» - «Твои морщинки никто никогда уже не расправит.»); связанные бабушкой героини рукавицы формируют в ее сознании канал между прошлым и настоящим («Бара талун.» - «Вновь сегодня.»), разлука с малой родиной становится предзнаменованием начинающихся неприятных перемен в ее жизни («Рака толысьын лымйыд уна на.» - «В марте много еще снега.»).
«Для мифологического сознания все, что существует - одушевлено» [Лебедько]: героиня Н. Обрезковой не столько наделяет предметное и аб-
страктное душой, независимым, полноценным существованием, сколько видит, чувствует и осязает в них наличие жизни. Так, олицетворение («Васьыс весигто петнысо дыш.» - «Даже лень выходить из воды.»: желание героини познать внутренний мир прибитой к берегу лодки), а также антропоморфизм, персонификация (февраль, стихи, зима - полноценные персонажи лирики поэтессы: «Ми регыд
войтвакод синмасьны кутам!..» - «Мы скоро будем перемигиваться с капелью!..», «Кывбуръясой чужис-ны.» - «Родились мои стихотворения.», «Миян войвылад толыд.» - «У нас на Севере зима.») и материализация (любви: «Радейтчомыс.» - «Любовь»; памяти: «Паметьо став одзосъяссо
восьпс.» - «Раскрыла память мне все двери.»); счастья: «Вийсям.» - «Бьемся»; високосного года: «Быттьо кужтома доддялом вов.» - «Словно неумело оседланная лошадь.» и т.д.) - устойчивые элементы формирования структуры мирообраза лирической героини. По мнению Е. Стояновой, утверждающей, что мифологизм - «элемент всякого личностного сознания вне возрастного, культурного или исторического состояния», чувственный характер мировосприятия - особенность мифологического сознания на этапе инкорпорированного мышления: «. абстракции мыслятся чувственно, ове-
ществлено» [Стоянова].
Одна из национальных особенностей мирочув-ствования героини Н. Обрезковой выражается в том, что мифические (мифологические) существа из параллельного мира воспринимаются ею как полноправные обитатели ее жизненного пространства («Корко ошиняд лэбачон.» - «Когда-нибудь в твое окно птицей.»: образ души-птицы; «Босьтны эсько мамлысь керка пытшкоссо.» - «Взять бы домашнюю обстановку мамы.»: «домашние боги» - как определяет Н. Обрезкова «гортса енъяс»), а природный мир в большей степени выполняет функцию родного дома, среды обитания, нежели пространства, параллельного социальному, что выражено как в форме непринужденного слияния героини с природным миром («Тэнад синъяс рома.» - «Цвета твоих глаз. »), так и в ее образных трансформациях
- зоо- и биометаморфозах: она принимает облики птиц, животных, рыб, природных явлений («Тодан»
- «Знаешь», «Лэбачон вола.» - «Прилечу птицей.», «Радейтчомлон кырыдыс.» - «Горечь любви.», Косъян.» - «Хочешь.»).
Сгдз и коля,
Мыськавтом да дзебтом -
Керка шорын
бордысь мед эз вов.
Восьтой керка вевтсо -ачым лэбзя -
кыдзи унаысь на вовл -еджыд вов.
(«Сгдз и коля.», 2003).
Так и останусь,
Не обмытая и не погребенная -
В доме
пусть не будет плачущих.
Откройте крышу дома -сама взлечу -
как и бывало уж не раз -белая лошадь.
(«Так и останусь.», 2003)1
На наш взгляд, подобные ощущения - художественное выражение анимизма - перевоплощения души, о чем писал еще в начале XX века уроженец Коми, культоролог, основатель факультета социологии в Гарварде П. Сорокин: «. анимизм был глубоко жизненным явлением у зырян <.> Не только для древнего зырянина, но и для современного коми (как и для многих других народов), живущего в веке пара и электричества, мир, если так можно выразиться, наполнен духами <.> После смерти человека душа его перевоплощается (оборачивается) в какой-нибудь одушевленный или неодушевленный предмет. Смерть, с точки зрения зырянина, не что иное, как перемена душой своего образа (вида), формы <.> души человека и других предметов сходны, обладают одинаковыми склонностями, вкусами, желаниями .» [Сорокин].
Своеобразием мышления лирической героини Н. Обрезковой, переживающей катаклизмы периода смены тысячелетий, становится «размытая дуальность» ее сознания: нарушено оппозиционное деление жизненного пространства на «свое» и «чужое». Нарушение бинарной логики выражено тем, что героиня то не ощущает себя принадлежащей ни одному пространству (ни городу, ни селу: «Колок, важон нин мунны коло сэтчо.» - «Может быть, давно уже пора идти туда.», «Нэмос коля Панькосиктса
мортон.» - «Навеки останусь жителем села Пань-косикт», «Гортой, гортаной, лайкыд потаной.» -«Дом мой, дом родной, плавная колыбель.»), то одновременно принадлежит обоим («Сгдз и коля.» -«Так и останусь.»: земному и потустороннему). На наш взгляд, периодическое обращение поэтессы к лишенному строгой композиционной упорядоченности свободному стиху также становится художественным выражением хаотичности мышления и некоторой неустойчивости и спонтанности образа ее жизни, выражаемого в непрерывных поисках ценностных основ. Кроме того, форма верлибра подразумевает глубину художественной мысли поэтессы («Тайо кывйыс борся.» - «За этим словом.», «Кыподш асл^1д керка.» - «Поднял ты себе дом. », «Сикт кузяыс мунггон.» - «Идя по селу. », «Эмось кывбуръяс.» - «Есть стихи.», «Конко
морсосын.» - «Где-то в груди.» и т.д.).
Тайо кывйыс борся вотлыси да вотлыси .
А сшо
еджыд бобулон пуксис
тэнад пельпом выло...
Шемосми...
. Он1 ог тод,
кодг меным енджык коло -
Тэ
либо
тэ доро вайодысь кывйыс.
(«Тайо кывйыс борся.», 2007)
1 Здесь и далее перевод подстрочный наш. - А.М
За этим словом гонялась и гонялась.
А оно
белой бабочкой село
на твое плечо.
Изумилась.
.Теперь и не знаю,
кто мне больше всего нужен -
Ты
или
к тебе приведшее слово.
(«За этим словом. », 2007)
Мышление лирической героини H. Обрезковой можно охарактеризовать и как импрессионистическое, что также связано, на наш взгляд, с особенностями переломной эпохи. Своеобразие импрессионистического мировосприятия героини заключено во фрагментарности ее мирочувствования: дробление потока чувств и мыслей на отдельные составляющие выражают ее стремление из множества событий выхватить одно единственное и не только придать ему особую смысловую, содержательную значимость, но и вывести из него закон, формулу жизни («Чов-лонь.» - «Покой.»: «Чов-лонь, тэ кутшом? Ме тэно вунодь..» - «Покой, а ты какой? Я тебя забыла.», «Кылан.» - «Слышишь.»,
«Козьнав меным дзоридзьяс.» - «Подари мне цветы», «Сьод дора вылын.» - «На черном полотне.», «Меным коло кодкодко.» - «Мне бы нужно с кем-нибудь.», «Енмой.» - «Господи,..», «Менам сьоломын йитчома куим полос дой. » - «В моем сердце сплелись три вида боли.»).
Выражением импрессионистичности мировосприятия героини H. Обрезковой становится и лирическая бессюжетность стихотворений: характеризующие почерк поэтессы немногословность, лаконичность, точность, краткость, сжатость и сконцентрированность на передаче основного на данный момент чувства и ощущения придают ее поэзии черты афористичности («Нином ко шуныто.» - «Если нечего сказать»: «Кынмалом юыдлон дженьыд
нэм» - «У замерзшей реки век короток»; «Воддзык ко челядьто лосьодан, - воддзык и верстямман.» -«Раньше детей заведешь - раньше повзрослеешь». Справедливое, на наш взгляд, замечание социального психолога А.А. Михайлова характеризует и особенности художественного мышления Н. Обрезковой: «.работы импрессионистов, без какого-либо промедления, сразу же погружают наше сознание в предельно кратко сформулированную художественную идею <.> Зрелый литературный импрессионизм, реализует себя в афористическом жанре.» [Михайлов]. Афористичность мышления поэтессы подразумевает его аналитичность, что находит форму выражения в тезисности, художественной «тео-ретизации» вопросов бытия: творения Н. Обрезковой представляют, на наш взгляд, совокупность формул жизненных ценностей и идей, выстроенных на основе личного опыта героини и жизни окружающего ее мира. Формирование теоретической мысли определяется С.Н. Ковалевым как «начало философского знания» [Ковалев]. Так, героиня пытается
сформулировать универсальное, но, тем не менее, выработанное личным пониманием, определение чувству любви («Первой радейтчомыд.» - «Первая любовь. », «Кор дзик нин ачыд.» - «Когда совсем уж сам.»), творчеству («Эмось кывбуръяс.» -«Есть стихи. », «Паськыд туйт1 мушгбн. » - «Если идешь по просторной дороге.»), ощущению детства («Ми век на челядь.» - «Мы все еще пока дети.»), жизни («Оломыд тай.» - «Жизнь, оказывается.»), времени («Кутшом одйо.» - «Как же быстро.») и другим явлениям.
Ми век на челядь,
Ловъяось ко мамъяс,
Да кык пов челядь,
Бабъясным ко ловъя .
(«Ми век на челядь.», 2003)
Мы все еще пока дети,
Если живы наши матери,
И дети вдвойне,
Если живы наши бабушки.
(«Мы все еще дети. », 2003)
Оценивая творчество Н. Обрезковой, хорошо знающий литературу финно-угорских народов России эстонский писатель Арво Валтон, который в течение многих лет возглавлял Международную ассоциацию финно-угорских литератур, охарактеризовал ее как одну «из самых интеллектуальных авторов среднего поколения в коми литературе» [Вал-тон 2007: 69]. Интеллектуальность творчества поэтессы выражена, на наш взгляд, как в афористичности, тезисности стихотворений, так и в некоторых особенностях самопрезентации ее героини, которая характеризуется подтекстуальной завуалированно-стью авторской позиции. Так, некоторая сухость изложения вследствие практического отсутствия средств художественной выразительности и заметного преобладания глагольных форм формируют на первый взгляд видимую и обманчивую безэмоциональность лирической героини. Эмоция в отражении мира героиней Н. Обрезковой вторична по отношению к мысли: видимая чувствительность заменяется констатируемым фактом, идеей, мыслью, формулой, теорией. Избегая демонстрировать глубину чувств и переживаний, героиня вуалирует их за внешне спокойным речевым поведением, ее чувства - на более глубинном - подтекстуальном - уровне, что отражается в выборе автором тем, проблем и ситуаций и, прежде всего, в ее отношении к изображаемому. Формируемый речевой манерой письма образ строгой, сурово-волевой героини опровергается подтекстом, вскрывающим совершенно противоположный характер - характер человека ранимого, восприимчивого не только к своей, но и к чужой боли, угнетенного игнорированием современным обществом истинных ценностей жизни, глубоко переживающего и сопереживающего всему миру.
Таким образом, особенности художественного осмысления жизни Н. Обрезковой связаны с такими чертами, как мифологичность, импрессионистич-ность и интеллектуализм. Мифологичность мировосприятия героини выражена в интуитивности ее
мышления, сакрализации и одухотворении окружающего жизненного пространства в слиянии с природным миром. Воплощением импрессионистично-сти миросозерцания поэтессы становится афористичность и тезисность речевой манеры изложения. Интеллектуальность сознания заключена в обращении поэтессы к формам афоризма, а также в подтек-стуальной завуалированности позиции лирического «я» героини.
ЛИТЕРАТУРА
Валтон А. Н. Обрезкова (Послесловие) // Н. Обрез-кова. Нинпу / Niinepuu / Lime-tree / Липа. - Tallin: Kirja-stuskeskus, 2007.
Ковалев C.H. Теоретизация как начало философии // URL: http://www.nbuv.gov.ua/portal/Soc_Gum/intelekt/2007_ 5/22.pdf (Дата обращения: 21.08.2011).
Лебедько В.Е. Мифологическое сознание (концептуальное эссе). 2009 // http://www.aworld.ru/texta/7685 (Дата обращения: 28.08.2011).
Михайлов A.A. Золотая осень русской литературы. Аналитическая статья профессора социальной психологии о современном состоянии отечественной литературы. -М., 2004. URL: // http://rychkov-valentin.narod2.ru/ (Дата обращения: 27.08.2011).
Пивоев В.М. Мифологическое сознание как способ освоения мира. - Петрозаводск: Карелия, 1991.
Сорокин П. Пережитки анимизма у зырян. 1910. URL: http://foto11.com/komi/ethnography/pitirim_sorokin/
animism.shtml (Дата обращения: 28.08.2011).
Стоянова Е. О некоторых свойствах сознания в контексте мифа. Симферополь. URL: // http://www.
fantclubcrimea. info/2-stojan-mif.html (Дата обращения: 28.08.2011).
Данные об авторе:
Анастасия Валерьевна Малева - младший научный сотрудник сектора литературоведения Института языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН (Сыктывкар).
Адрес: 167005, Республика Коми, Сыктывкар, Коммунистическая, 26.
E-mail: malana84@mail.ru
About the author:
Anastasia Valerjevna Maleva - Junior Researcher of the Literature Sector Institute of Language, Literature and History, Komi Scientific Center, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences (Syktyvkar).
