CC BY
16
Таким образом, в текстовой репрезентации русско-кавказского культурного пространства можно найти много общих черт, пересекающихся смыслов и схожих форм, позволяющих утверждать, что взаимовлияние культур продолжается до тех пор, пока сами культуры остаются действенными механизмами.
В заключение заметим: процессы формирования российской идентичности, что сегодня осознаются как проблемные в политических измерениях, предстают иначе, если обратиться к культурно-языковым измерениям этих процессов: неуклонное сближение российских культур и культурно-коммуникативных форм налицо.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, философии и других гуманитарных науках // М.М. Бахтин. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. С. 281-307.
2. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике и типологии культуры // Избранные статьи: В 3 т. Т. 1. Таллин: Александра, 1992. 479 с. С. 152.
3. Гаспаров Б.М. Структура текста и культурный контекст // Литературные лейтмотивы. М.: Наука: Восточная литература, 1993. 304 с. С. 275-303.
4. Тхагапсоев Х.Г. Лектонический тип коммуникации и проблема цивилизационной идентификации Кавказа // Научная мысль Кавказа. 2001. № 4. С. 50-59.
5. См.: Тхагапсоев Х.Г. К коммуникативным особенностям бесписьменных культур // Научная мысль Кавказа. 2000. № 2. С. 48-56; Он же. О кавказской культурной общности // Вестник Российской академии наук. 1999. Т. 69. № 4. С. 50-59.
6. См.: Балова И.М., Кремшокалова М.Ч. Паремии как форма синтеза смысловых миров русской и кавказских культур // Философские науки. 2011. Спецвыпуск. № 1. С. 108-124; Башиева С.К., Геляева А.И., Кучукова З.А. Смыслы и образы пространства и времени в системе этнической идентичности // Там же. С. 87-107.
7. Башиева С.К., Геляева А.И. Место и роль речевого этикета в формировании культуры толерантности // Язык. Словесность. Культура. 2011. № 1. С. 45-55.
8. Сергеева А.В. Русские: стереотипы поведения, традиции, ментальность. Изд. 2-е, исправ. М.: Флинта: Наука, 2004. 310 с.
9. Тхагапсоев Х.Г. Кавказская культура: особенности генезиса и тенденции развития. СПб.: Асте-рион, 2008. 224 с. С. 130.
25 октября 2013 г.
УДК 81:39
ЛИНГВОКУЛЬТУРНАЯ КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ В КОНТЕКСТЕ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ
ЮГА РОССИИ
З.Х. Бижева, М.Ч. Кремшокалова, С.Н. Хелми
Кардинальная смена гуманитарной научной парадигмы в последние десятилетия во многом обусловлена сближением различных трактовок сознания, способов концептуализации мира и содержания коммуникативных процессов.
Бижева Зара Хаджимуратовна - доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка и общего языкознания Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, 360004, Республика Кабардино-Балкария, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173, e-mail: bizheva-zara@mail.ru;
Кремшокалова Марина Чафленовна - кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка и общего языкознания Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, 360004, Республика Кабардино-Балкария, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173, e-mail: marina_kremshokalova@mail.ru.
Хелми Сами Набиль - аспирант той же кафедры.
В этих условиях развитие языкознания предполагает выход за пределы лингвистики. Едва ли не самой продуктивной формой "расширения пределов" лингвистической науки стала лингвокультурология, имеющая возможности представлять мышление и культуру народа
Zara Bizheva - Doctor of Philology, professor of Russian Language and General Linguistics Department at the Kabardino-Balkarian State University named by Kh.M. Berbekov, 173, Chernyshevskiy Street, Nalchik, Kabardino-Balkaria, 360004, e-mail: bizheva-zara@mail.ru;
Marina Kremshokalova - Ph.D. in Philology, associate professor of the Department of Russian Language and General Llinguistics at the Kabardian-Balkarian State University named by Kh.M. Berbekov, 173 Chernishevskiy Street, Nalchik, Kabardino-Balkaria, 360004, e-mail: marina_kremshokalova@mail.ru.
Helmi Sami - postgraduate student of the Same Department.
через языковые единицы. Эта научная область выработала определенные методы исследования, приобрела метаязык для описания культурно-языковых феноменов [1].
Новоаспектность лингвокультурологиче-ских исследований обусловлена следующими факторами: 1) лингвистика занимает одно из ведущих мест в современной парадигме научных дисциплин, изучающих языковой менталитет; 2) в начале XXI в. закрепляется "антропоцентрический сдвиг" в лингвистике, начавшийся в конце XX в.; 3) языковые единицы (лексемы, фразеологизмы, паремии) способствуют интродукции феномена языкового менталитета в новую парадигму лингвистики.
Уязвимость исследования лингвокуль-турной концептуализации в адыгских языках изначально предопределена объективными факторами.
Во-первых, лингвокультурология как комплексная сфера научного знания по своей сути междисциплинарна и именно в силу этого не может избежать фрагментарности изучения языка как формы культуры и самопознания этноса.
Во-вторых, хотя специфика мироощущения носителей различных лингвокультурных традиций во многом предопределена особенностями конкретного сообщества и языковая картина мира (ЯКМ) предполагает установление различий, язык не только различает, но и отождествляет: различие не может быть без отождествления, что и позволяет находить в различных ЯКМ универсальное и этнически специфичное. Однако сопоставление универсального и специфичного возможно в этнической ЯКМ, но не в сознании (речь идет о такой бинарной последовательности, как "сознание - язык"). Если же иметь в виду взаимодействие языка и мышления, правомерно предположить, что различия и тождества, создаваемые языком, фиксируются в мышлении. Так называемое же "чистое сознание" и не различает, и не отождествляет, это уже "работа" ума [2].
В-третьих, проблема взаимосвязи культуры и языка охватывает несколько аспектов (одни аспекты ближе к полюсу "язык", другие - к полюсу "культура"). Для "уяснения проблемы языка и культуры" В.А. Виноградов предлагает обозначить, как ее отдельную грань, вопрос об их соотношении как двух феноменов духовного самопроявления этноса, разграничив два понимания данного соотношения: 1) язык есть одна из форм самовыра-
жения культуры, имеющая самостоятельную культурную ценность, 2) язык и культура соотносятся как вариант и инвариант [3].
К субъективным факторам, осложняющим исследование адыгской лингвокультур-ной традиции, можно отнести следующие моменты.
При анализе ЯКМ необходимо учитывать исторический фон развития взаимодетерминированности языка и культуры этноса. Однако данный аспект адыгской лингвокуль-турной традиции концептуально не изучен. Проблема заключается и в объективной сложности переноса "исторического принципа" на язык как компонент культуры, так как это "доисторический" материал.
На данном этапе развития адыговедения попытки исследовать адыгскую лингвокуль-турную систему фрагментарны. Адыгская ЯКМ изучается в основном на лексическом, фразеологическом и паремиологическом уровнях. Иными словами, для адыгской лингво-культурологии в данный момент характерен такой аспект изучения соотношения языка и культуры, как семиологическое исследование базисных концептов этнокультуры [4]. Он заметно доминирует в современной линг-вокультурологии, что во многом предопределено его слиянием с когнитивным аспектом лингвистики. Лингвокультурные концепты можно рассматривать как результат процесса означивания когниции того или иного этноса при освоении им так называемого окружающего мира.
Для межкультурной коммуникации актуально прежде всего исследование сопоставительной лингвокультурной проблематики. Именно в таком контексте эффективен методологический принцип "примерки к чужой культуре", обоснованный еще М.М. Бахтиным: чужая культура только в глазах другой культуры раскрывает себя полнее и глубже [5]. Нет ничего внешнего, чему бы не соответствовало что-либо внутреннее. Пожалуй, этот тезис, каким бы общим он ни казался, является исходным при сопоставительном исследовании различных этнолингвокуль-тур. Здесь неизбежна оппозиция "универсальное - этнически специфичное". Однако в лингвокультурологических исследованиях репрезентанты сопоставляемых этнических ЯКМ нередко эксплицируются тенденциозно.
Приведем попытку реконструировать фрагмент феномена менталитета в сопостави-
тельной лингвокультурной концептуализации двух ЯКМ - адыгской и русской.
В передаче архетипических символов адыгского мироощущения, вероятно, нет более метафоричной идиомы, чем следующая: Псэрэ псырэ нэхъ 1эф1 щы1экъым - Дороже (букв. слаще) души и воды ничего нет. В христианском культурном пространстве объединяются две идеи: универсальная притягательность воды с ее очистительной силой в соединении со свойством поддержания жизни, и тем самым вода символизирует как очищение, так и начало новой жизни [6]. В адыгской же поговорке суггестирует вовсе не религиозный аспект "очистительной" и "новорождающей" функции как воды, так и души ("очищенной" или "чистой"), а сугубо чувственно-психологическое ощущение человека.
В этнокультурной экспликации адыгского языкового сознания особое место занимает концепт "гу" (сердце) - компонент многих сложных слов и идиом, отражающих средоточие способности к восприятию, различные эмоции и т.д. В данном контексте уместно привести характерный лексико-семантический контраст при сопоставлении в русском и кабардино-черкесском языках концептосферы великодушия - гумащ1э, гупц1анэ (букв.: имеющий "умаленное" сердце - в смысле "мягкое" и "голое, раздетое" сердце - в смысле "открытое"). Итак, в русском концепте "великодушный" - "душа", в адыгском - сердце. В русском концепте прозрачнее выражена способность души вместить независимый и автономный по отношению к тебе мир, что является, по Декарту, высшей и единственной добродетелью человека. Но это, очевидно, не предполагает "чрезмерной претензии" понимать другого человека. В адыгском эквиваленте сердце "умаляется", "оголяется" относительно себя и, соответственно, "увеличивается", "расширяется" для другого человека. Таким образом, здесь также выражена готовность души "вместить" мир другого человека. Концепт "гумащ1э" репрезентирован в адыгской ЯКМ и как "добросердечный", "милосердный". Метафорическая семантика здесь та же, однако в этом случае в обоих языках в качестве компонента фигурирует "сердце (гу)".
Сопоставление репрезентации языка как инструмента речи в адыгской и русской ЯКМ иллюстрирует положение о том, что, помимо реальных ситуаций, при образовании
идиом языковое сознание может оперировать хотя и мыслимыми в "некотором возможном мире", но нереальными ситуациями. В качестве "инструмента" речи язык представляет собой символизацию, имеющую онтологический статус. В ЯКМ запечатлено и то, как именно язык производит речь.
По ЯКМ речь возникает в результате движения языка (и не только при определенной коннотации): "трепать языком", "чесать языком" (ср. в кабардино-черкесском языке: "и бзэгу мэхъу" - букв. (его/ее язык чешется). В идиомах типа "держать язык за зубами" эксплицируется невозможность речепроизводства при фиксированном состоянии языка. Это же наблюдается и в адыгской ЯКМ: "бзэр иубыдын' - 1. лишиться речи, 2. перен. отняться языку, лишиться дара речи. Идиома "придерживать язык" отражает необходимость буквально препятствовать движению языка, чтобы человек не говорил много лишнего. Ср. в кабардино-черкесском языке: "бзэр убыдын" -держать язык за зубами, попридержать язык.
В русской ЯКМ язык представлен чем-то таким, что может быть хорошо или плохо подвешено. Этому соответствует качество речевой деятельности, выражаемое в идиомах "язык хорошо подвешен" и "язык плохо подвешен". В адыгской концептуализации наблюдается иная градация типов человеческого поведения, связанного с речевой деятельностью. Экспрессивная окраска адыгских идиом, выражающих такие особенности, предельно метафоризует способность человека использовать язык как инструмент речи в прагматических целях, предопределенных социопсихологическими мотивами. Так, образ "ласкового, доброго на слово" человека передается идиомой "бзэ 1эфГ' (букв. сладкий язык): Зи бзэ 1эф1 щынэр мэлит1 ящ1оф. - Ласковый (букв. чей язык сладок) ягненок двух маток сосет. Данный образ может приобрести совершенно иной характер, передающийся той же идиомой, но в контексте другой ситуации: И бзэр 1эф1рэ, и к1эуц1ыр гуану - Мягко стелет - жестко спать (букв. Язык сладок, да внутри колючки).
Различия в концептуализации языка как инструмента речи в сопоставляемых ЯКМ состоят и в следующем. В русском языке за лексемой "язык" закреплены понятия речевой деятельности, получившие символическую реализацию в таких идиомах, как "находить общий язык" (использовать один и тот
же языковой код и, соответственно, достигать полного взаимопонимания), "говорить на разных языках" (не понимать друг друга, используя как бы разные коды в процессе речевой деятельности), "говорить русским языком" (говорить ясно, понятно - вести речь на одном и том же языке). В адыгской ЯКМ концептуализируются понятия определенного языкового кода, обеспечивающего процесс коммуникации, однако они эксплицированы идиомами, как правило, не содержащими концепт "бзэ" (язык). Данное явление чаще всего выражается концептами, связанными с пониманием, а точнее, взаимопониманием: "зэгуры1уэныгъэ', "зыр зым зэхищ1ык1ыныгъэ".
Усилия, связанные с произнесением трудных слов, в русском языке концептуализируются через образ, лишенный реального денотата, в идиомах "язык сломаешь" и "язык прилип к гортани". В несколько ином контексте (точнее, конкретизирующем причину затруднения произнесения слов, а именно: изучение другого языка) эти усилия номинированы и в адыгской ЯКМ: "бзэр хуэкъутэн (хуэкъута хъун)" - научиться хорошо говорить на неродном языке (букв. сломать язык).
В обеих ЯКМ слова "приобретают" предметность и могут мыслиться как нечто материальное, находящееся как бы на поверхности языка. Это концептуализируется в соответствующих идиомах. Так, слова могут:
- "вертеться на языке" - "бзэгупэм пылъын' (букв. висеть на кончике языка): 1) вертеться на языке, на краях губ висит (о навязчивой мысли); 2) никак не вспомнить, на ум не идет;
- "стать притчей во языцех" - "бзэгупэм тенэн ' (букв. застрять на кончике языка);
- "не сходить с языка" - "бзэгупэм темык1ын' (букв. не сходить с кончика языка);
- "попасть кому-нибудь на язык" - "бзэ-гупэ техуэн" (букв. попасть на кончик языка).
Как видим, в рассматриваемых ЯКМ слова, "олицетворяясь", приобретают способность к различным видам движения. Однако материально выраженная предметность слов по-разному локализуется в русском и адыгском языковых сознаниях: в первом - на поверхности языка в целом, во втором - на кончике языка.
В адыгской ЯКМ, как и в русской, язык может концептуализироваться как острый, т.е. он может колоть, делать человеку больно. Ср.: в русском языке идиома "острый язык"
соотносится с тем, кто язвителен в разговоре; в кабардино-черкесском языке в сравнительной форме эта характеристика выражена в идиоме "Бзэгур джатэм нэхърэ нэхъ жанщ" - Язык острее, чем меч.
Таким образом, в сопоставляемых ЯКМ концептуализация языка как реалии для обозначения инструмента речи основана на онтологически присущей языку функции участвовать в производстве речи.
Здесь представлены лишь отдельные фрагменты репрезентации лингвокультурных концептов в таких разносистемных языках, как русский и кабардино-черкесский, однако и этого достаточно, чтобы резюмировать: универсальные категории культуры, определяющие и категории сознания человека, невозможно адекватно исследовать вне контекста ЯКМ, отражающей так называемый "образ мира" соответствующего этноса. В эпоху глобального межэтнического контактирования сопоставительное исследование процесса куль-туросозидания, отраженного в национальных ЯКМ лингвокультурной концептуализацией, способствует развитию самосознания носителей соответствующих лингвокультурных традиций и актуализации межэтнической коммуникации.
Сложности исследования лингвокуль-турной концептуализации ЯКМ, связанные с ее многоаспектностью и междисциплинарно-стью, очевидно, не скоро позволят полностью эксплицировать заложенный в данном лингвистическом направлении потенциал. Этнокультурная специфика функционирования базовых констант, при всей ее очевидности, не всегда поддается четкой аргументации.
В заключение отметим, что в нашем дискурсе затронут лишь один аспект лингво-культурологии, теоретико-лингвистический. Однако у этой чрезвычайно обширной сферы междисциплинарного и кросс-культурного исследования множество аспектов и измерений: философско-культурологический, социально-психологический и когнитивно-эпистемиче-ский [7]. Но главное заключается в том, что в условиях современной России, переживающей сложные процессы переформирования своей национальной идентичности, лингво-культурология обретает особое измерение -создает новые формы и каналы межэтнической коммуникации и диалогического отношения культур, снимая барьеры на пути формирования российской национальной идентичности.
ЛИТЕРАТУРА
1. См. напр. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996. 416 с.; Ка-расик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. 478 с.; Евсюкова Т.В. Лингвокультурологическая концепция словаря культуры: Дис. ... д-ра филол. наук. Нальчик, 2002. 304 с.; и др.
2. Мамардашвили М.К., Пятигорский А.М. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М.: Школа "Языки русской культуры", 1999. 216 с.
3. Виноградов В.А. Язык и культура: взаимодействие и взаимопроникновение // Горизонты современного гуманитарного знания: к 80-летию академика Г.Г. Гамзатова: Сб. статей / Ин-т яз., лит. и искусства им. Г. Цадасы Даг. НЦ РАН. М.: Наука: Собрание, 2008. 862 с.
4. См., напр.: Бижева З.Х. Адыгская языковая картина мира. Нальчик: Эльбрус, 2000. 128 с.; Шарда-нова М.А., Дзасежева Л.Х., Цримова З.Р., Дзугано-ва Л.М. Адыгское лингвокультурное пространство / Под ред. З.Х. Бижевой. Нальчик: Эльбрус, 2010. 168 с.
5. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: Искусство, 1979. 318 с.
6. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М.: Индрик, 1995. 512 с.
7. Тхагапсоев Х.Г. Коммуникативные особенности бесписьменных культур // Научная мысль Кавказа. 2000. № 2. С. 48-56; Он же. Диалог культур: проблемы соотнесения архетипов // Научная мысль Кавказа. 2001. № 1. С. 62-68; Он же. К проблемам и перспективам развития российской культурологии // Вопросы культурологи, 2012. № 8. С. 6-12.
25 октября 2013 г.
УДК 81
СПЕЦИФИКА ФОРМИРОВАНИЯ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ РОССИЯНИНА В ПОЛИКУЛЬТУРНОМ КОНТЕКСТЕ
С.К. Башиева, З.Р. Дохова, М.Ч. Шогенова
Проблема формирования языковой личности в современном пространстве культурной коммуникации - активно развивающаяся область междисциплинарных исследований.
Термин языковая личность, впервые употребленный В.В. Виноградовым в начале прошлого века для описания образа автора и персонажа в художественном произведении, закрепляется в исследовательском поле и подвергается обобщениям. При этом выделяют несколько видов языковой личности: русскую; этническую; эмоциональную; элитарную; языковую личность старшеклассника; диалектную; и др.
Башиева Светлана Конакбиевна - доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой русского языка и общего языкознания Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, 360004, Республика Кабардино-Балкария, г Нальчик, ул. Чернышевского, 173, e-mail: bfo-pdo@ mail.ru, т. 8(8662)722322;
Дохова Залина Руслановна - кандидат филологических наук, старший преподаватель той же кафедры, e-mail: dohovaz@mail.ru, т. 8(8662)722322;
Шогенова Марина Чашифовна - кандидат филологических наук, доцент той же кафедры, e-mail: shog-marina@yandex.ru, т. 8(8662)722322.
Целью нашей статьи является выявление специфики формирования языковой личности в культурно-коммуникативном пространстве современной России. Особую актуальность этой проблеме придает то обстоятельство, что формирование языковой личности составляет один из аспектов сложного и противоречивого процесса становления российской национальной идентичности.
Для достижения заявленной цели представляется необходимым решение комплекса задач, связанных с проблемами развития современной языковой личности как в пространстве одной ментальности и культуры,
Svetlana Bashieva - Doctor of Philology, Professor, Head of Department of Russian Language and General Linguistics at the Kabardino-Balkarian State University named by H.M. Berbekov, 173, Chernyshevskiy Street, Nalchik, Kabardino-Balkaria, 360004, e-mail:bfo-pdo@mail. ru. tel. +7(8662)722322;
Zalina Dohova - Ph.D. in Philology, the senior lecturer of the Same Department, e-mail: dohovaz@mail.ru, tel. +7(8662)722322;
Marina Shogenova - Ph.D. in Philology, Associate Professor of the Same Department, e-mail: shog-marina@ yandex.ru, tel. +7(8662)722322.
