CC BY
17Список литературы
1. Вокачев С. Г. «Две доли» - две концепции счастья // Языковая личность : проблемы креативной семантики. Волгоград : Перемена, 2000. С. 54-61.
2. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. М. : Русский язык, 2018. 683 с.
3. Колоколова Л. П. Ключевые слова в функционально-когнитивной сфере «Жизнь человека» // Вестник Томского государственного университета. Филология. № 5 (37). 2015. С. 60-72.
4. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка / Рос. акад. наук, Ин-т русского языка им. В. В. Виноградова. 4-е изд., доп. М., 2003. 944 с.
5. Русакова И. Б. Концепты «счастье» - «несчастье» в лингвокультурном содержании русских пословиц : автореферат дис. ... канд. филол. наук. М., 2007. 24 с.
6. Русские пословицы и поговорки / Под ред. В. Аникина. М. : Художественная литература, 1988. 431 с.
7. Словарь сочетаемости слов русского языка: ок. 2500 словар. статей / Ин-т рус. яз. им. А. С. Пушкина; Под ред. П. Н. Денисова, В. В. Морковкина. 2-е изд., испр. М. : Рус. яз., 1983. 688 с.
8. Функционально-когнитивный словарь русского языка: Языковая картина мира / Под общей редакцией проф. Т. А. Кильдибековой. М. : «Гнозис», 2013. 676 с.
DOI: 10.24412/2949-1509-2023-1-39-47 УДК 811.161.142
ЛИНГВОКУЛЬТУРЕМЫ В РАССКАЗЕ Д. Н. МАМИНА-СИБИРЯКА «ОЗОРНИК»
Мигранова Л. Ш.
кандидат филологических наук
Уфимский университет науки и технологий, Стерлитамакский филиал Стерлитамак, Россия
Аннотация. В статье рассматриваются лингвокультуремы, функционирующие в тексте рассказа Д. Н. Мамина-Сибиряка «Озорник». В данном исследовании использован лингвокультурологический подход к единицам языка; дано обоснование применения в работе понятия «лингвокультурема», раскрывается содержание самого термина. С помощью лексем, обладающих национально-культурной спецификой, репрезентирующих русскую культуру, писатель передаёт историю народа, образ жизни, быт и традиции. Лингвокультуремы, представленные в художественном тексте, воссоздают колорит эпохи, характеризуют культурно-языковую ситуацию изображаемых событий. Ключевые слова: язык, культура, языковая картина мира, национальная картина мира, лингвокультурология, национально-культурный компонент, лингвокультурема.
LINGUOCULTUREMS IN THE STORY BY D. N. MAMIN-SIBIRYAK «OZORNIK»
Migranova L. Sh.
Candidate of Philology
Ufa University of Science and Technology, Sterlitamak branch Sterlitamak, Russia
Abstract. The article examines the linguistic culturemes functioning in the text of the story by D. N. Mamin-Sibiryak "Ozornik". In this study, a linguoculturological approach to the units of language is used; the grounds for the use of the concept of "linguoculturema" in the work is given, the content of the term itself is revealed. With the help of lexemes with national and cultural
specifics, representing Russian culture, the writer conveys the history of the people, lifestyle, way of life and traditions. The linguistic culturemes presented in the artistic text recreate the flavor of the epoch, characterize the cultural and linguistic situation of the depicted events. Keywords: language, culture, language picture of the world, national picture of the world, linguoculturology, national-cultural component, linguocultureme.
Свойственный языку взгляд на мир отчасти универсален, отчасти национально-специфичен, поэтому носители разных языков смотрят на мир через призму своей лингвокультуры. Национальное разнообразие лингвокультур обусловлено национально-культурными различиями картин мира разных народов. Каждый этнос обладает определённым культурным и языковым своеобразием. Неповторимость отдельного народа сопряжена со спецификой ментальных ориентиров и установок, своеобразием национальной картины мира, этническим самосознанием [6, с. 32].
Вместилищем культурно-исторической информации о народе является язык. Единицы языка выполняют функцию знаков культуры и тем самым служат средством выражения основных компонентов культуры. Раскрыть национально-культурное своеобразие народа позволяет художественная литература. На сегодняшний день взаимодействие слова и текста актуальная и до конца не исследованная проблема. Наблюдения над языком происходит в двух направлениях: от слова к тексту и от текста к слову.
В художественном произведении автор для создания местного колорита и передачи эмоционального настроя не ограничивается при выборе выразительных средств только литературной лексикой. Лексика с национально-культурным компонентом в языке художественной литературы используется как средство стилизации и играет важную роль в придании образности художественному материалу.
В рассказе Д. Н. Мамина-Сибиряка «Озорник», в котором отражены быт, обычаи, нравы, традиции русского и башкирского народов, носителями культурной и этнической информации являются слова. Безусловно, национальная специфика языка ярче всего проявляется в лексемах, поскольку в лексике, в ее семантике представлены особенности национальной культуры того или иного народа, своеобразие носителя языка. Именно национально окрашенный пласт лексики передает читателям национальную картину мира, благодаря культуроведчески ёмкому слову, создается национальная маркированность текста. Основным хранителем духовности и культуры народа всё-таки является родное слово.
В лингвистике существует ряд терминов, обозначающих наименования предметов и явлений с национально-культурной спецификой. В рамках лингвострановедческого подхода используются термины «языковые реалии» (Е. М. Верещагиным и В. Г. Костомаровым), «культуроним» (В. В. Кабакчи); в культурологическом подходе - «культурема» (В. Г. Гак); в рамках лингвокультурологического направления вводится понятие «лингвокультурема» (В. В. Воробьевым). Мы согласны с мнением Ц. Д. Бидагаевой, что все эти понятия единого ряда, в основном, употребляются для обозначения специфических объектов и явлений какой-то культуры, объединяющим элементом для рассмотрения этих понятий в одном ряду является их национально маркированный референт [1, с. 69]. Итак, все эти понятия заключают в себе национально-культурную информацию, важную для этноса-носителя данного языка.
Языковая картина мира строится из единиц лингвокультурологии -лингвокультурем, под которыми нами, вслед за В. В. Воробьевым, понимаются комплексные межуровневые единицы, интегрирующие в себе лингвистическое и экстралингвистическое содержание [4, с. 44-46]. Лингвокультурологические поля создают этническую картину мира, а их сопоставление выявляет сходство и различия в языках и
культурах. Лингвокультурологическое поле представляет собой иерархическую систему его единиц - лингвокультурем [4, с. 49]. Лингвокультурема включает в себя языковое значение и внеязыковой культурный смысл. Она характеризуется наличием тесной связи между обозначаемым предметом или явлением и народом или областью, где бытует, то есть воплощает соответствующий национальный колорит.
Более глубокому познанию авторского замысла способствует изучение языка рассказа, передающего колорит исторической эпохи. С помощью лингвокультурем писатель рисует характерные картины жизни того общества, той типической среды, в которой разворачивается действие произведения.
Слова с особыми культурно-специфичными значениями отражают не только образ жизни, характерный для языкового коллектива, но и образ мышления. В рассказе «Озорник» можно встретить слова, отличающиеся яркой национально-культурной образностью, характеризующие быт, обычаи, традиции русского и башкирского народов. Рассмотрим лингвокультуремы, представленные в произведении.
В «Озорнике» основные события разворачиваются между сибиряками, русскими «старожилами», которые первыми захватили башкирские земли, «расейскими людьми», русскими «новожилами», выходцами из Рязанской и Тульской губерний, башкирами. В маминском рассказе наблюдаются конфликт, рознь, «нескончаемые споры и раздоры между двумя русскими деревнями, сопровождаемые настоящими драками и рукопашной».
Топонимы, используемые писателем в тексте, содержат культурно маркированные смыслы с информацией о восприятии человеком окружающего пространства. Топонимы являются отражением ментальности народа, в семантике топонимов раскрывается мировоззрение человека.
В произведении представлены деревни Расстани, в которой проживают сибиряки, Ольховка, которую населяют «расейские люди», и башкирская деревня Кульмяковой; даны описания красивейших мест Южного Урала, озера Карагай-Куль, реки Чигодой.
В первую очередь, вызывает интерес то, на основе чего даются названия населенным пунктам. Обратимся к тексту: «Горизонт замыкала разорванная линия перепутавшихся между собой отрогов Южного Урала. Башкирская деревушка Кульмякова засела на берегу озера, прикрытая со стороны Расстани березовым лесом. <...> За Расстанью, в полуверсте, раскинулась Ольховка. <...> Дорога из Расстани в Кульмякову огибала березовый лес.» [9].
Кульмяково («кульмяк») переводится с башкирского языка как «озерцо», означает «водное окно», «зарастающее озеро». Название «Ольховка» дано, вероятно, по зарослям ольхи. Расстани - развилина дорог или перекрёсток.
По мнению Девятайкиной Г.Л., мотив перекрестка является распространенным в творчестве Мамина. «Нахождение героев Мамина на перепутье тоже фиксируется топонимами. Спирька из рассказа «Озорник» жил в Расстани («перекресток или разветвление дорог»)» [5, с. 15].
«Ассоциации с границей или перекрестком возникают благодаря топонимическим формантам, под которыми понимаются аффиксы, участвующие в образовании топонимов. Наиболее распространенными в поэтике Мамина являются аффиксы, указывающие на семантику границы - <...> суффикс -ов (Тебеньково, Кульмякова, Шляпово и т.д.)» [5, с. 15].
В рассказе Д. Н. Мамин-Сибиряк воссоздает эпическую картину жизни народов. Писатель противопоставляет «старожилов» «новожилам»: отличались они укладом жизни, обычаями, традициями, нравами, привычками, постройками изб, одеждой, едой, речью, отношением к работе, характером, даже физическими признаками - в тексте содержится и этнолингвистическая, и этнографическая информация.
Обратимся к описанию двух представителей - Спирьки и Дуни. Ср.: «Небольшого роста, плечистый и жилистый, Спирька был в самой поре. Кудлатая голова глядела суровыми темными глазами. Обличье у Спирьки было уже не расейское, а с явными признаками сибирской помеси: борода была маловата, скулы приподняты, лицо как будто сплюснутое. И ходил он не по-расейски на своих выгнутых ногах, как настоящий кавалерист» и «По костюму в ней сразу можно было узнать расейскую бабу-переселенку. Белая рубаха с широко вырезанным воротом, домашней работы черная юбка, на плечи накинута белая свитка из домашнего сукна, платок на голове намотан тоже по-расейски» [9].
Отметим, что Спирька часто носит, закинув на спину, татарский бешмет или армяк. Дунька, как замужняя женщина, должна ходить с покрытой головой. Она заплетает волосы в две косы и убирает под повойник.
Армяк - повседневная верхняя крестьянская одежда с широким запахом налево, без застежек, из грубой домотканой ткани, с широкими длинными рукавами и широким простёганным воротником. Армяк надевался в дорогу поверх одежды для защиты от плохой погоды [2, с. 22].
Бешмет - верхняя одежда у тюркских народностей, в виде кафтана со стоячим воротником, плотно прилегающая в груди и в талии и доходящая до колен [12].
Повойник - старинный головной убор русских замужних крестьянок в виде повязки, надеваемой под платок [12]; небольшая мягкая полотняная шапочка, собранная на вздержку [2, с. 490].
Новожилов очень беспокоило переселение на новое место, заботило то, что со временем изменится традиционный уклад, новые члены семьи забудут свои корни, свой род. Вот какие тревожные мысли, чувства высказывает старик Антон (свекор Дуни), глава Новожилов, о своем младшем внуке Тишке, родившемся уже на Урале: «Этот уже не наш расейский... - с грустью говорил дедушка. - И не узнает, какая такая Расея есть. Желторотым сибиряком будет расти» [9]. В семье мальчика называли «новиком».
Речь является особым способом передачи мировосприятия героев. В рассказе с точностью воспроизведено богатство речевых интонаций. Лексика и синтаксис персонажей очень эмоциональны, экспрессивны, слово звучит бойко, метко. Ср.: «Тьфу, окаянная душа!.. - ругался Спирька. - Бить вас некому, бабенок. За телушкой пошла?! Тьфу! Я бы тебе показал телушку. Я бы тебя разуважил, гладкую!.. Тоже разговаривает. Лежебок! Ну, и буду лежать. Не укажешь. Кто может Спирьке препятствовать? Ни в жисть...» [9].
У каждой этнокультурной группы свой говор, в частности, Дунька «говорила певучим расейским говором, растягивая слова»: «Пожалел бы хоть подоконник-то, лежебок»; «Спирька, не замай!.. Вот ужо скажу мужу.».
Герои употребляют разговорные, просторечные и устаревшие слова (скрали, телушка, вышлепывает, наклался, спозаранку, шляешься, ни в жисть, разе, не замай, взвеселил, што, штобы, причеты, смертынька, утюжил, ён самый, ёна, путляешь, хоша, ужо, задерут, ихней, давешнее, вечор, острамил, охальничать, карахтер, устигла, укупим, суседей, ежели, повытыкаю, сыщика, окромя, цепами, незнамо за што распоследнее, не омманываешь, баушка, штец горяченьких похлебал, не позывает меня на пищу, урвалась, околевать, особь, издастся, ущитить, вечор и др.).
Следует заметить одну особенность главного героя рассказа Спирьки - называть обидными словами окружающих. Его отличает фамильярный, грубовато-экспрессивный, местами агрессивный стиль общения, он использует большой пласт грубой, бранной, инвективной лексики, стремясь оскорбить, унизить собеседника (глупая бабенка, кикимора, круглая дура, змея подколодная, окаянная, дураки, собаки, черти и др.).
Большая часть прозвищ в произведении описывает какую-либо историческую ситуацию, отражает значимое экстралингвистическое событие. Прозвищные обозначения возникают на основе ассоциаций, вызывая в сознании определенные образы и представления, обладают различного рода эмоционально-оценочными коннотациями. Они помогают проникнуть в глубины национального восприятия разных жизненных реалий, способствуют воссозданию этнографического и национального колорита.
Башкирам, к примеру, он дает такие наименования, как неумытые рыла (намекая на то, что башкиры не так часто моются), черти немаканые (некрещённые, не маканые в купель), кобылятники (издавна башкиры употребляли в пищу конское мясо).
При обращении к односельчанам Спирька использует челдоны желторылые и галманы.
Желторотый ♦ чалдон(ка) желторотый(ая) - о крестьянах-сибиряках [11, с. 72]. Это прозвище, в т.ч. самоназвание старожильческого русского населения в Сибири, на Алтае [2, с. 740-741].
Чалдоны (челдоны, чолдоны) - это очень малочисленная этническая группа. «Точнее его нужно назвать прозвищным этнонимом, «этнической кличкой». Этим термином Е. Л. Березович предлагает считать неофициальное наименование народов, сообществ и групп. Челдон - сибиряк-старожил. Насмешливое наименование, даваемое очень часто «расейскими». Челдоньё (сибир.); челдонка. Челдонской. «Челдон желторотый» -презрительный эпитет (А. Молотилов); Челдон - болван, ругательное слово (Хр. Лопарев). Челдон - обидное прозвище, которым выходцы из России называют сибиряков, в частности, крестьян. Для вящей обидности конец слова -он произносится в нос, чем передразнивается произношение сибиряка, который, действительно, слова, оканчивающиеся на -ан и -он, произносит немного в нос. Челдон желторотый, желтоногий, немщеный и т.п.» [8, с. 100-101].
Первоначальное значение прозвищного этнонима - «коренные жители Сибири» -позднее получило дальнейшее семантическое развитие <...> Его этимология показывает, что нельзя сбрасывать со счетов культурно-исторический компонент в слове, который «наиболее отчетливо проявляется в словарном составе языка, и слово начинает углубленно изучаться как вместилище и хранилище знаний о внеязыковой действительности» (см. подробнее [8]).
Галман - 1. Грубиян неотесанный. 2. Шутливое прозвище части населения [бывш.] Орловск. и Тамб. губ. [14]. В некоторых источниках указано, что бранное прозвище однодворца [10].
Именуя переселенцев расейскими лапотниками и варнаками, Спирька выражает к ним негативное отношение, злость, досаду. Наименования содержат социально-оценочную коннотацию. В «Толковом словаре» «лапотник» имеет значение: «тот, кто ходил в лаптях; крестьянин, поселянин, пахарь» [7]. Примечательно: Спирька при первой встрече замечает, что переселенцы ходят в лаптях.
Варнак - 1. Устар., рег. (Сибирь) Каторжанин, беглый каторжник, беглый заключённый. 2. Перен., шутл., бран. Негодяй, злодей [7]. О плохом человеке [11, с. 37]. Это народное название бытовала в Сибири и на Урале [2, с. 74].
Мотивационно яркими в рассказе являются прозвища (от чертова кукла до кикимора), которые Спирька дает Дуне. В основе двух из них лежит образное сравнение героини с животным - оценочное корова холмогорская и эмоционально-экспрессивное гладкая баба. Гладкой называют человека «упитанного, откормленного» [11, с. 50]; коровой - «о ком-либо неуклюжем, неповоротливом» [11, с. 97]. Корова холмогорская - Выведенная в Холмогорах (Архангельская область).
В «Озорнике» выделим слова, описывающие реалии будничной жизни деревенских жителей:
1) лексика, связанная с коневодством: животом (так свою лошадь называет Спирька), аркан, чересседельник, животные «воспитываются на зеленях».
Живот - сельскохозяйственное животное (обычно о лошади) [12]; «на зеленях» - на лугах, полях; «воспитывается» - пасётся.
Аркан - тюрк. Длинная веревка с подвижной петлей на конце для ловли главным образом лошадей и других животных [12]. Чересседельник - часть конской сбруи - ремень, протянутый от одной оглобли к другой через седелку [12];
2) бытовые слова и выражения: «не замай» (просит Дунька Спирьку), «бабой дом держится, а сибирская баба не имеет настоящей острастки» (по мнению свекра Дуни), орясина, для прилику, выправить (лошадей), выучит, творит (молитву), притворяется порченой, полати, насельник, золотить, остребенятся, издастся.
Не замай (в выражении не замай кого-что) - обл. прост. Не тронь, не задевай, оставь в покое» [13].
Острастка - угроза, строгое предупреждение или наказание в предупреждение возможных проступков [12].
Орясина - большая палка, дубина, жердь [12].
Для прилики и для прилику - ради приличия, для видимости [12].
Выправить - откормить, выучить - проучить, творить - читать, порченой - больной, золотить - обзывать, издастся - быть похожим на кого-то.
Полати (палати) - дощатый, широкий настил в крестьянской избе над входом, под потолком между двумя смежными стенами и печью, с которой поднимались на полати. На полатях спали, здесь хранилось различное имущество, сушился лук и горох [2, с. 503].
Насельник - коренной житель, обитатель страны, местности [12].
Остребениться - возмутиться, расхорохориться (на Урале) [3, с. 314].
3) единицы измерения (в том числе денежные): верста, десятина, полуштоф, двугривенный.
Верста - русская мера длины, равная 1,06 км, применявшаяся до введения метрической системы [12].
Десятина - русская мера земельной площади, равная 2400 кв. саженям или 1,09 гектара, применявшаяся до введения метрической системы [12].
Полуштоф - Устар. Бутылка, вмещающая половину штофа. Штоф - старая русская мера объема жидкости (обычно вина, водки) равная 1/10 ведра. || Устар. Четырехгранная бутылка для вина (водки) такой вместимости [12].
Двугривенный - монета в двадцать копеек [12].
4) лексика, относящаяся к государственно-административному устройству: ареопаг, волость, сход, правление.
Ареопаг - Устар. Судилище [12].
Волость - в дореволюционной России и в СССР до районирования 1929-30 гг.: территориальный сельский округ, низшая административно-территориальная единица, входившая в состав уезда [12]. Волость управлялась сходом из выборных от сельских обществ, волостным старшиной с волостным правлением и волостным судом. Сход избирал должностных лиц, решал все хозяйственные и общественные дела [2, с. 102].
Сход - собрание членов сельской общины в дореволюционной России (например, Волостной сход). Сельский сход - орган крестьянского самоуправления во 2-й половине XIX - начале XX веков [12].
Правление - название некоторых административно-полицейских учреждений в дореволюционной России, а также помещение, в котором находилось такое учреждение (Волостное правление) [12]. Волостное правление - орган управления волостью [2, с. 101].
В речи персонажей встречается лексика, обозначающая части тела. Спирька жалуется бабушке, которая лечила всех жителей Расстани: «И поясницу ломит, и крыльца
болят, и ноги отнимаются» [9]. «Баушка Митревна еще раз осмотрела Спирьку, покачала головой и проговорила: Главная причина, что у тебя повреждена становая жила и все болони нарушены» [9]. Примечательно, что старушку все называют по-деревенски, сокращая отчество - Митревна (от Дмитриевна).
Крыльца - заплечье, лопатки, уподобляемые крыльям птицы [11, с. 101]. Становая жила - устар., прост. Позвоночник [12]. Болони - жилы, просвечивающие сквозь кожу [12].
В авторском повествовании описаны обычаи, традиции, нравы, суеверия русского народа. Замужним женщинам не разрешается ходить «простоволосой», т.е. без головного убора: «Нехорошо, главное, было то, что она была простоволосая, что для мужней жены величайший позор». «Простоволосить мужних жен не полагается по строгому деревенскому обычаю» [9]. Собственно конфликт в рассказе происходит из-за того, что Спирька, встретив в лесу Дуню, настойчиво пристаёт, стараясь добиться ее расположения, и случайно срывает с головы платок.
В «распорядки строгой расейской семьи» входило избиение снохи всеми членами семьи (свёкром, свекровью, мужем): «Свекор взял ее за руку, поставил к столбу и велел ждать. Через минуту он вынес новенький сыромятный чересседельник, скрутил его жгутом и принялся им бить Дуньку по плечам и по спине». «Подогретый науськиваньями матери, Степан поусердствовал. Он остервенился до того, что принялся таскать Дуньку за волосы и топтать ее ногами» [9].
Односельчане осуждают Спирьку: «В дружках не был, чтобы чужие платки брать.» [9].
Дружка - один из главных участников старинного свадебного обряда и распорядителей на свадьбе со стороны жениха, который следил за тем, чтобы обычай соблюдался так, как его понимала сельская община [12].
В «Озорнике» указано, что Спирька после смерти жены разорил все хозяйство, целыми днями лежал дома, не работал, однако принимал участие в помочах («ехал откуда-то с помочи, пьяный»).
Помочь (помочи) - способ производства каких-либо работ при нехватке рабочих рук (строительство, спешная уборка хлеба, сенокос), когда хозяева приглашали односельчан, а после работ обильно угощали [2, с. 511].
Посредством помочей выполнялись работы, необходимые для всего общества, поэтому носили добровольный характер. Были помочи, на которые обязательно по решению схода являлись все члены общины. Помочи часто принимали форму настоящего ритуального праздника. Они проводились в воскресенье или в праздник.
Спирька Дуню считает колдуньей, поэтому «ее надо осиновым колом пришибить». Ср.: «По его понятиям, это была присушка. Взяла хитрая баба и заколдовала» [9].
Осина - в народном сознании - проклятое дерево, поскольку на нём повесился Иуда, предавший Христа. Поэтому в могилу колдунам и вурдалакам вбивали осиновый кол. Считалась символом горькой судьбы [2, с. 442].
Поскольку осина в народных представлениях считается «нечистым» деревом, поэтому ее использование в обрядовых действиях детерминировано пейоративным отношением к ней.
Присушка - привораживание.
К некоторым словам в рассказе Д. Н. Мамин-Сибиряк дает свое толкование: маханина (вареное лошадиное мясо), чумбур (повод уздечки), вотчинник (коренной владелец земельных угодий), припущенник (переселенец из других мест), по насердкам (по злобе, в сердцах), верея (столб, на который навешиваются створки ворот), бастрыг (палка, шест).
Особое место в палитре изобразительно-выразительных средств Д. Н. Мамина-Сибиряка занимают фразеологизмы и паремии. Фразеологические единицы как особые аналитико-синтезирующие образные конструкции отражают национально обусловленные стереотипы восприятия окружающего мира. Следует отметить богатство и разнообразие фразеологизмов в тексте произведения, творческое использование писателем как узуальных, так и индивидуально-авторских. Ср.: вот тебе и фунт, снять с души каменную гору, душу из меня вынула, пальца одного не стоите, заваривалась каша, красного петуха запустить, ищи ветра в поле, кто поджег - руки-ноги не оставил, по миру пустил, снял с нас голову, скажет, как ножом отрежет; будет день - будет хлеб, семь бед - один ответ и др.
Бесспорно, обращает на себя внимание речь Спирьки и Дуни, ее образность, картинность, экспрессия, меткость, живость, оригинальность. Читатель не может не заметить, как умело поданы особенности разговорной речи персонажей. Использование главными героями устойчивых выражений, ярких сравнений придают речи особую эмоциональность: «Да я из твоего мужа и крупы и муки намелю», «Ах ты, ежовая голова»», «Башкирскую-то землю пьяный черт мерял после дождичка в четверг...», «Нет, ты погоди, не таковский Спирька, чтобы живому мыши голову отъели»», «Места живого не осталось»», «Не поминайте лихом Спирьку!», «От ольховских новоселов в землю уйду»; «Ну, чего ты стоишь, как березовый пень?» (Спирька); «Што ты на меня воззрился, как свинья на мертвого воробья?»», «Эй, ты, лежебок, дай отдохнуть печке-то.», «Пожалел бы хоть подоконник-то, лежебок», «Да што ты пристал ко мне, смола?», «С ума ты у меня нейдешь» (Дунька).
Итак, в рассказе Д. Н. Мамина-Сибиряка «Озорник» лингвокультуремы выражают этно-, социо- и лингвокультурное пространство героев. Лингвокультуремы отражают национальную картину мира и демонстрируют своеобразие индивидуальной языковой картина мира писателя.
Картину мира индивида отображают язык и культура. Лингвокультурема выступает как совокупность формы языкового знака и культурного смысла, т.е. в ней заключено языковое значение и внеязыковой культурный смысл. Она передает не только содержание, но и выражает национально-культурную специфику знака.
Список литературы
1. Бидагаева Ц. Д. Соотношение понятий «реалия», «языковая реалия», «культуроним», «культурема» и «лингвокультурема» // Межкультурная коммуникация : основы дидактики : материалы международного научно-методического семинара, Улан-Удэ, 23 ноября 2016 г. / науч. ред. К. Б-М. Митупов, отв. ред. Т. И. Гармаева. Улан-Удэ : Бурятский государственный университет, 2016. С. 66-70.
2. Беловинский Л. В. Иллюстрированный энциклопедический историко-бытовой словарь русского народа. XVIII - начало XX в. М. : Эксмо, 2007. 784 с.
3. Булич С. К. Материалы для русского словаря. Санкт-Петербург : Тип. Имп. Акад. наук, 1896. URL: http://feb-web.ru/feb/izvest/1896/02/314.pdf (дата обращения: 30.11.2022).
4. Воробьев В. В. Лингвокультурология (теория и методы) : Монография. М. : Изд-во РУДН, 1997. 331 с.
5. Девятайкина Г. Л. Поэтика пространства и топонимический код в уральской прозе Д. Н. Мамина-Сибиряка: автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.01.01. Екатеринбург, 2009. 23 с.
6. Джаубаева Ф. И. Язык как зеркало народной культуры (на примерах произведений Л. Н. Толстого) // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. 2007. № 47. Том 9. - С. 31-36.
7. Ефремова Т. Ф. Толковый онлайн-словарь русского языка. М. : Русский язык, 2000. URL: https://lexicography.online/explanatory/efremova/ (дата обращения: 15.11.2022).
8. Крючкова Л. Л. К истории прозвища чалдон // Русская речь. 2015. № 5. С. 100-103.
9. Мамин-Сибиряк Д.Н. Озорник / Собрание сочинений в 10 томах. Том 4. Уральские рассказы. М. : Правда, 1958. С. 357-383. URL: https://ru.wikisource.org/wiki (дата обращения: 15.11.2022).
10. Словарь орловских говоров / Под ред. Т. В. Бахваловой. Вып. 1-4. Ярославль, 19891991; Вып. 5-14. Орел, 1992-1996.
11. Словарь образных единиц сибирского говора / авт.-сост. О. И. Блинова, М. А. Толстова, Е. А. Юрина; под ред. О. И. Блиновой. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2014. 220 с.
12. Словарь русского языка: В 4 т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. 4-е изд., стер. М. : Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999. URL: http://feb-web.ru/feb/mas/default.asp (дата обращения: 15.11.2022).
13. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка: В 4 т. - М. : Сов. энцикл.: ОГИЗ, 19351940. URL: https://ushakovdictionary.ru/search.php (дата обращения: 30.11.2022).
14. Фасмер М. Этимологический онлайн-словарь русского языка: пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева / под ред. и с предисл. Б. А. Ларина. М., 1964-1973. Т. I-IV. URL: https://lexicography.online/etymology/vasmer/ (дата обращения: 30.11.2022).
DOI: 10.24412/2949-1509-2023-1 -47-51 УДК 821.161.1
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО СОСТОЯНИЯ СУБЪЕКТА В ЛЮБОВНОЙ ЛИРИКЕ ГЛЕБА ЧИЧКО
Минибаева С. В.
кандидат филологических наук, доцент
Уфимский университет науки и технологий, Стерлитамакский филиал Стерлитамак, Россия
Аннотация. Статья посвящена анализу любовной лирики Глеба Чичко, выявлению эксплицитных и имплицитных составляющих эмотивного поля «любовь». Анализ показал, что тексты поэта очень противоречивы, поскольку в них репрезентирован противоречивый внутренний мир лирического героя. Эмоциональное состояние любви актуализируется не столько через эмотивы, сколько через лингвистические образы, позволяющие говорить о внутреннем мире не только лирического героя, но и самого автора, так как во многом в лирических текстах герой автобиографичен. Соответственно, автор, выбирая между эксплицитным и имплицитным выражением чувств, отдает предпочтение последнему.
Ключевые слова: любовь, эмотив, эмоциональное состояние, лингвистический образ, внутренний мир, лирический герой, автор.
REPRESENTATION OF THE EMOTIONAL STATE OF THE SUBJECT IN GLEB CHICHKO'S LOVE LYRICS
Minibaeva S. V.
Candidate of Philology, Associate Professor
Ufa University of Science and Technology, Sterlitamak branch
Sterlitamak, Russia
Abstract. The article is devoted to the analysis of Gleb Chichko's love lyrics, the identification of explicit and implicit components of the emotive field "love ". The analysis showed that the poet's
