CC BY
114
УДК 39
ЛЕСНАЯ СИМВОЛИКА МОРДОВСКОЙ НАРОДНОЙ СКАЗКИ
© О. Е. Симонова
Башкирский государственный университет Институт управления и безопасности предпринимательства Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Губкина, 10.
Тел.: +7 (917) 465 98 18.
E-mail: lipa375@yandex.ru
В фольклорной сказочной прозе мордвы природа не просто фон, на котором разворачивается действие сказки, она непосредственный участник сюжета, во многих случаях развивающегося благодаря ей. Среди природных составляющих первое и наиболее важное место в мордовских сказках занимает концепт леса, представленный большим числом символических смыслов информативного и аксиологичного характера. В статье выявляются все аспекты контекстной лесосимволики мордовской сказки, прослеживается механизм возникновения и функционирования отдельных смыслосимволов.
Ключевые слова: древесная символика, диапазон функционального применения, аксиоло-гичность, традиционная символика, функциональная символика, оценочная символика, информативная символика.
Среди легенд и преданий мордвы не отыщется ни одной, где бы не было упоминания о лесе, причем неоднократно. Как фольклорные повествования о прошлом народа, сохраняющие память об исторических событиях и лицах эти рассказы являются достоверными свидетельствами того, что лес занимал в жизнедеятельности древнего населения края очень большое место. Народные сказки не уступают названным эпическим жанрам по степени распространенности этого понятия: оно встречается в текстах несравнимо чаще других элементов пейзажа, втягивая в свое семантическое поле множество относящихся к нему единиц (лесная избушка, дорожка, чаща, бабушка; лесные звери, человечки; лесной домик, лесной народ и т.д.). В составе сказочной картины мира понятия леса и дерева входят в круг вопросов об основах бытия, сущности природы. Сам лес в сказках мордвы представляется всеобъемлющим, многогранным понятием, олицетворяющим собой всю природу. Однако если в преданиях, быличках и легендах, тяготеющих к реалистичности изображения, данная лексема имеет только номинативное употребление, то в сказочной прозе мордвы лес является одним из инструментов создания художественной образности, и, как любой многозначный образ, обрастает сетью разнообразных контекстных символик, по большей части взаимосвязанных, вытекающих одна из другой, но также и параллельных, самостоятельных, обособленных друг от друга. Лесосимволика мордовской сказки не только информативная, но почти всегда оценочная: в текстах аксиологичность данной лексемы частично подчеркивается экспрессивными определениями (густой лес, руки не просунешь; лес темный, дремучий; глухой лес, чащоба; большой лес, лесу конца краю не видать).
Лес в произведениях мордовского сказочного фольклора описывается не сам по себе, безотносительно чего-либо, а в соответствии с несколькими
типами отношении: между лесом и человеком; лесом и животным миром; лесом и божествами, духами, сверхъестественными существами. В основу принципов его сказочноИ символизации положены взаимодействия, связанные с историческими, социальными, мифологическими аспектами, то есть сказочная лесосимволика во многом раскрывает образ жизни народа, его быт. Кроме того, лесная тема отображает существовавшие в прошлом ценностные этнохарактеристики окружающего мира. В то же время лес в сказках мордвы, безусловно, является собирательным художественным образом, в котором реализовалось своеобразное, оригинальное творческое воображение его создателей. Это субъективный, ограниченный художественным вымыслом сказителей и зависящий от замысла, идеи, нравственно-духовной проблематики, содержа-
тельных элементов каждого отдельного произведения народного творчества, принадлежащий только сказочному жанру конкретной культуры феномен. Художественное осмысление содержания сказки осуществляется через систему ее символов. Древесный мир, так же, как и все другие природные стихии (царство животных, ландшафт, явления природы), символичен, и эта символика имеет в сказочной образности каждой культуры свою специфику как в плане общей символической направленности, так и относительно набора и сути отдельных смыслосимволов. Мордовская сказка также отличается оригинальностью разработанной лесосимволики, которая представлена в ней двумя равнозначными в количественном и содержательном плане потоками: реалистическим и чудесным. В отношении первой части сказочная фантазия в лесной тематике минимальна, упор здесь делается на эргономичность, полезность этого природного феномена для человека. Мордовская сказка в отличие, например, от марийской, поэтизирующей лес и деревья, выдвигающей на первый план эстетический аспект, трактует лес в несколько сниженном, бытовом ключе. Символический пласт данной направленности представлен в текстах примерами
практического применения лесных ресурсов в реальной жизни древней мордвы. То есть в мордовских сказках происходит актуализация довольно широкого диапазона функциональных символик: в лесу охотятся; собирают хворост, орехи, ягоды, грибы; берут мед; дерут лыко; сюда ходят на промысел, лесозаготовки; лес корчуют, чтобы засеять землю; это строительный материал для сооружения дома, часто и сам дом строят в лесу. Таким образом, лес выступает в мордовских сказках символом целого ряда работ. В сказках, по сути, перечисляются все связанные с лесом занятия, виды деятельности древнего мордовского населения, начиная от собирательства, бортничества, охоты и лесозаготовок и заканчивая промыслами и земледелием. Соответственно находят отражение и разные исторические эпохи, от древности и раннего средневековья до более позднего времени, когда охота, рыболовство и пчеловодство еще оставались важными источниками существования, но приоритет уже отдавался земледелию - в этноисследованиях отмечается, что «вплоть до 18 века мордва платила русскому царю различные виды податей пушниной, медом, воском, рыбой» [1]. Лес как место нахождения природного богатства мордовской земли, меда [2, с. 59] упоминается в сюжетах многих сказок: «Ты, доченька, подожди здесь (в лесу), я пойду дерево срублю, меду достану» [3, с. 58]. Соответственно лес приобретает символику источника пищи, а значит, источника жизни. В сказке «Семь сирот и Баба-Яга» дети, оставшиеся сиротами, кормятся за счет леса, находят в нем все необходимое: «Сделал мальчик тростниковую лодку. В первый день перевез старшую сестру, принесла она меду лесного. Во второй день отправилась в лес за речку другая сестра, принесла мешок орехов. На третий день еще одна сестра вернулась с лукошком грибов, четвертая сестра с ягодами пришла, пятая -лыка надрала» [3, с. 80]. Закономерно, что в числе прочих природных богатств и элементов ландшафта лес в сказках определяет благоприятное расположение края, села, деревни: «В одном селе задумали мужики уйти на новые земли. Послали ходоков. Нашли они место для деревни. Всем оно было хорошо: земля плодородная, лес близко, а по пойме луга заливные, цены им нет. Живи и радуйся» [3, с. 372].
Лес фигурирует не только как место работы, но реализует в некоторых контекстах противоположную символику места отдыха, конных и пеших прогулок: «Сварили они зайчатины и легли под дерево немного отдохнуть» [3, с. 377]. «Однажды барыня поехала на лошади покататься по лесу» [3, с. 320]. «Захотелось коту погулять, и пошел он в лес... Как-то пошла лиса в лес погулять, скуку разогнать» [3, с. 5]. В других повествованиях это место ночевки путников, богатырей и охотников или их проживания, а также место встречи людей, зверей, домашних животных, которые, встретившись, продолжают совместный путь по лесу и обязательно набредают на пустую поначалу избушку, куда потом прибывают хозяева - божества, ду-
хи, волшебные сверхъестественные существа, которые показывают дорогу, выводят из леса. Образ избушки тоже символичен - в мордовской сказке она неотрывна от леса, составляет с ним одно целое - леса нет без избушки, а избушки без леса.
Распространенной у леса, дерева является в мордовской сказке символика высоты - выше леса только небо, и расстояние от дерева до неба не так уж велико: «Взвился жеребец выше леса, по верхушкам деревьев скачет, норовит всадника сбросить, да никак не удается. Поднялся жеребец до неба, по облакам скачет. » [3, с. 74]. Из значения близости к небу, к солнцу у дерева развивается символика связи земли и находящихся на ней живых существ с небесными светилами: «А ты (петух), взлети на высокое дерево, запой погромче -солнышко взойдет и тебя согреет» [3, с. 19]. Со значением высоты связана практическая символика использования дерева в качестве пункта наблюдения или вышки для обзора и поиска дороги: «Однажды выдалась тревожная ночь. Стало так темно и тихо, что страх взял Мишу. Забрался он на дерево, видит - недалеко огонек. Пошел Миша на огонек, думая там найти ночлег» [3, с. 358]. Та же символика высоты порождает и очень значимую для леса в сказках мордвы символику спасения, защиты, сохранения жизни: в лесу прячутся от опасности, убегают от погони, лес - преграда на пути тех, кто гонится за сказочным героем. Высокое дерево - убежище не только для людей («Тогда она бросила сэме - выросло высокое дерево. На том дереве спряталась Серебряный Зубок» [3, с. 105]), но и для птиц (лиса не сможет сюда забраться, чтобы украсть птенчиков). Лес - место обитания лесных жителей, спасительная территория для сбежавших от злых хозяев животных и укрывшихся от холода в построенной избушке зверей. Сказочные содержания полны примеров, когда лес приходит на помощь в безвыходных ситуациях, сберегает человека и его близких от гибели: например, отец, который должен по требованию мачехи погубить свою дочку, отводит ее в лес, чтобы спасти [3, с. 58]. Отсюда у леса сопутствующая символика доверия, надежды, последней инстанции, к которой прибегают, чтобы выжить. Интересно, что на оппозиционном значении опасности леса для человека мордовская сказка внимания не акцентирует, в отличие, например, от марийских и удмуртских сказок, где эта символика у леса первостепенна. Таким образом, оценочность лесной символики в мордовских сказках положительно окрашена, за очень редким исключением, например, когда в одном из повествований дерево используется для неблаговидных целей как символическое орудие самоубийства, - в лесу сводят счеты с жизнью: «Ан-типка пошел в лес и у дороги на дереве повесил себя» [3, с. 320].
На поиски кого-то или чего-то персонажи мордовских сказок интуитивно идут в лес, где все-
гда отыскивается подсказка или подсказчик, знающий местонахождение искомого. Символика места поиска, где можно найти все что угодно, вплоть до самых необыкновенных, существующих только в сказочном вымысле вещей (например, молока львов и тигров [3, с. 261]), очень характерна для леса в мордовской сказке. В лесу все хранится до той поры, пока не понадобится людям, например, лес - источник воды: «Вышел Абдул на середину села, закатал рукава. Сбежались к нему все парни. Абдул говорит им: - Парни, а парни, найдите мне воду! Обрадовались все, указали место. - Иди, Абдул, в лесной чаще есть такое место, там бугор, а как бугор разроешь, оттуда вода будет сильно бить. Абдул разрыл это место, полилась оттуда вода» [3, с. 312]. Обязательной является символика леса как места хранения клада (в мордовских сказках это береза [3, с. 62]), без которой лесная символика была бы неполной.
Символика леса в сказках мордвы ассоциативно связана с дорогой. Любой путь пролегает через лес, начинается или заканчивается лесом. Когда персонаж сказки решает идти куда глаза глядят, он направляется прямиком в лес, это также и лучший способ освободиться от ненужных людей и остаться в одиночестве, лес воспринимается в этом случае как символ обретения свободы, освобождения от социального давления: «Пойду сегодня в лесу найду хорошее место и поставлю там дом, - повернулся, сердито хлопнул дверью и ушел в лес» [3, с. 238]. Характерной для леса является символика дальнего пути («Путь из Сибири до дому пошел Миша через леса и горы» [3, с. 358]), с приращением смысла трудной дальней дороги к какой-то цели, из которого вытекает традиционная для леса в сказках символика места, где легко заблудиться. Здесь плутают и теряются все, от царя до солдата, а затем натыкаются на тропинку или избушку. Не так часто, как в русских сказках, но все же в лесу или у самого леса случается также развилка дорог, перепутье с предостерегающим знаком: «Там столб стоит, на столбе дощечка: «Влево пойдешь - прямо дойдешь, вправо пойдешь - крюк сделаешь, прямо пойдешь - убит будешь» [3, с. 192]. Решительные и бесстрашные герои мордовских сказок неизменно выбирают самые опасные, заведомо гибельные дороги, желая испытать себя, или из любопытства, или по необходимости («надо быстрее в село попасть»), и в большинстве случаев их настигает обещанная опасность, которую они преодолевают или гибнут. На этой основе у леса формируется символика принятия решения, судьбоносного выбора.
Лес в фольклорных памятниках мордвы не безликая среда, не просто декорация, где разворачивается действо - он сам активное действующее лицо любого сюжета, почти всегда управляющее персонажами, режиссирующее их шаги и поступки. В лесу заканчивается неопределенность, героев
ждут неожиданные происшествия, приключения
волшебного свойства, случаются наиболее важные в их жизни события и находится необходимое решение неразрешимой прежде ситуации (вне леса в судьбе персонажей не происходит никаких сколько-нибудь существенных изменений). Отсюда лес в мордовской сказке наделяется символикой развязки, решающих действий.
Во всех приведенных примерах прослеживается взаимозависимость между смыслосимволами в составе одного семантического поля. Способы формирования лесосимволики мордовской сказки можно определить как порождение ядерной, родовой символикой ряда других, видовых, т. е. из более общего символического смысла на основе причинно-следственных связей возникают и отделяются от него, обретая самостоятельное значение, частные, более конкретизированные смыслы. В некоторых случаях происходит буквально «нанизывание» смыслосимволов путем их последовательного присоединения. Такой характер символообразова-ния типичен для мордовской сказочности в целом.
Одна из жанровых особенностей сказки - переплетение в сказочных содержаниях равных долей реалистического и фантастического. Лесосимволи-ка мордовской сказочности также органично распадается на две части, одна из которых имеет реалистическую, другая - фантастическую основу. Возникая из сочетания вымысла, верований, мифов, других фольклорных источников, фантастическая символика преобразуется в традиционную для леса символику волшебства, колдовства и чудес, находящую в мордовских сказках яркое и многообразное выражение. Лес олицетворяет тайный, волшебный, колдовской мир, территорию, где происходят всевозможные чудеса: богатыри, дойдя до дремучего леса, набредают на большой овраг, через который натянут мост на быках [3, с. 204]; волшебная сабля, данная стариком, одним взмахом прорубает в лесу просеку [3, с. 223]; гусиное перо в лесу становится лошадьми, а в воде кораблем [3, с. 253]; в лес и воду царь превращает свое государство, оставляя от него только один дом посередине озера («... ты никого там не найдешь, это государство провалилось.» [3, с. 202]); с помощью колдовства лес способен вырастать на пустом месте («Тогда девочка бросила кленовый гребень - появился густой лес, руки не просунешь» [3, с. 105]). Необыкновенные превращения происходят в лесу и с людьми - набираясь в лесу волшебной силы, обычный человек становится богатырем [3, с. 199]. Конкретная символика источника бодрости и восстановления сил, а также обретения необыкновенных сил порождается общим значением леса как места волшебных действий. Символика большой силы, мощи у дерева является в мордовской сказке довольно распространенной. Деревьями традиционно проверяется сила богатыря: «Сын
старушки Проша был очень сильным, работал на богатых: деревья с корнем выдергивает, которым по 500 - 600 лет, поля выравнивает, где лощина, туда земли натаскает» [3, с. 233]. Лес не просто связан с волшебством, но сам, обладая колдовской силой, активно способствует его проявлению. Невероятное и чудесное возможно в мордовских сказках только в лесу, и здесь для него не существует никаких ограничений. В лесу могут происходить удивительные события, например, замедляться время: «На третий день пути увидела девушка лесную избушку, постучалась и переночевать попросилась. Жила в избушке одинокая старуха, сгорбленная, нос картошкой, голова репкой, уши болотными лопухами. Накормила старушка девочку, на печку спать уложила. А утром будит ее и спрашивает: - Давно ты из дому ушла? - Три дня. - Не три дня, а три года - говорит старушка и зеркальце протягивает. Посмотрела девочка в зеркальце и видит, что она уже не девочка, а взрослая девушка, красивая да пригожая. - Теперь, - говорит старуха, - домой тебе пора возвращаться» [3, с. 87]. Время в лесной избушке останавливается, говоря современным языком, человек в лесу «попадает в портал», где он изменяется, стареет на три года, не ощущая этого, для него год проходит как день. Воплощенная в мордовских сказках народная фантазия в отношении леса неистощима и непредсказуема. Так, в сказке «Черная корова» создается образ костяного и медного леса, где на деревьях вместо желудей растут костяные и медные пуговицы, которые нельзя рвать, иначе случится несчастье [3, с. 44]. Так, на основе лесной символики, возникает еще и символика запрета, хорошо известная по так называемым бродячим сюжетам.
Мордовский сказочный лес принадлежит божествам, подчиняется им и находится в полном единении с ними. Появление мордовской лесной богини Вирявы всегда сопровождается характерными изменениями в природе: «В полночь поднялся сильный ветер, деревья зашумели»; «. где бегут (Вирявы) - лес, как скошенный, валится. трава никнет»; «... по пути (Вирява) все деревья помяла -поломала» [3, с. 40, 42, 50]. Когда «мать леса» Ви-рява попадает в беду, лес вторит ей, разделяя ее боль: «Как закричит она - весь лес стал шуметь, как сто коров мычат» [3, с. 49]. Деревья реагируют на присутствие нечистой силы, от которой в лесу всегда поднимается «какой-то шум» [3, с. 271]: « ... сосны застонали, дубы затрещали, осины заплясали» [4, с. 37]; когда черт взобрался на высокое дерево и начал дуть во всю мочь, поднялся такой сильный ветер, что «заскрипели деревья» [3, с. 42].
Сказочный лес населяют лесные духи - вредоносные для человека девушки-лихорадки, образы которых заимствованы из русских сказок, а также известные только в мордовском сказочном фольклоре чудесные существа: живущие в лесных из-
бушках красавицы девушки-ведуньи; помогающие герою выполнить непосильное задание лесные человечки; знающая многие тайны леса, в том числе, где найти в нем живую воду или молоко львов и тигров, лесная бабушка, которая никогда не выходит из леса, так как без нее лес высохнет [3, с. 267]. Неотделим от леса встречающийся в мордовском эпосе едва ли не чаще, чем в русском сказочном фольклоре, образ Бабы-Яги. Общаться со сверхъестественными существами персонажи-люди могут только в пределах леса, и их взаимодействие носит в мордовской сказке противоречивый характер, связанный с тем, что в мифологии и народных верованиях мордовским божествам и духам присуща амбивалентность (одновременное существование в их характере ситуативно раскрывающихся злого и доброго начал) [2, с. 164]. В большинстве сказочных сюжетов эти взаимоотношения по преимуществу обоюдно враждебны, но встречаются и исключения. Например, когда человек остается в лесу в одиночестве и ему некого больше позвать на помощь, он обращается к покровителям леса: «Ждала, ждала девочка отца - не дождалась. Стало уже темнеть. Вышла девочка на крыльцо и закричала: - Вирень тетят, виряват (лесные отцы, лесные матери), идите со мной время коротать» [3, с. 58]. Иногда Вирявы проявляют снисходительность к людям и помогают им советом, например, в сказке «Дячка Най-Най» учат парня, как не попасться злому лесному эрзянскому сказочному существу, Дячке Най-Най, которое ловит заблудившихся в лесу путников [3, с. 184].
В сказках мордвы утверждается витальная необходимость леса для человека, в них люди не просто любят лес, а не мыслят без него своего существования, как признается в одной из сказок молодой охотник, «я без леса, без охоты вздохнуть не могу» [3, с. 238]. В соответствии с бытовавшей в древности мыслью о всеобщей связи всего неживого и живого в пространстве космоса, деревья в сказках воспринимаются как подобные людям живые существа, и потому чувствуют человека, способны улавливать состояние его души: «Схватились оба, так схватились, что даже деревья вокруг приутихли. Им тоже захотелось посмотреть, чем кончится схватка двух богатырей» [3, с. 326]. Лес в мордовских сказках выступает связующим звеном между миром живых и миром мертвых. Встречается образ райского дерева, в котором в видоизмененной форме находит отображение библейская история о дереве жизни (сказки многих народов, и мордовского в том числе, несут в себе неразложимое сочетание древних языческих элементов-основы и более поздних отголосков христианской религии): «Выпустили Аякша Елу за ворота (Ада), а он пристроился к команде солдат, которая как раз в это время с поля боя прямохонько в Рай маршировала, и был таков. В Раю нашел свою старуху, устроились они под райским деревом и обитают там не солоно хлебавши» [3, с. 150]. Смысл сказочного
сюжета прозрачен: значимость леса, деревьев для человека такова, что без них он не может существовать не только на земле, но и в Раю - там, где не требуется ничего материального, единственное, без чего не обойтись, - это дерево, оно является спутником человека и за порогом жизни, сопровождает его вечно.
Анализ текстов мордовских сказок показал, что концепт леса представлен в них широким кругом символических смыслов, содержащих, помимо информативной основы, обязательные элементы оценочности, по большей части положительной.
Символизм леса в мордовской сказке является контекстным, процесс возникновения в ней смыс-лосимвола вне контекста невозможен. При этом символизация всякий раз происходит по определенным основаниям, имеющим свои корни в реалиях прошлого: исторических событиях, социальных отношениях, ценностных ориентирах народа, его материальной культуре, повседневной бытовой жизнедеятельности, архаических верованиях, мифологии, памятниках фольклора. Таким образом, если сказочный вымысел сюжетно-содержательной стороны сказочного произведения безграничен, то в отношении символики сказок роль творческой фантазии не столь велика и ограничена фактологической реальностью.
В целом лесосимволика, четко распределяющаяся по двум направлениям (практическая, функциональная; волшебная, чудесная), занимает в количественном отношении самое большое место во всем символическом массиве семиотики природы
мордовского сказочного фольклора. Отдельные, более общие символики рассматриваемого концепта образуют разветвленную систему взаимосвязанных, исходящих один из другого символических смыслов. При этом одной из определяющих для леса в мордовской сказке является символика помощи человеку, его спасения, не имеющая оппозиционного смысла угрозы, опасности для него. Вся лесосимволика мордовской сказки нацелена на то, чтобы передать мысль о дикой природе как изначально предназначенной для обеспечения и сохранения жизни. При этом лесу, как части природы, придается знаковый, всеохватывающий характер: он преподносится источником всех богатств, удовлетворения человеческих нужд и исполнения желаний, средой обитания всего живого на земле, родной стихией для человека, животных, божеств. Демонстрируется необычайно важная его роль в жизни древней мордвы, особое к нему отношение как к близкому, подобному человеку существу, безотказному помощнику в жизненных трудностях. Таково назначение леса, которому в сказках отводится место самого главного природного творения, поддерживающего жизнь на земле.
ЛИТЕРАТУРА
1. www.zubova-paliana.ru/history-mifi.htm
2. Мокшин Н. Ф. Мордва: мокша и эрзя / Н. Ф. Мокшин, А. С. Лузгин. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2008. 272 с.
3. Мордовские народные сказки / собр. и обраб. К. Т. Само-родов. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2006. 384 с.
4. Лиса-плясунья. Сказки. М.: Детская литература, 1990.
Поступила в редакцию 05.09.2012 г.
