CC BY
560
К 100-летию русской революции
УДК 329.15
ЛЕНИН И ТРОЦКИЙ КАК ИДЕОЛОГИ И ВОЖДИ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
С. А. Ланцов
Санкт-Петербургский государственный университет, Университетская наб., 7-9, Санкт-Петербург, 199034, Россия
Статья посвящена сравнительному анализу теоретических представлений В. И. Ленина и Л. Д. Троцкого о характере и перспективах революции в России. Отмечается, что уже в период первой русской революции идейно-теоретические взгляды Ленина и Троцкого были близки, хотя и не идентичны. В политической деятельности до октября 1917 г Ленин и Троцкий принадлежали к разным направлениям российского социал-демократического движения. Автор статьи обращает внимание на то, что их политическое сближение произошло в 1917 г. на основе совпадения взглядов на перспективы русской революции. Троцкий к тому времени не был идеологом какой-либо политической партии и вынужден был признать лидерство Ленина и присоединиться к большевикам. Отмечается, что Ленин, определяя стратегию большевиков накануне и во время Октябрьской революции, использовал некоторые идеи Троцкого, и, несмотря на разногласия, они сохраняли тесное политическое сотрудничество и после Октябрьской революции. Далее констатируется, что политика большевиков к началу 1920-х годов зашла в тупик и Ленин попытался разработать новую стратегию, но реализовать ее ни Ленин, ни Троцкий не смогли. После смерти Ленина Троцкий потерпел поражение во внутриполитической борьбе и вынужден был эмигрировать. Роль Л. Д. Троцкого в качестве одного из вождей Октябрьской революции была предана забвению.
Ключевые слова: Ленин, Троцкий, марксизм, Октябрьская революция, мировая революция.
Октябрьская революция 1917 г. в России неразрывно связана с именами двух политических лидеров — В. И. Ленина и Л. Д. Троцкого. Троцкий потерпел поражение во внутрипартийной борьбе в 1920-е годы, его имя надолго было вычеркнуто из пантеона вождей Великого Октября. Только в годы перестройки и особенно после крушения коммунистического режима и распада СССР роль Троцкого как крупнейшего деятеля отечественной политической истории перестала затушевываться. Деятельность Л. Д. Троцкого нашла свое отражение в исторической литературе, а его работы были изданы и издаются в современной России. В то же время теоретические взгляды Троцкого, его версия революционного марксизма и ее влияние на политическую практику большевиков в период Октябрьской революции остаются без должного внимания. Также и теоретические установки В. И. Ленина, ставшие идейной основой Октябрьской революции, постепенно предаются забвению, остаются без современного критического анализа и переосмысления.
© Санкт-Петербургский государственный университет, 2017
Цель статьи — сравнить теоретические воззрения В. И. Ленина и Л. Д. Троцкого, а также проследить влияние этих воззрений на практическую политику большевистской партии накануне, в период и непосредственно после Октябрьской революции 1917 года.
В. И. Ленин и Л. Д. Троцкий были яркими представителями леворадикального крыла российского и международного социал-демократического движения начала XX в. Будучи старше, Ленин раньше, чем Троцкий, включился в практическую политическую деятельность и занялся теоретическими исследованиями соответствующих политических проблем. Уже в конце XIX в. Ленин становится заметной фигурой среди молодого поколения русских марксистов и принимает участие в их дискуссиях со сторонниками русского традиционного народнического социализма. Однако нельзя не отметить при этом определенную схожесть взглядов В. И. Ленина со взглядами таких представителей революционного народничества, как С. Нечаев и Н. Ткачев. С ними Ленина сближает приверженность идее насильственной народной революции, призванной покончить не только с самодержавием, но и с несправедливым общественным строем в целом. Завершая работу, посвященную полемике с неонародниками, Ленин провозгласил кредо, которому сохранял верность все последующие годы: «Русский РАБОЧИЙ, поднявшись во главе всех демократических элементов, свалит абсолютизм и поведет РУССКИЙ ПРОЛЕТАРИАТ (рядом с пролетариатом ВСЕХ СТРАН) прямой дорогой открытой политической борьбы к ПОБЕДОНОСНОЙ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ» (Ленин, 1967, с. 312).
Оставаясь последовательным сторонником революционной версии марксизма, В. И. Ленин избирательно относился к теоретическому наследию К. Маркса и Ф. Энгельса. Одни идеи классиков он твердо защищал, не допуская какого-либо отступления от них, другие же мог интерпретировать по-своему, в зависимости от текущей политической конъюнктуры. Предлагал Ленин и собственные оригинальные тезисы, отличавшиеся от представлений сторонников ортодоксального марксизма.
Одной из оригинальных политических идей В. И. Ленина стало «учение о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую». Он понимал, что с точки зрения классического марксизма и объективные, и субъективные условия для победы социалистической революции в России отсутствовали, но все же решил провозгласить курс на переход от демократической революции к революции социалистической. В процессе «перерастания» демократической революции в социалистическую В. И. Ленин считал необходимым осуществить «перегруппировку социально-классовых сил», суть которой была следующей: «Пролетариат должен провести до конца демократический переворот, присоединяя к себе массу крестьянства, чтобы раздавить силой сопротивление самодержавия и парализовать неустойчивость буржуазии. Пролетариат должен совершить социалистический переворот, присоединяя к себе массу полупролетарских элементов населения, чтобы сломить силой сопротивление буржуазии и парализовать неустойчивость крестьянства и мелкой буржуазии» (Ленин, 1960, с. 90).
Другая оригинальная идея Ленина была связана с вопросом о власти. В результате демократической революции, по его мнению, утвердится революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства, которая не затронет основ капитализма, а лишь создаст условия для борьбы за социализм. Такова политическая программа большевиков: «У революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства есть, как и у всего на свете, прошлое и будущее. Ее прошлое — самодержавие, крепостничество, монархия, привилегии. В борьбе с этим прошлым, в борьбе с контрреволюцией возможно "единство воли" пролетариата и крестьянства, ибо есть единство интересов. Ее будущее — борьба против частной собственности, борьба наемного рабочего с хозяином, борьба за социализм. Тут единство воли невозможно. Тут перед нами не дорога от самодержавия к республике, а дорога от мелкобуржуазной демократической республики к социализму» (Ленин, 1960, с.73-74).
Из абстрактной формулы о «демократической диктатуре пролетариата и крестьянства» можно было сделать различные политические выводы. Например о том, что будущее революционное правительство будет коалиционным, включающим все социалистические партии тогдашней России. Но оппоненты В. И. Ленина из числа сторонников ортодоксальной версии марксизма резко критиковали его за саму постановку вопроса о захвате власти пролетариатом в условиях буржуазной по содержанию русской революции. Старейший деятель российского социал-демократического движения и признанный авторитет в области марксистской теории Г. В. Плеханов нередко называл идеи В. И. Ленина бредом (Плеханов, 1991, с. 170-179). Г. В. Плеханов, ссылаясь на работу Ф. Энгельса «Крестьянская война в Германии», считал, что, руководствуясь ленинскими идеями, русские революционеры могут оказаться в катастрофической ситуации и вынуждены будут делать не то, что вытекает из марксистской теории, а то, что диктуют реальные условия и обстоятельства, в которых они действуют.
В отличие от Г. В. Плеханова, взгляды на характер и перспективы русской революции у Л. Д. Троцкого в 1904-1906 гг. были близки к ленинским, несмотря на то что к этому времени пути Ленина и Троцкого в российском социал-демократическом движении разошлись. Изначально Ленин и Троцкий были соратниками. На II съезде РСДРП, когда произошел раскол на большевиков и меньшевиков, Троцкий примкнул к ленинской фракции. Позже Троцкий оказался среди меньшевиков. Однако меньшевиком он числился лишь формально. Реально вплоть до 1917 г. Л. Д. Троцкий занимал обособленную позицию в рамках российского социал-демократического движения. По многим текущим политическим и внутрипартийным вопросам он вел весьма острые споры с Лениным и большевиками, но в теоретическом отношении оставался к ним близок. Как и Ленин, Троцкий отверг меньшевистскую трактовку русской революции как буржуазной, призванной привести к власти либерально-политические силы.
В отличие от западных ортодоксальных марксистов и русских меньшевиков, Троцкий полагал, что характер революции зависит не только от уровня технологического развития и степени зрелости капиталистических отношений, но и от совокупности социальных, политических, психологических и иных факторов. «Пролетариат растет и крепнет вместе с ростом капитализма, — утверждал
Троцкий. — В этом смысле развитие капитализма есть развитие пролетариата к диктатуре. Но день и час, когда власть перейдет в руки рабочего класса, зависит непосредственно не от уровня производительных сил, а от отношений классовой борьбы, от международной ситуации, наконец, от ряда субъективных моментов: традиции, инициативы, боевой готовности» (Троцкий, 1990, с. 94). Троцкий считал свои взгляды более соответствующими марксизму, нежели взгляды его оппонентов: «Представление о какой-то автоматической зависимости пролетарской диктатуры от технических сил и средств страны представляет собой предрассудок упрощенного до крайности "экономического" материализма. С марксизмом такой взгляд не имеет ничего общего» (Троцкий, 1990, с. 95). Исходя из этого Троцкий сделал следующий вывод: «Русская революция создает, на наш взгляд, такие условия, при которых власть может (при победе революции — должна) перейти в руки пролетариата, прежде чем политики буржуазного либерализма получат возможность в полном виде развернуть свой государственный гений» (Троцкий, 1990, с. 95). В этом пункте позиции Ленина и Троцкого совпадали практически полностью.
Сходны были также представления Ленина и Троцкого о составе будущего революционного правительства на первом этапе его существования. Хотя в тот период Троцкий не использовал изобретенную Лениным формулу о «революционно-демократической диктатуре пролетариата и крестьянства», но, по сути, он тоже допускал возможность включения в состав послереволюционного правительства «непролетарских» политических сил при «ведущей», как и в формуле Ленина, роли пролетариата. Троцкий давал следующий прогноз: «В случае решительной победы революции власть переходит в руки класса, игравшего в борьбе руководящую роль, другими словами, в руки пролетариата. Разумеется, скажем тут же, это вовсе не исключает вхождения в правительство революционных представителей непролетарских общественных групп. Они могут быть и должны быть — здравая политика заставит пролетариат приобщить к власти влиятельных вождей мещанства, интеллигенции или крестьянства. Весь вопрос в том, кто даст содержание правительственной политике, кто сплотит в ней однородное большинство?» (Троцкий, 1990, с. 95).
Л. Д. Троцкий рассматривал динамику развития революционного процесса точно также, как и В. И. Ленин, в движении к победе «пролетарской» революции. Но он резко отвергал ленинский тезис о «диктатуре пролетариата и крестьянства». «Суть не в том, — утверждал Троцкий, — считаем ли мы ее принципиально допустимой, "хотим мы или не хотим" такой формы политической кооперации. Но мы считаем ее неосуществимой — по крайней мере, в прямом и непосредственном смысле» (Троцкий, 1990, с. 99). Это было отдельным выпадом против формулы Ленина, принципиальных же различий в их взглядах на характер русской революции не было. Оба политических лидера полагали, что за первым «демократическим» этапом революции последует следующий, более высокий «социалистический» этап.
В период революции 1905-1907 гг. различия между Лениным и Троцким были не столько в теоретических воззрениях, сколько в практической политической деятельности. Ленин был признанным лидером большевиков, но не обладал
большим весом в российской политике. Троцкий же не имел сколько-нибудь заметной группы сторонников внутри социал-демократической партии, но реа-лизовывал свои амбиции лидерства на поле публичной политики. Он приобрел известность как один из руководителей Петербургского совета. Но и в области революционной теории некоторые различия между этими политическими лидерами были. В работах и в выступлениях Ленина того периода отсутствует международный контекст русской революции. Троцкий, напротив, уже тогда придавал ему первостепенное значение. Ориентируясь на победу в первой русской революции «пролетариата», и Ленин, и Троцкий должны были дать ответ на вопрос о том, как такая перспектива соотносится с марксистским тезисом об отсутствии в тогдашней России достаточных материально-технических и социально-экономических предпосылок социализма. Ленин этот вопрос обошел. А Троцкий попытался ответить на него, сформулировав свою знаменитую концепцию «перманентной революции». Ей он оставался верен до конца своей жизни.
Троцкистская концепция перманентной, или непрерывной революции восходила к идеям К. Маркса и Ф. Энгельса (Маркс, Энгельс, 1955). Под непрерывной революцией Маркс и Энгельс понимали два измерения революционного процесса: внутреннее и международное. Во внутриполитическом аспекте непрерывная революция означала постоянную радикализацию революционного процесса, которая закончится утверждением у власти пролетариата. В международном аспекте непрерывная революция — процесс ее распространения от страны к стране до тех пор, пока пролетариат не одержит победу в ведущих государствах Европейского континента. Раскрывая свое понимание «перманентной революции», Троцкий писал: «Мудреное название это выражало ту мысль, что русская революция, перед которой непосредственно стоят буржуазные цели, не сможет, однако, на них остановиться. Революция не сможет разрешить свои ближайшие буржуазные задачи иначе, как поставив у власти пролетариат. А этот последний, взявши в руки власть, не сможет ограничить себя буржуазными рамками революции. Наоборот, именно для обеспечения своей победы пролетарскому авангарду придется на первых же порах своего господства совершать глубочайшие вторжения не только в феодальную, но и в буржуазную собственность. При этом он придет во враждебные столкновения не только со всеми группировками буржуазии, которые поддерживали его на первых порах его революционной борьбы, но и с широкими массами крестьянства, при содействии которых он пришел к власти. Противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране, с подавляющим большинством крестьянского населения, смогут найти свое разрешение только в международном масштабе, на арене мировой революции пролетариата» (Троцкий, 1990, с. 147-148). Таким образом, уже в 1905 г. Троцкий связывал перспективу русской революции исключительно с мировой революцией. Он выступил как адепт идеи мировой революции в то время, когда этот термин ушел из марксистского лексикона. В западноевропейской социал-демократии все большее влияние приобретала реформистская тенденция. Ортодоксальные марксисты во главе с К. Каутским, признавая марксистскую теорию социальной революции, заявляли о том, что они не представляют партию, совершающую революции. В. И. Ленин, также
разделявший идею мировой революции, о ее практических перспективах, судя по его работам, в тот период не думал и не писал.
В основном взгляды Ленина и Троцкого на итоги и уроки первой русской революции совпадали, но это не привело их к идейному примирению и политическому сближению. Годы между окончанием Первой русской революции и началом Первой мировой войны отмечены острой конфронтацией между этими политическими лидерами. Ленин и Троцкий обменивались взаимными обвинениями и даже личными оскорблениями. Эпитеты, которыми в пылу полемики Ленин характеризовал Троцкого, позже использовались советской пропагандой для обвинения последнего во всех смертных грехах. При этом Ленин укреплял свое лидерство среди большевиков, ставших с 1912 г. де-факто самостоятельной партией. Троцкий же оставался в положении «генерала без армии», так и не сумев сплотить вокруг себя сколько-нибудь серьезную группу сторонников.
Первая мировая война положила начало идейному и политическому сближению Ленина и Троцкого. Они оба сохранили верность марксизму и антивоенным документам II Интернационала. Ленин и Троцкий оказались среди сторонников немногочисленного интернационалистического крыла международного социал-демократического движения. Но личные контакты между ними были затруднены, поскольку Ленин находился в Швейцарии, а Троцкий — в Северной Америке. Так же были затруднены связи обоих с Россией, события в которой они наблюдали со стороны. Начало второй русской революции в феврале 1917 г. для профессиональных революционеров Ленина и Троцкого оказалось неожиданным. Впрочем, неожиданным стало начало революции и для революционеров, находившихся в самой России. Троцкий в своей книге, посвященной Февральской революции, писал: «Накануне никому в голову не приходило, что женский день может стать первым днем революции. Ни одна организация не призывала в этот день к стачкам. Более того, даже большевистская организация, притом наиболее боевая: комитет Выборгского района, сплошь рабочего, — удерживал от стачек» (Троцкий, 2017, с. 102). Когда стало ясно, что самодержавие пало и в России для радикальных революционеров открываются небывалые перспективы, и Ленин, и Троцкий заспешили на родину. Но Ленину удалось вернуться в Россию раньше своего давнего знакомого и оппонента.
Ленин вернулся в Россию с обогащенным теоретическим багажом, в отличие от Троцкого, сохранившего верность собственным постулатам периода 19051907 гг. В годы войны Ленин целенаправленно обратился к проблемам мировой революции. В отличие от Троцкого, взявшего практически без изменений концепцию Маркса и Энгельса, разработанную ими в середине XIX в., Ленин ее существенно переработал. Маркс и Энгельс ограничивали мировую революцию европейскими рамками, Ленин рассматривал ее как глобальный, действительно общемировой процесс, который должен был иметь сложную структуру и занять целую историческую эпоху (Ленин, 1969г; 1969д; 1969е). В рамках этой эпохи должен был происходить переход отдельных стран к социализму, но этот переход не может быть одновременным из-за различий между странами.
«Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма, — писал Ленин в работе "О лозунге Соединенных
Штатов Европы". — Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране» (Ленин, 1969е, с. 354). Об этом же пишет Ленин в статье «Военная программа пролетарской революции»: «Социализм не может победить одновременно во всех странах. Он победит первоначально в одной или нескольких странах, а остальные в течение некоторого времени останутся буржуазными и добур-жуазными» (Ленин, 1969а, с. 133). Тогда речь не шла о какой-либо конкретной стране. Но Ленин не исключал, что в условиях войны в России может сложиться революционная ситуация. В первые военные годы большевистские лозунги, в которых выражались пожелания поражения в империалистической войне собственному правительству и превращения ее в войну гражданскую, оставались абстрактными. По мере нарастания военных трудностей, экономической и политической дестабилизации они обретали реальную основу. К 1917 г. революционный кризис назрел во многих государствах, участвовавших в Первой мировой войне, и в первую очередь в России. «Естественно, — отмечал в связи с этим Ленин, — что в царской России, где дезорганизация была самая чудовищная и где пролетариат самый революционный (не благодаря особым его качествам, а благодаря живым традициям "пятого года"), — революционный кризис разразился раньше всего. Этот кризис был ускорен рядом самых тяжелых поражений, которые были нанесены России и ее союзникам. Поражения расшатали весь старый правительственный механизм и весь старый порядок, озлобили против него все классы населения, ожесточили армию, истребили в громадных размерах ее старый командующий состав заскорузло-дворянского и особенно гнилого чиновничьего характера, заменили его молодым, свежим, преимущественно буржуазным, разночинским, мелкобуржуазным. Прямо лакействующие перед буржуазией или просто бесхарактерные люди, которые кричали и вопили против "пораженчества", поставлены теперь перед фактом исторической связи поражения самой отсталой и самой варварской царской монархии и начала революционного пожара» (Ленин, 1969ж, с.15).
Февральская революция 1917 г была с точки зрения теории марксизма и взглядов Ленина буржуазно-демократической. Но произошла она и развивалась в условиях продолжавшейся войны, смещения традиционных социально-политических водоразделов, неравномерности решения назревших экономических и политических вопросов. Официальные рычаги власти перешли в руки Временного правительства. Параллельно стихийно сложилась система Советов, располагавшая первоначально большими возможностями действенного контроля над событиями, особенно на местах. В политическом плане сразу вслед за победой революции Россия продвинулась по пути демократизации дальше большинства развитых стран. Однако социально-экономические задачи революции остались нерешенными. Временное правительство не спешило с удовлетворением требований крестьян о решении земельного вопроса и остро стоявшего вопроса о мире. Напротив, оно стремилось в силу своего понимания союзнических обязательств к продолжению военных действий.
Советы, в которых первоначально ведущие позиции принадлежали меньшевикам и эсерам, постепенно уступали реальную власть Временному прави-
тельству. До приезда Ленина и его «Писем из далека» среди большевиков преобладало мнение, что буржуазно-демократическая революция завершилась, а Временное правительство является естественным политическим венцом революции. В работах Ленина 1905-1907 гг. речь шла о временном революционном правительстве как об органе «революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства» (Ленин, 1960).
Возвращение Ленина из эмиграции коренным образом изменило ситуацию. В одном из первых своих выступлений перед большевиками он так характеризовал особенности тогдашнего политического развития: «Своеобразие текущего момента в России состоит в переходе от первого этапа революции, давшего власть буржуазии в силу недостаточной сознательности и организованности пролетариата, ко второму ее этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства» (Ленин, 1969в, с. 106). Фактически это означало отказ от прежней концепции Ленина, поскольку отвергалось соглашение с другими социалистическими партиями, если они занимали отличные от большевиков позиции. Не случайно в этот период происходит сближение Ленина с Троцким, завершившееся вступлением последнего в большевистскую партию.
Мотивы, побудившие Троцкого в конце концов побороть свою гордыню и присоединиться к большевистской партии на условиях признания лидерства Ленина, автор сравнительного политико-психологического исследования личностных особенностей вождей Октябрьской революции Д. Штурман видит следующим образом: «Троцкий долго чувствует свою нетождественность Ленину и его окружению. Он не торопится оформлять организационно свое присоединение к большевикам. По-видимому, ему понадобилось какое-то время, чтобы почувствовать, что на одной декламации, без ленинского будничного умения организовывать необходимые акции и предопределять их последствия, далеко не уедешь. Но при Ленине оставаться первым нельзя было. Без всякого культивирования внешних примет своего главенства Ленин до второй половины 1922 года ухитрялся не допускать откровенных посягательств на первое место в партии со стороны своих соратников. Для Троцкого было, по-видимому, не просто принять это правило большевистской игры. И пока речь шла о вещах меньших, чем полная политическая победа, Троцкий до объединения, заведомо предполагающего главенство Ленина, не снисходил. Летом 1917 года встал вопрос о власти. И Троцкий начинает смиряться с мыслью, что "вырвать власть" без объединения с большевиками, то есть без признания главенства Ленина, без опоры на тактическое и организационное дарование Ленина, ему не удастся» (Штурман, 1993, с. 73-74).
Так же как и Троцкий, Ленин теперь стремится к «мировой пролетарской революции». Объявляется разрыв со всеми направлениями в российской и международной социал-демократии, не признающими радикальной программы партии большевиков и необходимости создания нового Коммунистического интернационала. Международный аспект выдвигается у Ленина, как и у Троцкого, на первый план. Однако авантюристическая в своей основе линия на социалистическую революцию с ориентацией на помощь международного проле-
тариата летом и осенью 1917 г. опиралась на реальные явления. Тогда лидерам большевиков казалось, что в ближайшем будущем неизбежны революционные потрясения в большинстве воюющих стран Европы. Отчасти так в дальнейшем и произошло, хотя результаты политических перемен на Европейском континенте оказались не теми, на которые рассчитывали и Ленин, и Троцкий.
Успехи большевиков в привлечении на свою сторону широких масс летом и осенью 1917 г. во многом были обусловлены их популизмом. Например, обещая выход из войны, большевики играли на самой болезненной струне измученного бедствиями народа и армии, однако их планы «демократического мира» в тех условиях были заведомо невыполнимы. Возможно было, как потом и случилось, лишь достижение сепаратного мира путем существенных уступок противнику. Большевики практически солидаризировались с националистическими сепаратистскими движениями на окраинах Российской империи. Используя лозунг «самоопределение вплоть до отделения», Ленин стремился достичь главной цели — получить власть. Но провозглашение лозунгов о самоопределении не означало, что большевики действительно готовы разрушить многонациональное российское государство. Как показало дальнейшее развитие событий, они сделали многое для его сохранения, однако им и самим пришлось столкнуться с последствиями своей предреволюционной «самоопреде-ленческой» риторики.
Несмотря на то что разложение армии происходило благодаря деятельности царского, а позже Временного правительства, большевики умело пользовались этим процессом, поскольку это отвечало их интересам. Вожди революции не думали о последствиях такого курса. Но именно политический аморализм и демагогия способствовали успеху большевиков, еще раз подтвердив истину, что в политике одерживает верх не тот, кто щепетилен в выборе средств. В этом же кроются и причины поражения Временного правительства, лидеры которого поставили принципы выше реальных политических интересов.
Н. Бердяев, характеризуя Временное правительство, отмечал, что оно «провозгласило отвлеченные гуманные принципы, отвлеченные начала права, в которых не было никакой организующей силы, не было энергии, заражающей массы. Временное правительство возложило свои надежды на учредительное собрание, идее которого было доктринерски предано, оно в атмосфере разложения, хаоса и анархии хотело из благородного чувства продолжать войну до победного конца, в то время как солдаты готовы были бежать с фронта и превратить войну национальную в войну социальную. Положение Временного правительства было настолько тяжелым и безысходным, что вряд ли можно его строго судить и обвинять. Керенский был лишь человеком революции ее первой стадии. Никогда в стихии революции, и особенно революции созданной войной, не могут торжествовать люди умеренных, либеральных, гуманитарных принципов. Принципы демократии годны для мирной жизни, да и то не всегда, а не для революционной эпохи. В революционную эпоху побеждают люди крайних принципов, люди, склонные и способные к диктатуре. Только диктатура могла остановить процесс окончательного разложения и торжества хаоса и анархии» (Бердяев, 1990а, с. 114).
Первая попытка большевиков захватить власть в начале июля 1917 г. не удалась. После этого Ленин вместе с Зиновьевым, обвиненные в «шпионаже в пользу Германии», вынуждены были скрыться из Петрограда. Троцкий добровольно сдался властям и оказался в знаменитой петроградской тюрьме «Кресты». Июльские события обернулись серьезным политическим поражением большевиков, и их влияние в стране стало быстро падать. Вновь шансы на завоевание власти они получили осенью 1917 г. после так называемого корниловского мятежа.
В августе 1917 г., опасаясь «монархического военного заговора», Временное правительство пошло на сотрудничество со своими недавними (и будущими) врагами — большевиками. Позиции большевистской партии осенью 1917 г. укрепились, хотя Ленин предпочитал оставаться в подполье вплоть до октябрьского переворота. Но он оценил возможности, которые открывались перед партией после провала выступления генерала Корнилова, и сделал следующий вывод: «Выхода нет, объективно нет, не может быть, кроме диктатуры корниловцев или диктатуры пролетариата» (Ленин, 1969з, с. 406).
После провала выступления генерала Корнилова Троцкий вышел, как и другие арестованные большевики, из заключения. Он активно включился в политическую деятельность. Вновь становится актуальным ленинский лозунг «Вся власть Советам!». Троцкий возглавил Петроградский совет и использовал свое положение для подготовки насильственного переворота. Для Троцкого, как и для Ленина, не было сомнений, что время для установления диктатуры пролетариата пришло. Как и Ленин, Троцкий искусно жонглирует понятиями диктатура и демократия. Для них «диктатура пролетариата» означает высший тип демократии. Нередко в работах Троцкого термины «рабочая демократия» и «диктатура пролетариата» используются как синонимы. Но вожди пролетариата понимали и не скрывали того, что в практической действительности им придется использовать диктаторские методы. «Диктатура пролетариата, — подчеркивал Ленин, — дает ряд изъятий из свободы по отношению к угнетателям, эксплуататорам и капиталистам. Их мы должны подавить, чтобы освободить человечество от наемного рабства, их сопротивление надо сломить силой, — ясно, что там, где есть подавление, есть насилие, нет свободы, нет демократии» (Ленин, 1969б, с. 89).
В октябре 1917 г. «диктатура пролетариата» была установлена. Сбылись давние мечты Троцкого о «рабочем правительстве» в отсталой крестьянской стране. Но, как всегда считал Троцкий, победа «пролетарской революции» в такой стране не может быть обеспечена без победы «мировой революции» пролетариата. В первые годы после октябрьского переворота Троцкий на всех постах, которые он занимал, и на словах, и на деле пытался разжечь «пожар мировой революции». Будучи наркомом по иностранным делам и ведя переговоры в Брест-Литовске с германской делегацией, Троцкий через головы немецких генералов и дипломатов пытался напрямую апеллировать к пролетариату Германии. Став наркомом по военным и морским делам, организатором Красной Армии, он видел в ней не только инструмент борьбы против врагов большевиков внутри России, но и силу, которая будет распространять революционные идеи и практики за ее пределами. Ленин в эти первые послеоктябрьские годы полностью разделял взгляды Троцкого. Вспоминая через несколько лет ситуацию, имевшую
место непосредственно после октября 1917 г., Ленин во вступительном слове на III конгрессе Коминтерна говорил: «Когда мы начинали в свое время международную революцию, мы делали это не из убеждения, что можем предварить ее развитие, не потому, что целый ряд обстоятельств побуждал нас начать эту революцию. Мы думали: либо международная революция придет нам на помощь и тогда наши победы вполне обеспечены, либо мы будем делать нашу скромную революционную работу в сознании, что в случае поражения мы все же послужим делу революции и что наш опыт пойдет на пользу другим революциям. Нам было ясно, что без поддержки международной мировой революции победа пролетарской революции невозможна» (Ленин, 1970а, с. 36).
Динамику развития революционного процесса в самой России Ленин пытался объяснить исходя из своей прежней схемы «перерастания демократической революции в социалистическую». Главное содержание революционного процесса до лета-осени 1918 г. он видел в окончательном решении задач буржуазно-демократической революции. «Победившая большевистская революция — писал Ленин, — означала конец колебаний, означала полное разрушение монархии и помещичьего землевладения (до Октябрьской революции оно не было разрушено). Буржуазная революция была нами доведена до конца. Крестьянство шло за нами в целом. Его антагонизм к социалистическому пролетариату не мог обнаружиться в один момент. Советы объединяли крестьянство вообще. Классовое деление внутри крестьянства еще не назрело, еще не вылилось наружу» (Ленин, 1969и, с. 313).
«Перегруппировка классовых сил», т. е. переход от «революционно-демократической диктатуры рабочего класса и крестьянства» к «диктатуре пролетариата», произошла в реальной российской действительности тогда, когда официально «диктатура пролетариата» уже существовала. Это происходило в условиях обострения политической борьбы и Гражданской войны летом 1918 г, мятежей чехословацкого корпуса, левых эсеров и начала периода «военного коммунизма». «Через год после пролетарской революции в столицах, — отмечал Ленин в 1918 году, — наступила, под ее влиянием и при ее помощи, пролетарская революция в деревенских захолустьях, которая окончательно укрепила Советскую власть и большевизм, окончательно доказала, что внутри страны нет сил против него. Завершив буржуазно-демократическую революцию вместе с крестьянством вообще, пролетариат России перешел окончательно к революции социалистической, когда ему удалось расколоть деревню, присоединить к себе ее пролетариев и полупролетариев, объединить их против кулаков и буржуазии, в том числе крестьянской буржуазии» (Ленин, 1969и, с. 315). В действительности и Ленин, и Троцкий, и другие лидеры большевиков, как, впрочем, и вся русская революционная интеллигенция, совершенно не разбирались в закономерностях функционирования аграрной экономики и были плохо знакомы с реалиями российской деревни. Большевистский Декрет о земле передал общинному крестьянству помещичью землю и тем самым полностью ликвидировал основу самого затяжного и острого социального конфликта предреволюционной России. Одновременно аграрная революция уничтожила итоги столыпинских реформ.
Гражданская война, охватившая всю страну, воспринималась большевиками как часть всемирного конфликта между пролетариатом и буржуазией. Такие же «классы» виделись им в качестве главных противников гражданской войны в российской деревне. В реальности социальная структура деревни стала еще более однородной, чем она была до октябрьского переворота, поскольку состояла почти сплошь из крестьян-общинников, в экономическом положении которых не было существенных различий. В такой ситуации на роль сельского «пролетариата и полупролетариата» были выбраны деревенские маргиналы и пауперы, часто с асоциальным образом жизни.
Летом 1918 г. территорию, подконтрольную большевикам, охватили самые массовые за всю историю Центральной России крестьянские восстания. Поскольку крестьянство составляло тогда большую часть населения страны, удержаться у власти большевикам помогли, во-первых, традиционно присущие крестьянским движениям неорганизованность и локальный характер, во-вторых, отсутствие у лидеров белогвардейского движения позитивной программы по аграрному вопросу. Аграрная политика большевиков в первые послереволюционные годы привела к катастрофическим последствиям и для села, и для города. Несмотря на все репрессивные меры, и сельское, и городское население страдало от голода. Но до поры до времени Ленин предпочитал этого не замечать и в своих публичных выступлениях придерживался выработанной еще в дореволюционные годы абстрактной теоретической схемы «перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую».
На практике же сбылись прогнозы критиков Ленина и большевиков. Попытки перескочить к «социалистическим преобразованиям» в обстановке гражданской войны и иностранной интервенции, в условиях, когда надежды на победу революции в развитых странах Европы не оправдали себя, закончились поражением. Осенью 1921 г. Ленин вынужден был признать: «Отчасти под влиянием нахлынувших на нас военных задач и того, казалось бы, отчаянного положения, в котором находилась тогда республика в момент окончания империалистической войны, под влиянием этих обстоятельств и ряда других мы сделали ошибку, что решили произвести непосредственный переход к коммунистическому производству и распределению. Мы решили, что крестьяне по разверстке дадут нужное количество хлеба, а мы разверстаем его по заводам и фабрикам, — и выйдет у нас коммунистическое производство и распределение» (Ленин, 1970б, с. 157). Реальности экономической жизни оказались намного сложнее военно-политической борьбы. «Разверстка в деревне, — продолжал Ленин, — этот непосредственный коммунистический подход к задачам строительства в городе, мешала подъему производительных сил и оказалась основной причиной глубокого экономического кризиса, на который мы наткнулись весной 1921 г. Вот почему потребовалось то, что с точки зрения нашей линии, нашей политики нельзя назвать ничем иным, как сильнейшим поражением и отступлением» (Ленин, 1970б, с. 159). Переход к новой экономической политике означал отказ от левацко-авантюристического курса.
Инициатором перехода к новой экономической политике стал сам Ленин, его в этом начинании поддержал Троцкий. Кстати, Троцкий еще в 1920 г. предла-
гал заменить продразверстку сельскохозяйственным налогом (Троцкий, 1990, с. 198). В целом в течение первых лет после октября 1917 г., несмотря на отдельные разногласия, в частности по поводу заключения Брестского мира, между Лениным и Троцким установилось тесное политическое сотрудничество. В этот период Ленин и Троцкий должны были решить проблему положения «рабочего правительства» в крестьянской стране, настроившему против себя «социалистическими преобразованиями» большую часть населения. Об этой проблеме Троцкий заявлял еще в период первой русской революции и надеялся, что она будет разрешена на «арене мировой революции пролетариата». Поэтому оба вождя Октябрьской революции в 1917-1919 гг. напряженно ожидали начала этой революции, причем представляли ее в традиционном для марксистов виде — как победу пролетариата в передовых странах Запада. Когда стало ясно, что их надежды не оправдались, Ленин призвал своих сторонников обратить внимание на Восток, о чем и заявил на II съезде коммунистических организаций народов Востока. Фактически Ленин вернулся к оригинальной концепции «мировой революции», разработанной им в 1915-1916 гг. и предполагавшей привлечь для коммунистического преобразования мира национально-освободительные движения в колониальных и полуколониальных странах. Троцкий, ранее игнорировавший проблематику национальных движений на колониальной периферии, активно поддержал разворот Коминтерна в сторону стран Востока и как председатель Реввоенсовета РСФСР стал планировать поход Красной Армии в Индию.
Но и расчет на активизацию революционных движений в странах Востока, так же как до этого в странах Запада, не оправдался. К 1922 г. большевики осознали, что надо пересматривать внутреннюю и внешнюю политику, искать путь достижения своих целей в новых реалиях. Ленин в последних работах в общих чертах набрасывает план модернизации России при сохранении сложившейся политической системы, но при заимствовании индустриальных технологий на капиталистическом Западе, что требовало нормализации отношений с внешним миром. Выполнить свой план Ленин не смог, так как уже в 1923 г. отошел от активной деятельности, а в 1924 г. скончался. После ухода лидера среди большевиков развернулась борьба за власть. Троцкий, сохранивший ореол одного из «вождей Октября», рассчитывал выйти из этой борьбы победителем, но переоценил свое влияние. Реальным преемником Ленина оказался Сталин, которого Троцкий откровенно недолюбливал и презирал. Шаг за шагом Троцкий лишился всех формальных и неформальных атрибутов, приобретенных за годы после Октябрьской революции. В итоге, как и во времена царского самодержавия, он оказался в эмиграции.
Находясь за границей, в многочисленных публикациях Троцкий обвинял новое советское руководство в отходе от идей Ленина, представляя себя как их единственного последовательного сторонника и защитника (Троцкий, 1991). Но во многом это определялось уязвленным самолюбием бывшего «демона революции». На самом деле Сталин продолжил дело Ленина, но в новых исторических условиях. Сталин не реализовывал предреволюционные теоретические проекты, а строил то, что можно было построить в тогдашней России и в тогдашних условиях. Наступил принципиально иной этап развития, на кото_ 109
ПОЛИТЭКС. 2017. Том 13, № 3
ром Троцкий стал не нужен большевистской партии. «Л. Троцкий, — отмечал Н. Бердяев, — еще революционер в старом смысле слова, в смысле XIX века. Он не подходит к конструктивному периоду коммунистической революции. Его идея перманентной революции есть романтическая идея. Троцкий придает еще значение индивидуальности, он думает, что возможно индивидуальное мнение, индивидуальная критика, индивидуальная инициатива, он верит в роль героических революционных личностей, он презирает посредственность и бездарность. Неслучайно его обвинили в индивидуализме и аристократизме» (Бердяев, 1990б, с. 81). В 1940 г. Троцкий был убит в результате специальной операции советской разведки, проведенной по прямому указанию Сталина. Пока Троцкий был в эмиграции, его имя в Советском Союзе и в международном коммунистическом движении упоминалось в негативном смысле, оно стало синонимом предательства и самых невероятных преступлений. Судьба Троцкого еще раз подтвердила формулу, родившуюся еще на опыте Франции, — «революция пожирает своих детей».
В противоположность Ленину, который стал объектом идеологического культа, Троцкий в советской пропаганде превратился в его полного антипода. Сегодня, когда исполняется 100 лет со дня Октябрьской революции, нельзя не вспомнить, что ее духовные вдохновители и практические организаторы — В. И. Ленин и Л. Д. Троцкий. Конечно, роль Ленина была более важной, поскольку Октябрьская революция не стала бы возможной без большевистской партии, лидером которой был Ленин. А Троцкий так и остался среди старых большевиков инородным элементом. Но нельзя не признать, что непосредственным исполнителем ленинского плана по захвату власти в октябре 1917 г. был Троцкий и теоретическое обоснование свершившейся революции представлено не только в работах В. И. Ленина, но и Л. Д. Троцкого.
Литература
Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. Репр. воспроизведение: М.: Наука, 1990а. 224 с.
Бердяев Н. А. Рецензия на книгу: Л. Троцкий. Моя жизнь. Опыт автобиографии: В 2 т. Берлин: Гранат, 1930 // Социологические исследования. 1990б. № 5. С. 80-82.
Ленин В. И. Две тактики социал-демократии в демократической революции // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1960. Т. 11. С. 1-131.
Ленин В. И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов (Ответ на статьи «Русского богатства» против марксистов) // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1967. Т. 1. С. 125-346.
Ленин В. И. Военная программа пролетарской революции // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1969а. Т. 30. С. 131-143.
Ленин В. И. Государство и революция // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1969б. Т. 33. 433 с.
Ленин В. И. Доклад на собрании большевиков-участников Всероссийского совещания советов рабочих и солдатских депутатов 4 (17) апреля 1917 г. // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1969в. Т. 31. С. 103-112.
Ленин В. И. Итоги дискуссии о самоопределении // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1969г. Т. 30. С. 17-58.
Ленин В. И. Крах II Интернационала // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1969д. Т. 26. С. 209-265.
Ленин В. И. О лозунге Соединенных Штатов Европы // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1969е. Т. 26. С. 351-355.
Ленин В. И. Письма из далека // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1969ж. Т. 31. С. 9-59.
Ленин В. И. Письмо к товарищам // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1969з. Т. 34. С. 398-418.
Ленин В. И. Пролетарская революция и ренегат Каутский // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1969и. Т. 37. С. 235-338.
Ленин В. И. III конгресс Коммунистического Интернационала 22 июня — 12 июля 1921 г // Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1970а. Т. 44. С. 1-61.
Ленин В. И. Новая экономическая политика и задачи политпросветов. Доклад на II Всероссийском съезде политпросветов 17 октября // Полн. собр. соч. 5-е изд. М.: Политиздат, 1970б. Т. 44. С. 155-175.
Маркс К., Энгельс Ф. Обращение Центрального комитета к Союзу коммунистов! Март 1850 // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. М.: Политиздат, 1955. Т. 7. С. 257-267.
Плеханов Г. В. О тезисах Ленина и о том, почему бред бывает подчас интересен / Октябрьский переворот: Революция 1917 года глазами ее руководителей. Воспоминания русских политиков и комментарий западного историка / сост., вступ. ст., послесл., примеч. Д. С. Анина. М.: Современник, 1991. 381 с.
Троцкий Л. Д. К истории русской революции. М.: Политиздат, 1990. 447 с. Троцкий Л. Д. История русской революции. Февральская революция. М.: Вече, 2017. 448 с. Троцкий Л. Д. Коммунистический Интернационал после Ленина (Великий организатор поражений). М.: Спартаковец, Принтима, 1991. 312 с.
Штурман Д. О вождях российского коммунизма: В 2 кн. Кн. II. Париж: YMCA-PRESS; М.: Русский путь, 1993. 344 с.
Ланцов Сергей Алексеевич — д-р полит. наук, проф.; s_lantsov@mail.ru
Статья поступила в редакцию: 12 мая 2017 г.; рекомендована в печать: 7 ноября 2017 г
Для цитирования: Ланцов С. А. Ленин и Троцкий как идеологи и вожди Октябрьской революции // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. 2017. Т. 13, № 3. С. 97-113.
LENIN AND TROTSKY AS IDEOLOGISTS AND LEADERS OF THE OCTOBER REVOLUTION
Sergey A. Lantsov
St. Petersburg State University,
7-9, Universitetskaya nab., St. Petersburg, 199034, Russia; s_lantsov@mail.ru
The article compares Vladimir Lenin and Leo Trotsky's views on the nature and prospects of revolution in Russia. The views of the two were quite similar, though not identical, already in the time of the first Russian Revolution. In terms of their activities, however, the two belonged to different branches of the Russian social democratic movement. In 1917 the two converged politically mostly thanks to close views on the prospects of Russian revolution. At that time, Trotsky was not a leader of any political party or faction; thus he had to recognize Lenin's leadership and join the Bolsheviks. Lenin included several Trotsky's ideas in his strategy for the Bolsheviks for the period before and during the October revolution. Despite disagreements, Lenin and Trotsky continued cooperating also after the October revolution. By the early 1920s, the Bolsheviks' strategy faced a dead end. Lenin attempted to work out a new strategy, but neither he nor Trotsky appeared to be able to fulfil it. After Lenin's death, Trotsky lost a domestic policy struggle and had to emigrate. Trotsky's role as a leader of the October revolution in Russia was silenced
Keywords: Lenin, Trotsky, marxism, October revolution, world revolution.
References
Berdiaev N. A Istoki i smysl russkogo kommunizma [The Origin of Russian Communism]. Repr. vosproizvedenie. Moscow, Nauka, 1990. 224 s. (In Russian)
Berdiaev N. A. Retsenziia na knigu: L. Trotskii. Moia zhizn'. Opyt avtobiografii: V 2 t. [Review: Trotsky, Leo. My Life. Attempt of Autobiography. In 2 volumes]. Berlin, Granat, 1930. Sotsiologicheskie issledovaniia, 1990, no. 5, pp. 80-82. (In Russian)
Lenin V. I. Chto takoe «druz'ia naroda» i kak oni voiuiut protiv sotsial-demokratov (Otvet na stat'i «Russkogo bogatstva» protiv marksistov) [What are the "friends of people" and how they battle against Social Democrats (Answer to articles of the "Russkoe bogatstvo" aimed against Marxists)]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1967, vol. 1, pp. 125-346. (In Russian)
Lenin V. I . Doklad na sobranii bol'shevikov-uchastnikov Vserossiiskogo soveshchaniia sovetov rabochikh i soldatskikh deputatov 4 (17) aprelia 1917 g. [Presentation at a meeting of Bolshevik participants of Russian meeting of soviets of workers and soldiers deputies, April 4 (17), 1917]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1969, vol. 31, pp. 103-112. (In Russian)
Lenin V. I. Dve taktiki sotsial-demokratii v demokraticheskoi revoliutsii [Two Tactics of Social Democracy in Democratic Revolution]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1960, vol. 11, pp. 1-131. (In Russian)
Lenin V. I. Gosudarstvo i revoliutsiia [State and Revolution]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1969, vol. 33. 433 p. (In Russian)
Lenin V. I. III kongress Kommunisticheskogo Internatsionala 22 iiunia — 12 iiulia 1921 g. [3rd Congress of Communist International, June 22 — July 12, 1921]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1970, vol. 44, pp. 1-61. (In Russian)
Lenin V. I. Itogi diskussii o samoopredelenii [Conclusions to the Debate on Self-Determination]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1969, vol. 30, pp. 17-58. (In Russian)
Lenin V. I . Krakh II Internatsionala [Failure of the Second International]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1969, vol. 26, pp. 209-265. (In Russian)
Lenin V. I. Novaia ekonomicheskaia politika i zadachi politprosvetov. Doklad na II Vserossiiskom s"ezde politprosvetov 17 oktiabria [New Economic Policy and the Tasks of Politprosvets. Presentation at the Second Russian Meeting of Politprosvets, October 17]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1970, vol. 44, pp. 155-175. (In Russian)
Lenin V. I . O lozunge Soedinennykh Shtatov Evropy [On the Slogan of United States of Europe]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1969, vol. 26, pp. 351-355. (In Russian)
Lenin V. I. Pis'ma iz daleka [Letters from Away]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1969, vol. 31, pp. 9-59. (In Russian)
Lenin V. I. Pis'mo k tovarishcham [Letter to Comrades]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1969, vol. 34, pp. 398-418. (In Russian)
Lenin V. I. Proletarskaia revoliutsiia i renegat Kautskii [Revolution of Proletarian and Kautsky the Renegade]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1969, vol. 37, pp. 235-338. (In Russian)
Lenin V. I. Voennaia programma proletarskoi revoliutsii [Military Program of Revolution of Proletariat]. Lenin V. I. Poln. sobr. soch. 5-e izd. Moscow, Politizdat, 1969, vol. 30, pp. 131-143. (In Russian)
Marks K., Engel's F. Obrashchenie Tsentral'nogo komiteta k Soiuzu kommunistov! Mart 1850 [Central Committee's Address to the Union of Communists, March 1850]. Marks K., Engel's F. So-chineniia. 2-e izd. Moscow, Politizdat, 1955, vol. 7, pp. 257-267. (In Russian)
Plekhanov G. V. O tezisakh Lenina i o tom, pochemu bred byvaet podchas interesen [On Lenin's theses and why rave is sometimes interesting]. Oktiabr'skiiperevorot: Revoliutsiia 1917goda glazami ee rukovoditelei. Vospominaniia russkikh politikov i kommentarii zapadnogo istorika [October coup: Revolution of 1917 viewed by its leaders. Memories of Russian politicians and comments by a Western scholar]. Ed. by D. S. Anin. Moscow, Sovremennik Publ., 1991. 381 p. (In Russian)
Shturman D. O vozhdiakh rossiiskogo kommunizma: V2 Kn. Kn. II [On Leaders of Russian Communism: In 2 books. Book 2]. Parizh, YMCA-PRESS; Moscow, Russkii put' Publ., 1993. 344 p. (In Russian)
Trotskii L. D. Istoriia russkoi revoliutsii. Fevral'skaia revoliutsiia [History of Russian Revolution: February Revolution]. Moscow, Veche Publ., 2017. 448 p. (In Russian)
Trotskii L. D. Kistorii russkoi revoliutsii [On the History of Russian Revolution]. Moscow, Politiz-dat, 1990. 447 p. (In Russian)
Trotskii L. D. Kommunisticheskii Internatsional posle Lenina (Velikii organizator porazhenii) [Communist International after Lenin (Great Organizer of Failures)]. Moscow, Spartakovets, Printima Publ., 1991. 312 p. (In Russian)
For citation: Lantsov S. A. Lenin and Trotsky as Ideologists and Leaders of the October Revolution. Political Expertise: POLITEX, 2017, vol. 13, no. 3, pp. 97-113.
