CC BY
2243
11. Sapir, E. Language, Rupert Hart-Davis / E. Sapir. 12. Whorf, B. L. Language, Thought and Reality / B. L. London, 1921. C.27. Whorf // Selected Writings Of Benjamin Lee Whorf / ed.
J. B. Carroll ; MIT Press. Cambridge : Mass., 1956, C.79.
D. V. Dotsenko
COGNITIVE AND LANGUAGE-CULTURAL INTERPRETATION OF LINGUISTIC STRUCTURE
It is given the analysis of the development of linguistic thought in distinguishing the ways of knowledge presentation and storing in person s mind. The link between the legacy of structuralism and new transdisciplinary language-cognitive and language-cultural approaches in linguistics is drawn.
УЦК 800.61
Т. Н. Куренкова
ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ И ДРУГИЕ ПОЛЯ В СОВРЕМЕННОЙ ЛИНГВИСТИКЕ
Представлены различные способы структурирования лексики с точки зрения полевого подхода. Рассмотрены особенности мотивационных полей, грамматико-лексических полей, фразео-семантических, вариационных и лексико-семантических полей.
Объектом исследования являются различные виды полей в современной лингвистике.
Новизна настоящего исследования заключается в одновременной презентации полей различного типа в рамках одной работы. В своих исследованиях ученые рассматривают поля одного-двух типов и структурируют лексику по различным микроструктурам: синонимические ряды, антонимические пары, тематические группы, лексико-семантические группы, семантические поля, ассоциативные поля, гипонимы.
Цель работы - представить различные точки зрения исследователей на лексику с позиции полевого подхода на данном этапе развития лингвистики. И рассмотреть с особым вниманием лексико-семантические поля.
Цля реализации цели необходимо решить следующие проблемы:
выявить основные особенности: мотивационных полей; грамматико-лексических полей (функционально-семантических полей); фразео-семантических полей; вариационных полей;
представить лексико-семантическое поле как сложную лексическую микросистему со своей структурой и специфическими чертами.
1. З.В. Беркетова, описывая мотивационные связи в лексике современного немецкого языка, постулирует понятие «мотивационное поле» (МП) как единицу исследования системных отношений. Она изучала системные связи на основе семантической мотивированности внутри полей и между ними, выявила иерархические и параллельные связи между полями, обнаружив непрерывность семантического пространства в лексике современного немецкого языка. С. Ульман считает мотивированность семантической универсалией, она характерна для всех
языков в одинаковой мере, но с преобладанием различных типов, а значит, данный подход к исследованию системных связей в лексике может успешно использоваться в русском языке. В качестве единицы исследования избираются не отдельные лексемы, а малые системы - МП -иерархически устроенное системное образование, включающее лексему-мотиватор и все образованные от нее вторичные слова. «Центром МП является полнозначная лексема-мотиватор, входящая первым компонентом во вторичные слова. Элементы поля отличаются от центра лишь одним деривационным шагом. Центр поля систематизирует своей формой и семантикой элементы поля, структурируя его. МП может иметь однородную структуру, если оно систематизируется одним мотиватором, и неоднородную (центр, переходную зону и периферию), если оно систематизируется рядом мотиваторов» [1].
З. В Беркетова считает, что центры МП, выступая в качестве первого компонента сложных слов, часто изменяют свою форму: два, двух ит. д., поэтому в некоторых случаях затруднительно определить часть речи центров МП. Тем не менее, очевидно, что систематизирующие центры - преимущественно имена. Большинство полей имеют однородную структуру. Все элементы данных полей образуют ядро поля, так как равноудалены от центра. Такие МП не имеют переходных зон и периферий. Цру-гие МП мотивируются различными значениями центров и имеют неоднородную семантическую структуру. Зоны многоструктурного МП формируются разными прямыми, метафорическими мотиваторами и мотиваторами-интенсификаторами. Различные типы мотиваторов, формируя структуру МП, систематизируют его элементы. Исследовательская работа З. В. Беркетовой показала, что «МП - семасиологические поля, центрами которых явля-
ются лексемы, пронизывающие своей формой и семантикой все его элементы, мотивируя вторичные слова на 50 %. Элементы поля находятся с центром в иерархических связях и в параллельных отношениях между собой благодаря первому общему компоненту, соответствующему центру поля» [1]. Связи между полями устанавливаются на основе наличия общих вторых компонентов МП. Если МП рассматриваются как равноправные, рядовые, то их связи называются параллельными. Для выявления иерархических связей между МП определяем инклюзивное поле, самое обширное по объему элементов, частично включающее остальные поля. Одни и те же вторые компоненты полей образуют общее семантическое пространство между каждым рядовым и инклюзивным полем. Наличие связей между центрами МП могут изображаться графически, методом семантических сетей. 3. -
В. Беркетова утверждает, что, оперируя понятием МП, сознательно отказывается от термина «словообразовательное гнездо», так как в исследованиях по словообразовательным гнездам анализируется формальный аспект проблемы: определяется возможность образования различных частей речи от исходного слова, устанавливаются словообразовательные типы в пределах гнезд. Исследователя же интересует семантическая продуктивность мотивирующей лексемы независимо от типов словообразования и принадлежности вторичных слов к различным частям речи. «В процессе функционирования в МП возникают и развиваются собственные семантические категории
- потенциальные семы-мотиваторы, не отраженные в смысловой структуре центра, но также служащие систематизирующими мотиваторами. Отношения семантической про-изводности между центром МП и его элементами позволяют расширить круг семантических связей в лексических полях, установленных Ю. Н. Карауловым. Наряду с нулевой, привативной, эквиполентной, дизъюнктивной оппозициями можно говорить об отношении семантической выводимости, для которой характерны не только бинарные, но и многомерные связи» [2]. «Первые компоненты (центры МП) выполняют ведущую роль непосредственно в МП, вторые компоненты выполняют основную функцию главным образом в установлении межполевых связей» [2].
2. Теорию грамматико-лексических полей (ГЛП) разрабатывали в своих работах Е. В. Гулыга, Е. И. Шендельс, А. В. Бондарко, М. М. Гухман, хотя в них по-разному определяется само понятие «поле». Эти исследователи сходятся в том, что «основанием при установлении полей служит общность выражаемых понятийных категорий, и поле в их интерпретации выступает как межуровневое явление, где могут совмещаться разнопорядковые средства выражения понятия или значения, принятого в качестве базисного признака» [3]. Е. В. Гулыга и Е. И. Шендельс подчеркивают, что разнообразные средства грамматического и лексического уровня, которые призваны выражать и называть общие значения, связаны между собой не случайными отношениями, а отношениями, которые позволяют установить определенные закономерности. Совокупность взаимодействующих средств образуют систему ГЛП [4]. Е. В. Гулыга и Е. И. Шендельс рассматривают поля множественности, времени, модальности ит.п. А.В. Бондарко выделяет поля темпоральности,
аспектуальности, залоговости. Вышеперечисленным полям присущи следующие основные признаки: «а) общая семантика компонентов поля; б) неоднородность состава поля, включающего как грамматические, так и лексические компоненты; в) структура из ядра и периферии с плавными переходами, как между этими частями поля, так и между разными полями» [5]. А. В. Бондарко называет такие поля функционально-семантическими (ФСП), а Е.В. Гулыга и Е. И. Шендельс определяют их как ГЛП. Ядрами большинства перечисленных полей являются соответствующие грамматические категории числа, времени, вида и т. п. Полевую природу могут иметь и многие другие грамматические явления. ФСП - не единственный вид поля, используемый в грамматических системах языков. Общим для самого широкого круга языковых полей является признак, характеризующий структурную организацию поля как образования, не знающего четких границ ни между своими компонентами, ни с соседними полями. Признаки семантической общности и неоднородности по составу специфичны для полей, на материале которых они выделены. Эти признаки можно рассматривать как частные случаи двух более общих признаков любого языкового поля: «а) общности всех компонентов поля по какому-либо одному признаку, который конституирует данное поле; б) неоднородности компонентов поля по прочим свойствам» [5]. А. В. Бондарко полагает, что части речи не принадлежат к ФСП, но полевой подход к изучению частей речи оказывается весьма плодотворным. Исследователь подчеркивает следующие основные признаки ФСП: 1) членение «центр (ядро) - периферия». Цля центра характерно сосредоточение, максимальная концентрация специфических признаков, характеризующих данную группировку, а для периферии -разреженность таких признаков; 2) постепенные переходы от центра к периферии, частичные пересечения «соседних» полей [6]. Впервые понятие поля к частям речи применил В. Г. Адмони. Он показал, что «в составе части речи следует различать ядро (центр) с оптимальной концентрацией важнейших грамматических признаков данной части речи и периферию, состоящую из слов, лишенных одного или нескольких из этих признаков, либо имеющих эти признаки в ослабленном виде. Периферия части речи может в разной степени удаляться от своего ядра и сближаться с ядрами других полей; так возникают общие сегменты двух полей, т. е. разряды слов, сочетающих в себе свойства двух частей речи» [5]. Идеи Адмони Р. И. Гусейнов взял в качестве толкования ЛГП английских существительных как модели их аранжировки в зависимости от степени охвата ими набора свойств и признаков, типичных для части речи в целом. Таким образом, поле можно представить в виде «признакового пространства». Поле как языковое явление отражает динамику системы и некоторые тенденции ее развития. «Грамматическое поведение составляющих ядра, как правило, отражает устойчивое и стабильное в закономерностях действия системы, в то время как поведение периферийных элементов может служить сигналом о развитии новых тенденций или об исчезающих явлениях в грамматическом поведении слов» [3]. В своей работе Р. И. Гусейнов попытался смоделировать ЛГП древнеанглийских суще-
ствительных и указать на некоторые основные сдвиги и тенденции в его развитии в последующие периоды истории языка. М. Н. Заметалина считает необходимым изучать ФСП не только в синхронии, но и в диахронии. При анализе ФСП в диахроническом плане лингвист не только описывает языковые явления того или иного периода, но и пытается объяснить, почему в структуре ФСП определенного периода отсутствовал некоторый его фрагмент или его архитектоника была иной, нежели в современном языке. При исследовании ФСП в диахронии необходим внимательный анализ словарных дефиниций [7]. Игнорирование нюансов при анализе ФСП в диахронии может повлечь неадекватное описание всего поля. Та или иная лексема как конституент поля может перемещаться, оказываться на периферии ФСП или, напротив, будучи ранее маргинальной, впоследствии подвергаться центростремительным тенденциям. Проблемой, возникающей при исследовании ФСП в диахроническом аспекте, считает М. Н. Заметалина (она исследует ФСП бытийности), является изменение синтагматических свойств какого-либо элемента, входящего в поле. Изменения происходят на всех уровнях: грамматическом, лексическом, языковом, речевом. В процессе языковой эволюции отмечается постоянное движение внутри ФСП, а также в сфере его пересечения с другими полями. Это обусловлено выходом из поля одних, отмерших, средств и пополнением его состава новыми. Также происходит движение кон-ституентов одного поля в соседние поля (при этом они остаются в пределах ФСП). При исследовании ФСП в плане диахронии возникает проблема объективности. Решению этой проблемы способствует методика количественных подсчетов. Постоянно обращаясь к показателям частотности, как подчеркивает М. Н. Заметалина, можно определить активность конституентов ФСП в разные периоды языковой истории и отчасти решить названную выше проблему [7].
3. Исследователями фразео-семантических полей (ФП) на современном этапе развития науки являются лингвисты А. Бирих и Н. А. Сабурова. А. Бирих, занимаясь изучением фразеологизмов в диахронии, полагает, что идеографический анализ фразеологии кажется наиболее перспективным на материале ФП. ФП - совокупность фразеологических единиц, объединенных общим семантическим признаком. Использование ФП в диахроническом аспекте позволяет: проследить динамику фразеологической номинации; «показать основные особенности фразеологической системы языка определенной эпохи, ее отличия от фразеологической системы современного языка; дать широкую картину различных изменений внутренней формы фразеологизмов, т. е. образных представлений, лежащих в ее основе» [8]. Наиболее ярко эти изменения проявляются во фразеологических рядах, которые состоят из устойчивых оборотов, имеющих аналогичную семантику, тождественную внутреннюю форму и общую синтаксическую структуру. В основе такого ряда лежит, чаще всего, одна структурно-семантическая модель. «Выявление такого рода моделей возможно лишь в результате наблюдений над синонимическими, структурными и вариационными потенциями фразеологизмов, что, в свою очередь, требует привлечения материалов диалектов,
родственных и неродственных языков. Итак, анализ ФП в диахронии предполагает не только определение его состава в один из периодов развития языка, но и выявление динамики этого поля на протяжении определенной эпохи. При описании поля организующим началом могут служить синонимические ряды и структурно-семантические модели. Основные мотивировки фразеологизмов, случаи контаминации устойчивых сочетаний или влияния одной модели на другую позволит выявить Анализ смысловых и вариантных отношений фразеологических единиц [8]. Н. А. Сабурова полагает, что ФП как любое поле имеет особую структуру: состоит из ядра и периферии. «Ядро консолидируется вокруг компонента-доминанты. Единицы, составляющие ядерную зону, систематически используются для выполнения функций поля и выполняют их наиболее однозначно. Периферию составляют единицы, осложненные дополнительными смыслами и способные выполнять не единственную функцию» [9]. Поля могут быть моноцентрическими или полицент-рическими. Н. А. Сабурова изучала ФП пространства и пришла к некоторым выводам. Мы приведем только некоторые из них, справедливые для любого ФП: ФП представляет собой микросистему, т. е. фрагмент лексикофразеологического поля, что позволяет рассматривать ее как полевое явление; ФП включает в свой состав микрополя, выделенные на основе дифференциальных признаков разной степени абстракции; ФП имеет полицентри-ческий характер; каждый из центров характеризуется своей самостоятельной структурой; за счет периферии происходит качественное и количественное расширение рассматриваемого поля [9].
4. Окружение, которое представляет собой совокупность минимальных вариационных эквивалентов каждого из входящих в него элементов, и в пределах которого все элементы варьируются по единому структурному и функциональному принципу в лингвистике принято называть вариационным полем (ВП). «Любое ВП предполагает обязательное наличие в данной языковой системе, по крайней мере, еще одного или нескольких ВП, в пределах которых каждый элемент первого поля максимально развертывается по вариантам» [10]. ВП являются категорией относительной: они не только построены относительно определенных структурных и функциональных принципов, но и существует только при соположении, соотношении с другими окружениями. Цанная совокупность лексем может являться ВП по отношению лишь к определенным окружениям, но не являться таковым по отношению к другим окружениям; являться ВП относительно одного принципа варьирования и не являться им относительно другого принципа. В лингвистике выделяются ВП совместимые и несовместимые, равносильные и неравносильные, взаимодополняющие и взаимоисключающие. Таким образом, считает М. М. Маковский, ВП предопределяет возможность или невозможность развертывания по вариантам, направление и диапазон такого развертывания, иерархию одних и тех же вариационных единиц в пределах более крупных и более мелких континуумов, а также включение или невключение определенного круга лексем того или иного ВП в данный комплекс вариантов или «инварианты». «Одним из типов ВП явля-
ется случай, когда каждому элементу одного окружения в других окружениях соответствуют различные разложения на варианты» [10]. Цругим типом ВП является случай, когда не все элементы одного окружения раскладываются на варианты в другом окружении: некоторые лексические единицы в новом окружении могут вовсе не раскладываться на варианты, в то время как в первом окружении они были представлены вариантами, или, наоборот, раскладываться на варианты, тогда как в первом окружении они на варианты не раскладывались. Наконец, некоторые элементы первоначального окружения в новом окружении могут быть представлены разложением на варианты, совпадающим с тем, которое они имели в первоначальном окружении» [10]. ВП может быть как шире, так и уже лексико-семантического набора. Отсюда следует, что варьирование - это один из важнейших и неотъемлемых способов существования в языке лексико-семантических реалий, который действует наряду с процессами аттракции и экстраполяции. Именно чередование (вариация) является основной причиной устойчивости, спаивания, аттракции определенных лексикосемантических континуумов независимо от их значения и словообразовательных характеристик. Если вариация отсутствует, то это неизменно ведет к исчезновению аттракции, к распаду лексико-семантических рядов и к выходу соответствующих элементов из системы. Итак, М. М. Маковский дает следующее определение ЛСВ: «Вариант - это структурная разновидность слова, обусловленная определенным лексико-семантическим окружением и существующая в одном или в нескольких наборах только наряду с другими неравноценными между собой структурными разновидностями того же слова независимо от функциональной нагрузки этих последних, независимо от наличия или отсутствия определенных внешних показателей у каждого варианта, независимо от того, образованы ли варианты от одного и того же корня или нет» [10].
5. Лексико-семантическое поле (ЛСП) - сложная лексическая микросистема, которая объединяет слова по семантическому принципу и обладает специфической полевой структурой. ЛСП состоит из микрополей. ЛСП имеет важнейшие структурные свойства: взаимосвязанность элементов, их упорядоченность и иерархичность. ЛСП имеет ряд свойств, которые выделяют его среди различных лингвистических систем: отсутствие четких границ, континуальность, незамкнутость, взаимодействие с другими полями, аттракция, наличие лакун, асимметричность построения, автономность, самостоятельность в лексико-семантической системе, специфичность разных языках. ЛСП по широте охвата словарного материала бывают различных видов. Большинство авторов ограничивается рассмотрением слов одной части речи. А. В. Набирухина полагает, что в состав ЛСП должны входить слова разных частей речи на основании содержательного сходства [11]. Ю. Н. Караулов дает следующее рабочее определение ЛСП: «ЛСП называется группа слов одного языка, достаточно тесно связанных друг с другом по смыслу» [12]. Автор уточняет, что такое определение не противоречит данным существующих идеографических словарей, но является не достаточно точным. В своей работе «Структура ЛСП» исследователь дает структуру
поля на уровне значения и смысловую структуру поля. Опорой в построении ЛСП должно быть значение слова. В поле в определенные отношения, связи друг с другом вступают отдельные значения слов. Значение представляется как некоторое множество дифференциальных семантических признаков или компонентов значения. Соответственно компоненты значения рассматриваются как элементы множества. Цва множества могут находиться в оппозициях друг с другом. Ю. Н. Караулов выделяет следующие типы оппозиций между множествами: нулевая оппозиция, или отношение равенства между множествами. Элементы таких множеств (основные компоненты значений сравниваемых слов) одинаковы. «Если прибегнуть к схематической передаче этого соотношения, то на схеме мы должны изобразить две окружности, наложенные друг на друга и совпадающие в своих границах; лексической интерпретацией этой оппозиции будут синонимы и синонимические выражения, у которых одинаковы основные компоненты и которые различаются «оттенками значения»: лоб - чело (поэт.)» [12]; привативная оппозиция или отношение строгого включения. В этом отношении находятся родовые и видовые наименования; в схематической передаче окружность меньшего диаметра, вписалась бы внутрь окружности большего; здесь возможны два варианта: а) одно множество целиком включается в другое, выступая по отношению к этому множеству как видовое наименование по отношению к родовому: птица - живое существо; б) исходное множество само включает в себя множество, выступая по отношению к нему как род по отношению к виду: птица - ворона; эквиполентная оппозиция; два множества пересекаются друг с другом (на схеме они выглядели бы как две пересекающиеся окружности). Их пересечение составляет общую часть обоих множеств, а это значит, что оба множества имеют одинаковые элементы. Но так как ни одно из них не включает другое, то кроме одинаковых компонентов у сравниваемых слов есть и неодинаковые. Предыдущие оппозиции существуют между словами одной и той же части речи, а эквиполентная оппозиция возможна между словами, принадлежащими как одной, так и разным частям речи, а также между значениями полисемантического слова. Например, ум - умный. Эта оппозиция является самой широкой по охвату; дизъюнктивная оппозиция - это такая оппозиция, где у множеств нет общих элементов. Схематически эта оппозиция изображается в виде двух отдельно стоящих окружностей, которые не имеют точек соприкосновения. Такое отношение существует между словами разных частей речи (например, слон - думать) и одной части речи. Например, косить (траву) - косить (глазом). Ю. Н. Караулов делает заключение, что отношения между множествами сводятся к оппозициям четырех типов. Оппозиции же между элементами множеств могут быть только двух типов -нулевые или дизъюнктивные, так как элементы бывают или одинаковые или разные. Частным случаем разных элементов являются контрарные элементы, когда один из них выступает как отрицание другого. Например, металлы - неметаллы. Такое отношение между элементами назовем антонимичной оппозицией. Итак, внутри дизъюнктивных отношений следует различать собственно
дизъюнктивные и антонимичные, существующие лишь в определенных условиях, а именно при наличии прива-тивной оппозиции. Антонимичная оппозиция шире понятия антонимии. «В общенациональном языке слова рука и нога не являются антонимами. В семантическом поле они ими становятся, так как включаются в одно и то же множество, носящее родовое наименование. Родовое имя в этом случае задает фон, или пределы, в которых сравниваются значения. 3начения слов могут образовать антонимичную оппозицию на основе противопоставления своих компонентов» [12]. Например, голова - ноги. Голова - то, что находится вверху, ноги - то, что находится внизу. «Итак, антонимы в поле так же, как и общелексические антонимы, не просто отрицают друг друга, а предполагают нечто общее, на основании чего их можно сравнивать. В поле этим общим должно быть родовое по отношению к ядру именование. Антоним подбирается к имени поля, а не к каждому слову, входящему в это поле»
[12]. Основываясь на предварительном выводе о связи слов в поле и анализе привативной оппозиции, Ю. Н. Караулов строит следующую эскизную модель семантического поля. Ядро поля - синонимическое отношение, которое включается в родовое именование и само содержит в себе видовое имя. К ядру присоединяются слова, значения которых имеют общие компоненты с ядром. В отдельную группу выделяются антоним (или антонимы) к имени поля. Таким образом, делает вывод Ю. Н. Караулов, ЛСП обнаруживает принципиально одинаковую структуру независимо от материала. Иное дело
- имена полей: они специфичны в каждом языке, варьируются от языка к языку; внутренняя же структура поля инвариантна. Далее в своей работе автор вводит понятийный аспект ЛСП или смысловую структуру поля. «3на-чением с полным правом может называться и отношение знака к денотату, и отношение знака к десигнату»
[13]. Под денотатом понимается предмет или явление реальной действительности, а под десигнатом - отражение предмета в сознании, или понятие о предмете. Сам денотат, обозначаемый словом, входит в свою предметную область, вступает в свой ряд отношений и, прежде всего, относится к некоторому классу денотатов. Ю. Н. Караулов называет этот класс денотатов метаденотатом слава. Метаденотат соответствует теме, тематическому классу. Десигнат входит в свой, только для него характерный ряд отношений, т. е. относится к определенному классу десигнатов. Этот класс десигнатов называется метадесигнатом слова. Метадесигнат соответствует развертыванию десигната и опирается на контекст, а значит, включает прагматический аспект слова, т. е. воздействие его на адресата. С учетом вышесказанного вопрос о включении или невключении в семантическое поле - слова, имеющего общие компоненты с ядром, решается сравнением этого слова с именем поля по четырем характеристикам: денотату, десигнату, метаденотату и метадесигнату. ЛСП,
- подчеркивает Ю. Н. Караулов, - понятие весьма емкое. Здесь перекрещиваются главные проблемы лексикологии - проблемы синонимии, антонимии, полисемии, проблема соотношения слова и понятия. Решение задач, связанных с семантическими полями в лексике, позволяет по-новому освещать перечисленные проблемы.
Чтобы получить членение словарного состава, надо сгруппировать лексику в поля и построить систему полей. При этом последовательно выделяются такие уровни: а) компонент значения и значение как множество компонентов; б) значение как отношение к денотату и десигнату и классам денотатов и десигнатов; в) множества значений и их соотношение в поле; г) соотношение полей друг с другом и классы полей; д) соотношение классов полей, т. е. членение словарного состава. При ономасиологическом подходе к составлению словаря семантических полей порядок уровней должен быть обратным, т. е. начинать от априорной схемы членения мира языком [13]. М. П. Кочерган пытался применять ЛСП в типологических исследованиях лексической семантики. В конце 60-х и начале 70-х гг. появились первые работы по лексико-семантической типологии, но сделано в этом направлении пока очень мало, так как типологическим исследованиям часто мешала неопределенность семантических критериев. «Если принять за исходную единицу сопоставительного анализа значение слова, так как именно оно является основной единицей семантического уровня, то сопоставление может только исказить действительную картину анализируемых систем. Специфику лексико-семантической системы можно объективировать путем сопоставления сочетаемости слов по отдельным ЛСП. Лексическая сочетаемость вскрывает те семантические нюансы, которые ускользают при других способах семантического анализа» [14].
Таким образом, исследование словарного состава может идти различными путями, полевой подход занял в современных исследованиях лексики достойное место. Существование самых разных видов полей говорит о том, что полевой подход можно считать универсальным в лингвистике. Каждое поле обладает как общими, характерными для всех полей чертами, так и уникальными свойствами, которые выделяют его среди других полей. ЛСП, с нашей точки зрения, являются наиболее адекватным способом членения словарного состава и открывают широкие возможности для исследования лексики любого языка.
Библиографический список
1. Беркетова, 3. В. Мотивационные связи в лексике современного русского языка / З. В. Беркетова // Филологические науки. 2000. № 1. С. 69-77.
2. Беркетова, 3. В. Иерархические и параллельные связи мотивационных полей современного немецкого языка / З. В. Беркетова // Вопросы языкознания. 1984. № 4.
С. 131-139.
3. Гусейнов, Р. И. О полевой структуре частей речи в диахронии / Р. И. Гусейнов // Филологические науки. 1987. № 4. С. 68-74.
4. Гулыга, Е. В. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке / Е. В. Гулыга, Е. И. Шен-дельс. М., 1969. 184 с.
5. Плоткина, К. З. О полевой природе имени существительного в английском языке / К. З. Плоткина // Филологические науки. 1975. № 4. С. 83-90.
6. Бондарко, А. В. К теории поля в грамматике - залог и залоговость (на материале русского языка) / А.В. Бондарко // Вопросы языкознания. 1972. №3. С. 20-35.
7. 3аметалина, М. Н. К проблеме описания функционально-семантического поля в синхронии и диахронии / М. Н. За-металина // Филологические науки. 2002. N° 5. С. 89-93.
8. Бирих, А. К диахроническому анализу фразеосе-мантических полей / А. Бирих // Вопросы языкознания. 1995. №4. С. 14-24.
9. Сабурова, Н. А. Структура фразео-семантического поля пространства / Н. А. Сабурова // Филологические науки. 2002. №2. С. 81-88.
10. Маковский, М. М. Вариативность лексико-семантических систем / М. М. Маковский // Иностранные языки в школе. 1971. №4. С. 11-21.
11. Набирухина, А. В. Структура лексико-семантического поля pleasure в современном английском языке / А. В. Набирухина // Вестн. Ленингр. гос. ун-та. 1990. Вып. 1 (№ 2). С. 69-73.
12. Караулов, Ю. Н. Структура лексико-семантического поля / Ю. Н. Караулов // Филологические науки. 1972. № 1. С. 57-68.
13. Степанов, Ю. С. О предпосылках лингвистической теории значения / Ю. С. Степанов // Вопросы языкознания. 1964. N° 5. С. 66-74.
14. Кочерган, М. П. Лексическая сочетаемость и лексико-семантическая типология / М. П. Кочерган // Филологические науки. 1981. № 5. С. 40-49.
T. N. Kurenkova
LEXICO-SEMANTIC FIELD AND OTHER FIELDS IN MODERN LINGUISTICS
It is given different kinds of vocabulary structure organizing from the point of field approach. It is considered the peculiarities of motivational, lexico-grammatical, phraseological-semantic, variation, lexico-semantic fields.
УДК З76.6
А. Г. Курылев
ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ТЕХНОЛОГИИ СОЦИАЛЬНО ОРИЕНТИРОВАННОГО ОБУЧЕНИЯ ДЕТЕЙ-СИРОТ И ДЕТЕЙ, ОСТАВШИХСЯ БЕЗ ПОПЕЧЕНИЯ РОДИТЕЛЕЙ
Изыскания в области педагогических технологий, адекватных целям социально ориентированного обучения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, обосновываются изучением проблем постинтер-натной адаптации выпускников школ-интернатов и детских домов, а также исследованием сущности и структуры процесса социализации.
В условиях экономико-правовых и социально-культурных преобразований российского общества значительно усложнилось решение вопросов профессионального и личностного самоопределения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, - выпускников школ-интернатов и детских домов.
Формально перед этой категорией подростков открывается множество путей бытового и трудового жизнеустройства, но, оказавшись без поддержки родных и близких, заинтересованных в их судьбе людей, выпускники интернатных образовательных учреждений испытывают значительные трудности в осуществлении дальнейшего образования, желаемой профессии, организации быта и досуга.
В числе факторов, затрудняющих социальную ресоциализацию воспитанников, исследователи выделяют большую группу затруднений психологического характера: инфантилизм, замедленное личностное и профессиональное самоопределение, незнание самого себя как личности, отсутствие доверия к окружающим людям, депривацию. Выпускник нередко не готов еще быть субъектом своей жизнедеятельности, не способен принимать адекватные решения и нести за них ответственность.
Наибольшие отклонения наблюдаются в эмоциональ-но-воевой сфере, что ведет к значительному ослаблению «силы личности», проявлению у одних - апатии, у других
- гиперактивности, уходом в асоциальную, а порой и криминальную деятельность.
По данным Генпрокуратуры, из 15 тысяч выпускников интернатных учреждений в первые два-три года самостоятельной жизни примерно 50 % попадает в зону риска, до 40 % становятся наркоманами и правонарушителями, до 5 тысяч подростков попадает на скамью подсудимых.
Таким образом, психологическая и практическая подготовка выпускников интернатных учреждений к успешной социальной адаптации, к безопасной жизнедеятельности становится крайне актуальной. Решение этой проблемы связывается нами со становлением социально компетентной личности, ее социальной направленности, владением фондом знаний и умений, позволяющих успешно адаптироваться к новой жизненной ситуации, проявлять психоэмоциональную устойчивость, способность быть ответственным, самостоятельно ставить цели и проявлять волю в их достижении, уметь общаться, проявлять уважение к окружающим, отстаивать свою позицию.
