CC BY
24
СОВЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО КАК ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНЫЙ ФЕНОМЕН
Гатилов Э.В.
(Липецк)
УДК 94 (470)
КУЛЬТУРНЫЕ ХОЗЯЙСТВА В БОЛЬШЕВИСТСКОЙ ПОЛИТИКЕ МОДЕРНИЗАЦИИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА 1918 ГОДА (НА ПРИМЕРЕ ЕЛЕЦКОГО УЕЗДА ОРЛОВСКОЙ ГУБЕРНИИ)
Статья посвящена проблеме реализации аграрной политики большевиков на территории Елецкого уезда Орловской губернии в конце 1917 - 1918 гг. В условиях разрушенного войной хозяйства уездное руководство поставило цель обеспечить местное крестьянство семенным материалом, рабочим и продуктивным скотом, сельскохозяйственным инвентарем. Для достижения поставленной цели на базе экспроприированных помещичьих имений началось создание культурных хозяйств - региональных сельскохозяйственных центров. Формируемые хозяйства рассматривались как новая, социалистическая форма производства. В крестьянской среде новая форма хозяйствования воспринималась неоднозначно - от нейтрального до резко отрицательного отношения в случае земельных споров. Организационно-хозяйственная деятельность культурных имений в Елецком уезде в 1918 г. практически не вышла за рамки самообеспечения и удовлетворения нужд руководящих структур и организаций. Однако культурные имения продемонстрировали достаточно высокую управляемость. Это стало основанием для перевода культурных имений из-под власти регионального руководства к республиканскому и дальнейшему развитию последних в статусе советских хозяйств. Несмотря на гражданскую войну, большевистское руководство не только не отказалось от создания культурных хозяйств, но и продолжило их производственную специализацию.
Ключевые слова и фразы: Орловская губерния, Елецкий уезд, помещичьи имения, экспроприация, культурные имения, социалистический сектор, модернизация.
The article is devoted to the problem of realizing the agrarian policy of the Bolsheviks in the territory of Yelets county of Orel province in the end of 1917 - 1918. In the conditions of war-ravaged economy, the county government set a goal to provide the local peasantry with seed material, working and productive livestock, and agricultural implements. To achieve this goal, the creation of cultural farms - regional agricultural centers began on the basis of expropriated county estates. Formed farms were regarded as a new, socialist form ofproduction. At the same time, in the peasant environment a new form of management was perceived ambiguously - from a neutral to a sharply negative attitude in the event of land disputes. The organizational and economic activities of cultural estates in the Yelets county in 1918 practically did not go beyond the self-sufficiency and satisfaction of the needs of the governing structures and organizations. However, cultural estates showed quite high manageability. This became the basis for the transfer of cultural estates from the power of the regional leadership to the republican and the further development of the latter in the status of soviet farms. Despite the civil war, the Bolshevik leadership didn't only refuse to create cultural farms, but also continued their production specialization.
Key words and phrases: Orel province, Yelets county, county estates, expropriation, cultural estates, socialist sector, modernization.
Б01: 10.24888/2410-4205-2017-13-4-137-149
Основные направления аграрной политики большевиков традиционно связываются с развитием коллективных форм хозяйствования и формированием социалистического сектора в деревне. Переход к новым формам хозяйствования в условиях разорения крестьянства войной, был, по мнению большевистского руководства, практически невозможным без агротехнических форпостов в деревне. Большевики, отстаивая в аграрной части своей программы на VII Всероссийской партийной конференции в апреле 1917 г. необходимость национализации всех земель в государстве, отмечали важность увеличения сельскохозяйственного производства и организации «из каждого помещичьего имения достаточно крупного образцового хозяйства» [22, с. 499]. Вопрос о необходимости передачи крестьянам высококультурных помещичьих имений рассматривался В.И. Лениным в августовской 1917 г. статье «Из дневника публициста. Крестьяне и рабочие». При этом большевистский вождь видел в данном акте основание для «крупного, социалистического земледелия или, по крайней мере, социалистического контроля за объединенными мелкими хозяйствами, социалистического регулирования их хозяйства» [4, с. 111]. Мысль о социалистическом характере высококультурных хозяйств получила развитие в Декрете о земле от 26 октября 1917 г., где отмечалось, что «земельные участки с высококультурными хозяйствами... не подлежат разделу, а превращаются в показательные и передаются в исключительное пользование государства или общин, в зависимости от размера и значения их» [1]. В «Основном законе о социализации земли» от 27 января (9 февраля) 1918 г. термин «высококультурные хозяйства» не упоминался, но по смыслу документа с ними связывалось последующее развитие социалистических форм хозяйствования. В статье 13 говорилось о предоставлении органам Советской власти права занимать из фонда запасных земель, к коим относились и помещичьи, определенные участки земли для поднятия сельскохозяйственной культуры и обрабатывать их трудом, оплачиваемым государством. В контексте статьи 35 всяческое содействие общей обработке земли являлось основанием для скорейшего достижения социализма [2].
Опираясь на республиканский закон, местные органы советской власти были призваны организовать культурные центры для поднятия сельскохозяйственного производства конкретно на своих территориях: в губерниях, уездах и волостях. Они должны были придать социалистический характер данным центрам - территориальным примерам прогрессивного хозяйствования. 1918 г. существенно скорректировал большевистские идеалы, что достаточно четко прослеживается на уездном уровне.
Формирование культурных хозяйств на территории Орловской губернии было инициировано губернским руководством на основе положений «Закона о социализации» и зафиксировано в Правилах временного распределения земель сельскохозяйственного назначения в Орловской губернии от 6 апреля 1918 г. [9, л. 46]
В Елецком уезде вопрос о создании культурных хозяйств был поставлен накануне организации весенней посевной кампании. В материалах «О распределении распашной земли в Елецком уезде к весне 1918 г.» Елецкого уездного земельного комиссариата (далее ЕУЗК) было отмечено, что «в целях создать в каждой волости источник, откуда бы население этой волости могло приобретать лучший скот, семена и др. сельскохозяйственные материалы, оставляются по одному на волость культурному имению с площадью земли, оговоренной ниже при описании волостей. Если в волости такого имения нет - требуется создать его. В эти имения должен быть сведен весь сохранившийся породистый скот. Имения должны быть обеспечены живым и мертвым инвентарем и фу-ражем» [5, л. 17]. Обращает на себя внимание, то, что, во-первых, создание культурных имений (другой термин - экономий - Э.Г.) было связано не столько с определением конкретного хозяйства (помещичьего или иного частновладельческого) для создания экономии, сколько с наличием земель, не связанных с крестьянскими претензиями. Например,
Ламская волость, где располагался уездный город, несмотря на наличие полутора десятков помещичьих имений на своей территории, была освобождена Уездным земельным комиссариатом от создания культурного хозяйства «в виду отсутствия подходящего участка земли» [5, л. 19об.]. Не сложились культурные имения в Соловьевской и Тербунской волостях. Да и те имения, которые были выбраны под культурные, существенно потеряли в площадях. Семнадцать имений с пахотными площадями в 8 383 десятин, были переведены в разряд культурных с площадью уже в 4 778 десятин [19, л. 7, 10, 13, 19, 21об., 25об., 28об., 34,36об., 41, 47, 51, 56об., 59об., 63.]. Во-вторых, изначально закладываемая цель создания культурных хозяйств была узко экономической, предполагалось обслуживание только «местных сельскохозяйственных нужд, а именно снабжения населения семенным материалом и улучшение в уезде коневодства и скотоводства путем устройства племенных рассадников» [18, л. 23]. В связи с этим выбор падал на те имения, где ранее были племенные, семеноводческие рассадники, а также садовые питомники.
Практическая работа по организации культурных хозяйств на территории уезда пришлась на весну-лето 1918 г., когда значительная часть хозяйств, предусмотренных для отвода под культурные, были уже серьезно разграблены. В ответе на запрос Елецкого уездного земельного комиссариата уездному военному комиссариату от 25 марта 1918 г. сообщалось: «В Елецком уезде к сохранению намечено 20 культурных хозяйств. В одном из них разграблен весь живой и мертвый инвентарь и разобраны почти все постройки; в другом разобран весь живой и мертвый инвентарь и в значительной степени пострадали постройки; в 9 хозяйствах разобран весь или почти весь живой и частью мертвый инвентарь, постройки целы; в 9 хозяйствах - в целости весь племенной скот (рогатый и лошадь), рабочий скот разобран, мертвый инвентарь большей частью в целости, постройки не повреждены. В настоящее время комиссариатом предпринимаются меры к восстановлению этих хозяйств» [6, л. 215.].
Действительно, уездный комиссариат направил в волостные Советы строгие указания. Например, в предписании Совету крестьянских депутатов Чернавской волости указывалось на необходимость «сохранить всеми доступными. мерами бывшее имение Пономарева при д. Ясенки для устройства культурного хозяйства и. взять для заведования этим хозяйством бывшего управляющего Андрея Ивановича Белянского» [6, Л.7]. При этом особо подчеркивалось, что «Елецкий комиссариат земледелия надеется, что Совет встал на сторону интересов народа Российского Государства и пресечет попытки контрреволюционеров и провокаторов разграбить культурное хозяйство, как достояние народа» [6, л. 7].
В тех волостях, где в помещичьих имениях остались прежние служащие или успели заселиться новые, удалось обеспечить их относительную сохранность. В Перекопов-ской волости, отведенное под культурное хозяйство имение Мариной было сохранено, поскольку хозяйственные постройки были заняты служащими. Но в той же волости постройки в «некультурном» имении Бородина были приведены в полную разруху окружающими крестьянами [11, л. 48].
Вопреки крестьянскому движению по разгрому помещичьих имений и захвату земель, властями уезда с начала 1918 г. шло определение хозяйств под культурные имения. Основными критериями выступали сохранность усадебных построек и наличие земельного фонда. В Афанасьевской волости первоначально в качестве вариантов рассматривалось имение В.И. Турбина, затем часть имения Ильина [8, л.18], но в итоге под культурное хозяйство определили имение Джорджикия. Аналогичным образом в Предтечевской волости отказались от использования в качестве культурного хозяйства имения Хлебниковой [8, л. 5] в пользу имения Н.А. Ростовцева.
Тем не менее к весенней посевной 1918 г. в большей части волостей уезда определили культурные хозяйства, назначив управляющих и сформировав штат рабочих и слу-
жащих. Некоторые культурные хозяйства существовали только на бумаге и практически не функционировали - таблица 1.
Таблица 1. Культурные хозяйства Елецкого уезда весной 1918 г. [20, л. 2, 2об., 3, 10.]
Место нахождения Бывший владелец Назначенный управляющий Площадь пахотной земли
Действующие культурные хозяйства
Афанасьевская волость, Джорджикия Екатерина В.Г. Овсянников 160 дес.
д. Каменка Николаевна
Больше-Боевская волость, Ростовцевы Николай и ИИ. Коляухов 170 дес.
д. Барановка Александр Николаевичи
Воронецкая волость, Хвостов Алексей Нико- Н.М. Жданов 450 дес.
с. Воронец лаевич
Дрезгаловская волость, Хрущева Елена Никола- А.В. Бербушенко 450 дес.
с. Дрезгалово евна
Извальская волость, Хвостова Эмилия Алексе- Р.В. Андерсон 170 дес.
с. Колодезь евна
Каменская волость. Р остовцева Юлия Митро- ЕЕ. Юдсиков 450 дес.
д. Борки, фановна
Казацкая волость, Заусайлова Варвара Ва- П.И. Филатовский 280 дес.
с. Пажень, сильевна
Казацкая волость, В аргунин Владимир З.Г. Малявин 48 дес.
с. Казаки Александрович
Предтечевская волость, Р остовцев Николай Алек- Заведующий Игна- 330 дес.
с. Измалково сандрович тович
Сергеевская волость, Павильонова Александра В.А. Калигин 170 дес.
с. Спасское Николаевна
Становлянская волость, Бахтеярова Вера Львовна М.А. Степанов; аг- 280 дес.
д. Кирилловка роном Вавилов
Становлянская волость, Наследники А.А Стахови- И.Я. Тирман, агро- 460 дес.
с. Пальна ча ном А.А. Павлинов
Стегаловская волость, Наследники Ростовцева Б.М. Трончинский 240 дес.
д. Глушица Николая Васильевича
Чернавская волость, Пономарев Семен Геор- ВН. Семенов 470 дес.
д. Ясенки гиевич
Ястребиновская волость, Малиновская Вера Пав- А.Е. Терехов, аг- 170 дес.
д. Плоты ловна роном Вавилов
Нефункционирующие культурные хозяйства
Суворовская волость, Горшков Александр Ива- 210 дес.
с. Черкасы нович
Красно-Паленская Шуринов [Петр Николае- 240 дес.
волость, с. Р- Дубровка вич]
Богато-Платовская Завистовский Юрий Ев- 250 дес.
волость, с. Новотроицкое геньевич
Перекоповская волость, с. Ивановка Бородин Александр Иванович 370 дес.
Казинская волость, Стахович Владимир Вла- 370 дес.
с. Михайловское димирович
Основная часть культурных имений была создана в апреле 1918 г.
Что собой представляло функционирующее культурное хозяйство возможно рассмотреть на примере созданной в Афанасьевской волости Елецкого уезда экономии на основе имения Джорджикия.
Инициатива создания исходила от уездного Комиссариата земледелия, который 12 апреля 1918 г. направил волостному Совету крестьянских депутатов уведомление о намерении создать культурное хозяйство и просьбу содействовать в организации последнего назначенному управляющим В.Г. Овсянникову [14, л. 36]. В документах Комиссариата данное хозяйство значилось как «культурное имение Ье Афанасьевское» [14, л. 222] с земельным фондом в 160 дес. [14, л. 12об.]
Для организации хозяйства по инициативе того же Комиссариата разово были выделены сельскохозяйственный инвентарь (саморезка, одноконный привод, десять комплектов упряжи, молочная посуда), 5 семинтальских коров и продукты для обслуживающего персонала [14, Л.1-3]. За вторую половину апреля инвентарная часть хозяйства была расширена за счет сакковского плуга для скороспашки, 2-х одноконных окучников, 50-ти тяпок. В кредит подотдела культурных хозяйств экономией были получены 50 пудов вики. Для служащих поставлены керосин и продукты питания (капуста, огурцы). Из окрестных помещичьих имений в хозяйство Овсянникова был направлен скот: в середине мая из имения бывшего Хвостова в достаточно запущенном состоянии были получены 8 взрослых коров и 5 голов молодняка. Управляющий ходатайствовал о присылке в хозяйство лошадей [14, л.16-18, 22, 23, 29, 33].
За время функционирования хозяйства с апреля по ноябрь 1918 г. В.Г. Овсянников неоднократно обращался с ходатайствами о снабжении хозяйства сельхозинвентарем и стройматериалами: сакковским плугом (в мае), жаткой (в июне), одно- и двухлемешными плугами, боронами, дробочами, сенокосилкой, элементами конской упряжи, запасными частями для молотилки и пр. (в июле), запасными частями для зерносушилки и сеялок, сортировкой «Триумф» (в августе), смазочными материалами для сельскохозяйственных машин (в сентябре), стройматериалами (в октябре). На конец августа 1918 г. в хозяйстве имелись исправными шестиконная молотилка, семнадцатирядная сеялка, две веялки и неисправными - рядовая комбинированная сеялка, разбросная сеялка и сортировка [14, л. 34, 51, 77, 82, 85, 88, 95, 109-111, 164, 184-185, 222].
К началу весеннего сева был укомплектован штат служащих, включая членов их семей - всего 20 человек. Для функционирования хозяйства были утверждены следующие должности: управляющий, садовник, столяр, ключник, старший рабочий, рабочий, пастух, скотница и кухарка [14, Л.131]. Должности и количество работников менялось незначительно. В ряду должностей появились кузнец, конторщик; численный состав служащих в августе составил 18 человек. Денежные оклады служащих были невысокими - от 450 рублей у управляющего, конторщика и садовника до 300 рублей у рабочих и 150 рублей у кухарки. Иногда отделами уездного комиссариата земледелия хозяйству отпускались продукты питания, соль, табак, керосин, спички, мыло [14, Л.67, 100, 164]. Несмотря на это служащие хозяйства неоднократно ходатайствовали перед уездным руководством о повышении норм снабжения и жалования. Например, в мае ими было направлено заявление следующего содержания: «Мы, рабочие и служащие, покорнейше просим Комиссариат Земледелия увеличить нам хлебный паек до 40 фунтов в месяц каждому и 1 пуд муки на квас всем в месяц, 10 фунтов пшена каждому в месяц и ввести чайное довольствие по деревенской норме, исходя из положения, что мы, рабочие и служащие, работаем с восхода до захода солнца». Ответ комиссариата был предельно лаконичен: «продовольственный паек Комиссариатом Земледелия ни в коем случае увеличен быть не может» [14, л. 33, 30 об., 31]. В августе вновь прошение - из-за дороговизны увеличить жалование рабочим и служащим [14, л. 142]. Но «бегства кадров» не произошло. Трое до войны служили в имении, шесть человек батрачили или были в отходе и семеро жили своим хозяйством. По-
мимо этого третья часть были недавними военнослужащими. Следует учесть, что среди работников хозяйства 16-ть из 18-ти человек не имели никакого образования. Фактически в имении собрались лица, в значительной степени утратившие возможности ведения самостоятельного хозяйствования и нанявшиеся в хозяйство, худо-бедно обеспечивающее их существование.
Деятельность культурного хозяйства была направлена на производство сельскохозяйственной продукции. В 1918 г. на землях хозяйства были выращены рожь, овес, гречка, просо, вика, свекла, картофель, огородные культуры.
Появление культурного хозяйства на землях бывшего помещика М. Джорджикия стало раздражителем для крестьян близлежащих деревень, так как последние надеялись за счет этих земель увеличить свои наделы. С молодым хозяйством началась борьба. Сразу же после создания «культурного имения» крестьяне села Петровского, д. Ивановки и д. Каменки через своих представителей в Елецком Совете начали ходатайствовать о ненужности в их районе культурного хозяйства. 25 мая 1918 г. в уездный Комиссариат земледелия поступило прошение от крестьян д. Каменки Афанасьевской волости с просьбой перевести культурное хозяйство из вышеуказанного имения в другое с передачей земель обществу-просителю [14, л. 47, 47об.]. Следует отметить, что в середине апреля общество данной деревни уже добилось перевода культурного хозяйства с земель бывшего помещика В.А. Эбера и права годичного пользования этими землями. Теперь каменское общество надеялось выдавить культурное хозяйство и с земель Джорджикия. По рассмотрению вопроса Комиссариат постановил «культурное хозяйство... на землях бывшего владения Джорджикия оставить, а граждан деревни Каменки удовлетворить землей в другом ближайшем месте» [14, л. 47об.]. Давление крестьян на хозяйство продолжилось. Крестьяне взялись за близлежащие к хозяйству леса, осуществляя в них самовольные порубки, за сад при хозяйстве. Экономический отдел Комиссариата в июне вынужден был разрешить сведение леса при имении Джорджикия только в размере 1 десятины при условии, что управляющий будет осуществлять контроль, чтобы не рубилось больше указанного количества. А для охраны сада от покосов и порубок по ходатайству управляющего охраннику были выданы винтовка и патроны [14, л. 54,57].
Короткий срок функционирования 1-го Афанасьевского был связан с каменскими крестьянами. В конце июня 1918 г. они отрезали у хозяйства 38 десятин земли, как недостающую им по норме. Комиссариат земледелия вынужден был назначить конфликтную комиссию, заключением которой от 4 июля было определено, что «культурное хозяйство бывшего Джорджикия переносится в имение Эберли (правильно Эбера - Э.Г.). Граждан д. Каменки допустить к обработке земли. За вспаханную землю граждане д. Каменки обязуются вспахать в экономии Эберли и по возможности будут помогать в перенесении культурного хозяйства» [14, л. 70]. Таким образом, на данном этапе крестьянам не удалось исключить из пользователей помещичьими землями культурное имение 1-е Афанасьевское», а лишь обеспечить использование ими наиболее близких земель. Но в земельном фонде культурного хозяйства были заинтересованы не только крестьяне ближайших деревень. В августе к делу подключился Афанасьевский волсовет, который настаивал на передаче земель культурного хозяйства в его ведение из-за, якобы, производственного бездействия служащих культурного имения [14, л.125], и претендовал на занятие зданий имения для размещения Народного суда.
Давление на культурное хозяйство со стороны крестьян и волостного совета Афанасьевской волости, а также завершение сельскохозяйственного года поставило вопрос о его переводе в другое место. В конце ноября 1918 г. начали работу по передаче описей имущества данного хозяйства в культурное хозяйства №13 Предтечевской волости, куда в начале декабря была перенаправлена и почта хозяйства №1 [14, Л.233, 237].
К осени 1918 г. уездным властям удалось организовать 21 культурное хозяйство на базе бывших помещичьих имений [13, Л.26] - таблица 2.
Таблица 2. Культурные хозяйства Елецкого уезда (по состоянию на сентябрь 1918 г.)
№ Наименование культурного имения № Наименование культурного имения
п/п п/п
1 Афанасьевское №1 12 Перекоповское №12
2 Богоплатовское №2 13 Предтечевское №13
3 Больше-Боевское №3 14 Сергиевское №14
4 Воронецкое №4 15 Пальна Стаховича №15
5 Дрезгаловское №5 16 Становлянское №16
6 Извальское №6 17 Стегаловское №17
7 Пажень-!, Пажень-П №7 18 Чернавское №18
8 Казацкое Варгунина №8 19 Ястребиновское №19
9 Казинское Стаховича №9 20 Ястребиновское Афросимова №20
10 Каменское №10 21 Безприютное №21
11 Краснополянское №11
Организационные мероприятия по запуску культурных хозяйств, осуществляемые практически на протяжении всего 1918 г., были схожими во всех волостях уезда. Первостепенное внимание уделялось материально-технической базе культурных экономий. Она создавалась за счет сохранившихся в имениях построек, сельскохозяйственных машин, живого и мертвого инвентаря. Значительная часть семенного материала, слесарно-кузнечного и сельскохозяйственного инвентаря, строительных и горюче-смазочных материалов, утвари, продуктов передавалась по запросам управляющих из соответствующих отделов Уездного комитета земледелия. В то же время для культурных имений проводилась покупка скота у населения, в том числе и у бывших владельцев. Сельскохозяйственные машины и орудия, как правило, собирали по имениям волостей и направляли в соответствующее культурное хозяйство [7, л. 33, 52, д. 50, л 49.].
Для управления культурными хозяйствами Елецкий уездный земельный отдел назначал управляющих в большинстве случаев из числа бывших служащих помещичьих имений. Иногда это были крестьяне, имевшие достаточный практический опыт и какое-либо образование. Например, управляющий культурного имения бывшего Малиновского Ястребиновской волости А.Е. Терехов, помимо церковно-приходского образования, имел еще «курсы двойной итальянской бухгалтерии». [16, л. 99] Вопрос о политической благонадежности новых управляющих во время создания культурных имений был второстепенным: внимание сосредотачивалось на решении организационных проблем.
Летом 1918 г. в функционирующих культурных имениях создаются экономические комитеты культурных хозяйств, которые были призваны осуществить контроль за экономическим состоянием хозяйств и политической лояльностью работников и служащих. В Казацкой волости в экономиях Пажень I и Пажень II выбор экономического комитета был проведен на общем собрании 19 августа 1918 г. Из числящихся 93 человек хозяйства голосовало 59 присутствующих. Избрали экономический комитет из 4 человек [12, л. 280]. Аналогичные комитеты были созданы и в других культурных хозяйствах уезда.
По мере расширения борьбы с контрреволюцией в первой половине 1918 г. проходило формирование местных органов Чрезвычайных Комиссий по борьбе с контрреволюцией, 5 сентября 1918 г. вышло постановление СНК «О красном терроре». В августе-сентябре 1918 г. усиливается контроль за административным звеном культурных имений. По запросам Елецкой ЧК при Елецком Совете Народных депутатов проводится проверка управляющих. 28 ноября 1918 г. запрос на проверку благонадежности управляющего Из-вальским №6 Вальдемара Рейновича Андерсона был направлен через Елецкий УЗО Коми-
тету рабочих и служащих хозяйства. Последний ответил, что за время его существования (октябрь-ноябрь) на открытых собраниях Андерсон как контрреволюционер не выступал [15, л. 214, 217].
В некоторых случаях интерес ЧК был вызван хозяйственной деятельностью управляющих. В начале сентября 1918 г. Елецкая ЧК заинтересовалась управляющим культурного имения бывшей Хрущевой (Дрезгаловское №5) А.В. Бербушенко (по утверждению ЧК настоящая фамилия - Бербух) [10, Л.100]. За управляющего взялись, видимо, из-за его противодействия местным контролирующим органам. Дело в том, что производственная деятельность культурных имений контролировалась не только по линии УЗО. Елецкое уездное Бюро по реализации хлеба через свои волостные представительства - волбюро по реализации хлеба - имело право наблюдения и контроля за работами по уборке хлеба в культурных хозяйствах. 2 сентября от Уездного бюро в Елецкий уездный земельный отдел поступила жалоба о недопущении представителей волбюро по уборке урожая в имение бывшей Хрущовой. Бумага пошла в ЧК с соответствующей реакцией. 17 сентября на время проверки Бербушенко в хозяйство был командирован агроном А.Я. Аристов, а 18 сентября в хозяйство направлена бумага с указанием исполняющему обязанности управляющего не чинить препятствия в контроле. Судя по списку рабочих и служащих, не имеющих своего урожая и нигде не получающих хлеба, к/и Дрезгаловского № 5 от 5 октября 1918 г., в котором фигурирует как управляющий А.В. Бербушенко, последний прошел проверку ЕЧК и вернулся в хозяйство [10, л. 101-103, 135]. Некоторые подобную проверку пройти не смогли. Управляющий Пажень I П.И. Филатовский был отстранен от должности в конце августа 1918 г. На его место назначен Михайлов Иван Авраамович [12, л. 291].
Несмотря на то, что управляющие культурными имениями уже при назначении имели право вести хозяйство и нанимать рабочих и служащих, их действия постоянно регулировались и регламентировались уездным руководством. Например, управляющему Извальским №6 было разрешено нанимать работников на плантацию хмеля и по собственному усмотрению устанавливать размер оплаты только после того, как выяснилось, что аналогичных плантаций в губернии нет и средних цен на данный вид работ тоже не существует [15, л. 23]. Регламентации с оформлением соответствующих документов подвергались практически все стороны жизни культурных хозяйств: производственная деятельность, продовольственное обеспечение, перемещения продукции, организация инфраструктуры хозяйств, взаимодействия с окружающим населением и т.д. Елецкий Комиссариат Земледелия через свои отделы и подотделы устанавливал цены на сельскохозяйственную продукцию культурных хозяйств, регламентировал сроки сева, уборки, вспашки пара, обработки плодовых деревьев, уборки сена, помимо этого - организацию телефонного сообщения, отпуск в организации уезда произведенной продукции, осуществлял согласования с другими комиссариатами и учреждениями и многое другое. Комиссариат просвещения г. Ельца и уезда просит УКЗемледелия разрешить завхозу Комиссариата просвещения выловить несколько карасей в пруду на территории культурного имения Пажень I для последующего разведения в пруду реквизированного сада В. Заусайлова по Манежной улице г. Ельца. На данный запрос от 1 июля 1918 г. 4 июля был дан положительный ответ [12, л. 146, 147].
Высокая степень согласования в отношении культурных хозяйств явилась следствием ряда факторов. Во-первых, не выработалось однозначного отношения к культурным экономиям у самого большевистского руководства уезда. С одной стороны, эти хозяйства - собственность государства, в них вкладываются государственные средства, следовательно, они должны приносить отдачу государству, как минимум, в лице уездных государственных структур. С другой стороны, еще живы бывшие владельцы, некоторые проживают в г. Елец, близлежащих селах и деревнях; в имениях работают прежние управляющие, конторщики, приказчики, рабочие, отношение к которым недоверительное, настороженное, а порой враждебное. Поэтому представители уездного руководства позволяли отно-
ситься к культурным имениям в соответствии со своими собственными взглядами и культурным уровнем. Так уездный военный комиссар т. Бутков с вверенными ему пятью солдатами в середине апреля 1918 г. самовольно разместился в культурном имении Дрезга-ловской волости бывшей Хрущовой. За время самовольного постоя он неоднократно вмешивался в дела хозяйственного управления и использовал экономических лошадей вместо собственных, грозился арестовать управляющего и прибывшего в имение представителя реквизиционной комиссии по сбору мебели [10, л. 38-40].
Во-вторых, уездное руководство демонстрировало гиперответственность в отношении уездного фонда государственного имущества, сформированного в процессе экспроприации частновладельческой собственности. Большую опасность имуществу культурных имений большевистские руководители уезда видели в крестьянстве. Действительно, случаи краж, порой, беспрецедентных, из экономий были нередкими. Из Дрезгалов-ского №5 в ночь с 8 на 9-е мая 1918 г. из риги был похищен двухкорпусный плуг, причем кража была совершена через пролом в воротах, выходящих к лесу [10, л. 26]. Помимо краж, крестьяне часто нарушали земельные границы культурных имений, осуществляя выгон скота, покос, вторгались в сады и питомники культурных хозяйств. Уездный комиссариат земледелия регулярно предупреждал волземотделы о неправомочности посягательств на территории культурных экономий. Например, в Извальском №6 волземотделу было указано на недопустимость использования 19 десятин луговой земли хозяйства под огороды-капустники арендаторов [15, л. 26-27]. От Ольховатского совета народных депутатов Казацкой волости Елецкий земельный комитет потребовал «принять самые решительные меры к прекращению пасьбы скота гражданами с. Ольховец в саду и лесу культурного имения Пажень I, бывшего В.В. Заусайловой, и объявить населению, что за подобные проступки виновные будут преданы военно-революционному суду и кроме того с них будет взыскиваться установленная плата» [12, Л.54]. В ответ на крестьянские посягательства организовывалась охрана культурных имений. Отдельные объекты охраняли вооруженные красноармейцы, направленные отделом охраны уездного Комиссариата земледелия. Но в большинстве случаев охранники, сторожа были из работников эконо-мий. В августе 1918 г. управляющий Дрезгаловским №5 Бербушенко написал заявление в экономический отдел УКЗ на выдачу ему 4-х винтовок с 50-ю патронами и удостоверение на право ношения оружия [10, л. 57]. Вместе с тем и внутри хозяйств имели случаи краж и злоупотреблений, как со стороны работников, управляющих, так и со стороны охраны. Например, в Ястребиновском хозяйстве №19 при клеймении леса было обнаружено, что срублено около 200 деревьев. Оказалось, что до назначения нынешний управляющий А.Е. Терехов был эмиссаром в этом имении и рассматривал все в нем как свое, а поэтому не считал какие-либо утраты недостачами [16, л. 44]. В саду хозяйства Пажень I №7 агрономы поймали охранника за сбором груш, после чего потребовали предать его суду за преступление по должности [12, Л.258].
Таким образом, несформированность управленческого механизма, отсутствие опыта управления сложными имущественными и производственными объектами, а также реальная опасность утраты собранного под крылом культурных хозяйств имущества, ограниченность поступающих в уезд ресурсов - все это компенсировалось крайней регламентацией и многочисленными согласованиями, призванными, по мнению большевистского руководства уезда, обеспечить производственную деятельность культурных экономий.
Сложность обстановки, в которой шло формирование культурных хозяйств, наложила отпечаток и на их целевую направленность. В 1918 г. культурные хозяйства никак не могли стать источником, «откуда бы население этой волости могло приобретать лучший скот, семена и др. сельско-хозяйственные материалы» в силу необходимости самосохраниться. Основные усилия были направлены на обеспечение собственного персонала и, по возможности, на удовлетворение отдельных внутриуездных нужд. Проведя весенний сев 1918 г., в большинстве случаев культурные имения могли рассчитывать лишь на незначи-
тельные запасы зерна, продовольствия, собранные по имениям уезда. Летом 1918 г. продовольственное состояние культурных имений было достаточно напряженным. Поэтому, например, 15 июля 1918 г. Уездный Комиссариат Земледелия направил просьбу в Уездный комиссариат по продовольствию «не давать разрешение на право получения из к/х Ястребиновской волости бывшей Малиновской продовольствия, т.к. в других наших хозяйствах нет ни фунта хлеба и они будут удовлетворяться из этого хозяйства» [16, л. 38].
В условиях царившей в стране хлебной монополии работники экономий могли рассчитывать на хлебный паек и малую денежную оплату. О незначительности этих благ свидетельствуют многочисленные обращения рабочих и служащих в УКЗ с просьбами повышения денежной оплаты и норм довольствия. Уже в конце мая 1918 г. на прошение 9-ти рабочих к/х Извальское №6 УКЗ ответил, что «согласно закону о хлебной монополии увеличить паек муки и пшена никак нельзя. Содержание они (рабочие) должны получать согласно инструкции» [15, л. 34,35]. На новое прошение уже 20-ти человек от 6 августа УКЗ ответил: «согласно инструкции №3 повысить заработную плату и увеличить довольствие с 1 августа 1918 г. будет исполнено». В сентябре 1918 г. к/х помимо собственных рабочих и служащих кормило еще 40 детей Московской трудовой колонии. Поэтому на 1 октября недостаток при всем имеющемся зерне был 250 п. хлеба и 140 пудов пшена [15, Л.90, 91, 177]. Аналогичным образом в начале августа восемь чернорабочих Пажень I (№7) направили прошение об увеличении зарплаты со 100 руб. до 150 в виду дороговизны, на что получили ответ: жалование увеличено быть не может, так как во всех культурных хозяйствах Комиссариата чернорабочие получают одинаково согласно инструкции. В конце августа комитет служащих и рабочих Пажень I и II написали обращение в УКЗ о 20% прибавке жалования в виду страшной дороговизны. Их уведомили, что увеличенное жалование будет платиться по расценкам Комиссариата труда с 1-го сентября 1918 г. [12, л. 228-229, 312-313.] В условиях ограниченности внутренних ресурсов культурных имений для осуществления производственной деятельности руководство уезда шло на использование труда австрийских военнопленных [12, л. 36, Д. 107, Л. 51] и наемных работников из крестьян.
Оценивать производственную деятельность культурных хозяйств Елецкого уезда в 1918 г. достаточно сложно, так как их активное создание не сопровождалось столь же активной организацией внутреннего учета. Тем не менее, можно сделать некоторые выводы.
Основным направлением производственной деятельности культурных экономий было зерновое производство. В ряде имений сохранились производства прежних хозяев. Так Извальское №6 специализировалось на разведении хмеля для Хмелиницкого сахарного завода, рассады цветов в теплицах бывшей владелицы. Дрезгаловское №5, бывшее владение Хрущевой было достаточно большим имением, сочетавшим земледелие, скотоводство и садоводство. Практически во всех имениях сохранились сады - от маленьких в 6-10 десятин (Казинское Стаховича №9, Стегаловское №17), средних - до 100 десятин (Воро-нецкое №4, Каменское №10, Предтечевское №13), до значительных - более 100 десятин, как, например Пажень 1 №7, Ястребиновское №19. В хозяйстве Пажень I сохранилось виноделие.
Первые производственные успехи в хозяйствах были незначительными, особенно в плане продовольствия и фуража. В Становлянском №16 в сентябре 1918 г. собрали 2000 п. овса, в то время как на нужды хозяйства требовалось 7220 пудов. В Афанасьевском №1 произведенные 2,5 тыс. пудов овса не покрывали потребностей хозяйства почти на 500 пудов. В том же хозяйстве было собрано 1227 пудов ржи и 765 пудов картофеля, в то время как часть овса, просо, вика и свекла были не убраны и не обмолочены [14, л.178]. Интересно, что отдельные работы культурные имения проводили не на своих землях. Например, управляющему Извальским №6 было вверена организация уборки сена с территорий, хозяйству не принадлежащих. Причем распорядителем этого сена стало не хозяйство, его убравшее, а экономический отдел УКЗ, видимо, потому, что он финансировал и наем-
ных работников - крестьян из близлежащих деревень, привлеченных к уборке управляющим [15, л. 216].
В условиях разрухи и продовольственного кризиса культурные хозяйства использовались уездными властями для обеспечения потребностей партийных и государственных структур. Из Дрезгаловского культурного хозяйства для нужд экономического отдела Комиссариата земледелия в конце августа 1918 г. был отправлен вагон ржи - 1003 пуда [10, л. 83, 112, 113]. В Извальском хозяйстве в августе на разных участках собрали сена 20400 пудов. Комиссариатом земледелия были сделаны запросы на 8 тыс. пудов сена для Хмелинецкого сахарного завода, 20 пудов сена «для Партии Коммунистов большевиков», 500 пудов для конного завода, 82 пуда - для 5-го советского полка. В адрес Комиссариата земледелия были посланы запросы на сено и от других организаций. Следует заметить, что все поставки сена осуществлялись за наличные деньги [15, л. 101, 103, 113, 129]. Запросы на продовольствие поступали и непосредственно управляющим хозяйств от служащих отдельных организаций. В октябре служащие станции Лопатино просили управляющего экономии Джорджикия - Афанасьевское №1 - предоставить 48 пудов капусты нуждающимся работникам [14, л. 161]. Часть произведенного продовольствия изымалось в культурных хозяйствах центральными структурами, например, в сентябре 1918 г. отрядом народного комиссара земледелия РСФСР С.П. Середы [13, л. 26].
Завершение сельскохозяйственного года выявило многочисленные недостатки в функционировании культурных имений Елецкого уезда: кадровые, финансовые, управленческие и прочие. Но, пожалуй, главным недостатком являлось отсутствие методического обеспечения их управленческой и производственной деятельности. Об этом свидетельствовало даже отсутствие единой терминологии: их называли «культурные имения», «культурные экономии», «культурные хозяйства», просто «культура». В конце 1918 г. станет употребляться термин «советские имения». Место этих эмбрионов социалистического хозяйствования в системе аграрного производства еще не было определено, однозначное отношение к ним не было выработано даже у уездного большевистского руководства. В этих условиях национализация культурных хозяйств, инициированная Декретом СНК в начале октября 1918 г. [3], была вполне объяснима: необходимо было придать однозначный статус этим «островкам в океане мелких крестьянских хозяйств» [23]. Декрет фактически выводил земли культурных имений из-под претензий крестьянства. В разъяснениях к декрету, данных губернским руководством Елецкому уездному земельному отделу, указывалось, что «земли культурных хозяйств... до настоящего времени по существу своему не вошли в распределение, а потому национализация их затруднения встретить не может» [14, л. 12].
Таким образом, «национализация экспроприированного» открывала новый этап в развитии социалистических форм хозяйствования. Создание культурных хозяйств на территории Елецкого уезда на базе бывших помещичьих имений продолжилось и в 1919 г. При этом были учтены предыдущие ошибки. В марте 1919 г. на основе национализированного имения бывшей Чеботаревой при деревне Новинка Сергеевской волости началось создание «культурного советского хозяйства по свиноводству, птицеводству и кролиководству» [21, л. 13]. Жесткое централизованное управление было призвано сохранить специализированные советские хозяйства в годы гражданской войны вне крестьянских претензий и обеспечить их последующее функционирование как основы в модернизации сельского хозяйства.
Список литературы
1. Декрет о земле. Декрет II Всероссийского съезда Советов о земле. URL: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/DEKRET/o_zemle.htm (28.02.2017)
2. Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов. О социализации земли. 27 января (9 февраля) 1918 г. URL: http://istmat.info/node/28902 (25.02.016)
3. Декрет СНК «О переходе имений, сельскохозяйственных предприятий и участков земли, имеющих в культурно-просветительном и промышленном отношении общегосударственное значение, в ведение Народного Комиссариата Земледелия» от 1 октября 1918 г. Опубликован в № 219 Известий Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 9 октября 1918 года / Исторические материалы. Официальный сайт //http://istmat.info/node/31563 (28.03.2017)
4. Ленин В.И. Из дневника публициста. Крестьяне и рабочие // Полное собрание сочинений. Т. 34. Изд. 5-е. М.: Соцгиз, 1969. - 585 с.
5. Государственный архив Липецкой области (ГАЛО). Ф. Р-150. О.1. Д.8. 49 л.
6. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.14. 269 л.
7. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.18. 118 л.
8. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.28. 18 л.
9. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.46. 337л.
10. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.50. 150 л.
11. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.53. 152 л.
12. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.85. 250 л.
13. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.89. 64 л.
14. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.105. 237л.
15. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.106. 219 л.
16. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.107. 109 л.
17. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.114. 16 л.
18. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.115. 38 л.
19. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.122. 68 л.
20. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.135. 54 л.
21. ГАЛО. Ф. Р-150. О.1. Д.250. 236 л.
22. Седьмая (апрельская) всероссийская конференция РСДРП (б). Резолюция конференции по аграрному вопросу // Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. Т.1. 1898-1917. М.: Политиздат, 1983. 456 с.
23. Филимонов А.В. Крестьянство и начало совхозного строительства на северо-западе России // http://pskgu.ru/projects/pgu/storage/ppn/wgpgpu13/wgpgpu13_07.pdf (28.03.2017)
References
1. Dekret o zemle. Dekret II Vserossiyskogo s"ezda Sovetov o zemle. URL: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/DEKRET/o_zemle.htm (28.02.2017)
2. Dekret Vserossiyskogo Tsentral'nogo Ispolnitel'nogo Komiteta Sovetov Rabochikh, Soldatskikh i Krest'yanskikh Deputatov. O sotsializatsii zemli. 27yanvarya (9 fevralya) 1918 g. URL: http://istmat.info/node/28902 (25.02.016)
3. Dekret SNK «O perekhode imeniy, sel'skokhozyaystvennykh predpriyatiy i uchast-kov zemli, imeyushchikh v kul'turno-prosvetitel'nom i promyshlennom otnoshenii obshchego-sudarstvennoe znachenie, v vedenie Narodnogo Komissariata Zemledeliya» ot 1 oktyabrya 1918 g. Opublikovan v № 219 Izvestiy Vserossiyskogo Tsentral'nogo Ispolnitel'nogo Komiteta Sovetov
ot 9 oktyabrya 1918 goda / Istoricheskie materialy. Ofitsial'nyy sayt // http://istmat.info/node/31563 (28.03.2017)
4. Lenin V.I. Iz dnevnika publitsista. Krest'yane i rabochie // Polnoe sobranie sochine-niy. T. 34. Izd. 5-e. M.: Sotsgiz, 1969. - 585 s.
5. Gosudarstvennyy arkhiv Lipetskoy oblasti (GALO). F. R-150. O.1. D . 8. 49 l.
6. GALO. F. R-150. O.1. D.14. 269 l.
7. GALO. F. R-150. O.1. D.18. 118 l.
8. GALO. F. R-150. O.1. D.28. 18 l.
9. GALO. F. R-150. O.1. D.46. 3371.
10. GALO. F. R-150. O.1. D.50. 150 l.
11. GALO. F. R-150. O.1. D.53. 152 l.
12. GALO. F. R-150. O.1. D.85. 250 l.
13. GALO. F. R-150. O.1. D.89. 64 l.
14. GALO. F. R-150. O.1. D.105. 2371.
15. GALO. F. R-150. O.1. D.106. 219 l.
16. GALO. F. R-150. O.1. D.107. 109 l.
17. GALO. F. R-150. O.1. D.114. 161.
18. GALO. F. R-150. O.1. D.115. 38 l.
19. GALO. F. R-150. O.1. D.122. 68 l.
20. GALO. F. R-150. O.1. D.135. 54 l.
21. GALO. F. R-150. O.1. D.250. 2361.
22. Sed'maya (aprel'skaya) vserossiyskaya konferentsiya RSDRP (b). Rezolyutsiya konfe-
ren-tsii po agrarnomu voprosu // Kommunisticheskaya partiya Sovetskogo Soyuza v rezolyut-
siyakh i resheniyakh s"ezdov, konferentsiy i Plenumov TsK. T.1. 1898-1917. M.: Politizdat, 1983. 456 s.
23. Filimonov A.V. Krest'yanstvo i nachalo sovkhoznogo stroitel'stva na severo-zapade Rossii // http://pskgu.ru/projects/pgu/storage/ppn/wgpgpu13/wgpgpu13_07.pdf (28.03.2017)
