CC BY
91
В.Ю. Стеклянников КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМА ТРАКТОВКИ МАГИИ
Философский анализ филиации представлений о магии в культуре позволяет выделить базовые эпистемологические модели решения вопроса о сущности магии - метамагическую, религиознотеологическую, классическую и неклассическую научную культурно-исторические парадигмы трактовки магии, каждая из которых соответствует определенному историческому типу культуры - магическому, религиозно-мифическому, ментальному, интегральному. Основу предлагаемой исторической типологии культур составляют фундирующие ее культурно-исторические паттерны сознания и бытия, которые через соответствующие каждому историческому типу культуры картины мира (магическую, религиозную, классическую или неклассическую научную) формируют культурно согласованные модели реальности [5].
Классическая научная культурно-историческая парадигма трактовки магии представляет собой продукт западной культуры Х1Х-ХХ вв. Она формируется на основе классического типа рациональности и в объяснении природы магических феноменов исходит из материалистических, механистически-детерминистских представлений о структуре и законах функционирования мироздания. Ее базовыми признаками выступают абсолютизация рациональных способов постижения реальности и, как следствие этого - элиминация из культурной картины мира магических и религиозно-мифических допущений, связанных с существованием «сверхъестественных» магических феноменов и религиозных «чудес». Вследствие этого магия понимается здесь как воображаемый (галлюцинаторный) способ «сверхъестественного» воздействия человека на природные явления, собственный или чужой организм и психику, социальную среду и государственные институты; лишается статуса онтологической достоверности и переводится в разряд суеверий и пережитков.
Общетеоретический фундамент классической научной культурно-исторической парадигмы был заложен представителями культурной антропологии - области знания, разрабатывающей проблемы функционирования традиционных обществ, «изолированных от письменной исторической традиции» [4, т.
1, с. 132]. Объектом исследования в работах культурантропологов начала XIX - первой половины XX столетий, таких как Б.К. Малиновский [1], М. Мосс [3], Э.Б. Тайлор [6], С.А. Токарев [7], Дж.Дж. Фрэзер [8], Э. Дюркгейм [9] и др., выступает магия в ее ранних, примитивных формах (колдовства и шаманства), что, как правило, специально оговаривается авторами. В более поздних, специализированных, исследованиях это достаточно тонкое различие в объекте исследования постепенно утрачивается, и магия начинает отождествляться с одной из ее разновидностей - с колдовством.
Главное отличие классической научной культурно-исторической парадигмы трактовки магии от других культурно-исторических парадигм заключается в том, что она лишает магию статуса онтологической достоверности и тем самым низводит магические феномены до уровня иллюзорного, воображаемого преобразования человеком объектов реальности. Магия для представителя классической научной культурно-исторической парадигмы - это ошибочное, псевдонаучное знание (псевдознание) и основанная на нем «парапредметная» практика (псевдодеятельность).
Опираясь на данное положение, мы можем выделить первое, онтологическое измерение классической научной парадигмы трактовки магии, которое заключается в том, что магия рассматривается здесь в качестве псевдофеномена, обладающего иллюзорными, субъективно-фантастическими, а не фактологическими, объективно-онтологическими характеристиками. Иными словами, согласно классической научной культурно-исторической парадигме, законы мироустройства не допускают наличия каких-либо «сверхъестественных» феноменов, в том числе и магических, поскольку существование «сверхъестественного», «надприродного» противоречит базовому принципу классической науки, а именно - принципу постоянства и единства законов во Вселенной.
Следовательно, рассматривать магические феномены в качестве реально случившихся событий у классической науки попросту нет оснований. Поэтому магические феномены, даже непосредственно и неоднократно наблюдаемые представителями классической научной парадигмы в ходе полевых исследований, рассматриваются в качестве ловких фокусов, «наведенных галлюцинаций», или, в лучшем случае, выводятся авторами за рамки теоретического анализа как не имеющие непосредственного отношения к объекту исследования. Здесь мы имеем дело с общей для классической науки исследовательской тенденцией, в рамках которой, по выражению М.К. Мамардашвили и А.М.
Пятигорского, «действительная жизнь теории» превращается «в недействительность реальной жизни», а объект исследования - в «функцию исследователя» [2, с. 141, 149].
С онтологическим измерением тесно взаимосвязаны гносеологическое и праксеологическое измерения классической научной культурно-исторической парадигмы трактовки магии. Гносеологическое измерение состоит в том, что магия рассматривается представителями классической научной парадигмы как ошибочный способ познания, в основе которого лежит неправомерный перенос содержания субъективных интрапсихических состояний сознания на объективную реальность. Иными словами, «идейную» и гносеологическую основу магии, согласно классической научной культурно-исторической парадигме трактовки магии, составляет ассоциативный, ошибочный по своему содержанию перенос «внутренних» состояний сознания во «внешнюю» реальность обыденной практики.
Третье, праксеологическое, измерение классической научной культурно-исторической парадигмы заключается в том, что магия рассматривается здесь как «практическая реализация суеверий», то есть как деятельность по воображаемому, иллюзорному преобразованию реальности, в основе которой лежит ошибочная интерпретация законов мироустройства, ложная по своему содержанию, но понятная «для незрелого и наивного ума» [1, с. 20]. Магия - это, в первую очередь, «практическое искусство», примитивная «область производства в буквальном смысле ex nihilo (из ничего), объединяющая в себе opus operatum (действие производимое) и opus inoperans (действие производящее)» [3, с. 225-226]. При этом основная направленность магической деятельности этой, по выражению
М. Мосса, инфантильной формы «техники», сугубо утилитарна, поскольку как магия, так и техника стремятся к одним и тем же целям и, следовательно, идентичны по своим функциям [3, с. 225].
Отсюда мы можем вывести очередное, телеологическое измерение классической научной культурноисторической парадигмы. Оно состоит в том, что так же, как наука и техника, магия стремится к обретению контроля над течением психических, природных и социальных процессов, однако, в отличие от научных и технических сфер деятельности (химии, механики, астрономии, медицины, промышленного производства и пр.), она опирается на «сверхъестественные» способы преобразования реальности. Совокупность «сверхъестественных» способов преобразования мира представлена, согласно классической научной парадигме, магическим ритуалом, включающим в себя заклинания, обрядовые действия и агента магических действий [1, с. 87, 137].
Ритуал призван реализовать и манифестировать главную ценность магии - магическое знание. Для мага, как отмечает М. Мосс, знание - это, в первую очередь, сила [3, с. 226]. «Маг - это человек, который благодаря дару, опыту или откровению познает природу в целом и природу каждой отдельной вещи; его практика определяется его знаниями», - пишет Мосс [3, с. 166]. Благодаря обладанию знанием маг верит в возможность объективировать собственные идеи и их ассоциации; полагает, что способен «создавать вещи усилием, подобным усилию мысли»; а также убежден, что может властвовать над силами природы, как над своими поступками [3, с. 109]. Таким образом, аксиологическое измерение классической научной парадигмы заключается в том, что основной ценностью магии выступает знание магом технологии «сверхъестественного» преобразования реальности, полученное на основе дара, опыта или откровения.
Обретение магического знания и формирование базовых представлений о способах организации магического ритуала происходит, согласно классической научной парадигме, в состояниях глубоких психических переживаний, которые овладевают человеком «в тупиковых ситуациях его инстинктивной жизни» и которые он, в силу неразвитости мышления, принимает за «путешествия души» по иным мирам [1; 3]. Эта наивная вера человека примитивного общества в то, что маг, решая те или иные магические задачи, способен отделять душу от тела, составляет еще одно, трансцендентное, измерение классической научной парадигмы.
Два последних измерения классической научной культурно-исторической парадигмы трактовки магии -культурно-генетическое и культурно-функциональное - определяются характером и способом ее включенности в культуру. Культурно-генетическое измерение связано с проблемами происхождения и культурного «закрепления» магических идей и практик в обществе. Так, согласно классической научной парадигме, магия возникает на наиболее ранних, примитивных стадиях развития культуры и общества и сохраняется в дальнейшем в качестве реликтовых культурных образований. Таким образом, магия трактуется представителями классической научной культурно-исторической парадигмы как ставший, а не становящийся культурный феномен, вследствие чего магические представления и практики, имеющие место в развитых культурах XIX-XX столетий, рассматриваются как «пережитки», «родовые пятна» прошлых культур, а не как закономерный результат развития самой магии, культуры и общества.
Культурно-функциональное измерение определяется функциями магии в обществе, основными из которых выступают - интегральная, производственная и культурно-психологическая. При этом
интегральная функция магии заключается в заполнении тех «брешей и проломов» в важнейших видах деятельности, которыми человек еще не вполне овладел; производственная - в разрешении посредством магии проблем, связанных с «организацией труда и систематической кооперацией»; а культурнопсихологическая - в «ритуализации человеческого оптимизма» в особых обстоятельствах, при которых обычные знания и навыки неприменимы.
Б.К. Малиновский рассматривает данные функции магии применительно к примитивным, доиндустриальным культурам. Вместе с тем несомненно и то, что и в более поздних культурах, в том числе и в культуре современности, основная причина существования магических «пережитков», о которой пишет Малиновский, сохраняется. В настоящее время, как, вероятно, и в будущем, никакие самые передовые «рациональные навыки и технологические процессы» не могут и не смогут гарантировать «абсолютной безопасности», исключающей «какие бы то ни было дурные предчувствия» цивилизованного человека [1, с. 136]. Неразделенная любовь; болезнь, которая не поддается лечению традиционными медицинскими средствами; бизнес; авиапутешествие, стихийное бедствие и т.п. - все эти, сопровождающие современного человека, жизненные ситуации были и будут оставаться традиционными сферами влияния магии. Поэтому культурные функции магии - интегральная, производственная и культурно-психологическая - в равной степени характерны как для первобытной, так и для современной магии. В этом заключается последнее, культурно-функциональное измерение классической научной культурно-исторической парадигмы трактовки магии.
Таким образом, основные представления классической научной культурно-исторической парадигмы сводятся следующим положениям:
1. Магия представляет собой псевдофеномен, обладающий иллюзорными, субъективнофантастическими, а не фактологическими, объективно-онтологическими характеристиками (онтологическое измерение).
2. Магия является ошибочным способом познания, в основе которого лежит неправомерный перенос содержания субъективных интрапсихических состояний сознания на объективную реальность (гносеологическое измерение).
3. Магия есть «практическая реализация суеверий», иными словами, деятельность по воображаемому, иллюзорному преобразованию реальности, в основе которой лежит ошибочная интерпретация законов мироустройства, ложная по своему содержанию, но понятная «для незрелого и наивного ума» (праксеологическое измерение).
4. Основная ценность магии заключается в вере в то, что полученное на основе дара, опыта или откровения магическое знание позволяет добиваться результата, выходящего за пределы «гомогенности причин и следствий» (аксиологическое измерение).
5. Магия есть наивная вера человека примитивного общества в то, что маг, решая те или иные магические задачи, способен отделять душу от тела (трансцендентное измерение).
6. Основная цель магии состоит в стремлении к обретению воображаемого контроля над течением психических, природных и социальных процессов посредством действий, результат которых превосходит совокупность вызвавших его естественных причин (телеологическое измерение).
7. Магия возникает на наиболее ранних, примитивных стадиях развития культуры и общества и сохраняется в дальнейшем в качестве реликтовых культурных образований или «пережитков» (культурногенетическое измерение).
8. К основным культурным функциям магии относятся: интегральная - связанная с заполнением тех «брешей и проломов» в важнейших видах деятельности, которыми человек еще не вполне овладел; производственная - способствующая разрешению проблем, связанных с «организацией труда и систематической кооперацией»; культурно-психологическая - связанная с «ритуализацией человеческого оптимизма» в особых обстоятельствах, при которых обычные знания и навыки неприменимы (культурнофункциональное измерение).
Литература
1. Малиновский Б. Магия, наука и религия. М., 1998.
2. Мамардашвили М.К., Пятигорский А.М. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М., 1997.
3. Мосс М. Социальные функции священного. Избранные произведения. СПб., 2000.
4. Новая философская энциклопедия: В 4 т. М., 2001.
5. Стеклянников В.Ю. Магия сквозь призму культурной интроспекции: Монография. Норильск, 2005.
6. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.
7. Токарев С.А. Ранние формы религии. М., 1990.
8. Фрэзер Дж.Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии. 2-е изд. М., 1986.
9. Durkheim E. Les formes élémentaries de la vie relidieuse. Le système totémique en Australie. 4-éme éd. Paris, 1960.
