CC BY
162ный характер, чтобы граждане поддержали политический режим. Характер поведения индивидуума, социальных групп в сфере политики, формы и способы политического процесса во многом предопределяются содержанием и структурой политической культуры.
Еще раз подчеркнем: именно поведенческий аспект актуализирует значение политической культуры, но заметим при этом, что само по себе политическое поведение является более широким понятием, чем политическая культура.
Политическая культура элиты выполняет роль внутреннего регулятора политического поведения, являя собой субъективную сторону политической системы, социально-психологический момент, влияющий на политическое поведение, хотя и не детерминирующий его в полной мере, так как на политическое поведение в значительной степени воздействуют социально-экономические факторы, а также политическая конкретная ситуация.
М. Г. Петрова
КУЛЬТУРНАЯ ЭЛИТА СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ1
Анализируя основные направления изменений духовной жизни России периода реформ, необходимо отметить их влияние на состояние интеллектуальной и культурной элиты.
Термин «элита» ведет свое происхождение от латинского eligere - выбирать; в современной литературе получил широкое хождение от французского elite - лучший, отборный, избранный. Для наименования «избранных людей», прежде всего высшей знати, а также отборных («элитных») воинских частей он начинает употребляться с XVIII в. С XIX в. этот термин стал применяться к высшим социальным группам в системе социальной иерархии (аристократии). Тем не менее, понятие элиты не применялось широко в общественных науках вплоть до конца
1 Статья подготовлена в рамках проекта РГНФ (грант № 06-03-00563а).
XIX - начала XX в. (т. е. до появления работ В. Парето), а в США - даже до 30-х гг. прошлого столетия.
Дискуссии о правомерности понимания и применения термина «элита» ведутся давно. По мнению Г. К. Ашина, наиболее обобщающим является определение, которое дают английские социологи А. Сванн, Дж. Мэнор, Э. Куинн, Э. Райе: элиты - это люди, которые контролируют большую долю материальных, символических и политических ресурсов общества, чем любая другая страта общества; они занимают высшие посты в иерархии статуса и власти, полученные ими аскриптивно (по предписанному статусу) или ресептивно (благодаря собственным заслугам); в некоторых обществах элиты резко отделены от других граждан; число этих людей, как правило, составляет около одного процента от численности населения1.
В последние годы понятие элиты прочно вошло в словари и энциклопедии по общественным наукам, причем приводятся дефиниции не только политической элиты, но и научной элиты, властвующей элиты, экономической элиты2, а также элиты богатства, элиты крови3 и др. В последнее время входит в обиход понятие эрзац-элиты как социального антипода элиты. Эрзац-элита нацелена на удовлетворение личных интересов, вместо того чтобы приносить максимальную пользу обществу4.
Как отмечает одна из ведущих элитологов России О. В. Гаман-Голутвина, элита современного общества представляет собой гетерогенное образование, включая в свой состав различные элитные группы, наиболее общими из которых являются интеллектуальная, экономическая, политическая и профессиональная элиты. При этом высший уровень властной вертикали занимает правящая элита (элиты); на втором, среднем уровне -политические группы, осуществляющие трансляцию принимае-
1 Ашин Г. К. Социология политики: Сравнительный анализ российских и американских политических реалий. М., 2001. С. 238-239.
2 См.: Социологическая энциклопедия: В 2 т. / Гл. ред. В. Н. Иванов. М.: Мысль, 2003. Т. 2. С. 801-804.
3 См.: ЯценкоН. Е. Обществоведческий словарь. СПб., 2007. С. 663.
4 См. подробно: Васильева Л. Н. Элита или эрзац-элита: политическое будущее России // Общественные науки и современность. 2007. № 1. С. 91-102.
мых «наверху» решений (облик этих групп различен в зависимости от специфики социума и особенностей исторического развития); основание пирамиды составляют массы населения, выступающие объектом управления1.
Важнейшим элементом современного общества, генератором новых идей является интеллектуальная элита, элита интеллигенции. Главное отличие интеллигента состоит не в уровне его образования и специальной подготовки, а в его нравственном облике, его мировоззрении, его духовности. Интеллигентность, по выражению Д. С. Лихачева, живет созданием нового и осознанием старого как нового. Поэтому интеллигенция - ценностное понятие, а элита интеллигенции - катализатор прогрессивных процессов, в том числе модернизации общества.
Необходимо отметить, что в некоторых трудах наблюдается смешение понятий и интеллектуальной элиты и культурной элиты. Например, Г. К. Ашин отмечает, что «в культурную элиту входят те, кто внес наибольший вклад в генерирование нового знания (научная элита) или в создание новых форм эстетического освоения действительности, кто внес наибольший вклад в развитие культуры - русской и мировой»2. Есть и другая точка зрения - интеллектуальная элита включает в себя элиты науки, образования, СМИ, политического консалтинга и рекламы. Мы считаем более доказательной позицию А. Г. Старикова. Он классифицирует всю систему элит по функциям на политическую, экономическую и культурно-информационную (т. е. интеллектуальную). Выделение культурной элиты как художественной, научно-технической, гуманитарной, военной и т. д. - это разграничения уровнем ниже, внутри интеллектуальной элиты3.
Атрибутивными признаками такой элиты можно считать: 1) высшее образование и высококвалифицированный умственный труд; 2) относительно высокий экономический статус (до-
1 Гаман-Голутвина О. В. Политические элиты и политическое лидерство // Политология: Лексикон. М., 2007. С. 506.
2 Ашин Г. К. Социология политики: Сравнительный анализ российских и американских политических реалий. М., 2001. С. 445.
3 Элиты и будущее России: Сб. мат-лов междунар. науч.-практ. конф., 12-13 октября 2007. Вып. 2. Ростов н/Д.: СКАГС, 2007. С. 208.
ходы как минимум на уровне среднего класса); 3) сложившуюся систему ценностей, установок и стереотипов поведения; 4) самоорганизацию, устойчивую структуру; 5) интеллектуальные продукты деятельности (символический капитал).
Нормативный, ценностный подход обнаруживает подлинную элиту человечества в культурной элите, творящей новые культурные образцы. Если политическая элита ответственна за успехи и неудачи в социально-политической сфере, то культурная элита отвечает за то, каким будет человечество через 50, 100 или более лет.
Именно культурной элите наиболее соответствует первое место среди социально-доминантных групп общества, среди других функциональных элит. Элита интеллигенции - это прежде всего люди с обостренным чувством справедливости, люди, ориентированные на гуманистические ценности. Как указывает Г. К. Ашин, это слой людей, традиционно критически относящийся к власти и обычно не рвущийся к ней1.
При советском строе культурная элита жестко ставилась в рамки подданнических отношений, хотя и занимала почетное место в этой иерархии.
Советская «культурная элита» - часть коммунистической партийной номенклатуры и в этом качестве она представляла или, по крайней мере, должна была представлять собой нечто искусственное, запрограммированное: своего рода ^типси1ш с заданными характеристиками и предсказуемыми результатами деятельности. «Сверхминистерство» науки - Академия наук СССР - насчитывала в 1989 г. 909 академиков и член-корреспондентов. При этом в ее составе было почти 300 институтов, в которых работало 62 тысячи ученых, а общая численность сотрудников составляла 200 тысяч человек. В составе АН СССР действовало около 200 ученых советов, сотни библиотек, а академическое издательство «Наука» ежегодно выпускало 3000 книг и 185 журналов. Кроме того, существовало 14 республиканских академий (во всех «советских социалистических республиках»,
1 Ашин Г. К. Социология политики: Сравнительный анализ российских и американских политических реалий. М., 2001. С. 443.
кроме РСФСР), где в стенах 400 институтов работало еще 56 тысяч исследователей. Действовали также 4 «отраслевых» академии (Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина с 21 тысячей сотрудников, Академии медицинских и педагогических наук и Академия художеств). В разных отраслях народного хозяйства насчитывались также тысячи специализированных исследовательских институтов1.
Эта громоздкая система советской науки складывалась постепенно, в основном во второй половине 1930-х - первой половине 1960-х гг., и достигла максимального развития накануне распада СССР и собственного краха.
Находясь на вершине такой впечатляюще огромной пирамиды, «научная элита» СССР (академики и отчасти члены-корреспонденты союзной, республиканских и отраслевых академий, директора, иногда - заместители директоров крупных институтов и ректоры крупнейших высших учебных заведений, редакторы наиболее престижных научных журналов: всего 2-3 тыс. человек) была действительно элитой, по крайней мере, в узкосоциальном, бытовом, т. е. номенклатурном смысле, и обладала всеми внешними признаками таковой. По образу жизни и нередко системе социальных, в том числе карьерных и потребительских, ценностей генералы от науки мало чем отличались от высшего армейского генералитета и прочих государственных людей: членов Центрального комитета Коммунистической партии, министров, наконец, так называемых деятелей культуры.
Эти последние с начала 1930-х гг. также оказались включенными в централизованную и иерархическую систему «творческих союзов»: художников, писателей, архитекторов, композиторов, журналистов, театральных деятелей, кинематографистов, руководители которых, естественно, тоже входили в номенклатуру, при том что некоторые, подобно крупнейшим «организаторам науки», вводились и в состав высших органов коммунистической партии. Своеобразным социальным ядром «советской художественной интеллигенции», организованной эли-
1 Приводится по: Салмин А. М. A la recherché du sens perdu: Российская интеллектуальная элита и постсоветская власть // Полития. 2005. № 3. С. 62.
той внутри элиты, в принципе более или менее дисперсной, всегда были те, кто определял содержание средств массовой (в том числе и «культурной») информации: редакторы и члены редакционных коллегий «центральных» газет и журналов, их постоянные авторы и «культурные герои», включая в число последних наиболее часто репродуцируемых художников, скульпторов, архитекторов, чьи сооружения воспроизводились в печати и на экране кино и ТВ, а также режиссеры «академических» театров, «народные» и «заслуженные» артисты и т. д.
Официально признанной частью культурной элиты советского режима можно было, вероятно, считать тех, чьи имена ассоциировались с так называемыми «толстыми» или «серьезными» литературными, литературоведческими и искусствоведческими журналами и с академическими гуманитарными журналами более или менее широкого профиля.
Вернемся на несколько десятилетий назад и рассмотрим явление шестидесятничества, суть которого заключалась в пробуждении духа русской интеллигентности в этом поколении, а главный «признак» - оппозиционность господствующей власти. Шестидесятничество - первая легальная, мягкая оппозиция советскому тоталитаризму. Эта оппозиция первоначально, в фазе восхода поколения, исходила не из общей порочности и полного отрицания советского строя, а бичевала нарушение ленинских норм и подлинной коммунистической этики вредными, подлыми и глупыми перерожденцами. Творчество популярных поэтов-шестидесятников, выражавших духовность поколения, отличалось интимно-лирической взволнованностью, подкупающей откровенностью, эмоциональной свежестью. Театрализованные выступления в концертных залах и на стадионах Евгения Евтушенко, Андрея Вознесенского, Роберта Рождественского, Булата Окуджавы, других поэтов и бардов вызывали озабоченность властей, потому что они вырывались за предписанные нормы тоталитарного искусства и были как бы оппозиционным вызовом. Именно вызовом, а не призывом к действию, поэтому оппозиционность шестидесятничества была игровой, а не террористической.
Итак, в фазе восхода поколения молодые шестидесятники были фактически верными продолжателями дела отцов и не выходили за пределы игровой фронды. Однако после августа 1968 г., когда советские танки прикончили «пражскую весну», наступил период зрелости, фаза расцвета поколения шестидесятников, когда начал проявляться их творческий потенциал, требующий критического переосмысления коммунистической идеологии. 1970-е гг. стали свидетелями конфликта стареющих отцов и мужающих детей. Героические отцы в лице консервативной геронтократии, располагавшей мощным идеологическим аппаратом и репрессивными органами, со второй половины 1960-х гг. начали грубо ограничивать свободное развитие духовной жизни страны (после травли Б. Пастернака последовали судебные процессы И. Бродского, А. Синявского и Ю. Даниэля). Наступление «неосталинизма» встревожило антитоталитаристов старшего поколения и вызывало у критически мыслящих молодых шестидесятников разочарование, тягостную фрустрацию. Эти настроения послужили стимулом для движения диссидентства.
По утверждению А. В. Соколова, диссидентство не было единым социально-культурным движением, подобным, допустим, народничеству XIX в.1. Диссидентские группы не имели общих целей, идеалов, мифов, их ничто не объединяло, кроме непримиримой оппозиционности к советскому строю. Лидерами диссидентства были люди гуманные и бескорыстные, интеллектуально зрелые, творчески активные, владеющие высотами современной науки, литературы, культуры. Так, А. Д. Сахаров и А. И. Солженицын в представлении не нуждаются. Но, кроме них, в рядах диссидентов оказались член-корреспондент Академии наук СССР математик И. Р. Шафаревич, выдающиеся логики А. А. Зиновьев и А. С. Есенин-Вольпин, замечательные литературоведы и писатели Л. З. Копелев и А. Д. Синявский, талантливые поэты и писатели А. А. Галич, Ю. О. Домбровский, Н. М. Коржавин, В. П. Некрасов, Л. К. Чуковская и многие другие представители культурной элиты. Они призывали «жить не
1 Соколов А. В. Два поколения советской интеллигенции: шестидесятники и восьмидесятники // Мир России. 2007. № 3. С. 98.
по лжи», требовали соблюдения прав человека и свобод, провозглашенных еще в «сталинской конституции» 1936 г. В ответ власть объявила правдолюбивым интеллигентам бескомпромиссную войну на уничтожение с использованием тюрем, исправительных колоний, спецпсихбольниц, не говоря об увольнениях с работы, шумных кампаниях дискредитации и т. д. Почему? Ведь диссиденты протестовали только словом, они принципиально воздерживались от насилия, не требовали смены режима, а их преследовали, как уголовных преступников и террористов.
Дело в том, что в диссидентской этике тоталитаризм увидел угрозу для своего существования. Выступая за утверждение гуманизма, социальной справедливости, либерально-демократических свобод, разоблачая лживость коммунистической идеологии и осуждая государственное насилие, диссиденты подрывали устои тоталитарной системы, основанной на безропотном подчинении масс, идеологизации общественной жизни, псевдорелигиозном культе вождей, всемогущем репрессивном аппарате. Почему и рассматривались властью как опасные политические противники. Можно сказать, что столкнулись две антагонистические этики: этика интеллектуалов-тоталитаристов и этика интеллигентов-диссидентов. Получается, что диссидентское движение, вопреки своим первоначальным намерениям и заявлениям, представляло собой не морально-нравственное течение, а ненасильственное этико-политическое сообщество. Это сообщество по интеллектуально-этическому облику подобно этико-политической субкультуре народников XIX в., хотя их цели, идеологии, культурно-образовательный уровень значительно отличаются.
В настоящее время культурную элиту обвиняют в падении русского национального самосознания, безликости и равнодушии к духовному развитию собственного народа. Ей предрекают полное исчезновение, подчеркивая, что она «самоликвидировалась за ненадобностью»1.
1 Ерофеев В. Крушение гуманизма № 2 // Ерофеев В. Страшный суд: Роман. Рассказы. М., 2005. С. 246.
Это явление подтверждается и ведущими политологами России. Прогностика изменений элитологической ситуации в России в оценках экспертов, несмотря на разницу во мнениях, схожа в одном: в ней нет места культурной элите. В элитных группах доминируют административная элита и бизнес-элита как главные политические акторы, удерживающие основные каналы принятия решений и ресурсы. Ряд экспертов на вопрос о возможных изменениях в конфигурации элит в ближайшие годы отдают предпочтение деловой элите. По свидетельству А. Е. Чириковой, роль «интеллектуальной и культурной элиты становится все менее заметной»1.
Интеллектуальная и культурная элиты находятся на обочине политического пространства России. Это явление широко обсуждалось на международной научно-практической конференции «Элиты и будущее России: взгляд из регионов», состоявшейся в октябре 2007 г.
Причины существующего положения кроются, прежде всего, в изменении политической системы. После распада СССР прошла череда экономических и социальных потрясений, обесценивших старую интеллектуальную элиту. Интеллигенция как социальная группа пережила тяжелый период структурной дезинтеграции. Самые энергичные ее представители ушли в экономику или политику, а массовая «утечка мозгов» за границу разрушили основы элитного отбора, которые сложились в научном сообществе в 1970-е гг.
Последствия этого процесса для интеллигентской среды очевидны - падение престижа интеллигентских профессий, резкое ухудшение материального положения работников бюджетной сферы и, наконец, изменение характера спроса на большинство видов интеллектуальной продукции. Среди интеллектуальной элиты выделилась своя бизнес-элита, представленная профессиональными деятелями литературы, искусства, средств массовой информации, народного образования, расчетливо продающими свои креативные способности и образовательный капитал за свободно конвертируемую валюту. Они нашли ту небольшую нишу
1 См.: Понеделков А. В., Старостин А. М. Элитологи об элитах. Ростов н/Д.: СКАГС, 2007. С. 19.
в новых структурах, которая позволяет им несказанно увеличивать свои доходы по сравнению не только со своими нынешними коллегами, но и относительно со шкалой доходов интеллигенции в прошлом. Как стало известно, в 2004-2005 гг. годовой доход 15 звезд российской эстрады превысил миллион долларов, причем лишь Алла Пугачева (3,1 млн.) и Максим Галкин (1,5 млн.) выпадают из возрастных границ восьмидесятников, остальные же - представители этого поколения, как, кстати, и писатели-миллионеры: Дарья Донцова (2,1 млн.), Борис Акунин (2,0 млн.), Александра Маринина (1,0 млн.). Такой коммерческий успех возможен только в условиях общества массового потребления, предъявляющего платежеспособный спрос на примитивную китч-культуру1. Поэтому повышение интеллектуально-этического уровня населения, его просвещение и гуманизация для них нежелательны, ибо духовные потребности просвещенной интеллигенции трудно удовлетворить.
Заметную роль играли в российской политике 1990-х гг. так называемые «консультативные центры», объединяющие квалифицированных, обычно - молодых аналитиков, имиджмейкеров, специалистов по работе со средствами массовой информации. Эти небольшие независимые организации, действующие на коммерческой основе, консультируют партии и отдельных политиков (почти всегда - из «демократической» части политического спектра), участвуют в избирательных кампаниях, занимаются лоббированием и т. д. Они - неплохая школа для молодых специалистов, в том числе политологов: между ними и «наукой ради науки» в сегодняшней России существует менее непроходимая стена, чем в странах с давно сложившимися политическими системами, в которых четко проводится грань между ремеслом и профессией людей, использующих свой интеллект в сфере политики или при ее изучении.
Что касается политических партий как места обитания интеллектуальной элиты, то их сегодня нельзя назвать местом концентрации интеллектуальной элиты, а партийные мероприятия - естественной средой ее обитания.
1 Соколов А. В. Два поколения советской интеллигенции: шестидесятники и восьмидесятники // Мир России. 2007. № 3. С 97.
«Партия власти» (а вернее, продолжение аппарата двух президентов, побеждавших на выборах в июне 1991, июле 1996, декабре 1999 и марте 2000 гг., (а также отчасти аппарата правительства в 1995-1998 гг.) с «периферией»: официальной правительственная партией - последней является «Единая Россия») -пользуется консультациями интеллектуальной элиты, особенно в периоды выборов. Часть интеллектуальной элиты включена во властные структуры.
Главная сила оппозиции - КПРФ - обладает несколькими интеллектуалами-аналитиками в составе парламентской фракции КПРФ, которых, однако, трудно считать частью национальной интеллектуальной элиты1.
Две крупнейшие «демократические» организации - движение «Яблоко» и СПС - опирались при своем создании и в своей деятельности на престижные интеллектуальные организации, обе считаются интеллектуалами более или менее «своими», обе, наконец, включают в себя сверхпропорционально большое число людей, относящихся к национальной интеллектуальной элите: т. е. входящих в престижные клубы, фонды, о которых речь шла выше, прошедших через опыт власти и обладающих при этом более или менее высокой академической репутацией.
Остальные «политические партии» в России - это в лучшем случае политические клубы, небольшая часть которых включает в себя представителей интеллектуальной элиты. Остальные же, независимо от их численности, с интеллектуальной элитой в клубы не входят.
Ряд политологов считает частью культурной элиты элиту СМИ. Однако сегодня еще невозможно говорить о возникновении самостоятельной элиты в средствах массовой информации: слишком она молода и слишком сложные, непредсказуемые процессы развиваются в этой области. Тем не менее, в настоящее время уже существуют издания и телевизионные программы, которые представляют собой элемент системы, включающей в себя и часть политической, и часть интеллектуальной элит. Большинство этих изданий (таких как «Независимая газе-
1 См. : Салмин А. М. A la recherché du sens perdu: Российская интеллектуальная элита и постсоветская власть // Полития. 2005. № 3. С. 88.
та», «Сегодня», «Коммерсантъ-Дейли», «Московские новости», «Общая газета», «Новая газета») либо замыкают первую дюжину изданий общенационального значения, либо не входят в нее. И те и другие пользуются известностью и влиянием в первую очередь в Москве, а также Санкт-Петербурге и в некоторых других крупнейших городах.
Полагаем, можно сделать вывод о том, что российская культурная элита находится в стадии становления. Прежней интеллигенции не существует. Интеллектуальная и культурная элиты меняются по сравнению с 1990 гг., и процесс «развода» между политической элитой и интеллектуальной элитой вполне в порядке вещей.
Перед российской интеллектуальной элитой стоит сегодня задача, которую не просто сформулировать.
Приняв максиму «дерзать мыслить» не только как родовой девиз, но и как свой «генетический код», интеллектуальная элита должна понять, что сегодня эта максима, помимо общего, имеет и особый смысл: «дерзать мыслить ретроспективно».
По замечанию писателя Д. Орешкина, вопрос отношения к власти, несвободы по отношению к государству - вторичен. «Первично наличие или отсутствии пушкинской внутренней свободы - и в связанных с ней ответственности, достоинства, уважения к себе, своему слову, своей исторической задаче»1. Свобода интеллигента заключается не в призывах на баррикады, но в развитии отечественной речи, в защите правды и достоинства.
Самоорганизация интеллектуальной элиты, так же как и политической, представляет собой особую задачу, которая в каждой крупной и культурной стране решается более или менее своеобразно. И притом не путем раздражающего и довольно бесплодного вмешательства в жизнь уже существующей элиты, сколько косвенно - через организацию основных структур образования, научных дисциплин, системы финансирования исследований в передовых областях, замены практики «научного туризма» продуманной системой научных стажировок за рубежом и т. д.
1 Орешкин Д. Тина рабства. Интеллектуального // Литературная газета. 2008. 12 марта.
