CC BY
14
нансово-экономического кризиса самостоятельно. Но даже при серьезной поддержке федерального центра посредством инвестирования в наиболее перспективные отрасли экономики и предоставления дотаций «падающим» отраслям разрушение ранее существовавших экономических связей, наличие целых групп незанятого населения, а также ранее упомянутых факторов внеэкономического порядка не позволяют сделать оптимистичный вывод относительно ближайшего будущего преодоления кризисных явлений и достижения самодостаточности национальных республик. Сохранение этих нерешенных проблем в средне- и долгосрочной перспективе будет означать усиление значимости СевероКавказского региона как фактора стратегических рисков развития России.
«Стратегические риски развития России:
Оценки и прогноз», М., 2010 г., с. 195-218.
Юрий Кокин,
кандидат социологических наук (г. Феодосия) КРЫМСКО-ТАТАРСКОЕ И РУССКОЯЗЫЧНОЕ РЕГИОНАЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ НА РУБЕЖЕ ХХ-ХХ1 вв.
Крымско-татарское и русскоязычное движения Крыма являются ведущими социальными акторами феномена крымского регионализма. Изучение процесса институционализации крымского регионализма на основе рассмотрения этносоциальных практик позволяет изучить данный социальный феномен системно и избежать выпадения отдельных сегментов крымской социальной реальности.
Сложность и неоднозначность факторов, определяющих историческую перспективу и направления самоорганизации этнических региональных сообществ Крыма, определяют актуальность рассматриваемой темы. Структуризация национального сообщества в таком мультикультурном регионе, как Крым, на протяжении 90-х годов XX в. вызывала особый интерес у историков и специалистов по национальным вопросам.
Изучение данного процесса поможет спроектировать перспективы развития региональных сообществ и будет способствовать созданию концепции бесконтактного управления ими,
преодолению этапов обострения внутренних противоречий в этно-политических макрорегионах.
Попытаемся провести анализ исторического опыта институ-ционализации региональных этнических движений Крыма на рубеже ХХ-ХХ1 вв. В нашем исследовательском поле основное внимание уделялось изучению истории крымско-татарского национального движения и русского этноса полуострова, их влиянию на процесс формирования государственности, внутренних проблем и конфликтного потенциала и т.д. Особо интересны работы по изучению этнополитических аспектов крымско-татарского регионального движения таких исследователей, как С.М. Червонная, А.В. Ишин, И. Прибыткова, О.В. Рябцев, А.Ю. Корнев, Э.С. Кульпин-Губайдуллин, и др. Также необходимо выделить работы авторов: А.С. Филатова, Л. Перепёлкина, Ю.В. Кокина, Н. Руденского, Ю. Бузницкого, А. Пискуна и др. Новаторской представляется работа О. Рябцева, в рамках которой дается развернутая характеристика крымско-татарского национального движения как сетевой структуры, активно включенной в процессы глобализации.
Рассмотрение структуризации моноэтнической системы управления крымско-татарским региональным этническим социумом обусловлено спецификой развития процесса этнической самоорганизации крымско-татарского социума.
Процесс на современном этапе проходит именно данную фазу, поскольку на фоне выявленных в ходе первичной и вторичной этнической самоорганизации дезинтеграционных тенденций проблема оптимизации системы управления, способной их преодолеть, имеет первостепенное значение.
В то же время русскоязычный региональный социум развивается более хаотично, поскольку расколот на ряд конфликтоген-ных центров, стремящихся определить направление процесса институционализации русскоязычного регионального движения. При этом ни один из существующих центров не занимает ведущую позицию, что определяет необходимость изучения сегментированных форм институциональной самоорганизации русскоязычного регионального движения Крыма.
Основная же черта процесса этнонациональной институцио-нализации данных региональных движений состоит в том, что значительное влияние на него оказывает внешний - геополитический -фактор. В первом случае мы видим положительную реакцию национальной системы управления (Курултай-Меджлис) на стрем-
ление зарубежных центров (Вашингтон-Анкара) структурировать крымско-татарское движение и превратить его в проамериканскую и протурецкую глобалистскую силу. Во втором - русскоязычное региональное движение всеми силами стремится противостоять этой тенденции, ориентируясь на иной зарубежный геополитический центр - Россию.
Рассматривая проблему институциональной целесообразности крымско-татарского движения, необходимо отметить, что мы рассматриваем это движение как связанное и интегрированное целое, особую форму национальной социальной структуры, где руководящие неформальные социальные институты приобрели стратегическое влияние. При этом особым свойством движения является присутствие устойчивого взаимодействия между составными элементами данной социальной структуры по линейному принципу соподчинения, при котором формально линейная схема Курултай-Меджлис - общественные национальные организации видоизменилась в схему Меджлис - общественные организации -Курултай.
В этом плане крымско-татарское национальное движение представляет особый интерес. Это своего рода социальный феномен эффективности управления вне сферы государственного управления. Озвученные ранее изменения происходят в контексте изменения принципов целесообразности, определяемых как сфера компетенции «линейного лидера» национальной социальной структуры - Меджлиса. В настоящий момент в крымско-татарском региональном сообществе происходят процессы трансформации линейной системы функционирования и управления социальной структуры в линейно-функциональную при регулятивной функции Меджлиса.
До 1998 г. линейный принцип управления крымско-татарским движением проявлялся в определяющей зависимости механизма принятия решений по большинству национальных вопросов от института Председателя Меджлиса, который фактически сосредоточил в своих руках функции отделов Меджлиса. В то же время следует отметить, что несмотря на столь выраженное административное влияние Председателя Меджлиса в национальной системе власти, до 1998 г. он не обладал исключительными полномочиями в определении функционирования собственно аппарата Меджлиса. Данная ситуация привела в декабре 1997 г. к кризису в руководстве Меджлиса и вызвала необходимость изменить систему управления.
Первопричины данного кризиса, назревшего и обнаружившегося в крымско-татарском национальном движении к 1997 г., надо искать в итогах первой сессии III Курултая, состоявшейся в Симферополе в июне 1996 г., на которой впервые вышла на сцену организованная оппозиция лидеру Меджлиса и заявила о своих претензиях на национальное представительство.
С одной стороны, можно говорить о формировании в высших эшелонах власти новой национальной контрэлиты, представители которой в предшествующий период деятельности Меджлиса, сформированного II Курултаем, т.е. в 1991-1996 гг., в этой власти практически никак не участвовали, что и послужило причиной их активного противодействия официальному крымско-татар-скому лидеру. Основное недовольство заключалось в том, что данные силы фактически выпадали из системы формирования национальной системы власти и дистанцировались от Центра,
При этом и тот и другой фланг стремились фактически к перестройке линейной системы власти: Председатель Меджлиса -Президиум Меджлиса - Меджлис (зарождавшиеся отделы) - местные меджлисы в линейно-функциональную, где основные руководящие функции были бы сконцентрированы в Президиуме при ограничении полномочий Председателя Меджлиса. Большое внимание уделялось системе контроля над материальными ресурсами. Отдельно стоит указать, что именно контроль над ресурсами стал на протяжении всего периода развития крымско-татарского регионального движения вопросом, в значительной степени определяющим его динамику. Именно крымско-татарская общественность заговорила о возможном создании национального бюджета, но особую разработку этот вопрос получил в первой половине 2000-х годов.
Таким образом, несмотря на значительный национальный административный ресурс, опытную команду, впечатляющий объем полномочий и итоговую победу, кризис наглядно показал, что Председатель Меджлиса не способен самостоятельно и эффективно решать весь комплекс вопросов национального движения. Речь идет о распределении финансовых активов движения и функциональном разделении полномочий.
Собственно говоря, к 1998 г. сложившаяся линейная структура управления национальным движением стала давать сбои: появляется первичная национальная оппозиция (ликвидирована в декабре 1997 г.), падает эффективность контроля национальной системы над государственными программами по обустройству де-
портированных, постепенно падает эффективность функционирования местных меджлисов, прежде всего в «болевых точках» -Большая Ялта, Алушта, Симферопольский район; фиксируется дисфункциональность деятельности ряда членов Меджлиса.
Формирующаяся с 1998 г. линейно-функциональная структура управления национальной системой предусматривала функциональное разделение управленческой работы в подразделениях Меджлиса разных уровней и сочетание линейного и функционального принципов управления. Какие же преимущества управления дала крымско-татарскому сообществу данная система? На наш взгляд, с 1998 по 2002 г. произошло следующее:
- стимулирование деловой и профессиональной специализации национальной элиты в условиях обновленного Меджлиса;
- значительное повышение способности Меджлиса эффективно реагировать на трансформации общественно-политической жизни Крыма;
- сокращение дублирующих функций в отделах Меджлиса при увеличении контрольных функциональных полномочий Председателя.
Однако на фоне несомненных плюсов выявились и определенные негативы:
- наметилось размывание стратегии развития национальной системы: руководители некоторых отделов оказались заинтересованы в реализации собственных целей и задач в большей степени, нежели в поддержании эффективной деятельности национальной структуры. Так, руководитель политико-правового отдела Меджлиса Н. Бекиров создал правозащитную организацию «Азатлык», ставшую в оппозицию по отношению к Меджлису (Бекиров был исключен из состава Меджлиса в январе 2007 г.);
- прервались тесная взаимосвязь и взаимодействие на горизонтальном уровне между профильными отделами Меджлиса и местными меджлисами;
- чрезмерно развилась система взаимодействия по вертикали, вызванная увеличением контрольных и административных функций Председателя Меджлиса;
- серьезно увеличился объем работы Председателя Меджлиса и его заместителей из-за необходимости согласования действий профильных отделов;
- утрачена гибкость во взаимоотношениях функционеров Меджлиса из-за применения формальных и неформальных правил и процедур, определяемых Председателем Меджлиса;
- неадекватное реагирование на провокационные выпады политических конкурентов;
При всех вышеуказанных негативных фактах следует отметить, что на сегодняшний день именно такая структура управления национальным сообществом более эффективна. Цепь проблем, решаемых руководством национального движения (земельная, представительная, борьба с распространением нетрадиционного ислама и оппозиционных настроений и т.д.), отличается постоянством и требует отлаженной системы давления на властные органы, а также формирования механизма блокирования оппозиционных настроений в национальном сообществе и поддержания стабильного внешнего фона для потенциальных «инвесторов», что данная система и обеспечивает. При этом такая структура позволяет использовать потенциал национальных формальных структур для выработки практических форм разрешения национальных проблем.
Как мы уже отмечали, региональное движение российских соотечественников, которое изначально строилось на полиэтнической основе, с начала 90-х годов являлось своеобразной альтернативой крымско-татарскому региональному движению, построенному по моноэтническому принципу и значительно отличающемуся по определению приоритетов идентичностей. Обозначим линейную схему идентичностей для русского населения полуострова:
На схеме показано, что русское население полуострова, составляющее основу русскоязычного регионального движения Крыма, в расстановке приоритетов идентичностей оказывается гораздо более расположенным считать себя ущемленным. Естественно, здесь накладывает свой отпечаток негативная социально-экономическая, внутриполитическая и геополитическая ситуация, в которой оказалась в настоящий момент Украина. Не последнюю роль играют притеснения русского языка и попытки расколоть УПЦ МП.
Характерно, что в последнее время можно говорить о трансформации регионального движения российских соотечественников Крыма из пророссийского в русское, и это при сохранении поли-этничного принципа комплектования. Дело в том, что до прихода к власти «оранжевой команды» региональное движение, организа-
ции, составляющие его основу, сосредоточивали основное внимание на проблеме интеграции с Россией, причем амплитуда такой интеграции колебалась от сепаратистских устремлений (КРОК, Национальный фронт «СКР», Народный фронт «СКР» и др.) до взвешенных стремлений, основой которых являлись требования вхождения Украины в состав Союзного государства России и Белоруссии. В целом же тема сепаратизма получила широкое обсуждение в среде научной общественности. С 2005 г. ситуация изменилась - основной прессинг национального центра стало испытывать русскоязычное население полуострова, основу которого составляют этнические русские.
Если в крымско-татарском региональном социуме удалось создать эффективную систему социального управления этническим сообществом, то в первом случае этого не произошло, поскольку интеграция руководства ведущих пророссийских организаций во властные структуры автономии (региона) не позволила сосредоточиться на разрешении собственно проблем русскоязычного регионального сообщества
При этом в массах крымского населения заговорили о наступлении именно на права русского населения, что позволило говорить о смещении приоритетов в содержательной стороне регионального движения российских соотечественников. Региональное движение, оставаясь по форме пророссийским, содержательно становится все более этноориентированным, и это весьма тревожный сигнал для украинской власти. Так, если основываться на данных социологических исследований, то на сегодняшний день более 70% жителей Автономной республики Крым (АРК) считают себя в культурном плане русскими и советскими (табл.), что показывает провал 17-летней политики Киева по украинизации полуострова, призванной изменить культурно-историческое самосознание крымчан в пользу государства непосредственного проживания.
Таблица
К какой культурной традиции вы себя относите прежде всего?
Русская 55.5%
Советская 14.6%
Украинская 8.6%
Крымско-татарская 8.3%
Общеевропейская 7.4%
Другая 1.0%
В период структуризации регионального движения российских соотечественников было отмечено практически полное отсутствие любых вертикальных связей между различными социальными категориями. В настоящий момент в русскоязычном социуме Крыма, в отличие от крымско-татарского, отсутствует так называемый сегмент вторичной структуризации, затрагивающий наиболее активные слои славянского населения.
В частности, если крымско-татарское региональное движение при поддержке Милли Меджлиса прошло путь первичной структуризации в виде создания системы национального самоуправления и установления прямых контактов с властями АРК и Украины, в середине 90-х вышло на второй этап самоорганизации, учредив Лигу крымско-татарских юристов «Инициум», Союз крымско-татарских офицеров, Лигу крымско-татарских женщин, Ассоциацию крымско-татарских работников образования и т.д., то в российском движении этого не произошло. Более того, российское движение, несмотря на существенный административный потенциал в масштабах полуострова и поддержку командования ЧФ РФ, отказалось от институционального пути в его русской вариации, избрав путь координации в форме слабоинтегрированного союза различных вариантов объединений российских соотечественников. При этом получилось, что созданные на протяжении 90-х годов XX в. десятки организаций (РПК/РДК, РОК, российские общины на местах, КРОК и т.д.) не смогли эффективно соединить интересы различных социальных групп, входящих в аморфное региональное движение российских соотечественников Крыма.
В целом же в отличие от мировых региональных движений российских соотечественников, активно включившихся в процессы глобализации, имеющих значительный исторический опыт организационного функционирования, обладающих финансовым потенциалом, влиянием в политических и деловых кругах различных государств мира, русскоязычное региональное движение в Крыму в его суммарном интегрированном эквиваленте находится в стадии становления.
«Научная мысль Кавказа», Ростов н/Д., 2011 г., № 3, с. 56-60.
