CC BY
41говеет, исповедывается и причащается Святых тайн Христовых; Церковь Православную чтит и почитает в Воскресные и праздничные дни, когда бывает дома, и относится с благоговением. Вообще все семейство Санькова Матвея Ивановича во главе с ним ведет себя в жизни домашней и общественной так, как подобает это благочестивому члену Православной Церкви Христовой».
Сложно однозначно установить, был ли это заговор должников, или Матвей Иванович действительно увлекся учением хлыстов - сектантство играло значительную роль в религиозной жизни казачества бывших линейных станиц второй половины XIX века [5]. Член Ставропольской духовной консистории Петр Овсянников в обращении от имени консистории к начальнику Кубанской области (17 февр. 1894 г.) изобличает Санькова «в распространении лжеучения между православными». Священник говорит о вовлеченности в секту Санькова как об установленном факте, просит начальника Кубанской области учредить за ним полицейский надзор и привлечь его к суду. Часть требований была выполнена: 23 марта 1894 года замещающий атамана Баталпашинского отдела войсковой старшина Захаров сообщал Я. Д. Ма-ламе: «Вследствие предписания Вашего Превосходительства от 10 февраля за № 1691 полицейский надзор за войсковым старшиной Саньковым учрежден». Однако Матвею Ивановичу, видимо, удалось решить щекотливый вопрос. В деле есть запись: «Сенат признал жалобу Забашты не заслуживающей уважения. Оставить без последствий».
Приведенные биографические данные позволяют сделать вывод: реальная повседневная жизнь казачьих офицеров не всегда совпадает с идеальными моделями поведения и ценностными категориями, которые порой выстраиваются в современной литературе о казачестве. Поэтому изучение архивных источников приобретает для подобного рода работ первостепенное значение.
Литература и источники
1. Матвеев О. В. Из исторического и военно-культурного наследия казачества Кубани. Краснодар, 2011.
2. Колесников В. А. Проблемы нобилитации однодворцев Кавказской линии в конце ХУШ -начале XX вв. (противоречия, инициативы, последствия) // Дворяне Северного Кавказа в историко-культурном и экономическом развитии региона. Матер. региональной научн.-практ. конф. / научн. ред. В. К. Чумаченко. Краснодар, 2002. С. 113-114.
3. Саньков, есаул. Описание поселений 5-й (Урупской) бригады Кубанского казачьего войска и отдельных действий ея частей против непокорных горцев // Кубанские войсковые ведомости. 1868. № 12. С. 3.
4. Государственный архив Краснодарского края. Ф. 454. Оп. 2. Д. 2407. Л. 15. Здесь и далее цитируются материалы этого дела (Л. 7-33).
5. Дело мира и любви: очерки истории и культуры православия на Кубани / науч. ред. О. В. Матвеев. Краснодар, 2009. С. 99.
o. v. matveyev. to the history of retired kuban officers' everyday life
(The second half of the XIX century)
On the example of historical records about the historian of Urupskoi brigade M. I. San'kov, the everyday life of retired officers of Kuban Cossack Army is reported in the article.
Key words: history of everyday life, regimental historiography, usury, sectarianism, switch, consistory.
И. М. АЗИЗОВ
КРУПНЕЙШИЙ ДЕЯТЕЛЬ ПРОСВЕЩЕНИЯ, КУЛЬТУРЫ И НАУКИ ДАГЕСТАНА
В статье рассматривается разносторонняя деятельность виднейшего представителя дагестанской науки и просвещения А. А. Тахо-Годи, его вклад в общественно-политическую жизнь республики. Ключевые слова: Дагестан, А. А. Тахо-Годи, просвещение, культура, наука.
Плеяда ярких личностей, выдвинутая в XX веке народами многонационального Дагестана, внесла выдающийся вклад в развитие отечественной экономики, культуры и науки. Достойное место в созвездии этих талантов занимает Алибек Алибекович Тахо-Годи. Современники, близко знавшие А. А. Тахо-Годи, считали его одним из самых образованных, высококультурных деятелей Дагестана [1].
Научной общественности он был известен как крупный ученый-обществовед, педагогической -как выдающийся организатор народного образования, писательской - как мудрый советчик и помощник в деле развития художественно-ли-
тературного процесса, в издательских и журналистских кругах - как незаурядный публицист и поборник ускоренного прогресса национальной печати. И в каждой из этих сфер творческой деятельности А. А. Тахо-Годи оставил глубокий след [2].
Родился Алибек Тахо-Годи в августе 1892 года в ауле Урахи Даргинского округа (ныне Сергока-линский р-н) в семье обедневшего узденя Алибека Халимбек-Оглы. Отец Алибека снискал большое уважение аульчан за свои разносторонние дарования, общительность и отзывчивость. Он был знатоком местного фольклора, хорошо играл на чунгуре, обладал приятным голосом, умел импро-
визировать. Но умер совсем молодым, в возрасте 26 лет. Матери, ее звали Муминат, предстояло одной растить и воспитывать маленького Алибека и его старшую сестру Азу. Муминат тоже была человеком поэтического склада души, знала много исторических преданий и песен, умела красиво передавать их. От своей матери мальчик услышал чарующие песни даргинского поэта Омарла Баты-рая. «Алибек Тахо-Годи, - пишет по этому поводу Роман Фатуев, - бережно хранил клеенчатую тетрадь с песнями Батырая, которые он записал от своей матери. Даргинская тетрадь А. Тахо-Годи содержит 47 песен» [3]. Произведения, собранные Алибеком Алибековичем, составили основу творческого наследия Омарла Батырая.
Когда Алибеку исполнилось пять лет, мать определила его в мусульманскую религиозную школу в ауле Чумли Кайтаго-Табасаранского округа (Кайтагский р-н), расположенном недалеко от Урахи. Проучившись четыре года, Алибек оставляет мектеб.
Из-за материальных трудностей мать была вынуждена перевезти мальчика во Владикавказ, где жили два его родственника - известный врач, выпускник Цюрихского университета (впоследствии видный общественный деятель, депутат IV Государственной думы) Магомед Далгат и Башир Далгат - юрист, с блеском окончивший в 1895 году курс в Петербургском университете, автор многих интересных публикаций по этнографии и фольклору Северного Кавказа. С 1901 года Алибек жил в семье Башира Далгата, который позаботился о том, чтобы любознательный мальчик овладел русским языком для поступления в гимназию. В этом особенно помогла семья близкого друга Б. Далгата, известного осетинского писателя Ба-тырбека Туганова. Алибеку удалось хорошо освоить русский язык, в 1904 году мальчик успешно выдержал экзамен в первый класс Владикавказской гимназии. Башир Далгат и его жена Ольга Кукорина уделяли много внимания учебе и воспитанию Алибека Тахо-Годи. Будучи гимназистом, Алибек не только успешно изучал учебные дисциплины, но и прочел всю кавказоведческую литературу в богатой домашней библиотеке своего дяди. Алибека любили как сына, стремились дать ему лучшее образование [4].
В 1908 году Ольга Ивановна Кукорина умерла. Лишившись жены и хозяйки дома, Башир Далгат устроил Алибека в семью известного деятеля просвещения, этнографа, человека прогрессивных взглядов Петра Семенова. В этом окружении Алибек прожил четыре года, вплоть до окончания гимназии. Он подружился с сыном П. Семенова Леонидом (впоследствии профессором русской литературы, прекрасным знатоком Кавказа) и дочерью Ниной, своей будущей женой.
Окончив гимназию в 1912 году с серебряной медалью, Алибек поступает на юридический факультет Московского университета, активно включается в общественную жизнь, много времени уделяет внеаудиторным занятиям, чтению литературы в столичных библиотеках, знакомству с музейными ценностями. В студенческие годы Алибек постоянно находился в окружении земляков, состоял активным членом Кавказского землячества. В 1916 году, окончив университет с дип-
ломом первой степени, А. Тахо-Годи возвратился во Владикавказ. В январе 1917 года он женился на Нине Петровне Семеновой, которая на всю жизнь стала ему другом, разделившим все печали и радости; как он сам пишет, спутником «на путях к революционному марксизму» [5].
С марта 1920 года Тахо-Годи жил в Дагестане. В апреле, с образованием Дагревкома, стал заведующим отделом юстиции; некоторое время в 1921 году заведовал и отделом продовольствия [6]. Он был участником Чрезвычайного съезда дагестанских народов 13 ноября 1920 года, на котором Народный комиссар по делам национальностей РСФСР И. В. Сталин от имени Советского правительства провозгласил декларацию об автономии Дагестана. На съезде А. Тахо-Годи был избран членом полномочной делегации, которой поручалось обсудить в центре условия вхождения Дагестана в РСФСР, участвовать в выработке декрета об образовании ДАССР и проекта Конституции республики. По свидетельствам У. Буйнакского, Дж. Коркмасова С. Габиева, М. Хизроева очевидно, что Алибек Алибекович Тахо-Годи являлся одним из основных авторов проекта Конституции ДАССР, принятой Учредительным съездом Советов Дагестана в начале декабря 1921 года [7].
В 1922-1929 годах Тахо-Годи возглавил один из самых ответственных и сложных участков организаторской деятельности в республике - Наркомат просвещения. В тот момент Наркомпрос объединял и направлял работу всех республиканских государственных структур, связанных с культурным строительством: школьное (общеобразовательное и профессиональное) и внешкольное образование, борьба с неграмотностью, политико-просветительская работа, библиотечное и издательское дело, деятельность учреждений культуры и искусства, вся сфера художественной культуры. Кроме этого, А. Тахо-Годи ряд лет замещал и должность наркома юстиции Дагестана.
Эти годы были, пожалуй, одними из наиболее трудных и вместе с тем самых плодотворных в жизни Алибека Тахо-Годи. Ликвидировать доставшуюся в наследство от прошлого неграмотность взрослого населения, добиться, чтобы школа стала общедоступной в крае, где до революции обучением было охвачено лишь около 10% детей школьного возраста, покончить с детской беспризорностью и безнадзорностью, наладить издание учебной, художественной, научно-популярной литературы, выпуск газет на родных языках, создать разветвленную сеть культурно-просветительных учреждений, подготовить кадры народного хозяйства, культуры, науки, искусства из местных народностей, вовлечь в активную общественную и духовную жизнь женщину-горянку - эти и многие другие животрепещущие вопросы были постоянно в поле зрения Наркомата просвещения.
Многочисленные архивные материалы и публикации из периодики тех лет, доклады и выступления наркома просвещения на сессиях и съездах Советов Дагестана, областных партийных конференциях и пленумах обкома ВКП(б) свидетельствуют о том, что Тахо-Годи добивался решения вопросов образования и культурного строительства с учетом специфики многонационального Дагестана. Его деятельность опиралась на глубокое
знание местной жизни, психологии горцев и на высокий профессионализм [8].
А. Тахо-Годи часто ездил по сельским районам республики, встречался с работниками образования, с крестьянами, советовался с авторитетными жителями аулов. Его искренне радовал каждый факт появления в сельской местности нового очага просвещения, культуры. Он видел в этом не только результаты усилий органов местных властных структур, но и духовное пробуждение, рост активности широких слоев сельского населения.
Предметом особой заботы наркома просвещения являлись переход к всеобщему обучению детей, подготовка педагогических кадров. Важным шагом на пути формирования национальной педагогической интеллигенции он считал основание Буйнакского и Дербентского педтехникумов, начавших выпускать во второй половине 1920-х годов учителей со средним образованием. А. Та-хо-Годи в бытность наркомом поставил вопрос об открытии педагогического вуза в республике. Огромен вклад А. Тахо-Годи в подготовку национальных кадров в специальных учебных заведениях за пределами Дагестана. Ежегодно несколько сот дагестанцев направлялось в вузы, техникумы, рабфаки и на различные курсы в Москву, Ленинград, Ростов-на-Дону, Баку, Владикавказ и многие другие города страны. Бывая в командировках, он неизменно встречался с дагестанскими студентами, интересовался их учебой, нуждами и планами на будущее, давал советы, добивался оказания правительством республики помощи нуждающимся.
По инициативе А. Тахо-Годи в 1924 году в Дагестане был учрежден первый научно-исследовательский институт - НИИ национальных культур ДАССР. Основными его задачами считались объединение и организация под общим руководством института всех научно-исследовательских работ в Дагестане, популяризация научных сведений среди широких масс трудящихся. Нарком проявлял заботу о пополнении книжного фонда созданной при институте научной библиотеки, о налаживании краеведческой работы. Под эгидой НИИ в республике развернули изыскательскую деятельность многочисленные экспедиции академических и неакадемических научных учреждений. Изучались геологическое строение, животный и растительный мир, почвенный покров территории, историческое прошлое, материальная культура, языки, фольклор народов Дагестана. В работавших тогда экспедициях участвовали И. А. Новопокровский, В. Д. Голубятников, Д. В. Дробышев, К. П. Калицкий, лингвисты Н. Ф. Яковлев, Л. И. Жирков, искусствоведы А. С. Башкиров, Н. Б. Бакланов. Посетили Дагестан с целью изучения древностей и языков и были близко знакомы с А. Тахо-Годи академики Н. Я. Марр, И. А. Орбели [9].
В 1920-е годы при непосредственной заботе и поддержке А. Тахо-Годи Дагестанский научно-исследовательский институт при АН СССР осуществил издание значительного числа трудов дагестанских и других принимавших участие в экспедициях ученых. А. Тахо-Годи был инициатором идеи возобновить издание выпускавшегося в дореволюционные годы «Сборника материалов по описанию местностей и племен Кавказа». Также в 1928 году вышли в свет объемистый сбор-
ник статей «Десять лет научных работ в Дагестане», труды Гасана Алкадари «Асари-Дагестан», Б. Маллачиханова по истории средневековой Аварии, работы лингвистов Н. Ф. Яковлева и Л. И. Жиркова, искусствоведов Н. Бакланова, А. Баш-кирова, этнографа Е. Шиллинга и др.
По инициативе А. Тахо-Годи к пятилетию установления советской власти (1925) в Махачкале был открыт Дагестанский музей с отделениями в Дербенте, Кизляре и Темир-Хан-Шуре. Музей, организованный по преимуществу как краеведческий, имел две главные задачи - научно-исследовательскую и культурно-просветительскую. Помимо краеведческих, в музее был художественный отдел с картинной галереей. При музее и институте также функционировали научные станции, национальный заповедник (Гунибское плато), лаборатории и мастерские (фотографическая, препараторская, монтировочная, живописно-скульптурная)[10].
Был составлен подробный план (программа отделов музея), подыскан и специально отремонтирован один из лучших домов города, энергично проведена кампания по сбору экспонатов. Воспользовавшись щедрой поддержкой Главмузея и благодаря исключительной энергии и настойчивости А. Тахо-Годи, музей получил бесценные реликвии. В 1925 году в Дагестанский музей поступила из Москвы коллекция из 100 картин выдающихся русских художников. Чрезвычайно интересно, что в числе подлинных полотен Ф. А. Рубо, переданных сюда на хранение, имелась первая из трех его панорам [11]. Главмузей (Петроград) по просьбе А. Тахо-Годи выделил 200 экспонатов, из Москвы прибыла коллекция Барятинского, из Азиатского музея получено 9 писем Шамиля [12]. Поступили также фотографии, карты, альбомы, диаграммы, чертежи и планы (142 экз.), оружие и военные предметы (358 экз.), старинные монеты (39), предметы быта и кустарные изделия (85 экз.), книги и журналы для научной библиотеки (878 экз.). В отчете Дагестанского музея за 1929 год отмечается, что музеем «забронировано несколько сот ценных экспонатов, находящихся в Эрмитаже, Русском музее, каковые должны быть отправлены к концу этого года. Получены несколько сот картин, рисунков, скульптур, гравюр и керамики от музеев Керамики, Третьяковки, Новой Западной Живописи и Изящных Искусств» [13].
В разработанном А. Тахо-Годи перспективном плане работ по Дагестанскому музейному комитету и Дагестанскому историко-археологическому музею (1926) намечена серия мероприятий. Попутно определению стратегии, теории и конкретных механизмов развития музейного дела ставятся следующие задачи:
- содействие организации музейных ячеек в городах Буйнакске, Кизляре, Дербенте;
- регистрация и охрана, изучение и популяризация памятников искусства, старины и народного быта в Дагестане;
- приобретение и изготовление музейного оборудования и инвентаря;
- организация при музее совместно с институтом дагестанской культуры вспомогательных учреждений;
- выявление экспонатов, относящихся к Даге-
стану и находящихся в других музеях, и осуществление обмена экспонатами с другими музеями;
- систематическое пополнение фондов музея;
- описание коллекций;
- культурно-просветительская работа;
- усиление штата дежурных сотрудников;
- организация периодических лекций и бесед [14].
Музей быстро обогащался, пополняясь новыми ценностями и предметами старины, еще хранившимися у горцев. В нем были сосредоточены знамена, орудия, живопись лучших мастеров (портреты, пейзажи, горные ландшафты), представляющая школы: итальянскую, фламандскую, французскую, немецкую и др.
Создание такого музея стало крупнейшим достижением на культурном фронте. В этом, несомненно, велика роль А. А. Тахо-Годи - первого организатора, который сам пожертвовал музею 18 ценных книг, альбом и один экземпляр рукописного Корана в художественном переплете, за что музей выразил ему глубокую признательность, опубликовав текст благодарственного письма в газете «Красный Дагестан» [15].
После переезда А. Тахо-Годи на работу в Москву акценты его участия в музейном деле сместились, но стратегическая направленность - на поднятие культуры, образования, просвещения -сохранилась и упрочилась. Он всесторонне обосновал связь науки и социалистического строительства, выделил и глубоко раскрыл основные структурные элементы краеведения, показал органическое единство теории музейного строительства и краеведения, и их роль в «национальном самоопределении всех народностей» [16]. Показал, что следует действовать через «организацию исследовательских ячеек и кружков, изучающих национальные языки, национальный фольклор, историю того или иного народа, т. е. всего того, что могло бы выявить национальные особенности того или другого народа» [17]. Мысли, высказанные А. Тахо-Годи в отношении организации музейного дела (разработка музейной теории, формирование и описание коллекций и др.), не утратили своего значения, они актуальны и ныне. Его деятельность в области краеведения и музейного дела, заложившая базис организации научно-исследовательской работы, послужила огромным вкладом в освоение духовного богатства и развитие общественного сознания народов Дагестана.
А. Тахо-Годи опубликовал не потерявшие и по сей день своей научной и фактологической ценности труды о восстании горцев Дагестана и Чечни 1877 года и «Революция и контрреволюция в Дагестане» (1927). Он автор первой и, по признанию специалистов, наиболее интересной работы о руководителе дагестанских большевиков У. Буйнакском, множества статей о революционных деятелях, о литературных произведениях («Хаджи-Мурат» Л. Н. Толстого и др.) [18]. Уже будучи в Москве, А. Тахо-Годи много и плодотворно трудился над написанием обобщающего труда по истории Дагестана. Первая его часть состояла из восьми разделов, хронологически охватывала период до русской революции 1905 года и, как установил автор обстоятельной книги об А. Тахо-Годи профессор А. М. Магомедов, была сдана в 1935 году в издательство социально-эко-
номической литературы в Москве. К сожалению, на этом сведения о рукописи обрываются: ни первой, ни второй части исторического труда А. Тахо-Годи обнаружить пока не удалось [19].
С 1929 году Алибек Алибекович Тахо-Годи работал в Москве заместителем заведующего отдела Главпрофобразования при Наркомпросе РСФСР. По его инициативе в Москве был создан Центральный научно-исследовательский педагогический институт национальностей (ЦНИПИН). А. Тахо-Годи стал первым директором этого института, сыгравшего важную роль в воспитании педагогических кадров для нерусских районов страны, создании учебной литературы и разработке методических пособий для национальной школы. В короткий срок удалось организовать дружный коллектив высококвалифицированных профессионалов: тут работали профессор Б. Н. Медынский, будущий президент Академии педагогических наук РСФСР И. А. Каиров, Н. А. Баскаков, Ф. Ф. Совет-кин, К. И. Львов, А. Велитов, С. С. Филипов. Среди сотрудников института было много крупных специалистов по языкам народов СССР, в том числе хорошо известные в Дагестане ученые-лингвисты Н. Ф. Яковлев, Л. И. Жирков, Н. К. Дмитриев [20].
В аспирантуре ЦНИПИН проходили подготовку десятки представителей национальных республик и областей страны (из Дагестана -Ш. Микаилов, Х. Магомедов, Р. Магомедов, Ш. Хасбулатов, Х. Даибов). Директор на первое место ставил кадровую подготовку представителей малочисленных народностей СССР. Он с тревогой и озабоченностью отмечал, что места, специально выделенные для представителей этих народностей в вузах и средних специальных учебных заведениях, зачастую не заполняются или замещаются лицами, для которых льготы не предусмотрены, или людьми, которые в льготах не нуждаются. Во избежание этого была разработана и принята особая программа приема для желающих получить образование, предназначенная для абитуриентов из числа молодежи малочисленных этнических групп.
Работая в ЦНИПИН и в центральном аппарате ВКП(б), А. Тахо-Годи поддерживал тесные отношения со многими учеными московских вузов, в частности МГУ им. Ломоносова, где он в течение ряда лет читал курс по кавказоведению. В конце 1960-х годов известный историк-кавказовед проф. Н. А. Смирнов рассказывал Г. Ш. Каймаразову, с каким неослабевающим интересом слушал он лекции Алибека Алибековича Тахо-Годи [21].
Высокий интеллект, широкое образование, безукоризненная внутренняя культура, прекрасные человеческие качества снискали А. Тахо-Го-ди авторитет и уважение не только в руководимом им коллективе, но и среди всех тех, кто его знал, с кем он общался. Он был близко знаком с наркомом просвещения А. С. Бубновым, его заместителем Н. К. Крупской. С его мнением считались в Наркомпросе РСФСР, в центральных партийных и государственных органах.
В 1935 году А. Тахо-Годи выдвинули на должность заместителя заведующего отделом школ и учебных заведений ЦК ВКП(б). На новом посту он со свойственной ему творческой энергией отдается делу, в полной мере использует свой богатый
организаторский и педагогический опыт для того, чтобы общее и профессиональное образование развивалось в темпе, соответствующем экономическим, социальным и духовным потребностям общества. Как известно, в СССР за короткий срок было повсеместно введено всеобщее обязательное начальное обучение детей, сеть неполных средних и средних общеобразовательных школ резко расширилась. В стране один за другим открывались вузы и средние специальные учебные заведения.
Однако вскоре над Алибеком Тахо-Годи, как и над тысячами других деятелей просвещения, науки и культуры, стали «сгущаться грозовые тучи». 22 июня 1937 года он был арестован по ложному обвинению в принадлежности к так называемой антисоветской контрреволюционной пантюркист-ской организации. Девятого октября на закрытом судебном заседании Военной коллегии Верховного суда СССР его приговорили к расстрелу. Коллегия не приняла во внимание заявление А. Тахо-Годи о том, что он виновным себя не признает: «Моя совесть чиста перед народом и Отечеством». Приговор был приведен в исполнение в тот же день в Москве [22]. Так пал жертвой репрессий в возрасте 45 лет, в расцвете физических и духовных сил один из самых славных и талантливых сынов Дагестана. Репрессиям подверглась и жена Алибека Алибековича Нина Петровна Тахо-Годи, арестованная 29 декабря 1937 года. Ей дали подписать приговор от 16 января 1938 года, в котором говорилось, что она как член семьи А. Тахо-Годи якобы является изменницей Родины. Вначале она содержалась в Бутырской тюрьме, где в свое время находился и ее муж, потом ее сослали на пять лет в Темниковские лагеря, где она пробыла весь срок и была освобождена 23 декабря 1942 года, а в 1953 году амнистирована [23].
Прошли годы. Седьмого января 1956 года Военная коллегия Верховного суда СССР, проверив материалы по делу Алибека Алибековича Тахо-Годи, установила, что он был осужден необоснованно. За отсутствием состава преступления он был оправдан Верховным судом ДАССР и посмертно реабилитирован [24].
Приходится с сожалением констатировать, что в республике далеко не все сделано, чтобы воздать должное памяти славного сына Дагестана, крупнейшего организатора народного просвещения, талантливого ученого, подвижника культуры. В водовороте хаотичных мероприятий по возрождению национальных традиций и культуры, шумных и дорогостоящих юбилейных торжеств остался забытым человек, которому принадлежит выдающийся вклад в общественный и духовный прогресс многонационального Дагестана.
Хотелось бы надеяться, что из памяти потомков не будут стерты свершения лучших представителей интеллигенции, общественных и государственных деятелей Дагестана, среди которых яркой звездой сияет имя Алибека Алибековича Тахо-Годи.
Литература и источники
1. Омаров С. М. Из истории женского образования в Дагестане // Ученые записки ДГУ. 1960. Т. 4. С. 7.
2. Летифов А. Л. К истории борьбы партийной организации Дагестана за решение проблемы языка // Ученые записки Института истории языка и литературы (Дагестанский филиал АН СССР). 1958. Т. 5. С. 6.
3. Роман Фатуев Омарла Батырай // Дагестанская правда. 1960. № 6 (20 июня). С. 2.
4. Башир Д. Первобытная религия чеченцев // Терский сборник. 1893. С. 9; Он же. Родовой быт чеченцев и ингушей // Известия Чечено-Ингушского исследовательского института. Орджоникидзе, 1934. С. 14; Он же. Материалы по обычному праву ингушей. Владикавказ, 1929; Он же. Страничка из Северо-Кавказского богатырского эпоса // Этнографическое обозрение. Вып. 4. 1901. С. 8; Он же. Поездка к чеченским ледникам. Владикавказ. 1896; Он же. Цудахарские песни // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. VIII. 1892. С. 12.
5. Тахо-Годи А. Революция и контрреволюция в Дагестане. Махачкала. 1927. С 1.
6. Центральный государственный архив ДАССР (ЦГА ДАССР). Ф. Р-4. Оп. 2. Д. 25. Л. 29 об.
7. ЦГА ДАССР. Ф. Р-37. Оп. 19. Д. 121. Л. 5.
8. Партархив Дагобкома КПСС. Ф. 1. Оп. 6. Д. 18.Л. 32.
9. Марр Н. Я. Краеведение. Махачкала, 1925. С. 3; Башкиров А. С. Искусство Дагестана. М., 1931. С. 7; Арзуманян А. М. Бюраканский меридиан. М., 1988. С. 32-34.
10. Дагестанский музей. Бюллетень № 1. 1924. С. 7.
11. Гамзатов Г. Художественное наследие и современность. Махачкала, 1982. С. 95.
12. Красный Дагестан. 1924. 9 сент. С. 1.
13. Рукописный фонд Института истории языка и литературы (Дагестанский филиал АН СССР). Ф. 3. Оп. 6. Д. 3. Л. 16.
14. Там же. Д. 14-а. Л. 13-15.
15. Красный Дагестанский 1924. № 153. 15 июля. С. 1.
16. Тахо-Годи А. Краеведение в национальных республиках и областях С. 15.
17. Там же. С. 16.
18. Тахо-Годи А. Лев Толстой в «Хаджи-Мурате». Махачкала, 1929. С. 9.
19. Магомедов А. М. Алибек Тахо-Годи: жизнь, мировоззрение, творческое наследие. Махачкала, 1993. С. 237.
20. Архив Дагобкома КПСС. Ф. 2370. Оп. 5. Ед. хр. 45.
21. Каймаразов Г. Ш. Очерки истории культуры народов Дагестана. М., 1971. С. 34.
22. Архив КГБ СССР. Д. № Р-3809. Л. 32.
23. Магомедов А. М. Алибек Тахо-Годи ... С. 49.
24. Там же. С. 58.
I. m. azizov. the most prominent figure of enlightenment, culture and science in dagestan
The article deals with the versatile activity of the most eminent representative of Dagestani science and enlightenment A.A. Takho-Godi and with his contribution to the social and political life of the republic. Key words: Dagestan, A. A. Takho-Godi, enlightenment, culture, science.
