CC BY
148
Вестник ПСТГУ
Серия V. Вопросы истории и теории христианского искусства
2010. Вып. 1 (1). С. 7-21
Круглая икона святителя Николая Чудотворца из Николо-Дворищенского СОБОРА в Великом Новгороде
А. Л. Гульманов
В статье рассматривается история открытия и научного изучения круглой иконы свт. Николая, которая являлась одной из знаменитых святынь Великого Новгорода. В настоящее время сохранились два ранних списка этой иконы. Один из них был исполнен в конце XVI в., тогда как относительно второй сохранившейся круглой иконы высказывались различные, зачастую противоречивые мнения. Благодаря последней реставрации иконы стало известно, что ее живопись состоит из двух разновременных красочных слоев. Лик свт. Николая был заново написан в XVI в., тогда как в остальном икона сохранила свою первоначальную живопись, исполненную примерно в конце XIII — 1-й половине
XIV в. Собранные на данный момент исторические сведения позволяют утверждать, что круглая икона свт. Николая появилась в Новгороде уже в XII в. Так как известно, что древнейшая круглая икона была впоследствии утрачена, сохранившийся памятник является ее ранним списком и представляет большой интерес для изучения новгородского искусства 1-й половине XIV в.
Сохранившиеся круглые иконы святителя Николая и история их изучения
Одной из главных святынь Великого Новгорода традиционно считалась икона свт. Николая — «круглая доска», хранившаяся в Николо-Дворищенском соборе на Торговой стороне Новгорода (ил. 1). О ней, как одной из древнейших русских икон, писал в своих «Исследованиях о русском иконописании» И. П. Сахаров1. На эту икону в числе других древностей и святынь Новгорода обращал внимание архимандрит Макарий (Миролюбов) и другие дореволюционные авторы2.
Наибольший интерес представляют исследования архимандрита Макария, содержащиеся как в его труде «Археологическое описание церковных древнос-
1 Сахаров И. П. Исследования о русском иконописании. СПб., 1849. Кн. 2. С. 40.
2 См.: Толстой М. Святыни и древности Великого Новгорода. М., 1862. С. 114, 115; Гавриил Краснянский, свящ. Месяцеслов (святцы) новгородских святых угодников Божиих... Новгород, 1876. С. 27—30 (№14); Вознесенский А., Гусев Ф. Житие и чудеса святителя Николая Чудотворца, архиепископа Мирликийского, и слава его в России. СПб., 1899 (репринт: М., 1994). С. 241-245.
тей в Новгороде и его окрестностях»3, так и в отдельных посвященных иконе и ее истории статьях. В них исследователь опирался на летописные упоминания о круглой иконе и Николо-Дворищенском соборе, а также на посвященное чудотворному образу «Сказание»4.
«Сказание» относило появление круглой иконы в Новгороде к 1113 г. и времени пребывания на новгородской кафедре епископа Никиты. Тяжело заболевшему князю Мстиславу было видение свт. Николая, повелевшего привезти в Новгород хранящуюся в Киеве на хорах Софийского собора его икону, от которой князь должен получить исцеление. Святитель указал круглую форму и размер образа. Мстислав направил в Киев посольство, которое было задержано бурей на озере Ильмень и вынуждено было укрыться на острове Липна. Здесь на третий день и была обретена икона свт. Николая, сама приплывшая из Киева в Новгород. Исцелившийся от иконы князь заложил на Ярославовом дворе Никольский собор и поставил в нем чудотворный образ.
Архимандрит Макарий отметил хронологические расхождения между сведениями летописей и «Сказания». Так как все описанные в «Сказании» события не могли произойти в одном указанном в тексте 1113 г., он предположил, что болезнь и исцеление князя должны быть отнесены к 1106-1108 гг., то есть ко времени жизни епископа Никиты, почившего в 1108 г. В это время и произошло явление в Новгороде чудотворной иконы. В источниках же ее прибытие в Новгород упоминалось в связи с закладкой Николо-Дворищенского собора, произошедшей, согласно летописям, в 1113 г. (Первая Новгородская летопись), то есть при следующем новгородском владыке Иоанне. Эта версия проясняла хронологические расхождения между летописями и «Сказанием», а также тот факт, что в 1113 г. «победи Мстислав на Бору чюдь и заложи церковь святаго Николы на
3 Макарий (Миролюбов), архим. Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. Ч. 1-2. М., 1860. Ч. 1. С. 245-257.
4 Древнейший сохранившийся список «Сказания» принадлежал Спасо-Прилуцкому монастырю. Впервые опубликован Н. К. Никольским (см.: Никольский Н. К. Материалы для истории древнерусской духовной письменности // Сборник отделения русского языка и словесности императорской Академии наук. Т. 82. СПб., 1907. № 4-5. С. 58-61.). Другой ранний вариант текста «Сказания» хранился в самом Николо-Дворищенском соборе. В XIX в. этот текст был издан в сокращенном и исправленном виде, но сама рукопись в настоящее время утеряна (см.: Назаренко А. В. Древняя Русь на международных путях. Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей. М., 2001. С. 611-612).
т
Ил. 1. Николо-Дворищенский собор на Ярославовом дворище в Великом Новгороде
княжи дворе» (Четвертая Новгородская летопись), то есть в том году, накануне закладки храма, князь был совершенно здоров.
Связь между появлением в Новгороде круглой иконы и исцелением князя Мстислава, равно как и подлинность хранившегося в соборе образа, не вызывали у архимандрита Макария сомнений. В специальной статье 1859 г. в «Известиях Императорского Археологического общества» он защищал подлинность иконы Николо-Дворищенского собора, опровергая мнение Н. М. Карамзина об утрате древнего образа в XVI в.5 Н. М. Карамзин во втором издании «Истории Государства Российского», в примечании ко второму тому указал, что икона была вывезена царем Иваном Васильевичем в Москву, где погибла в пожаре спустя двадцать пять лет. Источник этих сведений у Карамзина не был указан. В своей статье архимандрит Макарий писал, что такой источник ему неизвестен, и старался доказать на основе исторических сведений невозможность того, что икона была вывезена в Москву Иваном Грозным.
Таким образом, икона свт. Николая, находившаяся в иконостасе Николо-Дворищенского собора, признавалась большинством дореволюционных авторов подлинным образом XII в. В литературе указывался ее размер — 13 вершков (58 см), а также коротко описывался ее внешний вид и драгоценные ризы. о нескольких, сменявших одна другую ризах и древнем окладе на иконе писал архимандрит Макарий6. Интересно, что икона упоминается как произведение XII в. не только в путеводителе В. П. Ласковского (издания 1910, 1913 и 1915 гг.7), но и в путеводителе М. В. Муравьева (1927 г.)8, отличающемся более научным характером.
В 1913—1914 гг. стоявший в иконостасе собора образ был реставрирован ввиду своего крайне плохого состояния. К тому времени икона была закрыта поверх древней басмы поздним позолоченным окладом, ее живопись потемнела и осыпалась. В результате реставрации под олифой была обнаружена живопись XVI в., утраты которой были тогда тщательно дописаны9. Результаты реставрации храмовой иконы опровергли уверенность исследователей в ее древности. Вместе с тем в последующих касавшихся иконы научных трудах была подвергнута критике и легендарная история чудотворного образа.
Н. П. Сычев, исследовавший фрески Николо-Дворищенского собора, с сомнением относился к связи между строительством храма и болезнью князя, известной только по «Сказанию»10. Этот легендарный эпизод исследователь отнес ко времени правления епископа Никиты (1097—1107 гг.) и указал на отсут-
5 См.: Макарий (Миролюбов), архим. Материалы для истории икон и иконописания. Икона св. Николая Чудотворца в Новгородском Николаевском Дворищенском соборе // Известия ИАО. Т. 1. Вып. 6. СПб., 1859. С. 342-250.
6 См.: Там же. С. 347.
7 Ласковский В. П. Путеводитель по Новгороду. Новгород, 1913. С. 201.
8 Муравьев М. В. Новгород Великий: Исторический очерк и путеводитель. Л., 1927. С. 32.
9 См.: ГордиенкоЭ. А. Икона святителя Николая на круглой доске из Никольского собора в Новгороде // Новгородский исторический сборник. СПб. , 2008. Вып. 11 (21). С. 83, 94.
10 См.: Сычев. Н. П. Забытые фрагменты новгородских фресок XII века // Записки отделения русской и славянской археологии Русского Археологического общества. Т. 12. Пг., 1918. С. 116-131.
ствие упоминаний о нем в летописях. Отмеченное же летописями строительство Никольского собора исследователь считал естественным результатом активного распространения почитания святого на Руси, что выразилось в частности в установлении особого русского дня памяти святителя Николая — 9 мая, в день перенесения его мощей в Бари. Что же касается самой круглой иконы, Н. П. Сычев отнес время ее возникновения к XIV—XV вв., когда получила развитие житийная литература, посвященная свт. Николаю.
Описание и датировка храмовой иконы Николо-Дворищенского собора имеется в изданном в 1931 г. в Праге третьем томе «Русской иконы» Н. П. Кондакова. Кондаков считал икону древне-суздальским письмом с темноватым, почти без оживок охрением, в то же время отмечая ее греческий рисунок и золотые «флероны» на одеждах — признак, по его словам, конец XIV в. Создание иконы ученый отнес к XIV в., а ее современный вид — к поновлению начала XVI в. Интересно, что, ссылаясь на Третью Новгородскую летопись, Н. П. Кондаков считал местом первоначального пребывания иконы храм на острове Липна, откуда позднее ее перенесли в бывший придворный храм на Дворище11.
В обновленном виде икона продолжала храниться в Никольском соборе до 1934 г., когда она поступила в собрание Новгородского музея. В следующем году в музей поступил оклад иконы 1886 г. Он, так же как и икона, сохранился до наших дней. На его оборотной стороне помещается чеканное изображение в четырех клеймах чудесного прибытия иконы в Новгород и исцеления князя Мстислава12. На самой иконе осталась закрывающая фон и поля старая басма13. В настоящее время эта икона датируется кон. XVI — нач. XVII в.14 (НГОМЗ, инв. № 1550, ил. 2).
Таким образом, стало очевидно, что храмовый образ Николо-Дворищен-ского собора был всего лишь поздним списком легендарной древней иконы. Вместе с тем в Николо-Дворищенском соборе была обнаружена вторая круглая икона свт. Николая, находившаяся в теплом приделе прп. Варлаама Хутынского. Еще в описи 1854 г. в приделе упоминается круглый образ свт. Николая «равный мерой чудотворному». Об этой же иконе писали в «Кратком путеводителе» 1925 г. Н. А. Реформатская и Н. Е. Мнева, осмотревшие икону и датировавшие
11 См.: КондаковН. П. Русская икона. Прага, 1931. Т. 3. С. 59—60, 110, 131, 141. Репринт: М., Культурно-просветительный фонд им. народного артиста Сергея Столярова, 2004. В статье Э. А. Гордиенко (2008) приведенное Н. П. Кондаковым описание иконы ошибочно отнесено ко второй, более ранней круглой иконе святителя Николая. Кондаков умер в 1925 г., когда, по свидетельству самой Гордиенко, вторая икона была все еще закрыта поздними ризами и находилась в приделе Николо-Дворищенского собора. Э. А. Гордиенко ошибочно отождествила «флероны» с ассистом на второй круглой иконе. На самом же деле под «флеронами» Н. П. Кондаков понимал растительный орнамент облачения на иконе XVI в., что очевидно из приведенного там же описания иконы Бориса и Глеба на конях из церкви Бориса и Глеба в Плотниках. Здесь флеронами назван сердцевидный орнамент на княжеском плаще.
12 См.: Царевская Т. Ю. Никольский собор на Ярославовом Дворище в Новгороде. М.: Северный паломник, 2002. С. 17.
13 См.: Гордиенко Э. А., Трифонова А. Н. Каталог серебряных окладов Новгородского музея-заповедника // Музей. Художественные собрания СССР. Вып. 6. Каталог № 21. С. 245.
14 См.: Трифонова А. Н., Комарова Ю. Б. Иконостас Николо-Дворищенского собора в Новгороде // ИХМ. Вып. 9. М., 2005. С. 345-349.
Ил. 2. Круглая икона свт. Николая Чудотворца кон. XVI в. НГОМЗ
ее XV в. (равно как и образ в иконостасе собора)15. Вторая икона также была тогда закрыта поздней ризой, под которой, согласно упомянутой описи XIX в., находился более древний оклад.
К сожалению, в отличие от храмового образа из иконостаса собора, последующая судьба второй круглой иконы остается в настоящее время не вполне ясной. На 1930-е гг. приходится провал в документальных сведениях о ней, что не позволяет с полной уверенностью отождествить с ней вторую круглую икону свт. Николая, хранящуюся в настоящее время в собрании Новгородского музея16 (НГОМЗ, инв. № 2176, ил. 3).
Первое достоверное упоминание о сохранившейся иконе — акты об эвакуации собрания музея от 25 августа 1941 г. и реэвакуации от 23 октября 1945 г. Сведения о поступлении этой иконы в музей и ее первой реставрации отсутствуют. Известно только, что в документах 1941 и 1945 гг. она значилась в разделе «Ризница», а значит, имела впоследствии снятый оклад17 (это может свидетельствовать о ее реставрации в послевоенные годы. — А. Г.). На ее обороте сохранился зачеркнутый номер 893, который должен был относиться к специально устроенной перед войной ризнице Софийского собора.
Однако в сохранившейся инвентарной книге записи поступавших предметов доходят только до 575 номера. Помимо номера, на обороте иконы имеется надпись «У.Н.Г.М.». Эта аббревиатура
появилась в 1934 г.18 Приведенные данные не позволяют с полной уверенностью считать дошедшую до нас вторую икону той самой, что хранилась в приделе Ни-
15 См.: Краткий путеводитель по древнерусской станковой живописи и шитью Новгорода и Пскова / Сост. под рук. гл. хранителя Музея Василия Блаженного И. Е. Силина практикантами ГИМ Реформатской и Мневой. 1926 г. (ГТГ ОР. Ф. 68. Д. 341. Л. 26).
16 См.: Иконы Великого Новгорода XI - начала XVI в. М.: Северный паломник, 2008. С. 118.
17 См.: Там же.
18 См.: Гордиенко Э. А. Икона святителя Николая на круглой доске... 2008. С. 83.
Ил. 3. Круглая икона свт. Николая Чудотворца кон. ХІІІ—1 пол. XIVвв. НГОМЗ
коло-Дворищенского собора. Этому мешает и разница в размере между данной иконой и храмовым образом XVI в. (45 и 58 см), тогда как, согласно описи 1854 г., они были равного размера. Также известно, что списки с круглой иконы хранились до революции и во многих других храмах Новгорода, примерный перечень которых дает архимандрит Макарий19. Тем не менее, в большинстве современных публикаций происхождение второй иконы из Николо-Дворищенского собора не ставится под сомнение20.
Первые послевоенные исследователи увидели во второй круглой иконе сам древний образ XII в. В 1947 г., описывая собрание Новгородского музея, о ней упоминает Н. Г. Порфиридов21. Датировав икону XII в., он обратил внимание на золотой ассист фелони свт. Николая и золотые украшения крестов омофора, считая их подражанием мозаике. Живопись лика он ошибочно считал древней. В 1961 г. круглый образ был опубликован в книге К. Онаша «Иконы». На репродукции икона имеет практически современный вид без оклада, не считая отсутствия появившейся позднее вертикальной трещины и менее затронутой реставрацией десницы святителя. К. Онаш писал об иконе как принадлежавшей сыну Владимира Мономаха (Мстиславу. — А. Г.) и датировал ее ХП—ХМ вв., понимая, что сохранившаяся живопись, по крайней мере лик святителя, относится к более позднему времени22. Позднее икона была опубликована в книге С. В. Ямщикова с датировкой: XIII век23 (возможно, не только по своим стилистическим чертам, но и из-за легендарной связи между появлением иконы и основанием храма Николы на острове Липна в 1292 г. — А. Г.). В целом же до недавнего времени не было ни одного исследования, отдельно посвященного данному памятнику.
Решающее влияние на отношение исследователей ко второй круглой иконе оказало открытие В. В. Яковлева24, обнаружившего в двух неопубликованных летописях25 приписки, указывающие на гибель древней иконы. Согласно им, в 1502 г. икона, по повелению государя Ивана Васильевича, была перевезена в Москву в церковь Рождества Богородицы на государевом дворе и сгорела там в пожаре 1626 г. С иконы был сделан оставленный в Новгороде список. Это открытие подтвердило факт, известный в свое время Карамзину, хотя обнаруженные
19 См.: Иконы Великого Новгорода XI — начала XVI в. 2008. С. 118.
20 См.: Гордиенко Э. А. Икона святителя Николая на круглой доске... 2008; Пуцко В. Г. Новгородская круглая икона святого Николы // София. 2000, № 2. С. 26—27; Лифшиц Л. И., Сарабьянов В. Д., Царевская Т. Ю. Монументальная живопись Великого Новгорода. Конец XI — первая четверть XII века. СПб., 2004. С. 431—433; Трифонова А. Н., Комарова Ю. Б. Иконостас Николо-Дворищенского собора в Новгороде. С. 349.
21 См.: Порфиридов Н. Г. Древний Новгород: Очерк из истории русской культуры XI—
XV веков. М.; Л., 1947. С. 272-273.
22 См.: Onash K. Ikonen. Berlin: Union-Verl, 1961. Taf. 12. S. 349.
23 См.: Ямщиков С. В. Город-музей // Древний Новгород: История, искусство, археология. М., 1983. Ил. 16.
24 Яковлев В. В. Сказание об иконе Николая Чудотворца («круглая доска») и поздняя летописная традиция // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность. СПб., «Наука», 1997. С. 136-144.
25 См.: Уваровская летопись, список середины XVII века (БАН 34.4.1. Л. 488 об.-499); Новая Забелинская летопись (ГИМ. Забел. 261. Л. 408 об.).
Яковлевым сведения и расходятся в деталях с упоминавшимся выше примечанием к «Истории Государства Российского».
Приведенные Яковлевым сведения заставили последующих исследователей датировать икону XVI в., считая ее тем самым списком, который был, согласно этим сообщениям, оставлен в Новгороде. Тем не менее в 1990—2000 гг. интерес исследователей к иконе возрос, и ей были посвящены несколько отдельных статей. Важнейшее место среди них занимает работа Э. С. Смирновой, опубликованная в сборнике «Русское искусство позднего Средневековья. XVI век»26, что само по себе исключает икону из круга ранних памятников и вводит ее в контекст совершенно иной эпохи. Данное исследование содержит подробный разбор существующих источников о происхождении и истории иконы, а также ее стилистический анализ и более точную датировку.
Э. С. Смирнова не подвергает сомнению достоверность сообщений о перевозе иконы в Москву и ее гибели. Но ряд исторических сведений кон. XV— нач. XVI в., а также стиль самой иконы заставляют ее с сомнением отнестись к датировке 1502 г. Исследователь отмечает вероятное отсутствие в 1502 г. самого Ивана III в Новгороде, отданном с 1499 г. его сыну Василию Ивановичу. Еще в 1478 г. Иван III повелел расчистить место для своего двора на Ярославовом дворище, хотя во время своего пребывания в Новгороде там и не жил. Тем не менее и позднее великий князь и его наследник не ослабляли своего внимания к Новгороду, о чем свидетельствует начатое в том же 1502 г. строительство новых оборонительных сооружений. Таким образом, точное время и обстоятельства перемещения иконы в Москву неизвестны.
Опираясь на стилистические особенности иконы, Э. С. Смирнова датирует ее временем пребывания на новгородской кафедре будущего митрополита Макария (1526—1542 гг.), тем не менее продолжая отождествлять ее со списком, сделанным при перевозе древней иконы в Москву. В то же время она отмечает несомненную связь стиля иконы с искусством XIV в., приводя тут же ряд сопоставлений. Впрочем, эти наблюдения объясняются характерной, но малоисследованной тенденцией искусства XVI в. к подражанию более ранней эпохе. Датировка иконы XVI в. закрепилась в последующих посвященных Николо-Дво-рищенскому собору изданиях: брошюре Т. Ю. Царевской, книге Л. И. Лифшица «Монументальная живопись Великого Новгорода. Конец XI — первая четверть XII века», статье А. Н. Трифоновой и Ю. Б. Комаровой об иконостасе собора27.
Одновременно с этим в ряде публикаций сохранилась и иная точка зрения на икону как подлинное произведение XII в., хотя и дошедшее до наших дней в сильно переписанном виде. В таком ключе написана статья В. Г. Пуцко28 и ряд публикаций Э. А. Гордиенко29. В статье В. Г. Пуцко, который рассмотрел
26 Смирнова Э. С. Круглая икона св. Николая Мирликийского из Новгородского Нико-ло-Дворищенского собора. Происхождение древнего образа и его место в контексте русской культуры XVI века // ДРИ. Русское искусство позднего Средневековья. XVI век. СПб., 2003. С. 314-329.
27 См.: Примеч. 12, 20.
28 Пуцко В. Г. Новгородская круглая икона святого Николы // София. 2000. № 2. С. 26-29.
29 Гордиенко Э. А. Иконы святителя Николы из Никольского собора на Ярославовом Дворище // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2005. № 3. С. 18-19; 2006. № 1. С. 28; Горди-
круглую икону в контексте искусства ХІ—ХІІІ вв., открытие В. В. Яковлева не упоминается. Напротив, Э. А. Гор-диенко, ссылаясь на указанные Яковлевым сведения, настаивает на том, что подлинная древняя икона уцелела, а в Москву был направлен ее список. Сообщающий о перевозе иконы текст исследователь расценивает как не вполне ясный, а заключительную фразу летописца «а иже с тое чудотворные иконы, явльшейся в Великом Новеграде, снимок в ту же меру, слово в слово и доныне видима есть» трактует как отражение реалий кон. XVI в., когда в иконостасе собора место древней иконы занял стоявший там до ХХ в. список. Следует отметить, что список из иконостаса собора датируется не ранее чем кон. XVI в.30, то есть его создание связано с иными обстоятельствами, нежели перемещение древней иконы в Москву.
В 1995—2003 гг. Ю. А. Рузавиным была проведена последняя реставрация иконы, показавшая, что ее живопись состоит из двух разновременных красочных слоев. К более позднему слою относится лик свт. Николая, написанный по новому левкасу, из-за чего более ранняя живопись на лике была полностью утрачена (ил. 4). Ббльшая же часть живописи круглой иконы, включающая облачения святителя, Евангелие, благословляющую десницу, фон и нимб относятся ко времени ее создания. Полученные в ходе реставрации сведения были отражены в каталоге икон Новгородского музея 2008 г., где памятник получил новую датировку: кон. ХІІІ—ХІУ в. (?), 1530— 1540-е гг.31
Таким образом, выводы Э. С. Смирновой о времени создания иконы остались верны в отношении переписанного позднее лика, а подмеченная ею связь живописи круглой иконы с искусством XIV в. получила ясное подтверждение. Отсутствие первоначального изображения лика святителя затрудняет более точную датировку иконы. В. Д. Сарабьянов сравнивает ее с такими памятниками русской иконописи кон. ХІІІ — сер. ХІУ в., как «Никола Липенский» 1294 г.
енко Э. А. Икона святителя Николая на круглой доске из Никольского собора в Новгороде // Почитание святителя Николая Чудотворца и его отражение в фольклоре, письменности и искусстве: Материалы и исследования. М., 2007. С. 111—116; Гордиенко Э. А. Икона святителя Николая на круглой доске... С. 83—94.
30 См.: Трифонова А. Н., Комарова Ю. Б. Иконостас Николо-Дворищенского собора... С. 348.
31 См.: Иконы Великого Новгорода ХІ — начала ХУІ в. С. 118.
(НГОМЗ)32, псковские иконы «Никола» (ГТГ)33 и «Деисус» (ГРМ)34 из церкви Николы от Кож, «Сошествие во ад» из Тихвина (НГОМЗ)35, а также с клеймами Васильевских врат 1336 г. (Александров)36, выполненными в технике золотой наводки.
Таким образом, в результате последних исследований памятник наконец-то занял определенное место в истории древнерусского искусства. Предложенная в Каталоге 2008 г. примерная датировка иконы и сопоставление ее с рядом новгородских и псковских произведений кон. XIII — 1-й пол. XIV в. дают основание для ее дальнейшего исследования. Благодаря новой датировке круглая икона свт. Николая приобретает особый интерес как один из немногочисленных памятников новгородского искусства этого периода.
Кроме того, было отмечено, что некоторые черты памятника могут иметь копийный характер. В таком случае, они восходят к другой, более древней иконе, тогда как сохранившийся памятник представляет собой ее ранний список. В качестве таких черт В. Д. Сарабьянов отмечает белый фон иконы и подчеркнутый грекофильский характер надписи. Ее специфический неровный шрифт имеет аналогии в монументальной живописи Новгорода 1-й четв. XII в., то есть как раз того времени, когда, согласно «Сказанию», круглый образ оказался в Новгороде37. И здесь вновь возникает вопрос о времени возникновения круглой иконы, утраченный оригинал которой мог быть создан в нач. XII в.
Вопрос о происхождении новгородской круглой иконы
Параллельно полемике вокруг датировки сохранившейся иконы продолжали высказываться различные мнения и относительно истории появления круглого образа в Новгороде. «Сказание» об иконе было рассмотрено в трудах некоторых историков и филологов. После первой публикации «Сказания» в 1907 г. Н. К. Никольским следующие публикации были сделаны в 1958 г. С. Н. Азбеле-вым и в 1993 г. В. В. Яковлевым.
С. Н. Азбелев отметил, что, помимо официального летописания, в Новгороде при некоторых храмах до XVIII в. велись свои отдельные летописи. К такого рода летописям относится и «Летописец» Николо-Дворищенского собора, в котором сохранился один из текстов «Сказания». Азбелев датировал «Сказание» 2-й пол. XVI — нач. XVII в., обратив внимание на его отсутствие в Великих Четь-ях-Минеях митрополита Макария38.
В. В. Яковлев перечислил другие известные ему списки «Сказания», прежде всего, самый ранний, вологодский, из Спасо-Прилуцкого монастыря,
32 См.: Иконы Великого Новгорода ХІ — начала ХУІ в. С. 100—117.
33 См.: Государственная Третьяковская галерея: Каталог собрания. Т. І: Древнерусское искусство Х - начала ХУ века. М.: Красная площадь, 1995. С. 93-95.
34 См.: Алпатов М. В., Родникова И. С. Псковская икона ХІІІ-ХУІ веков. Л., 1990. Кат. 9.
35 См.: Иконы Великого Новгорода ХІ — начала ХУІ веков. С. 124-129.
36 Стерлигова И. А. Декоративно-прикладное искусство Великого Новгорода: Художественный металл ХІ-ХУ вв. М., 1996. С. 297-320.
37 См.: Иконы Великого Новгорода ХІ - начала ХУІ веков. С. 123.
38 См.: Азбелев С. Н. Новгородские местные летописцы // ТОДРЛ. 1958. Т. 15. С. 365-366.
кон. XVII в. Возникновение законченного варианта «Сказания» он отнес к тому же столетию, отметив, что ему предшествовали краткие упоминания в летописях н. XVII в. Обращая внимание на имеющиеся в «Сказании» неточности и ошибки, исследователь дал им своеобразную трактовку. Так, указав на особое упоминание Ярослава Мудрого и ошибочное крещальное имя князя Мстислава (Георгий вместо Феодора), Яковлев пришел к выводу, что настоящим действующим лицом повествования являлся князь Ярослав (в крещении Георгий), а не Мстислав, который был упомянут только как строитель Никольского собора. На это же, по его мнению, указывает упоминание о названии новгородского дворища в честь Ярослава Мудрого и участие в рассказе жены (бабы) князя — княгини Анны39.
Неожиданная интерпретация «Сказания» Яковлевым обусловлена запутанностью самого текста, автором которого был допущен целый ряд фактических ошибок. Так, в «Сказании» князь Мстислав ошибочно назван Святославичем (тогда как он был сыном Владимира Мономаха) и внуком Ярослава Мудрого (который приходился ему на самом деле прадедом). Также в различных вариантах рассказа фигурируют разные имена занимавшего тогда новгородскую кафедру владыки — то ли Никита (умерший в 1108 г.), то ли его преемник Иоанн Попьян. Загадочно упоминание бабки князя — княгини Анны. Явные ошибки и несоответствия, а также позднее происхождение сохранившихся списков «Сказания» склоняли исследователей расценивать содержащуюся в нем историю как вымысел.
Взглянуть на «Сказание» в новом свете помогло открытие А. В. Назаренко40. В двух латинских сборниках XII—XШ вв., происходящих из монастыря св. Пантелеймона в Кельне, им был обнаружен текст проповеди о чудесах святого Пантелеймона, составленный в 1-й четв. XII в. аббатом Рупертом из Дойца. Западный автор описывает болезнь русского короля Арольда (Мстислава, названного так по его английскому деду — королю Харольду), смертельно раненного медведем. Его мать — англо-саксонская принцесса Гита — имела связи с монастырем св. Пантелеймона и особо почитала этого святого. Умирающему князю во сне явился юноша, в котором, по рассказу сына, Гита узнала чтимого ею мученика. Помолившись св. Пантелеймону, Мстислав исцелился.
Этот рассказ, содержащийся в рукописи, близкой по времени к изложенным в ней событиям, заслуживает большого доверия. Подтверждение правдивости этой истории А. В. Назаренко видел в двух примечательных фактах из русских источников. Так, известно, что родившийся впоследствии у Мстислава сын Изяслав носил уникальное в княжеской среде крещальное имя Пантелеймон. Позднее, в Новгороде, где сам Изяслав не княжил, им был основан Пантелей-
39 См.: Яковлев В. В. Сказание об иконе Николая Чудотворца («круглая доска») и поздняя летописная традиция // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность. СПб.: Наука, 1997. С. 136-144.
40 См.: Назаренко А. В. Неизвестный эпизод из жизни Мстислава Великого // Отечественная история. 1993. № 2. С. 65-78.
монов монастырь. Проведенный Назаренко анализ источников позволил ему отнести этот эпизод из жизни князя Мстислава к 1097 г.41
Открытие Назаренко показало, что рассказ о болезни и исцелении князя Мстислава имел реальные исторические основания, заимствованные автором «Сказания» из другого источника. Исследователь отметил, что при составлении «Сказания» рассказ утратил живые исторические детали, приобретя сухие, стереотипные выражения. Влияние кельнского текста на сложение «Сказания» видно и в упоминании новгородского владыки Никиты, что соответствует 1097, а не 1113 г. Все это подтверждает вторичность «Сказания», составленного много позднее XII в. специально для прославления хранившейся в Николо-Дворищен-ском соборе иконы.
Поднимая вопрос о том, когда же именно «Сказание» было составлено, Назаренко отметил, в отличие от Яковлева, что ранние варианты его текста повлияли на краткие летописные сообщения, в которых заметны признаки вторичнос-ти42. В Новгородской Погодинской и Третьей Новгородской летописях появляется связь между прибытием в Новгород иконы и основанием храма на острове Липна, где из-за бури остановилось посольство Мстислава (в самом «Сказании» название острова не указано). Здесь же исправлено отчество князя - Владимирович, и вместо епископа Никиты упомянут занимавший в 1113 г. новгородскую кафедру Иоанн.
Наконец, обратив внимание на упоминающееся в «Сказании» имя княгини Анны, названной бабкой Мстислава, Назаренко связал эту деталь с почитанием княгини Анны - жены Ярослава Мудрого, которое получило в Новгороде особое распространение в XV в. Известно, что имя «Анна» было тогда связано некоторым образом и с самим Никольским собором. Так, согласно Семисоборной росписи новгородских церквей кон. XV в., в Николо-Дворищенском соборе был придел зачатия праведной Анны, а в 1454 г. освящение главного алтаря после ремонта произошло в день «успления» праведной Анны, матери Богородицы. Эти косвенные данные позволили Назаренко связать составление «Сказания» со временем архиепископа Евфимия II и отнести его создание к числу других дел владыки, направленных на прославление местных новгородских святынь43. С этой датировкой согласились Э. С. Смирнова и Т. Ю. Царевская44.
Вместе с тем традиционное мнение о связи иконы с исцелением князя Мстислава было сохранено Э. А. Гордиенко, приводящей в своих работах аргументы в пользу достоверности «Сказания». Ссылаясь на М. Ф. Мурьянова, исследователь пишет об английских истоках почитания в Новгороде свт. Николая, в чем главную роль сыграла мать князя, принцесса Гита. Признавая, что «Сказание» было записано не раньше кон. XVI в., причину столь поздней письменной фиксации рассказа Э. А. Гордиенко видит в западном нюансе почитания
41 См.: Назаренко А. В. Древняя Русь на международных путях. Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей. 2001. С. 608-616.
42 См.: Там же. С. 609.
43 См.: Там же. С. 612.
44 См.: Смирнова Э. С. Круглая икона св. Николая Мирликийского из Новгородского Николо-Дворищенского собора... С. 320; Царевская Т. Ю. Никольский собор на Ярославовом Дворище в Новгороде. С. 8-9.
свт. Николая, а также в неприязни новгородцев к памяти князя Мстислава после изгнания из Новгорода его сына Всеволода в 1136 г.45 Мнение Э. А. Гордиенко о достоверности «Сказания» органически связано с ее версией датировки сохранившейся иконы. И в том, и в другом случаях она склонна видеть в предмете исследования подлинный XII век.
Э. С. Смирнова, критически относясь к «Сказанию», приняла версию Назаренко об обстоятельствах болезни и исцеления князя Мстислава как наиболее убедительную46. В результате ею сделан вывод о том, что приписывание исцеления иконе святителя Николая и связь этого чуда с закладкой Николо-Двори-щенского собора является относительно поздним вымыслом. Таким образом, лишилась оснований традиционная версия о времени происхождения круглой иконы и причине ее появления в Новгороде.
Однако Смирновой был выдвинут другой аргумент в пользу древнего происхождения новгородской круглой иконы. В той же статье она пишет об, очевидно, существовавшей в домонгольское время традиции присылать к закладке нового храма соответствующую икону. Так, например, к закладке Успенского собора Киево-Печерского монастыря была прислана икона Успения Богоматери, к закладке Успенского собора во Владимире туда была перенесена икона Богоматери из Вышгорода, позднее во Владимир к постройке Дмитровского собора была привезена икона, написанная на гробной доске св. Димитрия Солунско-го47. Вероятно, образ на круглой доске и был такой, специально присланной в Новгород иконой, что позволяет утверждать его изначальную связь с закладкой Николо-Дворищенского собора. При этом более вероятным Э. С. Смирнова считает заказ образа в Константинополе, а не в Киеве. Мстислав Великий вполне мог себе это позволить, что видно на примере оклада Евангелия для церкви Благовещения на Городище, который несколько позднее князь заказал в том же Константинополе48.
Таким образом, древнее происхождение иконы получило новое обоснование в связи со строительством Николо-Дворищенского собора. При этом посвящение новгородского княжеского собора свт. Николаю не является чем-то необычным, требующим особого объяснения, как это сделано в «Сказании». Так, летописи XV в. упоминали о закладке храма без каких-либо комментариев. Если же обратить внимание на распространение почитания свт. Николая на Руси, то это выглядит вполне закономерным. Почитание свт. Николая получило широчайшее распространение в Византии. На Руси, возникнув прежде всего в Киеве (перенесение мощей святителя из Мир в Бари в 1087 г., чудо о детище в Киеве в 1089 г. и последовавшее за ним установление особого русского дня памяти святителя 9 мая в честь перенесения его мощей), почитание свт. Николая должно было затронуть и второй по важности центр Руси - Новгород, где вскоре был возведен
45 См.: Гордиенко Э. А. Икона святителя Николая на круглой доске... С. 96-97.
46 См.: Смирнова Э. С. Круглая икона св. Николая Мирликийского из Новгородского Ни-коло-Дворищенского собора... С. 317-318.
47 См.: Там же. С. 321.
48 См.: Там же. С. 325.
большой Никольский храм49. О том же в свое время писал Н. П. Сычев, видевший в посвящении храма естественный результат растущего почитания святите-ля50. Э. С. Смирнова отметила в этом особый аспект почитания свт. Николая как покровителя князей и аристократии. Она же предположила, что заказанный для собора образ мог повторять неизвестную константинопольскую святыню51.
К этому можно добавить, что в некоторых источниках, таких как многократно цитировавшаяся исследователями Третья Новгородская летопись52, при желании можно увидеть верную последовательность исторических событий: князь Мстислав заложил на княжеском дворе храм в честь свт. Николая, в том же году из Киева была привезена икона святителя Николая и поставлена в этом храме. Характерно, что в этой летописи ни слова не сказано о болезни и исцелении князя Мстислава.
Еще один небезынтересный вопрос касается связи между прибытием в Новгород круглой иконы и основанием монастыря на острове Липна. Согласно той же Третьей летописи, приплывшая икона была взята на острове Липна, где в 1292 г. через 180 лет после прибытия иконы (1112-1292), при архиепископе Клименте, был заложен каменный храм53. По данному вопросу мнения исследователей разделились. Назаренко считал эту связь поздним добавлением, отсутствующим в более ранних летописях. Э. С. Смирнова с ббльшим доверием отнеслась к этому сообщению, полагая, что название острова Липна не упоминается в тексте «Сказания» только по соображениям стиля, тогда как летопись требует более конкретного описания обстоятельств события. Поскольку остров Липна расположен на пути из Киева в Новгород, Э. С. Смирнова допускает, что здесь действительно могло что-то случиться с везшим икону кораблем, благодаря чему это место было впоследствии отмечено храмом54. В то же время существует мнение, что круглая икона свт. Николая никак не связана с основанием Нико-ло-Дворищенского собора, но имеет прямое отношение именно к Никольскому Липенскому монастырю. Так в свое время полагал Н. П. Кондаков55. Аналогичное мнение было высказано Т. Ю. Царевской56.
В связи со «Сказанием» следует упомянуть и те сведения, которые относятся к почитавшейся в Киеве иконе свт. Николая - «Николе Мокрому». Согласно «Сказанию», именно этот образ, уже прославившийся ранее спасением утонувшего в Днепре ребенка, и был приплывшей в Новгород круглой иконой. Киевская икона, хранившаяся на хорах Киевского Софийского собора, уже с кон. XI в., благодаря своим чудотворениям, пользовалась большой известностью. Э. С. Смирнова не находит причин связывать этот образ с новгородской
49 См.: Царевская Т. Ю. Никольский собор... С. 6-10.
50 См.: СычевН. П. Избранные труды. М., 1976. С. 200.
51 См.: Смирнова Э. С. Круглая икона св. Николая Мирликийского из Новгородского Николо-Дворищенского собора. С. 325.
52 См.: Иконы Великого Новгорода XI - начала XVI веков. С. 118-121.
53 См.: Яковлев В. В. Сказание об иконе Николая Чудотворца... С. 141-142.
54 См.: Смирнова Э. С. Круглая икона св. Николая Мирликийского из Новгородского Николо-Дворищенского собора. С. 321.
55 См.: КондаковН. П. Русская икона. С. 141.
56 См.: Царевская Т. Ю. Никольский собор... С. 8.
круглой иконой свт. Николая. Так, на древнейших изображениях чуда с утонувшим отроком (клейма житийных икон кон. XIV в.) киевская икона изображалась прямоугольной57.
О киевской иконе пишет и О. Е. Этингоф58. До Великой Отечественной войны в Киеве существовала икона свт. Николая, находившаяся в Никольском приделе Софийского собора и особо почитавшаяся. Икона имела обычную прямоугольную форму. В 1920-х гг. она была реставрирована и получила признанную многими исследователями датировку XIV в. Этот утраченный в войну образ О. Е. Этингоф считает свидетельством киевской традиции, восходящей к иконе XI в., написанной либо при строительстве Софийского собора, либо позднее, около 1089 г., перед тем как произошло чудесное спасение утонувшего ребенка. В любом случае киевская икона имела обычную прямоугольную форму. Исследователь допускает, что новгородский круглый образ - список с киевской святыни, которая была хорошо известна (в этом случае кажется непонятным изменение формы иконы на очень редкую круглую. - А. Г.). Создание обеих икон О. Е. Этингоф связывает с Киево-Печерским монастырем, где именно в кон. XI в. работали константинопольские художники.
Хотя традиционно образ «круглая доска» рассматривался как отдельное самостоятельное произведение, особо чтимый чудотворный образ, как храмовая икона Николо-Дворищенского собора, существуют предположения о том, что первоначально она была частью некоего ансамбля. В. Г. Пуцко выдвинул версию о том, что круглая икона могла входить в состав алтарной преграды, и, несмотря на свой довольно крупный размер, являться частью эпистиля59. Иной, не лишенный интереса вариант предложила О. Е. Этингоф60. Она обратила внимание на существовавший обычай оформлять алтарную апсиду храма не только фресковыми изображениями святителей, но и святительским чином, состоящим из отдельных икон. Отголосками этой традиции являются широко распространенные в росписях алтарных апсид медальоны, имитирующие собой закрепленные на стенах иконы. Входившие в такой чин иконы могли быть как прямоугольными, так и круглыми. Обе версии предполагают, что только со временем образ свт. Николая был выделен в качестве самостоятельной поклонной иконы, окруженной особым почитанием. К сожалению, утрата древнего оригинала не позволяет подтвердить или опровергнуть эти теории. Более убедительной выглядит приведенная выше версия Э. С. Смирновой, рассматривающая круглую икону как отдельный чтимый образ, заказанный специально для новгородского Никольского собора.
Таким образом, как утверждается в ряде исследований, создание иконы свт. Николая на круглой доске было связано с константинопольской художественной средой. Однако, независимо от того, где именно была исполнена древ-
57 См.: Смирнова Э. С. Круглая икона св. Николая Мирликийского из Новгородского Николо-Дворищенского собора. С. 324.
58 См.: Этингоф О. Е. Византийские иконы VI — первой половины XIII века в России. М., 2005. С. 81-82.
59 См.: Пуцко В. Г. Новгородская круглая икона... С. 28.
60 См.: Этингоф О. Е. Византийские иконы. С. 493—494.
няя икона, ее редкая форма, восходящая к раннему византийскому искусству, получает благодаря этому логичное объяснение, что, в свою очередь, позволяет считать временем появления иконы домонгольскую эпоху и не отрицать возможность изначальной связи образа с Николо-Дворищенским собором. До наших дней сохранились только списки с этой древнейшей иконы. Вместе с тем, как показали исследования, краткие летописные сообщения и легендарное «Сказание» все же содержат крупицы настоящей истории древнего образа.
Ключевые слова: Великий Новгород, святитель Николай Чудотворец, круглая икона, Николо-Дворищенский собор.
The round icon of Saint Nicholas the Wonderworker from the Nicholo-Dvorishchensky Cathedral in Veliky Novgorod
by A. Gulmanov
The article surveys the history of the discovery and research study of the round icon of Saint Nicholas, one of the most famous shrines of Veliky Novgorod. Currently two early replicas of this icon have been preserved. One of them dates back to the end of XVIth century. As to the second surviving icon, it has been a subject of many debates. The latest restoration of the icon showed that its painting is composed of two different paint layers. The face of Saint Nicolas was repainted in the XVIth century. The rest of painting of the icon is original. It was painted around the end of Xlllth - the first half of XIVth century. Currently accumulated historic data allow us to assert that the round icon of Saint Nicholas appeared in Veliky Novgorod in the Xllth century. The oldest round icon was lost. This icon is its early replica. It is very important in the study of the art of Veliky Novgorod of the first half of the XIVth century.
Keywords: Veliky Novgorod, St. Nicholas the Wonderworker, round icon, Nicholo-Dvorishchensky Cathedral.
