CC BY
92
Общетехнические и социальные проблемы
и конструкции в целом
Под воздействием многократно-повторной нагрузки в сочетании с неблагоприятным влиянием внешней среды структура бетона расшатывается и развивается микротрещинообразование, критическая сила вырыва Рсг, при которой происходит вырыв, уменьшается и соответственно значение Kjc падает. Таким образом, Kjc по своей природе может описать явление деградации в структуре бетона и накопление повреждений в рассматриваемой конструкции. В эксплуатируемых пролетных строениях значение Kjc определяется установкой в заранее приготовленные шпуры стандартных анкерных устройств прибора ГПНВ-5.
Заключение
Описанным выше способом возможно определить значения Kjc в момент технической диагностики и установить степень деградации в структуре бетона на рассматриваемый момент времени.
Библиографический список
1. Прочность цементных бетонов с позиции механики разрушения / Ю. М. Барченков, Г. И. Горчаков, Л. А. Алимов // Строительство и архитектура Узбекистана. - 1976. - № 2. - С. 11-16.
2. Определение несущей способности бетонных сооружений методами механики разрушения / В. Г. Орехов // Строительная механика и расчет сооружений. - 1989. -№ 2. - С. 67-69.
3. Ресурс железобетонных пролетных строений мостов по выносливости арматуры : дис. ... канд. техн. наук : 05.23.15 / Джеррах Нур-Эддин. - Ташкент : ТашИИТ, 1993. - 121 с.
4. Ресурс железобетонных пролетных строений мостов при изменяющихся условиях режима эксплуатации : дис. ... канд. техн. наук : 05.23.15 / О. И. Дубинчик. -Ташкент, ТАДИ, 2000. - 170 с.
5. Ресурс железобетонных пролетных строений мостов, эксплуатируемых на железнодорожных линиях промышленных предприятий : дис. . канд. техн. наук : 05.23.15 / Р. З. Низамутдинова. - Ташкент : ТашИИТ, 1994. - 157 с.
УДК 101.8; 101.1; 165
М. В. Елинский
КРИТИЧЕСКОЕ И РЕЛЯТИВИСТСКОЕ МЫШЛЕНИЕ В ОНТОЛОГИИ И ЕЕ СПЕЦИФИКА КАК НАУЧНО-ФИЛОСОФСКОЙ ДИСЦИПЛИНЫ
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
Общетехнические и социальные проблемы
198
Спецификой современной онтологии как научно-философской дисциплины являются два вида неклассического научного мышления - критического и релятивистского. В рамках европейской философии первое из них восходит к И. Канту, второе представляет собой реализацию логических последствий первого в контексте принципов развития неклассической научной рациональности. В статье затронуты актуальные методологические вопросы научно-типологического подхода в онтологии и ее взаимосвязи с эпистемологией.
онтология как научно-философская дисциплина, критическое и релятивистское мышление, Кант и неклассическая научная рациональность.
Введение
Предмет онтологии как философской дисциплины всегда являлся почвой для дискуссий: «Говорят: «бытие» наиболее общее и наиболее пустое понятие. Как таковое оно не поддается никакой попытке дефиниции. Это наиболее общее, а потому неопределимое понятие и не нуждается ни в какой дефиниции. Каждый употребляет его постоянно и уж конечно понимает, что всякий раз под ним разумеет» [2, с. 4].
Онтологическое мышление возникает как прямая реализация претензии рационального мышления на охват всего внешнего и внутреннего опыта человека в его целостности путем абстрактного обобщения. Это мышление - скорее творческое, чем научное - ведет не к позитивному знанию о природе или смысле бытия, но, скорее, к пониманию способов постановки вопроса о нем. Поэтому по сути своей оно имеет типологическую направленность. По словам Л. Витгенштейна, «решение проблем дает не новая информация, но структурирование известного» [29, с. 109].
Способ рационализации мира, или мышления о мире в рамках субъект-объектных отношений в широком смысле, включая философское и научное мировоззрение, методологические установки и познавательные модели, получил в наше время название классической рациональности. В рамках рациональности неклассической принято говорить о критическом и релятивистском мировоззрении. Поэтому отцом неклассической рациональности считают И. Канта как автора критической философии. Именно ее следствием явилось признание необходимости философски исследовать способы рационализации мира. В частности, современное понимание онтологии прежде всего как онтологии рациональности унаследовано нами именно от кантовского понимания онтологии [12, с. 4].
1 Возникновение онтологии как дисциплины
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
ОбЩетехнические и социальные проблемы
Во всех случаях упоминания слова «онтология» в философской литературе XVII в. оно обозначает первую философию, или метафизику. Термин не имеет античного происхождения, он был сконструирован на рубеже XVI и XVII вв. По данным исследований последних лет [21], его вероятное авторство приписывается кальвинистскому теологу и метафизику Якобу Лорхарду (1561-1609), в работе которого под названием «Ogdoas scholastica» (St. Gallen) он впервые появился в 1606 г., фигурируя на титульном листе. Лишь после этого, в 1613 г., слово появилось в широко известной работе другого кальвинистского философа - Рудольфа Геккеля (Гоклениуса, 1547-1628) - «Lexicon philosophicum» [23].
В 1620 г. Йохан Хенрик Альстед (1588-1638) в «Cursus philosophici Encyclopaedia» (1620, Lib. V-VI) отделил онтологию от более частных дисциплин. В 1653 г. Йохан Микрелиус (I579-1658) в своем «Lexicon philosophicum» также дал определение онтологии как науке о бытии [19], [25], [26]. Таким образом, вполне очевидно происхождение термина из протестантского немецкого университета, где основным полем философской образованности являлись схоластическая теология и метафизика. Термин был введен в дидактических целях для лучшего понимания предмета метафизики, т. е. изначально имел задачу типологического определения предмета. В частности, «Ogdoas scholastica» Лорхарда представляет собой учебное пособие по схоластике, основанное на графическом, схематичном изложении категорий бытия [24].
Немецкий картезианец Йохан Клауберг (1622-1665) - последователь новаторской и революционной для своего времени философии -использовал в своих сочинениях слово «онтософия». Его работа «Metaphysica de ente» (1664), посвященная бытию как таковому, излагает метафизику в схоластическом ключе, перетолковывая ее в картезианском смысле. Аристотелевские категории: сущность, количество, качество, отношение, место, время, действие, страдание, обладание и положение -Клауберг основывает на декартовском различении мышления и телесности, которое, таким образом, заменяет собой их онтологический статус [19]. Таким образом, пропонируя картезианство в схоластической философской традиции немецкого университета, Клауберг демонстрирует изначальный смысл нового термина в обозначении им круга философских проблем, связанных с обоснованием бытия, независимо от содержания философствования, т. е. типологический подход.
Сегодня можно задаться вопросом, почему возник новый термин. Использование разных, но близких по этимологии синонимов разными философами демонстрирует некую тенденцию поиска нового термина, отличного по этимологии от термина «метафизика» или «первая философия», но синонимичного им по области обозначаемого. Ответ видится именно в этимологии слова с двумя корнями ovt и Хоуоо или
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
Общетехнические и социальные проблемы
200
оофш, обозначающего все ту же дисциплину о первоосновах вещей, но одновременно методологически отражающего и способ их рационализации. Смысл нового термина можно сформулировать как «дисциплина о первоосновах вещей с точки зрения объекта познания».
Таким образом, появление такого термина, как «онтология», по контексту соответствует магистральному направлению классической философии как философии субъект-объектных отношений, а по сути отражает смысл академического философствования - структурирование способов рационального познания. В контексте рациональности субъект-объектных отношений термин «онтология» соответствует познавательной установке, направленной на бытие, или, иначе, на наиболее общий объект познания. Акцент в данном случае делается именно на объект познания. Заменив в данном выше определении «объект» на «субъект», получим определение гносеологии, или теории познания в рамках субъект-объектных отношений.
2 Предпосылки критической философии в развитии онтологической мысли
Критическая философия Канта возникает на почве кризиса классических субъект-объектных познавательных моделей в виде рационализма и эмпиризма, обретающих законченные метафизические формы в философских системах виднейших представителей указанных направлений.
Непосредственное влияние на формирование идей Канта оказали воззрения Г. В. Лейбница (1646-1716), Х. Вольфа (1679-1754) и Д. Юма (1711-1776). О единственном употреблении слова «онтология» Лейбницем сообщает Л. Котюра в «Opuscules et fragments inedits de Leibniz»: «Онтология - наука о нечто и ничто, бытии и небытии, вещи и ее способе бытия, субстанции и акциденции» [28, с. 512]. В монадологии Лейбница [9] субстанция определяется как существо, способное к действию. Простая субстанция не имеет частей и вызвана к жизни актом божественного творения. Каждая простая субстанция есть монада - самодовлеющая единица бытия, существующая при «закрытости окон», т. е. без воздействия на нее извне, без возникновения и разрушения. Она обладает двумя свойствами. Во-первых, она способна объединять множество собственных состояний в единстве. Это свойство называется перцепцией. Во-вторых, она стремится ко все более отчетливой перцепции. Таким образом, единство мира заключается в реальности монады как простой и воспринимающей субстанции - живого зеркала универсума.
Схоластические споры о сущности и существовании обрели в рационализме нового времени законченную форму: необходимо было либо доказать способность сущности к порождению из своей идеальности
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
ЙВЩетехнические и социальные проблемы
реального бытия, либо объяснить, что добавляется к сущности, когда она становится существующей. Оба варианта влекли за собой следствия, меняющие в зависимости от их выбора весь строй систем. Лейбницу удалось указать возможный путь синтеза. «Все возможное требует существования... а потому существовало бы, если бы не препятствовало другое (возможное), которое также требует существования и несовместимо с первым. Отсюда следует, что в любом случае осуществляется такая комбинация вещей, в которой существует наибольшее их число... Реальное определение существования состоит в том, что существует наиболее совершенное из всего, что может существовать, то есть то, что содержит в себе больше сущности» [1, с. 123-124].
Таким образом, стремление сущности к существованию, реализуемое в виде максимума возможного, или наибольшего количества монад, оказывается идентичным стремлению монады к отчетливости перцепции. Поскольку сущность не в состоянии достичь бытия самостоятельно, завершающим элементом реализации бытия в онтологии Лейбница является божественная воля, т. е. совершенство перцепции монады монад. Способ выведения существования из сущности через понятие стремления к существованию вводил новый мотив в проблему бытия. Существование становилось положительной ценностью, отличающейся от формальной экзистенции единичного предмета. В результате у Лейбница складывается концепция существования как наилучшего мира, в котором только те сущности вступают в сферу бытия, которые несут в себе наибольшую меру сущности и совмещаются с наибольшим числом других сущностей.
Широкое распространение в философских кругах термин «онтология» получает благодаря ученику Лейбница Христиану Вольфу. В 1728 г. Вольф писал: «Та часть философии, которая занимается бытием вообще и его общими свойствами, называется онтологией, или первой философией» [30, с. 17]. Двумя годами позже термин вошел в заголовок его работы «Philosophia prima sive ontologia» [25]. Без онтологии для догматического рационалиста Вольфа невозможны ни достоверность никакого знания, ни логическая связь понятий и наук друг с другом. Она последовательно выводит и определяет всеобщие внутренние предикаты «всех возможных вещей», внутренние предикаты возможных вещей, которые не вполне всеобщи, и внешние предикаты или отношения возможных вещей.
Осознанная Кантом проблема новоевропейского догматизма, в том числе и вольфианского, состояла в последовательной выводимости всех предикатов бытия из первого основания - первого акта мысли о «сущем как таковом», а также от способа перехода от этого первого понятия к последующим. Происходит ли этот переход к новому понятию посредством лишь аналитического расчленения исходного понятия или к исходному понятию присоединяется новое, ранее не мыслившееся? Откуда
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
Общетехнические и социальные проблемы
202
может возникнуть это новое понятие и на каком основании оно присоединяется к исходному? Какова природа и движущая сила этого присоединения? Наконец, чем обеспечивается достоверность, или соответствие этого движения чистых понятий, или чистого мышления (если оно возможно) порядку самих вещей вне мышления? Если всеобщие предикаты онтологии не представляют собой лишь эмпирических обобщений, то как и чем они связаны с самими вещами? Как можно убедиться в предметности метафизической мысли, в соответствии идей и вещей? К этому пункту и вернулся Кант в начале работы над «Критикой чистого разума», когда окончательно убедился, что онтология Вольфа, «сама того не зная», остается лишь в области логики [10, с. 200].
Нацеленная на полную систематизацию и логически непротиворечивое выведение одного знания из другого, онтология Вольфа оказывается наукой о всех возможных знаниях и предметах знания, т. е. об одной только возможности понятий и вещей. Возможность логического упорядочивания понятий отождествляется Вольфом с возможностью самих этих понятий, а возможность вещи как предмета знания - с возможностью существования самой вещи вне всякого знания. Логическое упорядочивание понятий смешивается тем самым с основанием познания, а основание познания - с основанием бытия.
С точки зрения логической дедукции понятие невозможно лишь в том случае, если оно противоречиво, т. к. из противоречия следует все что угодно, т. е. ничего. Из этого Вольф делает вывод о возможности всего непротиворечивого, толкуя эту возможность одновременно логически и онтологически: все мыслимое без противоречия может и существовать. Таким образом, онтология сводится к формально-логическому анализу понятий, а формально-логическое требование однозначности понятий превращается в онтологическое учение о неизменной сущности и полной определенности вещей. Первая и абсолютно всеобщая неопределенная определенность всякой вещи вообще - что она есть, существует - видится исходным понятием.
Чтобы сделать самый первый шаг от вещи вообще к ее определенности, Вольф неожиданно и парадоксальным образом обращается к данным сознания: «мы сознаем», заявляет он, самих себя и наличие вещей «вокруг нас». Этих вещей, как мы видим, много. Порядок их сосуществования - это пространство. Вещи, как мы видим, изменяются. Порядок этого изменения - время. Сосуществуя, вещи ограничивают друг друга. Граница вещи - это ее форма. Всякая вещь есть нечто одно, единое, но в то же время мы воспринимаем в ней многообразие, она имеет части. То, что имеет части, - сложно, но все сложное состоит из простого. Простое не имеет частей, поэтому оно неизменно ни телесно, ни духовно и т. д.
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
ЙЙцетехнические и социальные проблемы
Однако по мере подобного разворачивания метафизической системы несводимость эмпирического материала к дедуктивному ходу мысли видится все отчетливее. Логическая непротиворечивость системы оказывается несовместимой с ее универсальностью. Но главная проблема вольфианской системы понятий состоит в том, что, отправляясь от возможного, она так и не приходит к миру вещей, не соприкасается с ним. Отталкиваясь от Лейбница, Вольф ясно осознавал рациональную метафизику как систематизацию представлений души, монады. Представления порождаются и изменяются душой, а не вещами, т. к. они суть модификации ее внутреннего состояния, а не результаты внешнего воздействия. Как же возможна связь представлений и вещей?
Ответ Лейбница - посредством предустановленной гармонии. Ответ Вольфа, по сути, не отличается от ответа всех остальных рационалистов -догматиков - наличия первого основания вещи и представления о ней, т. е. необъяснимого рационально Бога, совпадения возможности и действительности. Однако в волевом акте божественно творения в интерпретации Вольфа видится меньше логики, т. к. метафизическая система оказывается разомкнутой и требующей искусственной связки в виде первоначала, сравнимого по значению для всей системы с перво двигателем Аристотеля. Методологическая установка Вольфа, ориентированная на демонстрацию дедуктивной непротиворечивости бытия, в отличие от установки более ранних рационалистов, ориентированной скорее на демонстрацию его рациональной первоосновы, оказывается в результате менее убедительной и более противоречивой в контексте догматического рационализма.
Наиболее заметное и непосредственное влияние на возникновение критической философии Канта оказала мысль Юма. В своих работах Юм не использовал термина «онтология», чуждого для английского эмпиризма. Наследуя традицию Дж. Локка и Дж. Беркли, он рассматривал идею субстанции как фикцию воображения, но, восприняв аргументацию Беркли против материальной субстанции, пошел дальше, подвергнув критике также и понятие субстанции духовной. Такой же фикцией выступает для Юма создаваемое воображением тождество личности, понимаемой им как связка или пучок различных восприятий.
Вслед за Беркли он заменяет абстрактные понятия конкретными идеями-представлениями, скопированными с ярких чувственных впечатлений, и подчеркивает при этом сигнальную роль языка, способного вызвать нужную идею. В центре теоретической философии Юма находится анализ проблемы причинности, т. е. необходимой связи между событиями, которую Юм считает недоказуемой: каузальные и логические связи не совпадают, действие не содержится в причине, не похоже на нее и невыводимо из нее. Основанием причинности не может быть и опыт, т. к.
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
Общетехнические и социальные проблемы
204
мы не наблюдаем связь причины и действия, а имеем лишь впечатления совместного появления двух событий.
В интерпретации Канта Юм обратил внимание на проблематичный характер всеобщего закона причинности и содержательных суждений причинности. Он нашел, что они претендуют на необходимость, то есть на априорность, и что они имеют синтетический характер. Возникает вопрос, по какому праву я выхожу за пределы какого-то данного мне понятия и могу «связать с ним другое, в нем нисколько не заключающееся, и при том так, как будто бы оно необходимо к нему принадлежало» [16, с. 91]. Таким образом, Кант считает, что уже Юм поставил вопрос о возможности синтетических суждений a priori в его частной форме о возможности причинности.
Отношение Канта к онтологии было неоднозначным, поскольку догматический характер традиционно-схоластической дисциплины о первоосновах бытия плохо вписывался в кантовский критицизм: «Основоположения рассудка суть лишь принципы описания явлений, и гордое имя онтологии, притязающей на то, чтобы давать априорные синтетические знания о вещах вообще в виде систематического учения (например, принцип причинности), должно быть заменено скромным именем простой аналитики чистого рассудка» [8, с. 304]. Место онтологии в системе кантовской метафизики указано в третьей главе его «Трансцендентального учения о методе», где она отождествляется собственно с трансцендентальной философией [8, с. 687].
3 Критическое мышление в онтологии
Мышление всегда предметно, т. е. имеет свой объект и сообщает что-то от себя о нем, т. е. делает суждение. Как оно его делает и каковы принципы правильности мышления?
Проложить для европейской мысли путь к современному пониманию принципов мышления смог именно Кант. Идея критической философии Канта имеет онтологический характер: мир познается лишь в опыте, но чистое чувственное созерцание еще не есть ее опыт. То есть познаваемый эмпирически мир, хотя и познается правильно, отличается от того, каков есть мир сам в себе, не затронутый процессом познания. В этом смысле «правильность» означает, как сказали бы сегодня, не стопроцентное соответствие информации, переданной от ее источника, информации, воспринятой индивидом, но, наоборот, добавление в этот информационный поток структурирующих его правил и видоизменение его посредством синтетических операций.
«Превращению восприятия в опыт предшествует еще совершенно другое суждение. Данное созерцание должно быть подведено под такое понятие, которое определяет форму деятельности суждения вообще в
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
ЙЙщетехнические и социальные проблемы
отношении созерцания, связывает эмпирическое сознание этого созерцания в сознании вообще и тем самым придает эмпирическим суждениям общезначимость» [16, с. 58].
Таким образом, на базе проблематики онтологии догматического рационализма и созерцательного эмпиризма Юма Канту впервые удается отделить картину мира как познаваемого объекта от собственно мира. Бытие, в его понимании, становится не реальностью, но способом мышления о ней. «Бытие не есть реальный предикат, иными словами, оно не есть понятие о чем-то таком, что могло бы быть прибавлено к понятию вещи. Оно есть только полагание вещи или некоторых определений само по себе. В логическом применении оно есть лишь связка в суждении» [8, с. 520].
Выйдя за пределы старой метафизической проблематики, критицизм Канта порождает новое проблемное поле, затронувшее практически все области философского и научного знания. В онтологии новая проблематика обозначается в Х!Х в. рядом метафизических конструкций, а в ХХ в. - постепенным отказом от метафизики. Логическое завершение классической западной метафизики находит свое выражение в жестко рационализированной гегелевской системе. С одной стороны, Гегель идет по пути противопоставления метафизики и диалектики как двух различных методов познания мира, с другой - провозглашает свою систему «истинной метафизикой».
Универсалистские претензии гегелевской метафизики вызвали мощную ответную реакцию. Внешне этот путь становления неклассической онтологии пролегал через отрицание приоритета разума к утверждению примата воли. Важнейшими его звеньями стали волюнтаризм Шопенгауэра, философия «экзистенциального кризиса» С. Кьеркегора и «философия жизни». Онтологической проблемой данного пути развития философской мысли был поиск основания бытия в виде его движущей силы взамен статичного рационального бытия классической метафизики. То есть проблематика, по сути, сохраняла метафизический характер, несмотря на внешние претензии на разрыв с метафизикой.
Другое направление онтологической мысли представляет феноменология с ее центральной проблематикой интенциональности сознания и конституирования феномена. Учение о феномене присутствует у Гегеля и обретает развитую метафизическую форму у Э. Гуссерля. Категориальный синтез Канта сменяется у Гуссерля конституированием феноменального мира на основе фундаментального свойства интенциональности сознания. Бытие становится не просто синтетическим, но феноменальным. «Феноменология разума связывается с понятием изначальной очевидности, независимо от того, какого типа эта очевидность - перцептуальная, категориальная или какая-либо еще. Таким
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
Общетехнические и социальные проблемы
206
образом, становится ясно, что феноменология развивает критику, заменяющую критику Канта» [5, с. 181-182].
Одну из финальных метафизических конструкций в онтологии представляет бергсоновская философия потока, или процесса. Процесс понимается Бергсоном как основа бытия, а в центре проблематики оказываются длительность и интенсивность. Во «Введении в метафизику» (1903) [22] он представляет бытие как множественное - крайне многообразную длительность. Эта длительность - по сути наша собственная - схвачена между более или менее интенсивными длительностями. Мы воспринимаем некое количество длительностей, причем все они отличаются друг от друга. Длительность и одновременность подводят итог трем возможным гипотезам: обобщенному плюрализму, ограниченному плюрализму и монизму. Бергсон принимает третью гипотезу: время едино, универсально, безлично.
«Временем картины мира» называет состояние философской мысли первой половины ХХ в. Хайдеггер [3]. Во введении к «Бытию и времени» автор «фундаментальной онтологии» и внимательный исследователь Канта говорит: «Смыслом бытия сущего, которое мы именуем присутствием (dasein), окажется временность» [2, с. 17]. Таким образом, кантовский принцип отделения объекта познания от собственно вещи принимает в фундаментальной онтологии вид окончательного отделения бытия от сущего. Этот принцип становится краеугольным камнем неклассической рациональности. Бытие окончательно утрачивает статичность, «вещь в себе» и становится чистым процессом, временем.
4 Современный эпистемологический релятивизм в онтологии
Рассмотренные направления онтологической мысли коренятся в кантовском критицизме и по-своему развивают его базовый принцип четкого определения области своих теоретических изысканий. Неклассическую онтологию больше не удовлетворяет роль метафизики как системы представлений о первоосновах мироздания. Ее скорее интересует механизм феноменализации реальности и вопрос о том, каково в ней место человека и человеческого познания. Присутствует ли в таком мышлении метафизика? Очевидно, присутствует - по причине его направленности на поиск неких окончательно достоверных принципов реальности, т. е. ее метафизических оснований. Новым шагом в отказе философской мысли от метафизики явилась идея эпистемологической относительности и ее логические последствия, которые могли выглядеть пугающими. «Лишь особо устроенный философский ум может заглянуть по ту сторону этой привычной картины мира, где вещи статичны и изолированы друг от друга. Шагнув за рамки этой картины, обыденный разум испытает потрясение: это способно поколебать основы мироздания» [17, с. 73].
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
ЙЙцетехнические и социальные проблемы
Современное релятивистское мышление обязано своим возникновением развитию математики. Пространство и время утратили для математиков абсолютный характер с возникновением неэвклидовых геометрий и развитием теории множеств. Окончательно эта утрата завершилась формулировкой антиномий теории множеств и выходом математической мысли в область теории систем - неклассической пограничной дисциплины, развившейся на стыке ряда наук и философии.
Другим мощным фактором, воздействовавшим на философскую мысль, стало стремительное развитие неклассической физики, основными вехами которого считаются формулировки теории относительности, квантовой теории, принципа неопределенности и принципа дополнительности: физический мир сначала утратил свое абсолютное вместилище в виде пространства-времени, затем утратил определенность дискретности-непрерыв-ности и массы-энергии, затем - возможность точного пространственно-временного описания и, наконец, саму возможность его окончательной объективации. «То, что мы наблюдаем, -это не сама природа, а природа, которая выступает в том виде, в каком она выявляется благодаря нашему способу постановки вопросов. Научная работа в физике состоит в том, чтобы ставить вопросы о природе на языке, которым мы пользуемся, и пытаться получить ответ в эксперименте, выполненном с помощью имеющихся у нас в распоряжении средств» [18, с. 23].
Кантовский принцип критического мышления получил при этом самостоятельное развитие в фундаментальной науке: научные законы действуют безупречно, но лишь в рамках заданной для них области действия. Вне заданной области действуют более общие законы, которые находят свои частные выражения в частных областях. Общий принцип критического мышления формулируется, таким образом, как принцип адекватного выбора области применения заданного познавательного аппарата. Построение познавательного аппарата (в случае позитивной науки - в виде экспериментальной и теоретической базы) является функцией аналитического и синтетического мышления.
И позитивная наука, и философия видят своей задачей некую целостную форму знания (пусть и не всегда позитивного). Поэтому обобщенная для них формулировка принципа критического мышления может быть представлена как принцип априорности аналитического и синтетического мышления относительно мышления критического и необходимости критического мышления как завершающей фазы построения целостного знания. Таким образом, знание оказывается продуктом синтеза априорного и критического мышления, существующим относительно познавательного аппарата и области его применения.
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
Общетехнические и социальные проблемы
208
Данный принцип зафиксирован современным термином эпистемология, обозначающим теорию познания.
Эпистемологический релятивизм - логически завершенная идея относительности знания - представляет собой концепцию абсолюта как только идеи рационального мышления, предполагающую взаимную зависимость знания и контекста его использования. Абсолютное знание недостижимо, хотя его идея и способна выступать побуждающей силой мышления. Абсолют есть лишь одна из идей рационального мышления -образ, понятие, мысль. Эта идея создана мышлением, существует в мышлении и оказывает влияние именно на мышление. Означает ли это, что знание, адекватно отражающее реальность, невозможно? Нет. Это означает лишь то, что невозможно знание абсолютное, полностью автономное, универсальное. Однако остается ли в этом апофеозе относительности место мышлению онтологическому - изначально претендовавшему именно на охват абсолюта? Сегодняшний ответ на этот вопрос утвердительный, но не классический.
Одним из удачных современных определений онтологии представляется определение Р. Поли: «Онтология - это теория объектов, причем объектов любого типа - конкретных и абстрактных, существующих и несуществующих, реальных и идеальных, независимых и зависимых. Каков бы ни был или не мог бы быть объект, онтология - это его теория. “Объект” в данном смысле синонимичен традиционному термину “бытие”» [27, с. 313]. Согласно Поли, онтология не сводится к теории познания. Ее предметом является объективная сторона познаваемого, а предметом теории познания - сторона субъективная. Обе они, очевидно, взаимосвязаны, но не являются одним и тем же. Не существует препятствия для существования множества различных онтологий [27, с. 318-319].
Заключение
Сравнительное исследование онтологической проблематики различных философских традиций, опирающееся на разработанную методологическую основу, представляет ценность именно с точки зрения современного понимания онтологии - предмета, дискутируемого в современной философской литературе. Но независимо от частного контекста дискуссий типология способов рационализации мира в его всеобщности с точки зрения его самотождественности представляет собой единственно возможный позитивно-научный результат онтологии как дисциплины, а понимание этих способов в их разнообразии, деталях и контекстуальных связях - ее главную задачу.
Одним из важнейших вопросов современной философии является вопрос о соотношении онтологии и теории познания. Если опираться на
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
ЙИЙцетехнические и социальные проблемы
типологический подход и видеть в онтологии дисциплину о способах рационализации мира, тогда в чем разница и где граница между онтологией и эпистемологией? Исчерпываются ли сегодня возможности рационализации мира спектром критицизм-релятивизм? Разумеется, поиск окончательных ответов не является спецификой философского исследования, однако правильный, научный способ постановки вопросов может иметь, как представляется, значительную ценность.
Библиографический список
1. Абсолютно первые истины / Г. В. Лейбниц // Собр. соч. в 6 т. - М. : Мысль, 1984. - Т. 3. - С. 123-126.
2. Бытие и время / М. Хайдеггер. - М. : Ad Marginem, 1997. - 452 с.
3. Время картины мира / М. Хайдеггер // Время и бытие : статьи и выступления. - М. : Республика, 1993. - С. 41-63.
4. Исследование о человеческом разумении / Д. Юм. - М. : Прогресс, 1995. -240 c. - ISBN 5-01-004302-5.
5. Кант и Гуссерль. Интенциональность и текстуальность / П. Рикер. - Томск : Водолей, 1998. - 320 с.
6. Кант и проблема метафизики / М. Хайдеггер. - М. : Логос, 1997. - 176 с.
7. Кант: пробуждение от догматического сна / В. В. Васильев // Вопросы философии. - 1999. - №1. - C. 84-104.
8. Критика чистого разума / И. Кант // Собр. соч. в 6 т. - М. : Мысль, 1964. -Т. 3. - С. 69-750.
9. Монадология / Г. В. Лейбниц // Собр. соч. в 6 т. - М. : Мысль,1982. - Т. 1. -С. 413-429.
10. О вопросе, предложенном на премию Королевской Берлинской академии наук в 1791 году: Какие действительные успехи сделала метафизика в Германии со времени Лейбница и Вольфа? / И. Кант // Собр. соч. в 6 т. - М. : Мысль, 1966. - Т. 6. -С. 177-256.
11. Онтологическое мышление: виды и сущность / А. Р. Абдуллин. - Уфа : Башкирск. ун-т, 2002 - 481 с.
12. Онтология и история в философии И. Канта / Э. В. Барбашина [Электронный ресурс] : дис. ... д-ра филос. наук: 09.00.03. - Новосибирск: РГБ, 2006 (из фондов Российской государственной библиотеки). Полный текст доступен в электронный читальных залах РГБ: http://diss.rsl.ru/diss/06/0469/060469049.pdf - 364 с.
13. Онто-тео-логическое строение метафизики // М. Хайдеггер // Тождество и различие. - М. : Логос, 1997. - С. 29-60.
14. Подвалы кантовской метафизики / В. В. Васильев. - М. : Наследие, 1998. -
160 с.
15. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой / И. Пригожин, И. Стенгерс. - М. : Прогресс, 1986. - 432 с.
16. Пролегомены ко всякой будущей метафизике, которая может появиться как наука / И. Кант // Собр. соч. в 6 т. - М. : Мысль, 1965. - Т. 4, ч. 1. - C. 67-209.
17. Тэвистокские лекции. Исследования процесса индивидуации / К. Г. Юнг. -М. : Рефл-бук, 1998. - 295 с.
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
Общетехнические и социальные проблемы
210
18. Физика и философия. Часть и целое / В. Гейзенберг. - М. : Наука, 1989. -
223 с.
19. Clauberg, Johannes (1622-65) / D. Garber // Routledge Encyclopedia of Philosophy [Электронный ресурс]: Оптический электронный диск (CD-ROM), Version 1.0, London: Routledge, 1998.
20. Die Gliederung der Metaphysik in eine Metaphysica Generalis und eine Metaphysica Specialis / E. Vollrath // Zeitschrift fur Philosophische Forschung - April-June 1962, XVI, 2. - P. 265-266.
21. Historical and Conceptual Foundation of Diagrammatical Ontology / Ohrstrom P., Uckelman S.L., Scharfe H. // 15th International Conference on Conceptual Structures, ICCS 2007, Sheffield, UK, July 22-27, 2007. - P. 374-386. - ISBN 978-3-540-73680-6.
22. Introduction а la metaphysique / H. L Bergson - New York : Putnam, 1912.
23. Lexicon philosophicum / Gockel Rudolf. - Hildesheim : Georg Olms, 1964.
24. Ogdoas scholastica / Lorhard Jacob. - Sangalli, 1606.
25. On the early history of 'Ontology' / J. F. Mora // Philosophy and Phenomenological Research, 24, 1963. - P. 36-47.
26. Ontology / B. Smith // A Companion to Metaphysics. Jaegwon Kim & Ernest Sosa (eds.) - Oxford : Basil Blackwell, 1995. - P. 373-374.
27. Ontology for knowledge organization / R. Poli // Knowledge organization and change. Rebecca Green (ed.). - Frankfurt : Indeks, 1996. - P. 313-319.
28. Opuscules et fragments inedits de Leibniz / L. Couturat. - Hildesheim : Georg Olms, 1961.
29. Philosophical Investigations / L. Wittgenstein. - Oxford, 1984.
30. Preliminary discourse on philosophy in general / Wolff Christian. - Indianapolis & New York : The Bobbs-Merrill Company Inc., 1963.
ISSN 1815-588 X. Известия ПГУПС
2008/2
