CC BY
80
Кудин Федор Милентьевич
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры уголовного процесса Кубанского государственного аграрного университета (тел.: 89182173747)
Криминалистический аспект собирания производных доказательств при расследовании уголовного дела
Аннотация
В статье раскрываются особенности деятельности по обнаружению и получению производных доказательств при расследовании преступлений.
Annotation
In article features of activity on detection and obtaining derivative proofs at investigation of crimes reveal.
Ключевые слова: производные доказательства, сведения, собирание доказательств, получение доказательств, обнаружение доказательств, органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, следователь, дознаватель.
Key words: derivative proofs, data, collecting of proofs, obtaining proofs, detection of proofs, bodies which are carrying out operational search activity, inspector, investigator.
В
науке уголовного процесса общепризнано деление доказательств на первоначальные и производные [1, с. 156; 2, с. 203; 3, с. 56; 4, с. 134]. Первоначальные выступают результатом непосредственного отражения лицом или предметом доказываемого обстоятельства (факта), а производные - отражением лишь сведений об этом обстоятельстве, содержащихся в ином, как правило, в первоначальном доказательстве. Различием в природе образования тех и других обусловлена специфика производных доказательств, состоящая в том, что их доброкачественность зависит не только от достоверности "копирования" ими первоначальных сведений, но также от качества отражения первоисточником познаваемого обстоятельства. Очевидно, что искажение сведений в ходе отражения обстоятельства первоначальным доказательством (первоисточником) неизбежно влечёт недостоверность основанных на нём производных доказательств. Именно данное положение и лежит в основе справедливого утверждения о том, что каждое производное доказательство заключает в себе возможность большего искажения устанавливаемого с помощью его обстоятельства, а потому его достоверность гарантирована в меньшей степени по сравнению с
доказательством первоначальным. Наличие в производных доказательствах промежуточного, "передаточного" звена [4, с. 134; 5, с. 265] в виде первоначальных сведений требует особых, специфических правил их использования в процессе доказывания. Эти особенности проявляют себя в ходе проверки оценки, собирания этого вида доказательств и прежде всего в таких его составных частях, как обнаружение и получение. С учётом умелого применения этих правил в процессе доказывания производные доказательства как полноценные средства установления обстоятельств уголовного дела в полной мере обеспечивают достижение необходимых результатов.
Как показывает практика, необходимость в собирании производных доказательств может возникнуть при расследовании любого уголовного дела. Однако наиболее часто этот вид доказательств используется по делам об изнасиловании (фактически по каждому делу данной категории); о нанесении тяжких телесных повреждений; об убийстве; взяточничестве и некоторым другим категориям дел. Анализ доказательственной деятельности по значительному числу уголовных дел свидетельствует, что собирание производных доказательств осуществляется, во-первых, при недоступности
218
ОБЩЕСТВО И ПРАВО 2012 №1 (SB)
в силу различных причин первоначальных доказательств по какому-либо устанавливаемому обстоятельству; во-вторых, при полном отсутствии первоначальных сведений; в-третьих, при наличии по доказываемому обстоятельству единственного первоначального доказательства, требующего его проверки; в-четвёртых, в случае существенных противоречий в первоначальном доказательственном материале, устранить которые не представляется возможным путём получения иных первоисточников.
Обнаружение как составная часть собирания производных доказательств имеет различное содержание в зависимости от их процессуальной формы, что объясняется неодинаковой природой образования тех или иных видов доказательств. Применительно к производным показаниям лиц, выступающих основными субъектами этих показаний, (свидетелей, потерпевших, подозреваемых и обвиняемых), могут быть выделены два приема их обнаружения.
Первым таким приёмом является собирание производных показаний через первоисточник. Он заключается в том, что при допросе лица, показания которого являются первоначальными, следователь, дознаватель выясняют, не передавались ли кому-либо сведения о воспринятых обстоятельствах, фактах. Если передача такого рода состоялась, то обнаружением и допросом лиц, которым о преступлении, его обстоятельствах стало известно со слов очевидцев, следователь, дознаватель получают производные показания.
Необходимо подчеркнуть, что выяснение указанного вопроса у лица-очевидца должно быть признано обязательным условием его допроса, когда имеющийся относительно познаваемого факта доказательственный материал требует проверки путем иных фактических данных. Выявление и закрепление в этом случае производных показаний не только во многом гарантирует надлежащую проверку и оценку первоисточника, но и служит сдерживающим фактором для существенного изменения свидетелем-очевидцем, потерпевшим, подозреваемым, обвиняемым данных ими правдивых показаний. Если названные лица откажутся от своих прежних правдивых показаний, то производные показания могут свидетельствовать о недостоверности измененных показаний очевидцев.
Указанный прием собирания наиболее отвечает экономии процессуальных средств, быстроте отыскания необходимых производных доказательств, так как получение от очевидца сведений о факте передачи информации другому лицу сразу позволяет обнаружить производное показание.
Однако, рассмотренному приему свойственны и отрицательные моменты. Так, он вообще неприменим в случае недоступности первоисточника. Кроме того, практически часто очевидец, умышленно извращая фактические данные, фальсифицирует их при передаче иному лицу, подготавливая выгодный для себя доказательственный материал. Поэтому очевидец охотно укажет следователю, суду лиц, которым обстоятельства дела стали известны с его слов, но допрос этих лиц не будет способствовать достоверному установлению познаваемых фактов. В то же время очевидец сознательно скроет факт передачи сведений тем лицам, которым он достоверно рассказал о воспринятом. По изложенным основаниям обнаружение производных показаний со стороны первоисточника должно сочетаться с другим, не менее важным приёмом их собирания.
Этот прием отыскания производных показаний состоит в том, что следователь, дознаватель, не прибегая к использованию первоисточника, непосредственно устанавливает лиц, которые имели определенный контакт с лицом-очевидцем, либо которые могут сообщить о содержании первоначальных документов или о признаках предметов, в силу различных причин недоступных для органов расследования.
Получить производные сведения такого рода от потерпевшего не вызывает затруднений в ходе его допроса в силу осуществления им деятельности. как правило, обвинительного характера. Сложнее обстоит дело с выявлением подобных сведений у подозреваемого и обвиняемого. Тем не менее в случаях, кода они не отрицают своей вины в совершении расследуемого преступления, эти лица также могут сообщить о том, с кем они и насколько подробно делились об обстоятельствах совершённого ими деяния. Затруднения может вызвать и получение с помощью рассматриваемого приёма производных свидетельских показаний, поскольку с этой целью необходимо прежде отыскать свидетеля, располагающего производными сведениями. Для этого важно установить, кто из лиц мог находиться в определенном контакте с первоисточником. С этой целью выясняется, с кем подозреваемый, обвиняемый мог поделиться о совершённом деянии; кому потерпевший мог рассказать об обстоятельствах преступления, в частности, о нанесении ему определённым лицом смертельного ранения; кто из лиц мог ознакомиться с содержанием впоследствии фальсифицированного документа либо уничтоженного предмета.
К числу упомянутых лиц относятся прежде всего родственники, знакомые, соседи, друзья,
219
товарищи по работе, учебе и т.п. Вопрос о том, кого именно из них следует допрашивать с целью обнаружения производных сведений, разрешается в зависимости от конкретных обстоятельств дела. При этом нельзя не учитывать процессуальное положение и особенности характера лица, показания которого выступают в качестве первоисточника. Так, потерпевшие и свидетели-очевидцы часто рассказывают о воспринятом своим родственникам и соседям. С целью получения производных показаний результативным бывает и допрос близких друзей обвиняемого, с которыми последний в силу различных причин(бахвальство, болтливость, раскаяние, порыв откровения и т.д.) нередко делится о совершенном преступлении. Положительные результаты иногда дает и допрос товарищей подозреваемого, обвиняемого по камере следственного изолятора.
Говоря об обнаружении перечисленных лиц как возможных субъектов производных показаний, следует помнить, что многие из них ввиду заинтересованности не всегда сообщают о состоявшемся факте передачи им определенных сведений из первоисточника, в частности, о признании им обвиняемого в совершении преступления. Отсюда с целью получения правдивых показаний следователю, дознавателю важно тактически правильно построить допрос, учитывая при этом обстоятельства конкретного дела, отношения свидетеля с очевидцем, имеющиеся данные о факте передачи информации допрашиваемому лицу.
Производные сведения могут сообщить не только вышеуказанные лица. Так, по ряду категорий дел о преступлениях, когда потерпевшему оказывается определенная медицинская помощь (нанесение телесных повреждений, убийства, аборты, автотранспортные происшествия и т. д.), ценные производные сведения обычно удается получить в результате допроса врачей, медсестер и других лиц медицинского персонала, которые лечили потерпевшего и которые легко могут быть установлены из истории болезни, графика дежурств. В некоторых случаях целесообразен и допрос других больных, находившихся вместе с потерпевшим на излечении.
Рассмотренный "прямой" прием отыскания производных показаний хотя и более сложен по сравнению с методом их обнаружения через первоисточник, но вместе с тем он имеет и известные преимущества. Во-первых, дает возможность последующего получения и использования первоисточника. Во-вторых, собирание производных показаний путем "прямого" приёма носит универсальный характер, так как посред-
ством его, в отличие от первого приема, могут быть получены и показания, первоисточник которых оказывается практически недоступным для вовлечения в число доказательств.
Изложенные особенности обнаружения производных показаний лиц не могут в той же степени относиться к отысканию производных документов. Следователю, дознавателю обычно известно, из каких документальных источников можно получить производные сведения. Поэтому следует отметить важную роль знания следователем, дознавателем тех документов, в каких закрепляются определенные факты. Осведомленность об условиях, месте, времени формирования документального источника обуславливает и правильное решение вопроса об относимости документа и тем самым обеспечивает его обнаружение. Данное обстоятельство в значительной мере делает условным при собирании производных документов разграничение приемов их отыскания, о которых речь шла применительно к производным показаниям лиц. Следователь, дознаватель, минуя приобщение подлинника документа, могут получить его копию, содержащую относимые к исследуемому обстоятельству производные сведения.
Тем не менее в известных пределах рассмотренные ранее приемы отыскания производных сведений имеют значение и для производных документов. Сообщение лица-очевидца о том, что воспринятые им сведения отражены в каком-либо документе, делает возможным получение и приобщение к делу данного производного документального источника. Точно так же наличие в деле подлинника документа может послужить основанием для привлечения содержащих аналогичные сведения производных документов. Например, посредством приобщённой к делу накладной, в подлинности которой возникло сомнение, становится возможным получение производных документов (копии и отчета и т. д.), где воспроизведена та же самая операция.
Следует иметь в виду, что "прямой" способ обнаружения производных фактических данных не всегда приводит следователя, дознавателя к получению доказательств в первой степени про-изводности. Нередко сначала удается оты-скать и закрепить производное доказательство в более отдаленной степени. Так, по одному делу следователь получил показание свидетеля, которому обстоятельства совершения преступления стали известны со слов своего товарища. Последнему же о них сообщил сам обвиняемый в письме, оказавшемся затерянным. Очевидно, что дальнейшее собирание доказательств должно осуществляться в направлении получения
220
ОБЩЕСТВО И ПРАВО 2012 №1 (38)
доказательств в менее производной степени. Иногда при этом следователю приходится "перебирать целую цепь" производных доказательств прежде чем он обнаружит доказательство впервой степени производности.
Деятельность следователя по обнаружению производных фактических данных должна умело сочетаться с оперативно-розыскной деятельностью. Успех в раскрытии преступления и, в частности, в обнаружении доказательств, во многом зависит от правильной координации следственных действий, проводимых следователем, с оперативно-розыскными мероприятиями, осуществляемыми органами дознания. Содействуя в обнаружении необходимых для расследования дела доказательств, органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, нередко получают необходимую производную информацию.
Успешной деятельности органов расследования по собиранию производного фактического материала может содействовать и привлечение общественности.
1. Чельцов М.А. Советский уголовный процесс: Учебник. М., 1951.
2. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. М., 1958.
3. Трусов А.И. Основы теории судебных до-казательств.М., 1960.
4. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации /отв. редактор И.Л. Петрухин. М., 2004.
5. Теория доказательств в советском уголовном процессе. М., 1973.
1. Cheltsov M. A. Soviet criminal trial: Textbook. M, 1951.
2. Strogovich M.S. Course of the Soviet criminal trial. M, 1958.
3. Trusov A.I. Main of the theory of judicial proofs. M, 1960.
4. The comment to the Code of criminal procedure to Russian Fedyaratsi editor I.L. Petrukhin. M., 2004.
5. The theory of proofs in the Soviet criminal trial. M, 1973.
