CC BY
36
Основы экономики, управления и права
Economy, Governance and Law Basis
2021 № 5 (30)
УДК 1 DOI 10.51608/23058641_2021_5_27
КОВИД-ДИССИДЕНТСТВО, «СМЕРТЬ ЭКСПЕРТИЗЫ» И ФИЛОСОФИЯ
КАК ВАКЦИНА ОТ НИХ
© 2021 С.Р. Муртазин*
В статье рассматривается связь такого феномена как «ковид-диссидентство» с процессом обесценивания экспертного знания. В качестве одних из главных предпосылок этого процесса рассматриваются чрезмерная уверенность человека в собственных знаниях и способностях, нежелание ставить их, а также свои убеждения, под сомнение, а также непонимание им основных принципов функционирования экспертного знания. С точки зрения автора, сохранению оптимального баланса между сомнением и верой в отношениях между экспертами и обывателями может помочь философия, качественно интегрированная в процесс образования.
Ключевые слова: экспертное знание, эксперты, обыватели, наука, философия, образование, доверие, познание.
Одним из наиболее заметных феноменов, присущих периоду пандемии, в котором мы находимся до сих пор, является феномен «ко-вид-диссидентства». Он проявлял и продолжает проявлять себя в самых разных формах: от сомнения в эффективности конкретных вакцин до полного отрицания самого факта эпидемии. С нашей точки зрения, причиной возникновения и распространения подобных форм «диссидентства» является процесс, который в своей известной книге «Смерть экспертизы» описывает американский профессор Том Николс. Это
- процесс постепенного обесценивания экспертного знания. Но по каким причинам это происходит?
Перед тем как ответить на этот вопрос, стоит несколько прояснить то, что мы будем подразумевать под «экспертами» и «обывателями». Дело в том, что проблема роли и значимости экспертного знания не может быть сведена к проблеме отношений «обывателей» и «экспертов» или «не-экспертов» и «экспертов» без прояснения двух важных нюансов. Первый
- это вопрос о значении слова «эксперт». Мы будем ориентироваться на достаточно ясное и понятное определение Николса. Он пишет, что «...эксперты - это люди, которые знают о конкретном предмете значительно больше, чем все остальные...» [1, P. 29]. При этом залогом подобного превосходства в знаниях о каком-либо предмете является, в том числе, долгое и кропотливое его изучение, будь то в рамках обра-
зования и научных исследований или в результате какой-либо многолетней практики ^м.: 2, P. 235]. Это, в свою очередь, неизбежно требует концентрации наших сил, внимания и времени на каком-то определённом предмете, его изучении и освоении. Второй нюанс может быть выражен достаточно просто. Он состоит в том, что каждый из нас в чём-то некомпетентен. То есть, даже будучи превосходными экспертами в своей области, мы не можем быть уверены, что наши знания столь же совершенны и в других областях. Говоря по-другому, «экспертами» мы можем быть только в определённом контексте, связанном с нашей профессиональной деятельностью или нашим профильным образованием. За его рамками мы становимся «не-экспер-тами» и даже «обывателями» или «профанами». То есть, противопоставляя «обывателей», «не-экспертов» или «профанов» «экспертам» мы должны помнить, что речь идёт не о характеристике людей, их умственных или познавательных способностей, но о той роли, которую они играют в рамках коммуникации. Например, в споре иммунолога-аллерголога с философом о вопросе вакцинации «экспертом» выступает именно первый. Но они поменяются ролями, если спор зайдёт, например, о политической философии Платона. Также стоит отметить, что сам Николс если и не отождествляет экспертное знание с научным, то, как минимум, часто подразумевает именно второе. Мы считаем этот шаг оправданным, потому что для
* Муртазин Салават Раисович ([email protected]) - аспирант, кафедра социальной философии Института социально-философских наук и массовых коммуникаций, ФГАОУ ВО «Казанский (Приволжский) федеральный университет» (Казань, РФ).
© АНО "Институт судебной строительно-технической экспертизы ", 2021
27
полноценного освоения научного знания даже в относительно узких его областях требуются годы образования и исследовательской деятельности.
Прояснив то, что мы понимаем под «обывателями» и «экспертами», вернёмся к проблеме «смерти экспертизы». Одна из главных причин данного процесса - это то, что многие люди часто переоценивают свои знания в той или иной области (иногда во всех), причём до такой степени, что считают себя достаточно компетентными, чтобы на равных спорить с экспертами и вовсе игнорировать их советы и рекомендации. Говоря словами Ортега-и-Гас-сета «массовый человек ощущает себя совершенным» [3, а 66], и не нуждающимся в том, чтобы прислушиваться к другим. При этом на поверку может оказаться, что точка зрения самоуверенного спорщика ошибочна на самом базовом уровне. Забавный пример приводит Николс, описывая ситуацию, когда некая студентка в одной из социальных сетей вступила в ожесточённый спор с экспертом по отравляющим веществам Дэном Казета, доказывая ему, что зарин - это газ. В данном случае также примечательно то, что изначально она обратилась за помощью по подготовке задания по этому яду к другим пользователям, а эксперт предложил ей свою помощь, немного поправив ошибки, допущенные в самом её обращении. Данный пример демонстрирует ещё одну из возможных причин «смерти экспертизы», а именно, явное нежелание людей пересматривать свои убеждения, даже если они противоречат точке зрения специалиста, куда лучше разбирающегося в том или ином вопросе. Если в приведённой выше перепалке о зарине, пострадала репутация студентки и, возможно, её карьера, то в областях, требующих конкретного выбора и конкретных действий, подобное упрямство может иметь неблагоприятные, и даже трагические последствия. В качестве примера мы можем привести случаи, когда родители, являющиеся ВИЧ-диссидентами, саботируют лечение собственных детей. Или же случаи, когда нежелание людей вакцинироваться приводит к вспышкам заболеваний, которые считались побеждёнными. Говоря иначе, «смерть экспертизы» - это проблема не только сугубо теоретическая. Она оказывает значительное влияние на нашу повседневную жизнь, на нашу безопасность и безопасность окружающих нас людей.
Нельзя не отметить, что позиция подобных оппонентов экспертного знания весьма близка
к тому, что в рамках современной эпистемологии обозначается как «эпистемический эгоизм», о котором, например пишут такие исследователи, как А.Р. Каримов, Линда Загзебски (Linda Trinkaus Zagzebski), Ричард Фоли (Richard Foley) [см. 4, P. 86] и т.д. Говоря кратко, подобного рода «эгоизм» предписывает нам не доверять свидетельствам и убеждениям другого, так как «они являются результатом использования их познавательных способностей» [5, с. 329], а не наших собственных. При этом «слабые» формы подобного эгоизма предполагают не полный отказ опоры на свидетельства другого, но избирательное доверие им. Как, например, пишет Загзебски, «слабый» эписте-мический эгоист считает необходимым и разумным довериться другому, но только в том случае, если это соотносится, в том числе, с его собственными убеждениями [6, P. 226]. В таком случае любой человек может стать для нас авторитетом, если то, что он говорит, совпадает с нашими первоначальными установками и предубеждениями. Самые очевидные примеры из той же книги Николса, когда выбор авторитетного мнения является, по крайней мере, сомнительным - это случаи, когда главной советчицей в вопросах женского здоровья становится актриса Гвинет Пэлтроу, а в вопросах вакцинации - комик Джим Керри. К экспертам также могут прислушиваться, но только в том случае, если они говорят то, что от них хотят услышать. К сожалению, очень часто в подобных случаях эксперты либо просто некомпетентны в том, о чём говорят (например, нобелевский лауреат по химии Лайнус Полинг, советовавший людям лечить все болезни витамином С), либо являются носителями идей, которые считаются большинством их коллег, в лучшем случае, сомнительными (самый очевидный пример - некие «специалисты», на которых периодически ссылаются те же антиприви-вочники или ковид-диссиденты). При этом распространение Интернета скорее усугубляет данную проблему, а не способствует её решению. С одной стороны, оно даёт иллюзию возможности за секунды стать компетентным в любом вопросе, задав тот или иной вопрос голосовому помощнику в браузере. С другой стороны, пользователи Интернета чаще всего ограничивают себя источниками, которые согласуются с их текущими убеждениями, а не ставят их под сомнение, тем самым подкрепляя свою уверенность в их абсолютной истинности и очевидности.
Основы экономики, управления и права 2021
Economy, Governance and Law Basis
№ 5 (30)
Таким образом, с нашей точки зрения, главная причина кризиса взаимоотношений между «экспертами» и «обывателями» — это чрезмерная самоуверенность современного человека, убеждённого в совершенстве собственных убеждений и знаний, а также его неспособность здраво оценить границы собственных компетенций и способностей. Причём, как показывает пример с Полингом, эта проблема характерна даже для признанных в своей области экспертов. Мы согласны с Николсом, что источниками подобной самоуверенности являются, во-первых, мгновенный доступ к информации в Интернете, который создаёт иллюзию возможности узнать о чём угодно, не тратя время на образование, при этом, как ни странно, сужая кругозор пользователя, а не расширяя его. К тому же далеко не вся эта информация в сети является достоверной. Второй источник подобной необоснованной самоуверенности современного обывателя - это сложившаяся система образования. И в этом пункте наша позиция несколько отлична от той, что высказывает в своей работе американский профессор. Мы согласны с тем, что современное образование по большей части поощряет самонадеянность и излишнюю уверенность студентов, их неспособность трезво оценить свои знания и способности, а также прислушиваться к противоположной точке зрения. Этому способствуют, с одной стороны, идея равноценности мнения студентов и мнения преподавателей вкупе с практикой оценки преподавателей студентами (по сути, оценка экспертов профанами), с другой - акцент не на качестве результата образовательного процесса, а на его комфортности для учащихся (что, в том числе, достигается упомянутой ранее оценкой преподавателей студентами). Однако, с нашей точки зрения, Николс упускает из виду то, каким образом образование может способствовать пониманию или непониманию нами того, как функционирует экспертное знание, в том числе научное. Например, очень часто в качестве аргумента против доверия медицине как науке, приводятся случаи, когда какие-либо её выводы и решения оказались ошибочными. Или же утверждается, что неспособность специалистов дать стопроцентную гарантию защиты от заболевания или отсутствия побочных эффектов после применения вакцин является достаточным аргументом против вакцинации. Однако, если мы будем знать об основных принципах и механизмах научного познания, а
также том, как функционирует научное знание, мы сможем понять, что эти аргументы неубедительны. Например, может оказаться, что способность постоянно выявлять свои собственные ошибки, публично обсуждать эти ошибки, и, самое главное, стремление их исправлять, является не недостатком, но преимуществом научного знания. Именно необходимостью выявления ошибок и даже случаев обмана продиктовано, например, требование общедоступности результатов исследований, которое, например, Роберт Мертон обозначает как «коммунизм» [7, с. 775-778]. То есть, в контексте переполненного различного рода источниками информации мира, важным становится не только овладение тем или иным набором базовых знаний, в том числе научных, но также понимание того, каким образом учёные пришли к этому знанию.
Мы убеждены, что указанные выше недостатки образовательного процесса могут быть скорректированы посредством основательного и продуманного внедрения в него той дисциплины, для которой проблема нашего знания и нашего незнания является одной из ключевых, то есть философии. Именно в рамках данной дисциплины мы можем найти проработанные пути решения проблем, лежащих в основе обесценивания экспертного знания. С одной стороны, философия подчас ставит под сомнение нашу убеждённость в том, что мы действительно что-то знаем. В том числе этим, например, знаменит Сократ [см.: 8, ^ 642-668]. Практика диалогов, подобных тем, что афинский философ вёл со своими собеседниками, могла бы подстегнуть учащихся обратить внимание на то, насколько обоснована их уверенность в том, что они о чём-то знают или даже знают лучше других. С другой стороны, именно в рамках курса философии преподаватели смогли бы ознакомить учащихся с базовыми знаниями в области философии науки, эпистемологии и теории аргументации. Это позволило бы не просто вернуть доверие экспертам, но и сохранить баланс между слепой верой в них и такой же слепой к ним неприязнью. С одной стороны, понимание основ философии науки и эпистемологии позволило бы студентам получить адекватное представление как о достоинствах, так и границах того же научного знания. С другой стороны, освоение базовых принципов и норм аргументации позволило бы им лучше формулировать свою позицию, а также по достоинству оценить аргументацию
© АНО "Институт судебной строительно-технической экспертизы", 2021
29
других, например своего оппонента в том или ином споре. Таким образом, в рамках образовательного процесса философия может выступить своеобразной интеллектуальной «прививкой», предотвращающей попадание человека под влияние некоторых, как минимум, сомнительных «кружков» и сообществ, например тех же «ковид-диссидентов», а также различного рода псевдоэкспертов по всех областях.
Библиографический список
1. Nichols T. The Death of Expertise. New York: Oxford University Press, 2017. 252 p.
2. Fricker E. Testimony and epistemic autonomy // The Epistemology of Testimony. Edited by Jennifer Lackey, Ernest Sosa. New York: Oxford University Press, 2006. pp. 225-312.
3. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс: Сб.: Пер. с исп. / X. Ортега-и-Гассет. - М.: Изд-во АСТ, 2002. 509 с.
4. Foley R. Intellectual Trust in Oneself and Others. Cambridge: Cambridge University Press, 2004. 182 p.
5. Каримов А.Р. Эпистемология добродетелей: монография. - СПб: Алетейя, 2019. 428 с.
6. Zagzebski, L. T. Epistemic Values. New York: Oxford University Press, 2020. 364 p.
7. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. - М.: ACT: ACT Москва: Хранитель, 2006. 873 с.
8. Гатри У.Ч.К. История греческой философии в 6 т. Т III: Софисты. Сократ / Пер. с англ. под ред. И.Н. Мочаловой и В.В. Прокопенко. - СПб.: Владимир Даль, 2021. 823 с.
Поступила в редакцию 29.09.2021 г.
COVID DISSENT, THE «DEATH OF EXPERTISE» AND PHILOSOPHY AS A VACCINE AGAINST THEM
© 2021 S.R. Murtazin*
The article considers the connection between the phenomenon of "covid dissidence" and the process of devaluation of expert knowledge. One of its main prerequisites is the excessive confidence of the person in his own knowledge and abilities, reluctance to put them, as well as his beliefs, under doubt, as well as his lack of understanding of the basic principles of expert knowledge functioning. From the author's point of view, philosophy, integrated into the process of education, can preserve the optimal balance between doubt and faith in relationships between experts and average people.
Keywords: expert knowledge, experts, common people, science, philosophy, education, trust, cognition.
* Murtazin Salavat Raisovich ([email protected]) - Postgraduate student, Department of Social Philosophy, Institute of Social and Philosophical Sciences and Mass Communications, Kazan (Volga Region) Federal University (Kazan, RF).
Received for publication on 29.09.2021
