CC BY
162
УДК (343.352 : 159.9) : 351.74 ББК 88
Г. С. Помаз
КОРРУПЦИОННОЕ ПОВЕДЕНИЕ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ КАК РАЗНОВИДНОСТЬ ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ
Статья посвящена анализу коррупционного поведения сотрудников органов внутренних дел какразновидности девиантного поведения. Автор описывает социологические и психологические аспекты отношения к коррупции в современном обществе, приводит результаты эмпирического изучения отношения к коррупции сотрудников правоохранительной системы.
Ключевые слова: девиантное поведение, аддиктивное поведение, коррупционное поведение, коррупционная зависимость, отношение к коррупции.
LAW ENFORCEMENT OFFICERS CORRUPT CONDUCT AS A KIND OF DEVIANT BEHAVIOR
This article analyzes the corrupt behavior ofpolice officers as a form ofdeviant behavior. The author describes the sociological and psychological aspects of relationship to corruption in modern society, it analyses of corrupt behavior of employees as a separate type of addictive behavior. The author gives the results ofan empirical study of the relationship of law enforcement officers to corruption.
Keywords: deviant behavior, addictive behavior, corrupt behavior, corruption dependence, relationship to corruption.
Деятельность сотрудников правоохранительных органов направлена на обеспечение соблюдения существующих законов гражданами государства. В этом смысле коррупционное поведение сотрудников является одной из самых опасных и нежелательных девиаций. Вместе с тем его распространенность не остается незамеченной обществом, резко и негативно оценивается им. В частности, общероссийский опрос общественного мнения, проведенный в феврале 2013 года специалистами Аналитического центра им. Ю. Левады по заказу «Общественного вердикта», показал, что одной из первоочередных задач в работе полиции около половины опрошенных граждан (47 %) считают необходимость искоренить вымогательство и коррупцию в органах внутренних дел [1].
Эти данные актуализируют необходимость изучения психологических аспектов коррупции с целью развенчивания устоявшихся представлений о ее неизбежности и неискоренимости.
Понимание общественной опасности распространения коррупционного поведения входит в противоречие с тенденцией оценивать его как вариант нормы. Исследования социологов (Левада-Центр, фонд «Индем») показывают, что россияне воспринимают коррупцию уже не как опасное преступление, но как привычные условия жизни. Г. Сатаров, президент фонда «Индем»,
более десяти лет изучающего коррупцию в России, приходит к выводу, что быть коррупционером в сознании современного человека - это не преступление, а вполне нормальное поведение [2].
Социологический взгляд на проблему восприятия коррупции выявляет амбивалентность отношения к ней. Так, Э. О. Леонтьева приходит к выводу, что в сознании россиян существуют три наиболее распространенных стереотипа в восприятии коррупции:
1) россияне негативно относятся к коррупции, что находит свое подтверждение практически во всех массовых опросах, посвященных изучению отношения населения к коррупции;
2) россияне оправдывают и поддерживают коррупцию в виде «легких» служебных нарушений, допуская дружеское участие в решении служебных проблем, блат, благодарности, протекционизм и проч. Это происходит, потому что в массовом сознании эти практики не воспринимаются как коррупционные;
3) неискоренимость коррупции. Согласно данным всероссийских опросов, проводимых такими авторитетными центрами изучения общественного мнения, как ФОМ и ВЦИОМ, в возможность искоренения коррупции верят не более трети россиян, в то время как 57-58 % убеждены, что она непобедима. Несмотря на внешнее ее неприятие, большинство граждан склонно принимать и оп-
равдыватъ ее как необходимый, полезный и удобный способ решения проблем [3, с. 136].
С точки зрения социальной нормы коррупционное поведение можно рассматривать как один из видов девиантного поведения, которое определяется соответствием или несоответствием тех или иных поступков профессиональным нормам и социальным ожиданиям. Однако критерии определения девиантного поведения неоднозначны и часто вызывают разногласия. С этой позиции определять однозначно коррупционное поведение как девиантное не всегда представляется возможным: если коррупция стала в определенном смысле «нормой» социальных отношений, то коррупционное поведение тоже является «нормой», пусть и искаженной (извращенной) с точки зрения морали и права [4, с. 323]. Такой подход предлагает теория коррупционной нормы, суть которой заключается в том, что коррупция - норма в системе государственной службы в условиях тотального отчуждения госслужащих от ценностей нормосообразного поведения [5, с. 131]. В свете теории отчуждения коррупционное поведение может рассматриваться как рассогласование личных нравственных норм с общественными нормами морали и права. Это рассогласование у государственных служащих может произойти как во время исполнения служебных обязанностей, так и до вступления в должность: вероятно, само желание стать государственным служащим рождается из-за возможности использовать свое служебное положение в личных целях. Так, например, сотрудниками ГИБДД молодые люди могут становиться ради относительно легкого получения незаконной прибыли.
С учетом данных положений правомерно ли рассматривать коррупционное поведение сотрудников полиции в качестве разновидности деви-антного поведения? В современной научной литературе имеется немало источников, оценивающих коррупционное поведение как девиантное. В частности, А. В. Моруга в своем исследовании обосновывает возможность считать коррупционное поведение вариантом девиантного поведения и называет коррупцию самой распространенной формой девиации в системе социального управления России [6, с. 8]. Причинами распространения коррупции автор называет нарушение законов, принципов и функций социального управления, а также излишнюю бюрократизацию.
Психологические исследования коррупционного поведения сотрудников органов внутренних дел также основываются на понимании коррупции как разновидности девиации. Согласно дан-
ным этих исследований, коррупционное поведение не столько детерминируется внешними обстоятельствами, сколько зависит от внутренних факторов. В частности, осужденным за коррупцию сотрудникам присущи такие качества, как тенденция к сокращению круга общения, осмотрительность при установлении дружеских отношений, отсутствие жалости к жертвам коррупции и т. п. В психологическом профиле коррупционеров выявлены черты, характерные для бывших сотрудников правоохранительной системы, которые были осуждены за общеуголовные преступления [7, с. 56-65].
Намечена тенденция рассматривать коррупционную зависимость в качестве отдельного вида аддиктивного поведения. В частности, А. В. Николаев утверждает, что под понятием «коррупционная зависимость», или «коррупциомания», следует понимать навязчивую потребность быть все более вовлеченным в коррупционные практики [8, с. 25]. Именно у сотрудников полиции коррупционная зависимость может приобретать большую остроту по сравнению с представителями других видов социальной деятельности. Это обусловлено содержательными особенностями профессиональной деятельности работников правоохранительной сферы, к которым относятся: жесткая правовая регламентация профессионального поведения; обязательный и властный характер полномочий; экстремальный характер профессиональной деятельности на фоне высоких психоэмоциональных нагрузок и дестабилизирующих факторов; нестандартный характер профессиональной деятельности в совокупности с высокой персональной ответственностью.
Личность представителя правоохранительной системы подвергается коррупционным де-струкциям, которые сопровождаются искаженным нравственным развитием, появлением негативных качеств, отклонений от социальных и индивидуальных норм, меняющих профиль личности. Изменение когнитивной структуры у сотрудников ОВД часто приводит к коррупционной акцентуации личности - чрезмерному усилению некоторых свойств и качеств личности, что может проявляться в авторитарности, агрессивности, социальном лицемерии, поведенческом трансфере, эмоциональной индифферентности.
Длительная работа в занимаемой сотрудником должности и вовлечение его в коррупционные практики приводят к значительному изменению структуры его личности, а также искажают жизненную реальность сотрудника путем во-
влечения в этот процесс других людей. Так происходит создание коррупционной сети и новых социальных норм и стандартов поведения, в которых осуждению коррупционных актов не находится места.
Таким образом, изменение структуры социальных норм и стандартов поведения, выражающееся в отсутствии осуждения коррупционного поведения и принятия его в качестве нормы, можно рассматривать как психологическую детерминанту и одновременно показатель уже сформированного или формирующегося коррупционного поведения.
С целью изучения психологических детерминант формирования коррупционного поведения сотрудников полиции в Ростовском юридическом институте МВД России было проведено анкетирование обучающихся. Всего был опрошен 151 человек, в том числе 66 руководителей территориальных органов МВД России, проходящих курсы повышения квалификации, 65 слушателей заочной формы обучения и 20 человек, обучающихся на 5 курсе института. Анкета содержит 30 вопросов, направленных на изучение трех возможных факторов возникновения коррупционного поведения. В контексте данной статьи представляет интерес анализ ответов на 1118 вопросы, относящиеся ко второму фактору -отношению к коррупции.
Большинство опрошенных признали коррупцию нежелательным и опасным явлением для нашей страны. Вместе с тем каждый пятый сотрудник уточняет: «Смотря что понимать под коррупцией», а 3 % респондентов считают, что коррупционные отношения облегчают ведение бизнеса и решение деловых проблем.
А вот при ответе на вопрос о том, искоренима ли коррупция в нашей стране, мнения разделились. Так, 35 % сотрудников и 56 % слушателей уверены, что она неискоренима, так как у коррупции в нашей стране глубокие исторические корни. 33 % не согласны с этим и думают, что для искоренения коррупции нужно лишь усилить ответственность за коррупционные преступления. 28 % сотрудников отмечают, что для этого нужна политическая воля. А некоторые снова уточняют: «Смотря что понимать под коррупцией».
Следующий вопрос содержит предложение сформулировать определение коррупции. Большинство опрошенных дали ответы, близкие к правовому определению коррупции как должностного преступления. Многие также отметили, что в основе коррупционного поведения сотрудников и руководителей органов МВД России ле-
жит использование служебного положения в целях личного обогащения. Были получены также следующие ответы: «использование служебного положения для принятия незаконных решений», «сращивание власти и преступности», «выполнение своих служебных обязанностей за иное вознаграждение, выгоду», «коррупция - это когда уголовные дела продаются, негодяи уходят от ответственности, когда за деньги назначаются на должности некомпетентные граждане», «завладение (использование) денежными средствами чиновниками в личных целях, а не во благо населения», «подрыв основ общественно-экономического строя в стране, покровительство, попустительство, которые создают неравный доступ граждан к службе в государственных, муниципальных органах». Такие ответы свидетельствуют о достаточно точном понимании смысла коррупционного поведения, его правовых и социально-экономических последствий для общества.
Наиболее интересным оказалось выяснение отношения к коррупции как к норме или отклоняющемуся поведению. Ровно половина опрошенных слушателей и 48 % сотрудников считают коррупцию в любых проявлениях преступлением. Вместе с тем 12 % сотрудников и 25 % слушателей признают, что без нее современное общество существовать уже не сможет, а 22 % сотрудников и 19 % слушателей отмечают, что иногда без коррупционных отношений невозможно решить даже вполне законные проблемы. Фактически такими ответами сотрудники полиции признают тотальное распространение коррупции во всех сферах общественных отношений и даже в какой-то мере оправдывают ее существование.
Доказательством такого достаточно лояльного отношения к коррупции служат также ответы на вопрос о возможности дружеского участия в решении служебных проблем. Большинство опрошенных (43 % сотрудников и слушателей) отвечают, что иногда, в особых случаях, прибегают к нему, а 37 % сотрудников и 43 % слушателей признались, что допускают такое участие.
Эти данные дополняются ответами на вопрос о том, важно ли иметь полезные связи и влиятельных знакомых. 53 % сотрудников и 43 % выпускников вуза прямо говорят о том, что это помогает им добиваться своих целей. И только 22 % сотрудников и 13 % слушателей утверждают, что никогда не используют свои связи для решения деловых и личных проблем. Интересно, что практически каждый четвертый выпускник (22 %) отметил, что наличие таких связей повышает их значимость и самооценку. Многие из
опрошенных также заметили, что такая практика распространена повсеместно.
С полученными данными согласуются и ответы на вопрос о том, является ли обмен подарками и услугами в сфере распределения общественных благ, продвижение по службе родственников и друзей разновидностью коррупционного поведения. Ровно половина опрошенных выпускников и 29 % действующих сотрудников ответили, что для нашего менталитета это нормально. 12 % сотрудников уверены, что это нормально, так как распространено повсеместно. Некоторые акцентировали внимание на стоимости подарка, считая, что она служит водоразделом между нормальным и противоправным поведением. И только каждый второй сотрудник утверждал, что это все-таки разновидность коррупционного поведения.
Завершает исследование вопрос о том, как повлияет на жизнь людей полное искоренение коррупции. Только половина опрошенных сотрудников и 56 % слушателей считают, что людям станет проще решать свои проблемы. Вместе с тем 15 % сотрудников и 19 % слушателей, напротив, думают, что это только осложнит урегулирование проблемных вопросов.
Анализируя полученные результаты, необходимо отметить существование амбивалентной позиции сотрудников полиции по отношению к коррупции. С одной стороны, они прекрасно понимают сущность и негативные правовые, социальные, экономические и моральные последствия распространения коррупции в нашей стране. С другой стороны, они часто оправдывают существование коррупционных отношений, объясняя их особенностями русского менталитета, повсеместной их распространенностью и практической непобедимостью в связи с этим.
Причины этого явления заключаются в том, что реальные сообщества людей, основанные на личных связях, родстве и дружбе, становятся для человека более значимыми, чем такие большие концепты, как «страна», «народ», «нация». В рамках такого «малого сообщества» коррупция не осознается и не фиксируется участниками взаимодействия.
Анкетирование, в частности, показало, что даже сотрудники правоохранительных органов не имеют четких критериев различения коррупционных и некоррупционных связей. Таким образом, у сотрудников отмечается деформация профессионального правосознания, заключающаяся в формировании идей, взглядов, представлений, эмоций, искажающих правовую действительность. Подобный правовой нигилизм и пра-
вовой инфантилизм являются психологической предпосылкой противоправного поведения.
Следовательно, при рассмотрении коррупции необходимо акцентировать внимание на социально-психологических причинах, способствующих формированию так называемой «мелкой», бытовой коррупции, основанной на личных связях и доверии. Изучение психологических детерминант формирования именно этой разновидности коррупции и повсеместного соучастия в ней поможет определить направления для выработки мер по ее профилактике.
Одним из направлений психологической профилактики коррупционного поведения является работа по изменению сознания представителей правоохранительной сферы, выработке у них отрицательного отношения, негативных представлений о коррупции, искоренение соответствующих поведенческих практик.
Важное направление участия психологии в борьбе с коррупцией - психологический мониторинг законов антикоррупционной направленности, необходимость которого признают и юристы.
Среди возможностей психологической науки в преодолении проблем коррупции следует назвать также использование специальных психологических методов, в частности, применение опроса с использованием полиграфа, психологических тестов при решении задач кадровой политики, методов индивидуальной и групповой психотерапии и других.
Указанные направления, естественно, не исчерпывают потенциальные возможности психологической науки и практики в борьбе с коррупцией. Главное же состоит в том, что такие возможности имеются и психологии надлежит активно включаться в решение этой проблемы, которую трудно не признать одной из основных в современной России.
Литература
1. URL // http://www.levada.ru/04-03-2013/in-deks-doveriya-politsii
2. Сатаров Г. Диагностика российской коррупции: социологический анализ (краткое резюме доклада). М., 2002.
3. Леонтьева Э. О. Стереотипы восприятия коррупции в массовом сознании россиян // Власть и управление на Востоке России. 2009. № 2 (47).
4. Ванновская О. В. Личностные детерминанты коррупционного поведения // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. 2009. № 102.
5. Ванновская О. В. Обоснование концепции коррупционного поведения госслужащих // Вестник МГОУ. Серия «Психологические науки». 2011. № 3.
6. Моруга А. В. Девиации в системе социального управления в России: автореф. дис. ... канд. социол. наук. М., 2011.
7. Журавлев А. Л., Юревич А. В. Коррупция в современной России: психологический аспект // Знание. Понимание. Умение. 2012. № 2.
8. Николаев А. В. Коррупционная зависимость представителей правоохранительной сферы как вид социальной аддикции // Дискуссия. 2012. № 3 (21).
УДК 323 (470) ББК 66
А. В. Зубарева
КСЕНОФОБИЯ КАК УГРОЗА НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
Статья посвящена анализу ксенофобии как социально-психологическому феномену, формам ее проявления в современном мире и перспективам борьбы с ней в России. Автором рассматривается история формирования ксенофобии в европейском и русском национальном сознании.
Ключевые слова: ксенофобия, национализм, толерантность, идентификация, солидарность.
XENOPHOBIA AS A THREAT TO NATIONAL SECURITY OF RUSSIA
The article is devoted to the analysis of xenophobia as a socio-psychological phenomenon, manifestations of xenophobia in the modern world and perspectives of its control in Russia. Also review the history of the formation of xenophobia in the European and Russian national consciousness.
Keywords: xenophobia, nationalism, tolerance, identity, solidarity.
Ксенофобия: история и причины формирования
История человеческого общества насчитывает несколько тысячелетий. Социальные отношения эволюционировали от родоплеменного к сложному капиталистическому и информационному строю, но проблемы восприятия людьми друг друга остаются прежними. Люди, жившие в условиях первобытно-общинного строя, естественным образом воспринимали чужое и незнакомое как опасность. Известный историк и психолог Б. Ф. Поршнев [6] пишет, что первыми структурами коллективного сознания являлись те, которые отвечали за идентификацию «чужого» и лишь потом за самоидентификафию. «Мы» воспринималось как противопоставление «Другим», «чужим», непредсказуемым и враждебным. Иные племена, говорящие на другом языке, соблюдающие другие обычаи, демонизировались, их представители воспринимались не просто как враги, а как «не-люди».
Испокон веков существовала психологическая альтернатива «мы - они», которая легла в основу социального порядка в мире. Создание замкнутых «мы-групп» и настороженное или враждебное отношение ко всем чужим «они-группам» стали за-
логом выживания. Стремление человека делить мир на «свой» и «чужой» - одна из базовых особенностей человеческой природы и центральный психологический механизм ксенофобии.
Необходимо отметить, что, во-первых, проявление ксенофобии тесно связано с социальной идентичностью на «своих» и «чужих»; во-вторых, ксенофобия выступает защитно-компенсаторным механизмом закрепления и сохранения идентичности; в-третьих, ксенофобия является способом урегулирования отношений экономического и политического неравенства в социуме; в-четвертых, ксенофобия представляет собой инструмент политических манипуляций, который господствующие социальные группы используют для реализации своих целей.
Таким образом, ксенофобия, с одной стороны, - это форма социально-психологической защиты индивида и группы, а с другой - элемент политической технологии, конструирующей тот или иной образ «чужого» для достижения конкретных целей, что характеризует ее как сложное и противоречивое явление.
Структуры бессознательного в психике человека обладают устойчивой природой, и негативное восприятие чужих, иных, незнакомых за-
