CC BY
238
4 (139) - 2010
Поиск. Проблемы. Решения
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ КОПРЕДЕЛЕНИЮ ПРИГРАНИЧНЫХ ТЕРРИТОРИЙ
Л. Л. БОЖКО, кандидат экономических наук,доцент, проректор по учебной работе E-mail: leonlaris@mail. ru Рудненский индустриальный институт, Республика Казахстан
Рассмотрены теоретические вопросы формирования приграничных территорий с позиции следующих категорий: пространство, сообщества и группы людей, отношения, существующие между ними. Исследована динамика экономики регионов казахстанско-российского приграничья, а также приведена сравнительная характеристика экономического развития сопредельных регионов Казахстана и России.
Ключевые слова: приграничная территория, сопредельное сообщество, идентичность, самоидентификация, вернакулярный район, взаимодействие, транс-граничность.
Глобализация экономики, интенсивные процессы международной интеграции и кардинальные изменения на политической карте Европы, произошедшие в течение последних десятилетий ХХв., актуализируют проблематику границ и развития регионов в условиях приграничного положения. В мире появились научные исследования, связанные с разработкой совместных программ развития территорий, находящихся в непосредственной близости от государственной границы. Для большинства стран мира приграничные районы стали преобладающими как по площади, так и в ряде случаев по населению.
Вопросы приграничья имеют как научное, так и практическое значение, поскольку с ними связаны определенные экономические и геополитические действия государств и региональных властей. Для таких территорий разрабатываются специальные
приоритеты и ограничения в социально-экономической и экологической политике.
Понятие «приграничная территория» (как единое экономическое пространство) становится центральной категорией анализа феномена границ. В связи с этим, все шире стало использоваться данное понятие в научных исследованиях. Но часто в понятие «приграничная территория» разными специалистами вкладывается далеко не одинаковое содержание, что обусловлено нечетким определением границ, свойств, функций и типов таких территорий.
Разные трактовки и отсутствие единого подхода к определению понятия «приграничная территория» подтверждаются в настоящее время практикой. Так, например, проблемы, связанные с приграничным положением территории, проявляются далеко за пределами приграничных образований, и решать их приходится органам исполнительной власти на региональном уровне.
Следует отметить, что в данном контексте термина «приграничная территория» целесообразно рассмотреть три основных аспекта: пространство, сообщества и группы людей, а также отношения, существующие между ними.
Определение приграничных территорий в контексте категории «пространство». Одним из нерешенных вопросов, связанных с понятием «приграничная территория», является выделение границ. Для определения территориальных границ в литературе используются понятия «пограничное
пространство», «приграничное пространство» и «пограничье».
Пространство — один из основных, базисных факторов, воздействующих на формирование и функционирование политических систем. Основной пространственной общностью, доминирующей системой, организующей указанные процессы, до недавнего времени считалась нация.
«Со времен Французской революции национальное государство стало доминирующей, а скорее и почти единственной легитимной формой политической организации, а также основным «двигателем» коллективной идентичности» [1]. Современная система государств построена по западноевропейской модели. Государства Западной Европы прошли через болезненный процесс национальной интеграции, «собирая» территории и создавая мощные органы управления в центрах метрополии, развивая национальные рынки. Соответственно, и исследователи уделяли явно приоритетное внимание этой форме политической организации общества. Стройная и строгая система национальных государств «размывается», идет процесс частичной передачи суверенитета на наднациональный и субнациональный уровни [2, с. 5].
Пространство П. Клаваль определяет, в первую очередь, как протяженность [13]. Оно одновременно и основа для существования групп людей, и среда их деятельности. Человек производит не только материальные блага. Он тратит часть своего времени и своей энергии на цели чисто социальные. Пространство является ареной деятельности, связанной как с объединением, так и перемещением людей, следовательно, его можно определить как расстояние — препятствие для передвижения людей, вещей и идей. Удаленность затрудняет социальные взаимодействия.
Расстояние относительно: оно определяется средой и уровнем техники. Социальное расстояние не только препятствие или основа для деятельности: оно может быть базой духовных интересов, а следовательно, признаком, отличительной чертой. Социальное расстояние стало фактором гораздо более разделяющим, чем реальное (физическое) расстояние. В результате пространство включается в сложную иерархическую систему общества [13, с. 59].
Синтез, ведущий к пониманию экономического пространства (реальности), закономерностей его динамики, может быть осуществлен, по мнению Н. М. Сурниной, с учетом, по меньшей мере, трех
различающихся образов-картин экономической реальности (по И. Шумпетеру — видений):
• пространства деятельности хозяйствующих субъектов (неоклассическая школа);
• кругооборотов ресурсов, доходов, продуктов (классическая и кейнсианская школы);
• совокупности экономических институтов («но-воинституционалистский» подход, сочетающий идеи неоклассической и неоавстрийской теоретической традиции, неортодоксальный) [13, с. 67].
Каждая из этих картин претендует на то, чтобы представлять экономическую реальность, как таковую или, как минимум, ее ядро, будучи, по сути, частными, взаимодополняющими друг друга, так как, выделяя одни экономические явления, они абстрагируются от «прочих равных условий».
Таким образом, инвариант пространства может быть шире территории и даже не совпадать с ней; кроме того, он закрепляет политические, социальные, экономические и даже правовые составляющие существующей системы.
Под термином «пограничное пространство» понимается социально-географическая зона вдоль границы или вдоль пункта в глубине территории страны, в пределах которой наблюдаются пограничные процессы и явления, связанные с интересами соседних стран и взаимодействием между их экономическими, культурными, правовыми и политическими системами [8, с. 364—365].
Пограничное пространство Л. Б. Вардомс-кий и C.B. Годунов [4, с. 301] характеризуют как зону, охватывающую государственную границу, пункты пропуска через государственную границу и связанные с ними объекты внутри страны, приграничную территорию, воздушное пространство, трансграничные (пограничные) водные объекты, внутренние морские воды, территориальное море, их подводную среду, континентальный шельф и исключительную экономическую зону.
Мировая практика располагает многочисленными примерами, свидетельствующими, что границы способны перерождаться, меняя свое первоначальное значение, при этом вдоль них создается особый тип пространства, характеризующийся собственными измерениями экономической, социальной и политической жизни, замыкаемый в понятии «приграничное пространство». Термин «приграничное пространство» трактуется как пространственное взаимодействие экономической, правовой, социальной и других систем соседних государств [4, с. 345].
В результате процессов глобализации функции границ и конфигурация приграничного пространства радикально изменились. Границы стали легко проницаемыми для многих видов потоков, в частности информации и капиталов, резко снизилась роль таможенных ограничений. Приграничное пространство в настоящее время охватывает не только зону вдоль линии государственной границы, но и многие территории далеко в глубине территории страны — вокруг морских портов, свободных экономических зон и др.
С точки зрения региональной экономики приграничные территории могут быть рассмотрены как: зоны, полюса, административные и политические образования [3, с. 43—44].
Академик А. Г. Гранберг сформулировал понятие «приграничный регион» как территорию, на которую оказывает существенное влияние государственная граница, основными функциями которой являются барьерная, фильтрующая, контактная. Гранберг рассматривал три уровня приграничья: макроуровень, мезоуровень и микроуровень [6, с. 66—67].
Таким образом, указанные подходы позволяют определить приграничную территорию с позиции категории «пространство» как определенную территорию, которая является частью геосистемы региональной размерности, прилегающей к государственной границе (или выходящей за ее пределы), и — одновременно — частью целостного природно-хозяйственного района (или их сочетаний), экономическая, социальная, культурная и экологическая ситуации в котором зависят от состояния прилегающей территории соседнего государства, и, в свою очередь, оказывает на нее влияние.
Ученые отмечают, что выделение приграничной территории и определение ее границ должно удовлетворять трем основным условиям:
• совпадение одной из ее границ с государственной;
• принадлежность территории к определенному природно-хозяйственному району;
• наличие значительной социально-экономической и экологической связи с сопредельной территорией соседнего государства. Приграничные территории как территории,
объединяющие сопредельные сообщества. Границы — это сравнительно недавние социальные конструкты, создающиеся сначала в социальных представлениях, а затем уже обозначаемые на карте [8,с. 318].
Помимо функционального подхода к изучению границ в контексте приграничного сотрудничества важную роль играет их исследование с позиций территориальной идентичности, т. е. — самоидентификации человека с определенной социальной и/или территориальной группой, прежде всего, этнической. По мнению российского политгеографа В. А. Колосова, если нет стабильной политической идентичности, нет и устойчивых границ, стабильного государства в целом [11].
Близость границы трансформирует как внутренние, так и внешние факторы, определяющие жизненную сферу и поведение человека. К внешним факторам относятся социально-экономические условия и государственно-правовые ограничения. К внутренним факторам можно отнести пространственные предпочтения, «ментальную карту», существующую в сознании человека, систему ценностей и возможностей, характеризующую как каждую личность, так и социальные группы в целом. Важна этническая и политическая (государственная) идентичность людей, т. е. отождествление себя и своих интересов с интересами лиц своей национальности, граждан своего государства, жителями своего региона или местности [11, с. 165].
Хотя этническая идентичность по-прежнему занимает центральное место в территориальной самоидентификации человека, ее роль постепенно падает. Многие люди идентифицируют себя сразу со многими территориальными и/или этническими общностями [8, с. 324].
Феномен идентичности как качества, являющегося результатом индивидуального или коллективного самовосприятия в виде определенного социального объекта, позволяет отнести приграничные территории к вернакулярным районам.
Понятия «вернакулярный район» (vernacular region) и идентичное по смыслу «образный район» (perceptual region) — относительно новые. Синонимами слова «вернакулярный» (от лат. vernacular — местный, родной) являются термины «колониальный» (от лат. colonus — колон, древнеримский поселенец, арендатор земли, житель провинции) и «рустичный» (лат. rusticus — сельский, грубый) [14, с. 34]. Терри Джордан дает им такое определение: «Образный или вернакулярный район существует как часть народной культуры. Вернакулярные районы — скорее продукт пространственного восприятия «среднего человека». Согласно исследованию Р. Хейл из университета штата Миннесота (1972), почти две трети территории смежных штатов США
покрыто вернакулярными районами, названия которых знаютлишь местные жители [12].
А вот С. Г. Павлюк приводит следующее определение: «Вернакулярный район — это территория, которая целостно воспринимается местными жителями вне зависимости от административных границ» [9, с. 196—199].
В литературе встречается еще одно определение: «Обыденные (вернакулярные) районы — это части территории страны, которые выделяют в своем сознании местные жители вне зависимости от административных границ». Вернакулярные районы отражают особенности восприятия людьми тех или иных мест, представление ими окружающей ихтерритории [12].
По мнению П. Сорокина, «из всех связей, которые соединяют людей между собой, связи по местности являются самыми сильными. Одно и то же местожительство порождает в людях общность стремлений и интересов. Сходство в образе жизни, семейные связи, товарищеские отношения, созданные еще с детства, придают им общий характер, создающий живую связь... В итоге образуется группа, отмеченная колоритом данного места» [1,с. 12].
Пограничное положение региона решающим образом сказывается на ментальности и самосознании его жителей.
Многие приграничные города, построенные в период СССР, одинаковы по своей структуре, архитектурному облику. Десятилетиями формировалась единая среда проживания жителей приграничных территорий, практически всегда значительную роль играл фактор землячества или «малой родины». Города стали не просто новым типом поселения, они формировали свой образ жизни, быт, уклад, формы общежития, свою общую значительную и влиятельную субкультуру.
В этих условиях региональная и локальная идентификации служат определяющими и стабилизирующими (хотя и трудно вычленяемыми) факторами формирования культурно-исторической и социально-территориальной общности. Как писал Ш. Рик, «фактор региональной идентичности является «националитарным» утверждением регионального коллектива, «голосом» региональной группы» [5, с. 212]. Региональную идентичность, как представляется, можно считать вариантом этнической, или точнее, субэтнической идентичности.
Но в то же время ситуация эксклава, отдаленной провинции, окраины, как отмечают исследователи, зачастую формирует «чувство пребывания на границе» и маргинальную социальную среду. В
некоторых случаях население подобного региона может испытывать постоянное чувство дискомфорта, нестабильности и неуверенности в будущем, что может, например, сократить приток населения в регион или усилить эмиграцию. При либеральном визовом режиме разница в уровне жизни и оплате труда по обе стороны границы может вызвать существенную трудовую миграцию, которая также может воздействовать на региональную идентичность. Пространственная удаленность и различные рамочные (экономические и социальные) условия, как правило, усиливают отчуждение между «материнской страной» и анклавом. Поэтому, как правило, государства, имеющие анклавные территории, пытаются воспрепятствовать этому с помощью специальных экономических или социальных программ.
Перераспределение функций между границами в сильной степени зависит от сдвигов в идентичности населения. Разные уровни территориальной идентичности могут играть разную роль — подчиненную или господствующую.
Граница изменила жизненную сферу жителей приграничных территорий, но местные территориальные общности — вовсе не пассивные субъекты воздействия центральных властей, они активно влияют и на реальный режим, характер и восприятие границы в соседних странах, и на формирование идентичности. На основе специфических интересов и культуры в местных территориальных сообществах складывается особая идентичность, иногда — трансграничная, особенно если жители прилегающих к границе районов близки по языку и культуре.
Приграничные территории с позиции эффективного взаимодействия. Денис де Ружмонт (1978) приводит следующую формулировку: «Приграничный регион — это потенциальный регион, с присущей ему географией, историей, экологией, этническими группами, экономическими возможностями и т.д., но разделенный суверенитетом правительств, правящих по обе стороны границы». Из этого следует, что один из идеологов развития приграничного сотрудничества в Европейском Союзе (ЕС) показывает роль правительств, а не то, как должны развиваться приграничные сообщества.
На самом же деле вопросы, связанные с приграничьем, имеют большое значение для определения различных типов экономических, культурных и политических отношений, которые возникают и развиваются на приграничных территориях. Что и предопределяет возможность существования
еще одного подхода к определению приграничных территорий — в зависимости от вида и важности проблем, с которыми они сталкиваются.
В рамках данного подхода приграничный регион как система анализируется с точки зрения всесторонности отношений в главных областях приграничного сотрудничества с учетом социально-экономических, политических, культурных и других сил. Поэтому в приграничных регионах очень важно найти «мосты» и «точки пересечения» для организации договорных связей между различными партнерами, например, в сфере экономических, социальных, культурных или научных отношений.
Такой подход подразумевает также четкое разграничение органических и конфликтных отношений в рамках приграничных регионов. Это связано с тем, что в приграничных регионах в большей степени, чем в любых других регионах, происходит взаимодействие, с одной стороны, функциональных, договорных, а с другой — конфликтных отношений.
Теоретически для партнеров всегда существует возможность найти совместные решения идентичных проблем, затрагивающих окружающую среду, занятость, инвестирование, социальное обеспечение, обучение или совместные коммуникации. Однако из-за систем, в которые они волей-неволей вплетены, приграничные отношения характеризуются также конфликтностью. Вот почему в исследованиях многих европейских ученых ведется поиск путей и возможностей возникновения «приграничного сознания» и «приграничной культуры», основанных на эффективном взаимодействии, а не на обоюдном праве на невмешательство.
На постсоветском пространстве можно выделить две модели взаимоотношений приграничных регионов:
• «бедный» — «бедный», когда под сомнением оказывается взаимовыгодность сотрудничества;
• «бедный» — «богатый», когда сотрудничество имеет выраженный асимметричный характер [2, с. 248].
Определение приграничной территории в контексте трансграничности. П. Я. Бакланов и С. С. Ганзей отмечают, что приграничные территории представляют собой специфические географические объекты с их характерными свойствами и функциями, в том числе могут рассматриваться как звенья контактных структур, но, как правило, не являются целостной географической системой. Это объясняется тем, что положение государственной границы часто не совпадает с границами природной геосистемы.
Для геосистем, разделенных естественными природными границами, свойства пограничности связаны с трансграничностью и исследованы достаточно полно. Понятие «транс...» (от латинского «trans» — сквозь, через, за) определяется как: 1) движение через какое-либо пространство, пересечение его; 2) следование за чем-либо, расположение по ту сторону чего-либо; 3) обозначение или передача через посредство чего-либо. Поэтому трансграничная территория в общем понимании — это, прежде всего, некоторая территория, пересекаемая какой-либо границей.
А вот определение трансграничной территории, которое приводит В. А. Колосов [8, с. 359]: «Под трансграничным регионом понимается охватывающая часть территории двух или нескольких соседних государств, социально-экономическая система, характеризующаяся определенным единством природной первоосновы и (или) расселения, трудовых и культурно-бытовых связей населения, хозяйства, инфраструктуры, а также нередко исторических, этнических и культурных традиций».
По мнению В. А. Дергачева, «трансграничный регион (еврорегион) — регион, включающий приграничные территориальные общины двух или нескольких государств, обладающий консолидированным бюджетом и совместными программами в области экономики, транспорта, культуры, науки, образования и экологии» [7,с. 12].
В самом общем виде еврорегион можно охарактеризовать как географически ограниченную часть приграничной территории, которая формируется из нескольких административно-территориальных единиц по обе стороны границы и образует некоторую относительную целостность на основе общих интересов и взаимного участия сопредельных стран в сферах экономики, политики, экологии, культуры, образования и т.д. [10, с. 48].
Трансграничный экономический регион — это территория, объединяющая пригранично-хозяйс-твенныерайоны двух или более стран, для которых характерно тесное экономическое, хозяйственное, социальное и культурное взаимодействие, направленное на преодоление существующих по обе стороны границы проблем, а также на трансформацию границ как социально-экономического и культурного барьера[3, с. 47].
По определению ряда документов Совета Европы, «трансграничный район охватывает часть территории двух или нескольких соседних государств с единством природной первоосновы и связей расселения, трудовых и культурно-бытовых
поездок населения, хозяйства, инфраструктуры, исторических, этнических и культурных традиций» [10, с. 161].
Особые связующие свойства трансграничной территории придает наличие транспортных переходов — железнодорожных, автодорожных, речных, а также трубопроводов, связывающих приграничные территории соседних регионов. В этом случае резко увеличиваются зоны экономического тяготения в приграничных территориях. Вытягиваясь вдоль транспортных подходов к границе, трансграничная территория начинает выполнять и значительные транзитные функции.
В работах П. Я. Бакланова и С. С. Ганзея [10] содержание понятий «приграничная территория» и «трансграничная территория» соответствует определенной иерархии. Приграничная территория в экономико-географическом плане — это определенный природно-хозяйственный район со своим сочетанием природных ресурсов, социально-экономические свойства которого отражают тесную взаимосвязь с приграничной территорией как природно-хозяйственным районом соседнего государства. В социальном и культурном отношениях это контактные территории, осуществляющие обмен национальными обычаями, традициями, миграцией населения и т. д. Приграничные территории обеих стран являются составными частями международной трансграничной территории, границы которой определяются границами соответствующих природ-но-хозяйственных районов обеих стран.
Вместе с тем Н. П. Рыжова [10, с. 69] указывает, что в исследованиях «границы» последних лет использование терминов с приставкой «транс» стало весьма распространенной практикой: трансграничные пространства, трансмигранты, транснационализм, транслокальность и др.
При этом использование терминологии исследователями разных научных направлений (экономики, культурологии, истории) нередко вне-конвенциально. В результате термин, как рабочий инструмент, притупляется, происходит девальвация его содержания. В частности, трансграничность часто становится синонимом приграничности, но это является полным отрицанием программного подхода исследования границы в контексте теории глобализации. Суть его никак не может сводиться к анализу чего-либо по одну или другую сторону границы, ведь исследовательские объекты находятся не при границе, а между, над ней, вне ее.
Таким образом, трансграничность (по мнению Н.П. Рыжовой) — это процесс размывания
прежних и создания новых территорий, которые необязательно строго вписаны в границы национального государства или его административного деления. На границах «соседства» активно формируются новые трансграничные территориальные образования, развивающиеся интенсивнее, чем регионы, отдаленные от границы.
Протяженность государственной границы Республики Казахстан по суше с Российской Федерацией составляет 7 500 км (51,96 %) и является уникальным, не имеющим аналогов политико-географическим феноменом евразийского и мирового масштабов. По своей протяженности она является самой длинной в мире сплошной сухопутной границей, к которой добавляется небольшой участок на Каспийском море.
С Республикой Казахстан граничат 12 регионов Российской Федерации: Астраханская, Волгоградская, Саратовская, Самарская, Оренбургская, Челябинская, Курганская, Омская, Тюменская и Новосибирская области, а также Алтайский край и Республика Алтай. А с Российской Федерацией граничат 7 регионов Республики Казахстан: Аты-рауская, Западно-Казахстанская, Актюбинская, Костанайская, Северо-Казахстанская, Павлодарская и Восточно-Казахстанская области.
Пограничные пункты пропуска, их плотность и техническая оснащенность, вместе с национальными правилами трансграничного движения, определяют условия осуществления экономических и социальных связей как на государственном, так и на региональном уровне.
На окраинные регионы казахстанско-российс-кого порубежья приходится 47 % площади страны, более 35% ее населения. В 2008 г. приграничье составило 39 % ВРП, около 40 % внешнеторгового оборота, на него пришлось 26 % прямых иностранных инвестиций.
Данный трансграничный регион удобно расположен как относительно национальных рынков, так и рынков друг друга.
Важной стороной геоэкономического положения является количество приграничных соседей:
• Атырауская область граничит на северо-западе с Астраханской областью Российской Федерации;
• Западно-Казахстанская область на севере граничит с Оренбургской, Самарской и Саратовской, на западе — с Волгоградской и Астраханской областями;
• Актюбинская область граничит на севере — с Оренбургской областью, на юге — с Каракалпакской автономией;
• Костанайская область граничит с тремя областями Российской Федерации (Оренбургской, Челябинской, Курганской);
• Северо-Казахстанская область на севере граничит с Омской, Курганской и Тюменской областями;
• Павлодарская область граничит на севере — с Омской областью, северо-востоке — Новосибирской, на востоке — Алтайским краем Российской Федерации;
• Восточно-Казахстанская область граничит на востоке с Китаем, на севере-востоке — с Алтайским краем и Республикой Алтай. Количество соседей отражается в размещении таможенной инфраструктуры. Пограничные пункты пропуска с сопутствующими видами деятельности превратились в значимый элемент экономики приграничных регионов.
К долгосрочным факторам, влияющим на характер трансграничного взаимодействия, относят ресурсный потенциал приграничных территорий.
У Республики Казахстан имеется огромный потенциал для перспективного развития — это богатейшие природные ресурсы. Достаточно отметить, что известно порядка 500 месторождений, в которых содержится 1 225 видов минерального сырья. По многим их видам республика занимает ведущие позиции в мире: 1-е место по разведанным запасам цинка, вольфрама и барита, 2-е — по запасам серебра, свинца и хромитов, 3-е — меди, марганца и флюорита, 4-е — молибдена. По запасам золота — входит в первую десятку. Страна располагает примерно 8 % мировых запасов железной руды, примерно 25 % мировых запасов урана. Запасы нефти различные эксперты оценивают неоднозначно — от 1,5 до свыше 30 млрд т. Каспийская нефть превращает Казахстан в весьма привлекательный район. В частности, французские эксперты полагают, что на Каспии имеется от6,8 до 34млрдтнефти. Государственный департамент США оценивает разведанные запасы казахстанской нефти в 30 млрд т. По оценкам Международного института стратегических исследований в Лондоне, потенциальные запасы нефти на Каспии составляют 31,8 млрд т и газа — 20 трлн м3.
Со стороны Российской Федерации — это нефть (Астраханская, Оренбургская области); рудные ископаемые (Оренбургская и Челябинская области); уголь (Алтайский край); лес (Республика Алтай); сельскохозяйственная продукция (в первую очередь, зерно); продукция животноводства и используемые для их производства территории (поля, пастбища); используемая для орошения вода.
Фактор наличия этих и других ресурсов способствует, с одной стороны, развитию трансграничного сотрудничества и сохранению сложившихся в советский период производственных и технологических связей (особенно в сферах машиностроения, добычи и переработки полезных ископаемых, энергетики), с другой — благоприятствует нелегальной трансграничной активности и становится проблемой на переговорах по делимитации.
Даже после распада СССР и частичного разрыва сложившихся производственных связей сохраняется тесная взаимозависимость производственных комплексов приграничных территорий Республики Казахстан и Российской Федерации.
В целом степень совместимости производственного потенциала приграничных регионов достаточно высока. В западной зоне сырьевая ориентация казахстанских регионов с явно преобладающей долей топливно-энергетического комплекса (ТЭК) хорошо сочетается с развитостью машиностроительного и металлообрабатывающего комплекса сопредельных российских областей, во многом обеспечивающих к тому же потребность казахстанских соседей в продукции легкой и пищевой промышленности. В северной зоне созданная в советский период структура промышленности подразумевает сохранение тесных трансграничных связей для обеспечения производственного цикла в сферах металлургии, машиностроения и др.
В то же время сопоставление потенциалов приграничных регионов с другими аналогичными показателями дает менее оптимистичную картину. Большинство примыкающих к границе субъектов Российской Федерации существенно превосходят в этом отношении своих казахстанских партнеров.
Приграничные регионы различаются по уровню экономической освоенности, развития, величине человеческого капитала, положению относительно внешних рынков и экспортному потенциалу, структурным особенностям экономики.
На окраинные регионы казахстанско-российс-кого порубежья приходится 47 % площади страны, более 35 % ее населения. В 2008 г. приграничье составило 39 % ВРП и около 40 % внешнеторгового оборота.
Приграничный пояс Республики Казахстан с Российской Федерацией составляют регионы, разные по величине и размерам экономики. Из 7 регионов только 2 занимают 10% и более общей площади Казахстана, в производственном ВРП — 1 регион, в экспорте и прямых иностранных инвестициях — 2 региона.
По показателям ВРП на душу населения, объема инвестиций в основной капитал на душу населения и внешнеторгового оборота на душу населения полюс относительного благополучия составляют Атырауская и Актюбинская области. Противоположный полюс образуют Северо-Ка-захстанская и Восточно-Казахстанская области. Костанайская, Павлодарская и Западно-Казахстанская области занимают промежуточное положение между этими полюсами.
Все шире стали использоваться понятия «приграничная территория» и «трансграничная территория», часто в них разными учеными вкладывается далеко не одинаковое содержание, что обусловлено нечетким определением границ, свойств, функций и типов таких территорий. Отсутствуют общепринятые и пригодные к универсальному использованию понятия, связанные с пограничностью и при-граничностью, порой происходитдублирование и подмена терминов.
Обозначенный подход, определяющий приграничную территорию с позиции пространства, сообщества и группы людей (в терминах вернакулярного района), а также отношений, существующих между ними (с акцентом на приграничное сотрудничество), подчеркивает важность географических, экономических и политических особенностей. Все это свидетельствует о необходимости дальнейших комплексных исследований специфики экономических и социальных отношений, необходимости выявления сфер и стадий развития приграничных территорий, использования благоприятствующих факторов и преодоления препятствий на пути создания полноценных приграничных регионов, позволяющих приграничным сообществам эффективно решать общие социально-экономические проблемы.
Природа социально-экономических различий между регионами казахстанско-российского пору-бежья неодинакова. В общем виде она определяется следующими факторами: геоэкономическим положением региона, экспортным потенциалом и финансовой базой развития, креативным потенциалом регионального социума и региональных менеджеров, накопленным экономическим и культурным потенциалом, международными связями Казахстана, осуществляемыми через данный регион.
Регионы казахстанско-российского пору-бежья выступают плацдармами экономического сотрудничества обеих стран. Но одновременно они выполняют такую же функцию для Российской Федерации в части реализации ее экономических
интересов в Казахстане. В итоге структура хозяйства приграничных регионов формируется под влиянием встречных интересов, соотношение которых зависит от экономического и инновационного потенциала наших стран, а также непосредственно ее приграничных территорий. Важным индикатором такого влияния являются объемы взаимных инвестиций в экономику приграничных регионов.
Список литературы
1. Буянов В. С., Гаджиева Р. Г., Терновая Л. О. Российская идентичность в условиях глобализации: монография. М.: Изд-во РАГС. 2008. 162 с.
2. Бусыгина И. М. Политическая регионалистика: учеб. пособие. М.: Московский государственный институт международных отношений (университет); Российская политическая энциклопедия (РОССПЕН). 2006. 280 с.
3. Болотов Д. А., Межевич Н.М., Шураев В. В. Приграничное (международное) сотрудничество в системе межмуниципального взаимодействия. СПб.: Изд-во политех, ун-та, 2005. 118 с.
4. Безопасность и международное сотрудничество в поясе новых границ / под ред. Л. Б. Вардомского и С. В. Годунова. Волгоград. 2002. 573 с.
5. Грибова С.Н. Внешнеэкономическая деятельность как фактор развития приграничных регионов в условиях экономики переходного типа. Иркутск. Изд-во БГУЭП. 2003. 153с.
6. Гранберг А. Г. Основы региональной экономики / Гос. ун-т; Высш. шк. экономики. М., 2000. (Tacis). 495 с.
7. Дергачев В. А. Регионоведение. М.: ЮНИТИ ДАНА, 2004. 463.
8. Колосов В. А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. М.: Аспект пресс, 2002. 479 с.
9. Павлюк С. Г. Чувство места и вернакулярные районы в современной России // Теории социально-экономической географии: синтез современных знаний. Смоленск, 2006. С. 196—99
10. Проблемы устойчивого использования трансграничных территорий: Материалы Международной конференции / под ред. П. Я. Бакланова, С. С. Ганзея. Владивосток: ТИГДВО РАН. 2006 176 с.
11. Сборник «Трансграничные проблемы стран СНГ» / под ред. В.М. Котлякова, Н.Ф. Гпазовского, Л. В. Сал-тыковской. М.: Институт географии. 2003.248 с.
12. СмирнягинЛ. В. Районы США: портрет современной Америки. М.: Мысль. 1989.
13. Теоретико-методологические подходы к исследованию самодостаточных малых городов / под ред. Т. А. Верещагиной. Челябинск, ЧелГУ. 2006 г. 280 с.
14. Hart S. F. Review: discovering the vernacular landscape // Professionalgeographer. Vol. 37 № 1, 1985.
