CC BY
52
енных программ деятельности для открытия идей решений, приводящих к существенно новому результату.
Коррекция результата учения осуществляется при выборе способа решения коммуникативно-познавательных задач в ходе выполнения самостоятельных работ в соответствие с потребностями общества, социальной средой и фактическим достижением по удовлетворению потребностей общества.
Кроме того, следует учитывать и тот факт, что организация самостоятельной работы как компонент научной организации деятельности регулируется определенными принципами, а ее успешность обеспечивается некоторыми факторами, оказывающими влияние на учебный процесс. Для нас необходимым представляется определить более частные факторы, обеспечивающие эффективную организацию самостоятельной работы с единицами языка и речи.
Фактором называют причину, движущую силу какого-либо процесса, явления, определяющую его характер или отдельные черты. Следовательно, изучение факторов, влияющих на организацию самостоятельной работы обучаемых с единицами языка и речи, позволяет обеспечивать также и более динамичное научение такой работе.
Анализ понятий «самостоятельная деятельность», «самостоятельная работа», «язык», «речь», «текст» дают возможность установить некоторые факторы, влияющие на организацию самостоятельной деятельности. Таковыми, на наш взгляд, являются психолого-педагогический и лингвистический факторы.
Самостоятельная работа выполняет познавательную, обучающую и воспитывающую функции, то есть расширяет и углубляет знания, развивает умения и навыки, воспитывает самостоятельность, творчество, убежденность. Психолого-педагогический фактор предполагает учет психологических качеств, необходимых для плодотворного осуществления самостоятельной работы, а также воспитание социальных личностных качеств. В число последних включается и приобретенная способность к самосовершенствованию путем вполне определенного отбора, переработке и усвоения информации. Такая деятельность требует наличия соответствующих качеств. Важнейшими из них является познавательная самостоятельность, то есть стремление и умение своими силами овладеть знаниями и способами деятельности и применять их на практике, и интеллектуальная активность, то есть потребность знать как можно больше в сфере своей деятельности. Положи-
Библиографический список
тельно мотивированная самостоятельная работа способствует воспитанию волевых качеств личности, а также развивает мышление, память, внимание, способности. Психолого-педагогический фактор оказывает непосредственное влияние на самостоятельную работу с иноязычными единицами языка и речи, и его рациональное использование в организации процесса позволит сделать обучение более эффективным.
Лингвистический фактор определяется характером литературы, с которой работают обучаемые. В последнее время тексту как коммуникативной единице уделяется больше внимания. Правила композиционно-смысловой организации определяют выбор и использование средств языка в условиях письменного делового и научного сообщений. Следовательно, умение опираться на определенные параметры текста будет способствовать более быстрому и полному извлечению информации.
Совместное, интегрированное воздействие факторов на организацию самостоятельной работы напоминает об их учете в естественной логической взаимосвязи.
Таким образом, можно сделать следующие выводы об организации самостоятельной деятельности на основе преемственности:
- понимание сути преемственности реализуется в дидактике в форме взаимосвязи этапов развития объекта при условии самостоятельности перехода с действительного этапа развития на следующий;
- в процессе изучения иностранного языка преемственность осуществляется как в наборе количества знаний на одном уровне, так и в качественных преобразованиях в жизненной речевой ситуации;
- в процессе изучения иностранного языка самостоятельная осознанная деятельность, направленная на определение практического взаимодействия единиц языка и речи, обеспечивает эффективность течения процесса и результат учения;
- средством организации самостоятельной деятельности выступает самостоятельная работа с единицами языка и речи, каждый из типов которой соотнесен с соответствующе ориентированной коммуникативно-познавательной задачей;
- организация самостоятельной деятельности в процессе изучения иностранного языка осуществляется с учетом психолого-педагогического и лингвистического факторов.
1. Сманцер, А.П. Теория и практика преемственности в обучении школьников и студентов: дис. ... д-ра пед. наук. - Минск. - 1992.
2. Ефанова, Л.Д. Управление СРС над рецептивной лексикой: автореф. дис. ... канд. пед. наук. - М., 1990.
3. Пидкасистый, П.И. Организация учебно-познавательной деятельности студентов: уч. пособие. - М.: Педагогическое общество России, 2004.
4. Лернер, И.Я. Поисковые задачи в обучении как средство развития творческих способностей. - В кн.: Научное творчество. - М., 1969.
5. Диброва, Е.С. Единство и преемственность в преподавании лингвистических единиц // Оптимизация учебно-воспитательного процесса: единство и преемственность, проф.направл., межпредм. в преподавании лингвистических дисциплин. - М.: МГЗПИ. - 1989.
Статья поступила в редакцию 28.01.10
УДК 008 (47)
Т.Ф. Кряклина, д-р филос. наук, проф. ААЭП, г. Барнаул; С. В. Реттих, канд. пед. наук, доц. ААЭП, г. Барнаул, E-mail: svetlanarettikh@rambler.ru
КОНЦЕПТУАЛЬНО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ НОВАЦИИ В СОЦИОКУЛЬТУРНОМ ИССЛЕДОВАНИИ
В данной статье авторами проанализированы концептуально-методологические основания и новации в социокультурном исследовании. В статье выделены конкретные 3 новационных подхода и определено их значение для социокультурных исследований.
Ключевые слова: новации, методология, ментальность, социокультурное исследование.
Одной из характерных черт развития культурологии в ХХ-ХХ1 вв. является процесс ее глобализации, который проявляется во все большей взаимосвязи, взаимодействии, взаимопроникновении национальных и региональных научных школ, методологических течений [1, с. 48]. Как бы мы ни пытались развести понятия социума и культуры, все же при определенных методологических установках они весьма тесно
переплетаются. Поэтому вопрос о характере взаимоотношений между социумом и культурой, проблема проведения смысловых границ между ними имеют большое методологическое значение.
Достижения постструктурализма и деконструктивизма -расцвет лингвистической традиции, идущей от Ф. Де Соссюра [2, с. 52] и блестяще развитой Р.Бартом [3, с. 11], «деконст-
рукции» Ж. Деррида [4, с. 11], исследования дискурсов М.Фуко [5, с. 36] - привели к «лингвистическому повороту» в современной науке, распространению представлений о том, что социум не является отражением реальности, а, напротив, определяет наши представления о нем. Объективный исторический метод, находящийся вне текста, согласно этим подходам, просто невозможен, существует лишь интерпретационная точка отсчета, сформированная из лингвистических ресурсов, доступных толкователю.
«Постмодернистский вызов» и «лингвистический поворот» стали предметом серьезного осмысления в культурологии. Некоторые аспекты постмодернистской теории, расширяющие арсенал средств анализа текстов артефактов, возможности их интерпретации (по сравнению с традиционными методами научной критики), активно используются сегодня многими культурологами, исследующими дискурс. Те культурологи, которые сумели творчески освоить находки эпохи постмодернизма, добились «прорывов» в целом ряде направлений социокультурных исследований, прежде всего, культурных традиций, ментальностей, инновационной культуры и т.д.
Значимым явлением современной мировой, а в последние годы и отечественной культурологии, стала разработка антропологически-ориентированного подхода: повышенный интерес к человеку в социуме, мотивам его поведения, действий, поступков, представлениям, ментальным нормам и ценностям, повседневному бытию, всем формам жизнедеятельности. Представление о том, что все сферы общественной жизни (экономическая, социальная, политическая, образовательная), социальные структуры и процессы имеют культурно-историческую обусловленность, получает все большее признание российских исследователей.
Для выяснения проблематики современной социокультурной ситуации многим культурологам представляется необходимым использовать философско-антропологический подход, который позволяет, во-первых, обратить внимание на бинарный характер структуры современного социума и выявить соотношение ее стратегических составляющих: социального и научно-технического прогресса; во-вторых, эксплицировать триалектический механизм самодвижения культуры.
Об этом свидетельствуют материалы научных конференций, проводившихся в нашей стране в последнее десятилетие (например, конференция в КемГУКИ «Культура как инновационный ресурс регионального развития» сентябрь 2008 г.), направления и результаты научных поисков как в сфере методологии и методов познания, так и в области конкретных разработок тех или иных аспектов социокультурного развития. При этом российские ученые, как правило, опираются на опыт и достижения мировой научной мысли, всей совокупности социальных и гуманитарных наук, пытаясь выработать свой подход к разработке антропологически-ориентированной культурологии. Расширительную трактовку современной социокультурной ситуации дает в своих трудах А.Я. Гуревич [6, с. 8] . Нельзя не отметить, однако, что существует другой подход к пониманию социокультурной ситуации как одного из направлений социальной (социокультурной) истории, для которого в качестве инструмента исследования характерен «социальный микроскоп». Этот подход представлен П. Бер-ком, Дж. Леви, Н. Дэвис, И.В. Нарским [7, с. 22] .
Как отмечает Н.Е. Копосов, в условиях современного глобального кризиса социокультурные исследования станут основными интеллектуальными течениями, с которыми в последние годы связывают надежды на создание новой парадигмы социальных наук [8, с. 35]. М.М. Кромм [9] выделяет ряд черт, присущих социокультурной ситуации в обеих ее трактовках. Так, сторонники этого направления единодушны в том, что касается междисциплинарного характера социокультурных исследований, плодотворного взаимодействия их с социальными науками, в первую очередь - образованием, менеджментом, этнографией, этнологией и пр. Далее, все они видят важную задачу социокультурных исследований в открытии «инаковости» минувших эпох, непохожести их друг
на друга и в наше время. Наконец, культурология имеет свою специфику в сфере проблематики: особое внимание уделяется символике повседневной жизни, манере поведения, привычкам, жестам, ритуалам и церемониям.
Анализ социокультурной динамики пережил «лингвистический», затем «интерпретативный» и «риторический» «повороты». Хотя они и отличались друг от друга, каждый ставил под вопрос точку зрения, лежащую в основании социальных наук: идеал научного позитивизма, строгое отделение объективного от субъективного, факта от ценности, эмпиризма от политической и моральной пропаганды [10, с. 1]. Каждый из трех «поворотов» подчеркивал значение языка, смысла и интерпретации как центральных феноменов с точки зрения человеческого понимания окружающего мира, а значит, понимания самого человека. Все они утверждали, что методологии, внедренные в процесс овладения научным знанием, не являются универсальными и вневременными, социально и культурно обусловлены, могут быть исторически определены как одна из сфер человеческой деятельности.
Стимулированные постструктурализмом и постмодернизмом эти вызовы поставили под сомнение возможность исследования истины и основания социокультурной ситуации, определявшие дисциплинарные границы: автономность и единство человека как агента и субъекта социума, стабильность смысловых значений в языке. Была поколеблена дихотомия, лежавшая в основании парадигмы традиционной культуры: различие между литературой и наукой, реальностью и ее изображением. Применение так называемой «большой теории» в гуманитарных науках находит наивысшее выражение в недавних тенденциях к «денатурализации», «демистификации», «деконструкции», «дереференциализации» социальной реальности, которые отвергают возможность любого «простого» отделения текста от контекста, а также политики от методологии. Наиболее широко принимаемое направление -«денатурализация» таких феноменов, как раса, этничность и пол.
Другая отчетливая тенденция в современной теории социокультурной ситуации - так называемая «деиерархизация» -связана с эрозией исследовательских и эстетических разграничений, отделяющих элиту от массовой культуры. Семиотика, структурализм и постструктурализм используют объяснительные модели и методы исследования, устраняющие различия между элитарной и другими формами культуры (в литературе, изобразительном искусстве, музыке). Эта тенденция была усилена «новым историцизмом», который изучает литературные произведения высокой культуры путем сопоставления их текстов с обычными историческими документами с целью показа, что и то, и другое было частью социального и культурного устройства в данный исторический период.
Под эгидой «нового историцизма» каноническая литературная работа стала рассматриваться как вид исторического документа, «циркулирующего» внутри общей культурной системы. Это соединение литературы и нелитературных текстов подрывает прежнюю исследовательскую иерархию, различающую «литературную икону» от земных документов, сливающиеся текст и контекст. Несогласие с критериями, различающими элитарную и массовую, народную культуры, основывается на отрицании абстрактных и универсальных принципов и норм в оценке литературы, искусства, музыки, в релятивизации эстетических стандартов в целом.
«Дереференциализм» концептуально ставит под вопрос внелингвистическую реальность также как необходимость в абстрактных категориях. Преобразуя социальную конструкцию значений в культурно обусловленные категории, «дере-ференциализм» сводит все типы человеческих взаимодействий к формам их обозначения и изображения. Когда он ставит под вопрос реальный статус субъекта и объекта, он также ставит под вопрос природу социальной сущности, конструирующей контекст. Этот подход, таким образом, подрывает возможность исторической реконструкции.
Деконструкция - метод, отрицающий видимое единство текста в пользу его неоднородности и внутренней напряжен-
ности. Это достигается путем выявления того, как текст подрывает свое собственное содержание через внутренние противоречия, двусмысленность и подавление противоположностей. Постмодернизм предлагает текстуализм как ориентацию и метод, начинающиеся с нового определения текста. Его теоретики не принимают письменные, устные и другие коммуникативные артефакты в качестве конкретных феноменологических объектов с фиксированным значением. Более того, они рассматривают такие артефакты, как ареалы пересекающихся смысловых систем, получающих различное прочтение и истолкование. Тексты «прочитываются» как системы или структуры значений, вытекающих из семиотического, социального и культурного процессов, конструирующих или текстуализи-рующих их. Смешивая прошлое и настоящее как текстуализа-ции, текстуализм, в противовес обычной практике исторической дисциплины, объединяет текст и контекст, историю и историографию.
При анализе социокультурной ситуации сторонники тек-стуализации различают контексты, связанные с трактовкой взаимоотношений между культурой и обществом:
1. Сеть взаимоотношений в самом историческом прошлом и человеческом опыте в нем. Существует независимо от его изучения и дает основание всем формам исторического реализма. Используется для реконструкции прошлого на основе свидетельств, оставшихся от него.
2. Документальные и иные источники, сохранившиеся от самого исторического прошлого, а также исторические изображения, созданные в документальном жанре и близкие к историческим документам: изданные письма и дневники, воспроизведенные артефакты.
3. Интерпретация прошлого как большой структуры исторических форм верований и поведения. Получается в результате синтеза первого и второго контекстов, что позволяет реконструировать контекст исторической действительности.
На наш взгляд, социокультурное развитие соответствует ресурсному обеспечению социума и культуры, а не составляет тот или иной текст, и тем более какой-то определенный сектор исторического периода. Культурология как наука состоит из шести взаимосвязанных разделов: истории мировой и отечественной культуры; истории культурологии как науки; философии культуры; социологии культуры; культурной антропологии; прикладной культурологии, и каждый из разделов имеет свой объект и предмет исследования, отличается методами и практическими рекомендациями, используемыми для решения конкретных задач, в рамках данного исследования. Социокультурные исследования могут составлять предмет изучения различных отраслей культурологии и их интересуют, прежде всего, «человеческий резонанс» исторической эволюции, модели поведения, которые она порождает или изменяет.
В конечном счете, все те процессы и тенденции, которые ныне обретают свое конкретное существование, все то наличное состояние современного мира, внутри которого мы находимся, при культурологическом анализе их содержания сводятся к одному из этих понятий. Техника, технология, информация, глобализация, традиции, современность, материальные и духовные ценности, эпоха инноваций, философия, искусство, религия (перечислять можно бесконечно) - все эти сами по себе достаточно широкие понятия тем или иным образом включаются в смысловые русла двух фундаментальных категорий, социума и культуры. Именно по этой причине так важно четко и ясно определить границы каждой из этих категорий, прояснить характер их взаимоотношения и выявить, каким образом это влияет на конкретное содержание современного социокультурного пространства.
Необходимо напомнить об одном обстоятельстве, наличием которого и обусловлена, главным образом, сложность рассматриваемого вопроса. Понятия социума и культуры, как уже было сказано ранее, имеют более чем по две сотни определений. Практически каждый исследователь, обсуждая проблемы, связанные с феноменами социума и культуры, считает своим долгом дать собственное определение данных понятий,
справедливо полагая, что нечеткое, не оговоренное заранее использование столь широких и многозначных категорий может привести к путанице, дать возможность неправильной трактовки мысли автора.
С одной стороны, подобное положение вещей позволяет более глубоко и адекватно постичь концептуальные построения того или иного исследователя; с другой - это приводит к еще большей деморфологизации понятий, делает их субъективными, зависящими от теоретических пристрастий различных мыслителей. Первоначальный смысловой каркас понятий размывается, делается все более и более аморфным и неуловимым. В результате и термин социум, и термин культура применяются ныне для обозначения практически чего угодно, и то, что одни авторы обозначают как социум, другие обозначают как культуру, и наоборот.
Как справедливо отмечает В.А. Кутырев, «понятиями социум и культура определяют что угодно - верный признак, что они становятся ничем, пустым словом» [11, с. 171].
Во многих концепциях и сама категория социума, и специфика той реальности, которая описывается данным понятием, непосредственно определяются либо прямо через культуру, либо через ее отдельные черты. Так, Ф. Бродель полагает, что социум есть, прежде всего, культурная зона, «жилище», внутри которого существуют различные подсекторы культурных феноменов - языка, религии, искусства, политики и пр. Социум в понимании Ф. Броделя [12, с. 63], представляет собой некий базис, обеспечивающий саму ее возможность существования культуры.
Несмотря на все вышесказанное, существуют все же определенные принципы и ориентиры, дающие возможность разобраться в путанице, и из хаоса многочисленных, иногда противоречащих друг другу определений вывести основные, базовые дефиниции [13, с. 45].
Наиболее значительными из них являются следующие:
1. Исторический материализм (формационный подход);
2. Цивилизационный подход к рассмотрению общественно-исторического процесса, включающий концепции целого ряда мыслителей, самыми выдающимися из которых являются Н.Я. Данилевский, П. Сорокин, А. Тойнби, О. Шпенглер, К. Ясперс. При всем разнообразии их концепций основным принципом, ключевым моментом для этих авторов служит понятие цивилизация, вокруг которого они выстраивают свою историософию (хотя следует отметить, что для концепции П. Сорокина характерно понятие культура) [14].
3. Религиозная и провиденциалистская философия истории Августина Блаженного. Несмотря на весьма солидный «возраст», эта концепция до сих пор не утратила своего значения и вполне может рассматриваться как один из возможных вариантов объяснения того, что происходит в настоящее время.
Практически во всех этих подходах под социокультурной динамикой понимается определенное состояние общественного развития, характеризующееся известным набором политических, хозяйственных, социальных отношений, высоким уровнем организации во всех сферах и техническим могуществом. В данном случае не столь важно, в каком - хронологическом или территориальном смысле рассматривается понятие социокультурный. Главное заключается в том, что почти всегда социокультурное развитие выступает своеобразной оболочкой, заключающей в себе конкретное содержание жизни, той формой, внутри которой осуществляется развитие социальной системы. В то же время на эмпирическом уровне социокультурное развитие воплощается в материальных артефактах, становясь, таким образом, материальным субстратом общественной жизни.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что социокультурное развитие предполагает определенный уровень развитости социальной системы, по отношению к которой может применяться это понятие. С помощью термина социокультурный фиксируется некое итоговое состояние социальной системы, прошедшей долгий путь развития. Социокуль-
турный процесс - это результат прогресса, усовершенствования изначально примитивных форм социальной организации.
Некоторые исследователи характеризуют современную социокультурную ситуацию как эпоху инноваций. Одним из существенных признаков эпохи инноваций является ускорение темпов общественной динамики, предельно сжимающее социальное время и порождающее при этом все новые и новые проблемы. В числе таких проблем - то, что сегодня наблюдается энтропия устоявшейся ценностной системы, долгое время обеспечивавшей стабильное развитие общества. Приходится констатировать нарастание аксиологической диффузии, потерю многими ценностями традиционной субстанциальности при повышении степени их мобильности.
Нарастание аксиологической диффузии можно связывать и с появлением «компьютерного человека», «человека агрегатного», «квантового Я», «множественного субъекта», «мультиперсональной личности». У такого индивида происходит инверсия внутреннего и внешнего, что позволяет управлять его подсознанием с помощью, например, мифологизации рекламы или других средств воздействия. Так, Т.Е. Савицкая пишет: «Овнешнивание» человеческой психики (преимущественно ее дорефлексивных слоев) - излюбленный прием воздействия СМИ, объективирующих интерсубъективные структуры как плацдарм влияния» [15, с. 44]. Сочетание иллюзорно-мечтательного всемогущества и более чем скромного действительного бытия, отягощенного тотальной зависимостью от поставщиков предметов потребления и вследствие этого болезненным ощущением нестабильности, - парадоксальная черта современного человека.
Кроме того, в настоящее время наблюдается также противоречивое сочетание взаимоисключающих тенденций пер-сонализации и деперсонализации. С одной стороны, имеет место небывалое в истории возвеличивание принципов гуманизма, утверждение ценности жизни каждого отдельного человека, либеральный примат личности над обществом, индивидуальных интересов над общественными, а с другой, - наблюдается все большая унификация как личности, так и культуры под напором всеобъемлющей стандартизации и техно-кратизации жизни. Как отмечают западные культурологи,
Библиографический список
намеренно резкое противопоставление массового и индивидуального есть стержневой принцип современной массовой культуры, где предельная стандартизированность продуктов культуры маскируется мнимо индивидуальным способом их потребления; безликость и анонимность культурной индустрии соседствуют с культом «звезд» и «больших имен».
Безудержная экспансия массовой культуры, ориентированной на всех и ни на кого в отдельности, столь успешна именно по этой причине. В связи с этим современный отечественный исследователь культуры Ф. Гиренок отмечает, что «универсализм потерпел крах. В соответствии с законом индивидуализации каждый желает получить свою порцию субъективности (национальной, языковой и т.д.). Каждый хочет отныне иметь свою память, а не универсальную; свой рассудок, а не машинный; свою фантазию, а не то, что выработано в недрах безликих редакций и мозговых трестов сознательными машинами. Но как найти и понять, что-то свое, если оно все время распадается на что-то чужое. Субъективность отделилась от человека и прижалась к машине, которая производит образы. Субъективность стала слишком серийной» [16, с. 10].
На наш взгляд, такие противоречивые, разнонаправленные процессы, как крах универсализма, деиндивидуализация культуры, стандартизация самой субъективности человека, свидетельствуют о том, что наряду с инверсией внутреннего и внешнего в сознании людей постепенно происходит инверсия внешнего и внешнего (инновационного), позволяющая манипулировать сознанием масс при осуществлении стратегических и тактических задач в политике, экономике, образовании, идеологии и т.п. Именно в этом, прежде всего, проявляется механизм ресурсного самодвижения культуры в эпоху инноваций - в перегруппировке внутренних и внешних факторов по значимости в порядке, противоположном только что приведенному. Действие этого механизма обеспечивается, по нашему мнению, развитием культуры как сложной самоорганизующейся системы, которое определяется устойчивой, усиливающейся в ходе информационного отбора тенденцией к наращиванию скорости переработки информации.
1. Селунская, Н.Б. К проблеме объяснения в истории // Проб. источников и культурологии.
2. Соссюр, Фердинанд де. Труды по языкознанию. - М., 1977.
3. Барт, Р. Риторика образа // Избранные работы. Семиотика. Поэтика. - М., 1989.
4. Деррида, Ж. О грамматологии. - М., 2000.
5. Фуко, М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. - М., 1994.
6. Гуревич, А.Я. Историческая наука и историческая антропология // Вопросы философии. - 1988. - № 1.
7. Нарский, И.В. Жизнь в катастрофе: Будни населения Урала в 1917 - 1922 гг. - М., 2001.
8. Копосов, Н.Е. О невозможности микроистории // Казус. Индивидуальное и уникальное в истории. - М., 2000.
9. Кром, М. М. Проблемы исторического познания. - М., 1999.
10. Beyond the Great Story. History as Text and Discourse. - Cambridge; L., 1995.
11. Кутырев, В. А. Традиция и ничто // Философия и общество. - 1998. - № 6.
12. Бродель, Ф. Экономическая история западной Европы. - М., 1975.
13. Зима, Н.А. Глобализация культуры и специфика ее проявления в России. - Ставрополь, 2005.
14. Сорокин, П. Человек, цивилизация, общество. - М., 1992.
15. Савицкая, Т.Е. Постсовременный мир // Глобальное сообщество. - М., 2002.
16. Гиренок, Ф. Антропологические идеи в русской мировой культуре. - М., 1999.
Статья поступила в редакцию 28.01.10
УДК 378
Л.М. Владимирская, д-р филол. наук, проф. ААЭП, г. Барнаул, О. В. Козина, каннд. пед. наук, доц. ААЭП, г. Барнаул, E-mail: stersheva@mail.ru
ФОРМИРОВАНИЕ КОММУНИКАТИВНО-КОМПЕТЕНТНОЙ ЛИЧНОСТИ СРЕДСТВАМИ ИНОСТРАННОГО ЯЗЫКА
В работе описаны направления коммуникативной подготовки современного специалиста в соответствии с тенденциями модернизации системы образования в рамках компетентностного подхода, а так же ведущие ориентиры в развитии профессионального образования, проанализированы возможности для формирования коммуникативной компетентности студентов в процессе обучения иностранному языку, предложена технология формирования коммуникативной компетентности студентов неязыковых вузов.
Ключевые слова: компетентностный подход, иностранный язык, коммуникативная компетентность, формирование коммуникативной компетентности студентов неязыковых вузов, методы обучения иностранному языку.
