CC BY
49
Раздел 5 ФИЛОСОФИЯ
Редактор раздела:
АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ГУК - доктор филосовских наук, профессор, Кемеровский государственный университет культуры и искусств (г. Кемерово)
УДК 101
Bachtin M.V. CONCEPTUAL CONTINUITY AND SPECIFICITY OF THEORETICAL MODELING STRUCTURAL ORGANIZATION OF HISTORICAL PROCESS IN PHILOSOPHY N.YA. DANILEVSKY, K.N. LEONTEV AND V.S. SOLV’YEV. In the article is investigated the conceptual influence of istoriosofi of N.YDanilevsky on the theory of K.N. Leontev and V.S.Solovjev. Is revealed succession and the specific character of their theoretical approaches to the simulation of the structural organization of historical process.
Key words: the philosophy of history, the history, the cultural-historical types, the society, the civilization, the culture, the bogochelovechestvo.
М.В. Бахтин, канд. филос. наук, ректор НОУ ВПО «Институт деловых коммуникаций», докторант каф. философии Российского гос. педагогического университета им. А.И. Герцена,
г. Москва, E-mail: maxbakhtin@yandex.ru
КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ И СПЕЦИФИКА ТЕОРЕТИЧЕСКОГО МОДЕЛИРОВАНИЯ СТРУКТУРНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА В ФИЛОСОФИИ Н.Я.ДАНИЛЕВСКОГО, К.Н.ЛЕОНТЬЕВА И В.С.СОЛОВЬЁВА
В статье исследуется концептуальное влияние историософии Н.Я. Данилевского на теории К.Н. Леонтьева и В.С. Соловьева. Раскрывается преемственность и специфика их теоретических подходов к моделированию структурной организации исторического процесса.
Ключевые слова: философия истории, история, культурно-исторические типы, общество, цивилизация, культура, богочеловечество.
Подлинным событием в русской философии второй половины XIX века явилась концепция объяснения истории Н.Я. Данилевского, оказавшая большое влияние на формирование философско-исторических представлений целого ряда выдающихся мыслителей России. В основу своей концепции он положил идею додарвиновской биологии, состоящую в подходе к объяснению каждого организма, как системы, функционирующей по собственным законам, без определяющего влияния внешней среды. Применение этого подхода к развитию человеческого общества привело Н.Я. Данилевского к выводу, что единой истории человечества быть не может, а, следовательно, невозможна и соответствующая ей теория.
Свое объяснение истории Н.Я. Данилевский базирует на выделении из совокупности социальных явлений самобытных культурно-исторических типов, которые представляют собой системы элементов, как духовной, так и материальной жизни этноса, проявляющиеся в религии, экономических, политических и других отношениях. Подобные культурно-исторические типы могут быть объяснены только в своем внутреннем единстве и циклическом развитии [2, с. 129].
Н.Я. Данилевский выделил в истории следующие культурно-исторические типы прошлого: египетский, китайский, ассиро-вавилоно-финикийский, халдейский, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, ново-семический (аравийский), мексиканский и перуанский. В качестве действующих во второй половине XIX века типов он назвал романо-германский (европейский) и зарождающийся славянский [2, с. 88, 125].
Каждое общество, по Данилевскому, может прожить три этапа: этнографический (племенной), государственный и цивилизационный. Подобная трактовка цивилизации, как исторического этапа развития общества, была впоследствии развита в концепциях объяснения истории О. Шпенглера и А. Тойнби.
В своей теории исторического объяснения Н.Я. Данилевский исходил из того, что количество фазисов каждой цивилизации может быть различным, он называл их, также как в антич-
ной или средневековой философской традиции, в соответствии с периодами жизни человека (детство, юность и т.д.) [2, с. 87].
Концепция объяснения истории Н.Я. Данилевского опирается на пять законов исторического развития:
1) всякое семейство народов, характеризуемое отдельным языком или группой языков, составляет самобытный культурноисторический тип, если оно по своим духовным задаткам способно к историческому развитию;
2) для зарождения и развития цивилизации необходимо, чтобы народы пользовались политической независимостью;
3) начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа;
4) цивилизация, свойственная каждому культурно-историческому типу, только тогда достигает полноты и богатства, когда разнообразны этнографические элементы, его составляющие, -когда они, не будучи поглощены одним политическим целым, пользуясь независимостью, составляют федерацию, или политическую систему государств;
5) ход развития культурно-исторических типов всего ближе уподобляется тем многолетним одноплодным растениям, у которых период роста бывает неопределенно продолжителен, но период плодоношения - короток и истощает раз навсегда их жизненную силу [2, с. 91-92].
Объясняя историю, Н.Я. Данилевский уделяет большое внимание раскрытию роли субъекта социального процесса. Он указывает на три возможных вида деятельности народов в истории: положительная деятельность самобытного культурно-исторического типа; разрушительная деятельность так называемых “бичей Божьих”, предающих смерти дряхлые цивилизации; этнографический материал, служащий чужим целям [2, с. 90].
Опираясь на указанные фундаментальные положения своей концепции, Н.Я. Данилевский осуществляет и более частные объяснения конкретных исторических явлений. Таково, например, его объяснение причин враждебности Европы по отношению к России. Оно строится на трех основаниях:
1) Европа видит в России представительницу другой, чуждой ей цивилизации;
2) русский народ не служит для Европы этнографическим материалом, подобно народам Африки, Америки, Китая, Индии, хотя европейская цивилизация в этом крайне заинтересована;
3) осознание противоположности европейской и славянской цивилизаций уходит в психологические глубины племенных симпатий и антипатий, которые составляют как бы исторический инстинкт народов [2, с. 51-52].
Н.Я. Данилевский, также как впоследствии О. Шпенглер и А. Тойнби, критикует объяснение истории, опирающееся на европоцентристскую периодизацию. Он замечает, что даже такое грандиозное событие, как падение Западной Римской империи, не имело мирового резонанса, т.к. оно не оказало никакого серьезного влияния на Китай или Индию. Следовательно, строить периодизацию всемирной истории на конкретных исторических событиях нельзя, т.к. в истории не было ни одного одновременного общечеловеческого события [2, ^ 80].
Тем самым, Н.Я. Данилевский поставил серьезную проблему перед концептуальным объяснением истории и в известной степени обозначил необходимость принципиально иного, чем предлагавшиеся, подхода к ее решению, что впоследствии и было реализовано в теории К. Ясперса.
В объяснении общего хода истории Н.Я. Данилевский опирается на собственную интерпретацию понятия исторического прогресса, под которым он предлагает понимать не то, чтобы все общества шли в одном направлении, а то, чтобы все поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, исходить в разных направлениях [2, с. 109].
Концепция объяснения истории Н.Я. Данилевского характеризуется двуплановой установкой, поскольку естественноисторический план бытия дополняется и в известных отношениях детерминируется божественным планом. По Данилевскому, историю творит Бог через посредство людей и народов.
Еще Н.А. Бердяев полагал, что Н.Я. Данилевский является предшественником О. Шпенглера. Действительно, сходство цивилизационных подходов к объяснению истории этих мыслителей очевидно.
Общим у них является:
1) отрицание единой общечеловеческой цивилизации;
2) отказ от европоцентристской схемы истории;
3) признание цикличности развития цивилизаций;
4) утверждение неприменимости понятия единого прогрессивного развития к истории всего человечества;
5) рассмотрение цивилизации как завершающего этапа развития культуры;
6) выделение отдельной славянской цивилизации.
Основное различие между ними, в цивилизационном подходе к объяснению истории, состоит в том, что О. Шпенглер, в отличие от Н.Я. Данилевского, считал невозможным какое-либо взаимодействие культур.
Вопрос о том, знал ли О.Шпенглер о концепции Н.Я. Данилевского или позже, независимо от него, пришел во многом к аналогичным выводам, остается открытым. Одно, несомненно: концепция объяснения истории Н.Я. Данилевского оказала большое влияние на последующее развитие как западной, так и отечественной философии истории.
Влияние Н.Я. Данилевского испытал на себе К.Н. Леонтьев, который не только продолжил развитие его идей, но и создал собственную оригинальную концепцию объяснения истории.
Вслед за Н.Я. Данилевским, К.Н. Леонтьев основывает свое объяснение истории на концепции циклического развития. Он утверждает, что государства, народы, культуры и другие общественные организмы, подобно живым существам, рождаются, живут и умирают.
Так же, как Н.Я. Данилевский, он отстаивает позиции провиденциализма, причем доводит их до признания личного бессилия человека, что позволяет ему объяснить примирение человека с вечным трагизмом истории, трагизмом, разнообразящим жизнь общества и делающим ее прекрасной. Из этих представлений К.Н. Леонтьев выводит свое понимание общественного прогресса, который он интерпретирует не как улучшение, а лишь как новое перерождение тягот жизни в иные виды страданий людей.
К.Н. Леонтьев развивает концепцию культурно-исторических типов Н.Я.Данилевского, существенно перерабатывая ее в соответствии со своими взглядами. Он предлагает исключить из перечня цивилизаций, предложенных Н.Я. Данилевским, два американских культурно-исторических типа и ввести в него подлинно христианский тип - византийский. Вопреки теории
Н.Я. Данилевского, не допускающей заимствования основ одного культурно-исторического типа другим, он утверждает, что основы славяно-восточного культурно-исторического типа заимствованы из Византии.
Исходной точкой исторического объяснения К.Н. Леонтьева является идея закономерности трех фаз, через которые проходит всякое развитие, в том числе и историческое: первоначальной простоты, цветущей сложности и вторичного упрости-тельного смешения. На этой закономерности базируются многие социальные объяснения и предсказания философа. Академик А.А. Корольков в своей книге «Пророчества Константина Леонтьева» указывает на то, что «К.Леонтьева заботило будущее демократических обществ, их безоглядное прощание с национальными особенностями в угоду общеуравнительному движению к процветанию» [3, с. 23], а подобные общественные тенденции, исходя из закономерности «трех фаз», должны вести к становлению упрощенной, «кассетной, стандартизированной» антикультуры. Правильность подобного предсказания доказана самим ходом последующей истории.
Разрабатывая собственную концепцию объяснения истории, К.Н. Леонтьев предпочитает пользоваться понятием «цивилизация», которому он дает, в отличие от Н.Я. Данилевского, более широкое толкование. Цивилизация, по мнению К.Н. Леонтьева, это сложная система отвлеченных идей (религиозных, государственных, нравственных, философских и художественных), которая вырабатывается всей жизнью наций.
Определяя местом рождения цивилизации Византию (другие цивилизации его просто не интересуют), К.Н. Леонтьев ведущую роль в ее создании отводит христианству. Пережив в IV веке период расцвета, она в течение пяти веков охватывала и Восток, и Запад. Впоследствии из византийской цивилизации выделяется романо-германская (западноевропейская) цивилизация, но в то же время к ней присоединяются южные славяне и Россия, где и формируется славяно-восточная цивилизация. Причину возникновения этих цивилизаций К.Н. Леонтьев во многом объясняет разделением христианства на православие и католицизм.
К.Н. Леонтьев широко использует закономерное влияние византийского духа на весь великорусский общественный организм в качестве основы объяснения событий российской истории. В рамках этой ориентации он объясняет, в частности, отсутствие в России крупных бунтов, имевших протестантский или либерально-демократический характер [4, с. 50].
Одно из центральных мест в концепции объяснения истории К.Н. Леонтьева занимает гипотеза о вторичном смесительном упрощении культурно-исторических типов, через которое проходят все цивилизации. Наиболее наглядно он показывает это на примере западноевропейской цивилизации. Она уже прошла, по мнению К.Н. Леонтьева, высшую точку своего развития - Возрождение XIV - XVI вв., и французская революция - лишь одна из первых катастроф на пути ее «вторичного упрощения», которое представляет собой искажение всех основ, обеспечивших ранее расцвет Западной Европы. Оно означает изменение религиозного сознания людей, основ государственности, морали, искусства, трансформирующихся под влиянием тенденции усреднения, нивелирования.
Объясняя сущность славяно-восточной цивилизации, К.Н. Леонтьев выделил три главные исторические основы русской жизни: православие, самодержавие и поземельную общину. Первые две основы - православие и самодержавие - представляют то общее, что объединяет византийскую и славяно-восточную цивилизации, третья же основа - поземельная община -раскрывает специфику последней. Подобное определяющее значение в развитии славяно-восточной цивилизации, которое придавал К.Н. Леонтьев общине, сближает его позицию с аналогичными взглядами А.И. Герцена и Н.Н. Чернышевского, хотя они и пришли к ним через противоположные философско-исторические концепции.
Теория объяснения истории Н.Я. Данилевского оказала также влияние на формирование философско-исторических взглядов В.С. Соловьева, выдающегося русского философа и универсального мыслителя. Хотя он не разделял многие идеи Н.Я. Данилевского и даже критиковал их, сама постановка последним целого ряда проблем обозначила некоторые важнейшие направления генезиса концепции объяснения истории В.С. Соловьева.
Теория Н.Я. Данилевского противоречила историософским взглядам В.С. Соловьева, в основе которых лежали идеи, объясняющие историю человечества как единый богочеловеческий процесс, создающий все более совершенные формы общества [5, с. 411].
Свою концепцию объяснения истории В.С. Соловьев основывает на представлении о диалектической триаде, через которую проходит любой процесс развития, в том числе и общественный. Тезисом является «внешнее единство», когда элементы социального организма связаны между собой чисто внешним образом; антитезисом - процесс обособления элементов социума, они приобретают определенную самостоятельность; синтезом выступает свободное и внутреннее соединение распавшихся частей, когда они восполняют друг друга в силу своей внутренней солидарности [8, с. 189].
Мировую историю В.С. Соловьев, вслед за Августином, делит на два главных периода: до и после Христа. Дальнейшее объяснение хода истории он строит в соответствии с указанной триадой. До христианства человек был лишь «неподвижной основой жизни», а все прогрессивные изменения детерминировались внешним божественным началом. Затем, после пришествия Христа, человечество приобретает «самостоятельность», становится действующим началом истории, одним из источников ее прогресса. Синтез достигается в «Софии», которой в объяснении исторического процесса В.С.Соловьевым придается особое значение. «София» является связующим звеном между Богом и его творением, придает всему историческому процессу «высшую разумность и смысл».
Она имеет в объяснении истории В.С. Соловьева двоякое значение: 1) основы мира, «материи» Божества, соединяющей «земной град» с Богом (идея, созвучная историческому объяснению Августина); 2) несотворенного идеала человеческой истории [7, с. 108-109].
Как справедливо указывает профессор В.В. Балахонский, понимание Софии В.С. Соловьевым отличается от церковного. «Различие между ними проходит по двум главным параметрам: а) в указанном нами втором значении понятие «Софии» выходит за рамки церковных канонов; б) положение о том, что через Софию божественная активность нисходит до человека, а через церковь активность человека восходит до Бога, трактуется В.С. Соловьевым не как пассивное богопочитание (что характерно для церковной интерпретации), а как совместная деятельность Бога и человека по пересозданию мира» [1, с. 79].
В.С. Соловьев в своем объяснении истории исходит из двух главных субъектов исторического процесса: Бога и человека [7, с. 27]. На основе этого он строит свою концепцию богочеловече-ства, которая также базируется на триадической формуле: тезисом и антитезисом выступают совершенный Бог и грешный человек, синтезом является Иисус Христос, который согласно христианской догматике и полный Бог, и полный человек. Его образ служит не только идеалом, к которому стремится индивид, но и высшей целью истории в целом.
Объясняя ход истории, В.С. Соловьев, в работах «Три силы» и «Философские начала цельного знания», указывает на три «коренные силы», управляющие человеческим развитием.
Первая сила - центростремительная - выражает тенденцию подчинения человечества одному верховному началу. Она ориентируется на устранение всего многообразия частных форм и подавление свободы личной жизни. Ее исключительное утверждение может иметь следующий исторический результат: «Один господин и мертвая масса рабов».
Библиографический список
Вторая сила - центробежная - стремится разбить твердыню мертвого единства, дать везде свободу частным формам жизни, свободу лицу и его деятельности. Крайним ее выражением может явиться всеобщий эгоизм и анархия, множественность отдельных единиц без всякой внутренней связи.
Третья сила - божественная - дает положительное содержание первым двум, освобождает их от исключительности, примиряет единство высшего начала со свободной множественностью частных форм и элементов [6, с. 19-20].
Эти три силы действуют в истории всегда совместно, и различие между историческими эпохами и культурами заключается только в преобладании той или иной силы. На этом В.С. Соловьев базирует свое объяснение «современной истории человечества». Он выделяет три исторических мира, три культуры, резко между собой различающиеся: мусульманский Восток, Западную цивилизацию и мир Славянский. Все, что находится вне их, не имеет общего мирового значения, не оказывает прямого влияния на историю человечества.
Особенностью мусульманского Востока является преобладающее влияние первой силы. Все там подчинено единому началу религии, отсутствуют социальные различия между церковью, государством и собственно обществом. Прямо противоположный характер имеет Западная цивилизация, находящаяся под господствующим влиянием второго из трех исторических начал. Славянский мир, с Россией во главе, является носителем третьей силы. Он не призван работать над формами и элементами человеческого существования, его задача - сообщить живую душу, дать жизнь и целость разорванному и омертвелому человечеству через соединение его с вечным божественным началом. Первые две силы завершили круг своего появления и привели народы, им подвластные, к духовной смерти и разложению. Наступает эпоха третьей силы. В этом положении явно прослеживается сходство с идеями Н.Я. Данилевского.
Со временем эта концепция объяснения истории претерпела у В.С. Соловьева серьезную корректировку в сторону интеграции России в Западный мир. Уже в «Чтениях о Богочеловече-стве» он одинаково критически смотрит и на западное, и на восточное христианство и в поисках реального «положительного всеединства» приходит к мысли о союзе русского царя с римским папой.
Объясняя характер исторического процесса, В.С. Соловьев постоянно подчеркивает доминирующее значение церкви, но не отрицает роли и других факторов. В частности, он указывает на важную закономерность истории, состоящую в том, что в ней постоянно возрастает роль человека. От объяснения всемирной истории В.С. Соловьев переходит к объяснению истории России, основанному на выявленной им закономерности, в соответствии с которой периоды наивысших достижений страны связываются с духовным подвигом «национального самоотречения» - таково, например, призвание варягов и реформы Петра I. Напротив, самые мрачные страницы истории русского государства наступали в эпоху торжества национального эгоизма и забвения христианского универсализма. Концепция объяснения истории В.С. Соловьева оказала огромное влияние на философию Е.Н. Трубецкого, Л.П. Карсавина, Н.А. Бердяева и других мыслителей.
1. Балахонский, В.В. Объяснение истории: историко-философский, методологический и гносеологический аспекты. - СПб., 1997.
2. Данилевский, Н.Я. Россия и Европа. - М., 1991.
3. Корольков, А.А. Пророчество Константина Леонтьева. - СПб., 1991.
4. Леонтьев, К. Записки отшельника. - М., 1992.
5. Соловьев, В.С. Статьи из энциклопедического словаря // Соч.: в 2 т. - М., 1988. - Т. 2.
6. Соловьев, В.С. Три силы // Соч.: в 2 т. - М., 1989. - Т. 1.
7. Соловьев, В.С. Чтения о богочеловечестве // Соч.: в 2 т. - М., 1989. - Т. 2.
8. Шапошников, Л.Е. Интерпретация истории В.С. Соловьевым // Н.А. Бенедиктов, С.Н. Пушкин, Л.Е. Шапошников, Е.Н. Шаталин.
Философия истории в России - XIX в. - Н. Новгород, 1994.
Bibliography
1. Balakhonskiyj, V.V. Objhyasnenie istorii: istoriko-filosofskiyj, metodologicheskiyj i gnoseologicheskiyj aspektih. ? SPb., 1997.
2. Danilevskiyj, N.Ya. Rossiya i Evropa. - M., 1991.
3. Koroljkov, A.A. Prorochestvo Konstantina Leontjeva. - SPb., 1991.
4. Leontjev, K. Zapiski otsheljnika. - M., 1992.
5. Solovjev, V.S. Statji iz ehnciklopedicheskogo slovarya // Soch.: v 2 t. - M., 1988. - T. 2.
6. Solovjev, V.S. Tri silih // Soch.: v 2 t. - M., 1989. - T. 1.
7. Solovjev, V.S. Chteniya o bogochelovechestve // Soch.: v 2 t. - M., 1989. - T. 2.
8. Shaposhnikov, L.E. Interpretaciya istorii V.S. Solovjevihm // N.A. Benediktov, S.N. Pushkin, L.E. Shaposhnikov, E.N. Shatalin. Filosofiya
istorii v Rossii - XIX v. - N. Novgorod, 1994.
Статья поступила в редакцию 20.09.12
