CC BY
2381
УДК 130.12
КОНЦЕПЦИЯ ВЛАСТИ М. ФУКО
Л.Я. Курочкина, В.Н. Первушина
В статье рассматривается осмысление власти в концепции М. Фуко в определенном дискурсивном пространстве: дисциплинарном; биовласти и власти как управление собой и другими. В статье подчеркивается комплементарность власти и свободы в концепции М. Фуко
Ключевые слова: власть, инаковость, свобода, сопротивление
Узкие рамки статьи, безусловно , не позволяют детально проанализировать феномен власти, изучение которой М.Фуко посвятил всю свою жизнь. Нам бы хотелось обратить внимание на основные акценты в понимании власти, которые, на наш взгляд, позволяют приблизиться к осмыслению данного феномена в концепции французского мыслителя.
Обратим внимание на то, что проблема власти у М.Фуко преимущественно «растворялась» в вопросе об отношении цивилизации к инаковому мышлению. М.Фуко подчеркивал, что отношение к иному, пограничному, безумному мышлению определяет гуманизм цивилизации и определенной культуры. Французский философ анализировал безумие как одну из сторон социально-исторического процесса, отношение к которому определяло самосознание и самопознание культурно-исторической эпохи. Эта идея у французского исследователя появляется от Ф. Ницше, который актуализировал трагическое положение гения, опередившего свою эпоху и время и признанного обывателями безумцем. С точки зрения Фуко, таким инаковым характером обладают в основном художественные тексты, а не философские или юридические. Поэтому его так интересует творчество Нерваля, де Сада, Арто, Ба-тая, Жене и др. Фуко питал слабость к маргиналам, изгоям, слабым, вообще к тем, кто носит на себе печать «не такие, как все».
Вопрос о соотношении нормы и патологии, их комплементарности является одной из особенностей современной культуры, ставший предметом анализа в постмодернистской философии. На этом предмете исследования «зациклена» современная художественная литература, эстетика, биоэтика, философия. Эту инаковость М.Фуко обозначил в пограничном сознании гения, безумца, а также в любом индивидуальном сознании. В нем проявляется и ролевое предназначение, раскрывающееся в определенной социальной роли личности в социуме. В этом содержится другой пласт Я, инаковость. Сфера ее обитания - область бессознательного, которая толкает сознание за границы социальных норм - правовых, моральных, эстетических, научных и т. п. Эта инаковость ставит его в положение безумца: любое
Курочкина Лидия Яковлевна - ВГТУ, д-р филос. наук, профессор, тел. (473) 266-38-78
Первушина Валентина Николаевна - ЦФ РАП, д-р филос. наук, профессор, тел. (473) 249-00-56
отклонение от ценностно-нормативных стандартов, закрепленных в социуме, воспринимается чаще всего как свобода от властных структур и властных отношений.
Безумный человек М. Фуко не страдает психофизиологической неполноценностью, его патология проявляется в неспособности адаптироваться к существующей нормативной рациональности, неважно в какой сфере. Само безумие М.Фуко трактовал в духе фрейдизма как защитную реакцию против экзистенциального беспокойства и тревоги. Результатом безумия выступает полная дезорганизация аффективной сферы психики. Объяснить это историкопсихологическое явление, по М. Фуко, невозможно. Более того, патология сама по себе выступает в качестве связывающего звена между социальноисторическими событиями во временном пространстве. С позиции М.Фуко, свобода есть безумие. Любой человек, нарушающий стандарты, будет восприниматься как безумец. Безумный человек есть свободный человек. Эту свободу нельзя осмыслить в научных терминах. Она иррациональна, хаотична.
Чаще всего (М.Фуко анализировал данное положение на основе обширного исторического материала) общество отвергает и отторгает таких безумцев от себя: запирает в богадельни, сумасшедшие дома и т.п. Оно негативно относится ко всем, кто не преуспел в жизни - бродягам, безработным и т. д. Общество по отношению к неблагополучным, не вписывающимся в стандарты благопристойности и правил, прибегает к репрессиям и соответствующим «методам» лечения. Внешнее насилие эпохи средневековья и Нового времени, считал М.Фуко, сменилось более «мягким» - психологическим воздействием и контролем. Фуко достаточно убедительно и подробно рассматривал явление «паноптизма» (идея Паноптикума как тотального контроля над преступниками содержится у И.Бентама), всеобщего контроля, создаваемого в любой коллективности и общности, когда господствующим становится принцип патернализма, тотального подчинения и контроля. «Всеобщее око» фиксирует все недостатки и успехи, эту роль с успехом выполняют сами члены сообщества, следя друг за другом и контролируя друг друга.
Вместо сословно-корпоративной организации власти в эпоху феодализма в современном обществе возникла дисциплинарная тотальная власть, характеризующаяся «непрерывной работой нормы в рам-
ках аномии» [1]. В дисциплинарном пространстве традиционного и раннеиндустриального социума власть была связана с практикой надзора и наказания. М. Фуко анализирует модификацию карательных методов на основе технологии тела. Еще в эпоху Просвещения оно становится объектом исследования, достаточно вспомнить работу Ж.О. Ламетри о человеке-машине или маркиза де Сада, рассматривающего тело через призму чувства-удовольствия. М. Фуко исследует понятие «тело» в терминах «наказующих практик». Матрица дисциплины материализуется в тюремной обстановке и муштрует тело через удовлетворение телесных потребностей в еде, пространстве, сексе, уединении. Матрица дисциплины тела, практикуемая в тюрьмах, экстраполировалась французским мыслителем на общество (фабрика, школа, казарма, больница) [2].
Господство и подчинение - основные формы существования власти. Власть выступала основным измерением стратификационно-статусного деления, распределяла индивидов по социальным позициям и регистрировала. Основным проводником дисциплинарной власти выступает государство и его институты: армия, тюрьмы, а также социальные институты -школа, здравоохранение, господствующие ценностно-нормативные стандарты, обладающие нормативной обязательностью благодаря своей моральной насыщенности. Эмоциональная и сакральная наполненность ценностно-нормативных паттернов способствовала формированию у индивидов чувства онтологической безопасности.
М.Фуко исследует власть в онтологическом пространстве. Власть обладает физической телесностью, материальностью. Власть бытийно - универсальна. В этом контексте она совпадает с истиной. Такое понимание власти идет в русле классической философии: Парменида, Гегеля. Мышление и бытие совпадают. Для власти изначально нужно знание для реализации своего содержания и функционирования в обществе. Безусловно, связка «власть-знание» в творчестве М. Фуко связана с миром идей Платона и логосом стоиков. Благодаря тезису о тождестве бытия и мышления французский мыслитель преодолевает антиплатонистскую направленность постмодернистской философии. Признание тождества власти-знания фундируется в онтологии и гносеологии. Данное тождество основывается на признании постоянства реальной власти (онтологическая основа) и рациональности, способствующей функционированию всякой власти-знания. В этом проявляется единство их (власти-знания) концептуализации и существования (гносеологическая основа). В творчестве М. Фуко можно обнаружить холистскую схему классической метафизики. Тождество бытия и мышления у Гегеля трансформируется у Фуко в тождество разумия -неразумия (безумия). Безумие, пустота, ничто становится субъектом речи. Под неразумием понимается беспорядок, бессвязность, не - истина. Власть-знание есть по существу единство противоположностей: разум и неразумие. Обезличенный разум, выступает по отношению к самому себе как нечто про-
тивоположный, опредмеченный, способный познать себя в своем инобытии. Это «вынужденное единство противоположностей». Между ними идет перманентная борьба. Неразумие находится в состоянии «вечного возвращения». Неразумие изгоняется из исторического процесса и выступает в роли критики разума и контрольных механизмов. Власть, являясь универсальной и тотальной, опираясь на знание, проникает во все сферы общественной жизни и даже повседневный быт. В ее сферу попадает, считавшиеся ранее свободными, зоны интимно-личностной области жизни человека. Она дает рекомендации по охране здоровья, питанию, регуляции сексуальных отношений, воспитанию детей [3]. Проникновение властных отношений осуществляется через социальные институты общества, «агентов социальной среды» (школа, семья, производственные объединения и др.). Власть через ценностно-нормативные стандарты осуществляет подгонку человека к существующим социальным условиям.
В дисциплинарном пространстве власть контролирует общество через разные формы, осуществляя тем самым тотальный контроль. Такими формами являются конкуренция, тесты, экзамены, а также современные технические средства контроля: видеонаблюдение, компьютерная слежка (дело Сноудена). Поскольку власть обладает диффузным характером, не структурирована, то она не может быть локализована, т.е. обнаружена в определенной пространственной точке. Поэтому она обладает способностью проникать повсюду, в любые социальные институты; провоцировать напряженность и конфликты, и вместе с тем гасить очаги сопротивления.
Дисциплина власти порождает власть над живым. В конце ХУ 111 века биовласть имела дело не с обществом в понимании юристов, не с индивидуальным телом, она ориентируется на новое тело: «население» [4]. Биовласть связана с функцией регуляции. Она заставляла жить и позволяла умереть. В центре внимания биовласти не индивидуальная дрессировка, «которая осуществляла воздействие на тело», а воздействие на индивида «в качестве живого существа». В терминах биовласти отмечается деритуализация смерти. Смерть выходит за рамки функционирования власти. Смерть становится приватной сферой. Власть способствует исчезновению смерти. Дисциплинарная власть, нормализуя форм поведения, и регулятивная, биовласть, заботясь о здоровье населения через страхование, правила гигиены и т. п., становятся комплементарными друг другу [5].
Таким образом, власть есть всеобщее, децентрализованное, всепроникающее безличное явление, тесно связанное со знанием, формирующим определенный тип индивида и определенный тип деятельности. Дисциплинарная и регулятивная власть взаи-модополняют друг друга. Власть всегда есть доминирование, а властные отношения функционируют независимо от воли и сознания индивидов. М.Фуко делает вывод: субъект мертв и не может являться центром и субъектом исторического процесса. Но при анализе греко-римского мира он прибегал к
признанию субъектов в их коммуникации и отказался от безличных дискурсов.
При изучении генеалогии власти М.Фуко пытался дать анализ микроструктуры власти в любой общности - семье, школе, микрогруппе, выявить посредством языка социальный механизм функционирования властных отношений с тем, чтобы определить, каким образом можно обеспечить правом голоса любую общность. Все это необходимо Фуко-исследователю для того, чтобы решить основную задачу как преодолеть отчуждение человека от властных структур.
М. Фуко отмечал асимметричность властных отношений: власть формирует субъекта деятельности, т.е. конституирует его идентичность через ярлыки, но это не подразумевает марионеточного характера самого объекта власти. Объект воздействия власти не только производен от нормативной рациональности, «антропологического норматива», но и является результатом духовной практики, техники образования самого себя как автономного субъекта. Это проявляется в практике уловки, саботажа, умолчании, утаивании информации о себе.
Объект воздействия власти является интерпретатором, который способен трансформироваться в субъект действия, готовый подходить творчески к указаниям, данным властью, и вследствие этого приспосабливаться к изменяющимся социальным условиям. Власть, стратифицируя объекты своего дисциплинарного воздействия, привносит в социальную жизнь условия, порождающие недовольство и конфликты. Тем самым создаются предпосылки для разрушения власти. Анализ власти в концепции М. Фуко невозможен без осмысления свободы, обладающей онтологическим статусом.
Практика свободы, находится внутри единства разума-неразумия, проявляется в сопротивлении норме. Власти всегда сопутствует сопротивление. Объект власти испытывает удовольствие от состоянии эскапизма от власти, от того, что ему приходится лгать власти в форме ли утаивания правды или умалчивании о самом сокровенном. Формируется нескончаемые спирали власти и удовольствия. удовольствия от обмана. Французский философ исследует эту спираль на основе диспозитива «сексуального насыщения, характерного для социального пространства Х1 Х века. Объекты власти творчески интерпретируют предписанные требования, вносят смеховой, игровой элемент в отношениях с властью. Сопротивление объекта власти приводит к изменению системных отношений, формированию других форм субъективности, отрицающих систему идентификаций, «закон истины», навязываемый господствующими культурными стереотипами. Система координат власти имплицитно включает «элемент свободы» [6].
Рассматривая историю через призму истории сексуальности, Фуко стремился показать, каким образом складывается в социальной практике накопление этического в процессе подчинения и обладания. Французский исследователь признавал многослойную структуру «Я», соединяющую разум и чув-
ственность. Известно, что в «Я» постмодернистской методологии снимает картезианское противопоставление души и тела; вводится в научный оборот понятие «телесность» сознания. Влияние фрейдизма и неофрейдизма повлекло за собой актуализацию в структуре сознания сексуально-эротического начала. В отличие от Фрейда Фуко отмечал не подавление сексуальности, а становление ее как основы формирования дисциплинарной и регулятивной власти. М.Фуко эротико-сексуальную сферу анализировал во взаимосвязи социального и «телесного». Сфера сексуальности является вторичной и зависит от внедряемых в общественное сознание представлений и стереотипов, которые в свою очередь детерминированы системой власти. Первоначально сексуальность отождествляется с телесностью, плотью (именно так, полагал М. Фуко, происходило осмысление сексуальности в социальноисторическом развитии), и только впоследствии она стала рассматриваться как «греховность» в помыслах, т. е. выступила как ментальное явление. Таким образом, складывающаяся субъективность стала включать самосознание и самопознание. Появляется актуализированное «Я». Власть, сама того не желая, создавала, в этом ее позитивное значение, новые виды дискурсивных практик, «дискурс сексуальности», который способствовал формированию субъективности. Становление субъективности тесно связано с формированием свободы.
Сопротивление власти стало включать практику отношения к себе. Свобода в этом контексте рассматривается как самообладание, власть над собой, соответствие мотивации и последствий поступка, свобода тесно связана с ответственностью. Свобода в понимании М. Фуко сопряжена со знанием и постановкой вопроса в духе И .Канта - «что я могу знать?» и «что я должен?» По мнению М.Фуко, современная мораль не должна носить характер принуждения - запрета в форме всеобщего законодательства. Всякий нравственный императив должен «помещаться внутри мысли», он обязан ориентироваться на «охватывание немыслимого», на рефлексию и осознание, «прояснение», «высветление темы» [7]. Такое неприятие нравственных императивов как нечто внешнее связано с установкой на анализ духовной единичности в ее становлении в процессе поиска жизненного смысла. Для личности, нашедшей и осознавшей смысло - жизненные вопросы, нравственные законы не воспринимаются как нечто заданное: они существуют в форме индивидуальных заповедей, осмысленных личностью, «пережитых ее изнутри».
В стратегическом поле властных отношений акцент стал смещаться в сторону рефлексии понятия «правление» как стратегии власти [8]. Это является точкой соприкосновения политики и этики. В «Герменевтике субъекта» М. Фуко анализирует практику «заботы о себе», сводящейся к врачеванию души (пифагорейцы, Платон, стоики, Эпикур, неоплатоники и др.), ставшую позднее матрицей христианского аскетизма в рамках пастырской власти. Это -вопросы духовности, открытие божественного, ка-
сающегося преобразований, необходимых субъекту для получения доступа к истине [9]. Практика заботы о себе включала ате утуепШ, технику жизни, связанную с искусством борьбы: как я должен жить, будучи частным лицом, гражданином, т. е. забота о себе тесно связана с исполнением гражданских обязанностей (у Платона целью спасения себя является спасение города).
Фуко рассматривает этику заботы о себе как практику свободы, выступающую условием существования человека. Софийное понимание философии (познание истины связано с духовностью) ставит под сомнение «феномен господства». Практика «забота о себе» реализуется в рап^а, свободоре-чии, праве говорить правду перед Богом, людьми без страха, боязни и робости. Духовная практика формирует субъекта «истинного говорения». Такая практика нацеливала на борьбу, требовала личного мужества и отваги, формировала субъекта разумного поведения, могущего существовать только в «агонистическом пространстве». Для рап^а необходима ро1Ие1а, дающая каждому равное право говорить (isegoria). Демократия существует лишь благодаря высказыванию правды [10]. В противном случае демократия вырождается в пустословие.
Фуко отмечает точку соприкосновения философии и политики. Философия существует как высказывание истины в определенном отношении к политической деятельности [11]. Практика «заботы о себе» дает возможность субъекту «чувствовать себя свободным от власти». Манифестация истины свободных людей трансформируется в критику рациональности, связанной с властью, которая ею же и порождается. Благодаря духовной практике возможно преодоление зависимости от властных отношений и связанной с ними системой нормализации, идентификации, классификации и т.д.
Таким образом, содержательный анализ концепта «власть» у Фуко показывает разные акценты ее осмысления: от дисциплинарной власти с ее воздействием на индивидуальное тело, биовласти, объектом воздействия которой выступает население, до признания взаимосвязи политики и этики, значимости духовной практики «заботы о себе», позволяющей сопротивляться власти. Власть и свобода неразрывно взаимосвязаны.
Литература
1. Фуко М. Психиатрическая власть. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1973-1974 учебном году. - СПб.: Наука, 2007.- С. 73.
2. Фуко М.Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. - М.: ДБ МДЬОШЕМ, 1990. - С. 41-42.
3. Первушина В.Н., Змушко К.С. Метафизика власти (методологические истоки и подходы). - М.: Компания Спутник +, 2006.- С. 79-81.
4. Фуко М. «Нужно защищать общество». - СПб.: Наука, 2005. - С. 258.
5. А.В.Дьяков отмечает, что Фуко использует термин не нормализации, а нормации, от слова стандарт, образец. А.В. Дьяков. М.Фуко и его время.- СПб.: Алетейя, 2010. - С. 89.
6. М.Фуко. Воля к истине. По ту сторону знания,
власти и сексуальности. 1 том истории сексуальности.-М.: Магистериум, Касталь, 1996.- С. 144-145.
7. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук.- М.: Прогресс, 1977. - С.421.
8. Фуко М. Герменевтика субъекта.- СПб.: Наука, 2007.- С. 278.
9. Фуко М. Герменевтика субъекта.- СПб.: Наука, 2007.- С. 28.
10. Фуко М. Управление собой и другими. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1982-1983 учебном году. - СПб.: Наука, 2011.- С. 170. 195.
11. Фуко М. Управление собой и другими. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1982-1983 учебном году. - СПб.: Наука, 2011.- С. 29б.
Воронежский государственный технический университет Центральный филиал Российской академии правосудия, г. Воронеж
M. FOUCAULT‘S CONCEPTION OF POWER L.Ya. Kurochkina, V.N. Pervushina
The article is dealt with the meaning of power in M. Foucault’s conception in the definite discoursive space: disciplinary; biopower and power as cultivating self and others. Power and freedom are complementary to one another in M. Foucault’ s conception. This point of view is articulated in the article
Key words: freedom, otherness, power, resistance
