CC BY
197
Quad iru ther engil: ni forhti thir, Maria, thu fundi huldi mit gote; seno nu inphahis in reue inti gibiris sun inti ginemnis sinan namon Heilant (3, 2). «Сказал ей Ангел: “Не бойся, Мария, ибо ты обрела благодать у Бога; И вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь ему имя: Иисус”».
Однако порой отмечается и употребление глагола в сочетании с личным местоимением. Например:
Quad tho zi imo thie so engil: ni forhti thu thir, Zaeharias, uuanta gihorit ist thin gibet, inti thin quena Elisabeth gibirit thir sun, inti nemnis thu sinan namon Iohanne» (2, 5). «Ангел же сказал ему: “Не бойся, Захария, ибо услышана молитва твоя, и жена твоя Елисавета родит тебе сына, и наречёшь ему имя: Иоанн»».
Подводя общий итог проведенным наблюдениям, можно констатировать, что при изучении лексико-грамматических средств выражения ад-ресованности чужой речи в тексте древневерхненемецкого Евангелия нужно учитывать как тип высказывания, так и особую проблему выражения адресованности чужой речи в разных типах текста, в частности - в таких, как проповеди и притчи, которыми изобилует Евангелие. С точки зрения прагмалингвистики отдельного исследования требует и соотношение различных типов евангельских текстов с различными РА.
Примечания
1 В скобках указаны номер главы текста древневерхненемецкого «Татиана» и стих.
2 Переводы даны по: The Gideons International.
Источники
1. Tat. - Tatianus. Tatian. Lateinisch und Althochdeutsch mit ausführlichem Glossar. -Paderborn, 1892. - 289 s.
2. Новый Завет и Псалтырь. The Gideons International. Länsi-Savo Oy / St Michel Print. - 107 s.
Библиографический список
1. Арутюнова Н.Д. Речь // Русский язык: энциклопедия / Гл. ред. Ф.П. Филин. - М.: СЭ, 1979. -С. 255-258.
2. Каган М. С. Мир общения. Проблема меж-субъектных отношений. - М., 1988. - 319 с.
3. Комлева Е.В. Диалогическая маркированность апеллятивных текстов современного немецкого языка [Электронный ресурс]. - Режим доступа: www.izvestia_2@usu.ru.
4. Розенталь Д.Э., ТеленковаМ.А. Справочник лингвистических терминов. Пособие для учителя. - М., 1976. - 543 с.
5. СолдатоваА.В. Директивные речевые акты в средневерхненемецком языке. Дис. ... канд. филол. наук.- СПб., 2004. - 222 с.
УДК 830(436) - 32 Цвейг.08
Мусаева Шуанат Джабраиловна
Дагестанский государственный университет (г. Махачкала)
shuana@inbox.ru
КОНЦЕПТ «СОВЕСТЬ» В ИНДИВИДУАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КОНЦЕПТОСФЕРЕ С. ЦВЕЙГА
Статья посвящена исследованию синонимического ряда, доминантой которого является концепт «совесть», в индивидуальной художественной концептосфере Стефана Цвейга, формирующей культурно-философскую парадигму его творчества. Предметом анализа, позволяющего в определённой мере проникнуть в языковое сознание автора и сделать некоторые выводы о его языковых предпочтениях, стала новелла «Angst» («Страх»).
Ключевые слова: лингвокультурология, концепт, индивидуально-художественная концептосфера, Стефан Цвейг.
Понятие «концепт» вошло в науку в начале 90-х гг. прошлого века. Как отмечает С.Г. Воркачев, «в конкурентной борьбе в российской лингвистике наиболее жизнеспособным оказался “концепт”, по частоте употребления значительно опередивший все прочие протерминологические новообразования» [1, с. 41]. Следует признать, что в настоящее время именно концепт является одним из ключевых по-
нятий лингвистики. Но это не значит, что данное понятие можно считать утвердившимся, так как содержание его существенно варьируются в концепциях научных школ и отдельных ученых.
Так, например, Д.С. Лихачев рассматривает концепт как «личностное осмысление, интерпретация объективного значения и понятия как содержательного минимума значения» [4, с. 281].
А. Соломоник утверждает, что «концепт - это
168
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2010
© Мусаева Ш.Д., 2010
абстрактное научное понятие, выработанное на базе конкретного житейского понятия» [6, с. 246].
B.И. Карасик характеризует концепт как «ментальное образование, которое представляет собой хранящиеся в памяти человека значимые, осознаваемые, типизируемые фрагменты опыта» [2, с. 59]. М.В. Пименова отмечает: «Что человек знает, считает, представляет об объектах внешнего и внутреннего мира и есть то, что называется концептом. Концепт - это представление о фрагменте мира» [5, с. 8]. В.В Красных определяет концепт как максимально абстрагированную идею «культурного предмета», не имеющего визуального прототипического образа, хотя и с возможностью визуально-образных ассоциаций, с ним связанных» [3, с. 272]. Таким образом, концепт, по В.В. Красных, может быть только единицей высокой степени абстракции, имеющей национально культурную специфику, называемой словом, включающей словесные ассоциации на имя концепта.
Важным понятием в лингвистике является понятие концептоферы - области знаний, составленной из концептов как ее единиц. Д.С. Лихачев определяет концептосферу как совокупность концептов нации, она образована всеми потенциями концептов носителей языка. Концептосфера народа шире семантической сферы, представленной значениями слов языка. Чем богаче культура нации, ее фольклор, литература, наука, исторический опыт, религия, тем богаче концептосфера народа» [4, с. 5]. Таким же образом можно выделить и индивидуальную концептосферу, которой обладает любая языковая личность. Жизненный опыт человека постоянно обогащает содержание концептов, которые и составляют его концептосферу.
В этой связи нами была предпринята попытка рассмотрения концептосферы австрийского писателя С. Цвейга на примере новеллы «Angst» [7]. Анализ позволяет в определённой мере проникнуть в языковое сознание автора и сделать определённые выводы об индивидуальных языковых предпочтениях. Таким образом можно попробовать заглянуть в художественную картину мира
C. Цвейга и выделить семантическое поле концепта «совесть» за счёт его насыщения индивидуально-авторскими ассоциациями, дополняющими или даже переосмысливающими традиционное значение данного концепта.
Стефан Цвейг, самобытный, сильный, искренний писатель, талант которого завоевал призна-
ние и любовь читательской аудитории всего мира. Это его психологические новеллы заставляют нас заглядывать в самые потаенные уголки нашего мира переживаний и задумываться о них, это его новеллы об обострённом чувстве одиночества блестяще передают абсолютно живые, но глубоко отдалённые от реального мира предрассудков и стереотипов движения души. Его подлинное мастерство раскрывать, обнажать чувственные переживания позволяет назвать его бессмертным «лекарем одиноких судеб».
Восприятию мира новелл Цвейга как системного литературного явления способствует наличие сквозных художественных элементов, которые играют роль опорных смысловых единиц. Эти элементы в лингвкультурологии и определяются как концепты. Существует три традиционных подхода к пониманию сути концепта: культурологический, лингвистический и синтетический. Сторонники первого подхода рассматривают концепт как ячейку культуры (Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, Р.М. Фрумкина); представители второго - как единицу когнитивной семантики (Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелёв); представители третьего видят концепт как результат столкновения семантики слова с индивидуальным и национальным опытом человека. Сторонниками этой идеи являются Д.С. Лихачёв, Ю.Д. Апресян,
А. Вежбицкая. Опираясь на этот подход, можно обозначить художественную концептосферу писателя как лингвокультурологическую область, в которой представлены концепты, объединяющие в себе общекультурную и индивидуальноавторскую семантику.
Итак, новелла «Angst». Главная героиня новеллы - Ирен Вагнер. У неё есть все, о чём мечтает каждая женщина: положение в обществе, любящий муж, дети. Но чего-то ей не хватает, она ищет чего-то большего. Чего-то нового. Ирен встречает молодого человека. Их роман непродолжителен, но горячий. В ходе повествования явственно ощущается, что героиня начинает чувствовать страх. Панический страх перед чем-то. Или перед кем-то? Вечерами, находясь в кругу семьи, Ирен начинает понимать, что так больше продолжаться не может. Ей надоело каждый раз врать мужу. Эта ложь непростительна для жены, а самое главное, она непростительна для матери. Тут в жизни Ирен Вагнер появляется молодая особа и заявляет, что в курсе ее тайной любовной связи. За свое молчание девушка требует огром-
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2010
169
ные деньги... Именно в этот момент страх переходит все грани её разума. Совесть, стыд, страх... -всё смешалось, и мы становимся свидетелями жестоких моральных и психологических сражений совести Ирен.
Ядром исследуемого концепта можно считать: Angst, Verwirrung (10), Aufregung (10), Herzschlag (10), Gefahr (11), Bitter (14), Wogen von Schmerz (117), Zeit voll Qual (73), das Grauen (11), Lüge (11), das Übelkeitsgefühl (15), Lebensangst (37), Schuldgefühl (37), der Gedanke des Sterbens (98), Wunschlosigkeit, Hoffnungslosigkeit (21). Их можно выделить как ряд концептов, составляющих идейно-философское ядро новеллы Цвейга.
Следующие выделенные нами слова, словосочетания и другие грамматические конструкции можно отнести к периферии ядра вышеуказанных концептов, что является ассоциативно-образной репрезентацией автора в новелле «Angst»: Sinnlose Angst (9), schwarzer Kreisel (9), unsinniger und lächerlicher Angst (9), volle Grauen (10), Schauer der Schuld (10), törichten Wahn (10) , fremde Blicke (10), nervöse Eile (10), steigende Unruhe (10), zittern (10), stand schon die Angst (10), hemmen (10), atemlos (10), die nervös zusammengeraflte Kraft (10), die dämmerige Kühle (11), furchtbaste Momente (11), ins Herz treffen (14), abgestorbene Dinge an ihrem Körper (14), Brechreiz spüren (14), sinnlose, dumpfe Wut (14), schreien, herauswühlen, wie ein Krampf das Innere ihrer Brust (14), sich frezumachen von dem Grauen dieser Erinnerung (14), wie ein Angelhaken in ihrem Gehirn sass (14), die Angst (17), zusammenschrecken (17), Verlegenheit (17), ertappt fühlen (17), ihr unruhiges Auge (17), sorglos-sicherer Takt (18), die Gefahr (18), frostig im Ton (19), befürchten (19), ungefällige Worte (19), die Kälte der Zeilen (20), unterirdisch (24), seine Schuld aufklären (27), unwissend verletzt (27), unterirdisch (27), Angst (28), Angstgefühl (28), nervöser Schauer von rieselnder Kälte (28), so tief bis ans Herz zu spüren (31), wie einen brennenden Schmerz (33), aufstürmende Gewalt des entfesselten Grauens (34), grauenhaft bewusst (37), tragische Stunde (37), ihre Angst (38), die geheime Kammer seines Herzens (38), schmerzhaft in der Brust (40), dumpes Gefühl (40), das Bedauern (40), wie der Engel mit feurigem Schwerte (42), sehnsüchtig nach Freiheit (44), voll Angst (44), Kraftlosigkeit (44), entbehrte Gefühl (46), die Haut knistern (46), die brennende Haut (47), alle körperlichen Hemmungen (47), ein stählernes Band von
Scham (47), haltlos, restlos (47), dumpfe Schwere wuchs vom Herzen aus den Füssen zu (49), unwillkürlich raffte sie. (49), Schwarz drängten sich die Wände heran. (51), unwillkürlich blickte sie. (53), dieses laute, freche, horchende Licht (55), das Licht zerbrach ihre Kraft (55), dieses gelbe, gierige Licht (55), löschte er das Licht (56), sties das eigene Herz laut und wild gegen Brust, Schmerz, und Schmerz jeder Schlag (56), wahnsinnig (62), nervosa Hast (62), gefährlicher Blick (62), ihre Nerven litten schmerzhaft unter jedem Laut, jedem Schritt, der nachkam, jedem Schatten, der vorbeistreifte (63), durch die Angst (63), Ahnungsgefühl (63), all den Tagen der Angst (64), drei Jahre in Kerker seiner eigenen Angst (72), ewige Unruhe (72), ihre innere Angst (73), das Herzklopfen (73), eine unruhige Schwere füllte mit dem zähen Saft einer fast schmerzhaften Müdigkeit alle Glieder. (74), die fressende Angst (74), sichtbarer Schmerz (74), sichtbares klinisches Leiden (74), unterirdische Qual (74), die Angst haben (81), die Angst ist ärger als die Strafe, den die ist ja etwas Bestimmtes und, viel oder wenig, immer mehr als das entsetzlich Unbestimmte, dies Grauenhaft- Unendliche der Spannung. (81), eine Angst (84), Strafe (84), unwillkürlich trat sie. (86), Gefühl von Blut (98), diese Rettung (107), unwillkürlich wandte sie sich. (114), wilde Stösse, die den ganzen Körper durchrollten (117), wie mit elektrischen Schlägen schüttelte der Weinkrampf die Glieder, Wellen von Schauer und Kälte (117), die Nerven waren zerrissen (117), und fessellos tobte die Qual durch den fühllosen Leib (117).
Цвейг отлично передаёт переживания главной героини, используя немыслимое число разных по своему роду стилистических средств, которые показывает всю боль и остроту душевных переживаний Ирен. Так, страх и борьбу сердца и совести Цвейг описывает следующими эпитетами: Sinnlose Angst (9), schwarzer Kreisel (9), unsinniger und lächerlicher Angst (9), törichsten Wahn (10), grauenhaft bewusst (37), fühlloser Leib (117), die brennende Haut (47), dumpes Gefühl (40).
Переживания переходят в бесконечность -гипербола: ewige Unruhe (72).
Многочисленные повторы утрируют обострённое психологическое, нервозное состояние Ирен: Sinnlose Angst (9), Angst (9), stand schon die Angst (10) (олицетворение), die Angst (17), Angst (28), Angstgefühl (28), voll Angst (44), all den Tagen der Angst (64), drei Jahre in Kerker seiner eigenen Angst (72), ihre innere Angst (73),
170
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2010
die fressende Angst (74). Все её действия происходят «unwillkürlich»: unwillkürlich raffte sie. (49), unwillkürlich blickte sie. (53), unwillkürlich trat sie. (86), unwillkürlich wandte sie sich. (114).
Автор использует олицетворение, в котором демонстрирует свое отношение к героине: das Licht zerbrach ihre Kraft (55), dieses gelbe, gierige Licht (55), löschte er das Licht (56), - потому как именно в темноте человек чувствует себя свободней, он не ощущает своих недостатков. Автор очень точно подобрал определение к слову Licht . Да, в глазах этой женщины он frech и gierig, потому как даже он «говорит» ей и указывает на её жалкое положение. Она чувствует себя нагой перед ним. В этот момент свет становится ее врагом, он жесток с ней, он порицает её. И только когда свет гаснет, Ирен обретает спокойствие.
Думается, в этой новелле Стефан Цвейг показал, на что способен человек, когда находится в безвыходном положении, окруженный страхом, угрызениями совести. Автор описывает безвыходную ситуацию героини просто: без прикрас и замысловатых межстрочных идей. Не надо задумываться и искать причины - они на поверхности. Остаются лишь вопросы: «К кому обратиться? Кто может помочь? Или всё же конец очевиден?»
Человек уходит в себя, не найдя помощи окружающих. В постоянных бегах от своей совести, человек - абсолютно обессиленный в одиночестве своих страхов - видит выход только в собственной смерти. Так и Стефан Цвейг, не найдя ответа и помощи окружающих, сам поставил точку в своей жизни, а все причины этого, на наш взгляд, красноречиво отражены в его новеллах.
Библиографический список
1. Варкачев С. Счастье как лингвокультурный концепт. - М., 2004.
2. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. - М., 2004.
3. Красных В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? - М., 2003.
4. ЛихачевД.С. Концептосфера русского языка // Изд-во РАН - СЛЯ-1993. - №>1. - С. 3-9.
5. Пименова М.В. Душа и дух: особенности концептуализации. - Кемерово, 2004.
6. СоломоникА. Семиотика и лингвистика. -М., 1995.
7. Stefan Zweig «Angst». Novelle. Band 10494. Fischer Taschenbuch Verlag, Frankfurt am Mein, 1997. (Ссылки на данное издание даны в тексте статьи с указанием страницы.)
УДК 81'243
Новикова Инна Вальтеровна
Тверской государственный университет iw_novikova@mail.ru
ВНУТРЕННЯЯ ФОРМА СЛОВА КАК ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ
Статья представляет аналитический обзор по проблеме внутренней формы слова. Особое внимание уделено трактовке внутренней формы с точки зрения психолингвистики. Выделено три направления исследования данного феномена; обосновано использование понятия внутренней формы при исследовании процесса идентификации иноязычного слова в условиях учебного билингвизма.
Ключевые слова: внутренняя форма, психолингвистические исследования, учебный билингвизм, идентификация иноязычного слова.
История возникновения термина «внутренняя форма» (далее - ВФ), как из. вестно, уходит корнями в древнегреческую философию и получает свое развитие в английском платонизме XVII века, чтобы вновь возродиться уже на почве языковедения в трудах
В. Гумбольдта, А.А. Потебни и Г.Г. Шпета. Подробный анализ проблемы ВФ, в том числе ее исторические корни и дальнейшее развитие в разных отраслях гуманитарного знания, дается в [16], где специальное внимание уделяется поэтичес-
кому слову, «знаку в художественном воплощении».
Несмотря на интерес к ВФ как языковой и психологической проблеме, в научной литературе отсутствует четкое определение этого феномена. По мнению А.Д. Травкиной, «одна из собственно лингвистических трудностей выработки адекватного определения внутренней формы слова связана с тем, что используемые для наименования признаки не исчерпывают внутренней формы слова, так как обозначаемое языко-
© Новикова И.В., 2010
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2010
171
