CC BY
55
КОНЦЕПТ «ДЕТСТВО» В АНГЛИЙСКОЙ НАРОДНОЙ ПОЭЗИИ (НА ПРИМЕРЕ NURSERY RHYMES)
Э.В. Седых
Ключевые слова: английская литература, фольклор, детская поэзия, нонсенс, детство.
Keywords: English literature, folklore, children's poetry, nonsense, childhood.
Первые сборники народной поэзии появились в Англии в 40-е годы XVIII века благодаря деятельности Джона Ньюбери и его друзей. В своих изданиях они старались сочетать стихи, предназначенные как для наставления, так и развлечения детей. В XIX веке издатели и педагоги попытались переосмыслить народное поэтическое наследие, произвести отбор и редактирование материалов, которые можно было давать в руки детям. Многие стихи составляли часть массовой, то есть низовой культуры; они были грубыми, безбожными, неприемлемыми для восприятия благопристойными викторианцами. По этой причине в настоящее время существуют варианты одного и того же текста.
Что касается возраста стихов, то некоторые из них восходят к языческой традиции устного народного творчества, когда идеи детства в его современной рецепции не существовало. Потребовались столетия, чтобы эти стихи получили название детских; до XVIII века они не были предназначены детям. Дети изначально считались «маленькими взрослыми», которым были непозволительны пустые забавы (они занимались такой же деятельностью, что и взрослые, трудились не покладая рук с утра до вечера), которые существовали в едином пространстве с родителями (лишь в XIX веке в английских домах появились комнаты для детей, но лишь в состоятельных семьях).
Авторами и реципиентами английской народной поэзии до XIX века были взрослые. Термин детская поэзия возник в социально-психологическом контексте в процессе самоидентификации ребенка - его полного отделения от взрослого в семье и в обществе. В настоящее время существует синонимичность понятий народная поэзия и поэзия для детей. Детская поэзия официально «сформировалась» к 1842 году, когда Джеймс Хэлливелл опубликовал «The Nursery Rhymes of England» («Английские
детские стишки»). Среди издателей XIX века следует назвать Эндрю Лэнга, автора «The Nursery Rhyme Book» («Книга детских стихов», 1888), и Сэбин Бэринг-Гоулд, автора «A Book of Nursery Songs and Rhymes» («Книга детских песен и стихов», 1895). В XX веке важный вклад в исследование народной поэзии внесли Йона и Питер Оупи, создавшие весомый труд «The Oxford Dictionary of Nursery Rhymes» («Оксфордский словарь детской поэзии», 1951). Тексты стихов, вошедшие в этот сборник, являются сегодня основными для чтения и цитирований.
Картина мира, представленная в детской поэзии, включает как положительные, так и отрицательные моменты, в том числе, убийства людей и животных, естественные смерти, людоедство, кражи и обманы, похищения детей и трупов, жестокость к людям, мучительство животных, избиения розгой и кнутом, отсечения конечностей. Герой детского стишка может задохнуться, умереть с голоду, утонуть, упасть в кипяток. Он может быть обезглавлен, разрезан пополам, съеден заживо, или же он сам способен на подобное.
Однако «ужасное» в таких стихах имеет место в спокойном, даже игровом контексте, поэтому внимание на нем специально не фокусируется. Категория «ужасного» служит важной психологической подготовкой ребенка к восприятию теневых сторон жизни. Эта категория также значима с точки зрения ее влияния на формирование литературы «нонсенса» в XIX веке (Э. Лир, Л. Кэрролл). Нонсенс в детских стихах поражает воображение реципиента, он воплощает в себе еще одну категорию - категорию «эксцентричного».
В большинстве стихотворений «ужасное» и «эксцентричное» сливаются воедино, поэтому общий настрой произведений светлый, радостный, порой залихватский, даже если речь идет о каких-то печальных событиях, тяжелой жизни, беспросветной тоске. Объясняется это тем, что в детстве, каким бы оно ни было, человек ощущает себя бессмертным и счастливым.
Образ детства красной нитью проходит через все стихотворения английской народной поэзии, в которых главным действующим лицом является ребенок, еще не ставший «взрослым», не утративший своего Неведения - веры в невозможное, нереальное, абсурдное, нелепо-фантастическое. По нашему мнению, образ детства реализуется здесь на нескольких уровнях:
1) приход ребенка в мир взрослых;
2) столкновение ребенка с реальным миром;
3) мир послушных детей;
4) мир непослушных детей;
5) мир взрослых в детском мире;
6) мир ушедшего детства;
7) возможные детские миры.
Приход ребенка в мир взрослых - изначальный уровень существования человека в мире, который зачастую представляет собой противоположную реальность счастливому детству. Этот уровень реализуется через lullabies - колыбельные песни. Это самая ранняя английская детская поэзия, цель которой - помочь ребенку уснуть, успокоить его. Термин происходит от сложения звукосочетаний «lu» и «la» (семантика покоя) с «bye» (семантика доброй ночи). На самом деле, образ беззаботно спящего младенца, ассоциирующегося с зеленью травы, пасущихся ягнят, уютного дома и ярких звезд в ночном небе встречается крайне редко («Sleep, Baby, Sleep» - «Спи, детка, спи»; «Twinkle, Twinkle, Little Star» - «Звездочка, сверкай, сверкай»).
Ребенок с рождения попадает в реальный мир, в котором он должен лежать спокойно и не подавать голоса (различные варианты «Hush-a-bye, Baby» - «Успокойся, детка»): рядом с ним либо нет матери, которая ушла по делам или не утруждает себя заботой о младенце, и ребенка качает отец; либо дитя полностью предоставлено воле божьей - колыбель качается на дереве от порывов ветра и если обломится ветка, то все ее «содержимое» вместе с младенцем упадет на землю. Родители и родственники зачастую отсутствуют в мире ребенка, так как у них нет на него или времени, или сил: отец дворянин, мать королева, сестра леди, брат служит королю («Rock-a-bye, Baby» - «Качайся, малышка»); отец на охоте, мать на скотном дворе, сестра за рукоделием, брат на рынке («Bye, Baby Bunting» - «Спи, крошка, спи»). Чтобы заслужить любовь родителей, дитя должно молчать, - в этом случае оно получит вознаграждение -реальное («I'll Buy You a Tartan Bonnet» - «Куплю тебе я чепчик шерстяной») или призрачное: пересмешника, кольцо с брильянтом, зеркало, козлика, тележку с быком, собачку, телегу с лошадью («Hush, Little Baby, Don't Say a Word» - «Успокойся, детка, замолчи»). Синонимом молчания является танец, за который также устанавливается награда («Dance, Little Baby» - «Танцуй, детка»; «Dance to Your Daddie» - «Танцуй для папочки»).
Альтернативой «добропорядочному» поведению младенца является состояние крика, в котором он находится не только по своей прихоти -«крик ради крика», но и по независящим от него причинам. В колыбельных зачастую сама мать запугивает ребенка тем, что если он будет плакать, его могут запечь в пирог («Baby and I Were Baked in a Pie» -«Меня с малышкой запекли в пирог») или отдать страшному Бонапарту, который сначала его изобьет, а потом съест кусочек за кусочком («Naughty Baby» - «Непослушное дитя»). Неразумное дитя может попасть в руки
злых людей, или птицы унесут его на небо («Hush-a-bye, Baby» -«Успокойся, детка»); ему могут причинить боль близкие люди, например, брат, сующий пальчик младенца ему в глаз («Cry, Baby, Cry» - «Плачь, детка, плачь»). Над ребенком постоянно висит угроза смерти - мать боится его потерять, ибо осознает, что не может должным образом ухаживать за ним («Bye, O My Baby» - «Спи, мое дитя»).
Если ребенок выживает, он, по мере своего взросления, претерпевает различного рода столкновения с реальным миром, не всегда приятные. Он начинает осознавать, что не вышел происхождением, родившись «под колючим кустом» («Little Boy, Little Boy, Where Wast Thou Born?» -«Мальчик, мальчик, где родился ты?»), что ему может быть уготована судьба бродяги («Hark Hark the Dogs Do Bark - «Послушай, как собаки лают») и что, даже имея знатное происхождение, можно оказаться за чертой бытия, живя «в тазу с водой» («The King and His Daughters» -«Король и его дочери»). Беззащитный ребенок чувствует себя во взрослом мире обделенным, ничтожным, никому не нужным. Его могут лишить теплой одежды («Baa, Baa, Black Sheep» - «Блей, блей, черная овца»), его может съесть крыса («Jerry Hall» - «Джерри Холл»), он может разговаривать сам с собой («Myself» - «Сам по себе»). Ненужность ребенка перерастает в постижение им состояния одиночества, которое он принимает как должное, как данность («Here Am I» - «Вот и я»).
Парадигма детства в мире реальности основана на двух категориях -потери и страха, которые «старят» неокрепшую душу ребенка («Fears and Tears» - «Страхи и слезы»). Дети не только теряют вещи, такие как туфля или кошелек («Little Betty Blue» - «Малышка Бетти Блу», «Lucy Locket» -«Люси Локкет»), но и доверие к людям («I Had a Little Pony» - «Был у меня малютка-пони») - мальчик позволил покататься на его лошадке одной леди, которая ее хлестала до крови и завела в трясину. Наивысшей степенью потери ребенка является утрата доверия к самому себе. Героиня стихотворения «Малышка Бо-Пип» («Little Bo-Peep») теряет стадо овец по причине своей беззаботности. Когда же она их находит, оказывается, что овцы потеряли хвосты, что воспринимается ею как кара небесная. Впоследствии, осознав свою ответственность за других и вернув доверие к себе, она находит хвосты, которые сушатся на дереве в лесу, и водружает их на положенные им места.
Что касается страхов, то ребенок, в первую очередь, боится различных внешних раздражителей, выступающих в образах птиц и насекомых, таких как ворона, сова, паук («Tweedle-dum and Tweedle-dee» - «Твидл-дам и Твидл-ди», «A Little Boy Went into a Barn» - «Маленький мальчик в амбар пошел», «Little Miss Muffet» - «Малышка мисс Маффет»). Однако ребенок иногда может преодолеть свой страх, дав
отпор вражескому существу (кузнечику), пригрозив ему криком («Little Miss Tuckett» - «Малышка мисс Таккет»). Следующий страх -страх быть обиженным человеком. В стихотворении «Меланхоличная песня» («A Melancholy Song») мать посылает дочку за пивными дрожжами, предупреждая, что над ней могут надругаться по пути молодые люди, которые в действительности разбили кувшин, расплескали воду, пригрозили матери, обругали девушку и поцеловали сестру вместо нее.
Самый большой страх ребенка - остаться без еды и крова над головой. Поэтому дети усердно работают за пенни в день («See-saw Margery Daw» - «Вверх-вниз, Марджери До»), помогают убирать сено («Willy Boy» - «Мальчик Вилли»), поют, чтобы заработать на ужин («Little Tom Tucker» - «Малыш Том Таккер»). Данный вид страха явился знаковым в поэме «Дети в лесу» («Babes in the Wood»). Однажды летним днем дети были похищены и брошены в лесу. Они были так напуганы, что не пытались бороться за жизнь, искать путь домой. Оставшись без еды и крова, они лишь всхлипывали, вздыхали и горько рыдали, а когда настала ночь, легли и умерли. Таким образом, в мир детства, которое должно быть относительно безоблачным и в меру счастливым, при его столкновении с реальностью вторгается образ смерти.
В английской детской поэзии можно также выделить две противоположных группы образов - детей послушных и детей непослушных. Состав первой группы не так многообразен, как состав второй. Послушные дети, как правило, стараются угодить родителям: ложатся во время спать, перед сном молятся, целуют маму и папу («Little Fred» - «Малыш Фред»); навещают бабушку («Ride away, Ride away» - «В путь, в путь»). Они всегда и во всем беспрекословно слушаются своих близких: в стихотворении «Мамочка, можно пойти искупаться?» («Mother, May I Go and Bathe?») девочка слепо следует совету заботливой мамы, которая разрешает дочке снять одежду перед купанием в озере, повесить ее на деревце, но не подходить близко к воде.
Послушные дети любят веселиться, прыгать и бегать, играть в прятки, мирно сосуществуют с другими детьми, никого не обижая («Girls and Boys, Come out to Play» - «Девочки и мальчики, давайте поиграем», «Fishes Swim in Water Clear» - «Рыбки плавают в пруду», «Во-Peep» -«Бо-Пип»). Они беззаветно любят животных: собачек, кошек, лошадок, птичек, заверяя других людей, что они никогда не будут их бить и таскать за хвост, а будут кормить и играть с ними («If I Had a Donkey» - «Если бы ослик был у меня», «I Like Little Pussy» - «Люблю я кошечку мою»). За свое послушание такие примерные дети получают в награду не только любовь родных, но и различные материальные блага: шерсть от овцы на
теплую одежду, кувшин молока, бриллиант величиной с башмак («Baa, Baa, Black Sheep» - «Блей, блей, черная овца» 2 вариант, «Little Girl, Little Girl Where Have You Been?» - «Малышка, малышка, где ты была?», «Little Girl and the Queen» - «Девочка и королева»).
Образ непослушного ребенка - один из основных образов английской народной поэзии. В одних случаях, это обыкновенный малыш, который еще не подвергся педагогическому воздействию. Он ссорится из-за пустяков, подолгу вынашивая обиду, из-за того, что сестренка предпочитает кофе чаю («Molly, My Sister and I Fell out» - «Сестра моя, Молли, и я поругались»). Он любит проказничать и озорничать: приносит в дом мохнатую гусеницу, которая заползает на всех, включая младенца («Little Arabella Miller» - «Малышка Арабелла Миллер»), или поедает втихаря рождественский пирог, выковыривая из него изюм и считая себя прилежным мальчиком («Little Jack Horner» - «Малыш Джек Хорнер»). Он бывает неаккуратным и безответственным из-за неопытности или склада характера: может запачкать новую одежду, грея ноги у открытого огня («Little Polly Flinders» - «Малышка Полли Флиндерс») или, выполняя просьбы взрослых, умудриться упасть с лестницы в уголь, разбить нос, собирая в саду шалфей, отправиться в подвал за пивом и вернуться ни с чем, забыв обо всем («Blue Bell Boy» - «Мальчик-колокольчик»).
В других случаях, непослушный ребенок идет на поводу эгоистичных желаний и противоречивых эмоций или копирует далекое от идеала поведение взрослых. В данном случае можно рассмотреть концепцию «семи смертных грехов», согласно которой, ребенок, как воплощение маленького взрослого, грешит таким же образом, но соразмерно своему возрасту:
1. Гордыня, гордость, тщеславие, снобизм, чрезмерная вера в собственные возможности - образ глупых высокомерных девочек, которые на деле только и могут, что сплетничать, хихикать, браниться и заискивать («Polly, Dolly, Kate and Molly» - «Полли, Долли, Кейт и Молли»).
2. Зависть, желание обладать чужими свойствами, статусом, возможностями, жизненной ситуацией - образ девочки, которая презирает своих родителей, завидуя лучшей доле - стать женой скрипача и заказывать музыку в любое время суток («I Won't be My Father's Jack» -«Судьбы отца я не хочу»).
3. Гнев, противопоставление любви чувству сильного возмущения, негодования, которое выливается в сквернословие или в членовредительство - образы детей, которые обзывались бранными словами, вгоняя в краску отца («William and Mary, George and Anne» -«Уильям и Мэри, Джордж и Энн»); образ мальчика, который готов
ударить любого, кто пристанет к нему с расспросами («I Sits with My Toes in a Brook» - «Сижу я, ноги опустив в ручей»); образ мальчика, который ударил в глаз свою сестру из-за куска пирога и предложил ей «добавки» в другой глаз («Punch and Judy» - «Панч и Джуди»).
4. Леность, лень, праздность, уныние, избегание физической и духовной работы - образы детей, которые не в состоянии раздеться перед сном («My Son John» - «Мой сын Джон») и вовремя встать, чтобы пойти в школу («A Ten O'clock Scholar» - «Полуденный школьник»); образы уставших от работы малышей, которые спят в то время, когда надо кормить свинью («Elsie Marley» - «Элси Марли») и пасти овец («Little Boy Blue» - «Малыш Блу»).
5. Алчность, жадность, желание единолично обладать чем-то материальным - образ мальчика, который прятал хлеб и сыр на полку, чтобы не делиться с ближним («When I Was a Little Boy» - «Когда я был мальчишкой»).
6. Чревоугодие, обжорство, желание потреблять больше, чем требуется - образ мальчика Ненасытного Нэна, который постоянно испытывал чувство голода, даже перед сном просил поджарить ему что-нибудь на сковородке и подоить корову («Come, Let's to Bed» - «Давайте спать пойдем скорей»).
7. Сладострастие, желание плотских удовольствий - образ мальчика, который обожал целовать девочек помимо их воли, заставляя их рыдать, и сбегал, когда появлялись мальчики («Georgy Porgy» -«Джорджи Порджи»).
Дети, достигшие в непослушании наивысшей степени, начинают нарушать такие библейские заповеди, как «не убивай» и «не кради». Шестая заповедь гласит, что Бог дарует жизнь, и только Он может ее отнять. В детских же стихах встречаются образы юных «стрелков», которые с легкостью могут лишить жизни божью пташку: голубя, ворону, воробья («Robin-a-Bobbin Bent His Bow» - «Робин-Бобин свой лук натянул», «The Boy and the Sparrow» - «Мальчик и воробей», «Away, Birds, away» - «Улетайте, птички, прочь»). Согласно восьмой заповеди, только Бог может дать нам все и забрать это обратно. В детской поэзии часто встречается образ ребенка, ворующего продукты питания: мальчик похищает свинью и съедает ее («Tom, Tom, the Piper's Son» - «Том, волынщика сынок») или крадет ячмень из лавки пекаря, не успевая применить его по назначению («Charley, Charley, Stole the Barley» -«Чарли, Чарли, ячмень своровал»). Во всех случаях за актом кражи следует наказание - дети получают затрещину или их жестоко избивают взрослые.
Всеобщая детская порочность ярче всего проявилась в стихотворении «Всем все равно» («Nobody Cares»), герои которого стали скверными людьми, не подлежащими перевоспитанию, ибо в детстве никто никогда не обращал внимания на то, что они привязывали к хвосту кошки чайник, клали в шляпу слепого нищего камень и сталкивали бабушку с лестницы.
Следует заметить, что далеко не всегда в английской народной поэзии категории «послушание» - «непослушание» проявляются как категории, существующие изолированно друг от друга. Зачастую они сосуществуют в одном тексте на уровне контраста. Здесь возможны противопоставления образов и противопоставление внутри образа. Рассмотрим противопоставление образов. Одного мальчика любят все, от привратника до господина, ибо он увлечен чтением книг; другой мальчик наводит на всех ужас, ибо он вечно ходит с подбитым глазом и забинтованным носом («Little Bobby Snooks» - «Малыш Бобби Снукс»). Один мальчик бросил кошку в колодец, чтобы посмотреть, как она утонет, другой спас ее от смерти («Pussy's in the Well» - «Кошка в колодце»).
Друг другу могут противопоставляться не только образы мальчиков, но также мальчиков и девочек - если мальчики сделаны из щелчков, улиток и щенячьих хвостов, то девочки - из сахара, пряностей и всего приятного («What Are Little Boys Made of?» - «Из чего, все же, сделаны мальчики?»), и даже детей, принадлежащих разным нациям - если голландские дети любят создавать, то английские дети получают удовольствие от разрушения созданного («The Children of Holland» -«Дети Голландии»).
Противопоставление внутри образа характеризует персонаж с разных точек зрения. Он может быть одновременно положительным и отрицательным в зависимости от перемены настроения - когда девочке хорошо, она послушна, когда плохо, она ужасна («The Little Girl with a Curl» - «Девчушка-кудряшка»); когда мальчику хорошо, он ведет себя учтиво, получая пирожные с ванильным кремом, когда плохо, он кричит и рыдает, удостаиваясь горчицы («When Jack's a Good Boy» - «Когда послушен мальчик Джек»).
Персонаж может быть двуличным: приятным внешне, отталкивающим по своей внутренней сути - мальчики из высшего общества, одетые во фраки и шелковые чулки, ведут себя безобразно («We're All Jolly Boys» - «Мы, веселые мальчишки»); у девочки, чистящей подсвечники при всеобщем обозрении, на самом деле, неубранная комната, заросшая пылью и плесенью («Little Pretty Nancy Girl» -«Прелестная девочка Нэнси»). Кроме того, «воспитанный» малыш, умиляющий родителей своими добродетелями, способен на разного рода
нехорошие поступки. Он может, как «настоящий мужчина», съесть всю рыбу, которая была приготовлена для всей семьи («Little Fishes in a Brook» - «Рыбки плавали в ручье»), или же рассказать папе, как милая мамочка прожгла дырку в новом детском пальто и израсходовала четыре пенса вместо одного («I'll Tell My Own Daddy» - «Я папочке сегодня расскажу»).
Присутствие взрослых в детском мире в контексте детской поэзии может быть представлено в различных образах: родители, незнакомцы, учителя, которые, как и образы детей, могут быть положительными и отрицательными. Взрослый - это тот же ребенок, который либо полностью вырос из своего прежнего состояния, не сохранив никаких воспоминаний, либо остался чистым и добрым, понимающим душу ребенка, либо перенес во взрослую жизнь все свои детские комплексы, горести и неудачи. Последний тип взрослых людей является наиболее характерным для английской народной поэзии. Рассмотрим же конкретные образы взрослых в их отношении к ребенку.
Родители, как правило, проявляют любовь к своему ребенку очень скупо, в основном, когда он находится в нежном возрасте и с ним можно играть, петь ему песенки, называть его ласковыми именами («Clap Handies» - «Хлопай в ладошки», «Play Days» - «Дни забав», «Five Toes» -«Пять пальчиков»). Если родители были ласковы и добры к ребенку, то и он, в свою очередь, будет проявлять подобное отношение к окружающим. Малышка из стихотворения «Куколка» («Baby Dolly») уговаривает свое игрушечное «дитя» не плакать, уверяя ее, что она даст ее все, что та захочет - хлеб с молоком, пирожное с заварным кремом или фруктовый торт. Подросшие дети из стихотворения «Джек и Гай» («Jack and Gye») во время прогулки по полю находят маленького мальчика с подбитым глазом. Джек предлагает ударить его по голове, но Гай останавливает своего друга, предложив сначала купить бедняге хлеба, а потом, решив взять его домой, чтобы воспитать добрым человеком.
Большинство английских родителей считают, что ребенка нельзя баловать ни при каких обстоятельствах и самым действенным методом воспитания считают наказание, в том числе, рукоприкладство. За малейшие шалости малыша могут поставить в угол, пока он не вернется к себе прежнему («Sulky Sue» - «Сердитая Сью»), или посадить на полку, пока он на научится выговаривать слово «пирожок» («Little Jack Jelf» -«Малыш Джек Джелф»). За более серьезные провинности мама может избить ребенка до полусмерти («Frank, Frank» - «Фрэнк, Фрэнк»). Наказание может быть также профилактическим - на всякий случай в целях воспитания («There Was an Old Woman Who Lived in a Shoe» -«Жила-была старуха в башмаке») или обещанным, например, если в
отсутствие матери дочки не будут вести хозяйство, то она вернется и изобьет их до синяков («I Charge My Daughters» - «Приказываю дочкам я»).
Третий тип родителей - люди халатные и безразличные к своим детям. Им все равно, чем занимаются их отпрыски, лишь бы не мешали не думать об ответственности за жизнь и здоровье потомков. Именно поэтому мать заставляет свою потерявшую голос дочку продолжать насвистывать мелодию, чтобы заработать денег («Whistle, Daughter, Whistle» - «Насвистывай, дочка, насвистывай»). Именно поэтому, наблюдая, как папа пьет пиво, сын также считает себя любителем этого напитка («Round about» - «Вокруг да около»). Именно поэтому дети, предоставленные самим себе, вместо того, чтобы идти в школу или гулять в саду, в летний день катаются на коньках на озере и тонут («Three Children Sliding on the Ice» - «Три малыша, скользящие по льду»). Именно поэтому мать равнодушно одного за другим теряет сыновей, один из которых был повешен, другой утонул, а третий пропал без вести («The Three Sons» - «Три сына»), или торгует своими детьми, расхваливая их умения варить обеды, печь пироги, прясть шерсть, застилать постель («Here Comes a Poor Woman from Babyland» - «Вот идет бедная женщина из Страны детей»).
Что касается незнакомцев, то они выступают в роли грабителей и помощников. Незнакомец втирается в доверие к ребенку и при удобном случае лишает его любимой вещи или пищи: высокомерный бродяга ворует у девочки куклу («I had a Little Moppet» - «Была у меня малышка»), а старик отбирает у малыша хлеб с сыром («A Little Old Man of Derby» -«Старичок из Дерби»). В то же время, незнакомые ребенку люди предлагают ему игрушки и вкусности («The Gingerbread Man» -«Имбирный человек»), возвращают потерянные им вещи («Gilly Silly Jarter» - «Джилли Силли Джартер»). Когда Джек и Джилл из одноименного стихотворения («Jack and Jill») упали с горы, неся ведро с водой, то им помогли не родители, а некая пожилая дама, которая наложила повязку из грубой бумаги и уксуса на голову мальчика.
Что касается образа учителя, то он, как правило, подается в английской детской поэзии с точки зрения носителя догматики: опоздание - это преступление («Be Always in Time» - «Будь всегда пунктуален»); зовут - иди, говорят - делай, закрывай за собой дверь, не вызывай желания ругаться («Come When You're Called» - «Иди скорей, когда тебя зовут»). Догматичный учитель никогда не пойдет против своих принципов и, если у детей что-либо не получается, он не станет продолжать их обучение, а просто отправит восвояси, чтобы никогда больше не видеть,
как это сделала учительница танцев из Франции («The Old Woman from France» - «Пожилая французская дама»).
Следует заметить, что образ английского учителя может варьироваться от жестокосердного до добропорядочного. В качестве первого выступает учитель-мужчина, который, чтобы школьники хорошо учились, сечет их плетью, заставляя танцевать из Англии во Францию, из Франции в Испанию и обратно («Doctor Faustus» - «Доктор Фауст»). В качестве второго - учитель-женщина, которая разрешает ученице, чтобы ее овца подождала ее у школы до окончания занятий, что было против правил. На вопрос детей, почему овца ходит повсюду за девочкой, учительница отвечает, что Мэри умеет любить («Mary Had a Little Lamb» -«У маленькой Мэри овечка была»).
Любовь является путеводной звездой счастливого детства. Когда оно уходит, то от него остаются светлые воспоминания и ощущение, что детство было лучше, чем взрослая жизнь. В детстве можно было ощущать присутствие мамы и находить внутри себя «золотых рыбок», исполняющих желания («When I Was a Little Boy, I washed my mammy's dishes» - «Когда я был мальчишкой, Всегда я маме помогал»). Если же ребенок не ощущал себя в детстве счастливым и с нетерпением ждал своего вхождения в мир взрослых, то по достижении определенного возраста, освободившись от власти родителей, он начинает нарушать все запреты детства: учиться драться на мушкетах, курить трубку и целовать девушек в полночное время («When I Was a Little Boy, My Mammy Kept Me in» - «Когда я был мальчишкой, Держала мама взаперти меня»). Если между детством и взрослой жизнью нет определенных границ, и они воспринимаются как одно неменяющееся состояние, то герой осознает себя несостоявшимся человеком, с самоиронией осознавая, чем дольше он живет, тем глупее становится («When I Was a Little Boy, I Had but Little Wit» - «Когда я был мальчишкой, То разума недоставало мне»).
При расставании с детством у ребенка возникает желание или навсегда избавиться от этого состояния, или наслаждаться им как можно дольше. Символом первого желания является проданная мальчиком старухе за медный грош соломенная лошадка, на которой он любил кататься («I Had a Little Hobby-horse» - «У меня была лошадка»). Символом второго желания - отказ другого мальчика продать за большую цену его скрипку, с которой он познал много счастливых дней («Jack and His Fiddle» - «Джек и его скрипка»).
Мир ушедшего детства может восприниматься подобным персонажем как сказка и как творчество. В детстве-сказке ребенок создавал свой призрачный мир, уходя от реальности в мир воображения. Так, героиня стихотворения «Когда я девочкой была, всего семи годов»
(«When I Was a Little Girl, about Seven Years Old») вспоминает, что, когда ей стало холодно и неуютно, она отправилась в один чудесный городок, где приоделась, и возвела в дремучем лесу церковь. В этом добром деле ей помогали птицы: сокол и голубка добывали камень, попугай был священником, павлин церковнослужителем, а снегирь органистом. В детстве-творчестве ребенок творил красоту в реальной жизни, доставляя удовольствие другим. Герой стихотворения «Том, Том, он был волынщика сынком» («Tom, Tom, He Was a Piper's Son»), когда был маленьким, услаждал своей игрой на свирели весь окружающий мир - холмы и долины, свиней и коров, мальчиков и девочек, мужчин и женщин, который кружился в танце всеобщего безграничного счастья.
Счастье - естественное состояние ребенка, но не всем дано его познать. Счастливые дети создают разного рода возможные миры. В них находят воплощение их несбыточные мечты, которые никогда не станут реальностью и останутся лишь некой абсурдной, но милой фантазией. В таких воображаемых мирах все начинается и заканчивается с предлога «если»: «Если бы желания были скакунами» («If Wishes Were Horses»), «Если бы все моря стали одним морем» («If All the Seas Were One Sea»), «Если бы весь мир превратился в яблочный пирог» («If All the World Were Apple Pie»), «Если бы бабочка сделала предложение пчеле» («If the Butterfly Courted the Bee»). В таких абсурдных мирах возможно увидеть кошку в шляпе и девочку-кошку, скачущих воробьев и вьющих гнездо лошадей, воздушный шар из свинца и дом в облаках («I Saw a Fishpond All on Fire» - «Я видел, как горело море»).
В своих возможных мирах дети не только фантазируют, но и размышляют. Они постепенно осознают значимость каждого мгновения, учатся видеть большое в малом, постигают земную красоту («Little Drops of Water» - «Капельки воды», «Through Storm and Wind» - «Сквозь шторм и ветер»). Они стремятся стать мудрыми, чтобы меньше говорить и больше слышать и видеть («A Wise Old Owl» - «Мудрая сова»); они пытаются делать работу искусно и добродетельно на благо других, выходя за пределы данных им от природы потенциалов развития («Little Bird of Paradise» - «Райская птичка»).
Пребывая в размышлениях о реальном мире, ребенок продолжает мечтать, приходя к выводу о необходимости мечтаний и желаний в жизни человека. Мечта становится для него тем маяком, к которому необходимо стремиться через все жизненные непогоды и неудачи («What Did I Dream?» - «О чем я мечтал?», «Star Light, Star Bright» - «Звезда ясная, звезда яркая»). Самой созидательной мечтой ребенка является мечта о красоте, о стремлении к миру прекрасного («Dream of Beauty» - «Мечтай о красоте»), которая взаимосвязана все с тем же детским желанием быть
счастливым. Счастье - это когда ребенок не только весел и свободен («Merry Are the Bells» - «Радостно звенят колокола»), но и когда его понимают: когда за разноцветными атрибутами безграничного мира кто-то сумеет разглядеть его живое «маленькое сердце» («There Was a Little Green House» - «Жил-был домик зеленый»).
Литература
Baring-Gould S. A Book of Nursery Songs and Rhymes. Dodo Press, 2009 (1895).
Halliwell J.O. The Nursery Rhymes of England. BiblioLife, 2009 (1842).
Lang A. The Nursery Rhyme Book. Dodo Press, 2009 (1888).
Opie I.&Opie P. The Oxford Dictionary of Nursery Rhymes. Oxford: Oxford University Press, 1997 (1951).
The Real Mother Goose. Dodo Press, 2009 (1916).
