CC BY
69
Дударева З.М.
Стерлитамак
КОНЦЕПТ ЧАС В РУССКОМ И БАШКИРСКОМ ЯЗЫКАХ
Представления о времени - важный компонент этнического сознания, отражающие специфику развития и самосознания этноса. Восприятие времени свидетельствует о культурных стереотипах нации, о специфике национальной картины мира [Гуревич, 1969; Дмитрюк, 2000]. Как показывают лингвистические исследования, концептосферы разных народов существенно отличаются и по составу концептов, и по принципам их структурирования, что нагляднее всего проявляется в рамках контрастивной лингвистики [Попова, Стернин, 2002: 90]. По мнению
О.А. Корнилова, сопоставление «одноименных терминосистем в разных национальных языках наиболее ярко демонстрирует различие, несовпадение признаков, которые кладутся в основу номинации. Такие контрастивные описания - суть демонстрации национально-индивидуального отображения единого содержательного инварианта» [Корнилов, 1999: 66].
Русское слово «час» уже неоднократно привлекало внимание специалистов. Так, Г.В. Звездова, рассматривая русскую именную темпоральность в историческом и функциональном аспектах, обращает внимание на тот факт, что слово *савъ имело в славянских языках весьма широкое, но в основном временное значение, при этом слово могло иметь как общее значение времени, так и значение временного отрезка, мига [Звездова, 1996: 120-121]. Далее автор пишет, что исследованный материал, а также данные исторических и этимологических словарей
позволяют представить часъ как типичный пример слова-синкреты, которое одновременно содержит и конкретное и общее значение, потому что уже в самых ранних памятниках древнерусской литературы слово часъ используется и в значении астрономического часа, и в значении «время вообще», и в значении «временной момент, миг» [Звездова, 1996: 124-122]. Д.Г. Ищук полагает, что в период ХУ!!! - Х1Х в. существительное час сохраняет все оттенки ранней темпоральной семантики (от общего временного значения до обозначения краткого отрезка времени), однако становится актуальным и входит в формирующуюся терминологическую систему исчисления времени значение «мера времени, 1/24 часть суток, состоящая из 60 минут или 3600 секунд» [Ищук, 1995: 113].
Аналогичные исследования ведутся и на материале башкирского языка. Так, Р.Х. Халикова называет слово се1ет (час) в числе темпоральных заимствований из арабского языка, которые встречаются в языке башкирских шежере и актовых документах ХУШ - Х1Х вв. [Халикова, 1990: 54, 173]. Р.Г. Ахметьянов указывает, что рассматриваемое слово происходит из арабского саат, что первоначально означало «кол», поскольку время измерялось по тени, отбрасываемой столбом солнечных часов [Ахметьянов, 2001: 173].
Семантическая структура лексем час и се1ет, представленная в толковых словарях, характеризуется почти полной идентичностью, что, на наш взгляд, связано с влиянием русского языка на башкирский. Оба языка актуализируют терминологическое значение «единица времени, равная 1/24 части суток (60 минутам)», например: бер се1етке Иуплау - опоздать на час.
Се1ет и час функционируют также как единицы суточного времени, начало отсчета которых ведется с момента наступления полудня или полуночи. В этом качестве они могут употребляться в сочетании с числительными и нередко конкретизируются именами прилагательными, образованными от названий частей суток: иртенге - утренний, кондо2го - дневной, киске -вечерний, тонго - ночной, например: иртенге се1ет биш пять часов утра; киске се1ет етеле - в семь часов вечера и т.д.
Следует заметить, что употребление башкирских темпоральных прилагательных в этом случае может довольно сильно отличаться от привычного обозначения или отнесенности события или явления к определенной части суток. Рассмотрим следующий контекст: Февраль баштарында Иеммебеиге бер юлы «кесе лейтенант» тиген звание олештелер, баштан аяк япы об-
мундирование бириелвр. Числонып Иигеиенде, тонго се1ет ун-да... вокзал1а йунелдек (М.Карим). - «В начале февраля нам всем одновременно присвоили звание «младший лейтенант». Восьмого числа, в десять часов ночи... мы направились к вокзалу». Вместо привычного в десять часов вечера - киске се1ет унда мы наблюдаем «переход» на ночное обозначение указанного момента времени.
Подобное обстоятельство в отношении обозначений периодов суток связано, по мнению О.А. Корнилова, с понятием ФОКУСА категории. Есть основания предполагать, - пишет автор, -«что фокусы временных концептов могут не совпадать в разных языках даже в тех случаях, когда объемы понятий совпадают». Основываясь на личном опыте, ученый предполагает, что, «к примеру фокус китайского иИао shag находиться существенно «раньше», чем фокус русского утром. Смысл китайской фразы, переводимой как «многие китайцы по утрам занимаются у-шу», может не совсем адекватно восприниматься русским человеком, чей фокус утра располагается в интервале от 7 до 9 часов. Китайцы же занимаются своей национальной гимнастикой значительно раньше - начиная с 4 часов. Сам иероглиф zhаo означает не только «утро», но и «рано», поэтому возможное в русском языке словосочетание позднее утро (10-11 часов утра) труднопереводимо на китайский язык, поскольку противоречит национальной китайской логике, отраженной во внутренней форме языка: «позднее рано» [Корнилов, 1999: 202]. Отметим, кстати, что по этой же причине: обозначение понятий «утро» и «рано» одним словом ирте - словосочетание позднее утро отсутствует и в башкирском языке.
Вернемся к непривычному обозначению вечернего времени суток тонго се1ет унда. О.А. Корнилов пишет далее в своей работе, что возможно и такое явление, «как наличие двух прототипов (или двух фокусов) категории, в частности, это относится к русскому языку и связано с очень сильными различиями между периодами суток в летний и зимний сезоны. Фокус зимнего вечера находится значительно «раньше» фокуса летнего вечера, а его прототип связан с уже наступившей темнотой, в то время как прототип - летнего вечера - это еще светлое время суток» [Корнилов, 1999: 202]. Все сказанное, в силу единого географического положения, относится и к башкирскому языку, однако, если в русском языке наличие двух фокусов не отражается на выборе лексических единиц - обозначений суточного деления времени, то в башкирском мы наблюдаем «смещение» обозначения вре-
менного плана. Отметим, что языковое отражение двух указанных выше фокусов находится на периферии башкирского концепта, так как характеризуется малой распространенностью, слабым показателем частотности.
Обращает на себя внимание, что лексема час чрезвычайно «дейнтична», и это не случайно. Указательное местоимение в данном случае как раз выполняет роль дискретора, так как из общего кода времени вычленяется то или се время, временной момент [Звездова, 1996: 124]. Исследователь отмечает, что в текстах и раннего и позднего периода древнерусского языка встречается довольно много контекстов, которые допускают двоякое толкование словосочетаний типа сей часъ, тотъ часъ в плане «время вообще - момент», поскольку действия субъектов в подобных случаях не связаны непосредственно: одно действие развивается на фоне другого или они происходят параллельно. Однако уже в Изборнике 1076 г. встречается контекст, когда одно действие является результатом другого, и в этом случае дейнтическая формула употребляется в значении «сразу, мгновенно». История русского языка показывает, что подобная тенденция начала превалировать, и на базе значения «то время», «тот момент» развивается новое значение «сразу, мгновенно», которое сопровождается изнутри частеречным преобразованием и появлением наречий тотчас, сейчас [Звездова, 1996: 124].
Сочетание слова се1ет с указательным местоимением шул, сохраняет прежнюю двуплановость. Оно может обозначать время вообще, если действия субъектов не связаны непосредственно: Шул се1ет кемдер береу килде (Ш.Бабич). - «В это время кто-то пришел». В контексте же, где действия субъектов связаны причинно-следственными отношениями, дейнтическая формула шул се1ет / шул се1етте имеет значение «сразу, мгновенно», ср.:
Быны куреп, Йософ миИырбанлык кылды,
Кулын кутереп, хоиай1а до1а кылды...
Шул се1етте кар - ям1ыр иа туктап калды (Кисса о Юсуфе). - «Увидев это, Юсуф проявил сострадание,
Воздев руки, он помолился...
И сразу (букв. в тот же час) непогода прекратилась».
Подобное значение мгновенности закрепилось за башкирским фразеосочетанием се1ете менен «очень быстро, сразу, мгновенно, срочно».
В отдельных случаях одному словосочетанию башкирского
языка могут соответствовать различные темпоральные понятия русской языковой системы. Так сочетание сеіет Иайын («каждый час») может указывать на кратность, повторяемость означаемых событий, явлений, ср.: Ул мипе сеіет Иайын шылтыра-тып торио. - «Он звонил мне каждый час. В этом случае возможно использование количественных числительных, определяющих интервалы кратности: ике (ос) сеіет Иайын - каждые два (три) часа. Это же сочетание - сеіет Иайын - может обозначать характер видимых изменений, усиление какого-либо признака, ср.: Нунеп барїан ихатаїа сеіет Иайын йен ине бариы (Ф.Исангулов). - «Угасающий двор с каждым часом стал оживать». Употребление количественных числительных в подобных контекстах становится невозможным.
Основное различие концептов час и сеіет связано с их периферией, где располагаются фразеологизированные словосочетания, пословицы и поговорки. В составе концепта, репрезентированного словом час. Это такие формулы, как час от часу, роковой час, звездный час, битый час, час пробил, час настал; делу время, потехе час; русский час долог; много часу у бога впереди и др., которые показывают осмысление концепта в разное время, при разных обстоятельствах.
Периферия башкирского концепта сеіет характеризуется почти полным её отсутствием. Башкирская паремиология не актуализирует в своем составе указанный концепт, что лишний раз подтверждает мысль о «равнодушии» башкир к обозначениям коротких промежутков времени.
Приведем достаточно показательный, на наш взгляд, пример национальной обусловленности временных приоритетов. Русскому выражению расти не по дням, а по часам соответствует стандартная фраза башкирского фольклора йыл усеИен ай ускен, ай усеИен кон ускен (букв. за месяц он рос, как за год, а за день - как за месяц). Если в русском выражении мы наблюдаем оппозицию день - час, символизирующую противопоставление длительных и коротких промежутков времени, то башкирская триада год - месяц - день относит последнюю единицу именно к системе коротких промежутков.
Из устойчивых сочетаний в структуре башкирского концепта сеіет следует отметить, пожалуй, лишь выражение текдир сеіете в значении «смертный час (предопределенный роком)», которое имеет ограниченную религиозными рамками сферу употребления: Межусииерие шундай инаныу булїан: ип тоїро эт хужаИына теїейенленген ежелде текдир сеїетенде уиене кабул
ите, имеш (М.Карим). - «Язычники верили, что самый верный пес будто бы принимает на себя в смертный час смерть, предназначенную его хозяину».
Итак, сопоставление концептов час и сеіет, принадлежащих русской и башкирской национальным концептосферам, показывает наличие множества сходных элементов, характеризующих ядро указанных концептов, при полном несовпадении их периферийной структуры. Башкирская паремиология не актуализирует указанный концепт, что исторически связано, на наш взгляд, с «равнодушием» к вербализации коротких промежутков времени.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ахметьянов Р.Г. Краткий историко-этимологический словарь татарского языка. Казань, 2001.
2. Гуревич А.Я. Время как проблема культуры // Вопросы философии, 1969, № 3.
3. Дмитрюк С.В. Образ времени в сознании носителей русской и английской культур // Языковое сознание: формирование и функционирование. М., 2000.
4. Звездова Г.В. Русская именная темпоральность в историческом и функциональном аспектах. Дисс. ...д.ф.н. Липецк, 1996.
5. Ищук Д.Г. Лексико-семантическое поле как выражение концептуальной модели времени в языке (на русско-славянском материале). Дисс. ...канд.филол.наук. СПб., 1995.
6. Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. М., 1999.
7. Логический анализ языка. Язык и время. Под ред. Н.Д.Арутюновой. М., 1997.
8. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж, 2002.
9. Халикова Р.Х. Язык башкирских шежере и актовых документов ХУІІІ - ХІХ вв. М., 1990.
© Дударева З.М., 2005
