CC BY
17
КОНСТРУИРОВАНИЕ ОБРАЗОВ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ В ИЛЛЮСТРАТИВНЫХ КОНТЕКСТАХ СЛОВАРЕЙ
М.В. СЕРГЕЕВА
CONSTRUCTING MASCULINITY AND FEMININITY IN DICTIONARY ILLUSTRATIVE EXAMPLES
M.V SERGEYEVA
В статье проводится сравнительный анализ иллюстративных контекстов в первом издании словаря А.С. Хорнби «the Advanced Learner ’s Dictionary ofCurrent English» (1948) и последнем, седьмом издании того же словаря (Oxford Advanced Learner’s Dictionary of Current English, 2005). Задача анализа -проследить динамику лексикографически зафиксированных гендерных оппозиций, отражающую изменения в традиционной полоролевой дифференциации общества.
Ключевые слова: лексикография, иллюстративные контексты, гендерная стереотипизация, косвенное позиционирование, конструирование мужественности и женственности.
The article focuses on gender representations in the first edition of A.S. Hornby’s «the Advanced Learner’s Dictionary of Current English» (1948) and in the seventh edition of the same dictionary (Oxford Advanced Learner S Dictionary of Current English, 2005). The analysis of illustrative examples reveals the dynamics of gender representations in British lexicography due to the changing gender ideology.
Keywords: lexicography, illustrative examples, gender stereotyping, indirect positioning, constructing masculinity and femininity.
Представления о мужественности и женственности не только обусловлены культурной традицией, но и представляют собой исторически изменчивые концепты. В связи с этим особенно важна кумулятивная функция языка, благодаря которой возможно наблюдение исторически сложившихся стереотипов. Анализ текстов, обращённых к коллективному адресату, в частности лексикографических источников, позволяет установить, какие гендерные стереотипы наиболее часто встречаются на данном историческом отрезке.
Одним из перспективных направлений в лексикографических исследованиях гендера является анализ иллюстративных контекстов, так как именно в этом компоненте микроструктуры словаря стереотипизация мужских и женских образов проявляется наиболее ярко. Настоящее исследование представляет собой сравнительный анализ иллюстративных контекстов (ИК) в первом издании словаря А.С. Хорнби «the Advanced Learner ’s Dictionary of Current English» (1948 г., далее ALDCE) [7] и последнем, седьмом издании того же словаря (2005 г., далее OALD) [8]. Задача анализа - проследить динамику лексикографически зафиксированных гендерных оппозиций, отражающую изменения в традиционной полоролевой дифференциации общества.
Знакомство со словарями середины ХХ века во многом проясняет пафос феминистской критики андроцентризма в английском языке. Значительное число ИК в первом издании анализируемого источника содержат общие утверждения о гендерных ролях (A pretty girl usually receives more attention than a plain girl; Some husbands begrudge their wives money to buy clothes) либо формулируют ожидания общества от
мужчин и женщин (Every woman should learn to cook; Politeness is an attribute of a gentleman), т.е. такие контексты содержат обобщение и прескриптивность.
Как отмечает А.В. Кирилина, эффект стереотипизации достигается за счёт высказываний, пресуппозицией которых является общеизвестность утверждаемого: «читатель не должен задумываться над правильностью подобных утверждений, а принимать их как должное, всем известное» [3:66]. Особенно чётко данный эффект проявляется в утверждениях с местоимениями-кванторами (some husbands, every woman), с глаголами долженствования (should learn to cook), а также при употреблении гендерно маркированной лексемы в обобщающем значении (a pretty girl, a plain girl, a gentleman). Подобные ИК отражают гендерные стереотипы, которые, в терминологии Дж.Р. Сёрля, «имея форму ‘приспособления слов к миру’, на деле являются ‘приспособлением мира к словам’ и в определённой степени «навязывают» читателю ряд поведенческих моделей в качестве ожидаемых от представителей того или другого пола. Таким образом связываются коллективный прошлый опыт и текущая ситуация» [3:67].
Обобщающий характер высказываний, применение кванторов всякий, каждый, любая, все и т.п., наличие в тексте модальных маркеров типа конечно, разумеется, известно, придающих частным суждениям облигаторно-универсальный характер, риторические вопросы, имплицирующие эмфатическое утверждение или отрицание, относятся к формам опосредования, предполагающего наличие в тексте суждений и оценок, подталкивающих читателя к определённому прочтению [1:274-275]. Феномен опосредования впервые описал К. МакКейб [4], показавший, что для реалистических текстов характерна иерархия дискурсов или голосов, один из которых занимает позицию «истины». Этот «доминантный» голос опосредует остальные голоса в тексте, эксплицитно или имплицитно побуждая читателя занять определённую позицию по отношению к излагаемой информации. Наряду с культурными кодами (Р. Барт) - идеологическими пропозициями данной культуры, т.е. констатациями, с которыми, как ожидается, читатель согласится, или тем, что в рамках данной культуры признаётся самоочевидным, - опосредование относится к лингвистическим механизмам косвенного позиционирования читателя, под которым понимается «навязывание» читателю авторской позиции или определённого прочтения текста. Позиционирование в данном случае означает языковые механизмы обозначения позиций, которые предлагается занять адресату сообщения и/или способы «встраивания» читателя в определённые позиции [подробнее о типах позиционирования и их лингвистических механизмах см. 1:268 и далее].
Косвенное позиционирование путём навязывания читателю доминантного прочтения текста (термин С. Миллз [5]), - т.е. позиций, предлагаемых читателю текстом в данный исторический момент в рамках культурных пресуппозиций, которые делают текст понятным, - характерно для многих иллюстративных контекстов ALDCE, эксплуатирующих традиционные гендерные представления и стереотипы.
Ряд ИК представляют собой обобщения, содержащие противопоставление двух полов, при этом сравниваются физические данные мужчин и женщин (примеры 1-3) и их личностные характеристики (4):
1. Woman is physically weaker than man;
2. A man’s voice is usually deeper than a woman’s;
3. A woman’s hands are usually more delicate than a man’s;
4. Are women more curious than men?
Хотя последний ИК формулируется в форме вопроса, он выглядит скорее риторическим в свете контекста к лексеме feminine (feminine curiosity). В вопросительной форме построены и некоторые другие ИК, очевидно, отражающие вопросы, актуальные для данной эпохи; ответом на них могут быть оценочные высказывания, где объектом оценки выступает женщина (Do you think it is right for women to paint their lips or do you disapprove? Do you think it degrades a woman to marry a man, not because she loves him, but because he’s very rich? Do you think a wife should conform her habits and tastes to those of her husband?). Это наблюдение согласуется с мнением о том, что в дискурсивных практиках женщина чаще, чем мужчина, становится объектом оценки [1:227].
Качествами, ожидаемыми от женщины, являются скромность (womanly modesty), умение вести себя в обществе (the little decorums that are supposed to mark a lady), хорошо готовить (Every woman should learn to cook), внешняя привлекательность (A pretty girl usually receives more attention than a plain girl; She carries herself well (=stands and walks gracefully)).
В контекстах обобщающего характера женщина также выступает в роли матери - всегда любящей, преданной, что иногда мешает ей объективно оценивать поступки своего ребёнка: Every mother feels affection for her children; A mother is devoted to her children; Mothers are sometimes blind to the faults of their children.
Стереотип о взаимоотношениях мужа и жены реализуется в следующих ИК: Some husbands and wives are always disputing; Some husbands begrudge their wives money to buy clothes. Здесь семейная пара представлена как вечно спорящая, причём распространённым поводом для споров является женская любовь к одежде (cf. Conformity to fashion is essential to the happiness of some women), сталкивающаяся с порядком, при котором деньгами в семье распоряжается муж. В то же время в подобных контекстах присутствует и мотив облагораживающего влияния, которое женщина оказывает на мужчину: Many a rough man has been civilized by his wife.
Качества, ожидаемые обществом от мужчины, воспитываются с детства, и главное, что требуется от мальчика в семье, - это послушание (A good son is always anxious to please his parents), причём особенно важно поступать по воле отца (A good son does not act against his father’s wishes). В мальчике воспитываются такие качества, как стремление добиться успеха, достичь высокого статуса (A boy who is careless in what he does will never succeed) и стоицизм (We admired the boy’s confidence in the midst of danger; The boy bore up well when news came that his father had been killed) - таким образом, ещё с детства ребёнку внушается стереотип доминирующей мужественности (hegemonic masculinity).
Вопрос о разграничении различных типов мужественности (hegemonic masculinity vs subordinate masculinities) и выделение среди них стереотипа доминирующей мужественности, который наиболее часто отражается в языке в качестве образца для подражания, был впервые поставлен в работах Р. Коннелла. Среди основных составляющих доминирующей мужественности выделяются рациональность, гетеросексуальность, иерархия, доминирование, насилие и роль «добытчика» (rationality, heterosexuality, hierarchy, dominance, violence and being «the breadwinner») [подробнее см. 6:189-213].
Определённый пласт гендерных представлений структурирован в форме абстрактных идеалов, знания о которых создают прототипический эффект [1]. Так, развивая идею Р. Коннелла, С. Поллак выделяет четыре стереотипных идеала му-
жественности в английском языке, в рамках которых происходит (или должна происходить) социализация мужчины:
1. Sturdy Oak (крепкий дуб) - апеллирует к мужскому стоицизму и учит маленького мальчика не жаловаться;
2. Give’em Hell (покажи им, где раки зимуют) - создаёт ложную «самость» из отваги, бравады, любви к насилию;
3. Big Wheel (крутой парень) - подчёркивает потребность достичь высокого статуса и власти, влияния любой ценой;
4. No Sissy Stuff (без соплей) - осуждение выражения мальчиком любых сильных или тёплых чувств, привязанности, зависимости и всего, что считается «женственным» и, следовательно, неприемлемым или табуированным [2:47]. Соответственно обозначенным идеалам, англоязычный социум середины
ХХ века ожидает от взрослого мужчины прежде всего мужественности (He bore himself like a man), готовности к подвигу (Is there any man unwilling to fight in defence of his country?), умения добиваться высокого статуса (He’ll never be anybody; he s too lazy and ignorant) и материального благополучия (A man who always anticipates his income can never save or become rich; A wise man sets apart some of his money for illness or old age), готовности взять на себя заботу о семье (A father has the custody of his children). Немаловажными признаются и качества светского человека, а именно вежливость (Politeness is an attribute of a gentleman), способность быть интересным собеседником (He’s a very poor company; he never smiles or jokes and has very little to say) и умение вести себя с женщинами (It is a convention for a man to raise his hat to his women acquaintances; «May I have the next dance with you?» (said by a gentleman to a lady)).
Интересно, что некоторые ИК отражают происходящие в середине ХХ века социальные изменения: например, контекст «It used to be customary in England for a man to give up his seat to a lady in a crowded tram-car» иллюстрирует поведение мужчины, которое на момент публикации ALDCE уже не считается характерным проявлением галантности.
Изображение мужчин и женщин в иллюстративных контекстах является одним из аспектов, претерпевших наиболее радикальные изменения в словаре А.С. Хорн-би за историю его существования. Данные изменения становятся очевидны при сопоставлении ИК из первого и седьмого изданий словаря.
Так, утверждения о гендерных ролях с эффектом стереотипизации в OALD крайне немногочисленны. При этом следует отметить, что такие формы опосредования, как кванторы some, many, most, all, наречия often, ever, глаголы долженствования и т.д. достаточно часто присутствуют в иллюстрациях OALD; однако, как правило, это касается контекстов, где речь идёт о представителях разнообразных возрастных групп и социальных ролей, но не о группах лиц, объединённых исключительно по половому признаку: Children must learn socially acceptable behaviour, Social acceptance is important for most young people, With teenagers, be prepared for the ‘Me, me, me!’ syndrome, Many unemployed people experience feelings of isolation and depression, Patience is one of the most important attributes in a teacher, Politicians are often very clever at fudging the issue и т.п.
Кроме того, в отличие от ALDCE, в контекстах последнего издания словаря крайне редко производятся обобщения о мужчинах и женщинах с точки зрения их физических и личностных характеристик: примеры типа Like many women, deep
down she was unsure of herself/ или Men often don’t like to share their problems являются скорее исключением, чем правилом. Обычно в подобных ИК речь идёт о более объективных с точки зрения статистики фактах, связанных с физиологическими особенностями мужчин и женщин или их социальными ролями на данном историческом отрезке: Many women experience sickness during pregnancy; Women tend to live longer than men; Women usually do the larger share of the housework; Many women are in part-time jobs; Men still outnumber women in the paid workforce; Mothers are often the ones who provide emotional support for the family и т.п.
Ряд ИК седьмого издания представляют собой утверждения, опровергающие распространённые гендерные стереотипы: Contrary to popular myth, women are not worse drivers than men; Contrary to popular belief, women cause fewer road accidents than men; Women seem to be able to multitask better than men.
Ломке патриархальных представлений о фемининности/ маскулинности способствуют также многочисленные ИК, в которых конструируются образы мужчины и женщины, существенно отличающиеся от своих прототипов из словаря середины ХХ века: Some women see marriage as a trap; She refused to take on the traditional woman’s role; In many marriages there has been a complete role reversal with the man staying at home and the woman going out to work; Working mothers are used to juggling their jobs, their children’s needs and their housework и пр.
Отличительная черта современной лексикографии - появление контекстов, в которых говорится о роли женщины в обществе и об изменении её традиционного статуса (women s liberation from the bondage of domestic life; Women make up 56% of the student numbers; the increasing symmetry between men’s and women’s jobs), о проблеме дискриминации по половому признаку и необходимости её преодоления (Some institutions still have a strong bias against women; a bastion of male privilege; legislation designed to combat sexism in the workplace), а также об андроцентризме в языке и, в частности, о стереотипической репрезентации женщин (a study of sexism in language; The report was redrafted to remove gender-specific language; stereotyped images of women in children’s books; magazines that objectify women).
Анализ последнего издания словаря А.С. Хорнби даёт основание утверждать, что иллюстративные контексты, отобранные авторами OALD из корпусов текстов, конструируют образы мужчины и женщины в соответствии с новой эгалитарной гендерной идеологией. Таким образом, сопоставление гендерных репрезентаций в словарях разных лет издания позволяет проследить динамику гендерных представлений в обществе и то, как социальные практики, воздействующие на язык, отражаются в лексикографии.
Литература
1. Гриценко Е.С. Язык как средство конструирования гендера: Дисс. ... докт. фи-лол. наук. - Нижний Новгород, 2005. - 402 с.
2. КирилинаА.В. Гендер: лингвистические аспекты. - М.: Изд-во ин-та социологии РАН., 1999. - 189 с.
3. Кирилина А.В. Гендерные аспекты массовой коммуникации // Гендер как интрига познания: сб. статей. - М., 2000. - С. 47-80.
4. MacCabe C. Realism and Cinema: Notes on some Brechtian Thesis // Popular TV and Film / T. Bennet, S. Boyt-Bowman, C. Mercer, J.Woollacott. - London: Open University British Film Institute. - 1981. - P. 216-235.
5. Mills S. Knowing your place: A Marxist feminist stylistic analysis // The Stylistics Reader: from Roman Jakobson to the Present. - Arnold: London, New York, Sydney, Aukland, 1996. - P. 241-259.
6. TalbotM. Language and Gender: an Introduction. - Polity Press: Cambridge, 1998. -257 p.
7. HornbyA.S., GatenbyE.V., WakefieldH. The Advanced Learner’s Dictionary of Current English. First published 1948. Oxford University Press, 1958. - 1528 p.
8. Hornby A.S. Oxford Advanced Learner’s Dictionary of Current English. Edited by Sally Wehmeier. 7th edition, 2005. Oxford University Press. - 1907 p.
