CC BY
32
Б.А. Оконов
КОМСОМОЛ НАЦИОНАЛЬНЫХ АВТОНОМИЙ ЮГА РОССИИ В БОРЬБЕ ЗА ПРАВА ЖЕНЩИН (1920-е годы)*
B.A. Okonov
The Komsomol of the National Autonomous Regions of South Russia in the Fight for Women's Rights (1920s)
Становление и развитие Советского государства сопровождалось процессом создания молодежных общественно-политических организаций, назначение которых заключалось в воспитании подрастающего поколения в коммунистическом духе. Наиболее многочисленной и хорошо организованной из них стал Российский Коммунистический Союз молодежи (РКСМ, с 1924 г. Ленинский
- РЛКСМ), в 1926 г. переименованный во Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи (ВЛКСМ). В его уставных документах декларировалась самостоятельность, а взаимоотношения с большевистской партией представлялись как «солидарные». На практике РКСМ являлся молодежным крылом ВКП(б) и был фактически подсобной организацией большевиков как в целом в стране, так и в регионах, в том числе национальных.
Одной из отличительных черт партийных и комсомольских организаций в национальных автономиях юга России начала 1920-х гг. являлась их малочисленность. Дело в том, что до 1917 г. горские и степные народы этого региона были весьма далеки от идей марксизма и вообще не имели большевистских или каких-либо иных организаций социалистов. В период Гражданской войны территория юга России стала ареной противостояния красных и белых, а в 1918
- весной 1919 гг. была и вовсе занята войсками генерала А.И. Деникина. Лишь весной 1920 г. Красной армии удалось «очистить» ее от белогвардейцев, но и после этого большевистским властям пришлось долгое время вести борьбу с бандитизмом и подавлять восстания. Партийные и комсомольские организации в районах проживания степных и горских народов Юга России (за некоторым исключением) начали формироваться в начале 1920-х гг. Даже несмотря на укрепление кадрами, присланными из центра, партийные организации южных национальных автономий оставались малочисленными и были вынуждены при построении советского общества и образа
* Исследование проведено в рамках государственной субсидии, проект «Общественно-политическое развитие народов Юга России в XVIII - XX вв.» (№ АААА-А17-117030910096-7).
62
жизни возложить значительную часть работы на свои молодежные организации.
Одним из направлений советизации общества и построения советского образа жизни, в котором комсомол национальных автономий юга России играл важную роль, являлась борьба с национальными традициями, которые ущемляли равноправие женщин. В данной статье мы попытаемся проанализировать особенности этой борьбы на примере деятельности комсомольских организаций в Калмыкии, Кабардино-Балкарии и Чечено-Ингушетии - национальных регионов, имеющих заметные социально-экономические и духовно-культурные различия.
В начале 1920-х гг. входили в состав двух национальных автономий. Основные районы проживания калмыков были включены в состав Калмыцкой автономной области, которая была образована в 1920 г. как самостоятельная административно-территориальная единица, напрямую подчиненная Москве, однако уже в 1928 г. ее передали в состав Нижне-Волжского края. Основные районы проживания горцев Северного Кавказа были включены в состав Горской АССР, которая была образована в 1921 г. в составе 10 округов (в том числе двух городов). В 1921-1924 гг. из состава Горской АССР постепенно вышел ряд национальных областей, в том числе Кабардинская (с 1922 г. - Кабардино-Балкарская), Карачаево-Черкесская, Чеченская, Ингушская и Северо-Осетинская автономные области. В 1924 г. все вышеперечисленные горские автономные области (также, как и Адыгейская автономная область) вошли в состав Юго-Восточной области, вскоре переименованную в Северо-Кавказский край. Общее руководство партийными и комсомольскими организациями указанных автономий осуществляли Юго-Восточные бюро ЦК ВКП(б) и ЦК РКСМ соответственно, находившиеся в Ростове-на-Дону. В 1921-1924 гг. руководителем этого бюро являлся А.И. Мильчаков, который в конце 1920-х гг. стал генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ1.
* * *
Зарождение комсомольских организаций проходило в условиях Гражданской войны и борьбы с бандитизмом и восстаниями. Одна из первых комсомольских ячеек в национальных районах юга России была образована в Калмыцкой степи, в поселке Долбан (ныне Лиман) Яндыко-Мочажного улуса, в конце 1918 г. Она была организована сразу же после возникновения первой партийной ячейки2. Правда, с занятием большей части Калмыцкой степи деникинцами ее деятельность оказалась ограничена небольшим районом. Однако в 1920 г. после провозглашения автономии Калмыкии здесь была создана полноценная комсомольская организация.
Первая юношеская организация в Кабардино-Балкарии была
создана в апреле 1920 г. под названием «Союз рабочей молодежи». После объединения Кабардинской области и Балкарского округа в 1922 г. был создан и Кабардино-Балкарский обком РКСМ, в состав которого вошли секретарь обкома Кулагин и заведующий Политпросветом Соколов3.
Первая комсомольская организация в Ингушетии возникла в 1920 г.4, а в Чечне - в конце 1921 г.5
В горских автономиях комсомольцы сразу стали играть важную политическую роль. А.И. Микоян, бывший в 1922-1924 гг. секретарем Юго-Восточного бюро ЦК РКП(б), позже вспоминал, что в начале 1920-х гг. в горских автономиях коммунистов было очень мало, а комсомольцев гораздо больше. Так, в Чечне были всего несколько коммунистов и около четырехсот комсомольцев. Во многих горских аулах комсомол являлся единственной массовой политической ор-ганизацией6. На местах в аулах комсомольцы фактически заменяли собой партийную организацию: они руководили работой Советов, милиции, кооперации, кресткомов.
Похожая ситуация наблюдалась в Ингушетии. Секретарь Ингушского обкома Э. Эсмурзиев докладывал на Всесоюзном национальном совещании при ЦК РЛКСМ в 1924 г., что «у нас всего в организации членов партии входит 72 человека, остальные кандидаты около 200 человек. Тут мы ведем принцип индивидуального вступления в партию. Нужно найти поручителя, нужно соблюдать прохождение через собрание. Партийных ячеек всего в округе - 19, а комсомольских ячеек - 44, а в комсомоле всего - 972 человека»7.
Значительная нехватка кадров партийных и комсомольских организаций национальных районов юга России восполнялась за счет их укрепления кадрами из соседних регионов. Так, в Калмыкию были направлены ответственные работники из Астраханской губернии, в Чечню и Кабарду - из Ростова-на-Дону. Астраханский губком партии направлял своих представителей в рабочие рыболовецкие поселки Яндыко-Мочажного, Багацохуровского, Калмбазаринского, Эркетеневского и Хошеутовского улусов для организации комсомольских ячеек8. С 1921 г. активисты-комсомольцы стали направляться на курсы партийных, советских и хозяйственных работников в соседние губернии. Юго-Восточное бюро ЦК РКСМ направляло своих представителей в горские национальные организации (Дагестан, Кабарда, Адыгея, Чечня, Ингушетия, Карачай)9.
Но несмотря на это, организация и работа партийных и комсомольских ячеек в национальных регионах юга России шла с большими трудноятями в связи с нехваткой квалифицированных кадров и тяжелым материальным положением населения. Так, 12 декабря 1920 г. на заседании организации коммунистов Автономной области калмыцкого народа член Калмыцкого ЦИК Улюмджи Лавгаев, докладывая о деятельности исполкома РКП(б) за 1920 г., указывал на отсутствие квалифицированных работников, нежелающих идти
работать в ЦИК без натурального вознаграждения, отсутствие денежных средств и подходящих помещений и т.д.10
Мало того, комсомольские организации столкнулись даже с отсутствием поддержки со стороны партийных организаций. Для Калмыкии в условиях наступающего голода в Поволжье в 1921-1922 гг. проблема отсутствия натурального и денежного вознаграждения за работу в органах власти была крайне острой. Например, на заседании Калмыцкого обкома РКСМ при рассмотрении вопроса «Об улучшении положения ответственных работников» Д.Т. Тришкиев, ответственный секретарь Калмыцкого обкома РКСМ, отметил, что члены обкома находятся в таком скверном материальном и продовольственном положении, что их работа становится невозможной. При этом Калмыцкий обком РКП(б) в просьбе о помощи отказал, сообщая, что Калмыцкий обком РКСМ может самостоятельно ходатайствовать о помощи перед Облпродкомом. На заседании было решено вторично обратиться в обком РКП(б) с просьбой улучшить положение ответственных работников, напомнив ему, что при таких условиях работа обкома РКСМ немыслима11.
Не менее тяжелым было положение комсомольских организаций горских автономий. Например, секретарь Кабардино-Балкарского обкома РКСМ Кулагин, признавая тяжелое положение областной организации, указывал, что партийная организация уделяет недостаточное внимание нуждам Союза молодежи, и обращал на это особое внимание Юго-Восточного бюро ЦК РКП(б)12.
Секретарь Юго-Восточного бюро ЦК РКСМ А.И. Мильчаков в письме в секретариат ЦК РКСМ от 20 октября 1921 г. так охарактеризовал основные проблемы своей работы: «В порядке предварительного осведомления сообщу Вам некоторые сведения о Юго-Востоке вообще, и о бюро ЦК, в частности.
Положение на Юго-востоке России, в отношении политического состояния края, характеризуется:
- развитием бандитизма, преимущественно «басмаческо»-уголовного;
- катастрофическим падением поступления продовольствия;
- полным отсутствием денежных знаков;
- наблюдается массовая утечка активных работников на ученье, на "лучшие харчи" - в партию, на совработу.
Положение... отчаянное - бандитизм, полное отсутствие средств, работников. "Денег и обмундирования" - вот вопль мест. Все силы, энергия местами ухлопываются на добычу денег и одежды работника. Ты договариваешься с Юго-Восточным бюро партии, но - нет [денежных] знаков, почти нет обмундирования, пайков. Положение же работников улучшить надо немедленно, и во чтобы то ни ста-ло»13.
* * *
Массовая работа с молодежью в национальных районах осложнялась поголовной неграмотностью населения. II общекалмыцкий съезд РКСМ, прошедший в сентябре 1922 г., констатировал, что 80-90 % комсомольцев и рабочей молодежи неграмотны или малограмотны. Учитывая особую важность ликвидации неграмотности и малограмотности среди коммунистов и комсомольцев, Калмыцкий обком ВКП(б), исходя из указаний ЦК ВКП(б), рекомендовал «произвести перепись всех неграмотных и малограмотных членов партии, комсомольцев и кандидатов по ячейкам с целью привлечения их к обучению на ликпунктах и в школах малограмотности в порядке партдисциплины»14. Вопросы ликвидации неграмотности и малограмотности широко обсуждались в улусных комитетах партии, партийных ячейках.
Секретарь Ингушского обкома РКСМ Э. Эсмурзиев также указывал на серьезное влияние неграмотности комсомольцев на их работу: «Ответственный работник, который посылается в Ингушетию для работы, не может с ней справится, даже боялись выезжать в округ. Сидели у себя в волкоме и оттуда давали циркуляры. А циркуляр, конечно, ингушский комсомолец не прочитает. Он его не понимает, потому что он безграмотный. Это объясняется тем, что вообще крестьянство Ингушетии культурно очень отстало. Если мы возьмем процент неграмотных ингушей, то он равняется 95, т.е. 95 % всего населения всей Ингушетии неграмотно, не только на русском языке, но и на своем - на арабской письменности. Так что базы материальной, с которой можно было бы вести работу в ударном порядке, не имеется»15.
Не менее сложной ситуация с неграмотностью комсомольцев была и в Чечне. Как отмечал член Юго-Восточного бюро РЛКСМ Сеннов, инспектировавший Чеченскую комсомольскую организацию, «в отношении образования 3% - низкограмотные, остальные 97% членов комсомольских ячеек неграмотные»16.
Удивительно, что при столь низком уровне грамотности вообще могли образоваться, функционировать и даже в какой-то степени подменять партийные организации комсомольские ячейки. Ведь такая политическая работа требовала, как минимум, постоянного чтения газет и партийной литературы, чтобы иметь представление о политической жизни страны, целях и задачах партии и т.д. На самом деле, горская молодежь (по крайней мере, в Чечне и Ингушетии) активно записывалась в комсомол в первую очередь не по политическим причинам. Дело в том, что комсомольцы активно привлекались к борьбе с бандитизмом, вооружались и включались в состав специальных отрядов. Например, в Калмыкии в каждом улусе были созданы комсомольские эскадроны (на правах отрядов ЧОН), которые использовались для борьбы с бандами. В Чечне и Ингуше-
тии многие молодые люди активно записывались в ряды комсомола, чтобы получить оружие или право на его ношение, но никогда не посещали собраний, не выполняли никаких комсомольских обязанностей17.
* * *
С установлением Советской власти одной из первоочередных задач партии большевиков стало «создание нового советского человека», свободного от религии, предрассудков и «пережитков прошлого». В рамках этой задачи одним из важнейших направлений для комсомольских организаций национальных автономий юга России стала борьба за внедрение нового образа жизни, нового быта. В одном из журналов отмечалось: «Старый быт крепко держится своими корнями в темноте народных масс и не сдается без боя. Наиболее бешеное сопротивление оказывает этот старый быт в той области, которая резче чем где-либо отличает отсталые восточные республики от советской жизни, - в области переустройства быта, в деле раскрепощения женщины»18.
Поэтому борьба за равноправие женщин для партийных и комсомольских организаций национальных автономий юга России приобрела ключевое значение. Различные экономико-географические и культурные особенности национальных районов обусловили заметные отличия в образе жизни и быта женщин, поэтому и методы борьбы за их равноправие применялись разные.
В Калмыкии работе с женщинами уделяли большое внимание с первых лет создания автономии. В составе улусных партийных организаций были организованы специальные отделы по работе среди женщин (женотделы). В феврале 1921 г. на I Калмыцкой областной учредительной конференции РКП(б) среди прочих докладов был представлен и доклад «О работе среди женщин», с которым выступили Б.С. Акугинова и А.М. Амур-Санан. В своем выступлении Амур-Санан обратил особое внимание на вред камзола - старинной одежды калмычек до замужества, узкая в области грудной клетки. Следствием ношения камзола была физическая неразвитость грудной клетки женщины, вследствие чего возникали проблемы с рождением и выкармливанием детей, развивалась высокая заболеваемость туберкулезом19.
После их доклада ответственный секретарь Калмыцкого обкома РКП(б) А.Ч. Чапчаев предложил выступить присутствующим на конференции беспартийным женщинам.
Первой выступила пожилая женщина по имени Саранг, которая рассказала о вреде камзола. Так, на ее глазах были случаи, когда женщины рожали более 12 детей, но из них все они умирали на почве недокармливания грудью, причиной чего является камзол. Затем выступила Душан Борванцыкова: «До сих пор женщина была рабы-
ней, в полном смысле этого слова. Всякую грязную тяжелую работу, с виду незаметную, но на самом деле требующую для ее исполнения весь день, несет исключительно женщина, мужчина же равнодушен к ее страданиям и изнурениям, свободно гуляет по соседям, покуривая свою трубку. Настало время, когда всему этому надо положить конец. Мы, женщины должны добиться действительно равноправия - распределения труда между мужчиной и женщиной. Не признать вред камзола было бы преступлением, его носили и это обуславливалось вековыми традициями, когда всякий не национальный костюм признавали за позор, всякое выявление форм тела у нас считалось позором. Теперь же все эти традиции надо отбросить, как и старый камзол»20.
По итогам доклада и его обсуждения партийная конференция вынесла решение «немедленно начать самую серьезную работу среди женщин, дабы как можно скорее раскрепостить ее от восточного рабства и деспотизма мужчин; признать камзолы вредными для девушек и будущего молодого поколения, поручить ЦИКу издать приказ о запрещении ношения камзолов; созвать женский съезд советов, где необходимо раздать новые реформированные платья де-вушкам»21.
Калмыцкие комсомольцы активно вели работу среди женщин. В улусах и аймаках проводились лекции и беседы по вопросам семьи и брака, защиты прав женщин и детей, создавались кружки «Друзья нового быта», куда вовлекались девушки. В кружках их обучали хозяйствованию, рукоделию, гигиене труда и быта. Одним из первых таких такой кружок возник в 1924 г. в Багацохуровском улусе22.
Одной из новых форм работы стали конференции беспартийных женщин, первая из которых прошла в поселке Калмыцкий Базар в декабре 1924 г. На конференции по докладу Чапчаевой «Массовая работа среди женщин и связь с женотделом» постановили: «учитывая ту роль, которая должна быть сыграна комсомолом в работе женщин, сознавая что женщины в общественной жизни, в борьбе человечества и Советской России с капитализмом принимала и должны принимать активное наравне с мужчинами: а) выдвигать в ряды комсомола девушек-активисток, б) просить ячейку РЛКСМ выделить организаторов комсомолок для работы среди беспартийных девушек, установив связь с улусным женотделом, улускомом и женорганизаторами, выделенными ячейкой РКП(б)»23.
К середине 1927 г. в Калмыкии было проведено обстоятельное обследование работы улусных комсомольских организаций и приняты меры по вовлечению трудящейся молодежи, особенно девушек, в комсомол. Первая девичья ячейка ВЛКСМ в Калмыцкой области была организована в Икицохуровском улусе 8 марта 1928 г., в ней было 10 калмычек. В течение года было создано еще семь девичьих
ячеек24.
* * *
В 1927 г. в Калмыкии стали активно внедрять новый метод работы среди женщин - «красные кибитки». Кочевые районы Калмыцкой области были слабо охвачены работой таких учреждений и организаций, как больница, изба-читальня, справочные уголки. Все они слишком далеко находились от населения, которое особенно нуждалось в медицинской помощи, и не имело возможности ею пользоваться в кочевых районах. Для решения этих проблем и были использованы «красные кибитки»25.
Этот опыт уже был ранее применен в других кочевых районах (в Казахстане, например), где «вполне себя оправдал»26. Основной задачей передвижных агитбригад стало проведение политико-просветительной работы среди женщин степи, но вместе передвижные «красные кибитки» привнесли много практического и действительно необходимого в жизнь кочевниц. «Калмычек обучали элементарным нормам санитарной культуры: уходу за детьми, стирке белья, пользованию мылом, хлебопечению, приготовлению из молока сметаны и творога. Нередко организовывались общественные бани. Акушерка оказывала женщинам помощь, осматривала их, консультировала, принимала роды, лечила больных»27.
В 1927 г. в Калмыкии было организовано семь «красных кибиток», по одной на каждый улус. Комсомолки, работавшие в этих кибитках, проводили беседы о медицине и гигиене быта, показывали, как пользоваться кухонным и другим хозяйственным инвентарем, бесплатно перерабатывали молоко через сепаратор на сливки и масло. Кроме того, «краснокибиточницы» разъясняли женщинам и девушкам равенство их прав с мужчинами и вредность старых обычаев в быту, приучали их к кройке и шитью, читали неграмотным газеты и книги, а главное - агитировали за оседлый образ жизни, за обучение чтению и письму.
Так, женорганизатор «красной кибитки» Хошеутовского улуса проводила собрания, на которых рассказывала о задачах и деятельности «красных кибиток», о необходимости раскрепощения женщин, о гигиене, о коллективной покупке сепаратора и организации пуховязальной артели, о старом и новом быте, о важности отказа от ношения камзола. Также она читала лекции о кустарных организациях и огородничестве, об охране материнства и младенчества28.
IX областная партийная конференция, прошедшая в декабре 1927 г., отметила положительный опыт работы «красных кибиток» и рекомендовала увеличить их число и срок пребывания их в каждом хотоне. В 1928 г. их работало уже 11, в 1931 г. - 13. При этом в их работе борьба с камзолом ставилась в один ряд с приемом новых членов в комсомол и организацией пунктов ликвидации неграмотности. В отчете о работе одной из «красных кибиток» говорится: «Проведено 25 бесед среди девушек по бытовым вопросам, в ре-
зультате чего вовлечено 7 девушек в комсомол, 157 девушек сняли камзол, 50 женщин научились разбирать сепаратор. Летом при красной кибитке было организован ликпункт из 38 чел., из них: женщин 15, девушек 12 и мужчин 6 и зимой тоже на 27 чел., из них: женщин 10, девушек 13, мужчин 4. Кроме того, при красной кибитке организованы разные кружки, занятия которых проводятся регулярно. Акушеркой проведено 54 разных бесед по вопросам санитарии и гигиены. В день 8-го марта приняты в комсомол еще 3 девушки и 2 мужчин и 45 девушек сняли камзол»29.
В начале 1929 г. калмыцкой организацией ВЛКСМ было решено в срок с 1 марта по 1 апреля 1929 г. провести месячник борьбы с камзолом. В решении особо отмечалось, что «в переходный период от капитализма к социализму одной из задач является разрушение старого и построение нового быта. Из вопросов быта наиболее острым в условиях Калмыцкой области является вопрос о камзоле. Для того чтобы придти к социализму, партия и Советская власть требуют физически сильных людей. Камзол - это серьезное зло на пути к росту молодого здорового поколения. Вопрос о камзоле поднимался не раз, но, несмотря на всю важность и неотложность, дальше разговоров и благих пожеланий не двигался. Комсомольская организация решила провести месячник борьбы против камзола. Кроме того, решено вести борьбу на систематической основе по всей области. В этой работе необходимо чтобы советская общественность, партийная масса, профсоюзная организация шла в ногу с комсомолом. Только тогда этот поход против камзола завершится большой культурной победой»30.
Борьба с камзолом была сложной и долгой. Ц.Б. Сенькеева, в 1929 г. назначенная заведующей избой-читальней в поселке Цаган-Аман, вспоминала: «В мои функции входила культурно-массовая работа на селе. Ходила из кибитки в кибитку, из хотона в хотон с новыми газетами и журналами. Сама читала неграмотным, объясняла им и агитировала их за повсеместное установление и упрочение Советской власти, за оседлый образ жизни. Особую трудность доставляла борьба с нашим варварским обычаем: ношением камзола. Это приносило большой вред здоровью, невозможно было дышать в нем, образовывались натертости, язвы кожи. Камзол надевали и не снимали много лет, истлевший заменяли новым - так продолжалось до замужества. Нелегко удавалось уговорить девушку снять камзол. Пока уговариваешь - снимет. Придешь в следующий раз - опять он надет на ней. И снова уговоры, убеждения и наглядность. Помогали газеты и журналы с фотографиями калмычек - артисток, студенток, полногрудых и цветущих, никогда не знавших камзола. А после снятия камзола мы учили женщин кроить и шить новые платья. При этом я собирала и приносила снятые камзолы, затем мы устраивали их торжественные сожжение. Посмотреть на столь невиданное зрелище приходили и старые женщины»31.
В горских автономиях юга России борьба за внедрение нового, советского, быта также велась как борьба с «пережитками». К опасным «пережиткам» были отнесены калым, похищение невест, кровная месть, почитание адатов.
12 мая 1923 г. ЦИК Горской АССР принял постановление «О раскрепощении горянок»:
«В борьбе с вредными пережитками старины в жизни Горских народов, Второй съезд Советов Горреспублики, обратив внимание на обычай взимания калыма, крайне унизительного для свободной горянки и превращающий брак в акт купли-продажи свободного человека и даже противоречащий требованиям Шариата, признал необходимым уничтожить взимание калыма.
Согласно этого пожелания Второго Съезда Советов, Горский Центральный Исполнительный Комитет постановил:
На территории Горской республики воспретить при заключении брака вносить родственникам невесты калым как плату за него и принимать его.
За нарушение настоящего постановления виновные подвергаются: а) жених, уплативший калым, - штрафу в размере уплаченной суммы или внесенных вещей натурой; б) родственники невесты, принявшие калым, - штрафу в двойном размере принятой суммы или вещей натурой, и, кроме того, они должны возвратить полученный ими калым. Помимо штрафа виновные подлежат по определению суда заключению в места лишения свободы до 3 месяцев.
Взысканные на основании п. 2 суммы и вещи натурой обращаются 50 % в доход Республики и 50 % в пользу заинтересованного общества на восстановление сельского хозяйства бедняцкого насе-
ления»32.
На VII съезде Советов Ингушетии в 1924 г. было решено передать борьбу с калымом комсомолу, так как органы Советской власти в виду малочисленности и низкого влияния на население не смогли побороть это явление. Многие совработники отказывались от борьбы или попустительствовали родственникам33. Таким в Ингушетии борьба с пережитками перешла к комсомолу.
На Всесоюзном национальном совещании при ЦК РЛКСМ в 1924 г. секретарь Ингушского обкома Э. Эсмурзиев рассказывал об особенностях борьбы комсомольцев против калыма: «Такие бытовые условия как адаты раньше и сейчас до последнего времени были, что если девушка желает выходить замуж за молодого человека, ей не давали выйти. А с другой стороны, если девушка желает выйти за 80-летнего старика, девушка не хочет за старика выйти, а ее на силу выдают. Бывает так, что женщина являлась подобие вещи, которую можно продать и купить за деньги.
В отношении ведения работы среди девушек мы эту работу ведем через Женкружки, через и в контакте с Женотделом. Главное достижение, которое имеет комсомол - это борьба с калымом. По
инициативе комсомола 8-й съезд Советов вынес постановление, где говорится об отмене калыма. Вот ребята схватились, вот за это и теперь в Ингушетии, почти калым исчезает. Тут комсомол ударился в неправильную сторону. Этот калым стали брать комсомольские ячейки. Раньше калым брали отцы и матери, а потом комсомол стал брать калым, бывали случаи, что при составлении брака, нужно было давать 15-20 рублей. Ударились в эту форму, но в последнее время эта форма изжита и теперь идем на более спокойную работу. Среди девушек в настоящее время идет большой раскол на так называемых "николаевских" и "советских" девушек. Это характерный момент. Кулачье, более зажиточные девушки говорят: "Как же я могу идти с советской девушкой". Так как теперь власть трудящихся, власть бедняков, то зажиточные девушки не соглашаются идти с советскими, и определенно раскол имеется. Зажиточные девушки и более старые, которые засиделись до 25 лет, называют себя "николаевскими", а бедняцкие девушки называют себя "советскими". Главная инициатива ведения борьбы с калымом и ведения этого раскола лежит на комсомоле. Если я раньше говорил, что девушек выдавали за 80-летних стариков, то теперь это явление уже изжито, теперь если девушка хочет идти замуж, она является в комсомольскую ячейку и говорит, что родители меня не отпускают, я по доброй воле иду. Такие случаи имеются, и в один месяц было зарегистрировано 119 таких случаев»34.
Несмотря на активную борьбу с калымом и политическую активность комсомольцев, в 1925 г. в Ингушской организации РЛКСМ вопрос о борьбе с калымом был поднят в очередной раз. По итогам заседания Ингушский комитет РЛКСМ вынес постановление, в котором предписывалось:
«- Отменить калым;
- заготовки вещей оставить на усмотрение берущего девицу
- в случае похищения девицы против их воли применять наказание согласно постановления Горского ЦИКа № 4 и 5. В каждом селении должен венчать один мулла, беря клятву с родителей жениха и невесты в том, что они не давали калым. Сам же мулла правильность своих действий подтверждает присягой перед всеми ячейками и окркомом РКСМ»35.
В прениях по докладу Ингушского комитета РЛКСМ на областном съезде по вопросу о работе среди девушек, выступающие комсомольцы указывали на следующие моменты: «Борьбу с калымом тормозят родственники девушек, есть случаи, когда представители власти арестовывали комсомольцев за их борьбу с калымом». Выступавший тов. Дарчиев указывал на проводимую комсомолом борьбу с похищением женщин путем штрафов, «одного оштрафовали на 200 рублей с отчислением одной трети на батраков и двух третей в пользу государства»36.
В 1925 г. работник ЦК РЛКСМ Серебренников докладывал, что
в работе по борьбе с калымом в Ингушетии есть достижения, но кое-где комсомольцы явно переборщили. «Это объясняется тем, что аульские ячейки слишком увлекались этой работой. Ответственность по борьбе с калымом больше всего ложится на комсомольцев,
несмотря на то, что в этой области работают и другие учреждения»37.
* * *
Таким образом, борьба комсомола за права женщин в национальных автономиях юга России проходило с большими сложностями, наталкивалась на противодействие сторонников прежнего образа жизни. Ситуацию серьезно осложняли тяжелые социально-политические и экономические условия того времени: повстанчество и бандитизм, голод, нехватка или даже полное отсутствие финансирования. Несмотря на это, комсомольские организации национальных автономий юга России сумели внести значительный вклад в успешное решение ряда задач культурного строительства, просвещения и образования в 1920-е гг., в том числе и по защите прав женщин.
Примечания Notes
1 Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 1. Оп. 23. Д. 35. Л. 1.
2 Сборник документов и материалов по истории Калмыцкой организации ВЛКСМ. Элиста, 1978. С. 30.
3 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 123а. Л. 26.
4 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 221. Л. 15.
5 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 124. Л. 44.
6Микоян А.И. В начале двадцатых. Москва, 1975. С. 215, 216.
7 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 221. Л. 15.
8 Первые десять лет Калмыцкой областной комсомольской организации (1921 - 1931 гг.): Документы, статьи, воспоминания. Элиста, 1963. С. 8.
9 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 35. Л. 1.
10 Национальный архив Республики Калмыкия (НА РК). Ф. П-1. Оп. 1. Д. 1. Л. 5.
11 НА РК. Ф. П-22. Оп. 1. Д. 1а. Л. 13.
12 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 123а. Л. 55.
13 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 35. Л. 7.
14 НА РК. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3. Л. 31.
15 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 221. Л. 15.
16 Там же. Л. 35.
17 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 340а. Л. 33.
18 На борьбу с пережитками родового быта культурно-отсталых народностей // Еженедельник советской юстиции (Москва). 1929. № 3. С. 57.
19 НА РК. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 8. Л. 69; Сартикова Е.В. Формирование Калмыцкой областной партийной организации (по материалам I учредительной партконференции 18 - 20 февраля 1921 г.) // Бюллетень Калмыцкого научного центра РАН. 2017. № 1 (1). С. 109-162.
20 НА РК. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 8. Л. 70.
21 Там же. Л. 71.
22 НА РК. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 13. Л. 22.
23 Первые десять лет Калмыцкой областной комсомольской организации (1921 - 1931 гг.): Документы, статьи, воспоминания. Элиста, 1963. С. 34.
24 НА РК. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 13. Л. 23.
25 Бадугинова М.В. Роль «красных кибиток» в системе охраны здоровья населения Калмыкии в 1927 - 1931 гг. // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2011. № 2. С. 37-41.
26 Майорова А.С. Женское движение // Калмыцкая область за 10 лет Октябрьской революции. Астрахань, 1927. С. 114.
27 Сусеев П.Н. К истории здравоохранения Калмыкии // Очерки истории здравоохранения Калмыкии (Воспоминания министра). Элиста, 2006. С. 71, 72.
28 Бадугинова М.В. Роль «красных кибиток» в системе охраны здоровья населения Калмыкии в 1927-1931 гг. // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2011. № 2. С. 39.
29 Бадугинова М.В. Роль «красных кибиток» в системе охраны здоровья населения Калмыкии в 1927-1931 гг. // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН (Элиста). 2011. № 2. С. 39.
30 Красная степь = Улан теег (Элиста). 1926. 4 нояб.
31 Сенькеева Ц.Б. Как я боролась с камзолами // Степная мозаика (Элиста). 2015. 9 апр.
32 Сборник постановлений и распоряжений Горского центрального исполнительного комитета и Совета народных комиссаров Г.С.С.Р. за 1-е полугодие 1923 г. Владикавказ, 1923-1924. С. 12
33 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 340а. Л. 33.
34 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 221. Л. 27.
35 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 23. Л. 9.
36 РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 340а. Л. 33.
37 Там же. Л. 37.
Автор, аннотация, ключевые слова
Оконов Баатр Андреевич - научный сотрудник, Калмыцкий научный центр, Российская академия наук (Элиста)
vostok80@mail.ru
В 1920-е гг. комсомольские организации национальных автономий юга России играли важную роль в борьбе с национальными традициями, которые ущемляли женщин в правах по сравнению с мужчинами. В статье на
основе архивных документов и опубликованных материалов анализируются основные направления и особенности этой борьбы на примере деятельности комсомольских организаций в Калмыкии, Ингушетии, Чечне, Кабарде и Балкарии - национальных регионов, имеющих заметные экономические, социальные и культурные различия.
Борьба с «пережитками прошлого», за внедрение нового советского быта в национальных автономиях юга России считалась партией большевиков одним из ключевых направлений национальной политики. Исключительную роль в этой борьбе играла революционно настроенная молодежь, которой руководили комсомольские организации. Важнейшим направлением их деятельности, которому уделяется главное внимание в статье, было установление равенства женщин с мужчинами в соответствии с идеологией и политикой Советского государства.
Эта деятельность членов комсомольских организаций проходила в очень сложной социально-экономической и политической обстановке. В 1920-е гг. на территории национальных автономий юга России еще не были побеждены антибольшевистское повстанчество и бандитизм, с большим трудом преодолевались голод и безграмотность населения. Органы власти испытывали острую нехватку национальных кадров. Централизованное государственное финансирование было очень скудным, а порой и вовсе отсутствовало. Активное противодействие оказывали многочисленные сторонники традиционного образа жизни, особенно религиозные деятели. Несмотря на это, комсомольские организации национальных автономий юга России сумели внести значительный вклад в просвещение населения и в утверждение прав женщин.
Советское государство, комсомол, молодежь, культурная революция, здравоохранение, права женщин, Калмыкия, Ингушетия, Чечня, Кабарда, Балкария, гендерная история, женские исследования.
References (Articles from Scientific Journals)
1. Baduginova, M.V. Rol "krasnykh kibitok" v sisteme okhrany zdorovya naseleniya Kalmykii v 1927 - 1931 gg. [The Role of the "Red Tents" in the Public Health System of Kalmykia in 1927 - 1931.]. Vestnik Kalmytskogo in-stituta gumanitarnykh issledovaniy RAN, 2011, no. 2, pp. 37-41. (In Russian).
2. Sartikova, E.V. Formirovaniye Kalmytskoy oblastnoy partiynoy organi-zatsii (po materialam I uchreditelnoy partkonferentsii 18 - 20 fevralya 1921 g.) [The Formation of the Kalmyk Regional Bolshevik Party Organization (Based on the Materials of the I Constituent Bolshevik Party Conference, February 18 - 20, 1921).]. Byulleten Kalmytskogo nauchnogo tsentra RAN, 2017, no. 1 (1), pp. 109-162. (In Russian).
Author, Abstract, Key words
Baatr A. Okonov - Researcher, Kalmyk Scientific Center, Russian Academy of Sciences (Elista, Republic of Kalmykia, Russia)
vostok80@mail.ru
In the 1920s the Komsomol organisations of the national autonomous regions of South Russia played a significant role in the fight against national traditions which limited women's rights as compared to men. The article based on archival documents and published materials analyses the main directions and peculiarities of this fight using the example of Komsomol organizations in Kalmykia, Ingushetia, Chechnya, Kabarda and Balkaria, the national regions which have considerable economic, social and cultural differences.
The fight against "the relics of the past", for the introduction of a new soviet way of life in the national autonomous regions of South Russia was considered by the Bolshevik party as one of the priorities of its national policy. An exceptional role in this struggle belonged to revolutionary youth conducted by Komsomol organizations. The equality between men and women, in accordance with the ideological policy of the soviet state, was their priority activity, which is highlighted in the article.
This activity of Komsomol organisations was implemented in very difficult social and economic situation. In the 1920s anti-Bolshevist rebel movement and banditry were not so far eradicated, starvation and illiteracy of the population were being overcome with great difficulty. The government was dramatically short of national cadres and central state financing was extremely scarce, sometimes lacking altogether. Strong resistance was offered by numerous champions of the traditional lifestyle, especially, by religious figures. Despite this, the Komsomol organizations of the national autonomous regions of South Russia made a significant contribution to educating the population and the assertion of women's rights.
Soviet state, Komsomol, youth, cultural revolution, health care, women's rights, Kalmykia, Ingushetia, Chechnya, Kabarda, Balkaria, gender history, women's studies.
