CC BY
165
ФИЛОЛОГИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2013. № 1. С. 76-81.
УДК 81.119 С.В. Доронина
КОММУНИКАТИВЫ КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ ЭПИСТЕМИЧЕСКОГО СМЫСЛА ВЫСКАЗЫВАНИЯ
Рассмотрен ряд дискурсивных слов, осуществляющих референцию к речи автора или персонажа. Показано, что лексемы коммуникативной модальности способны выражать эпистемическое значение и что данная способность находится в прямой зависимости от сигнификативного и прагматического компонента лексического значения.
Ключевые слова: эпистемическое модальное значение, значение достоверности, значение мнения, коммуникативы, дискурсивные слова.
Актуальное направление современной прикладной лингвистики - судебное речеведение - видит одной из своих задач разграничение текстовой информации в аспекте ее субъективности и объективности. Необходимость такого разграничения обусловлена задачей выделить утверждения о факте, к которым закон предъявляет требование истинности, и мнения, не требующие верификации и выражаемые свободно, без наступления какой-либо правовой ответственности.
Проблема судебного речеведения заключается в том, что юридические понятия «сведение» и «мнение» не соотносятся напрямую с какими-либо категориями современной лингвистики. Так называемые объективность и субъективность высказываний маркируются самыми разнообразными средствами, из которых наиболее полно изучены только служебные лексемы, выражающие субъективную модальность. Таким образом, сведение воедино разрозненных исследований и построение целостной концепции информационного статуса высказывания, соотносимого с принципами юридической квалификации деяния, - актуальная задача прикладной лингвистики.
Одним из главных средств создания субъективности высказывания являются дискурсивные слова и глаголы пропозициональной установки. Отношение высказывания к действительности выражается в первую очередь при помощи слов с эпистемическим значением истинности, ложности, сомнения, уверенности (несомненно, действительно, наверное, правда). Однако данный смысл способны выражать и лексемы со значением коммуникативной модальности, осуществляющие референцию к речи автора или персонажа (говорить, настаивать, уверять, подтверждать, по свидетельствам, якобы, мол, дескать). Данная особенность коммуника-тивов обусловлена общим свойством диффузности модальных смыслов, возможностью их комплексного, нерасчлененного выражения. Так, в исследовании Е.В. Падучевой [1] признаются фактивными глаголы сообщения (сообщить, информировать, предупредить), а нефактивными - глаголы речи (утверждать, заявлять, настаивать). Разделяет эту точку зрения и И.Б. Шатуновский [2], отмечая, что глаголы сообщения не просто маркируют передачу информации другому лицу, а служат для обозначения формирования в сознании адресата знаний о событии. Многие авторы относят к фактивным глаголы речи, способные подчинять частно-информативный вопрос (он сказал, куда он идет; напомнил, когда; спросил, кому; вспомнил, где). При этом отмечается, что в подобных контекстах обладателем истинностного знания является не говорящий, а один из участников ситуации [1, с. 268]. Анна А. Зализняк [3], рассматривая ряд коммуникативов среди других глаголов пропозициональной установки (признаться, что Р; хотеть Р; должен Р и др.), приходит к выводу об их
© С.В. Доронина, 2013
способности отражать истинностное значение зависимой пропозиции. В то же время среди коммуникативов встречается достаточное количество слов, никак не маркирующих информационный статус дескриптивной пропозиции: заявить, подтвердить, оспаривать, утверждать, настаивать, соглашаться, заключать, заверять, уверять, усомниться, отзываться и пр.
Разграничение коммуникативов по способности обозначать отношение высказывания к объективной реальности, как правило, осуществляется методом синтагматического анализа. Возможность употребления лексемы в контексте, выражающем смысл категорической достоверности, является свидетельством фактивности данного слова. В частности, З. Вендлер выделяет следующие типы проверочных контекстов:
1) сложноподчиненное предложение не-расчлененной структуры с местоименно-вопросительной связью частей (сказал, где...; спросил, куда...)
2) контексты, включающие слова «факт, истина, правда» (утаил тот факт, что.)
3) контексты, включающие наречия ложно, неправильно, некорректно [4].
Данный метод действительно способствует выявлению фактивного смысла в высказывании, однако ведущая роль комму-никатива в формировании подобного контекста представляется сомнительной. В высказываниях данного рода с успехом могут быть употреблены и нейтральные глаголы, самостоятельно не выражающие оттенков эпистемического значения: он упоминал о том, где произошло столкновение (столкновение - факт) уб. он упоминал о столкновении; ошибочно заявил о затоплении (отсутствие затопления - факт) уб. заявил о том, что квартира затоплена; сказал правду об Х (Х - факт) уб. сказал об Х. Наблюдения показывают, что в целом эпистемический потенциал лексем данной лексико-семанти-ческой группы вариативен и зависит от целого ряда факторов.
В частности, на примере семантической группы «ложь и заблуждение» Анной А. Зализняк [3] доказана зависимость эпистеми-ческого модального значения от денотативного компонента семантики лексем. Фак-тивность глаголов лгать, врать, заблуждаться, ошибаться, передергивать обусловлена именно тем, что значение 'отношение события к действительности' у этих слов выражается в ассертивной части лексиче-кого значения. Ср.: Представители компании, участвовавшей в восстановлении храма в Шелаболихе, были крайне возмущены тем, что неизвестный им Орехов приписывает заслуги в восстановлении церкви только себе (газ.).
К средствам выражения эпистемиче-ского значения можно отнести и такие синонимические ряды и лексико-семантичес-
кие группы, в которых значение 'соответствие действительности' является пресуппозицией лексического значения.
I. Синонимический ряд благодарить, бранить, ругать, осудить, порицать, осмеивать, высмеивать, раскаяться, имеющий общее значение 'эмоциональная (этикетная) реакция на событие': Евгений Алексеевич поблагодарил меня за то, что я дождался возвращения его команды на <шестую кнопку»1; Россия решительно осудила недавние теракты в Узбекистане, направленные на расшатывание стабильности во всем регионе Центральной Азии; Потертый уже раскаивается в своем бегстве, уже бы и вернулся, пожалуй, когда б она его не подначивала.
II. Глаголы выболтать, разболтать, разгласить; признаться, сознаться; изобличить, обличить с общим значением 'сообщить скрываемую ранее информацию': И ты до сих пор никому еще не разболтал, куда ходишь? Считаю, что в этой ситуации виноват он, потому как сразу не признался мне, что полюбил другую, а скрывался от меня полмесяца. Наш приятель Кауфман, редактор «Литографированной корреспонденции»», обличил эту проделку, и об ней прокричали десятки журналов.
III. Лексемы напоминать, вспоминать в значении 'восстановить в памяти (собеседника) ранее имевшееся знание о Р': Дальше Александр Исаевич напомнил, что к нему тоже приходили с угрозами, и кое-какие из этих угроз уже были приведены в исполнение. Лексемы замалчивать, умолчать, умалчивать, выгораживать со значением 'намеренно не сообщать о том, что имело место в прошлом': А пока «МК»> стали известны некоторые подробности муровского дела, которые ГУСБ МВД РФ, провернувшее эту операцию, стыдливо замалчивает2.
Во всех перечисленных группах лексическое значение глаголов осложнено пресуппозицией существования 'событие Р действительно имело место'. Данные коммуни-кативы отражают иллокутивные функции обозначаемого ими информативного высказывания и, шире, его роль в процессе развития социального взаимодействия субъектов. Произведенный семиологический анализ подтверждает тезис Н.К. Рябцевой о том, что в структуре коммуникативного акта информативное высказывание способно выполнять ряд косвенных функций [5].
Разграничение лексем по способности выражать объективную и субъективную информацию может проходить внутри семантической группы. Именно в этом аспекте различаются синонимы винить и обвинять. Так, глагол винить имеет следующее значение:
Х винит Q в У - У имеет место, Х считает, что Q каузирует У (при этом не обязательно выражает это в речи).
Ср.: Первым, ударом была гибель Стаса, друга, Вовка винил, себя, что тот куда-то поехал вместо него и попал под пулю; Сегодня винил себя в том, что к месту встречи Женя так и не пришла; Он ее ни в чем и не винил, за вчерашнее, чего было спрашивать с такой никудышной; Ренненкампф винил, свою конницу в том, что она не донесла своевременно о глубоком обходе его левого фланга.
Глагол обвинить отличается от синонима структурой лексического значения:
Х обвиняет 0 в У - Х считает, что У имеет место и Q каузирует У, и заявляет об этом Q или широкому кругу лиц.
Ср.: Окружающая премию секретность ничуть не способствовала созданию иллюзии объективности, зато позволила критикам премии обвинить академиков в подковерной борьбе; После опубликования своего романа автор имел крупные неприятности со специальными службами США, которые пытались обвинить его чуть ли не в шпионаже и разглашении военной тайны; Самое удивительное, что знакомый диссидент Шамкович обвинил меня тогда в пособничестве КГБ.
Различия в структуре лексического значения и обусловленном этим эпистемиче-ском статусе отражается на сочетаемостных свойствах данных глаголов. Ср.: Израиль вновь обвинил, Сирию в пособничестве террористам (помогала ли Сирия террористам на самом деле, неизвестно) - Израиль винил Сирию в активизации террористических движений (террористам действительно кто-то помогал); Летом прошлого года посол США в Москве Александр Вершбоу обвинил отечественные заводы, в том числе и оборонные, в выпуске контрафактной продукции (выпускалась продукция на самом деле, или обвинения голословны - не ясно) -Александр Вершбоу винил отечественные заводы в появлении на рынке контрафактной продукции (продукция была выпущена, но кем, неизвестно); Он обвинил Поклепа в воровстве, а тот так растерялся, что не смог ничего внятно объяснить (то, что Поклеп вор, не факт) - Он винил Поклепа в пропаже (то, что пропажа имела место, факт).
Поскольку в приведенных контекстах информация об истинности сообщаемого факта имеет статус пресуппозиции, ее появление зависит от тема-рематического членения высказывания: В пособничестве террористам/ Израиль вновь обвинил Сирию; В выпуске контрафактной продукции/ Александр Вершбоу обвинил, отечественные заводы/ в том числе и оборонные. При такой трансформации контекстов утверждение о событии становится пресуппозицией предложения (и, следовательно, фактом), а в эпистемически нейтральную
ассертивную часть попадает информация об агенсе события.
Согласно Дж. Остину [6], знание может быть получено аналитическим путем; иными словами, к объективной информации следует относить не только суждения о непосредственно наблюдаемых событиях, но и суждения о событиях, целостность которых восстанавливается при помощи умозаключений. Таким образом, коммуникативы, обозначающие успешный экспланаторный акт, одновременно являются и выразителями истинности доказываемого суждения. Глагол доказать на этом основании следует отнести к фактивным: Хотя скажем честно - в прошлом году «Университет» доказал,, что умеет преподносить сюрпризы. Он доказал, что мы вполне можем бороться с великими на равных - и побеждать; Чубайс уже доказал свою способность быть эффективным менеджером, решив проблему неплатежей в РАО ««ЕЭС России»> и фактически оформив ее реформирование. Еще одна особенность глагола доказать, позволяющая отнести его к маркерам достоверного знания, проясняется из противопоставления синонимов доказать и убедить. Доказать содержит сему 'качество приводимых аргументов': их полноту и соответствие законам мышления. Ср. высказывания это не доказывает Х, этим ты не докажешь Х, маркирующие логические несоответствия аргумента и вывода. Глагол убедить безразличен к качеству доказательств и выражает лишь значение 'эффективность результата'.
В то же время фактивность глагола доказать способна нейтрализоваться в контексте, содержащем пациенс, поскольку в этом случае объектом экспланаторного акта становится не говорящий, а персонаж: Случилось это после того, как Иоганн, выполняя урок, доказал ему, почему именно немцы - высшая раса.
Другие глаголы лексико-семантической группы «аргументативы» не призваны выражать отношение подчиненной дескриптивной пропозиции к истинности. Данная группа маркирует коммуникативную роль вводимой пропозиции в процессе общения: восполнить недостающее звено в логической или событийной цепи и тем самым сделать рассказ о событии понятным слушающему. В парадигматическом противопоставлении проявляется различие лексем разъяснить, пояснить, объяснить, с одной стороны, и аргументировать, мотивировать, сослаться - с другой. Глаголы разъяснить и пояснить употребляются для описания успешной верификации события, поскольку излагаемые аргументы представляются говорящему непротиворечивыми и достаточными для восстановления истинной картины события. Этим обусловлена возможность лексем разъяснить, пояснить управлять пациенсом (разъяснить кому?), выражаю-
щая значение 'сделать логичным и непротиворечивым для другого лица'. Глаголы мотивировать, аргументировать, сослаться не содержат подобной семантики: они маркируют акт предоставления аргументов, однако не факт их принятия.
Изучая средства обозначения фактив-ности в языке, З. Вендлер обращает внимание на особую роль контекста: «Весьма частым является тот случай, когда причинная связь между фактом и субъектом знания сводятся... к тому, что Х сказал У, что Р. Соответственно глагол tell "говорить, сообщать" должен быть способен принимать на себя груз фактивности» [4, с. 307]. Данный глагол действительно обладает фактивно-стью в сложноподчиненных предложениях с частно-информативным придаточным «Он сказал, где был; ...куда спрятал деньги; ...когда пришел приказ», однако сохраняет многозначность, зачастую не снимаемую контекстом, в изъяснительных конструкциях «Он сказал, что гости приехали». Лексемы, проявляющие эпистемические свойства в ограниченном круге контекстов, З. Венд-лер называет семифактивными глаголами.
Семифактивный глагол обнаруживается в лексико-семантической группе порицаний. Так, глаголы осудить (за), осуждать (за), порицать, ругать, выражают пресуппозицию существования вне зависимости от семантики и структуры предложения. Глагол жаловаться, напротив, имеет контекстуальные ограничения на выражение фак-тивности дескриптивной пропозиции. В контекстах, где субъект действия назван местоимением 1-го лица (я жаловался на обман), имеет место значение истинности подчиненной пропозиции. В контексте, где субъект действия и говорящий не совпадают (например, он жаловался), допускается неприсоединение сознания говорящего к сознанию персонажа, соответственно, появление экзистенциональной пресуппозиции является факультативным. В таких высказываниях обоснованность жалоб не отражена: В журнал пришло коллективное письмо от студентов Новосибирского педагогического института, в котором они жаловались на неудовлетворительные бытовые условия в общежитии; Он жаловался Куликову на то, что глава «Технокома» угрожал ему и вымогал джип, теплоход класса «Москва» и светомузыкальную аппаратуру.
Свойствами семифактивных глаголов обладают многие представители семантической группы глаголов речи (сказать, говорить, рассказать, упоминать): в отрицательных контекстах они способны приобретать конструктивно ограниченное значение 'умолчать о факте'. Данное значение порождается действием прагматического фактора, называемого условием успешности [1]. В соответствии с принципом экономии речевых усилий, только отклонение от обычного
положения дел побуждает говорящего к созданию высказывания. Иными словами, если говорящий сообщает о том, что какое-либо событие не произошло, то он, следовательно, полагает, что оно могло или должно было произойти. Так, высказывание Он не рассказал о пропаже документов является коммуникативно целесообразным лишь в том случае, если факт пропажи имел место. В соответствии с условием успешности, организуется семантика таких лексем, как (не) упомянуть, (не) объявить, (не) сказать: Вы мне ведь не рассказали, что с вами случилось такое!; Жаль, что она не упомянула, что за три призывных месяца только в Главную военную прокуратуру обратилось более 1500 человек; Припомнили Шеину, как он... не объявил государю о том, что целовал крест польскому королю; Он не сказал, что уезжает в Ригу!3. В отличие от данных лексем глаголы речи несовершенного вида (не) говорить, (не) упоминать, (не) объявлять в отрицательных общеинформативных контекстах, как правило, фактив-ной пресуппозиции не выражают.
Лексико-семантическая группа лексем, направленных на атрибуцию высказывания его автору, также обладает некоторыми эпистемическими особенностями. Как известно, «выявление коммуникативной позиции «другого» или иллокутивных коннотаций диалогического действия обычно происходит в целях его отчуждения» [7, с. 50]. Отчуждение, как правило, обусловливает размывание эпистемического значения. В частности, значение выражения «по словам Х», восстановленное методом моделирования контекстов, выглядит следующим образом:
(1) Глава городской администрации нарушил федеральный закон, в результате чего городской бюджет недополучил пятьдесят миллионов рублей.
(2) Нарушение федерального закона главой администрации привело к тому, что городской бюджет недополучил пятьдесят миллионов рублей.
(3) Я полагаю, что глава городской администрации нарушил федеральный закон, в результате чего городской бюджет недополучил пятьдесят миллионов рублей.
(4) По моему мнению, действия главы городской администрации являются нарушением федерального закона, в результате чего городской бюджет недополучает пятьдесят миллионов рублей.
(5) Я убежден, что именно в результате действий главы городской администрации городской бюджет недополучает пятьдесят миллионов рублей.
(6) Разумеется, это наш мэр виноват в том, что городской бюджет недополучает пятьдесят миллионов рублей.
Высказывания 1, 2 являются утверждениями о фактах, контексты 3, 4 - субъективными суждениями неуверенного мне-
ния, 5, 6 - субъективными суждениями уверенного мнения. При переводе прямой речи в косвенную употребление вводной конструкции «по словам...» нормативно для контекстов 1, 2 и 5, 6. Для передачи контекстов 3, 4 требуются конструкции «по мнению...»>, «по предположению»>, «как полагает..»>. Следовательно, вводная конструкция «по словам...» является средством выражения категорической модальности в объективной (факт) и субъективной (уверенное мнение) формах. При этом вводная конструкция является средством выражения позиции персонажа. Точка зрения говорящего при этом остается непроясненной. В рамках лингвистической экспертизы утверждения, вводимые данной конструкцией, не могут получить однозначной интерпретации, информационный статус подобных выражений неопределим.
Еще более неопределенным является эпистемическое значение глагола называть (в контексте «Х называет это У-ом»):
(1) По моему мнению, это спланированное мошенничество.
(2) Я полагаю, здесь можно говорить о спланированном мошенничестве.
(3) Все эти действия - спланированное мошенничество.
(4) Это не что иное, как спланированное мошенничество.
Контексты 1, 2 являются субъективными суждениями, контексты 3, 4 - утверждениями о фактах. Однако при пересказе любого из смоделированных контекстов третьим лицом употребление глагола называть будет нормативным. Таким образом, эпи-стемическая функция высказывания Он называет все происходящее спланированным мошенничеством также неопределима.
Маркирование чужой речи иногда становится источником эпистемического значения недостоверности. Такую особенность эпистемического значения проявляют маркеры чужой речи (ксенопоказатели) мол, дескать, де. Включая в контекст данные дискурсивные элементы, говорящий подчеркивает, что он не несет ответственности ни за точность передаваемых слов, ни за истинность содержания речи, поскольку излагает чужую точку зрения. Наблюдения за употреблением указанных частиц в современной публицистике [7] свидетельствуют о том, что подобного рода дистанцирование является признаком полемической речи. Таким образом, частицы мол, дескать, де в их современном употреблении сближаются с частицей якобы, передающей не только чужую речь, но и значение отрицательной эпистемической модальности: Порой по невежеству или по лукавству говорят о невозможности применения в стране вакцины в связи с тем, что якобы использованный в производстве штамм-продуцент имеет антигенные субдетерми-
нанты, отличные от тех, что доминируют в России; Поводом к задержанию послужили признаки алкогольного опьянения, якобы имевшиеся у водителя; Появился образ героя по случайности, дескать, мужик с перепою заблудился, а из него сделали мученика; Минздрав выпустил инструкцию, согласно которой в парикмахерских потолки должны быть не ниже 3 метров. Это, мол, санитарная норма. Как в таких условиях может работать малый бизнес?; Не нужны, мол, нам никакие договоры, прописанные условия и правила игры на информационном поле: кто урвал, то и прав.
Конкретные оттенки эпистемического значения, приобретаемые дискурсивными единицами в контексте, варьируются. Для слов мол, де и дескать шкала варьирования включает два значения: 'неопределенность (отказ нести ответственность за чужие слова)', 'мнение (считаю, что это не так)'. Для слова якобы выстраивается более широкая шкала вариативности контекстуальных эпистемических значений. Якобы может выражать значение ложности утверждаемой пропозиции: Усилился со стороны клиентов поток исков к аудиторским компаниям за возмещение якобы нанесённого им ущерба из-за некачественного аудита. Данной лексемой может выражаться сомнение говорящего в истинности сообщаемого: Список подлежащих ликвидации, в котором первоначально якобы было и его имя, Пиночет «отработал.»> полностью, преодолев все трудности, если они возникали. Наконец, якобы не чуждо и значение эпистемической неопределенности: Кстати, дочка якобы красавица и на неё даже похожа; При подписании договоров силовикам якобы пообещали так называемые комиссионные в размере $ 6 млн. Отметим, что фактивное значение данной частицы чаще всего проявляется в дескриптивных контекстах в присловной позиции. Ср.: В отношении ««Панавто Ко»> было возбуждено дело по факту якобы незаконного хранения этих автомобилей. - В отношении ««Панавто Ко»> якобы было возбуждено дело по факту незаконного хранения этих автомобилей. Первый контекст содержит импликацию 'на самом деле хранение автомобилей было законным', второй контекст, в котором позиция частицы припропозитивна, выражает сомнение автора в истинности целого утверждения.
Под влиянием атрибуции высказывания другому источнику ослабление фактивного значения обнаруживается и в употреблении перформативного глагола сообщить. И.Б. Шатуновский [2] объясняет данный феномен избыточностью ссылок на источник в случае знания о Р. В выражениях типа по сообщению пресс-центра, как сообщило информационное агентство происходит погашение презумпции фактивности Р кон-
венциональной импликатурой неуверенности в Р. Таким образом, информационный статус выражений, указанных выше, неопределим. Этим объясняется возможность синонимической замены высказывания по сообщению нефактивным выражением по заявлению Х, как заявило Х и пр.
В группе коммуникативов, производящих атрибуцию речи другому лицу, особняком стоит выражение по свидетельству, являющееся маркером фактивных высказываний. Истинностное значение у данного выражения развивается несмотря на то, что с его помощью выражается состояние сознания персонажа, а не говорящего субъекта. Информативный статус коммуникатива обусловлен его внутренней формой, отсылающей к самому надежному способу получения информации - визуальному. Ср.: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».
(По) свидетельству - говорящий считает истинными слова Х, который говорит, что видел Р.
Данная особенность выражения обусловливает его манипулятивное функционирование: при помощи данного утверждения говорящий добивается высокой степени доверия к сообщаемому, вместе с тем перекладывая ответственность за его истинность на другое лицо: По свидетельствам очевидцев, по вполне понятным причинам просивших не называть их имен, подготовка и участие в выборах была оплачена из бюджета «<Алтайэнерго»> (газ.).
Таким образом, в сфере коммуникативной лексики выделяется несколько лексических групп, отражающих эпистемический статус подчиненной дескриптивной пропозиции:
1) лексемы, общим компонентом семантики которых являются семы 'речевое действие, спровоцированное случившимся событием'. Когнитивные презумпции говорящего субъекта и автора высказывания, о котором идет речь, совпадают, поскольку они оба являются носителями знания о ситуации;
2) лексемы, значение которых определяется моделью «Х не сказал то, что должен был/мог сказать в данной ситуации». И говорящий, и персонаж вновь являются носителями знания о событии, однако их деонтические презумпции различаются, что инициирует употребление данного коммуника-тива. Лексемы данной семантической группы маркируют истинность подчиненной пропозиции в отрицательном контексте;
3) маркеры атрибуции высказывания другому автору, как правило, свидетельствуют о неприсоединении говорящего к точке зрения персонажа и, следовательно, о недостоверности сообщаемого;
4) коммуникативы включают множество семифактивных глаголов и прочих дискурсивных слов, эпистемическое значение которых зависит от контекстуальных, грамматических, семантических особенностей и даже от внутренней формы слова;
5) коммуникативы, обозначающие выполнение эпистемических действий (так называемые ментальные перформативы [8, с. 52]): предлагать, отвергать, убеждать, разубеждать, настаивать, заверять, уверять, усомниться, отзываться и другие -лишены каких-либо оттенков эпистемиче-ского значения.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Иллюстративный материал для статьи собран при помощи «Национального корпуса русского языка» [9].
2 В данной семантической группе проявление фактивного значения является конструктивно ограниченным. В частности, у глагола умалчивать пресуппозиция истинности нейтрализуется в контексте общеинформативного и общевери-фикативного вопросов: О том, что стало с фондом и вернулись ли в бюджет лукойловские деньги, история умалчивает.
3 Вообще, данное высказывание в разных коммуникативных контекстах может выражать противоположные эпистемические значения. Например, в речевом акте упрека оно приобретает пресуппозицию 'он поедет в Ригу', а в речевом акте возражения - импликацию 'неизвестно, поедет ли он'. В последнем случае выражение синонимично высказыванию «Он ничего не говорил о поездке».
ЛИТЕРАТУРА
[1] Падучева Е. В. Динамические модели в семантике лексики. М., 2004. 544 с.
[2] Шатуновский И. Б. Коммуникативные типы высказываний, описывающих действительность // Логический анализ языка: истина и истинность в культуре и языке. М., 1995. С. 158165.
[3] Зализняк А. А. О понятии импликативного типа (для глаголов с пропозициональным актантом) // Логический анализ языка: знание и мнение. М., 1988. С. 107-121.
[4] Вендлер З. Факты в языке // Философия. Логика. Язык. М., 1987. С. 293-318.
[5] Рябцева Н. К. Коммуникативный модус и ме-таречь // Логический анализ языка : язык речевых действий. М., 1994. С. 82-94.
[6] Остин Дж. Чужое сознание // Философия. Логика. Язык. М., 1987. С. 48-96.
[7] Рябцева Н. К. Истинность в субъективно-модальном контексте // Логический анализ языка: истина и истинность в культуре и языке. М., 1995. С. 139-150.
[8] Человеческий фактор в языке: коммуникация, модальность, дейксис / под ред. Т. В. Булыги-ной. М., 1992.
[9] УР1_: http://www.ruscorpora.ru.
