CC BY
42115
УДК 81'42
Зотина Е.В.
коммуникативная подстройка как фактор построения успешной коммуникации (на материале записей образцов голоса
и речи)
COMMUNICATIVE ADAPTATION AS A FACTOR OF SUCCESSFUL COMMUNICATION (ON THE MATERIAL RECORDS OF SAMPLES
of voice and speech)
Б статье процессуальное действие «Получение образцов голоса и речи», проводимое в рамках назначения фоноскопической экспертизы, рассматривается сквозь призму лингвистической науки о коммуникации. Описываются некоторые особенности коммуникативной подстройки следователя к человеку, дающему образцы голоса и речи для последующего идентификационного исследования.
Ключевые слова: образцы голоса и речи, следователь, коммуникативное взаимодействие, коммуникативная подстройка, успешная коммуникация
The paper is concerned with the investigation action «Sampling voice and speech», held in the framework of the purpose of forensic examination of audio recording. Some features of communicative adaption of the investigator to the person giving samples of voice and speech for later identification studies are considered.
Key words: samples of voice and speech, investigator, communicative cooperation, communicative adaptation, succesfull communication
Для цитирования: Зотина Е.В. Коммуникативная подстройка как фактор построения успешной коммуникации (на материале записей образцов голоса и речи) // Ученые записки Казанского юридического института МВД России. 2017. Т.2. № 4. С.115-121.
Фоноскопическая экспертиза (идентификация по голосу и речи) занимает важное место среди других видов судебных криминалистических экспертиз. Ее роль в процессе расследования уголовных дел не подлежит сомнению.
Для выполнения фоноскопической экспертизы необходимо наличие спорной (идентифицируемой фонограммы) и образцов голоса и речи лица, речь которого
исследуется. Образцы устной речи - это речь человека, зафиксированная на фонограмме и представленная для сравнительного исследования при проведении фоноскопической экспертизы. Образцы голоса и речи подразделяются на свободные, условно-свободные и экспериментальные, получаемые в ходе проведения следственного действия «Получение образцов для сравнительного исследова-
115
Уголовно-процессуальный кодекс РФ: Федеральный закон РФ от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. 29.07.2017) // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 14.11.2017).
ния» в порядке, определенном ст. 202 Уголовно-процессуального кодекса РФ (гласное изъятие образцов)1 , либо в порядке ст. 6 Федерального закона № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (негласное изъятие образцов)2 .
В статье рассмотрим процесс записи образцов голоса и речи в рамках следственного действия, представляя его как особый тип коммуникативной ситуации и коммуникативного события с точки зрения прагматики речи - науки, изучающей отношение между высказыванием, говорящими и контекстом (ситуацией) в аспекте человеческой деятельности. В качестве примеров будут выступать наблюдения, сделанные автором статьи во время экспертной работы в Федеральной службе Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков (2012-2016 гг.).
С лингвопрагматической точки зрения следственное действие «получение образцов голоса и речи для сравнительного исследования» представляет собой ситуацию диалогического взаимодействия следователя с человеком, предоставляющим образцы своего голоса (далее - информантом).
В соответствии с этим очень важно, чтобы следователи обладали знаниями о природе коммуникации, об основных принципах и положениях речевого общения, способствующих эффективному коммуникативному взаимодействию.
Диалог должен быть построен так, чтобы информант смог максимально раскрыться и продемонстрировать уровень своей речевой компетенции, продуцируя речь, пригодную для последующей идентификации; речь информанта должна быть максимально полной и развернутой с синтаксической точки зрения, а также обладать лексико-семантической репрезентативностью. От следователя требуется создать необходимые условия для максимально полного раскрытия языковой лич-
ности информанта, и в первую очередь ее вербально-семантического уровня. Можно сформулировать некоторые основные положения, способствующие достижению успешного общения:
- внимательное отношение к информанту;
- тактичность при выборе тем для разговора;
- установка на коммуникативного партнера и гармонизацию общения;
- поддержание искреннего интереса к разговору.
Мы полагаем, что все эти требования так или иначе коррелируют с основными коммуникативно-прагматическими принципами успешной коммуникации, сформулированными Г. Грайсом и дополненными Дж. Личем [1, 2]. Основополагающим среди них является принцип кооперации, согласно которому участники общения должны быть заинтересованы в речевом сотрудничестве для успешной реализации своих коммуникативных намерений; однако в ситуации диалогического взаимодействия при проведении следственного действия следователь особенно заинтересован в успешном коммуникативном взаимодействии, поэтому именно он должен заботиться о соблюдении основных правил общения, поддержании коммуникативной инициативы и координации.
Эффективная коммуникация невозможна без учета позиции собеседника и коммуникативной подстройки к нему.
Согласно теории коммуникационного приспособления, находящей отражение в лингвистических исследованиях, люди модифицируют свою речь исходя из социальных, ситуативных и интеракцион-ных факторов [3]. Взаимодействуя, коммуниканты подстраиваются друг к другу с помощью лингвистических и паралинг-вистических средств - мимики, жестов и т.д., способствуя тем самым гармонизации общения. В современной российской
2Об оперативно-розыскной деятельности: Федеральный закон РФ от 12.08.1995 № 144-ФЗ (ред. 06.07.2016) // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 14.11.2017).
коммуникативистике существуют различные синонимичные варианты понятия «коммуникативная подстройка» - «подстройка», «адаптация», «мимикрия». А.Ю. Романов использует определение «стратегия коммуникативной подстройки», понимая под этим тактики построения дискурса, интерпретивной компетенции и контролю над общением. Ученый говорит о том, что стратегия коммуникативной подстройки позволяет сгладить имеющуюся социолингвистическую разницу между говорящими, достичь большей психологической близости с собеседником, улучшить эффективность общения [5]. И.Н. Горелов и К.Ф. Седов предлагают понятие «речевой мимикрии» - стремление адаптироваться под собеседника не только на уровне содержания речи, но и на уровне языкового оформления содержания [6, С. 157]. М.С. Соколова использует термин «адаптация» применительно 117 к описанию лингво-психологического взаимодействия собеседников в процессе диалога [7]. Волгоградский лингвист В.И. Шаховский предлагает понятие эмоционального тьюнинга, утверждая, что эмоциональный контакт с собеседником способствует достижению коммуникативного успеха и являются проявлением адаптирующей функции языка. По мнению В.И. Шаховского, «приспособление (настройка / тьюнинг) речевых партнеров друг к другу в прагматических целях приводит к взаимному коммуникативному успеху, поскольку их языковая адаптация к коммуникативному стилю друг друга формирует у них общий эмоционально-координационный центр и делает их общение гармоничным» [4, С. 104].
Мы предполагаем, что коммуникатив-наяподстройкаявляетсяключевымфакто-ром построения успешной коммуникации в ситуации взаимодействия следователя и информанта. На наш взгляд, существенной является возможность осознавать основные механизмы реализации коммуникативной подстройки собеседников в речи, поскольку это позволит сознательно
ее применять в зависимости от конкретных целей и задач. При этом необходимо принять во внимание, что многое зависит от коммуникативной компетенции следователя, его способности к реализации доброжелательного, тактичного, грамотного общения. В связи с этим необходимо уделять особое внимание развитию и совершенствованию языковой культуры и речевого поведения будущих сотрудников полиции в образовательных организациях системы МВД России. О.Н. Хрусталева отмечает, что «формирование у будущих юристов коммуникативной компетенции охватывает не только знания языковой системы и владения языковым материалом, но и соблюдение социальных норм речевого общения, правил речевого поведения» [8, С. 101].
Исследовать коммуникативную подстройку как лингвопрагматическое явление достаточно сложно, поскольку отсутствуют четкие критерии ее анализа. Мы 1 предполагаем, что одним из способов исследования коммуникативной подстройки является обращение к теории Ю.Н. Караулова о трехуровневой организации языковой личности. Согласно предложенной им модели, языковая личность может быть проанализирована с трех сторон -вербально-семантической, включающей лексико-грамматические характеристики, лингвокогнитивной, представленной тезаурусом, который отражает систему знаний о мире, и прагматической - стороны, отражающей систему ценностей языковой личности, ее целей, мотивов, установок [9]. Соответственно, коммуникативная подстройка должна реализовы-ваться комплексно, с учетом вербального лексикона собеседника, его психолингвистического типа, стиля речи, ценностных ориентиров, коммуникативных установок.
Интересной особенностью может являться подстройка на уровне просодической организации речи. На материале записей электронной библиотеки русских народных говоров Казанского федерального университета нами была отмечена
интересная особенность: контакт между собеседниками улучшался, если преподаватели или студенты намеренно изменяли свой голос - интонацию, особенности произношения отдельных звуков, приспосабливая их к произносительному стилю носителей диалекта. «Очевидно, в построении когнитивной оппозиции «свой - чужой» ведущую роль играет фонетическая сторона речи, особенно передача просодической специфики говора. Для включения слушателя в свое личностное пространство и возможности раскрыться перед ним диалектоносителю может быть достаточно того, что слушатель начинает говорить в той же манере, что и он» [10, С. 100].
В ходе записей образцов голоса и речи также были отмечены ситуации, когда следователь начинал неосознанно копировать произносительную манеру инфор-8 манта, в результате происходило улучше-8 ние коммуникативного контакта. Конечно, речь не идет о полном копировании речевого уклада собеседника, однако интонационное подражание вполне возможно. Подобные явления отмечаются специалистами по кинесике - когда люди «считывают» и копируют телесные позы друг друга для гармонизации общения.
Следует отметить, что подстройка к языковой личности информанта на прагматическом уровне включает в себя языковую адаптацию к его коммуникативному стилю, психолингвистическому типу, особенностям речевого поведения. Теоретической базой в данном случае может стать типология К.Ф. Седова, который выделяет три основных типа речевых стратегий организации речевого поведения: инвектив-ную, куртуазную и рационально-эвристическую [11]. Согласно этим стратегиям, а также уровню коммуникативной компетенции языковой личности ученый выделяет несколько типов речевого поведения: центрированный, конфликтный и кооперативный. Конфликтный тип предполагает установку против партнера по коммуникации, а также предполагает агрессивную
позицию и нежелание подстраиваться под собеседника. Центрированный тип речевого поведения характеризуется наличием у одного (или у обоих) из участников общения установки на игнорирование партнера коммуникации. Кооперативный тип речевого поведения отличается доминирующей установкой в общении на партнера коммуникации. Именно для кооперативного типа характерно стремление к «речевой мимикрии» - адаптации к языковой личности собеседника. Следователь в ходе проведения следственного действия может столкнуться с различными типами речевого поведения языковых личностей, однако сам должен стремиться к кооперативному типу. Кооперативный тип предполагает искренний интерес, внимательное отношение к собеседнику, умение настроиться на его волну и поставить себя на точку зрения собеседника, взглянуть на изображаемую в речи ситуацию его глазами. При отсутствии искреннего 8 интереса может иметь место имитация его, проявляющаяся в частом использовании уточняющих вопросов, поддакивания, проявлении сочувствия, утешения, комплимента и т.д.
Также важно умение применять тактику избегания темы, когда разговор нужно перевести в иное русло для обеспечения максимального раскрытия информанта. Например, при нежелании информанта рассказывать о семейных взаимоотношениях, не следует акцентировать на этом внимание или добиваться развернутого ответа иллокутивно вынуждающими вопросами, лучше постараться найти иную тему (концепт), которая окажется более актуальной и не столь неприятной.
Типичная коммуникативная ситуация записей представляет собой информативный диалог, имеющий целью получение развернутой речи - языкового материала для последующего идентификационного исследования. В диалоге участвуют два лица - следователь и информант, обладающие определенным набором социально-психологических характеристик - воз-
раст, пол, образование, национальность и т.п., которые так или иначе влияют на процесс коммуникации. При этом первоначальная активная роль принадлежит следователю, именно он задает характер беседы, формулирует инициирующие общение вопросы, является регулятором речевых действий. Как правило, в начале беседы следуют иллокутивно вынуждающие вопросы «Где вы проживаете?», «Есть ли у вас образование?», «В какой школе/в каком вузе вы учились?» и т.д. Затем, в ходе раскрепощения собеседника, разговор принимает более непринужденный характер; следователь использует тему, наиболее интересную для информанта, в освещении которой он способен полностью продемонстрировать уровень своей речевой компетенции и владения языком. Например, речь может пойти о рыбалке, охоте, о любимом хобби, детях, воспоминании наиболее значимых событий из жизни.
Иногда информант начинает раскрываться, когда его просят рассказать о событиях, вызвавших сильные эмоциональные переживания, как положительные, так и отрицательные, однако последнее встречается достаточно редко. По-видимому, охотный рассказ о каких-то негативных жизненных эпизодах может быть связан с психолингвистическим типом информанта и тем, что ученые называют «актом болезненного самораскрытия» - передачей негативной, сугубо личной информации в процессе общения [5, С. 60]. При этом важно поддерживать эмоционально-психологический контакт с информантом, выражая свое сочувствие, сопереживание, порой достаточно бывает поддерживающих реплик - коллоквиальных коммуника-тивов «угу», «ага», «да». В данном случае речь идет об эмоциональном тьюнинге, когда осознание эмоционального контакта с собеседником оказывается крайне важным для коммуникативного раскрытия информанта. Однако следует помнить о том, что для последующего идентификационного исследования желательно,
чтобы разговор велся на эмоционально нейтральную тему. Так, во время одной из записей информант вспомнил и описал дорожную аварию, в которой он пострадал, в другой охотно рассказывал о своей камере, тяжелых условиях содержания, быте заключенных.
Одним из существенных факторов является обращение к когнитивному уровню информанта и выявление наиболее актуальных для информанта тем, в раскрытии которых он чувствует себя достаточно комфортно. Соответственно теме подбирается актуальное для нее лексико-се-мантическое поле с набором лексем-репрезентантов. Так, человек, работающий механиком по ремонту железнодорожного транспорта и проводящий много времени на работе, достаточно охотно отвечает на вопросы, связанные с железной дорогой, ремонтными работами: «Как много вы работаете?», «Что вам приходится делать на работе?», «Сколько вагонов в день вы ремонтируете?», «Нравятся ли вам вагоны отечественного производства?» и т.д. Другой информант также охотно рассказывает о своей работе упаковщика, используя профессиональную лексику и поясняя ее для специалиста: «Палет - это поддон, квад - это деревянный, на чем складываются журналы стопкой. Обмотаны стрейчем», «штабелёр - это а-а, такая м-машина, которая н-ну снимать с кузова».
Можно обозначить следующие темы, на которые, как правило, информанты беседуют достаточно легко: «работа», «семья», «сад», «дача», «увлечения (хобби)».
А.Ю. Романов в монографии «Межпо-коленческая коммуникация» отмечает, что, помимо коммуникативной подстройки, существует и коммуникативная перенастройка, когда один из участников общения очевидно перебарщивает в коммуникативном приспособлении [5]. Тогда происходит обратный эффект: собеседник может замкнуться в себе или перейти к центрированному или конфликтному типу
речевого поведения. Коммуникативная перенастройка может проявляться в излишнем или постоянном согласии с точкой зрения собеседника, чрезмерном стремлении уловить специфику его интонирования в речи, а также подборе характерных и понятных ему лексико-синтаксических конструкций. Данный момент также нужно учитывать в общении с информантом.
Подводя итоги изложенному, необходимо отметить, что в данной статье была предпринята попытка описать некоторые, преимущественно когнитивные, особенности коммуникативной подстройки следователя к информанту через призму научной лингвистической концепции о трехуровневой организации языковой личности.
Очевидно, что коммуникативная подстройка оказывается важным фактором построения успешной коммуникации. Осознанное ее использование следователем во время процессуального получения образцов голоса и речи может улучшить эмоционально-психологический фон ком-
муникации и в результате позволит получить репрезентативный речевой материал для последующего идентификационного исследования.
Подводя итоги изложенному, необходимо отметить, что в данной статье была предпринята попытка описать некоторые, преимущественно когнитивные, особенности коммуникативной подстройки следователя к информанту через призму научной лингвистической концепции о трехуровневой организации языковой личности.
Очевидно, что коммуникативная подстройка оказывается важным фактором построения успешной коммуникации. Осознанное ее использование следователем во время процессуального получения образцов голоса и речи может улучшить эмоционально-психологический фон коммуникации и в результате позволит получить репрезентативный речевой материал для последующего идентификационного исследования.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Грайс Г. П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1985. Вып. 16. С. 217-237.
2. Leech Geoffrey N. Principles of Pragmatics. London and New York, 1986.
3. Street R., Giles H. Speech accommodation theory: a social cognitive approach to language and speech behavior // Social Cognition and Communication. Newbury Park, CA: Sage, 1982. S. 193 - 226.
4. Шаховский В.Ю. Эмоциональный тьюнинг в речевом общении // Верхневолжский филологический вестник. 2015. № 1. С. 104 - 106.
5. Романов А.Ю. Межпоколенческая коммуникация. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. 256 с.
6. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. М.: Лабиринт, 2003. 304 с.
7. Соколова М.С. Адаптация к собеседнику в процессе межличностной коммуникации: дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2012. 173 с.
8. Хрусталева О.Н. От «языковой личности» преподавателя к «языковой личности» курсанта вуза МВД России // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2014. № 4(18). С. 99 - 104.
9. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: ЛИБРОКОМ, 2014. 264 с.
10. Зотина Е.В. Направления исследования устного диалога на основе материалов электронной библиотеки русских народных говоров // Ученые записки Казанского университета. 2011. Т. 153, книга 6. С. 95-102.
11. Седов К.Ф. Дискурс и личность: эволюция коммуникативной компетенции. М.: Лабиринт, 2004. 320 с.
Зотина Елена Владимировна, научный сотрудник НИО Казанского юридического института МВД России, e-mail: [email protected] © Зотина Е.В., 2017
Статья получена: 14.10.2017. Статья принята к публикации: 17.10.2017. Статья опубликована онлайн: 27.11.2017.
Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи. The author have read and approved the final manuscript.
121
121
